Сияющий мост

Сияющий мост

Вводная глава 0.

Стук молотков, не перебивающий множество голосов, а наоборот, дополняющих их, миллионные звуки оживленных улиц Киото и прочих звякающих, сверлящих, крутящих и других звуков. Падающие лепестки слив, переливающихся на солнце и устилающие прогретые солнцем, улицы, протяжное, звонкое и нежное пение множества птиц доносящееся из-за каждого угла, отстукивающий звук гэта, владельцы и владелицы которых куда-то сильно спешат, или же несут что-то тяжелое. Кто бы мог подумать, что такой умиротворяющей атмосферой обладает самая обыкновенная стройка, в самом обыкновенном Киото! Этот синхронный гул, громкие и басистые крики сильных и не очень мужчин строителей, а какая жара, она заставляет тело пылать огнем, но все равно оставаться в холодном поту... Для Тадаши его работа была выше религии, важнее жизни и любимее любой женщины. А что же может быть лучше, чем учитывать количество стройматериалов, а потом распределять их, а так же вместе с тем, следить за слаженной работой бригад. Конечно, помимо этого, для него эта работа это прекрасная возможность и мозгами пошевелить, и мускулами, коих благодаря генам и стройке, не мало, пошевелить... Ну и конечно, потом, устраивать в конце дня разборы полетов! Кого-то стоит похвалить, кого-то выслушать, а некоторых отчитать и в редких случаях, уволить, либо прогнать, из-за нелегального трудоустройства и прочих проблем. Как же без этого... - Ведь я - Однажды заявил самоуверенный смуглый японец Тадаши - Как гвоздь в европейских постройках! На мне же все держится, и ради этого я и есть. Тадаши был и есть очень важной шестеренкой в этом сложном механизме-стройке. Ведь, дом-это не просто куча бумаги, дерева и камня, а родное место. Да, хоть оно и не становится таковым сразу как только вы переступаете его порог, но со временем вы обвалакиваете здание собой, своими эмоциями, аурой, своими вещами, мелочами книгами и многим, многим другим! И в один момент просто здание становится домом. Вот, что Тадаши любит в своей работе. Он "дарит" людям не просто здание, а дом.

.

Взмахнув веером,присела она, в комнате становится сперто.

.

Влажно и светло. В проблесках солнечных лучей летает пыль, а в тени прячется очередная стопка бумаг. Слышны постукивания счетами, а так же настоящая гордость Хикэру-печатная машинка! Нелегко же она досталась сначала его отцу, а затем ему. Но прикасаясь к ее холодным, будто бы влажным кнопкам, он чувствовал себя настолько преисполненно, что входил в известное только ему, непонятное состояние, похожее на транс: Когда он писал, он сидел не за столиком в своем доме, не на своем прохладном полу, а ходил по сосновому, холодному, по южному зимнему и влажному лесу который окутывал синеватый, густой туман. В лесу не было ни зверей, ни птиц, а уж тем более людей, словно лес был предоставлен только для него, казалось, лес был для него все равно что и личная комната, ходил он босиком, в своей привычной одежде, которая в некоторых местах нежно прилипала к его худощавому телу, и чувствовал приятное жжение от тысячи холодных иголочек под ногами, дышал еле заметно, то ли от восхищения, то ли от страха, то ли от неизвестности, и с каждым вдохом все больше чувствовал запах еловых, влажности. А в голове была тишина, так ясно и светло... Хикэру в своей обычной, пыльной и неуклюжей для него жизни себя никогда бы так не почувствовал, разве что, он чувствовал что-то похожее, родственное этому чувству, рядом с одним очень интересным человеком... Он даже не обращал внимание на холод, раскатившийся по его коже и создавший на ней мурашки, более того, в минуты, когда он начинал его ощущать, его тело получало удовольствие, он получал удовольствие, подлинное удовольствие... Однако, все заканчивалось с первым же криком служанки: - Масаки-сан! Многоуважаемый Масаки!! С вами все в порядке? Вы уже с той полудни не покидали свой кабинет... Я не смела, и не смею к вам заходить, однако, извиняясь, смею спросить у вас: Вы в порядке?? - доносился голос женщины средних лет из-за сёдзи. - Я в порядке Уме...- Все еще полностью не прийдя в себя, ответил японец -Попроси на кухне сделать мне Мисосиру, больше ничего пускай не готовят... - он сказал это протяжно, словно шепотом, голос был пуст. - Слушаюсь! Ах, да... Прошу прощения, вы говорили мне, что бы я постоянно спрашивала у вас, какой сейчас год. Так вот... Какой сейчас год Масааки-сан? - протянула служанка. Хикэру привстал,но ошатнувшись, сел на пол обратно, у него не было сил, да и сидел он здесь уже почти что день.В его голове все еще обрывками был виден лес...Но он сам решил таким приказом "мучать" и себя, и служанку. - Сейчас 1910 год с рождения Христа - спокойно, не от мира всего ответил он.