Ты милая

Монотонно. Если бы Исаги Йоичи пришлось описать, каково было в Японии, одним словом, это было бы «монотонно». Хотя он скучал по Японии, он никогда не осознавал, насколько… пустынной она была. Это было странно, потому что за свои 14, почти 15 лет на земле он никогда раньше не испытывал такого чувства к своему родному городу. Исаги всё ещё любил кинцубу из причудливой кондитерской, которую часто посещал, и свежий запах природы всё ещё сохранялся в парке, в котором он любил гулять. Всё было там, где он оставил, так что же не так? «Итак, Йоичи, каково это — вернуться домой?» «Скучно», — был его мгновенный ответ во время одного из звонков по Facetime Кайзеру. «Это странно, ты всегда ныл мне о том, как сильно ты скучаешь по Японии». «Я знаю… Но здесь просто чего-то не хватает…» Исаги вздохнул. Ему нравилось возвращаться в Японию, где он родился и вырос, и где мог гулять без риска стать жертвой преступления на почве ненависти. Но всё равно было такое чувство, будто на него опустился тяжёлый туман, набросивший серую вуаль на ландшафт его существования. «Ты уже тренировался? Возможно, это поможет тебе снова встать на ноги. — предложил Кайзер, и голос его слегка надломился сквозь помехи на экране. «Ого, действительно правильное предложение, я не знал, что ты можешь это сделать». Исаги рассмеялся. «Ой, заткнись». Несмотря на свой саркастический ответ, он посчитал, что Кайзер был прав. Школа начнётся через несколько дней, поэтому Исаги играл самостоятельно. Возможно, наконец-то возобновление тренировок с товарищами по команде поднимет ему настроение и, надеюсь, вытащит его из тисков скуки. Этого не произошло. Если Исаги думал, что пребывание в чужой стране было культурным шоком, то возвращение и повторные тренировки с Ичинаном были обратным культурным шоком. Он ненавидел это слово, но с каких это пор его товарищи по команде стали такими… некомпетентными? Поначалу он был рад снова увидеть своих товарищей по команде и даже показал им некоторые крутые трюки, которым научился в Германии (за исключением того факта, что именно Кайзер его научил), но по ходу обучения Исаги обнаружил, что сопротивляется этому желанию: изрыгать ругательства и душить все тощие шейки. Во всём виноват Кайзер. Сначала он думал, что слишком много времени, проведённого с невыносимым блондином, повлияло на его настроение на поле и наполнило его слишком большим количеством необузданной ярости. Хотя это в определённой степени верно, это всё ещё не объясняет, почему тренировки Ичинана так бесили. Как скороварка, пар и интенсивность, грохотавшие внутри него, казалось, росли с течением времени, пока продолжались тренировки. Йоичи был бомбой замедленного действия, и каждая секунда грозила взрывом. Решив, что так долго он не продержится, Исаги вылил воду из бутылки себе на лицо, как только у них случился перерыв. Это очень помогло. «Йо, Исаги, ты в порядке?» Подняв глаза, он увидел, как один из его товарищей по команде подошёл к нему со скамейки запасных и плюхнулся рядом с ним. «Да». Нет, не был, но Исаги же не может рассказать своему другу, почему хотел совершить поджог. "Действительно? Я не знаю, возможно, это кажется только мне, но… ты чувствуешь себя по-другому. Прищурив глаза и теперь полностью глядя на собеседника, Исаги посмотрел на него самым растерянным взглядом, который только мог изобразить. "Хм? Что ты имеешь в виду?" «Просто у тебя теперь совершенно другая атмосфера», - товарищ по команде почесал затылок и неловко усмехнулся. «Ты чувствуешь себя намного напряжённее, я даже вздрогнул, когда ты посмотрел на меня во время того тренировочного матча ранее, это было страшно." Да, потому что ты испортил тот идеальный пропуск, который я тебе послал! Исаги пришлось закусить губу, чтобы неприятные слова не вырвались из его рта. «Ты теперь другой», — мужчина прижал руки к коленям, слегка сжав их. «Я не знаю, что произошло во время праздников, но ты определённо изменился». Ага. Это верно. В Японии ничего не изменилось. В Ичинане ничего не изменилось. Он был тем, кто изменился. Он был тем, кто сейчас другой. Как это бесит. Неужели одна зима за границей действительно смогла полностью изменить его мировоззрение и потрясти его ценности до глубины души? Похоже, так оно и было, потому что Исаги чувствовал, что вот-вот выдернет всю траву на поле, на котором они тренировались, и затолкает её всем в глотки. «Изменился, конечно, не в плохую сторону!» Похоже, товарищ по команде воспринял его молчание как зелёный свет, чтобы продолжить: «Конечно, ты чувствуешь себя более устрашающе на поле, но ты также стал лучше, твои движения теперь кажутся намного более точными». Исаги сжал кулаки. Если он чувствует точность, как они отреагируют, если увидят в действии Кайзера или кого-нибудь из игроков Bastard München Youth? «Спасибо», — слово, казалось, слетело с его языка с огромным усилием. Было ли это тем, что всегда чувствовал Кайзер? Беспокойство постоянно шевелится внутри, жажда стимуляции и участия, пока он наблюдает, как ползут минуты. Волоча ноги в тоскливом марше, в то время как его разум жаждет чего-то, что захватит внимание и зажжёт искру любопытства. Тогда неудивительно, что у него такое паршивое отношение. Исаги испытывает это только на одной тренировке, и ему кажется, что он вот-вот сойдёт с ума. «Ладно, да, нет», — завизжал Йоичи, как только он вернулся домой и снова связался с Кайзером, — «Какого чёрта ты это делаешь, потому что я чувствую, что схожу с ума». В Германии был полдень, и Кайзер обедал в каком-то модном кафе. — Подвинься, милашка, — блондин отпил кофе, — дай мне контекст. — Ты меня погубил, — заскулил синеволосый мальчик и ворочался на кровати. Его телефон был прислонëн к изголовью кровати и удобно лежал на простынях. «Теперь все вокруг меня скучны, а тренировки меня бесят». «Что я могу сказать», — Кайзер засунул в рот кусочек салата и прожевал, — «Добро пожаловать в мой мир». «Это Исаги? Передай ему, что я передал привет». Йоичи мог слышать голос Несса, передаваемый через динамики откуда-то, предположительно, через Кайзера. — Отвали, Алексис. «Привет, Несс!» Они сказали одновременно. Короткого взгляда, брошенного на него Кайзером, было достаточно, чтобы заставить его захихикать и покатиться по полу ещё дальше. «Но как ты справляешься? Мне нужен совет!" Кайзер подпëр лицо рукой и криво улыбнулся: «Легко, тебе просто нужно продолжать идти выше». Исаги нахмурил брови: «Как это поможет?» «Тебе не скучно играть со мной, потому что я лучше тебя», — деловым тоном сказал блондин, отправляя в рот кусок мяса и игнорируя взгляд Йоичи. «Я бросил тебя, маленькую рыбку, в океан, а теперь, когда тебя вернули в озеро, оно слишком мало, чтобы вместить тебя». «Так что единственное, что ты можешь сделать сейчас, это плыть в океан самостоятельно», — Кайзер ткнул пальцем в экран, имитируя тыканье в лицо Исаги. «Чем выше ты поднимешься, тем меньше тебе будет скучно». Небольшая пауза, прежде чем он продолжил: «И тогда ты найдëшь что-то новое, что тебя заинтересует, например, то, как я нашёл тебя!» В конце концов, всё всегда сводилось к одному и тому же. Ему пришлось преследовать Кайзера. «Не надо мне это совать», — проворчал Исаги. «Я над этим работаю». «Ну, работай быстрее, потому что мне не хватает ежедневных объятий, которые я получал, когда ты ещё был здесь». На его лице расплылась тёплая улыбка, может, это было просто через экран, но Кайзер всё равно выглядел чертовски хорошо. «Да, ваше величество, я не могу заставлять вас ждать слишком долго, не так ли?» «Да, тебе лучше», — фыркнул Кайзер, скрещивая руки на груди. Это было восхитительно, Исаги знал, что не сможет жить без этого человека в своей жизни. Первая ночь, когда он добрался до Японии, была ужасной, поскольку всё, что он мог делать, это лежать в своей знакомой постели и хмуриться, скучая по теплу объятий блондина. Исаги не плакал, несколько слезинок всё же вырвалось, но полномасштабных истерик не было. Он был настолько не в себе, что помнил, как отвечал на все вопросы родителей о Кайзере однострочными фразами.

"Как его зовут?"

«Михаэль Кайзер».

— Как вы познакомились?

"Университет."

"Сколько ему лет?"

"Пятнадцать."

— Можешь ли ты рассказать нам о нём больше?

"...Я скучаю по нему."

И это было тогда, когда они только что расстались. С течением времени ошеломление только усиливалось, и только после их первого звонка на следующий день после приземления он наконец вышел из депрессивного эпизода. — Только не делай ничего радикального, пока меня нет, — пробормотал Исаги, наблюдая, как Кайзер возится с брокколи на своей тарелке. «Как что? Ты так низко обо мне думаешь, Йоичи». Он имел наглость надуться. «Я не знаю, ты покрасил волосы в 7 утра, в этот момент, я думаю, ты сделаешь что угодно». После долгих споров Кайзер наконец положил этот кусок овоща в рот: «О, пожалуйста, я бы никогда не стал». «Да, ты бы так и сделал», — немедленно ответил Несс. Исаги в тот день смеялся. Соглашался с Нессом и поддразнивал Кайзера, прежде чем попрощаться и пойти спать. Он действительно хотел, чтобы это была шутка. Поэтому, когда через несколько месяцев он проснулся и увидел фотографию своего парня, отправленную ему в 3 часа ночи по японскому времени (8 часов вечера по Мюнхену), он не ожидал увидеть упомянутого мужчину без рубашки. Это было чрезвычайно привлекательное и ужасающее открытие, потому что, хотя Кайзер выглядел совершенно восхитительно, огромная татуировка на его левой руке повергла Исаги в пучину нервного срыва. У него были воспоминания о том дне, когда Кайзер покрасил волосы в синий цвет. Это была даже не маленькая татуировка, эта штука покрывала всю его руку — синие розы на шее, а их колючий стебель переплетался по всей левой руке до кисти, где находилась корона с замочной скважиной. Что случилось, если не сделать что-то радикальное? Даже по западным меркам проснуться и сделать огромную татуировку на заднице — это довольно радикально. Кайзер подписал фотографию «Празднование 16-го дня рождения;)». Праздник, блин! Как и любой хороший парень, Исаги отправил Кайзеру сообщения с поздравлениями с днём ​​рождения накануне полуночи по мюнхенскому времени и даже заранее заказал подарок для блондина, который будет доставлен в общежитие точно в указанную дату. Йоичи знал, что Кайзер собирался отпраздновать свой день рождения с Нессом и несколькими другими товарищами по команде. Он никогда не спрашивал о подробностях, но нанесение татуировки было совсем не похоже на то, в каком направлении, по его мнению, шло празднование. Зная наверняка, что разговаривать с Кайзером бесполезно, Исаги тут же набрал номер Несса. У европейцов был в час ночи, но у команды не было возможности уснуть вовремя. И действительно, Несс взял трубку. — Прежде чем ты разозлишься, просто знай, что я пытался его остановить. Несс сразу сказал, как только пошёл звонок. Забавно, что Алексис сразу понял, почему он позвонил, но это не сделало ситуацию менее удивительной. «Разве не законно делать татуировку в 18 лет?! Почему она такая большая?! Как, чëрт возьми, вы, ребята, отпраздновали его день рождения?! Исаги задавал вопросы по телефону, он уже мог представить, как Несс вздрагивает по всему миру, и хотя ему действительно было плохо, ему всё равно нужны были ответы. — Хорошо, как ты знаешь, мы сейчас во Франции… — начал Несс медленно, как будто пытался успокоить жестокое животное. Да, Исаги знал. Кайзер сказал ему, что они в Монпелье на игре. Она закончилась за день до дня рождения Кайзера, а это значит, что они могли праздновать во Франции сколько угодно. «А во Франции законный возраст для нанесения татуировки — 16 лет…» О боже, так вот почему. — Мы немного выпили в отеле наедине… «Пить?! Ты несовершеннолетний!» — воскликнул Исаги, вся эта история стала слишком большим потрясением для его бедного японского сердца. «Мы не ходили в бары или что-то ещё! Просто немного в комнате…» — защищался Несс. «И никто не напился, может быть, немного подвыпил, но ничего больше». Исаги почувствовал, как его рассудок медленно утекает. «В общем, он начал ныть о том, как скучает по тебе, и Эрик в шутку предложил сделать татуировку». Конечно, это вина Эрика. «Следующее, что ты знаешь, Кайзер потащил нас двоих в ближайший тату-салон, а об остальном можно догадаться». Он имеет в виду головную боль. «Какова была реакция Ноа? Твоего тренера?» «Он был разочарован, но не удивлëн». Понял. «Фу... Почему он такой невыносимый...» — простонал Исаги. Йоичи знал, что ведёт себя по-ребячески и ноет, но Несс уже несколько месяцев справляется с их криками и жалобами, так что он почти уверен, что пурпурная голова всё понимает. «Он скоро заканчивает свою ночную программу, так что я вешаю трубку», - сказал полузащитник, теперь шёпотом: «Он начинает ревновать и раздражаться, если узнаёт, что мы разговариваем». О, Исаги это прекрасно знал. Однажды он по ошибке позвонил Нессу, когда пытался позвонить однокласснику и попросить его помочь ему по математике, и вместо этого ему помог Алексис. Кайзер пришёл в ярость, когда узнал об этом. Прощаясь с Нессом, Исаги раздражённо вздохнул, размышляя, стоит ли позвонить Кайзеру или просто заставить его читать. Оказывается, ему не нужно было решать, потому что за него решил Кайзер. Его телефон завибрировал, и на экране насмешливо ярким светом появился номер вызывающего абонента Кайзера. Дежавю. К счастью для него, на этот раз он не уронил телефон себе на лицо. "Почему? Просто почему?" Потратив всю свою энергию на шок от Несса, у Исаги больше не осталось топлива, чтобы злиться на своего парня. "Что? Я думаю, это выглядит круто». Раздался дразнящий голос Михаэля. «Кайзер, эта штука огромна». - невозмутимо сказал он. — Тебе… Тебе это не нравится? Он старался не показывать этого, но Исаги услышал дрожь в уверенности блондина. Испустив миллионный вздох за только что начавшийся день, Йоичи продолжил: «Кайзер, послушай, это твоё тело, ты можешь делать с ним всё, что захочешь». — И ты выглядишь чертовски восхитительно, я просто впадаю в депрессию из-за всех горячих источников, куда больше не могу тебя привезти. Будучи так долго вместе с немцем, Исаги уже давно потерял чувствительность к банальным репликам. «Например, если бы это было что-то маленькое, я мог бы просто покрыть это мышечной лентой телесного цвета или макияжем, но она огромна!» Потирая виски в тщетной попытке облегчить нарастающее напряжение, Исаги добавил: «И, как будто и так было недостаточно плохо, встреча с родителями станет для меня настоящим испытанием». Радиомолчание. «Кайзер?» Исаги услышал, как на другом конце линии слегка задребезжало, как будто телефон швыряли, прежде чем Кайзер снова взял его в руки. «Может быть, мне стоит сделать ещё одну татуировку». «Что за фигня?» «Ты сказал, что я выгляжу «чертовски восхитительно», — заныл блондин. — Это моё призвание — заполучить ещё одно!» «Михаэль Кайзер, ты же знаешь, я не это имел в виду!» Смех Кайзера разносился по телефону, словно нежный хор колокольчиков. «Я шучу, и не могу поверить, что ты уже подумал о том, чтобы познакомить меня со своими родителями, как мило~» Слава богу, их не было в Facetime, потому что Исаги поклялся, что при упоминании об этом его лицо приобрело ярко-алый оттенок. «Заботься о своей татуировке и перестань присылать мне фотографии без рубашки!» — закричал он, прежде чем нажать кнопку завершения вызова. Он оценил фотографии Кайзера без рубашки. Самый последний снимок с татуировкой уже был сохранён, и Исаги несколько минут разглядывал фотографию, прежде чем вспомнил, что ему нужно позвонить Нессу. Но это было нездорово и отвлекало. Словно в насмешку, на его телефоне тут же появилось уведомление от Кайзера. На этот раз немец был в халате, с обнажённой грудью и торчащим прессом. Рукав на левом плече, где была его татуировка, полностью соскользнул и обнажил чёткие мышцы рук блондина, теперь украшенные свежими розами. Мускулы Кайзера перекатываются под кожей, их контуры чёткие и определённые. Каждое сухожилие и волокно вытравлены с точностью, открывая кульминацию бесчисленных часов тренировок и дисциплины. А полумокрые волосы, ещё слегка свисавшие и торчащие во все стороны, прекрасно дополняли портрет. Это было захватывающее зрелище. Завораживающе. Только Михаэль Кайзер может поразить Исаги одной фотографией. Кайзер: Нравится то, что ты видишь? ;) Закусив внутреннюю часть губы, Исаги отправил несколько смайликов среднего пальца, прежде чем оторвать взгляд от экрана. Было слишком раннее утро, чтобы его сердце билось так быстро. Наконец, поднявшись с удобной кровати, он приступил к своим утренним делам. Была суббота, и ему нужно было вернуться в школу на тренировку только после полудня. Откусив кусок тоста, который приготовила его мать, пока он сидел за обеденным столом, Исаги слегка постучал пальцами по коленям, обдумывая решение… проблемы Кайзера со своими родителями. Он был на 200% уверен, что они поняли суть ситуации от Веры, поскольку Исаги был практически бесполезен и не отвечал, когда они задавали ему вопросы по этому поводу. С тех пор прошли месяцы, и они никогда не заставляли его говорить об этом (что он очень ценил), а просто признавали этот факт всякий раз, когда звонил Кайзер. Его разговор с Михаэлем сегодня утром, возможно, стал последним толчком, необходимым ему для официального обсуждения с родителями своего парня, находящегося на другом конце света. «Мама, папа», — крикнул он, чтобы привлечь их внимание. «Да, милый?» Его мать, Йо, вышла из кухни и отодвинула стул от стола, чтобы сесть. Его отец, Иссей, оторвал взгляд от газеты и кивнул ему в знак признательности, одновременно поднимая кружку, чтобы сделать глоток кофе. «Вас ведь не смущает тот факт, что у меня есть парень, да?» Его отец тут же издал звук, похожий на удушье, и чуть не выплюнул свежий глоток кофе, который он только что сделал, а тост, от которого только что откусила его мать, выпал из её губ. С силой проглотив кофе, отец заговорил первым: «О, чëрт возьми, это застало меня врасплох», — он слегка кашлянул, — «Но Йо-чан, если бы мы действительно были обеспокоены, мы бы сказали это несколько месяцев назад». О, это правда. «Да, не волнуйся, милый», — присоединилась его мать, придя в себя. «Я не знаю, что побудило тебя наконец заговорить об этом, но не волнуйся, твой отец и я всегда будем готовы выслушать и поддержать тебя». Пошевелив пальцами и обретя немного больше уверенности, Исаги позволил лёгкой улыбке скользнуть по его лицу. «Так это нормально, что у него есть татуировка и крашеные волосы?» Треск. Ручка керамической кружки отца отломилась, и мать застыла с улыбкой на лице. «Ч-что?» — заикаясь, пробормотала Йо. Иссей моргнул: «Т-тату…?» Смиренно кивнув головой, Исаги не подозревал о внутренних мыслях, которые хлынули в головы его родителей. «Да, у него есть действительно крутая татуировка, которая покрывает его левую руку, это роза с шипами и короной…» Йоичи бессвязно описывал татуировку, не осознавая, насколько сильно он подчеркивал её привлекательность. «Думаю, если вы двое знаете, что делаете...» В этот момент глаз Йо задëргался. Она слышала от Веры, что мальчик, которого видел её драгоценный ребенок, является профессиональным футболистом, поэтому не слишком беспокоилась о происхождении, но теперь она всё подвергает сомнению. «Ну, если тебя это устраивает, то я не вижу проблем...» На лице Иссея было то же недоумение. Но после того случая с очками в мюнхенском аэропорту он с гордостью может сказать, что ничто не могло его так сильно шокировать. Вздохнув с облегчением, Исаги ухмыльнулся, почувствовав, как тяжесть удержания вещей от родителей покинула его плечи, не подозревая, что вместо этого она оседает на их плечах. Йоичи вспомнил, как после этого написал Кайзеру сообщение, с нетерпением желая сообщить блондину о положительной реакции своих родителей. Чего он не знал, так это того, что это заронило в голову Кайзера идею, последствия которой ему придётся испытать через несколько месяцев.

*

«А потом он сказал, что это «командный вид спорта» и «один за всех и все за одного», так что я должен был передать пас другому чуваку», — пожаловался Исаги, громко ругаясь в трубку. «Можешь ли ты поверить этому парню? Я забил, поэтому не знаю, в чëм его проблема». Ичинан только что играл против другой школы на национальных отборочных соревнованиях. Они вышли победителями, но казалось, что тренер был не за него. С самого начала своего первого года в старшей школе Итинан у него начались разногласия с наставником. Несмотря на то, что, по мнению некоторых выпускников, он был одним из самых многообещающих новичков в истории школы за последние годы, его философия в отношении футбола просто не совпадала с философией тренера. «Он также сказал: «Если ты думаешь, что ты такой хороший, тогда вступай в официальный клуб». Сука, если бы я мог, я бы сделал это! Я выгляжу достаточно взрослым?» На другом конце провода послышался снисходительный смех Кайзера. — О боже, Йоичи, ты весёлый. Нахмурившись, Исаги пустился в очередную тираду. «Не смейся надо мной, Кайзер, это серьёзно. Он такой раздражающий…» — проворчал он. «Зарубежные клубы не ищут иностранных талантов моложе 16 лет, и я лучше умру, чем вступлю в местный клуб». На другой линии послышался хруст, исходивший от того, что, как предположил Исаги, было яблоком на завтрак, которое жевал Кайзер. «В Японии есть сборная до 16 лет, не так ли? Ты можешь попробовать». «Нет» — категорический отказ. «Если я так рано выйду на национальный уровень, мне будет сложно в будущем попробовать себя в зарубежных клубах, когда я подрасту, контракты — это заноза в заднице». «Справедливо», Кайзер ещё раз откусил яблоко и немного промурлыкал: «Я видел видео твоего предыдущего матча, тебе определённо нужно больше работать над своим дриблингом». «Может быть, ты и придурок, но в данный момент я скорее послушаю тебя, чем эти жалкие оправдания тренера», — простонал Исаги, чувствуя себя опустошённым. «Ладно, милашка, перестань думать о нём на минутку, ты же со мной по телефону», — Йоичи буквально слышал ухмылку на лице Кайзера. «Разве твой 15-й день рождения не на следующей неделе? Как ты собираешься его отпраздновать?» Ах да, у него день рождения, вся эта ссора с тренером сводит его с ума настолько, что он почти забыл обо всём этом. «Вероятно, я просто отпраздную его дома с родителями, ничего грандиозного». С тех пор, как он начал драться со своим тренером, он создал себе репутацию в школе как талантливый бунтарский первокурсник. Исаги всегда помогал команде выигрывать игры, так что никто не мог пожаловаться или побеспокоить его, но на нём всё ещё лежит клеймо за его игру. Из-за этого Йоичи решил не заводить слишком много друзей, большинство из которых были просто по принципу «нужно знать». «Ну, я посылаю тебе кое-что, что поразит тебя, так что будь начеку». Каким бы плохим ни был день, Кайзер всегда заставлял его улыбаться. «Я буду, я буду». Это не подготовило его к настоящему подарку. Было великолепное утро, щебетали птицы и пел ветер – идеальное воскресное утро для празднования дня рождения. — Йо-чан, спускайся, у нас для тебя сюрприз! Слова матери были первым, что он услышал, когда проснулся. Всё ещё сонный, он поплёлся вниз по лестнице, протирая глаза и крича «иду». Вот почему, когда его парень Михаэль Кайзер, который, как предполагалось, находился в Германии, стоял на пороге его дома с широкой улыбкой на лице, первое, что сделал Исаги, — ударил себя по лицу, потому что был уверен, что это сон. Оказалось, что это был не сон, потому что удар был чертовски болезненным.

*

Фрагмент: точка зрения Несса №2

«Михаэль, нет, я говорю тебе, что это ужасная идея». Несс изо всех сил старался ухватиться за руку своего лучшего друга, пока более высокий блондин тащил его и Эрика Геснера в тату-салон. «Да ладно, Алексис, у него же день рождения, пусть делает, что хочет». Эрик имел наглость широко ему улыбнуться, как будто он только что не убедил психически неуравновешенного подростка, которому только что исполнилось 16 лет, сделать татуировку в чужой стране. «В свой день рождения я без Йоичи, и татуировка кажется мне отличным способом облегчить эту боль», — заныл Кайзер, который явно подвыпил, но, к счастью, не пьян. «Михаэль, ты же знаешь, как работают татуировки: они усиливают боль, а не наоборот!» — отчаянно кричал Несс, но его крики не были услышаны. Наконец, когда они вошли в гостиную, он сдался и решил вместо этого сидеть в углу, дуясь, пока Эрик с волнением выбирал дизайны вместе с Кайзером. «Я тот, кто показывает невозможное», — Несс наблюдал, как Кайзер бормотал татуировщикам. «Я хочу синие розы, они означают недостижимое». Они совершили ошибку, огромную ошибку, Несс точно знал, что Ноа откусит им уши, когда они вернутся. «Я так же император, так что корона была бы классной…» «Я могу с этим работать! Насколько большой ты хочешь еë?» — спросил весёлый татуировщик. Прежде чем Несс успел вмешаться и устранить ущерб, Кайзер посмотрел художнику прямо в глаза и сказал: «Большую, может быть, на всю мою руку». Да, их собирались похоронить заживо.