Несовершенство

- Геморрой это всё, знаешь… - Угу… - у Киришимы лишь слегка дернулась бровь. Он отвел черную ткань в сторону, всматриваясь в выползающий пузырик крови на подушечке пальца. - Мне пришлось повторно проходить медкомиссию по месту жительства. А там больница, конечно… Одни старики работают. Куда смотрит наше министерство здравоохранения?  - Угу-м, - герой повел иголку вверх, натягивая толстую нитку. - Я сейчас вообще на мели, не знаю как за квартиру платить, а тут еще какой-то взнос… Пошлина, мол. Ты говорил с ним по поводу себя? Что решили?  - А, да… Виделись недавно в Осаке, - Бунтарь сделал новый стежок, зашивая порванную ткань штанов, - он ничего не ответил, только предложил жить вместе… - О… Ого… - протянули по ту сторону телефона. Киришима резко встрепенулся и, осознав, что сказал, прикусил язык. - Ну, он, типа, продает свою квартиру и предложил снимать вместе! - почему-то занервничав, начал он объяснять сказанное ранее слушающему его другу. - И что ты? - Да ничего. Я ж не знаю, где вы будете открывать агентство… - парень растерянно посмеялся, вновь обратив внимание на высунутую из петли иголку.  - Слушай, а это тема! Знаешь, как заебало ютиться в маленькой каморке? Было бы неплохо снять вместе нормальную, просторную квартиру!  - Это… - С нормальной ванной и комнатой на замке! Боже! Я хочу с вами!  - Эм… - Мне, конечно, мама кидает иногда деньги в тайне от отца, я же с ним сейчас на ножах. А из-за открытия нового дела вообще денег не будет, так хоть сэкономлю и поживу как нормальный человек! Внатуре, давайте вместе!  - Ну, меня моя хата устраивает… - С тараканами от соседей, да? Вы уже нормально задружили? И че ты там рассказывал про постоянно лающих собак и бабку-клептоманку?  - Всё зависит от места, Каминари! Мне удобно! - Да понятно-понятно, хата для «переночевать». Ладно, давай я сам решу всё с Бакуго, а там уже будешь смотреть с нами ты или нет.  - М, - Эйджиро нервозно пожевал щёку, прикинув, можно ли было сказать об этом Денки или нет… Ну, Кацуки не обозначал, что это какой-то секрет. Они все друзья, да и эти двое теперь будут работать вместе. Ничего страшного. Мужчину отвлекли, позвав со стороны, поэтому он быстро закончил звонок. Работа кипела, заваливая героя всё новыми и новыми задачами, на которые он, безусловно, старался успевать реагировать. Помочь на строящемся объекте, где обрушился подъемный кран? Есть. Эвакуировать пожилых людей из загоревшейся квартиры? Есть. Обезвредить алкоголика с ручной белкой? Есть. Достать женщину, провалившуюся в люк канализации? Есть. Отбуксировать сломавшийся автомобиль. Найти пропавшего ребенка. Снять кота с дерева. Собрать мусор в парке. Дать утке с утятами безопасно перейти дорогу. Киришима устало упал на мягкий, изношенный диван в агентстве Жирножвача, затянув долгий гласный звук «а».  - Спасибо за работу! - Тецутецу пустил смешок, зайдя в кабинет наставника, по пути ткнув холодной бутылкой другу в лоб. - Спасибо, - еле выговорил тот, взяв спасительное питье. Одним движением открутив крышку, Бунтарь осушил пластик залпом, смяв его в катышек и закинув в ближайшую урну. - Так, - Фэтгам шустро вошел за молодыми героями, которые при его появлении сразу встали и выпрямились по стойке смирно, ожидая указаний. - Давайте обсудим одну важную вещь, - мужчина смачно опустился на свой стул, рывком подкатившись к столу. Он деловито перебрал несколько бумажек в руках, пока напарники не подошли ближе. - Это насчет ваших отпусков… - Так точно! - воодушевленно ляпнул Тецутецу, получив в поддержку веселую улыбку Эйджиро. Однако, старый про-герой их энтузиазма не разделил. - Киришима, - он посерьезнел, подняв глаза на парня, сразу переменившегося в лице, - мне жаль это говорить, но тебе придется перенести отпуск… - Бунтарь немного сжал губы, внимательно всматриваясь в сожалеющие глаза наставника. Тот вздохнул, постукав костяшками по документам. - Знаю, у нас с тобой была строгая договоренность на Новый Год, но я бы хотел тебя сильно попросить перенести свой отпуск хотя бы на месяц. Знаешь же, вчера Кумакай отошел от дел, а до этого и еще несколько героев. Тамаки до сих пор на учёбе в Токио. Работать в праздники почти некому… - Жирный, я могу! - Тецутецу резко хлопнул рукой по столу. - Всё нормально, я сам справлюсь! - Ты и так будешь работать, - Тайширо по-доброму хмыкнул, наблюдая за рвением своего подопечного. - Возьму с собой практикантов, пусть познают, что такое реальная работа..! - Нет, - Киришима прервал идею своего друга, который вместе с наставником внимательно на него посмотрел. - Пусть ребята отдохнут на праздники… - Братан, но ты же весь год пахал, чтобы на праздниках уехать к семье..! - Извини, Киришима, - Жирножвач поджал губы, опустив глаза.  Эйджиро медленно вошел в свою съемную квартиру, нажав на выключатель в прихожей. Свет не появился. Парень пощелкал еще несколько раз, убедившись - либо электричества не было, либо выбило пробки, что он решил не проверять, так как в прошлый раз только усугубил проблему. Внутри помещение ощущалось холодно и мрачно, пришлось раздеваться наощупь, что для хозяина квартиры было уже не впервой. Шустро накинув теплые вещи, Киришима крутанул в раковине кран в надежде на чудо, но с него упала только одна капля воды. Он хмуро поджал губы под нос, наблюдая в тусклом освещении луны эту грустную картину, а после тяжело выдохнул, слишком грубо пройдясь пальцами по затылку, который уже зачесался от рабочей пыли и лака для укладки.  - Надо было помыться в агентстве… - надо было. Бунтарь плюхнулся на скрипучий диван, накинув сверху шерстяной плед и положив на лицо руку. Сильные часы, которые были с ним еще со времен академии, клацали секунды, убаюкивая своим размеренным темпом и ненавязчивым звуком. Через несколько минут телефон, брошенный где-то в прихожей, завибрировал, потому Киришиме пришлось нехотя встать, чтобы забрать его и вновь уложиться на согретый диван. В лицо ударил свет яркого дисплея с множеством уведомлений из разных чатов. Мужчина завел одну руку за голову, принявшись лениво их разбирать, иногда посмеиваясь с каких-то скинутых шуток или серьезно вчитываясь в некоторые сообщения. Правда от диалогу к диалогу веки постепенно тяжелели, а сознание - путалось, погружаясь в сон, несмотря на урчание голодного желудка. Так получилось, герой просто забыл поесть. А наутро, заоравший в руке будильник почти разряженного телефона, подорвал его ни свет, ни заря. Он подскочил, как ошпаренный, вновь убедился в отсутствии воды и, захватив сменные вещи, поехал на работу. Там же Киришима, первым открыв двери агентства, принял душ, помыл и заново уложил голову, почистил зубы и побрился, с минуты на минуту заступив в обход территории. Он брел по полупустым улицам, ежась от холода, то и дело подлетая к хрупким женщинам или сутулым старикам, помогая поднять роллеты или открыть ставни магазинов и разных заведений либо помочь с коробками завоза новой продукции. И только к позднему утру молодой мужчина услышал зов своего организма в виде неистового голода, захватившего желудок и весь его разум. Купленные по пути мясные лепешки стали спасительной едой для ЖКТ, но не для головы, занятой все это время хаотичными мыслями.  - Голос у тебя недовольный… - бубнил в ухо Каминари, позвонивший средь бела дня. - Проебался где-то? - Да нет, - Эйджиро и вправду был не в лучшем расположении духа, проходя очередной круг возле ближайшего парка с играющими детьми. - Не складываются планы просто… Вот и началась моя полоса невезения.  - Да брось, - Денки скептически хмыкнул, параллельно чем-то шурша. - Всегда так было. Покажи мне хотя бы одного человека, у которого бы всё шло по маслу.  - Ага, - Киришима покосил глаза в сторону, внимательно рассматривая каждого мужчину в темном пальто, который бы мог вызвать хоть малейшее подозрение. - Кстати, Бакуго… - Эйджиро сразу отвлекся на прозвучавшую фамилию, переведя глаза прямо, а потом растерялся от своей реакции, отодвинув телефон от уха. Он вновь глянул на нескольких прохожих, проследив за ними, пока те не скрылись на перекрестке улицы. - Слушаешь? - А? - герой моргнул, вернув гаджет к щеке. - Извини, повтори, пожалуйста.  - Говорю, Бакуго телефон вчера не взял, я ему звонил же по поводу квартиры. Написал сообщение, жду, когда прочтет, но уже сутки ни ало.  - Может, занят?  - Ну, понятное дело… О, ебать, прочел. Про серого речь… - …а серый навстречь, - автоматически проговорил Киришима старую присказку, по-детски пропустив смешок. - Нихуя себе «серый», - скептически хмыкнул Каминари.  - Что написал? - Ниче не пишет, ушел в офф. Ну и ладно, щас не горит, мне другое важно. - М?  - Че делать на Рождество? И вправду, хотя Эйджиро христианином не был, чтобы его праздновать. Он перевернул документ, задумчиво почесывая пальцами лоб, стараясь сконцентрироваться на информации в тексте. Внимание всё больше рассеивалось, отвлекаясь то на какие-то воспоминания, то на тихо бубнящий телевизор, по которому Фэтгам отслеживал местные новости.  - К недавним событиям… - звучал звонкий, поставленный голос дикторши. - …числа, в шесть семнадцать утра был пойман… - Киришима перевел глаза в экран, подперев щеку рукой. - …данная группа лиц подозревалась в нападении на… - он вновь опустил глаза в отчет, прикидывая, что же ему с ним делать, а потом затянул сонный зевок, - предоставим слово… Уравити, Вы долго работали над этим делом, выслеживая преступников больше месяца. Скажите, как именно Вы поняли, где они будут находиться я последний момент? - Ох, я… Бунтарь резко захлопнул рот, клацнув зубами, и вскинул брови, резко посмотрев в телевизор. Он рассматривал немного перепачканное лицо Урараки, которая, переводя дыхание, старалась ответить на вопросы представителей прессы. В какой-то момент рядом с ней раздались громкие возгласы, а затем репортерша сделала пару шагов, переведя внимание на еще одного героя. - Динамит, скажите… - Свалите! - тот оттолкнул рукой микрофон, всматриваясь куда-то в сторону. - Вы находитесь, - он резко перевел взгляд прямо в камеру, видимо, обратившись к оператору, - на месте преступления! Пиздуйте за линию! Эй, там! Уберите их отсюда нахуй!   Матерные слова, конечно, были зацензурены. Киришима рассматривал происходящее на экране, где журналистку отвели в сторону представители органов, попросив больше не заходить за оградительную ленту, в то время как на заднем фоне Урарака говорила о чем-то с недовольным Бакуго, иногда громко выкрикивающим какие-то замечания мельтешащим вокруг сотрудникам следственной группы. Красные глаза Бунтаря медленно переползли на дисплей телефона, сравнивая дату трансляции с нынешним числом… Уже прошло несколько дней. - Да уж, - Тецутецу плюхнулся на диван, ловко удержав пластиковую тару с заваренной лапшой, - бро, нужно будет съездить в пятый участок, запросили помощь. Ты или я?  Эйджиро повернулся на стуле, всматриваясь отрешенным взглядом в разбросанные под руками документы. - Бро? - голос друга вырвал из оцепенения. - Я, - запоздало ответил герой и улыбнулся, поднявшись с места. - Приятного. Он завел машину, выехав на дорогу, и весь путь уже на автоматизме поглядывал в боковые зеркала, переключал рычаг скорости, нажимал педали… Но в ушах все еще звучали грубые слова Бакуго из телевизора, а перед глазами стояло его злое, перепачканное пылью лицо. Киришима притормозил на красном цвете светофора, рассматривая пешеходов, переходящих дорогу по стершейся зебре. А потом отпустил сцепление, вдавив газ. Гул двигателя всё не мог перебить чужой голос, как и включенное радио, да и шум города из немного приоткрытого окна. Эйджиро завернул на парковку, ловко выпрыгнув из машины. Он быстрым шагом направился ко входу, коротко кивнув двум полицейским, стоящим снаружи.  - «Красный Бунтарь», - громко заявил он, достав лицензию героя перед турникетами, которые открылись незамедлительно. - Сюда, - ему махнул рукой заросший сединой мужчина, скрывшись за поворотом коридора, куда Киришима проследовал чуть ли не бегом, за секунду до закрывшихся дверей нырнув в лифт. - Пришла наводка на одного ублюдка, - откровенно заговорил сотрудник, нервозно стуча пальцами по мере преодоления этажей, - его нельзя упустить, достало уже за ним гоняться, тварь ползучая.  Эйджиро лишь молча слушал, хмуря брови. А затем поджимал губы, выжидая в тесной кухне старой закусочной, с трудом затолкав себя в узкий проем у холодильника. Он старался дышать как можно тише, совершенно не двигаясь, чтобы вовремя среагировать на любой не тот звук. А нос щекотал запах специй, вареного теста и свеженарезанного дайкона, который заманчиво валялся белыми круглешками на небольшой разделочной доске. Ну и, конечно, наблюдательный герой уже заметил и ружье, привинченное ко дну деревянного стола, и подозрительно выпирающую выемку в стене. Но при этом, пока капля напряженного пота стекала с его головы до подбородка, он зачем-то вспоминал увиденный ранее репортаж… И слышал чужой паникующий визг, когда рывком вылетел всей своей массивной фигурой на вошедшего худощавого мужика, наперебой с громкими словами Бакуго. Посылающими репортеров нахуй.  - Хорошая работа! - Фэтгам улыбнулся, хлопнув вернувшегося в агентство Киришиму по спине. Тот устало кивнул, за день допивая которую по счету бутылку воды. - Завтра отсыпной! - М, - парень вновь кивнул и вяло улыбнулся. - Надо бы в торговый центр… Жирный, что Вы будете дарить родственникам? - О, у меня жена уже все купила, - мужчина горделиво задрал нос. - В этом прелесть семейной жизни… - Да хватит хвастаться, шеф, мы же договаривались! - затянул Тецутецу, а потом засмеялся, заметив смущение наставника. - Братан, я с тобой, окей?  - Разве завтра не твоя смена? - Эйджиро вскинул брови, глянув на друга.  - Ночная! Утром-то я свободен! Лучше схожу с тобой, ненавижу магазины. - Пф, договорились, - они стукнулись кулаками. - Я пошел! До свидания! А затем Эйджиро который раз подскочил спозаранку, не с первой попытки поняв то, что бубнил голос Тецутецу по телефону. И немного растерянный да помятый поспешно собирался на поезд к нужному времени. Бунтарь то и дело поглядывал на сильные часы, пока шлепал босыми ногами, бегая из маленькой ванной к столу и обратно, забывая то расческу, то дезодорант. Спустя минут двадцать он оставил машину на парковке вокзала, заторопившись внутрь, выискивая нужную себе станцию. - Киото… - бубнил герой себе под нос, вычитывая бегущие строчки на неоновом экране. - Киото… О, Киото! И он сел на поезд, пройдя по QR-коду билета, высланном его другом. Вскоре сам Тецутецу плюхнулся рядом и завел долгий рассказ о семье, о просьбе мамы, о необходимости съездить в соседний большой город, потому что только там продавалось то, что нужно было его родственникам в качестве подарка. И Киришима не смог отказать ему в компании, иногда посмеиваясь на особо экспрессивных высказываниях причитающего и слегка недовольного незапланированной поездкой коллеги. Поезд тронулся с места, пейзажи за окном расплылись в динамике движения, проносясь всё быстрее и быстрее с нарастающей скоростью. Тецутецу спустя полчаса уже сопел, наваливашись на поручень, а Эйджиро не менее сонно пялил в телефон, отвечая на сообщения друзей в ожившем почему-то именно сегодня чате сквада. Первым написал Серо, спросив как у всех дела и чем они собирались заниматься на Рождество. Видимо, ему на работе стало скучно либо что-то там же напомнило об одноклассниках. Следом отозвался Каминари, сопроводив свои недовольные сообщения не менее недовольными стикерами с какими-то цыплятами. Киришима тихо усмехнулся, пробегаясь глазами по ругательствам Денки, не в тему высмеивающего их общего смутно знакомого героя, не нравящегося парням вычурностью и помпезностью. После этого он решил прервать друга, вернувшись к сообщению Ханты, ответив, что сейчас как раз смог выделить себе время для выбора подарков родным, потому направлялся в Киото. Каминари долго не заставил себя ждать, попросив купить какую-то новую приставку за баснословные деньги, а потом резко передумал, умоляя просто пополнить баланс игрового аккаунта. Киришима вяло посмеялся, чувствуя, как засыпает. И он уснул, навалившись лбом на холодное стекло окна, все еще удерживая в руках незаблокированный телефон. Когда тот спустя какое-то время выпал из медленно расслабившихся пальцев, Эйджиро с Тецутецу вздрогнули от громкого звука, проснувшись. Бунтарь поспешил извиниться и поднять смартфон с пола, вытерев рукавом с краюшка губ капельку слюны, таки вылезшую во время короткой дремоты. Он всмотрелся в экран, где успел что-то понажимать во сне, а затем вновь открыл чат сквада, вчитываясь в новые сообщения от друзей. В то же мгновение сиденье под его пятой точкой словно исчезло, роняя тяжелое тело прямо туда, в механизмы, в колеса, на ледяные железные рельсы, проходясь по нему грузом суеты высокой скорости громко тарахтящих вагонов. Киришима смахнул чат, потом зашел вновь, перезагрузив. Зачем-то подергал страницу, вытаскивая колесико загрузки, обновляя диалог, но сообщения не менялись. И палец пекли напечатанные слова от Бакуго, спрашивающего, куда именно Эйджиро намеревался пойти. Они оставались последними в чате уже в течение часа, потому Бунтарь судорожно думал, как ответить, параллельно оправдавшись за задержку… И в итоге он написал прямо, что уснул, название торгового центра и приблизительное время. А затем отвлекся на голос девушки, объявивший попутную остановку. Его сообщение прочли через минут десять и не ответили, а он уже не мог уснуть, не в силах избавиться от странного предчувствия.  Было ясно из-за чего. Спустя два часа пути и мелких остановок, случайной встречи знакомых из университета, решивших составить крепкому дуэту компанию, Киришима смотрел большими от удивления глазами на Бакуго, стоящего прямо возле входа в крытую часть торговых рядов. Он не привлекал излишнего внимания, упакованный с ног до головы в теплые вещи с большим шарфом и вязанной шапкой, казалось бы, смешно натянутой на его голову, но смешно не было. Даже наоборот. Придавленные светлые пряди колючих волос сильно закрывали холодный взгляд, устремленный в телефон, потому мужчину трудно было узнать, если бы не профессиональная деформация Эйджиро в виде натренированной годами наблюдательности за окружающей обстановкой. Он, находясь в десяти или больше метрах от Кацуки, внимательно рассматривал его твердую и напряженную позу, безразличие к внешней суете и явную занятость, которую тот транслировал быстрым ударом пальца по экрану, видимо, печатая кому-то какое-то короткое, но четкое сообщение, что было бы в его духе. И почему-то Киришиме ужасно захотелось что-то для себя проверить, потому он достал собственный телефон, зайдя в чат сквада. Возможно, это было пустое, детское любопытство, когда он написал о своем местонахождении в районе Торгового центра, добавив строку о всегда восхищающей его красоте Киото… Глаза смотрели на Бакуго, которому ну точно должно было прийти уведомление, и он должен был его прочесть, что-то сделать с этой информацией, однако блондин ни капли не переменился, продолжая клацать пальцем по дисплею. Эйджиро в какой-то степени разочарованно поджал губы к носу, а затем отвлекся на окликнувших его знакомых, спрашивающих, куда они сперва пойдут. - Ну че, пацаны и пацанессы? - Тецутецу вернулся с туалета, поправляя пухлую куртку. - Вы с нами будете по магазам шастать или пойдете, куда вы там хотели..? - Ярмарка! - громко заявила девушка, махнув сумкой прямо перед самым носом металлического героя. - У тебя память две секунды? - Оп, сильно извиняюсь, правда из головы вылетело.  - А что на ярмарке? - Киришима хлопнул глазами, после чего над ним посмеялся другой его знакомый по университетской скамье. - Еще один с короткой памятью… - Ярмарка сладостей! - продолжала громкая девушка. - Вы точно с нами не хотите? - Не-а, времени нет, - Тецутецу отрицательно мотнул головой. - А ты, чувак, с ними или с нами? - обратился он ко второму незнакомому нам парню, задумчиво поднявшему глаза вверх. - Наверное, с вами. - О, давай! - Эйджиро радостно хлопнул его по плечу, проговорив, куда им нужно было в первую очередь по поручению матери Тецутецу. Тот же затараторил что-то про сыновий долг, после чего они втроем двинулись в сторону входа в здание, распрощавшись с другими двумя знакомыми.  - О! Брат, погоди, это Бакуго? - А… - Киришима стушевался, встав сбоку вместе с Тецутецу и третьим приятелем, который из интереса заозирался по сторонам. - Да, он… - Пошли, поздороваемся, - Реальная Сталь двинулся первым, уже подняв руку, чтобы заорать чужое имя, но приостановил себя, вовремя сообразив о количестве людей вокруг и вероятности нежелания афиширования своего присутствия со стороны геройского коллеги.  - Это же Динамит? Я его побаиваюсь, - честно промямлил университетский знакомый, шагнув позади Эйджиро. Тот удивленно бросил на него взгляд, но ничего не ответил, так как они уже приблизились к герою, обратившему на них свое внимание.  - Бакуго, чувак, здарова! - Тецутецу протянул ему руку, и тот, подняв на него свой неприятный взор, вынул свободную ладонь из кармана, молча ответив на рукопожатие.  - Йо, - Киришима улыбнулся, также протянув свою, которую крепко сжала чужая горячая рука. - Не знал, что ты сейчас в Киото!  - Да, брат, что у тебя? Работа?  - Да, - Кацуки убрал телефон в карман, лишь мельком глянув на третьего участника шумной компании, скромно кивнувшего в приветствии.  - А, это друг Киришимы с универа, тоже герой, кстати. Я с ним работал в Сайтаме, потому тоже знаю, - Тецутецу был находкой для шпиона, легко вываливая всю информацию. Эйджиро поддерживающе хлопнул мнущегося парня по спине. - Здравствуйте, Динамит, наслышан о Вас, - вежливо поздоровался тот, чувствуя себя максимально неудобно.  - Ага, - Кацуки ответил явно незаинтересованно, демонстративно затолкав руки в карманы, чтобы избежать рукопожатия. - Так че, куда вы? - Ты с нами? - Киришима удивленно вскинул брови, не сдержав скорости вопроса. Блондин же слегка нахмурился, немного угрожающе наклонив голову вперед. Какая-то тяжелая пауза, возникшая на минуту, легла на всех, кроме Кацуки, морозящей поджилки ледяной коркой… - Че-то имеешь против?  - Никак нет, - выпалил Бунтарь, а потом нервозно потер красный от холода нос. - Ладно, пойдемте!  Он был против. Эйджиро вел себя, как ни в чем не бывало, совершенно не вызывая никаких подозрений или вопросов относительно своего поведения. И он сильно старался, просчитывая каждую свою реакцию, каждое слово, чтобы не подавать виду, как он устал, как он неважно себя чувствовал и как он вдобавок слегка нервничал в присутствии своего одноклассника. Бакуго же был как всегда немногословен, груб и холоден, задерганный Тецутецу. Так и вышло, что их компания спустя некоторое время разделилась. Киришима стоял в магазине сумок, задумчиво хмуря брови, пока рассматривал кошельки.  - Фух, - приятель рядом громко выдохнул, специально обратив на себя внимание, а затем криво заулыбался. - Тебе тоже тяжело выносить его присутствие, да?  - Что? - Эйджиро не сразу понял о чем речь, а затем посмотрел в кожаные изделия за стеклом. - Нет. Мне нормально. - Мне показалось… - Я просто немного вымотался с дороги, говорил же. - А-а… Ну, - парень почесал затылок, кинув взгляд назад, чтобы убедиться - других двоих рядом не было, - знаешь, он так давит… - Киришима перевел на него глаза. - Неприятный тип… - Обманчивое первое впечатление, - Бунтарь утешающе улыбнулся, похлопав товарища по плечу. - Просто веди себя как обычно! - Пф, тебе легко говорить, вы же давно знакомы, - тот смахнул чужую руку, поджав плечи. Эйджиро же отвернулся, вновь посмотрев в кошельки, чтобы как можно быстрее дать отдохнуть лицу от натянутой улыбки.  Тецутецу ходил среди стеллажей тематических товаров, иногда задирая голову, чтобы видеть черную шапку, перемещающуюся там же. Он иногда возвращался к Бакуго, а потом снова отходил… И снова возвращался. - Херня какая-то, - честно признался Реальная Сталь, встав на пятый такой заход возле плеча коллеги, задумчиво пялящего в полки с книгами. Тот ничего не ответил, хмуро вычитывая названия произведений с их авторами, а потом резко выдохнул, вздернув голову.  - Ну че, тоже херня? Ты вообще будешь родокам че-то дарить? - Не планировал, - сказал Кацуки честно, выйдя из книжного отдела, завернув в следующий, с посудой. - А че тогда с нами пошел? Делать было нехуй? - Типа. - М-м, - Тецутецу присел на корточки, взяв в руки какую-то миску, разукрашенную снежинками. - Кстати, круто тогда на свадьбе оторвались!  - Ага. - Эх, вот бы еще какую-нибудь такую тусовку… Время так быстро летит. А, кстати, Каминари замутил с Янаги?  - Че? Кто это? - Бакуго опустил глаза на Тецутецу, который вернул блюдо на место, а потом поднялся на ноги.  - Бля, бро, моя одноклассница, она была дружкой у Комори. - А. - Девчонки че-то такое писали про их отношения. Я знаю, что Каминари в этом плане тот еще плейбой… - Мне похуй, - резко отрезал блондин, брезгливо сморщив нос. - Тебя ебет? - Ну в смысле? Она моя подруга. А он твой друг. Нет? - Тецутецу удивленно приподнял брови, а Кацуки как-то затормозил с ответом, собираясь машинально сказать «нет». Он цыкнул и отвернулся к подарочному набору бокалов. И эта странная пауза и вправду была слишком странной. - Не особо волнует, кто с кем ебется, - сказал наконец Бакуго, взяв коробку в руки.  - Да меня тоже такое не волнует, - Тецутецу достал вторую такую упаковку только с другим принтом. - Но Янаги же не просто левый для меня человек… - И что?  - Что? - Ты тупой? - Кацуки раздраженно пихнул бокалы на место, повернувшись к тарелкам. - Что тебе с того, с кем она шароёбится? - Ну, если ее обидят, я за нее вступлюсь. Типа про это. Поддержка, понял?  - Ок. - Если с Каминари че-то случится, разве ты его не поддержишь? Бакуго промолчал, задумавшись, и успешно вспомнив, как когда-то забирал его пьяного с бара после расставания с очередной пассией, позволив у себя переночевать.  - М.  - Ну вот… - Тецутецу хмыкнул, слабо пнув знакомого плечом. - До тебя долго доходит, Динамит. - Отъебись.  - Эх, тоже бы замутить с девушкой под Рождество, - страдальчески затянул Тецутецу, а затем стеснительно окрасил щеки румянцем, видимо, даже представив кого-то конкретного. - А у тебя, кстати, есть..? - У Киришимы… - Бакуго, не церемонясь, прервал коллегу от уже в край заебавшего в свой адрес вопроса, попробовав задать его самому, - была девушка?  - Ну да, - Тецутецу кивнул, присев на корточки. - В универе. Щас нет. Ну, ты сам это уже, наверное, понял, - Кацуки перевел глаза на сервизы, потянувшись рукой к маленькой кофейной чашке. - Да, Кири сам не скажет, - продолжал седовласый, рассматривая большие блюда для выпечки. - Херовый был опыт.  Бакуго одернул ладонь от хрупкой посуды, сунув ее в карман. Он зарылся носом в шарф, а затем перевел глаза на макушку Тецутецу.  - Че там?  - Ну… - тот еще какое-то время посидел, а потом снова поднялся на ноги, как-то демонстративно задрав нос. - Не думаю, что он бы хотел, чтобы я рассказал… Эй!  Кацуки отвернулся еще на начале его слов, двинувшись в следующий отдел, при этом игнорируя какие-то окрики в свою сторону. Он зашел за очередной стеллаж, взяв в руку первую попавшуюся штуку, покрутив… А затем вернув на место. Блондин медленно перевел глаза поверх многочисленных рядов товаров, высматривая вдалеке маячившие красные волосы. И он сам не понял, как двинулся туда, в их сторону, зашел в магазин сумок и чемоданов, сразу обратив на себя внимание редких покупателей.  - Эм, - тот самый незнакомый ему парень сразу растерянно заулыбался, видимо, хаотично прикидывая, что сказать, но Бакуго его проигнорировал, подойдя к Киришиме слишком близко, чтобы заглянуть через плечо, за что тот сейчас отдавал деньги. И Бунтарь моментально напрягся, силой воли сдержав порыв инстинктивно дернуться, когда к нему зашли со спины. Он лишь резко повернул голову, чтобы увидеть, кто это, а затем на секунду замер, столкнувшись с Кацуки.  - Че покупаешь?  - К-кошелек! - Эйджиро достал купюры, уже забыв названную консультанткой цену. - Для бабушки! А ты нашел там что-нибудь? Где Тецутецу? - Хер знает, - сразу ответил блондин, сделав шаг в сторону. Он взял какой-то маленький, женский клатч, отщелкнув кармашек. - Там всякая праздничная хуйня. - Это классно! Есть что посмотреть! - каким-то чудом Киришима попал в нужную сумму и забрал врученный пакет. Он внутренне глубоко вздохнул, морально приготовившись, а затем рывком закинул руку на чужие широкие плечи. - Идем, купим что-нибудь твоей маме! - Че?! - Бакуго вскинул на него голову, но тот посмотрел перед собой, не обращая внимания на грозный взгляд. - Может быть, посуда? Все мамы любят посуду!  - Прикалываешься? Я ниче не куплю этой старой карге! - Да ладно, иногда можно побыть заботливым сыном, Бакубро, - засмеялся Эйджиро, затормошив друга туда-сюда, думая, что всё под контролем. Вот он без происшествий уже купил первый подарок, они вместе уже вышли из магазина, уже подходил к концу первый час их встречи… Мужчина посмотрел в сторону, перехватив внимательный взгляд. Во рту сразу пересохло. Киришима ослабил хватку, собираясь убрать свою руку с чужого шарфа, но Бакуго так пристально смотрел прямо ему в лицо, отчего отвести взгляд или пошевелиться было бы показателем слабости…  - Что? - прямо и, не сконтролировав интонацию, как-то грубо спросил Бунтарь. Ему все тяжелее удавалось держать улыбку, пока его откровенно давили эти тяжелые глаза.  - Я думаю, - Кацуки стоял стойко, прямо, размеренно и спокойно дыша, не источая ничего кроме своей уверенности, от которой у Киришимы уже немного подкашивались ноги, - открыть агентство здесь. В Киото. Эйджиро с мужеством выдерживал его энергетику, сохраняя снаружи невозмутимость и непосредственность все еще остаточно легкой улыбкой. Он переводил внимание из одного глаза в другой, видимо, пытаясь понять, как нужно было отреагировать на эту информацию. И всё-таки, не отвечая, потому что так и не мог понять. А Бакуго, словно специально дав ему эту минуту для обдумывания, вновь открыл рот, чтобы сказать что-то еще, даже не догадываясь, как Киришима страшился любого его слова и предложения, любой озвученной им вслух или написанной в чат короткой мысли… - Пикачу мне уже мозг выебал... - немного зло проговорил чужой рот. - Ты решил? - Эйджиро моргнул, не слыша вокруг себя ничего, кроме голоса своего друга. - По поводу…  - Нет, - резко отрезал он, убрав руку, чтобы создать между ними небольшую дистанцию. - Я же не знал, что в итоге Киото! Нужно время подумать! - Бунтарь засмеялся, размяв шею. - Ну, а сначала - подарки! Надо найти Тецутецу. Братан, где ты? - он специально не дал себя остановить, шагнув к рождественской выставке. Киришима спасался бегством от Бакуго, все еще ощущая на своем лице его щиплющее дыхание из-за жвачки с ментолом, которую тот, скорее всего, жевал совсем недавно. И хуй его знает, была ли она еще у него во рту или уже покоилась безвкусной белой кляксой в какой-нибудь мусорке. Эйджиро суетливо искал глазами Тецутецу, страшась оборачиваться, ныкаясь от стеллажа к стеллажу. И весь его образ трескался, шел по швам, что он ощущал клокочущими в сильной тревоге внутренностями и особенно заходящемся в быстрой пульсации сердцем. Улыбка тенью все еще была на его губах, а голос довольно уверенно и громко звал друга, причитая о его пропаже скорее по вредной привычке, когда парень нервничал или забывался. За капюшон сзади сильно потянули, больно надавив замком на шею, даже придушив. Киришима заткнулся, сделав резкий шаг назад, а затем рывком рванул, в эту же секунду отпущенный из опасной хватки. Бакуго сунул руку в карман, когда Эйджиро уставился на него напряженным лицом, сильно сжав челюсти.  - Он там, - спокойно сказал блондин, не обратив внимания на чужую реакцию, и кивнул головой в сторону. - В «Лего», - а затем повернулся, направившись в указанном направлении. Бунтарь уставился себе в ноги, тяжело дыша от адреналина испуга, выплеснутого в кровь. Он сжал кулаки до побелевших костяшек из-за острого желания ударить себя за такое идиотское поведение, за эти дурацкие ощущения и реакции. Нет, просто, он уже не выдерживал, дойдя до предела своей годовой выдержки… Ему был срочно необходим отдых.  - Жирный..! Умоляю! - Эйджиро низко поклонился в чрезмерно уважительной позе, прижимая руки тесно по швам. - Хотя бы неделю! - Бунтарь… - Фэтгам растерянно сводил брови, переводя взгляд с красной головы на ничего не выражающего Тецутецу, стоящего у входных дверей его кабинета. - Прошу Вас! Неделю! Я очень..! «Прошу Вас!».  Как складывалась жизнь Киришимы? Парень шустро закинул толстую сумку с вещами себе на плечо.  - Передавай родакам привет, - Тецутецу помог со второй, хлопнув друга по спине. - Там очень холодно, не слови заразу… - Спасибо, братан, - Эйджиро благодарно улыбнулся, а затем вошел в заполняющийся людьми вагон. Он провожал коллегу глазами в окне, пока тот, махнув рукой, не потерялся среди толпы, видимо, поторопившись на работу. Ну, а Киришиме предстоял долгий, но уже ставший привычным путь на остров Хоккайдо.  Так как складывалась жизнь Киришимы? Он смотрел в окно, подперев подбородок рукой, подавляя где-то в горле навязчивые зевки. Если бы он сам говорил о себе, то сказал бы, что его жизнь была яркой, полная впечатлений и хороших людей. Еще он бы сказал просто - она ему нравилась. Ему правда нравилась его жизнь, несмотря на различные невзгоды, которые, безусловно, настигали и его время от времени. Эйджиро, бросив взгляд в сторону, резко встал, помогая женщине засунуть сумку в тесные ряды полок. Она его скромно поблагодарила, проходя немного дальше к своему месту. Так вот… Герой опустился обратно, вновь уставившись в окно. Проносящийся в нем пейзаж загораживала голова сидящего рядом подростка, уткнувшегося в телефон, но Киришима не обратил на это внимание, довольствуясь тем, что мог видеть… И, в целом, его так устраивало. Жить. Можно ли было сказать, что таким отношением он отпускал любое мгновение, ища во всем свои плюсы? Можно. Не считая того, что он заставил себя так жить. Так как он жил?  Бунтарю предстояло пересесть на другой поезд, выдержать еще одну не менее долгую дорогу, потом протарахтеть на небольшом автобусе, а там, по толстым сугробам и уютным улочкам, доковылять до старого традиционного домика, таща на плечах две тяжелые сумки. - Эйджиро! - его окликнули уже за поворотом, и он вскинул голову, до этого сосредоточенно отслеживая, куда совал свои ноги в увесистых ботинках.  - Малой! - воскликнул он, выронив одну сумку. - Ничего себе, как ты вымахал!  - А то! - к нему подскочил парнишка, укутанный в пухлую куртку с высоким воротником. - Давай, помогу!  - Дотащишь? Тяжелое! Сам еле несу! - Киришима засмеялся, наблюдая, как младший брат погружается в сугробы выше колен, ковыляя к нему на всех порах. - Эй, а голова! Где шапка? - Да пофиг! Дома! - отмахнулся мальчуган, схватив рукой в шерстяной варежке выроненный ранее багаж. - Тут идти два метра! - Ты че?! - Эйджиро моментально снял свою, одним движением натянув ее на голову брата до самого подбородка. Тот засопротивлялся и забарахтался под веселый смех старшего. - А, Эйджиро! Эйджиро приехал! - изо угла выскочили дети лет десяти и одиннадцати, полностью запакованные в теплые вещи. Они радостно запрыгали в снегу, стараясь пробраться по следам, оставленным младшим братом Киришимы.  - Эй, вы куда?! Идите в дом! - закомандовал тот, строя из себя старшего, хоть и разницы в возрасте у них было от силы один-два года. - Ого! Меня все встречают! Как приятно! - не стесняясь заорал Бунтарь, рывком подняв сумки. Дети бросились на его руки, весело засмеявшись, а он, стараясь удерживать всех на себе, высоко задирая ноги, зашагал в сторону калитки под бубнеж причитающего младшего брата. Внутри его встретили бабушка по отцу, чей это и был дом, а также приехавшая погостить тетя - жена брата отца. При входе уже пахло мандаринами, корицей и имбирным печеньем, а пищащие дети, вырвав-таки сумки с подарками, сразу начали вываливать все наружу, совершенно не беспокоясь за сохранность чужих вещей. Киришима же был невозмутим, разговаривая с родственниками о дороге, о погоде, стараясь еще параллельно что-то комментировать скачущей вокруг него ребятне. Спустя двадцать минут суетливых болтовни и копошения, когда он перевел дух с дороги, обмылся в старой пристройке и переоделся в более теплый свитер, вошел в отдельную небольшую комнату, приходившуюся гостиной. Эйджиро хмыкнул, завидев уже притихших двоюродных брата с сестрой у котацу, полностью погруженных в изучение всяких привезенных им безделушек за спиной сутулого дедушки, сидящего совсем близко к мелькающему телевизору. Он подошел к нему, приобняв за худенькие плечи, пока тот деснами сосал дольку мандарина, щедро сунутую внучкой.  - Эйджиро, будешь? - она и ему протянула кусочек, который рывком выхватили с ее пальцев одним ртом, опасно клацнув челюстями. - А! Страшно! Чуть руку не откусил! - Ха-ха! - молодой мужчина широко улыбнулся, блеснув острым оскалом. - Иногда во мне просыпается… Хищник, который охотится на праздничные мандарины!  - А-а! - девочка схватилась за пухлые щеки, подсобрав к себе ножки в теплых колготках. - Хищник! - восторженно отозвался ее брат, а затем, встав в угрожающую позу, слабо укрепил руки. - Я не позволю тебе обижать мою сестренку!  - И что же ты мне сделаешь, герой?! - вошел Эйджиро в роль, пытаясь злобно посмеяться. А дедушка безразлично продолжил покусывать мандаринку, полностью увлеченный каким-то странным комедийным шоу.  - Я тебя одолею, злодей! - Покажи мне, на что ты способен!  - Кья, что же делать, Хищник такой сильный!  - Нет, сестра, не бойся, ему не сломить мой геройский дух!  - Ха-ха-ха, но я уже съел два мандарина! - О нет, когда он успел?! - Брат, посмотри, рядом с ним! - Дедушка на его стороне! - воскликнул мальчик, изобразив на лице ужас, пока Эйджиро шустро чистил цитрусовые, подсовывая их все еще незаинтересованную в их игре старичку. - Неужели, он его наставник?! - Верно! - Киришима злобно улыбнулся, резко разведя руки в стороны. - Пока за мной мой учитель, я непобе..! - Внучата, курочка готова! - бабушка вошла в гостиную, оповестив детей о вкусной еде, которую те до этого долго ждали, но уже забыли, увлеченные приездом Эйджиро. Все смутились из-за детской игры, покраснев в ушах от тихого хихиканья пожилой женщины, обратно прикрывшей к ним дверь.  - Блин, бабуля..! - возмутился мальчик, сжав кулачки. - Э-это… Это твой ш-шанс..! - ему уже было неловко продолжать, как и его сестре, смущенно перебирающей складки юбки. Киришима не мог подавить слишком смущенную улыбку несерьезного настроя… Но тут дверь резко отъехала в сторону, когда в комнату сделал шаг его родной младший брат, напялив на себя какое-то подобие оранжевого плаща. - Значит, вот ты где, преступник?! - громко заявил он, выставив руку вперед. - Что? - сестра вылупила глаза, но тот не дал ей испортить свой звездный час. - Мое имя: Невероятно стойкий и опасный, гроза районов и страх улиц..! - Слишком длинное название… - на заднем фоне пробубнил двоюродный брат. - Великий и всесильный: Горный Ультракрепкий Воин-Пиранья! - Пф-ф… - Эйджиро еле сдержался, сжавшись пополам. - Ха-ха-ха! Пиранья! - сестра звонко засмеялась, хлопая ладошкой по полу на перебой со своим братом, который уже катался, свернувшись калачиком.  - Эй! - младший смутился, но продолжил сохранять величественную позу, которая была готова рассыпаться с минуты на минуту. - П.. Пи… Кхм, - Киришима глубоко вдохнул, а потом резко вскинул голову, максимально придав лицу испуганное и шокированное выражение. - Не может быть! Неужели это тот самый Горный Суперкрепкий… - Ультракрепкий!… - Ультракрепкий Воин-Пиранья! О нет! - Эйджиро забарахтался, пародируя хаотичность движений при сильном страхе. - Учитель! - он вяло потормошил дедушку за худое плечо. - Нам нужно убираться отсюда! Если нас схватят и заберут все мандарины, что с нами будет?!  - Ха-ха-ха! - младший слишком наиграно посмеялся, тыкая на старшего брата пальцем. - Твой учитель тебе не поможет! Ты бессилен! - Не-е-ет! - Мандаринку… - старичок повернулся к внучке, протянув свою руку. Та, полностью до этого погруженная в развернувшееся представление, встрепенулась и шустро почистила цитрус, положив дольку в дрожащую ладошку. Дедушка отвернулся обратно к телевизору, продолжая смотреть выступление комедийного дуэта бокэ и цуккоми. - Так, Красный Бунтарь, Воин-Пиранья, Фея Крепкости и Дикий… Дикий… - тетя, отодвинувшая дверь, скороговоркой начала озвучивать чужие прозвища, запнувшись на одном из них. Ее сын шустро вскочил, поджав подбородок. - Дикий Бульдозер! Так тяжело запомнить?! Мама, ты меня не любишь! - он выбежал из комнаты, скрывшись в глубине небольшого дома. - Ох… Разве он не трактором был? - женщина сожалеюще вздохнула, а потом глянула на оставшихся детей. - Помогите накрыть стол, мы всё приготовили. - Есть! - Я схожу за Бульдозером.  - Он был раньше Камазом… - Камаз? Это разве не российская компания грузовых машин..? - Эйджиро поднялся на ноги, удивленно вскинув брови. - Как круто звучит… Так, тетя, стол предоставьте мне! - Эйджиро, дорогой, там немного ножка открутилась, а у меня сил не хватает… - Конечно, сейчас!  - Будь осторожен, - бабушка заботливо поглаживала его руку через плотную ткань куртки. Киришима улыбнулся, туго завязывая крепкую шнуровку зимних ботинок. - Конечно.  - Ничего не забыл? - Ничего.  - Я думаю испечь тыквенный пирог. Будешь? - Конечно, буду! - мужчина шустро выпрямился, согнув руки в сильном жесте. - Я пошел! - Хорошего пути.   Часы показывали половину шестого. Темное утро одного из последних дней декабря было безжалостно к теплой человеческой коже, сразу обветривая ее до шелушащихся кусочков. Эйджиро натянул шарф сильнее на нос, двинувшись по узкой тропинке через лес. Он поднимался на высокий холм, у подножия которого располагался дом бабушки с дедушкой. Дорога туда занимала час, вознаграждая в конечной точке медленно выплывающим рассветом освежающих солнечных лучей. Киришима шустро смахивал толстый слой снега на уже давно примеченном пеньке, усаживаясь на него своей пятой точкой. И затем, посидев так минут десять, восстанавливая пульс сердца после затруднительного всхода, выуживал из походной сумки термос с горячим чаем и укутанный в фольгу запеченный батат, еще сохранивший свое тепло. Он разламывал корнеплод, погружаясь губами в пряную желтую мякоть, хотя в горло совсем не лезло. Да и аппетита не было. Запах черного чая со снежным налетом промерзшей коры мертвых деревьев наполнял легкие, замедляя кровоток, охлаждая кипящую голову. Глаза героя всматривались вперед, в маленькие деревенские домики, снежные нетронутые поля, сливающиеся на горизонте с затянутым не менее белыми облаками небом. Солнце где-то там, за ними, светило как фонарь за туманной дымкой, выкатываясь лимонным диском, при виде которого на языке становилось кисло. Эйджиро глубоко вздохнул, сделав первый теплый глоток. И это был его ритуал, не прерываемый уже много лет. Первый год после выпуска из ЮЭй Киришима мог себе позволить приятное волнение от: обучения в следующем серьезном учебном заведении, неожиданно интересных знакомств, полноправной работы героем и мыслей о Бакуго. Тогда юноша разрывался от насыщенных дней, закапываясь в: сложной учебе, поездках на работу по различным поручениям, весёлом времяпрепровождении с новыми приятелями и приятельницами, полноценной самостоятельной жизни и различных чувствах, которые он проживал в связи с Бакуго. И в какой-то момент ему было настолько плохо, что он допустил мысли о ненависти к своему другу. И какое-то время даже стабильно ненавидел, специально не желая ни слышать, ни видеть, ни знать ничего о нем и том, как шла его жизнь, как развивалась его карьера. А тот, будто назло, маячил в новостях и топах, подобно назойливому комару летом у самого уха. Киришима реагировал бурно, покрывая его в уме самыми разными ругательствами, пока слушал включенный в забегаловке телевизор, выкидывал утреннюю газету, как только натыкался на какой-то отрывок с его именем, и даже делал вид, что плохо с ним знаком, когда кто-то спрашивал об их совместном обучении. Его почему-то сильно одолела сначала обида на Бакуго, а потом развившаяся из нее злость вперемешку с жалостью к самому себе. Он-то и дело в те месяцы особенно часто вспоминал их первые дни знакомства, а затем обдумывал, как всё перешло в, казалось бы, такую крепкую дружбу, вспыхнувшую и погасшую, подобно случайно рванувшей праздничной хлопушке. Которая осыпала незапланированным конфетти внутренности чувствительного Киришимы. И ему приходилось уже который не месяц, а даже год собирать руками каждую блеклую блесточку, стараясь навести внутри порядок. Но экстренные новости, внезапные сообщения Каминари, просто в разговоре - Бакуго, словно ветреная погода, подхватывал разноцветные мелкие бумажки, разнося их в разные стороны, усложняя Эйджиро работу. И так из раза в раз, из раза в раз. Таким образом Бунтарь, потерянный и взбудораженный новыми ощущениями студенческой взрослой жизни, решил погрузиться в нее с головой, вызываясь на любые движухи, участвуя в любом кипише. Он попробовал для себя много нового, никогда никому ни в чем не отказывая.  - Вы должны выбрать международное направление, - серьезный, морщинистый мужчина сцепил руки за спиной. - Моя личная рекомендация: отнеситесь к этому вопросу с особой ответственностью. Вам необходимо четко понимать какую страну, с какой культурой и какими законами вы собираетесь выбрать. «Со своим уставом в чужой монастырь не ходят», помните это. - Киришима, куда пойдешь? - незнакомый нам парень плюхнулся рядом с Бунтарем, закинув ему по-дружески руку на плечи, пока тот складывал учебники в сумку. - Не уверен… - он действительно был озадачен внезапно возникшим требованием о получении международной лицензии. Киришима оказался и рад открывшимся большим перспективам в своей карьере, и напуган от непредсказуемого количества новой информации для изучения. - Я думаю выбрать Индонезию, знаешь же, что там..! - Китай? - профессор спустил пониже очки, взглянув на явно нервничающего молодого человека перед собой. - Да, сэр! Я уже знаком с частью культуры этой страны, потому что сам являюсь на одну восьмую по национальности китайцем! М-моя бабушка также проживает в Китае и..! - Красный Бунтарь, верно?  - Да! - Китай часто выбирают наши японские коллеги в качестве международной работы из ошибочного суждения, что хорошо знают историю и даже иероглифы этой страны… - пожилой мужчина говорил медленно низким голосом, не выражая каких-либо определенных эмоций, а Киришима сидел чрезмерно напряженно, поджимая губы. - Не говоря уже, как бы смешно это не звучало, о китайском гороскопе. Но очень мало кто из них получает лицензию… Есть мысли, почему? - С-смею предположить, потому что с Китаем уже сотрудничает много героев..! - Хм… - этим «хм» мужчина показал, что не согласен с аргументом, потому Эйджиро запнулся, судорожно думая больной от мыслей и нервов головой.  - Извините за глупое предположение! Тогда, думаю, потому что отбор с китайской стороны очень сложный, точнее, имею в виду, что они знают об ошибочном мнении многих японских героев относительно работы с китайскими коллегами, потому на экзамене дают с-сложные вопросы, то есть, задания, связанные с особенностями своей страны, которые не знает, эм, не может знать иностранец… - Хм, - профессор сменил интонацию, а затем заинтересованно скрестил руки на груди, облокотившись о спинку стула. - Вы близки. - Ох… - Я скажу Вам несколько вещей в качестве информации для «подумать на досуге», прежде чем Вы сделаете окончательный выбор. Во-первых, в Китае проживает полтора миллиарда человек, - мужчина показал один палец, а Киришима сглотнул, - во-вторых, одна только материковая часть Китая граничит с четырнадцатью другими странами, - он поднял второй палец, отчего студент еще больше напрягся, - в-третьих, Китай разительно отличается от Японии, начиная с политики, заканчивая культурными ценностями, а тем более медициной. Думаю, я Вас этим не удивил. - Д-да… - Однако почему-то многие уже на финишной прямой перед экзаменом об этом забывают… - Эйджиро во все глаза смотрел на профессора, взявшего ручку, чтобы расписаться в какой-то бумаге. - Другая страна - это совершенно другой мир.  Так все сложилось, что в тот же год была введена система категорий героев, и на Киришиму свалилось много внезапных обязательств, от которых он не мог легко отмахнуться.  - П-прости, не подумай, что я жалуюсь, - юноша отчаянно и грубо водил ладонью по лицу, стараясь так себя хоть немного привести в чувства, - я просто не знаю, с кем посоветоваться… - Всё в порядке, я слушаю, - ответил по ту сторону телефона женский голос. - В-всё так навалилось, у меня голова лопается… - продолжал он немного подрагивающей от нервов интонацией. Его глаза уставились во множество бумаг, которым был завален весь стол. - Я с трудом успевал совмещать очное обучение с работой в Осаке, а тут еще новая система оценки героев… Я думал пойти на курсы первой, то есть, правильно же говорить пятой категории, когда бы смог закончить с международной лицензией… - Ага, - в динамике понятливо согласились, показывая, что внимательно слушают.  - Н-но… - Киришима смотрел безумными глазами в желтоватую бумагу, выуженную из порванного конверта некоторое время назад, - изменились и условия на китайскую лицензию! Теперь для подачи заявления обязательно нужна четвертая категория! - Я слышала, что не только Китай ввел это новое правило… - Нет! - Эйджиро резко ударил кулаком по столу, начав нервно ерошить отросшие волосы. - Ты понимаешь?! Чтобы перейти на второй курс именно на своем факультете, мне нужна международная лицензия! Но я не могу ее получить, не пройдя курсы четвертой категории! Блять! Извини… При этом я еще должен успевать сдавать по предметам зачеты и домашку! И должен успевать ездить к Фэтгаму! У меня лопается голова от всего, что нужно учить! Как мне поступить? Что мне делать?!  - Ты пробовал говорить с куратором? С самим Жирножвачем? - Конечно! - Киришима подорвался с места, отчего стул упал на бок, еще больше выводя его из себя громким звуком. - Куратор от меня отмахнулся! Он развел руками, Такаги, понимаешь?! Жирный же сказал, что может дать мне временный отпуск, но с него при проверках агентства начнут спрашивать, не липовый ли я работник, раз не предоставляю отчеты, а зарплата на меня начисляется!  - Ох, - девушка глубоко вздохнула, замолчав. - Чёрт…  - Прости, я пытаюсь что-нибудь придумать, но в голову ничего не лезет… Только если от чего-то отказаться… - Да как я могу?! - Бунтарь обессилено опустился на скрипнувшую кровать. И он пытался всё успеть. Носился, не зная себя, записавшись на первые курсы повышения геройской категории, все равно подав при этом заявку на международную лицензию, при этом отпрашиваясь с пар, чтобы съездить по работе в Осаку. В любую выдавшуюся свободную минуту, на коленке в поезде, обеденном перерыве, в ожидании оформления отчетов, даже в туалете - он читал в телефоне скаченные лекции, старался выполнить все домашние задания и не стыдился просить помощи у своих одногруппников, старшекурсников и даже друзей. Киришима мог внезапно скинуть Серо упражнения по английскому, Каминари - какие-нибудь тесты, Мине - слезливую просьбу помочь написать реферат… И так он выживал, не продыхая ни секунды, изматывая себя вынужденными обстоятельствами, просто не имея решительности от чего-то отказаться. Юноша был уверен, что со всем справится, стараясь не упускать, как все вокруг говорили, ни единой возможности, нагрянувшей в его жизнь. И то, что он отключался, сидя на парах во время важной теории или ожидая дольше пяти минут запланированной встречи по работе, заваливался в беспамятство на учебники, пока старался запомнить новый материал, а также мирился с проблемами аппетита, а следом и пищеварения, повышенной физической усталости, слабого иммунитета, особенной ломкости волос и ногтей, чувствительности и раздражительности кожи, проявляющихся различными доставляющими дискомфорт нарушениями - это все будто не было ему показателем, что что-то не так.  - Киришима. - Да? - он повернул голову в сторону преподавательницы, окликнувшей его в середине коридора. - Зайдите на кафедру. - Встал вопрос о Вашем отчислении… - заведующий, тучный мужчина с необычной прической, говорил хриплым серьезным голосом, сцепив толстые пальцы между собой. - Я… - Эйджиро смотрел на него шокированными и саднящими от недосыпа глазами, сжимая ноющими пальцами не менее ноющие от перенапряжения, спрятанные под широкими штанами колени в фиксирующих бандажах. - Безусловно, мы понимаем с чем столкнулись первокурсники в этом году. Чрезмерно большая нагрузка, но Вы еще и работаете в другой префектуре. Зачем Вы поступали на очное направление?  - На этом факультете не было другого… - На этом - да… - мужчина уперся локтями в стол, - может, Вам перевестись на другой факультет, пока не поздно? Я специально позвал Вас сейчас, чтобы Вы могли успеть, так как в деканате уже лежат Ваши документы… Киришима лежал на своей кровати также небрежно, как, наверное, его документы в стопках таких же для кого-то бестолковых и одинаковых бумаг. Лежали они, наверное, криво, над резюме другого, похожего на него несчастного молодого героя, не успевающего жить эту жизнь. Юноша взял телефон, открыв чат сквада, где несколько дней назад его друзья писали о том, как проходят их дни, о каком-то празднике и громких новостях… Он поднес гаджет ближе, направив микрофон ко рту. - А-ха-ха, пацаны, че как? - его голос был веселым и непринужденным, как обычно бывало, когда он делал какую-нибудь глупость. - Простите, что не написал раньше! Надеюсь, у вас будет время послушать, потому что от усталости у меня болят даже пальцы! Ох, в общем, я полностью завален учебой… - юный герой не хотел показывать, что он с чем-то не справляется, что он в отчаянии, почему-то особенно чувствуя на расстоянии горделивое нежелание опозориться перед своими товарищами из ЮЭй. - Ну и, в общем, не всё, конечно, гладко! - продолжал он задорным голосом. - Вот меня исключить решили, а-ха-ха! Буду сейчас срочно что-то делать! Международка, категории, учеба, работа, а-а, столько всего! И он запнулся, когда телефон пиликнул. Глаза вернулись с потолка на экран чата, где продолжалась запись голосового сообщения, но Каминари, не догадывающийся об этом, скинул, как обычно от него и бывает, очередную новость. Затем следом написал: «Разве этот громила не тот, что навел шороху в Сендай?! Бакуго, чувак, как ты с ним справился?!»… Киришима нажал на отправку своего голосового, а затем, пока оно прогружалось, нажал на ссылку, не с первого раза открыв из-за слишком затвердевшей кожи на большом пальце. Его перекинуло на сайт довольно знаменитой новостной компании, писавшей о нашумевшем деле, где засветилось агентство Бест Джинса, и особое внимание было уделено «юному, но уже подающему огромные надежды» Динамиту. Эйджиро пробежался щиплющими от перенапряжения глазами по нескольким строчкам, в которых рассказывалось об участии одноклассника и предпринятых им действиях, а затем увеличил фото, где повязанного злодея сопровождали органы полиции, а на заднем плане стоял Топ Джинс, еще какой-то мужчина в костюме и Бакуго, упираясь ладонями в бока и хмуро пялясь куда-то в сторону. Киришима увеличил фото еще сильнее, чувствуя в твердых пальцах дрожь, на которые плохо реагировал сенсор. А потом еще сильнее, пока не дошел до лимита. Фото разбилось на пиксели и стало совсем смазанным из-за своего плохого качества, но Эйджиро все равно мог рассмотреть недовольное лицо своего друга.  - Черт… - его подбородок дрогнул, а затем он перевернулся набок, облокотив телефон о стену. - Черт… - юноша скрутился, зарывшись лицом в подушку, ощущая накатывающую волну сильных эмоций, уже не в состоянии их сдерживать. - Бакуго… Бакуго… - он отчаянно застонал, больно и резко зарывшись пальцами в свои волосы. - Ты был прав… Ты был прав! Как же ты был прав, что не пошел в универ! - громкий всхлип. - Ты… Ты уже тогда правильно расставил цели в своей жизни, считая меня дебилом! И ты абсолютно прав! Сука, я конченный дебил!