Напрасное далёко

***

Шашлык: Эй, как ты там?       В голову будто набили вату. Ах, препарат же ещё действует, точно. Ну, причуда бабульки восстанавливает на совесть. Думаю, уже завтра меня выпустят из этого карцера, пропахшего спиртом и йодом.       Впрочем, это всего лишь очередная неудача. В следующий раз все начнут что-то подозревать. Ох, какая жалость. Шашлык: Тебя ведь скоро выпишут, верно?       Как я и говорила, Ночноглаз через четыре года после того разговора таки стал напарником Всемогущего. В благодарность за моё удачное «пророчество» предложил даже купить какой-то дорогущий мерч с героем №1, но я вовремя его остановила.       Сторговалась на однократное лечение у Исцеляющей девочки, если мне «когда-нибудь» станет плохо. Иронично, что плохо мне стало буквально через неделю, потому что я вспомнила об ещё одном персонаже.       Таками Кейго. Его забрали в Комиссию в месяцы моей апатии от нахождения в другом мире. И сейчас, доведя себя до серьёзной кровопотери и новой аневризмы, я понимаю, что не могу сделать ни-че-го. Все варианты приводят к моей смерти или пленению. Ни одного светлого исхода. Прости, птичка. Тут я бессильна.       Ястреб вроде и как герой неплох, и как человек… Даже если хочется записать преступников и некоторых героев в известную книжку — нельзя. Тогда я буду ничем не лучше местных фанатиков с забитыми пропагандой мозгами. Так что… Раз я не могу кого-то спасти, то не буду. Попробую позже. Или заставить кого-то другого сделать всё за меня. Шашлык: …Ты тоже разочарован во мне, да?       Надо бы ответить этому болезному. Копчиком чую, что он опять надумал чего-то не нужного.

Endeawhore:

Ого. Меня не было четыре часа, а ты выдумал уже невесть что.

Всё нормально. Завтра уже выписка.

И нет, ты всё ещё молодец.

Шашлык: О, прости. Тебе так долго гипс накладывали, что ли? Ахах!

Endeawhore:

Нет. Оперировали.

Шашлык: Отец сильно попал по тебе?! Почему не сказал?!

Endeawhore:

А что это изменит? Как был инвалидом, так и остался.

Это не так важно.

Самое главное — ты всё ещё хочешь разоблачить отца?

Шашлык: … С моими младшими… С ними точно всё будет в порядке?

Endeawhore:

Да. Всё будет хорошо.

Твою маму отправят на лечение, а вас, скорее всего, к родителям матери.

Пока та не вылечится.

Ты всё сделал правильно.

И ты знаешь это.

Я верю тебе. И я верю в тебя.

Шашлык: … Спасибо.       Чувствую себя Штирлицем из анекдотов. Такие странные чувства. Нет, врать мне далеко не впервой. Даже такие нетипичные и «большие» роли приходилось отыграть безупречно, если я хотела выжить и поесть.       Я очень хотела.       А сейчас хочется просто дожить хотя бы до двадцати и спокойно умереть. Поэтому будущий Даби попался на манипуляцию. Хорошо отредактированные фотки, поддельная история, липовая учётная запись.       Я не люблю Старателя. Он был бы прекрасным сотрудником ОМОН-а, злейшей сукой прокурором или ещё кем-то. Да даже надзирателем Тартара! Но не героем. Таково моё мнение.       С липовых аккаунтов я делилась им в соцсетях и чатах, на форумах, в блогах и комментариях под видео. И находила единомышленников. Много единомышленников. Ложь набирала обороты, тексты становились всё злее и саркастичнее.       Я вспоминала собственного биологического папашу. Обе фигуры прекрасно друг на друга накладывались (за исключением воспитания и менталитета). Много часов работы с психотерапевтом в той жизни помогали, конечно. Но поскольку я не могла выплеснуть всю свою ненависть на человека с боевым пистолетом и кастетом в кармане куртки, то строчила кляузы здесь.       Так на меня и вышел Тойя. Чудом, можно сказать. Один из его одноклассников начал задирать его, показывая мои посты с сотнями (иногда тысячами) лайков. Парень вышел из себя, начал писать мне гневные сообщения. В соответствии с выдуманной биографией отвечал(а) грубо и прислала нужные фото.       Тоджо Шуичи был инвалидом, пострадавшим из-за обрушенного Старателем здания. Но поскольку герой был слишком занят поимкой злодея, то просто проигнорировал крики о помощи. И так 18-летний парень стал инвалидом. У них с сыном его врага завязалось общение.       Сюжет бульварного романа, не иначе. Но Тойя был внушаем до жути при правильно подобранных словах.       Вот так проблема Даби почти решилась. Сама я не рисковала лезть слишком активно. Для меня удачных исходов была всего половина и то… В связи с новыми открытиями в работе собственных сил пришлось срочно корректировать все планы.

***

— Всё хорошо, милая? Голова не болит? — Не болит. Спасибо большое.       На моё молчание при вопросе «всё хорошо?» старушка понимающе хмыкнула. Нет, женщина, ты не понимаешь даже половину моего разочарования в данный момент. — Может, мне позвонить твоему дяде? Или Сотриголове и Гром Облаку? Тебе они вроде нравятся.       Ну, конечно. Я ведь «ненормальная» восьмилетка, которая не особо жалует героев (исключения по пальцам пересчитать можно).       Когда дядя притащился вечером вместе с уставшим Всемогущим ко мне в больницу, то не знал, что и делать. Встретила я их усталым взглядом и шуткой в своём стиле: — Ещё один трудоголик… Дядя, на мою шею его не вешайте — сами страдайте.       Яги резко потерял яркость улыбки, Ночноглаз то краснел, то бледнел, а Чиё хихикала. Учитывая, что 99,9% моих шуток тут не поймут и вообще посадить за такое могут, то… Приходилось переделывать старые как мир анекдоты про врачей, полицейских и остальные нейтральные темы.       А шутить, к сожалению, обязательно! Мне надо установить с Мираем настолько доверительные и хорошие отношения, чтобы иногда по блату гонять к Исцеляющей девочке. — Тогда ладно. Пока поспи, а после обеда выпишем тебя. Волосы точно больше не хочешь отрастить? Тот парнишка пока не ушёл.       Из-за очередной операции на мозге волосы мне сбривали под ноль. Кто-то из персонала оказался сочувствующим и попросил какого-то то ли родственника, то ли знакомого использовать причуду. Парень лет девятнадцати с удовольствием отрастил мне волосы чуть ниже плеч, а две пряди решила удлинить до талии. Чинно поблагодарив его, спела пару песен на английском.       Учитывая, в каком мире я оказалась, то я могла самовыражаться в абсолютно любой форме. Могла покраситься в любой цвет, ходить с любой причёской и в вырвиглазных нарядах.       В первые секунды на задворках памяти мелькнули фигуры одних из моих любимых героинь: девушка с длинными бирюзовыми хвостами до колен и эпатажная брюнетка с «рогами» и крашеными прядями. Но это было бы крайне неудобно и непрактично в мире, где в любую секунду мне пришлось бы бежать или отбиваться от злодеев. Пришлось слегка ограничить свои «хотелки». Сидящая рядом мама меня поддержала.       Такая длина ей нравилась, и она очень мне шла.       В день выписки я всё-таки вызвала более-менее положительную реакцию на свою шутку от Мирая, когда тот пришёл с отцом меня забирать.       Мы с мамой ждали их в кафетерии. Мне нравились многие японские блюда, но в этот раз мы обе ограничились парой гамбургеров. За соседним столиком сидела женщина в больничном халате и что-то тревожно высказывала по телефону. В переноске рядом с ней кричал ребёнок. Мамаша, конечно, качала переноску, быстро извинилась перед всеми, но крика младенца это не убавило. Моя многострадальная голова загудела уже через минуту. Не придумав ничего лучше, затянула колыбельную сначала на русском, потом на японском. Все в кафетерии (и мои входящие родственники) могли услышать: — Спи, моя радость, усни. В морге погасли огни. Трупы на полках лежат, мухи над ними жужжат.       Тишина была почти гробовая. А вот нечего бесить меня маленьким орущим детям! Интересно, а Ночноглазу понравятся шутки про паяльник? Или в обществе героев о таком шутить опасно?

***

      Жить с нормальными родителями, как оказалось, очень удобно. Нет, соседки мои были святыми (по многим причинам), но всё-таки занятыми студентками медицинского. Если выражаться проще — ходили зомби половину недели. Большую часть домашних дел приходилось заниматься самой, но девушки были ответственными и остальное делали сами. Сейчас же не приходилось переживать вовсе. Даже скучно становилось. Мозг требовал, по старой памяти, начать делать хоть что-то.       Я сама и все окружающие понимали, что со мной было что-то сильно не так. С того случая с пробуждения причуды не реагировала на большую часть игрушек, не смотрела мультики (только в начале, чтобы быстрее набрать словарный запас), не занималась всякой фигнёй типа смешных детских рисунков, не тянулась к взрослым, не кривлялась детской мимикой. Слишком себе на уме, слишком серьёзна, слишком самостоятельна. Девиант.       Это только звучит хорошо. Все соседи начали подозревать моих родителей в насилии над ребёнком. Приходили органы опеки, полиция, медики. Но я хорошо притворялась. И они уходили ни с чем.       Мои родители переживали, волновались, боялись. Месяц за месяцем за мной пристально наблюдали, подмечая детали. Приближалось время поступления в начальную школу. Меня обязали посещать детского психолога.       Со мной ещё было очень много мелких проблем помимо периодических посещений врачей и операций. Как ни странно, но никто ничего делать не собирался. Ну, кроме походов к психологу.        Родители… привыкли? Наверно так и есть. Я всегда была удобной. А сейчас — тем более. Не выпрашиваю игрушки\мультики\фанатскую атрибутику, не устраиваю истерики, не капризничаю, делаю что просят и активно занимаюсь. Чудо, а не ребёнок.       Та самая «хорошая девочка».       Отец как-то признался, что ему страшно, что будет со мной в подростковый период. Честно ответила, что мой максимум — много ярких (но приличных) шмоток и, возможно, парочка разбитых носов хулиганов. Терпеть издевательства в школе я не намерена.       Я люблю своих новых родителей, правда. Люблю готовить им завтраки или бенто, ходить вместе в парки и океанариумы, посещать фестивали и какие-то мероприятия. Люблю прижиматься к маминому боку и смотреть вместе какие-то идиотские сериалы, обнимать отца и ездить у него на плечах. Я счастлива, что вся доступная удача той жизни была потрачена на такую семью, какой у меня никогда не было раньше.       Они заслуживают хорошую жизнь и нормального ребёнка. Не больного почти инвалида со слабым телом и кучей скрытых ментальных проблем.       Я знаю, что в этой жизни доживу максимум до двадцати пяти. Не факт, что перешагну рубеж двадцатилетия, честно говоря. Вероятность примерно 65%. Родителям об этом, естественно, не говорила.       Пока не поздно, начала капать им на мозги темой младшего брата или сестры. Проблему с жильём решить не так сложно: купить нам дом, а эту квартиру сдавать. Денег от моих «подработок» к концу начальной школы должно хватить на небольшой дом на три или четыре жилых комнаты.       Гости к нам не ходят. Да и кроме дяди больше родственников у нас нет.       Родственники по линии отца и Мирая погибли почти сразу после моего рождения — теракт, а бабушка по материнской линии отреклась от нас. Ну и черт с ней. Сасаки Мирай резко остался один. До того первого звонка они с моим отцом разве что иногда переписывались. По праздникам.       Может, в каноне Ночноглаз такая сволочь как раз из-за большого периода одиночества? И ухватился за образ кумира как за спасения, фиксируя на этом сознание. Мичико могла умереть, а Които Кеншин просто прекратил писать родичу от горя. Та Мичико любила героев, как и все местные дети. Любила Сэра Ночноглаза, «потому что он умный и почти как детектив». Неплохая теория.       Сейчас же Мирай становится похож на нормального человека. Может около часа разговаривать с отцом по поводу законов, каких-то юридических тонкостей и просто о жизни. Неизменно хвалит мамины наряды. На фоне моей любви к иностранным языкам, даже начал немного учить русский. Впрочем, родители заподозрили, что я могу на нём ругаться (они правы), поэтому тоже начали его немного учить.       До начала обучения в школе я была той самой «дочкой маминой подруги». А потом началась веселуха.       Заставить меня считать на пальцах циферки и складывать палочки? Меня? Самую душную и упрямую тварь на всём потоке международного? Удачи.

***

— Эй, Мичико-тян! Давай не пойдём туда… Мне очень страшно! — ныл восьмилетний шкет, цепляясь за мой рукав.       Местный аналог Наэги Макото (Или Комаэда Нагито? Хороший вопрос). Затюканный «беспричудный» мальчишка, учащийся со мной в одном классе.       Я не зря называю его «беспричудным» в кавычках. На самом деле причуда у него есть, пусть и своеобразная. И она вполне может стать причиной моей смерти. Это какая-то узконаправленная форма удачи. Когда он вслух произносит фразу определённой конструкции, то ситуация со 100% вероятностью сбывается или, наоборот, не сбывается.       Полиция, если бы знала, с руками такого мальца забрала в свои ряды.       И эта сила перебивает действие моей причуды. Те события, о которых этот парень скажет, будто фиксируются моей причудой. Как бы я не пыталась изменить нити и события — это произойдёт. Если же он попросит, чтобы что-то не произошло, то просто бесследно испаряются иногда целые цепочки.       Когда он впервые неосознанно применил эту силу по дороге из школы (а я в это время только хотела посмотреть варианты своих действий), то у меня чуть сердце не остановилось. Три смертельных для меня исхода резко стали ближе, потому что одна цепочка событий просто испарилась.       После его слов: «Хоть бы с нами ничего опасного не случилось по дороге домой!» пропала целая цепочка с нападением (неудачным) злодея за ближайшим углом. Логично предположить, что это связанные события.       Квирк Ночноглаза, кстати, тоже «фиксирует» некоторые события, если я контактирую с людьми, чьё будущее он посмотрел. Мне повезло наблюдать это во время лечения у Чиё.       Чудесно. Помимо того, что моя причуда буквально сжирает мои мозги, так ещё и легко контрится. Причуда Ночноглаза, причуда этого псевдо-Макото и любая другая причуда удачи и времени. А-х-у-е-т-ь.       Я проиграла по всем фронтам.       Причуда Исцеляющей девочки не может вылечить меня. Рубцы на сосудах и артериях не рассосутся, а микротравмы временно не уйдут, даже если она полностью пролечит меня.       И не факт, что я смогу безопасно добраться до Восстановителя. Только он сможет «пересобрать» мой бедный калечный мозг до (временно) здорового состояния.       Потрясающе.       Ве-ли-ко-леп-но. — Идём, Макото. Я не дам тебя в обиду, ты же знаешь? — Это не моё имя, Мичико-тян! — слегка устало тянет ребёнок. Но его имя настолько невзрачное, что я сразу забыла его. Поэтому называю другим, знакомым. Он стал на него откликаться. — Но я верю тебе.

***

      Мне исполнилось восемь лет в этом мире. Меня не гнобят, потому что причуда у меня есть (хоть и «глупая»). Дети жестоки.       Буллинг, насколько я помню, довольно распространённое явление в Японии моего прошлого. Сейчас ситуация ухудшилась многократно за счёт различных причуд и мутаций. В школах этого времени издевательства достигают каких-то космических масштабов.       В моём детстве школа была своеобразным местом, но все знали, что избиения и те самые «тёмные» можно устраивать только в действительно серьезных случаях и только слишком выёбистым и наглым, «крысам» и прочему сброду. Слабых никогда не били. Могли обзывать, игнорировать или, максимум, писать что-нибудь в тетрадях.       Здесь же… Такое ощущение, что я оказалось в «Голодных играх» или школе «Пик надежды». Клянусь, я даже специально перепроверила.       Привыкнуть к вычурности и необычности окружающих людей (существ?) было достаточно легко, признаю. Но только потому, что я за ту свою жизнь прочла и посмотрела такое количество произведений, что ностальгия накатывала буквально от каждого третьего квирка.       Этот мир — рай для авторов фентэзи и фетишистов. Я не шучу, в соседней школе есть клуб «Любителей фурри».       Так о чём я? Ах, да.       Легко игнорировать насмешки или пресекать их сразу, не доводя до серьёзных конфронтаций. Но только потому что мне ментально двадцать семь или чуть больше. А вот нормальные дети жмутся, боятся. Так потом и возникают социопаты.       Я прочла слишком много фанфиков. Мидория, ты на карандаше. Шинсо, ты всегда в этом списке первый.       Делала ли я что-либо? Ну, можно и так сказать. И только для некоторой категории детей. Делала, естественно, с юмором. Чаще даже с чёрным юмором. — Ой, какой красивый букет! — восхищённо смотрела на паучьи лилии на парте беспричудной девушки из средней школы. — Семпай, если тебе нравится девочка, то надо дарить другие цветы! А эти забери себе, раз принёс! Может, матери или сестре своей подаришь?       Я иногда на переменах бегала по двум зданиям, в том числе в соседнее здание среднего уровня образования и мельком проверяла своих «подопечных». Беспричудные, люди со злодейскими причудами, мутанты. Все «слабые звенья» системы и социальной иерархии. — Эй, ребята! — окликаю я группу задир, зажавших в углу паренька. Макото, смирившись с моим характером, смиренно снимает всё это на видео. — Вы чего? Репетируете признание в любви? — Н-нет… Дура, не лезь не в своё дело! Иди куда шла! — Фи, как грубо! Вы такие страшные, что бедному мальчику плохо стало! — показательно надулась я.       Все быстро узнали, что Които Мичико — эксцентричная, но улыбчивая и общительная девочка, которая не любит дискриминацию, красиво поёт иностранные песни и находится почти везде (благословим взломанную систему видеонаблюдения).       Учится она хорошо, обожает иностранные языки (безнаказанно материть и опускать всех вокруг… мне понравилось) и косплей. Периодически игнорирует школьную форму и ходит в ярких нарядах. А ещё часто ходит к директору на чай с вкусностями, потому что «он папин знакомый». Девочка-припевочка прям.       Директор оказался мужчиной страшно занятым, но таким… по понятиям, я бы сказала. Отцу и дяде я всё рассказала сразу после первого дня занятий в начальной школе и мне выдали карт-бланш.       Школа вводит политику нулевой терпимости к дискриминации с этого года, а директор не отправляется на нары. А также в темпе вальса обрабатывает заявления учеников (и в первую очередь мои). Потому что у злого папы коллеги по работе не только финансисты, но и адвокаты, и пара прокуроров.       В защиту директора стоит сказать, что о большей части происшествий он не знал: вечно ездит на заседания по образовательной сфере и все дела отдаёт секретарям. Школа то довольно престижная.       Мне хорошо: здоровая среда учёбы и много мимолётных, но связей. Другим тоже неплохо — доучиваются как нормальные люди и без лишнего стресса.

***

      Всё время с шести до тринадцати можно описать одним словом — кошмар.       Родителей я расстраивать не хотела, поэтому старалась держаться по успеваемости хотя бы в верхней половине класса. Что с моим поганым и ленивым характером было довольно сложно.       Одни и те же предметы (кроме японского, истории и частично географии), куча детей вокруг, крики и шум, напряжение в скулах от вечных улыбок, повышенная внимательность, чтобы отслеживать и вовремя фиксировать или предотвращать издевательства. Вечная беготня по двум зданиям только усиливала мои головные боли (последствие операций).       Единственный плюс во всём этом ужасе — множество кружков и клубов по интересам.       В том детстве мне запрещалось «тратить время на ненужные вещи». Здесь же родители очень настаивали на любом кружке помимо клуба изучения иностранных языков. Поэтому я оторвалась по полной: плавание, танцы, рисование, пение, кройка и шитьё, вязание, косплей, садоводство, кулинария и иностранные языки. Меня записали на большую часть кружков, которые вообще существовали в школе. Они все всё равно были бесплатными.       Заканчивала учебный день я поздно, но зато домой меня забирал кто-то из родителей на машине.       Ах, чуть не забыла! Я всё-таки сшила и подарила отцу тот самый галстук, синюю рубашку и очки. Ему очень понравилось.       Выгорание от такого ритма жизни было не за горами. Учитывая мой постоянный стресс по типу «не проболтаться, не сказать лишнего» и «не вызвать подозрений», скоро родители и дети начнут что-то подозревать.       Да ещё и дядя в последние годы достаточно сблизился с нашей семьёй, чтобы иногда забегать в гости на пару часов.       Ещё и от моды героев на использование причуд где вздумается, моя паранойя усиливалась многократно. Шанс того, что в один из выходных Ночноглаз может использовать свою причуду на мне довольно велик. И мне не нужно использовать свой квирк, чтобы это проверить.       Такая пагубная петля получается… увеличивается мой страх → мне хочется чаще использовать причуду → увеличивается шанс госпитализации и смерти → нарастает вероятность разоблачения дядей → нужно уменьшить использование причуды → возрастает страх.       Нужно продержаться. Ещё чуть-чуть.       Хоть школа и престижная и всё такое, но подопечных у меня многовато. На обе школы получилось четыре человека без квирка (что довольно много для одного города Японии), трое со «злодейскими», четырнадцать с «плохой» мутацией и двенадцать со слабыми и очень слабыми силами.       «Злодейские»? Серьёзно? Я многим их причудам могу найти 100 и 1 полезное применение!       Тридцать три могилы во дворе у нас! ~       Мне нужен отдых. Уже совсем скоро начнётся выгорание такими темпами.       О, очередные придурки. Почему полиция не ведёт их учёт? Да, это сложно и муторно, зато потом готовая база данных на вероятные преступления. С паролями и явками, так сказать.       Томик со стихами Пушкина (эксклюзив! Мне его посылали почтой как плату за работу вообще-то!) летит на землю, но я успеваю подхватить его.       Так забавно играть роль дружелюбного ребёнка, мысленно наматывая кишки идиотов на люстры. Маша водила нас с Таней на вскрытия пару раз. Незабываемые впечатления.       Так что кровь от разбитого носа задиры не пугала меня. Его угрожающее размахивание кулаками не вызывало панический страх мужчин из прошлого.       Ой, так мы уже не в школе? Ах да, уроки закончились два часа назад.       Я слушала его обвинения, всхлипы моей новой «подружки» за спиной и стук капель крови о кафель.       Слушала и видела его труп на секционном столе. Слушала и видела там же себя. Ох, или это операционная? Прошу прощения.       А я слушала и улыбалась.       Квирк предупреждающе прогудел в голове.

***

      Ох, наверное, я умру сегодня, да? В боли, посреди переулка, с запахом крови, пива и нечистот. Может, лучше во время срочной операции?       Зато Все За Одного мёртв.       После звонка дяди с абстрактным: «Намечается крупная операция, не звоните и не пугайтесь. Могу пропасть на время!» — меня буквально затрясло от страха.       Мне через две недели тринадцать лет. Моему братишке всего полтора года. Мы наконец закончили ремонт в новом доме.       Большая часть планов по изменению канона уже как минимум начала работать и умереть прямо сейчас… будет как минимум обидно.       Я использовала причуду вплоть до потери сознания, но я сделала всё, что могла, чтобы не попасться.       Слила через третьи руки информацию Айзаве. Как и в оригинальной истории, он стал подпольным героем. Дядя своеобразно благодарит других людей.       Как мне по секрету шепнули в его агентстве, он держал бедного Сотриголову в кабинете почти три часа, читая ему лекции и нотации. Но зато студенту в рекордные сроки нашли хорошее подпольное агентство, выбили из мозгов идею о «трёх дневных героях» и дали пинка в другое направление героики.       И сейчас этот всё ещё молодой, но крайне эффективный герой должен серьёзно повлиять на исход боя. Незу, впрочем, повлияет ещё лучше. Ему я отослала письмо на специальную «геройскую» почту с превеликой осторожностью и уже почти не соображая от боли в голове.       На Всемогущего мне, честно говоря, откровенно плевать. Его исходы я не смотрела. Тут для окончательного убийства ВЗО (именно убийства, а не простой победы!) пришлось посмотреть почти пять сотен вариантов!       0,5%. Только в таком проценте случаев из просмотренных он умирает и его тело не похищают.       Всех его сообщников переловить не получится при всём желании, но парочку с самыми «противными» причудами я скинула на плечи подпольных героев.       И в результате оказалась при смерти.       После нажатия кнопки «отправить письмо» на чьём-то левом ноутбуке (нехер оставлять его без присмотра), я почти ничего не помнила. Успела добежать до переулка, закинуть использованные перчатки в мусорку и всё. Отключилась от резкой боли.       Очнулась через месяц в тёмной палате и под писк аппаратов. Кома.       Не буду описывать свой очередной апатичный эпизод, несколько панических атак, слёзы от вечной боли. Не буду упоминать похоронные лица семьи, их истерику, слёзы сначала отца, а затем Мирая, пробравшегося ночью в палату.       Я соврала. Как и всегда. Ха, причуда Цукаучи плохо справляется с патологическими лжецами. Ведь если из года в год повторять одну и ту же ложь, она станет правдой, верно? — Боюсь, если ещё один такой приступ активности причуды вашей дочери повторится, она погибнет.       Ожидаемо.

***

      Я всё чащу думала о собственной смерти, о жизни и о многих других философских вещах. Лучше такие мысли думались почему-то в другой стране.       Мы с Макото прилетели в Россию пока в истории мира было «затишье». Он сюда прилетел, чтобы поступить в полицейскую академию. А я на отдых. Чтобы избавиться от гиперопеки семьи. Пусть лучше занимаются младшим братом.       Не смотря на все крики местных, умными они особо не были.       Серьёзно, отказать человеку с почти пассивной и подтверждённой причудой удачи? Они в своём уме?       С другой стороны, мне и русских товарищей пришлось мариновать и уговаривать пару месяцев. На углублённое изучение английского и русского Макото я подначила ещё с первого класса началки. Парень отличник, в хорошей физической форме (хотя в секции по боевым искусствам пришлось его буквально пинать), что им ещё надо?       Пока Макото заполнял документы, знакомился со всеми и планировал свою жизнь и будущую профессию, я… уехала. В свой город.       В тот город, куда я бежала без оглядки из своего маленького родного посёлка. Где я поступила в хороший вуз. Где я нашла своих лучших подруг, почти сестёр и наставниц в одном лице.       Квартира Машиной покойной бабушки, в которой мы втроём и жили, была почти напротив их медицинского университета, а до моего надо было ехать минимум час, но я всё равно была рада. В маленькой переделанной двушке было уютно.       В этом мире этого дома не существовало. Его не сносили, не переделывали. Просто никогда не строили.       Это осознание не вызвало эмоций. В последние годы мне было всё сложнее. Апатия набирала такие обороты, что становилось сложно играть свою роль. Будто я вернулась в те первые месяцы новой жизни.       Даже главное увлечение этой жизни — косплей — да и множество школьных кружков не помогали вернуть хоть какое-то подобие душевного равновесия. — Ни семья, ни блеклые мечты не станут панацеей. Наша жизнь мимолётна, а смерть — самоцель, но я все изменю, отыскав кадуцей~ — Какие зловещие песни ты поёшь, голубушка. С чего вдруг? — спросила меня одна из моих подруг по переписке. — Ты слишком красива, чтобы петь о таком! — Не знаю. Что-то грустно стало, вот и вспомнились слова. — Тогда пройдём до фонтанов! Там всегда красиво. Купим сладкой ваты и поднимем себе настроение! — Хорошо! Веди меня, великий гид!       И вот я в образе Ибуки Миоды, в красивом летнем платье иду по городу своего прошлого в компании местной восторженной девчонки.       Странно.       Такое чувство, будто я резко свернула с сюжетного квеста на какое-то малюсенькое задание от местных жителей.       Теперь я понимаю Томуру.       Тут все люди НИП. И я тоже среди них.       Тот самый сторонний персонаж, который при любом выборе главного героя умирает. И не важно, провёл он тебя куда-то по сюжету или ты просто перекинулся с ним парой фраз. Эта болванка, подделка личности может быть полезной, но всегда обречена. Кем бы он не был в игре после сотни выборов — другом, супругом, врагом, мимолётно упомянутым талантом или просто пустым местом — в конце ожидает только могила. — Милая, где у вас тут приличный бар? Очень хочется выпить. — О? А что хочешь? — Последнее Слово.

***

      Звёзды сегодня красивые. После переезда на окраину Сайтамы, я стала их видеть намного чаще. Стандартный японский домик на три небольшие спальни и большую совмещенную кухню-гостиную. Скромно, мило, тихо. Мы живём тут уже почти десять лет.       Каждую вторую ночь (если погода позволяет) выхожу на крышу и лежу, наблюдая за ходом звёзд, угадывая созвездия и туманности. Завораживает.       Среди всего мрака этого мира и этой новой жизни, звёзды — единственный мой якорь. Тело становится таким лёгким, таким… свободным. Сердце то разгоняется, то замедляет свой ход. По коже табунами бегают мурашки от эйфории. В голове пусто-пусто, будто ту набили ватой. Ни волнений, ни тревог. Гормоны счастья заменили собой кровь и плоть.       Ощущения похожи на ту короткую лёгкость от сигарет, алкоголя, наркоты или оргазма.       Единственное и искренне любимое моё удовольствие за обе жизни. Легальная наркота на несколько коротких часов. Даже психолог согласился, что наблюдение за звёздами — лучший способ сдерживать мою съезжающую крышу на месте.       Я хочу умереть, смотря на звёзды.       Да, так я и умру. — Просто мечтая и смотря на звёздочки грустно рассыпаемся на косточки ~       За два века на небе поменялось не так уж и много. Вернее, почти ничего. Орион, Лебедь и Медведицы немного… увеличились? Их звёзды слегка «разъехались», но любимые созвездия всё ещё прекрасно угадывались.       Я наблюдаю за ними уже одиннадцатый год в этом мире. Успела сравнить.       Ох, сегодня случайно лопнула лампа на фонаре возле дома. Темно… А значит я увижу Семь Сестёр! И возможно- — Мичико-тян? Пожалуйста, вернись в дом.       …       Ты где-то бессмертия нажрался, Мирай?! — Всё хорошо, дядя. Я в порядке. Наблюдение за звёздами прописано моим специалистом как терапия. — Я помню, ребёнок. Но тебе всё равно лучше спуститься. Пожалуйста.       Курва. А так прекрасно ночь начиналась…       Ночноглаз всё-таки рассорился со Всемогущим. Понять можно обоих.       Я оказалась при смерти, один раз сердце останавливалось от количества лекарств, лежала в коме месяц. Дядя страшно переживал сначала за меня, потом за раненного Тошинори. На фоне стресса и помешанности на своей причуде, Мирай применил оную на герое №1. Рада, что он там меня не увидел, но предсказание было точно таким же, как и в каноне: смерть.       И теперь дядя шатается неупокоенным духом к нам домой. Нет, я всё понимаю. Он пережил сильный стресс, он боится за меня и за Яги, а потому выливает тройную порцию контроля и заботы на больную племянницу (и остаток на мою семью), при этом ещё умудряясь перерабатывать в агентстве.       Всё понимаю. Но почему так страдаю-то, ёбаный свет?! Позвольте мне спокойно дожить! Тут осталось, дайте высшие, три месяца до операции с Восстановителем и Эри!       Да, Томура больше никогда не появится. Доктора, наконец, поймали. Несостоявшийся Даби, с которым мы до сих пор периодически переписываемся, давно отчалил с младшими к бабушке с дедушкой. Рей пока ещё на реабилитации, Старатель под следствием и с запретом на приближение. Благо, показаний детей с подтверждением от Цукаучи и нескольких записей со скрытой видеокамеры хватило для суда.       Кто там ещё был? Курогири здесь не существует. Тога Химико сейчас благополучно живёт в новой семье и получает кровь без осуждения. Спиннер (какого-то хрена) оказался родом из Сайтамы, поэтому он тоже стал одним из моих «подопечных», когда всё-таки перевёлся в мою среднюю школу. Сейчас, вроде как, нормально работает и копит на университет.       Твайса я окольными путями сплавила бывшей однокласснице, которая успешно проходит практику как психолог.       Даже Кейго успели изъять из программы Комиссии! Это, правда, чистая заслуга Незу, но не суть…       Я почти всё сделала. Слышишь, мир?       Я устала. — Мичико? Снова приступ? Почему ты плачешь? — поднял меня на руки Мирай. И когда только успел забраться на крышу? — Нет, дядя. Я в порядке. Просто… устала. — Я понимаю.       Нет, не понимаешь. Никто не поймёт.

***

      Родители с младшим братом улетели в отпуск на моря. Я буквально выгнала их из страны. Прилетят они в последний день сентября.       У нас с младшим братишкой большая разница в возрасте, но я рада, что он вообще появился. Абсолютно здоровый, весёлый мальчишка с улучшенной причудой матери. Родители радуются, они теперь совершенно спокойны.       Признались мне, правда, что со мной было легче. Этого приходится воспитывать как любого нормального ребёнка. Мама даже рада этому обстоятельству. Отец ворчит, правда, но ничего.       Я не жалуюсь и не обижаюсь. Моя судьба конечна и заранее известна, в отличие от его.       О, я придумала, на что потрачу последнее использование квирка.       Отец долго и обстоятельно разговаривал с Мираем, когда оставлял меня на его попечение. И им плевать, что мне уже исполнилось девятнадцать.       Дядя, который за годы мирной жизни немного успокоился, обещал приглядеть за мной по мере возможности.       Сейчас начало сентября. Сразу после спасения Эри я улетаю в Россию. Там меня и похоронят. Все завещания оформлены, доверенности написаны, а деньги автоматически переведутся моим родным, если я трое суток подряд не буду заходить в приложение.       Всё-таки Сендо Ариза успела пройти онлайн обучение, получить действующий диплом и скопить приличное состояние за годы неофициальной работы. Които Мичико таких успехов, конечно, не добилась, но алиби мне уже придумывать не нужно будет.       Да и незачем. Ну догадаются дядя и Незу. И что? Воскресят меня? Смешно.       В этой истории Мидория не получил причуду Всемогущего. К сожалению, герой пострадал намного меньше, чем в оригинале. Или это плюс? Не знаю даже. Но почти все органы у него на месте, просто ходит с рубцами.       Так вот! Мидория здесь беспричудный студент героики, а Бакуго (благодаря нескольким крупным скандалам в школах Сайтамы) не полный мудак. Но «святой мальчик» всё же оказался на стажировке у дяди. Я даже знаю каким образом, сама же рекомендовала его анализ.       И вот сейчас я, в непозволительно блеклой для своего обычного образа одежде, а ещё с черным париком и линзами, шагаю по уже стершейся из памяти улице.       Начинающие герои пройдут здесь только через двадцать минут. Достойная фора, чтобы украсть у всех Эри. Как жаль, что она не сможет подлечить меня.       Чтоб тебя, Чисаки Кай! Если бы ты хоть изредка брал заказы на восстановление у людей, то озолотился бы уже за несколько сеансов!       Но вот я в размеренном темпе прогуливаюсь по улице рядом с толпой людей. Из переулка выбегает маленькая блеклая фигурка, которую я моментально подхватываю на руки. И, не останавливаясь, не оборачиваясь, иду в толпу людей. — Там- — Всё потом, милая. Мне нужно увести тебя от плохого человека подальше. Пока помолчи.       Для надежности я сделала круг по параллельной улице и зашла за спину двух стажёров. Теперь можно не так спешить. Парик я сняла и осторожно натянула на девочку, а мой серый кардиган был почти пледом для неё. Линзы отправились в карман.       Почти перед зданием агентства я стащила вещи с бледного ребёнка, усадила её на лавочку и погладила по голове. — Простите… — Теперь можешь не бояться, милая. Как тебя зовут? — Эри… Но плохой человек- — Больше не достанет тебя. Сейчас мы с тобой пойдём к героям. Они хорошие. Не будут брать у тебя кровь и не будут делать больно. И я тоже не буду. Всё будет хорошо, Эри.       Пришлось её немного успокоить и подготовить к тому, что я залью себе лицо искусственной кровью. Вещи и пузырёк отправились в сумку. — Это наш секрет, милая. Не говори, что я себя испачкала, ладно? Всё хорошо. Девочка не ответила, но коротко кивнула.       Надо было видеть лица Ночноглаза и Бабблгёрл, когда я вальяжно зашла в агентство (пропуск у меня был) с ребёнком на руках. — Мичико. Что случилось? Объяснись. — Причуда сама активировалась. Увидела этого вашего Восстановителя, — хмыкнула, вытирая протянутой салфеткой лицо. Усадила ребёнка в мягкое кресло. — А это его бывший пленник.       Ночноглаз посмотрел на меня так, как смотрят на детские рисунки на обоях. Обречённо и осуждающе. Это так он при посторонних выражает обеспокоенность, если что. Но выглядит всё равно страшновато. Бабблгёрл металась чуть позади него, не зная, что делать и к кому бежать. — Её зовут Эри. Она очень не любит уколы, боль и опыты на себе. Боится агрессивных мужчин и Восстановителя. Удачной вам работы.       Герой чуть не придушил меня, пока выпытывал все произошедшее. Но мой несчастный вид с прижатой к носу салфеткой скорее беспокоил его. До вечера меня не выпускали из агентства «во избежание». Был вызван детский психолог для Эри (милая женщина). А саму девочку я покормила яблоками.       Осталось совсем немного.

***

      Вечером перед отъездом я плакала на плече у Мирая. — У меня плохое предчувствие, дядя. Умоляю, выживи! Не подставляйся под удар. Пожалуйста! Пожалуйста…       Он не знал, что и делать. Я никогда не выражала таких сильных эмоций в этой жизни при других людях. И тем более не плакала при нём. — Я постараюсь.       Утром следующего дня я села на самолёт до Москвы. А уже там, встретившись и пообщавшись со знакомыми по сети, села на поезд до родного города.       На третьи сутки моего отъезда написала Бабблгёрл. Мирай выжил. Потрепали его не слабо, но он жив и даже уже в сознании.       Догадаются ли Незу и дядя до моей смерти или нет — не знаю. Вернее, не хочу смотреть. Я записала всем, с кем имела хоть сколько-то хорошие отношения предсмертные «записки». И главное моё послание я написала за год до всего этого.       Связи из школы пригодились. Петь я умела, голос и дыхалку мне поставили в кружках, а вот с музыкальными инструментами я была не в ладах.       Один из моих подопечных в школе был неплохим музыкантом, а сейчас пишет музыку для фильмов, игр и прочего. К нему я и обратилась с просьбой.       Пела я, конечно, не на уровне Веры Линн, но довольно неплохо. Настрой и интонацию попыталась передать так точно. Мелодию и нужный джазовый мотив подобрать оказалось сложнее, чем спеть. Но мы справились.       Интересно, Шигараки узнал бы эту песню? Вряд ли.       Связи же с другими моими одноклассниками или их родственниками позволили мне запатентовать эту песню как интеллектуальную собственность.       Было немного совестно. Но я не могла не оставить после себя и Мичико хоть какое-то напоминание в этом мире.       Может когда-нибудь эту песню возьмут как саундтрек к клипу, фильму или игре.       И вот сейчас я сидела на крыше недостроя за пределами города, любуясь закатом. Хочу дождаться середины ночи. Про звёзды я не забыла. Сердце не ускорялось от страха, руки пока не дрожали.       Я записывала голосовые сообщения в чаты или личные сообщения. Справлялась о здоровье, желала удачи, подбадривала и говорила, что люблю. Макото тоже удостоился нескольких пожеланий, но без конкретики и каких-то странных фраз. Не хочу, чтобы кто-то что-то заподозрил раньше времени.       В самую последнюю очередь я позвонила семье. Каждому по отдельности. — Сестрёнка, а ты привезёшь мне сувенир? — взволнованно спрашивал младший брат. Отношения у нас были… ровные, но не слишком тёплые. С детьми мне всегда было тяжело. — А что ты хочешь? Монеты? — Да. И что-то на твоё усмотрение, если можно. — Конечно. Вы приедете домой раньше меня. Можешь забрать автографы из моей комнаты себе, — я глянула на потемневшее небо и первую загоревшуюся звезду. — Мне пора. Слушайся родителей и береги себя. Я люблю тебя, мелкий. — О? Ой! Спасибо! И я тебя!       С самого детства все отметили мой интерес к песням и музыке. Учителя, родители и немногочисленные друзья хвалили «мои» тексты, удивлялись моим талантам. Все привыкли, что я периодически отправляла им какие-то песни или голосовые с моими напевами.       Все тексты, что я не успела продать или опубликовать я завещала семье. Там были рекомендации хороших иностранных компаний, певцов и групп, которые согласились бы исполнить их именно так, как я хочу. Они были записаны в несколько тетрадей, на обложке которых красовалась пара строчек одной из песен, что обожала Таня:

«И я надеюсь, через много лет хоть кто-нибудь прочтёт тексты этих песен и поймет, чем я так дорожил»

      Это было символично.       Почему я решила именно так?       Потому что не хотела оставаться в этом лицемерном мире. Он по-своему хорош, не спорю. Но жить тут, ожидая разоблачения? Весь остаток жизни оглядываться, ожидая людей в костюмах, что заберут меня в Комиссию или «на благо страны»? Ломать себя, отказавшись от причуды на совсем?       Или тихо дожить положенные мне… года три? Пять лет? С 70%-м шансом на новую аневризму в мозгу или и вовсе кровоизлияние? Не смешите.       Вот вроде медицина с причудами неплохо развилась. Чего только не делают. А руки Мидории в оригинале так и вылечили, Всемогущему тоже помочь не смогли. Разве мне смогут?       Не хочу мучить свои нервы. Лучше уйти на своих условиях и по своей воле.       Могла ли я прожить эту жизнь «долго и счастливо»? Возможно. Но паранойя и боль от собственных сил это бы не убавило.       На небе начали угадываться созвездия. Нажав на кнопку рассылки, отправила во все чаты файл с моим исполнением песни. Она светлая, красивая и обнадеживающая. Но под неё я всегда плачу.       Личный телефон лёгким движением руки улетел вниз с высоты примерно тридцати метров. Заранее изъятая симка хрустнула под озябшими пальцами. Ни к чему пытаться меня найти. Макото сможет, скорее всего, а вот остальным придётся постараться.       Всегда предпочитала плеер, а не онлайн музыку.       Лично для себя включила ту песню, что стала своеобразным символом моей новой жизни:

Прекрасное далёко, напрасно и далёко,

Бессмысленно жестоко, дорогу забудь.

Без выхода и входа, к напрасному далёко,

В напрасное далёко ты не пройдёшь свой путь.

      Таня любила такие философские, немного грустные песни. Этот текст я записала первым, когда только начинала отходить от апатии. Его у меня купил один из молодых русских исполнителей. Голос его был даже приятно похож на оригинал.       Трек выпустили десять лет назад. Вроде бы он даже был довольно популярным какое-то время.       Пора. Не хочу затягивать.       С лёгкой улыбкой на лице я в последний раз активировала причуду, неотрывно смотря на сотни тысяч звёзд. Мутноватые шарики с нитями не перекрывали вид, но будто были продолжением звёздного неба прямо до моей головы. Есть ли вероятность, что брат умрёт в ближайшее время? — Оу! После их возвращения в Японию он окажется в заложниках злодея. Его откинут головой в бетонную опору здания.       Рука немного дрожала, но сердце часто стучало в груди от счастья созерцания звёзд. Я оборвала нить с этим будущим.

***

      На рассвете оперативник, которого все коллеги с лёгкой руки называли «счастливчик Макото» найдёт на крыше недостроенного отеля остывшее тело своей лучшей подруги, наставника и кумира в одном лице — Които Мичико.              Из её плеера попеременно играла песня её же исполнения, которую она прислала ему поздно вечером и русская песня о «напрасном далёко».