А ты говорила, что никому не нужна, глупенькая...)

Фея сидела в спальне на кровати и пила чай. приятное тепло разливалось по телу, а мысли успокоенные никотином раскладывались по полочкам в привычную картину: да, она никому не нужна, но она знала это отлично, так что ее расстроила лишь форма, в которой было вынесено напоминание об этом. Да, ей не стоило и не стоит ходить в Кофейник, и в целом дальше их крыла, но один поход ничего не принес, ни хорошего, ни плохого. И конечно, парням в общем и Рыжему в частности до нее дела не больше, чем до стены, даже меньше, ведь на стенах они пишут. Но и это ее не удивило, она настолько была уверена в своей серости, что ни во что другое просто не верила. Все остальное было для нее лишь пустыми выдумками и жалкими надеждами. Более жалкой была лишь она сама… — Эй, куда ты убежала? все в порядке? — Вырвал ее из задумчивости голос Рыжей. — В полном, — ответила она. Заботливость Рыжей по отношению к ней всегда была для Феи загадкой. — Как посидели? — Без тебя стало скучно, — протянула Рыжая, — Муха начала заливать что-то про Спицу и все опять свелось к сплетням… Кстати Рыжий расстроился, что ты ушла, сказал с тобой интересно, — после недолгого молчания выпалила она и замолчала. — Правда? — С надеждой спросила Фея, но тут же оправилась и равнодушно продолжила, — очень мило, спасибо. Удивительно, чем таким я его заинтересовала, может драным свитером, а может наивностью… Передай пожалуйста, что с ним тоже приятно. — Ага, — Рыжая явно была расстроена, — почему ты так говоришь? С тобой правда интересно и весело и хорошо и… — Смешно. Это было бы очень смешно, если бы ты не знала меня так хорошо. Неужели ты настолько злая, — тихо проговорила Фея, — что можешь смеяться над моим недостатком. Ты — яркая, незабываемая, броская. Ты моя подруга, в конце концов… — Фея перешла на шепот, а конец фразы и вообще утонул во всхлипе. — Я думала, ты меня понимаешь, думала тебе можно доверять, я думала… — Она разрыдалась. Не как ребенок, а неслышно, лишь изредка всхлипывая. Она беззвучно плакала, сжав зубы. Это была злость и обида не на Рыжую, она хотела как лучше. Обида была на вселенную или бога, как кому угодно, которая создавая всех людей разными не потрудилась добавить ей хоть какую-то отличительную черту. Хоть что-то, что привлекло бы, отделило бы от массы стен, выдвинуло на передний план, оставив позади лишь тень. Рыжая обняла ее и прижала к себе. Фею, свою Фею, такую хрупкую и беззащитную, такую маленькую и слабую. Фею которая просыпается по ночам от собственного крика и тихо идёт к ней, Рыжей. Она плачет ей в плечо и засыпает в ее объятьях, она рассказывает ей все кошмары и страхи, все мысли и переживания. Фея, которая столько раз пыталась покончить с собой и каждый раз Рыжая была рядом, чтобы спасти ее. Держала за руку день и ночь и пела колыбельные. Фея, которую она любила больше жизни, больше всего в этом мире, ради которой она готова была на все. И Фея, которая по несчастному стечению обстоятельств понравилась ее брату Рыжему. Фея, постоянно балансирующая между жизнью и смертью понравилась Смерти, иронично. И печально.