Пачку лексотана, пожалуйста.

      Наступала осень, а значит совсем скоро на деревьях начнут желтеть и даже краснеть тонкие зеленые листочки, которые ветер колыхает из стороны в сторону своим даже самым легким дуновением. А вместе с ними начнут беспощадно приобретать красный оттенок и лица заболевших сезонной простудой. Листья, кружась в воздушном танце, начнут опадать, а люди будут спешить в аптеку за жаропонижающим и прочими необходимыми им лекарствами.       Люди, чей иммунитет не выделялся особой устойчивостью, уже потеплее укутываются в свои теплые шарфы и одежду, лишь бы не заболеть. В этом году осень началась с достаточно резких перепадов холодной температуры после лета. На асфальт падают редкие капли дождя, разбиваясь об него и раскидывая еще более мелкие брызги в разные стороны. Небо заволакивается темными тучами, укрывая за собой до сих пор отдающие небольшое тепло лучи солнца. Бабушки с самого утра садятся в автобусы и трамваи, спеша в известное только им направление и постоянно ворчат. Люди не проснулись до конца и все ещё протирают свои слипающиеся глаза, но уже покидают свои уютные (и не очень) квартиры многоэтажек, так же куда-то направляясь.       Если посмотреть со стороны, то вся суматоха и спешка куда-то делают людей очень близкими к муравьям. Нужно что-то для кого-то сделать, кого-то найти, куда-то придти, что-либо понять и принять. А в голове только важные цели, достигнув которые сразу появляются новые, не менее важные. У всех свои дела, требующие выполнения и это только больше делает нас похожими на этих маленьких насекомых. Может, летая высоко в небе на сильных крыльях, птицы так и думают о людях, наблюдая за нами ради удовольствия и забавы? Или же птицы такие же муравьи как и мы, только освобожденные от земных оков и свободные в полете?

***

      Только дети на улицах никуда не торопятся и просто наслаждаются моментом жизни, желают дольше гулять и веселиться, пока их вновь не позовут домой родители. Только на следующий день они смогут снова увидеться со своими друзьями на улице и так же весело поиграть с ними, до этого момента не менее радостно проведя время со своей семьей.       Присмотревшись, можно заметить не только радостных детей, но и взрослых. Ведь было бы нечестно, если счастливые моменты бывали только у детей. Тогда бы, наверное, мир окончательно прогнил изнутри. Каждый человек заслуживает свое счастье, пусть и не всегда такое долгое, как хотелось бы. Достаточно оглядеться: кто-то довольно улыбаясь и чуть ли не подпрыгивая, идет с большим пакетом из дорогого магазина, явно давно мечтая и планируя эту покупку. А вот парень, наоборот стараясь сдерживать улыбку самого счастливого человека на планете в этот момент, куда-то торопиться с пышным букетом красиво распустившихся пионов. У каждого есть своя крупинка чего-то хорошего и это заставляет радоваться. Разве это не чудесно?       — Жизнь великолепна и люди искренне радуются этому. Это и есть то прекрасное, ради чего стоит жить и что все так ценят? — размышляет Сигма, удобно устроившись на своем рабочем месте и пустым взглядом сверля рядом располагающееся окно. Нет, все-таки ему никогда не понять самое нутро этих ярких и радостных выражений лиц у людей даже в самый дождливый и, казалось бы, неудачный день, когда все дороги в глубоких темных лужах и кусках грязи абсолютно везде. В самый обычный солнечный и теплый день, когда задорно поют птицы по утрам, а лучи солнца приятно ласкают зайчиками кожу, он не поймет. Для него это как желанные конфеты для ребенка, что спрятаны он него на самой верхней полки, до которой никак не дотянуться. Временами это достаточно огорчает парня, но что-либо сделать с собой тот попросту не в силах. Он не может почувствовать того же, что и остальные, не может найти свой исток этих эмоций и радости.       Длинноволосый парень спокойной сидит на своем излюбленном кресле на колесиках, почти не шевелясь и только внимательно изучая происходящее за окном. Помещение светлое и явно преобладающее белыми оттенками. В полной тишине отчетливо слышно как об окно разбиваются редкие капли дождя, и как работают лампочки в потолке, буквально въедаясь своим шумом в голову и никогда больше не вылезая оттуда. Кажется, что так вполне можно пытать людей, сводя их с ума.       Покупателей нет, поэтому Сигма может хоть немного расслабиться и отойти за шкафчики, в которых хранится огромное количество различных лекарств. За ними, помимо коробок с теми же медикаментами, есть и черный кожаный диван в углу. Немного потертый, но не менее удобный от этого. Недалеко от него у стены стоит небольшой стол с двумя стульями на всякий случай. На втором обычно мирно покоится до окончания смены мужская сумка. Окон тут хоть и не имеется, но тоже достаточно комфортно. В отличии от рабочего места, где их целых три штуки, что значительно облегчает трудовое время, ведь всегда можно проветрить аптеку или просто подышать свежим воздухом. Однако он не торопиться туда идти, если, конечно, он вообще собирается вставать со своего места. Просто смотрит в окно стеклянным взглядом и о чем-то усердно размышляет.       Под искусственным светом завораживающе переливаются двухцветные пряди волос Сыромятникова. Слева — чисто белые, а справа — насыщенно сиреневые. Слегка покачиваясь на кресле из стороны в сторону, в окно и в никуда направлен задумчивый взгляд серых глаз. Будто в голове один большой запутанный комок из связанных между собой нитей, у которого, кажется, нет конца. Его нужно распутать, но сам объем заставляет хорошо подумать еще раз.       Сигма настолько погряз в своих мыслях и воспоминаниях, что начал забывать элементарно моргать, ведь те поедали его изнутри. Волосы, выбираясь из пучка, аккуратно стелятся на чистый белый халат, казалось бы, без единой лишней складки. Под ним находится такая же рубашка, пуговицы которой застегнуты до самого верха, хоть немного, но греет. И не удивительно, ведь никто сейчас не желает заболеть. Даже школьники ещё не торопятся добровольно подхватить какую-нибудь инфекцию, лишь бы не идти в учебное заведение. Осень только начинает вгонять в краску наш мир и многое впереди.              Лишь только когда прямо перед окном быстро пролетела птица, оставив от себя только мимолетноый отпечаток в памяти, Сигма опомнился и наконец вернулся в реальность. Точно. Нужно ознакомиться с новыми товарами, что вчера привезли вместе с остальными… Неохотно отводя взгляд от окна, парень неспеша поднялся с кресла и направился в сторону комнаты рабочего персонала. Своеобразная «комната» без двери и даже окон. Обойдя шкафы, Сыромятников начал беглым взглядом искать нужные ему сейчас коробки. После пары минут обреченных на неудачу попыток, тот направился их искать более серьезно и тщательно, идя прямо вглубь этой бездны из коробок. Переварачивая все, что только можно было и даже нельзя, заглядывая в некоторые из них, он все-таки нашел те, в коих так требовался. Оказались они в самом неожиданном и последнем месте, о котором мог подумать парень.       — И зачем надо было оставлять их в самом углу за кучей других? — вслух негодует Сигма, ведь в начале он даже и мысли допустить не мог, что они там вообще будут. Не став сильно заострять внимание на этой жизненнй мелочи, он принялся изучать новые лекарства. Присаживаясь на диван и доставая из футляра свои маленькие очки, начинает читать прилагающиеся документы и инструкцию к медикаментам, в руках держа разные листы, поглядывая то в один, то в другой. Сразу пару лет на вид прибавилось за счет очков, небольших синяков под глазами и морщинок. Все таки глаза устают читать такой маленький шрифт, даже в очках, и парень от этого хмурится, пытаясь дальше разбирать слова.       Да, у парня были незначительные проблемы со зрением, однако чтобы не доводить это дело до греха, тот решил сразу купить себе очки. И глаза не напрягаются так сильно при чтении, пытаясь разглядеть буквы, и стоили не так дорого. Сигма внимательно читает и запоминает всю основную информацию. Его темные ресницы время от времени дергались, чтобы увлажнить глазное яблоко, в то время как само оно быстро металось из стороны в сторону, бегая по абзацам текста. Так фармацевт и просидел до прихода первого покупателя, что пожаловал спустя не такое уж и долгое время. Отложив все бумаги на стол, Сыромятников направился к своему рабочему месту, где его уже ждала покупательница.       Так тягуче долго и пройдут оставшиеся рабочие часы, где единственным спасением будет небольшой обеденный перерыв. Почти все оставшееся время будут только покупатели за покупателем. Описания проблем и просьбы дать нужное лекарство, люди стесняющиеся попросить средство контрацепции, предписания врачей, чей почерк Сигма до сих разбирает с трудом и порой вовсе не может что-то понять, споры со старушками, которые часто требуют товар, что уже давно ушел с продаж. Каждый день почти одно и то же, поэтому наш герой уже давно привык. Хоть и город, где он работает, с большим населением, парень старался выбирал место работы далеко не в центре. Однако клиентов все равно достаточно много, особенно по утрам и вечерам.       Когда покупателей не было, в голову парня буквально врезались мысли о родных и друзьях. У него их почти и не было, а тут и размышления об этом окончательно добивали его подвешенное состояние. Родственников можно уже только вспоминать, и то особо некого. Друзей у него можно пересчитать по пальцам одной руки, чего будет даже больше, чем нужно. Хоть Сыромятников и не часто с ними общается, но друзьями все-таки назвать их может со спокойной теплой душой, зная, что всегда может к ним обратиться за помощью или чем-либо ещё.       Они познакомились ещё во время учебы, правда все были на разных специальностях, но это не мешало их дружбе. Если откровенно, то вглубине души Сигма очень рад этому. Ведь без них ему было бы гораздо сложнее пережить обучение. Если вообще смог бы дожить до настоящих дней. Даже когда приходили клиенты, не всегда из головы выветривались эти тяжелые размышления. Стоило бы как-нибудь вновь всем вместе собраться и просто обсудить накопившееся или кого-то обсудить и просто хорошо провести время. Так в раздумьях и прошел весь оставшийся день, постепенно подходя к своему логическому концу. Чему многие, к слову, были неимоверно рады и быстрее уходили по своим личным делам.       Окончание рабочего дня, за окном улицы постепенно начинают погружаться в объятия ночи, заполняя каждый уголок кромешной тьмой. Кто-то в этой темноте находит спасение, а кто-то — свой конец. Чуть позже обязательно включатся фонари, а сейчас можно только наблюдать за уходящим за горизонт солнцем и любоваться им. Вещи собраны, осталось только выключить свет и закрыть аптеку. Забирая свою сумку, Сыромятников выключает свет сначала в комнате персонала, а после и в самом магазине, по пути беря ключи. Слышится проворачивание металла в замочной скважине, после чего отделяющиеся от двери шаги.       Рабочий день окончен и Сигма наконец-то может поехать домой и отдохнуть. Стоит десять минут неспеша пройтись петляющими дорогами, как начнет виднеться остановка. В это время фармацевту очень нравится рассматривать виднеющуюся в небе луну и просто радовать глаз окружающей архитектурой. В вечернем свете все это так завораживает, что хочется наблюдать вечность. Эти несколько минут пролетают незаметно, как парень уже подходит к пункту назначения. Рядом с ним стоят такие же уставшие работяги, что просто желают поскорее оказаться дома и желательно сразу завалиться на кровать. А перед этим плотно поужинать, чтобы не спать на голодный желудок.       Проживя такой же томительно длительный и отчасти сложный день, их очень хорошо можно понять и разделить желания. Кого-то с нетерпением ждут дома, а кого-то, как и Сыромятникова, никто не ждет. Иногда он всерьез задумывается завести себе домашнее животное, чтобы хоть как-то скрасить одинокие вечера за чашкой горячего чая. Утопая в своих мыслях, парень чуть не пропустил свой автобус, быстро запрыгивая в него и оплачивая проезд. Ехать не так долго и можно просто сесть у окна, расслабиться и наблюдать за дорогой. Как один «пейзаж» заменяется другим, как люди заходят и выходят из транспорта, как другие магазины закрываются, а какие-то наоборот. Сигма мысленно отмечает, что в городе очень не хватает растительности и деревьев почти не встретишь. Разве что в парке, куда он порой заходит по выходным.       Начинают загораться яркие огоньки в фонарях, а город окончательно погружаться в ночную мглу. Порой кажется, что в этих стеклянных коробках вовсе не лампы, а чьи-то заблудшие души. Они попали туда вовсе не по своей воле, просто так решила жестокая судьба. При жизни это были несчастные люди, что не видели смысла дальше проживать однотипные дни один за другим. Порочный круг, который нельзя ни прервать, ни остановить. Только терпеть, а при наличии храбрости или полного отчаяния — окончание жизни. Только серые будни, что каждое утро начинаются снова и снова по кругу. Дома никто не ждет, ты никому не нужен, все давно про тебя забыли и отложили в дальний пыльный угол своей памяти. Ровно так же и живет Сигма.       На плите готовится ужин, пока Сыромятников переодевается в домашнюю одежду. Включается чайник и чувствуется эта отчасти приятная атмосфера. Ужинает парень с навязчивыми мыслями о неуверенности в завтрашнем дне. В голове одни образы неудачных случаев заменяются другими, накладываясь друг на друга и поджигая огонь друг в друге. Вроде и страшно, но понимаешь, что даже при сильном желании ничего уже не изменить, просто принимаешь все как факт, от которого не убежать.       — Что-то на сегодня слишком много глубоких размышлений и грустных мыслей, — не выдерживая, вслух озвучивает Сигма. Ему нужно просто отдохнуть и расслабиться. Скорее всего сейчас оптимальный вариант это сон, в котором можно отвести душу и набраться сил на новый день, перед этим посмотрев пару-тройку хороших снов. Где-то в глубине подсознания, прямо по коркой, все ещё не утихая мельтешат не самые лучшие мысли, но уже нет ни желания, ни сил опять размышлять о чем-либо. Слишком сильно хочется завалиться на кровать и уснуть после плотного ужина. Что, собственно говоря, и делает двухцветный, почти сразу же проваливаясь в свой красочный сон, стоит только его голове коснуться мягкой бархатной подушки. Эта ночь будет спокойной и тихой, но никто не может пообещать, что такой она будет не в последний раз.

***

      В квартире полностью и целиком царствует темнота, за исключением одной дальней комнаты. Все выполнено не в одном стиле ремонта, а скорее какими-то отрывистыми переходами от одного преображения к другому. У двери стоит так не вынесенный мусор, обещанный оказаться за порогом еще пару дней назад. А за дверью, из-за котрой виднеются яркие лучи доносятся до слуха копошение и недовольные громкие отрывки фраз. Глаз в полной темноте так режет светодиодная лента? люстра (если такие имеются тут вообще)? может настольная лампа? В точку, она самая! Из той же комнаты доносятся и посторонние звуки. Там не один человек?       — Бля! Да кто такие названия лекарств прилумывает?! Хрен прочитаешь, а тем более выговоришь! Сами пусть попытаются такое в аптеке найти, половину города обошел, но нигде не продают, черти, — парень лет 25 на вид сидел на полу, держа в руках несчастную потертую бумажку от психолога. Несколько дней назад он вернулся домой из психбольницы спустя пару месяцев, но даже тут нужны лекарства. Хотя уж лучше самому, чем там… Не лечение, а пытки, честное слово. Даже пообщаться не с кем, только четыре белые стены. Конечно приукрашено, ведь каждый день приходили как минимум врачи, но ни с кем толком разговориться не удавалось. Сплошные молчуны, ужас какой-то. — Наркоша! Это мои лекарства, а не твоя еда, не трожь их!       Рядом была собачка, которую явно хорошенько потрепала жизнь. На удивление это оказалась порода хаски, с необычайно выразительными глазами, как в принципе и почти у всех собак. Казалось, что они смотрят прямо тебе в душу. И как только такое чудо могло оказаться в настолько ужасном состоянии? Но как бы собака не была добра и красива, к сожалению парень ее подобрал на улице в совсем ужасном состоянии. Скорее всего ее просто выкинули из дома на улицу за ненадобностью какие-то нелюди.       Пришлось долго выхаживать и водить на постоянной основе ее к ветеринару, но, к счастью, ничего жизни не угрожало и сейчас это самая счастливая собака на свете, у которой есть свой уже родной дом и любимый хозяин. Кличка была достаточно… скажем неординарной. Как до нее додумались остается загадкой, но явно не без юмора и чего похуже. Наркоша очень любила играть, а тем более сейчас, когда относительно недавно вернулся самый важный человек в ее жизни. Он хоть и не всегда отвечал такой же нежностью и добротой, но так же очень сильно дорожил ею в ответ. Ведь кто-то все время его ждет дома и готов полезть в собачью драку за него.       — Черт с этим всем, раз нигде поблизости нет нужной аптеки, поеду дальше искать. Запарно правда очень будет, ведь большим количеством этот препарат не продают… Раза три наверное придется мотаться в какую-то даль, — жалуется вслух светловолосый, попутно с этим играясь с собакой. Хочется хотя бы эти пару дней никуда не выходить и просто закрыться в своей старой, дряхлой и грязной норе, но выбора особого нет. Приходится мотаться туда-сюда, словно хомяк в колесе.       В помещении становится темно, а парень начинает дурачиться с Наркошей, отдавая своему питомцу все свои оставшиеся силы. Так проходит некоторое время, спустя которое они вместе уставшие и наигравшиеся падают на пол рядом. Перед тем, как прямо так уснуть, рука нежно последние пару раз гладит мягкую чёрно-белую шерстку собаки, а после засыпая. И уже все равно, что на холодном полу, где еле спасает тонкий ковер. Сегодня можно провести ночь и на полу, один раз же не убьет, верно? Вот и отлично.       Теперь уж ночь точно окунает всех и вся в свои крепкие объятия, не желая больше когда-либо к кому-то отпускать. Это бесконечнач борьба солнца и луны за власть над землей. Одно хочет вечного дневного света, а вторая неприрывной ночной мглы. Вторая дает кому-то насладиться моментом перед сложным и возможно не самым приятным днем в его жизни, а кого-то наоборот готовит к удачному дню.

Никто не знает, что его может ожидать завтра. Может смерть или радостная новость? А может и вовсе шут из подворотни?