4 года знакомства

Гоголю 14. Он самый обычный школьник, косящий под того самого известного на всю школу задиру, который беспардонно прогуливает уроки, срывает занятия и подшучивает над учителями, так что уже никакие замечания и угрозы об отчислении не могут его остановить. Он взбалмошный, невероятно активный, с не самым добрым характером, бывает резок, его не заботят нормы общества, на них он плюёт с высокой колокольни, назло родителям отращивает длинную косу, которой любая девушка позавидует, и подкрашивается в белый. Он не носит школьную форму и также чхать на неё хотел, предпочитая яркие и эксцентричные наряды, пусть и прозван шутом, но с дураков спрашивают меньше, а значит и жить куда легче. В его класс переводится новый человек, так что Николай не может не обратить на него внимание и пытается всячески вывести из себя: то мелом испачкает жилетку, то подкинет крыс в сумку из зооуголка, то выкинет тетради в мусорку, но новенький спокойно вытирает жилет салфетками, относит крыс в кабинет и достаёт тетради обратно, перед этим отряхнув, но единственное, что говорит, это.. –Хватит, пожалуйста, мне это неприятно.. На что всегда получает в ответ лишь смех, полный презрения, и пожеланий сдохнуть где-нибудь в канаве, но желательно с улыбкой на лице, а то так не интересно. Это удивительно, но казалось, будто тот попросту не умеет повышать голос. Гоголю 16. Он уже смирился с тем, что каменная глыба под именем Фёдор Достоевский навсегда останется такой, так что даже мучить его стало скучно, но тому, кажется, от этого только лучше, никто ведь не трогает. И, к сожалению ли, к счастью, но он ни разу не позволил себе сказать что-то резкое или грубое, даже прикрикнуть. Экзамены всё ближе, из-за количества пропусков шуту грозятся выставить неуд и отправить на второй год, пробники кое-как сданы на вялые тройки и четвёрку по химии, которой девятиклассник увлекался просто из интереса. Прогуливать так же часто, как и раньше, не выходит, приходится сидеть в классе молчком и пытаться понять, но отчего-то совсем не получается, только в сон тянет да пострадать хернёй, как говорится. Нет, Николай не переживает, он просто уже смирился, а классрук уже замаялся уговаривать учителей вытянуть ему оценки с н/а на что-то более удовлетворительное, так что к началу третьей четверти ему дали отворот-поворот и послали учиться. Учёба даётся действительно тяжело, пострадал сон, появились мешки под глазами, сонливость, усталость, а ещё излишняя раздражительность, которая была уж совсем не к месту и изрядно мешала наладить отношения с окружающими, что начали постепенно отдаляться от него, будто никогда друзьями и не были. Он даже начинает завидовать Фёдору, который вот уже который раз выходит отличником, и ему это даже никакого труда будто бы и не стоило, а люди сами начинают подлизываться, то с домашкой, то проект вместе сделать, зная, что он, добрая этакая душа, не откажет и даже сделает почти всё сам, но остальные-то этим пользуются! А тот это либо не замечает, либо не хочет замечать.. Но это тоже ужасно бесит.. Особенно когда эта темноволосая падла сидит прямо перед тобой, отчего не слышать разговоры между одноклассниками не получается, так что приходится выходить из класса в коридор и сидеть в туалете, которым всё равно никто не пользуется, а если сильно хочется, то и на длинной перемене можно выйти на задний дворик и покурить, вроде успокаивает, но черт, как же не надолго.. К концу четверти их двоих поставили в проект по дряной физике, радость ни один не выражает, но Гоголь всё равно в силу характера кидает несколько не самых цензурных словечек в адрес как учителя, так и ни в чем не повиновного Фёдора, что после школы предлагает пойти к нему и позаниматься. Делать проект придётся, так что отказываться было бы глупо, всё же чем быстрее, тем лучше. Дома у Достоевского всё также чисто, скромно и опрятно, аж тянет что-нибудь испортить, но его угощают вкусными домашними пирожками, так что раздражение немного спало, а дальше началось.. Не то чтобы Николай совсем не любил физику, но это было так же ужасно, как есть дерьмо, и не важно, как оно приготовлено. Но Фёдор, к удивлению своего нерадивого партнёра, объясняет всё доходчиво, пусть и всё ещё немного непонятно, однако уже через пару таких совместных посиделок за проектом, в одну из которых из-за начавшейся грозы Гоголь был вынужден остаться на ночь, а потом быть буквально стащенным с кровати с утра пораньше, чтобы проснулся. Однако накормили его вкусно.. Через время, когда уже близятся экзамены, Николай перебарывает свою гордость и просит помочь с уроками, на что Достоевский соглашается, а к концу четверти шут заканчивает учебный год даже без троек. Ну почти.. Математика всё ещё даётся ему тяжело. Гоголю 17. За этот год он обернул своё отношение как к учёбе, так и к Фёдору на 180 градусов. Старых друзей он не смог вернуть, но и не особо пытался, нафиг ему нужны такие, которые были рядом только из-за авторитета, что теперь совершенно утратил свою силу. Николай всё чаще слышит, что размяк, что он, вероятно, просто влюблён, вот и витает на уроках в облаках, складывая журавликов из разных листочков, то из русского вырвет, то с листа контрольной места останется, его отрежет, то из черновика.. Ах, как же эти люди были правы! Гоголь понимал, что смешон, что это неправильно, что у него, верно, просто шалят гормоны, что он начинает кашлять после бега просто от отсутствия нормальных тренировок, но когда по приходу домой он сгибается пополам и думает, что сейчас выкашляет свои легкие, яркие лепестки фиалки, немного испачканные кровью, в его руке подтверждают самые худшие догадки. Ну так же не бывает, правда? Не бывает.. На следующий день он просто не приходит в школу. Достоевский пишет и звонит ему, Сигма очень грозно пытается убедить его выйти на связь, но ему совсем не до них, так что он даже мысленно извиняется, но продолжает искать информацию в интернете, которая делает его состояние ещё хуже прежнего. Исхода всего два. И ни один его не радует. Один из-за невозможности, второй из-за неизбежности. Неделю он не появляется на уроках, даже не выходит из дома, пока Фёдор не приходит к нему лично, и когда приступ настигает его прямо перед тем, приходится захлопнуть дверь прямо перед носом, а потом с вялой усмешкой извиниться и попросить уйти. Лепестки фиалки лежат чуть ли не по всей квартире, Гоголь чувствует, как корни и стебли обвивают его лёгкие и сердце, он почти буквально задыхается, когда просто думает о единственной любви всей своей жизни. Но такой обречённой на провал.. Его почти схватывает отчаяние, сигареты только усугубляют ситуацию, а вернуться в прежний ритм никак не представляется возможным. Хочется кричать, плакать, хочется быть услышанным и понятым, хочется вырвать цветы из себя вместе с лёгкими и одновременно почувствовать столь родные объятия и убеждения, что всё будет хорошо. Во снах он всё это получает, позволяет себе расплакаться прямо перед Достоевским, хватать его за колючий свитер, как маленький ребёнок свою маму, который как мантру читает "прости, прости, я больше так не буду, честно", но Николай понимает, что не может выдавить из себя и слова. Он надеется, что если отдалится от Фёдора, всё закончится, но с каждым разом горло раздирает всё больнее, а крови всё больше, что даже смывать её бессмысленно, уже настолько впиталась в ладони. Гоголю 18. В дверь слишком громко и тревожно колотят руками, просят открыть, зовут его, но кашель заглушает напрочь все звуки, от боли слезы кататься по щекам и падают на плитку, Николай сгибается, делает шаг назад, ударяясь об острый угол затылком и падает на пол на колени, хватаясь за голову и крепче сжимая зубы. В ушах звенит, перед глазами всё плывёт и двоится, троится, кровь стекает вниз и смешивается с слезами, окрашивая пол и уже целые цветки в грязно красный. Гоголь чувствует, как его берут за плечи, усаживают спиной к стене, как пытаются что-то сказать, на подсознании он понимает, кто перед ним, но ничего не может понять и разобрать, сил не хватает даже на то, чтобы утереть с губ кровь или снова кашлянуть, хотя очень хочется, но разодранное горло напрочь отказывается работать, как нужно. Глаза закатываются, Николай падает вперёд, утыкается лбом в чужое плечо и уже окончательно теряет способность распознавать этот мир. Гоголю 19. ... ... ... –Знаешь, что я тебе принёс? Фёдор опускается на колени перед плитой, стряхивает грязный снег с надгробия, убирает старые цветы и кладёт новые на их место, совсем не обращая внимания на холод и уже промокнувшие ноги в ботинках и на коленях. Достоевский вымученно улыбается, смахивая украдкою слезу, и рукой убирает снег с плиты, в очередной раз убеждаясь, что пришёл именно туда. –С днём рождения, свет мой..