До Вас. II

Темная фигура женщины выскользнула из машины, практически сливающейся с утреннем пейзажем мрачного города. День был особенно мерзким, даже для Калугиной, которая никогда не обращала на происходящее вокруг никакого внимания, может эта перемена случалась с ней благодаря чуткому «сожителю». Одним словом, хотелось остаться в постели, избегая выхода на улицу даже под самым важным предлогом, однако она лишь позволила себе задержаться на 10 минут, войдя в кабинет ровно в 8:50. Повесив пальто и взяв бумаги из шкафа, Людмила присела за стол, в нос мгновенно ударил приятный запах кофе. Пар медленно поднимался вверх, что подчеркивало его свежесть и скорей всего аппетитность. «Хорошего дня!» — глаза скользнули по маленькому клочку бумаги, лежавшему на блюдце, рядом с двумя кубиками сахара и ложкой. Теплота напитка постепенно передавалась директору учреждения, нескрываемая улыбка, прищуренные глаза, она положила голову на правую руку, с нежностью, как обычно смотрят влюбленные женщины, опустила глаза на утренний сюрприз. День показался не таким уж гадким, а бытие не таким уж бессмысленным.

******

Ольга быстрым шагом направлялась к свободному столу, с целью занять уютное место для себя и верного товарища, который не спешил на обед. На улице творился апокалипсис, помимо проливного дождя, люди столпились около двух машин, видимо не поделивших дорогу, вся картина хорошо просматривалась через панорамные, хотя и не очень чистые, стекла. Любопытная, как все женщины, Рыжова наблюдала за развитием событий, не смотря под ноги. Столкновение. Словно две машины. Женский испуганный возглас. Испачканные кофе брюки Юрия Григорьевича. Видимо любопытны не только женщины… — Ой, простите, Юрий Григорьевич! Больно?! — восклицала женщина, держа в руках пустую кашку. — Немного. — сказал Самохвалов, стиснув зубы. — Простите, простите, пожалуйста, я сейчас всё вытру. — Ольга присела на колени, бесполезно оттирая брюки от кофейной гущи. Практически все взгляды оторвались от улицы и переместились на пару. — Ольга Петровна, не стоит, Ольга Петровна, Оля, перестань сейчас же. — Юра буквально поднял женщину за руку. — Ничего страшного, просто брюки, а кофе, конечно, жалко. — он улыбнулся. — Я такая неуклюжая, прости, что же теперь делать? — она подняла растерянные глаза на него. — Пошли сегодня в кафе после работы. Это будет самым лучшим извинением. — Юра… — Только без кофе… — оба рассмеялись. — Хорошо… ненадолго. — Буду ждать у выхода, а сейчас вынужден тебя оставить, не гоже зам директора в мокрых штанах. — он усмехнулся, стремительно направляясь к выходу. — О, Анатолий Ефремович, вы как раз кстати, пойдемте со мной. — усмехнулся он, столкнувшись с товарищем в дверях. — Как же обед… — Пошли, обжора, не до обеда. — по пути Самохвалов рассказал другу увлекательную историю его компрометирующего вида. — Ну что я могу сказать, Юрий Григорьевич, снимайте штаны… — оказавшись в кабинете, Толя не мог держать в себе поток язвительных насмешек. — Договоришься, Толя, сейчас возьму твои и дело с концом. — с негодованием, но всё-таки снимая брюки, сказал Юра. — Начнем с того, что они твои. — Тем более. — мужчина включил воду в раковине, пытаясь отстирать темные пятна. — Давай я хоть за отчетом схожу, не зря обед потрачу. — Иди, иди. Через пять минут брюки сохли на вешалке за шкафом, а Новосельцев присел за стол к многострадательному другу. — Не холодно?! — язвил Толя, ожидая комментариев от начальства. — Жарко! — смеялся Самохвалов, не теряя чувства самоиронии. — Вот тут… — продуктивную беседу прервал стук в дверь и следом вошедшая Калугина. — Здравствуйте Юрий Гри… — она не ожидала встретить спонсора сегодняшнего хорошего настроения в кабинете, однако это не чуть не преуменьшило её радости. Она широко улыбнулась, потупив взгляд, и прошла вглубь. — Здравствуйте, Людмила Прокофьевна. — сказали они хором, её появление взбудоражило всё внутри, от импульса Новосельцев даже подпрыгнул с места. — Юрий Григорьевич, директор вошел, соизвольте-ка встать. — еле сдерживая смех, громко произнес мужчина, осознавая, что стол — единственное препятствие, скрывающее товарища от конфузной ситуации. — Анатолий Ефремович, присядьте-ка, что вы подскочили, как ошпаренный. — процедил Самохвалов, сжигая шутника взглядом. — Ошпаренный здесь только вы. — прошептал Толя. Людмила непонимающе посмотрела на обоих, однако решила пропустить «милое» общение друзей. — Юрий Григорьевич, отвезите эти бумаги в министерство. — Когда? — Перерыв заканчивается через 15 минут, сразу после. — Людмила Прокофьевна, я не смогу, давайте хотя бы через час. — У вас какие-то личные дела, прошу прощения, вы на работе, извольте отвести. — Людмила Прокофьевна, у меня проблема рабочего характера. — Какая? — она поправила очки, смотря на заместителя с неподдельным интересом. — По мужской части… — прошептал Толя, прикрывая рот рукой. — Я не расслышала, какая, Анатолий Ефремович? — вольности подчинённых испытывали терпение, которого и так не хватало. — Людмила Прокофьевна, при всем уважении, не могу, честное слово. — скулил Самохвалов, с каждой минутой краснея всё больше. — Дело жизни и… — Чести! — докончил фразу мужчина. — Юрий Григорьевич, не испытывайте моё терпение. В чем дело, черт возьми. Я не понимаю, что с вами творится в последнее время… ко мне в кабинет, немедленно. — Калугина была уже на грани. — Людмила Прокофьевна, я совсем забыл у вас спросить… — Новосельцев решил срочно спасать положение, стремительно направившись к ней. Близкое присутствие смогло слегка вывести её из-под контроля. — Вы нашли мое послание? — прошептал он на ухо, она смущенно забегала глазами. — Вы сейчас это хотите обсудить … — так же тихо ответила дезориентированная женщина. — Ну да, вам понравилось? — Людмила Прокофьевна, звонит министр. — в кабинет влетела Верочка, только её сейчас не хватало для полного комплекта. — А? — томная Людмила повернулась на секретаршу, пребывая под воздействием мужских флюидов. В этот момент Толя как бы невзначай взял папку документов из её рук. — Министр? Сейчас. — она повернулась на сотрудника и тихо сказала. — Очень. — фигура стремительно покинула кабинет, дав возможность Юре наконец-то выдохнуть. — Придурок! — придя в себя, он зарядил в Толю карандашом. — А чуть не умер со стыда, а если бы она, действительно, заставила меня встать, я бы не отмылся от позора. — Но всё же хорошо, документы отвезешь позже. — довольный Новосельцев сел обратно. — Что ты ей сказал? Надеюсь, не про моё интересное положение… — Ни в коем случае… — Как ты смог так ловко её отвлечь, какой темой, она вся покраснела, растерялась, как девчонка. — Секрет фирмы. — Ну дает… теперь я понимаю, почему она тебя в тот раз не уволила… — Ты давай сушись, одевайся и мигом в министерство, и к ней всё-таки зайди, с тобой действительно что-то происходит. — Что по-твоему? — Не зная тебя, сказал бы любовь.

******

— Прошу. — мужчина элегантно отодвинул стул и сел напротив. — Предлагаю по бокалу вина. — Не думаю, что вино подходящий напиток для дружеской встречи. — Почему же, даже очень, тем более, если учесть мои сегодняшние страдания. — Только по одному. — Ольга строго посмотрела на него. Заказ был более, чем располагающим, бутылка красного вина, сыр, оливки и нарезки из вяленного мяса. В будний день ресторан был полупустым, приглушенный свет, тихая музыка, идеальное свидание… — Давай выпьем за встречу и мои высохшие брюки! — улыбнувшись, пара чокнулась, сделав небольшой глоток. — Оль, расскажи мне что-нибудь. — На какую тему? — Не важно, давно не общались, мне интересно всё. — Юра положил голову на руку, бегая глазами по женщине. Рыжова начала рассказ ни о чем, погоде, работе, даже немного смущаясь, но с каждым глотком речь становилась ярче, эмоциональнее, она смеялась, активно жестикулируя руками. Самохвалов ловил каждое слово, правда совсем не вдаваясь в смысл истории, ведь не важно что, а как. Сейчас он наслаждался этой живостью, энергией, которая излучается, как радиация, не оставляя нетронутым ни душу, ни сердце. Жажда обычного, незаурядного разговора, простых женских сплетен, которые гиперболизируются в геометрической прогрессии или преуменьшаются до уровня невинной шалости, в зависимости от отношения к ситуации самой собеседницы. Вот то, чего он хотел, игривость, невинное кокетство, увлекающее за собой. Спустя одну бутылку вина монолог перешел в диалог, некогда бывшие возлюбленные вспоминали институтские годы, праздность и беззаботность тогдашней жизни, конечно, Толю, свидания, даже ситуацию, когда родители Юры вернулись из командировки в самый неподходящий момент. Водоворот прошлых событий вызывал в обоих фейерверки эмоций, стреляющий в голову, превращая разговор в сумасшедший галдеж, перебиваемый смехом. К 21:00 они вышли из ресторана счастливые и пьяные. — Ольга Петровна, если вы не будете против, то я отправлю вас на такси. В таком состоянии я не доеду. — Я бы и не разрешила. — они стояли на тротуаре, плечами прижимаясь друг к другу. — Надеюсь, после сегодняшнего вечера ты перестанешь меня избегать. — Юр, всё не так просто… — женщина даже не знала, с чего начать объяснение. — Всё просто, когда ты рядом. Сегодня я забыл обо всем, кривить не буду, ты мне нужна… — не успев получить ответ, он впился в женские губы, отдающие вкусом вина. Ольга обвила шею руками, отвечая на поцелуй. Жены и супруги отошли на второй план, хотелось здесь и сейчас отдаться друг другу полностью, пусть хотя бы на минуту. Любовь похуже всякого яда, отравляет разум, словно под действием злого искусителя люди забывают о тех, кто хранит верность и дарит заботу годами, но разве чувства можно сдержать.? Этот мощный двигатель людского прогресса, вынуждающий мужчин творить, строить, создавать и покорять новые вершины ради минутной радости или кроткого поцелуя любимой женщины… разве истинная любовь не есть вселенское благо?.. Так не кстати подъехавший таксист прервал минутную, сладкую слабость. — До завтра. — опьяненный, но не от алкоголя, Самохвалов посадил женщину в машину, заплатив водителю с лихвой. — Езжай аккуратно. — Понял, начальник. — автомобиль рванул с места, выпуская клубы дыма из выхлопной трубы.