Поднимаясь с колен

      Очнулся почти сразу, вокруг меня собралась толпа. Из носа текла кровь. Надо мной стоял этот мужик. Меня вдруг пробрала такая злость. Я поднялся, накинулся на него и начал бить кулаками по лицу, от неожиданности он свалился, и я продолжил бить его уже ногами. А финалом стала бутылка шампанского. Мужик отключился, а меня оттащили. Не мог отдышаться, во рту был металлический привкус.       Девушка, которая искала уединения со мной, сразу подбежала к своему суженому-ряженому. Его, конечно, привели в чувство какой-то дешёвой водкой. Этиловый спирт там чувствовался лучше.       — Хули ты натворил? — ко мне обратилась Катя.       — Он первый полез. Нечего было.       — Заткнись, это все из-за тебя!       — Из-за меня? Нихуя заявочка... А ничего, что это у тебя парень есть, а ты ведёшь себя как...       — Как кто?       — Как шлюха.       Этот парень поднялся и хотел продолжить меня мутузить. Но послышались звуки мигалок, где-то крикнули «шухер, мусора!». Конечно, делать людям нечего, вызвали ментов. В клуб сразу же забежал целый наряд. Ко мне сразу же подлетели и заломали руки, я согнулся пополам — из носа потекла кровь, пока меня уводили, на полу оставались красные капли. На улице стало легче, было, чем дышать. Всё бы ничего, но мне надели наручники и посадили в машину. Везли в участок, больше некуда...

◑ ━━━━━ ▣ ━━━━━ ◐

      Меня посадили в обезьянник, так нечестно. Этот амбал ещё и потерпевший. Он первый начал, между прочим. А теперь сидит в удобном кресле и что-то пишет про меня. Ага, спасибо большое, только административки мне не хватало, главное, чтобы не сошло на уголовку, иначе прощай всё то, чего мне удалось достичь. Хотя отсидеть, наверное, лучше, чем продолжать быть наивной игрушкой Масленникова... Почему всё сводится к нему, постоянно! Бежать от него можно бесконечно, но от себя не убежишь. Я люблю его, мне нужно его ненавидеть, но я люблю его. Сильно, так, как не любил до этого. Может, он козёл и всё такое, но он не актёр, чтобы отыграть любовь и всю нежность. Так, пошёл он вообще на икс, игрек и одиннадцатую букву алфавита. Мне бы с этим как-нибудь разобраться.       В обезьянник зашёл представитель полиции. Вроде лейтенант. Не разбираюсь, сейчас начнут трясти деньги. Стопудово!       — Здравствуйте, Иманов Эмиль Вюсалович. Что же вы в заведениях дебоширите?       — Он первый начал!       — Эмиль Вюсалович, вам сколько лет? Кажется, будто бы четыре. Или дураком притворяетесь?       — Совершеннолетний. Не притворяюсь.       — Вы и есть дурак?       — Да нет! Вы не так поняли...       — Я вынужден доложить вашему начальству.       — Пиздец, только не ей!       — Эмиль Вюсалович! Я сейчас же звоню вашему начальству в Эдем.       — Нет, не нужно! Пожалуйста, я готов понести любое наказание, только не звоните Наталье Петровне? Молю...       — За всё нужно нести ответственность. Вы, как взрослый человек, должны это понимать.       Мент вышел. Ну всё, это полный мрак. Ну кто меня за язык потянул? Придёт ещё и за маты при сотруднике полиции предъявит. Застряну тут суток на тринадцать, а на работу кто ходить будет? Амбал этот, что ли... Не похож на менеджера. Тем более дорогущего бара.       До меня донёсся знакомый голос, и это был не мент, который звонил Наталье Петровне. Он вообще ей пока не успел позвонить. Голос всё приближался и приближался. Понятнее, внятнее, и это был... Дима! Никогда не был ему так рад, как сейчас. Хотя, может, он посмеяться пришёл? Да бред. А как он вообще узнал, что я здесь? Подслушаю. Последнее время это, конечно, оборачивается против меня, но все же.       — Дмитрий Андреевич, но это же административка. Как можно...       — Можно. Этот же как-то вышел сухим из воды.       Молчание.       — Даже если так... Положен штраф.       — Я заплачу. Сколько?       — Пойдёмте, покажу где.       Голоса отдалились. Вот это да. Даже не знаю, что страшнее: признание Масленникова или административка? Скорее первое.       Через время вернулся мент, но не один, а с многоуважаемым героем нашего времени, с Дмитрием Андреевичем. Замок обезьянника щелкнул, и меня добродушно передали в руки Масленникова.       — Иманов Эмиль Вюсалович, вы освобождены. Ваши вещи вернут вам в приёмной. Приносим наши искренние извинения за доставленные неудобства.       Батюшки! Как заговорили. А до этого: «Всё расскажем начальству! Всю подноготную!». Ага, карма прилетела. Главное, чтобы теперь Дима не рассказал моему начальству. Но он же не дурак меня так подставлять.       Мент ушёл, а я остался наедине со своим главным страхом. Сейчас мне устроят разнос. Надеюсь, если будет бить, то недолго, и так уже покалеченный.       — Сейчас я ради приличия даже спрашивать не буду. Выйдем — поговорим.       Сглотнул. Не знаю, что пугало больше: его спокойствие или факт грядущего разговора. Наверное, все-таки его спокойствие.       Забрал вещи, мы пошли на выход. Чем ближе, тем сильнее был трепет в груди. Что будет дальше? И мы же ведь не на шоу. Мысли путались, я мало что соображал, ещё и выпитый алкоголь давал о себе знать где-то в затылке. Поскорее бы всё это решить и забыть, как страшный сон в летний вечер.       Холодный ветер ударил по лицу. До этого не менее холодный Дима развернулся и прижал меня к себе, покрыл поцелуями всю мою макушку. Беспокоился? Он молчал, а у меня в душе всё упало. Запутался окончательно. А Масленников отстранился.       — Что же ты натворил, Эмиль!       — Что я натворил? Это ты начал.       — Не понял, когда? Я просто уехал по делам, а ты устроил драму в трёх актах.       — А дела случайно не Викой звать?       — Видел, да?       — Конечно, ты ещё так спокойно об этом говоришь!       — То есть то, что я уговаривал человека больше не трепать никому нервы, это странно?       — А! И поэтому ты решил мне изменить?       — Что?       — А то!       Дима рассмеялся так искренне, что мне стало не по себе. Вдруг это я дебил, и его слова правдивы. Тогда, получается, зря вот это вот всё было, штрафы, выговор, звонок на работу... Нет, ну теперь так не должно оказаться.       — То есть эта вся хуйня из-за того, что ты себе придумал измену? Ну, Эмиль! Денег, конечно, у меня хватит платить штрафы, но ты мог и до уголовки дойти. Там спасти тебя было бы труднее.       — Долбаёб...       — Я?       — Нет. Я. Вот это я хрень натворил.       — Да, делов ты наворотил, конечно, хорошо, что разобрались в этом. Поехали, дома договорим. Холодно. Ещё и от тебя несёт, как от спиртзавода.       Приобнимая, Масленников повёл меня к своей машине. Что-то я ничего не понял. То ли он меня облапошил... То ли я его. Вроде даже на пьяную голову логично звучит его вариант. А не мой. Ладно, если что, есть смысл вернуться ради молочного улуна. У него он реально шикарный. Такой молочный...

◑ ━━━━━ ▣ ━━━━━ ◐

      Мы зашли в квартиру. Ничего у него не украли. Ну и хорошо, если бы украли, нечем было бы косяки закрывать. Не, ну может, и не так уж сильно накосячил. Потом подумаю об этом, когда ночью тревожность включится.       Прошёл на кухню, налил себе свой молочный улун. Вернулся в гостиную. Сел на диван, Дима всё-таки убрал осколки. Молодец, что сказать. А почему вообще он за меня что-то должен делать? Вообще это я накосячил и живу почти что за его счёт. Дебил здесь только один, и это не Масленников.       Дима сел рядом со мной на диван, закинул голову на спинку и как кот потянулся.       — Ты в курсе, что нужно спать, а не улун пить? Хотя в твоих действиях логики нет.       — Всего пять утра.       — Ключевое слово «всего». Ты и так мне нервы сегодня знатно потрепал.       — Ну прости, пожалуйста! Я больше так не буду, честно.       — Верю. Тебе завтра на работу, между прочим. До матери не дошли твои похождения.       — Ещё чуть-чуть посидим и пойдём.       — Чуть-чуть не получится. Надо подождать, пока чай переварится, чтобы ты не вставал ночью через меня, пытаясь добраться до туалета.       — Ты бы ещё процесс переваривания описал. Мне неловко.       — Могу описать.       — Не надо... Знаешь, что?       — Что?       — Я тебя люблю, Дим, — поставил кружку на подлокотник и прижался к Диме.       — Я тебя тоже, только с твоими выкрутасами.       — Прости, я, честно, со зла. Затупил... Знаешь, пошли спать.       — С чего ради?       — Ну, надо же интригу держать. Не скажу.       Я схватил Масленникова за руку и повёл в спальню...