До Вас. II

Все выходные Людмила провела в размышлениях о смысле жизни и смерти, о Любе и её судьбе. Конечно, она понимала, что доставила бывшей подруге много неприятностей, после массовой мести никто так и не смог построить успешную карьеру. Однако до этого момента Калугина совершенно не жалела о своем поступке, но сейчас что-то тяготило, как будто она стала причиной печального исхода.

******

Ольга Петровна в свободное от работы время занималась разработкой плана по обольщению мужчины, атмосфера располагала. Витя снова уехал на сборы по футболу, а Алексей ещё не вернулся из санатория, женщина была полностью погружена в свои мысли. Гениальная идея посетила её ближе к вечеру. Подобно Татьяне Лариной, она решилась на признания в чувствах в письменной форме. До поздней ночи Рыжова подбирала каждое слово, зачеркивала, выкидывала испорченный лист и снова принималась писать. В понедельник письмо, упакованное в плотный конверт, лежало в женской сумочке.

******

Людмила ждала понедельник, как ждут дембеля, ведь в понедельник — получка. Ей хотелось поскорее отдать долги и жить, как порядочный человек, дальше. Как только бухгалтерия выдала оклад, она положила сумму денег в конверт, равную примерной стоимости купленного, но с небольшой благодарностью за потраченное время и проявленную заботу, эти качества она очень ценила, поэтому считала необходимым должным образом отблагодарить женщину. После обеда в селекторе послышался голос. — Вера, вызовете Шуру. — Сейчас. Через минут десять прибыла активистка, как обычно в хорошем настроении. — Здравствуйте, Людмила Прокофьевна, вызывали? — Да. Шура я хочу сказать вам огромное спасибо, вы меня выручили, хотя я даже не просила, мне очень было приятно ваше внимание, держите, тут за всё. — Людмила слегка улыбнулась и протянула ей конверт. — Простите, я вас не понимаю, за что спасибо? — Шура прибывала в недоумении. — Ну как за что, не скромничайте, за продукты, за обед, на юбилей, держите, не стесняйтесь. — За какие продукты? Я ничего не приносила… — Как не приносили…в понедельник вечером я пришла домой и там стояло два пакета. — теперь недоумевала Калугина. — Это не я, мне чужого не надо. — женщина положила конверт на стол. — Кто же это мог быть по-вашему, вы ещё кому-то говорили? — Нет, Людмила Прокофьевна, никому, может вы с кем-то разговаривали на этот счет, может соседи или друзья. — Шура соврала невольно, она относилась к той категории женщин, у которых в одно ухо влетело в другое вылетело. Мысли о том, что она обмолвилась словцом с Новосельцевым, даже не возникло, голова была забита предстоящим сбором средств. — Нет…ладно, идите, спасибо. — Калугина откинулась на спинку кресла, скрестив руки у лица. В голове перебирались все возможные варианты, но отпадали практически сразу. — Загадка какая-то… — сказала она вслух, принимаясь за работу. Вечером Людмила возвращалась домой с продуктами, ели выудив из сумки ключ, прошла в подъезд. — Здравствуйте. — поздоровалась старая консьержка. — Здравствуйте. — Людмила прошла мимо неё, даже не взглянув, но резко остановилась. — Алевтина Григорьевна, не могли бы вы вспомнить, в последнее время ко мне никто не заходил, может приносили что-то? — вся надежда оставалась на бдительность старушки. — Да вроде нет…хотя подождите, приходил тут один, сказал, что ваш знакомый, был ну наверное от силы минут десять, потом ушел. — А как он выглядел, вы помните? — Высокий мужчина, вроде светлые волосы, очки на нем были, а что какой-то хулиган? — Ещё какой… — сомнений в том, что консьержка описывала товарища Новосельцева не было, но как он узнал, было большим вопросом. Она в раздумьях поднялась на второй этаж, надеясь выяснить всё завтра.

******

— Вера, вызовите ко мне Новосельцева. — утро вторника началось с этой фразы. — Здравствуйте, Людмил Прокофьева, вызывали? — лицо мужчины практически зажило после недавней стычки. — Да, проходите, Анатолий Ефремович. — Калугина внимательно смотрела за его движениями. — Зачем вы это сделали? — изначальный план предполагал начать издалека, но прийти к разгадке хотелось поскорее. — В чём я опять провинился? — Не виляйте, зачем вы принесли продукты? — Какие продукты? — этому мужчине нужно было дать «Оскар». — Анатолий Ефремович, я всё знаю, что это были вы, только не понимаю, как вы узнали? — О чём Людмила Прокофьевна? — Толя принял решение до конца оставаться инкогнито. — О том, что у меня украли кошелек, не претворяйтесь. — Калугина была до конца не уверена в своих догадках, поэтому пристально следила за реакцией мужчины. — Вас описала консьержа. — Да мало ли, что она сказала, она старая, могла перепутать. — Значит, вы всё-таки были у меня дома. — на лице появилась довольная улыбка, дело раскрыто, преступник поймал за хвост. Толя невинно ухмыльнулся, осознав, что сам проговорился. — Как вы узнали? — Шура сказала. — Вот помело. Ну ладно, это уже не важно. Вы меня правда очень выручили, держите, это вам. — конверт снова оказался на столе, женщина подвинула его к сидящему напротив Новосельцеву. — Гусары с женщин денег не берут. — конверт был отодвинут обратно. — Нет, возьмите, пожалуйста. — бедный конверт переходил от одного к другому. — Не возьму. — Вы ставите меня в неудобное положение, возьмите деньги и идите. — Калугина никак не хотела оставаться кому-то должной. — Людмила Прокофьевна, я уже вам всё сказал окончательно и бесповоротно, я рад, что смог помочь. — Толя зафиксировал конверт, накрыв его стаканчиком для ручек, и встал, чтобы уйти. — Нет, так не пойдет, с какой это стати вы мне преподносите такие щедрости! Что мне теперь за вами бегать и упрашивать что ли?! Или вы хотите таким образом сделать меня должной и выказывать вам послабления, такого не будет, увы. — спокойная беседа перетекала в дискуссию, женщина не понимала мотивации его действий. — Вы совершенно не умеете принимать помощь. — мужчина покачал головой. — Я сделал это просто по-человечески, от души хотел вам помочь, не ожидая ничего взамен, а вы, как всегда, хотите найти в этом какую-то корыстную подоплёку, что вы за человек то такой?! В вашей голове просто не укладывается, что люди могут хорошо к вам относится, может потому, что вы сами на это не способны. Честно, я ожидал простого «спасибо», но вы опять всё переворачиваете с ног на голову. В вашем случае, действительно, не делай добра — не получишь зла. — Знаете, что… — она хлопнула кулаком по столу, а сказать было, действительно, нечего, вся эта ситуация была нештатной. Она осознавала, что абсолютно не права, но несгибаемая гордость не позволяла признать этот факт. — Знаю, объяснений не нужно. — мужчина с неприятным чувством покинул кабинет. Калугина приземлилась на стул и тяжело вздохнула, вертя в руках оставшийся конверт. Метания…нет, она всё-таки вскочила со стула и побежала догонять Новосельцева. — Анатолий Ефремович, Анатолий Ефремович, подождите. — она бежала за ним по лестнице, но Толя никак не хотел отзываться. — Да подложите же вы! — она настигла его на втором пролете, взяв за локоть, повернула к себе. — Людмила Прокофьевна, это бесполезная затея, я уже всё вам сказал, не возьму. — Нет, я…я хотела извинится за свое поведение, вы правы, я не привыкла к такому отношению, скажите, как мне вас отблагодарить. — они стояли близко к друг другу, женщина смущенно теребила пиджак, пряча глаза, Толя слегка улыбнулся. — Искреннего «спасибо» будет достаточно. — они встретились глазами. — Спасибо… — она легко улыбнулась. — Видите, как просто, на здоровье, будьте аккуратней, не бродите по ночам. — Не буду. — воцарилась тишина, сейчас шум учреждения был заглушен, посторонние никак не могли помешать этому зрительному контакту. Они просто смотрели друг на друга, читая мысли, которые остались неозвученными. — Мне нужно поделать отчет, хорошего дня. — Толя с нежеланием отошел на шаг назад, медленно развернулся, они разошлись в разные стороны. В конце рабочего дня Ольга незаметно проскользнула мимо секретарши, которая отвлеклась на телефонный звонок, и зашла в кабинет Самохвалова, но на месте никого не оказалось. Женщина положила конверт на стол и удалилась, ожидая завтрашнего ответа на её признание.