Наследники

Лампа стояла на рабочем столе и тепло освещала различные бумаги, расчёты и записи, которые с особой аккуратностью разложил на столе будущий выпускник Академии Воробей. Это имя заслужило хорошую славу в городе Сумеру и за его пределами. Его знают десятки, нет, даже сотни людей. А одним из своих судьбоносных открытий он смог спасти сотни тысяч людей. Письма благодарности до сих лежат в одном из ящиков стола мальчика. Тусклые глаза, зрачки окраски перышков, как у голубой сойки, и резко переходящие в кайму, пронзительного ледяного синего цвета. Светлые концы пепельно-голубых волос мальчика касаются бумаги и загораживают часть работы, аккуратно выполненной на языке Брайля. Но ему нет до этого дела. Его веки прикрыты, а голова покоится на тонких ручках, в несколько слоев замотанные медицинскими бинтами. Короткие рукава рубашки не способны прикрыть этого. Мальчик и сам не заметил, как уснул. Это и правда очень трудно контролировать, когда перед глазами всегда стоит кромешная тьма и нельзя ее от чего-либо отличить. Аккуратные шаги все ближе и ближе приближались к его комнате, разбудив задремавшего мальчика. В отличие от зрения, слух никогда его не подводил. Выучить каждую походку всех обитателей дома, в котором он живет, не составило особого труда. Открыв глаза и приподняв голову, мальчик немного помотал головой, отгоняя от себя остатки сна. Его ноги свободно болтались на высоком стуле и аккуратно спрыгнув на холодный пол, он тихими шажками направился к двери. Остановившись, он положил ладонь на ручку двери и стал ждать. Через пару секунд послышался тихий стук, который заставил вздрогнуть мальчика. Рывком открыв дверь, он замер. «Что-то не так». Нет, все было так. Но что за странное ощущение засело внутри и дерет его легкие, мешая нормально дышать. Такое чувство, что здесь его никогда не должно было быть. — О-остролистая? . Непроизвольно слетает с губ мальчика. Все это напоминало далёкие воспоминания, но при этом сам он никогда не участвовал в происходящем. Стало страшно. Хочется обнять человека перед ним. Руки тянутся вперед в надежде снова коснуться, ощутить знакомое тепло рядом. Но он упирается в пустоту, а земля под ногами пропадает. — Остролистая! Чей-то крик заставил сморщиться и закрыть руками уши. Кто это? Такой отчаянный и пронзительный, больше не питающий надежды на спасение голос. Под ногами появилась твердая и рыхлая земля. Где он теперь? И почему тело жжёт так, будто бы он попал в самое пекло пожара? От бессилия парень падает на землю, больно ударившись коленями. Чей то шепот послышался совсем рядом. С каждым мгновением он больше походил на бред сумасшедшего. «Остролистая, Остролистая, Остролистая, Остролистая.». Парень ничего не понимает, ничего не слышит, ничего не чувствует. Где он? Кто он? Все смешалось и перепуталось не давая покоя. — Простите… Новый голос заставил выпрямиться. Этот голос он не мог спутать ни с чем. Такой тихий, хриплый, но все такой же нежный и родной. Да точно, это он помнит, отчетливей всего на свете. Но стоит лишь немного повернуть голову дабы увидеть рядом сидящего, как все тело пробивает дрожь. Неужели… Это он сам? Чья-то холодная рука опускается на его руку. Вздрогнув, парень хотел взглянуть уже на нее. На глаза как будто покрывает белая пелена а потом и вовсе переходят в непроглядную тьму. Почему это вообще происходит??? Хочется закричать от отчаяния но не выходит. Чувства предают его. Кто он вообще?! *** Львиносвет подрывается на месте широко распахнув глаза. Холодный пот стекал по лбу и вескам. Неизвестный страх, заставивший его проснуться пропал так же быстро как и появился. Как будто его и не было вовсе. А что собственно ему приснилось? И был ли это сон вообще? Это были воспоминания? Да, очевидно, но его ли это были воспоминания? Так от чего лица сейчас он пережил давно минувшие события? И Львиносвет знал ответ на этот вопрос. Перед глазами незнакомый потолок и от неожиданности Львиносвет вздрагивает. Это не его комната. Где он? А что вообще произошло вчера? В надежде восстановить картину предыдущего дня Львиносвет поворачивает голову, дабы осмотреться, как вдруг его глаза встретились с мрачным взглядом ледяных глаз. — Воробей? Озадаченно спрашивает златовласый и вздрагивает от неожиданной хрипоты в своем голосе. Будто опомнившись, Воробей сидевший за столос подрывается и в два шага преодолевает расстояние между собой и Львиносветом. Даже со слепотой, его глаза всегда были самым достоверным источником его чувств, и сейчас в них читались искреннее беспокойство и облегчение. — Скажи мне своё имя. Светловласый даже опешил от такого вопроса. — Львиносвет. — Ты понимаешь, где сейчас находишься? — Наверное… я знаю, — Соображал Львиносвет все еще с огромным трудом, но все-таки понять он уже многое успел. И самое главное, этот то, что сейчас он находился в комнате своего брата. — Славно. Вроде ориентируешься, — выдохнул Воробей и прикрыл веки. Но словно что-то вспомнив, снова прильнул к Львиносвету. — Что произошло??? Казалось бы, банальный вопрос, да вот только с ответом блондин нашелся не сразу. Заметив заминку брата, Воробей напрягся. — Хорошо, попробуй вспомнить тот день с самого начала, — как можно спокойнее проговорил он и замер в ожидании. Львиносвет приподнялся, стараясь принять сидячие положение, и задумался. «Ах, да. Точно». — Утром в Академии я получил поручение. — Выпалил парень и повернул голову в сторону брата — Но я должен был выполнить его вместе с Искрой и.. Ветерком. — Губы Воробья слегка дрогнули, когда он услышал последнее имя, но лишь сдержанно кивнул, давая понять Львиносвету, что бы тот продолжал. Парень снова задумался. А что же дальше? — А дальше мы направились в порт. Нам нужно было сопроводить ученого из Снежной.. — Картинка начала складываться в голове, и Львиносвет замолк, наконец вспомнив, что же все-таки произошло. Внутри непонятно закрутило, стало тошно и противно. И еще одно отвратительное чувство, которое он так определить не смог. Склонив голову, Львиносвет судорожно осмотрел себя и только сейчас заметил бинты на плече, что опускались дальше до предплечья. Дальше смотреть он не решился и потому зажмурившись перевел взгляд на окно. Заметив эту перемену в настроении, Воробей осторожно присел рядом на кровать. — Довольно, — спокойно сказал Воробей. — Зря я это сейчас затеял… Как ты себя чувствуешь? — сменив тему, спросил он. — Не знаю. Странно. — неопределённо ответил Львиносвет. Он и вправду не понимал, что ощущает сейчас. Та слабость, что преследовала его на протяжении всего прошлого дня, испарилась, вот только на ее место пришла вялость и разбитость. — Даже жутко, что я в порядке. — Нет, ты серьёзно ранен, ты не в порядке — как-то исподтишка напомнил ему Воробей. — А вот отсюда я бы, конечно, хотел узнать по подробнее. Объяснишь мне, почему ты оказался ранен? Этот вопрос ввел Львиносвета в ступор. Вроде бы, человек, в особенности занимающий такую должность как Матра, в любой момент может получить ранение. Разве это не в порядке вещей? Но теперь то Львиносвту стало понятно к чему клонил его брат. И парень просто не знал, что ответить. — Почему? — снова повторился Воробей уже более суровым тоном. — Понятия не имею… - Блондин нахмурил лицо. Ему не нравилось все это. Конечно, ведь он только очнулся, а его уже донимают вопросами. — Такого просто быть не может, что бы ты не знал, — медленно встав, уже громче сказал серовласый. — Ты сам подставил себя под удар? Защищал кого то? Почему. Ты. Оказался. Ранен. — С виду пепельно власый был абсолютно спокоен, только вот его еле заметное мелкое все же выдавало его ярое негодование. — Или ты не понимаешь, как сильно я перепугался, когда тебя нашли чуть ли не при смерти? — Отвернувшись от Львиносвета, парень подошел к своему столу и оперся о него двумя руками, как будто бы ему было сложно стоять. — Понимаю, как никто другой… — многозначительно посмотрев на брата проговорил Львиносвет. — Это другое! — слегка возмущенно ответил Воробей — Я говорю, что… Его перебил внезапный громкий стук в дверь. Удивлённо распахнув глаза Воробей выпрямился развернулся лицом к дверному проёму. — Можно, — громко отозвался парень. Дверь с щелчком открылась, и за порогом Льыиносвет увидел знакомую фигуру. — Прости, если потревожила, но… Львиносвет! — радостный оклик заставил Львиносвета зажмурится. Только сейчас парень понял, что Воробей все это время разговаривал с ним исключительно шёпотом, за что следовало сказать спасибо. Хотя, если судить по расположению солнца, что выглядывало из окна, время уже было далеко не утро. — Ты что-то хотела, Белка? — недовольно спросил Воробей и демонстративно нахмурил лицо. — Ох, да. Ежевика хочет видеть тебя сегодня на ужине. — После резкого ответа серовласого девушка немного сникла, но взгляд ее, полный облегчения и радости, все неотрывно следил Львиносветом, как будто бы он мог в любой момент исчезнуть. — Мммм… Ладно, я приду, — без особого энтузиазма согласился слепой, закатив глаза. — И вообще, с каких это пор он отправляет с сообщениями тебя? — поинтересовался Воробей, скрестив руки на груди. — Не давай ему делать из себя слугу, это неприемлемо. — Приятно, конечно, что ты беспокоишься за меня, мне и самой это не по душе. — Ответила Белка и отвела взгляд — Не то что бы беспокоюсь… Просто немного недоволен, — с усмешкой и немного вдумчиво проговорил Воробей. — Я могу зайти? — вдруг спросила Белка. Оказалось, что все это время она даже не переступала порога. — Я же сказал «Можно», — отмахнулся Воробей, отворачиваясь от девушки, и сел за свой рабочий стол в пол оборота к Львиносвету. Златовласый же, наблюдавший за происходящим, немного удивился резко обращённым на него вниманием. Он даже не успел заметить, как Белка уже оказалась чуть ли не у его лица — Когда проснулся? А как чувствуешь себя? Хочешь есть? Пить? Град вопросов обрушились на парня, от чего у того закружилась голова. — Н-нет, все в порядке. — отдернувшись, пролепетал он и зашипел от резкой боли в плече. — Все хорошо? — Тут же обеспокоенно спросила Белка. Но ответил ей Воробей. — Прекрати, он уже не маленький — сердито проговорил он. — Если тебе так хочется помочь, или что ты пытаешься сделать, то лучше пойди и расскажи чудесную новость Ежевике. — Конечно-конечно, обязательно, — Уже не обращая внимания на тон слепого, сказала Белка. — Конечно, вы уже у нас взрослые, и можете все решать самостоятельно, как это сделал Львиносвет несколько дней назад. Саркастический тон заставил блондина виновато опустить голову, но тут же обратно вскинуть ее и ошарашено посмотреть на брата. — Несколько дней?! Воробей, устало выдохнув, пояснил: — Ты был без сознания почти два дня. Ведь, как я уже говорил, ранили тебя серьёзно. Обычный человек, вероятно бы уже умер, или до сих находился в коме. Но тебе повезло. Благодаря «божественной крови» регенерация у нас идет подавно быстрее, чем у обычных людей. А на полноценное выздоровление, по моим расчётам, у тебя уйдёт не больше недели. — Довольно приятный бонус в нашей семье, не так ли? — Улыбнувшись, подметила Белка. — Учитывая количество минусов, этот плюс теряется среди них вместе со всеми остальными незначительными, — Равнодушно отозвался Воробей, пожав плечами. — Скажи хотя бы спасибо, что твой брат жив. — Да чего бы толку было от этого «бонуса» — как ты его называешь? Подумай сама, обнаружила бы его Тростинка на пару минут позже, то и жив он был бы на вряд ли, — резко бросил парень, смерив девушку тяжелым взглядом. Ничего не ответив, Белка ответила таким же пристальным взглядом. Львиносвет напрягся. От такого заявления брата стало не по себе. И самое страшное было то, что он был абсолютно прав. Так еще и у этих двоих настолько странные отношения, что парень ни как не мог их понять. Устало вздохнув, Львиносвет лишь продолжал наблюдать за происходящим. Продлились эти гляделки не долго и закончились тем, что Воробей просто разорвал зрительный контакт и отвернулся к своему столу. Белка же, явно довольная своей победой, гордо выпрямилась и снова взглянула на Львиносвета. — И все же, славно что ты очнулся так быстро. — Улыбнувшись проговорила она — Знаешь, Ежевика очень беспокоился за тебя. — Правда?.. То есть, приятно слышать. — Замялся Львиносвет и чувство стыда накатилось с новой силой. — Ну, мне пора, — Направившись к выходу проговорила Белка. — Белка! — вдруг позвал Львиносвет девушку, когда та уже собиралась выходить. — А ты не знаешь… Ну, когда он сможет зайти ко мне? Я про Ежевику. — Хм-м-м — немного задумавшись, протянула девшка. — Чего не знаю, того не знаю. Но я поговорю с ним, — Улыбнувшись, ответила она, переступая порог. — Спасибо, — улыбаясь в ответ, поблагодарил Львиносвет девушку на прощание. — И чего это тебе так с Ежевикой не терпится встретиться? — не скрывая своего недовольства, спросил Воробей и, сузив глаза, взглянул на Львиносвета, как только дверь в комнату захлопнулась. Львиносвет же на это ничего не ответил. Задавать на столько глупые вопросы — не очень то в стиле его брата. — У тебя слишком душно, — Вдруг отозвался он, переводя тему. Можно окно открыть? — Открыть… Ну, хорошо — не сразу согласился Воробей, но все же подошел к окну. Оперевшись об подоконник, он дотянулся до ручки и с усилием надавил на нее. Свежий воздух сразу же вошел в душное помещение. Львиносвет, наконец смог вздохнуть полной грудью. — А если сяду, то ничего не случится? — робко спросил блондин, взглянув на брата. Получив в ответ недоуменный взгляд, он постарался объяснить: — Ну, то есть. Я ведь ранен. Может, если я сяду, вдруг что нибудь случиться со мной…- Львиносвет запнулся и тупо уставился перед собой и постарался подобрать слова, но Воробей не дал ему этого сделать. — А ты, я вижу, к этому яро стремишься, — усмехнувшись, проговорил слепой. — Не смейся! — Возмущенно пролепетал Львиносвет. — Я вообще-то никогда еще не попадал в такое положение и вести себя не знаю как, тем более! — Ох, даже не думал, что ты настолько недалёкий в таких делах. — Теперь же Воробей постарался сдержать смешок, но это у него не очень то получилось, от чего лицо блондина от стыда слегка порозовело. Воробей продолжил: — Ну… Не встанешь ты у меня с этой кровати еще дня два точно, но посидеть, я тебе, так уж и быть, разрешаю. — Как все сложно, — закрыв лицо руками, устало протянул Львиносвет, услышав в итоге брата ярко выделявшиеся сарказм. Улыбнувшись, Воробей неторопливо встал и снова сел, но уже на кровать к брату. Немного наклонившись ближе к Львиносвету, парень убрал с его лица руки и прикоснулся к его лбу уже своей рукой, тыльной стороной ладони. Блондин вздрогнул, когда слепой дотронулся до него. — Не волнуйся так на этот счет, — уже спокойней проговорил Воробей, словно пытаясь успокоить Львиносвета. — Не только ты сейчас своего дара лишён. Львиносвет отпрянул и приоткрыл рот в немом вопросе. Так это получается?.. — Я понял, что не понимаю чувства других около двух дней назад, как раз тогда, когда ты был ранен, — объяснился слепой, вставая. — Это было довольно сложно понять, ведь это не спороводилось даже ни какими симптомами. — Утомлённость и измотанность, даже несмотря на то, что ты и не делал ничего такого, от чего можно устать, — несмотря на Воробья, проговорил Львиносвет. — Все это я чувствовал в тот день, я думаю это и были как ты их называешь «симптомы». — Ясно… Наверное, я просто не ощутил разницу между этим и своим обычным состоянием — Воробей нахмурился, и уголки его губ слегка дрогнули. — Не думаю, что сейчас это должно особо нас волновать. Сейчас самое главное, что бы ты поправился. Это важнее. Львиносвет ничего не ответил, а просто смотрел на брата. Слепой же, словно что-то вспомнив, встал и отошел к своему столу, разгребая руками все различные бумаги и прочий бардак. Выдвинув один из ящиков, парень достал из него маленькую баночку с неясным содержимым. Взяв стакан и кувшин с водой, что все это время стояли на столе, он высыпал часть содержимого из мешка в емкость и залил водой. Приглядевшись, Львиносвет увидел, что полученная жидкость была похожа на чай, только очень мутная и наверняка холодная. Взяв стакан в руки, Воробей снова подошел к брату и протянул ему это. — Выпей. — попросил он — Что это? — недоумённо спросил блондин. Но все же взял стакан. — Лекарство. — Но я же не больной. — Это еще как подумать. Недоверчиво зыркнув на Воробья, Львиносвет все же выпил «лекарство» и почти сразу же ощутил сильную горечь. Она обожгла его горло, даже несмотря на то, что была абсолютно холодной, и от этого парень сморщил лицо в отвращении. — Фу! Оно горькое! Зачем ты мне вообще даешь это? — Что за вопрос? Конечно же, что бы отравить тебя, — Саркастически проговорил Воробей. Забирая уже пустой стакан обратно и, ставя его на стол нахмурившись, снова глянул на Львиносвета. — Если хочешь лишнюю неделю провести дома, то, пожалуйста, можешь не пить. Я не заставляю. Но ты же ведь не хочешь этого, я прав? Ответом ему послужила лишь тишина..