Vis a Vis: El Mundo

Они даже не удосужились одеться. Единственное, на что хватило сил после неожиданного марафона: взять сигареты и дрожащими руками закурить. Шли минуты полного молчания, где каждая думала о своем. Первой в реальность вернулась Зулема. Вспомнив, что на ней из одежды только прозрачный топ, она нащупала под собой штаны и натянула их на бедра. Макарена, заметив шевеление рядом, повернула голову. Заир провела ладонью по влажному лбу. — Что? — спросила она, заметив, что Макарена рассматривает ее. — Какой был твой самый продолжительный секс? — спросила Феррейро с хитрым прищуром. — Я не слежу. — Зулема выдохнула дым. — Ты трахаешься с секундомером? — Нет, просто интересно… — Мака дернула голым плечом. — Как долго ты этим можешь заниматься? — Проверь — узнаешь, — с улыбкой ответила гангстерша и, приоткрыв окно, сбросила пепел. — Я не разрешаю курить в машине, но… К черту. — У меня так задница болит, — недовольно простонала Феррейро. — Совсем забыла, сколько мне лет… — Она распахнула глаза. — Нас же могли увидеть! Черт возьми, и как я не подумала? — Если и видели, тебя это заводит? — Зулема продолжала смеяться. Она опустила взгляд на искусанную грудь курочки Феррейро и смачно затянулась сигаретой. Макарена провалилась в нахлынувшие, как грязная вода, тревоги и не замечала ни говорящего взгляда, ни окурка, который практически погас. — Макарена… — Заир кивнула на ее руку. — Что? — Макарена вынырнула из грязной воды. Встретив смеющиеся глаза Зулемы, она улыбнулась. — Выброси этот ебаный окурок. Я не переживу, если ты испортишь мне салон. — Ой… — Феррейро тотчас выбросила сигарету в окно и развернулась к Зулеме. — Знаешь, о чем я думала? Я ведь ничего о себе не знаю, как оказалось… И только сейчас начинаю узнавать эту женщину. Благодаря тебе. — Благодаря сексу со мной? — Гангстерша расхохоталась, запрокинув голову. — А что если так? — Макарена наконец-то натянула на грудь футболку. Она продолжала ворчать: Если я всерьез задумаюсь о том, что творю, меня накроет паническая атака… — Ты все забыла, Блондиночка. Забыла, кем ты была в тюрьме. Как держала всех в страхе. Ну, всех, кроме меня. Я тебя никогда не боялась. — Заир затянулась сигаретой и выдохнула дым струйкой. — Забыла, как ты боролась за равенство между нами. — Но рулила всегда ты, — напомнила ей подруга. — Потому что я живу в таком режиме с детства. Я не знаю, как по-другому. — Гангстерша опустила глаза, внезапно погрустнев. — Зулема, давай бросим все, сделаем новые документы и махнем куда-нибудь к океану, — неожиданно выпалила Макарена, и Зулема приоткрыла рот, вспомнив свой сон. — Я, ты, Лео. Снимем домик на берегу. Как тебе идея? — Хуевая. — Заир закинула ноги на сиденье и положила руки на согнутые колени. — Почему? — не понимала любвеобильная. — Зря я тебе призналась, — выдохнула Зулема, закатив глаза. — Теперь ты от меня не отстанешь. — Конечно, не отстану. Чтобы я исчезла из твоей жизни, ты должна меня убить. — Феррейро хлопнула ее по коленке. — И да, не разыгрывай очередную смерть. Не поверю! — Зачем я тебе? — Заир выбросила погасший окурок в окно и развела руками. — Я же невыносима. Жить со мной — катастрофа. Это твои слова, Макарена. — Зато секс с тобой хороший. — Макарена закусила нижнюю губу, сдерживая широкую улыбку. — Что раньше, что сейчас… — Я ужасный человек, Мака. — Бывшая соседка наставила на нее указательный палец. — И, если тебе нужен спойлер, то знай: ничего не изменится. — Да, ты ужасная соседка. И мы несколько раз чуть не убили друг друга, но… — Мака глубоко вздохнула. — Не знаю, как сказать, чтобы ты восприняла это серьезно. В общем… — Ну что? — Зулема сверлила ее пытливыми глазами. — Только не смейся. Ладно? — Подельница нервно кусала губы. — Я сейчас скажу очень странную вещь. Странную даже для меня… — Она сделала паузу, собираясь с силами. — Я чувствую, что ты моя судьба. — Что? — Заир поморщилась, как от самого кислого лимона. — По-другому я не знаю, как это объяснить. — Макарена теребила завязочки на пижамных штанах. — Я постоянно к тебе возвращаюсь… Это точно судьба. — Может, мы еще и по знаку зодиака подходим? — Зулема прикрыла рот ладонью, сдерживая взрыв хохота. — Кстати, да. — Макарена подняла на Заир заинтересованный взгляд. — Я верю в астрологию. А Паула составляет натальные карты… Может, попросим ее? — Dios mío…* — Заир опустила лицо в колени, и Мака поняла, что она смеется. Через секунду Зулема вновь посмотрела на нее, и Феррейро сразу забыла, о чем до этого думала. Зулема Заир сняла свою маску — она наконец-то светилась искренним счастьем. Макарене страшно захотелось расцеловать это счастливое — и поэтому самое красивое — лицо: лоб, нос, щеки, губы… — Ты такая дурочка, — выдохнула Зулема Заир и, подняв худи с пола, стала осматривать его на наличие пыли. — Иди ко мне. — Мака, как ребенок, протянула к ней руки. — Мы не будем трахаться. Я устала. — Заир оскалилась, продолжая осмотр. — Полежи пару минуточек. — Феррейро похлопала себя по бедрам. — Или боишься? — Кто боится? Я?! — Зулема сурово посмотрела на нее. — Ты разводишь меня… Я чую это дерьмо за километр. — Приставать не буду. — Мака подняла ладони. — Клянусь! — Ты разводишь меня? — не понимала гангстерша. — Ты можешь исполнить просьбу просто так? — Феррейро прищурилась. — Зачем каждый раз задавать сотню вопросов? Ты мне не доверяешь? — Ну… — Зулема подняла глаза к потолку. — То есть ты трахаешься со мной, но все равно не доверяешь? — Ты меня достала… — Заир с трудом развернулась и положила голову подруге на бедра. Они посмотрели друг на друга. Макарена расплылась в широкой улыбке. — Что? — Гангстерша нахмурилась. — Ты опять ржешь. — Ты такая смешная с этого ракурса. — А ты похожа на обезьяну, — ответила Заир и закрыла глаза. Феррейро, затаив дыхание, протянула руку к довольному лицу. Палец проскользил по морщинкам на лбу. — Знаешь, чего я больше всего хочу? — спросила Макарена после паузы. — Потрахаться? — спросила Зулема, дернув бровями, и Феррейро разразилась громким смехом. — Нет. Я хочу поцеловать тебя, — почти прошептала Макарена и стала наблюдать за выражением лица Заир. Та слегка улыбнулась. Привычного раздражения не было. — Так, как это делают влюбленные. — И как это делают влюбленные? — спросила Заир так неожиданно, что Феррейро ахнула. Она почувствовала то, что чувствовала практически всегда, когда была рядом с Зулемой. Страх. Ей было страшно. Страшно продолжать этот разговор, потому что та в любой момент может сказать «нет», зло пошутить или попросту вспылить. Откроет дверь и выкинет ее из машины со словами «Ты совсем сбрендила, курочка Феррейро». Но сейчас она, лежа на коленях, такая расслабленная и счастливая, ждала. — С нежностью, — произнесла Мака почти шепотом и дотронулась до блестящей щеки. Губы устало улыбнулись, и появилось острое желание прикоснуться и к ним: сначала пальцами, а после языком. Макарена сглотнула, мучаясь от того, что она не может сделать это прямо сейчас. Прошла самая томительная секунда. Заир накрыла ее ладонь своей. — Мне надо ехать, Макарена, — доложила подруга и выпрямилась. — Надеюсь, меня сегодня не убьют. Она достала из сумки резинку и стала собирать волосы в пучок. Макарена внимательно следила за ее движениями. — Ты же бессмертна, — напомнила ей Феррейро с улыбкой. Заир резко развернулась и посмотрела Блондиночке в лицо. Их носы почти соприкасались. Макарена даже запаниковала от такой близости. — Ты принята, Макарена Феррейро. — Куда? — не понимала подельница. — Уже не помнишь, как экзамен сдавала? — Зулема чмокнула подругу в губы и вновь нырнула в сумочку. — Я вышлю тебе расписание. — Так это был экзамен?! — Мака распахнула глаза. Но поцелуй, хотя и краткий, ей понравился. — У меня все просчитано. — Заир постучала себя по лбу. — Вот здесь. — А ты Раулю деньги платила? — Макарена закусила губу, скрывая улыбку. — Тебе нужны деньги? — Гангстерша все еще рылась в черной дыре из кожи питона. — Нет, мне просто интересно. Ты платила ему за секс? — Я платила ему за историю, что мы вместе. Секс входил в оплату. Можно сказать, приятный бонус, которым я воспользовалась. — Зулема посмотрела в крохотное зеркальце. — Как же я отвратительно выгляжу… Если тебе нужны деньги, я помогу. Я уже говорила. — Нет, тогда я буду проституткой. — Макарена скривила губы. — Не о таком карьерном росте я мечтала. — Ну, мы все в своем роде проститутки. Продаем свой ресурс и получаем за него оплату. — Гангстерша стала красить губы. — И ты очень хорошо выглядишь, — добавила Феррейро с прищуром, — для своих лет. — Так, иди отсюда! — выпалила Зулема, открывая дверь. — Да я пошутила! — Макарена попыталась обнять ее, но Заир была непреклонна. — Вали, я сказала! — Не сердись. — Макарена, закрыв глаза, вытянула губы для поцелуя. — Ну? — Скажи спасибо, что я руки не распустила… — И не поцелуешь? — Мака дернула бровями. — Еще слово, и я вытолкну тебя, Макарена, — отрезала Заир и кивнула на дверь. — Ладно, — нехотя согласилась Блондиночка и, натянув кроссовки, вышла. Она проводила шикарное авто взглядом. «И даже не поцеловала на прощание», — думала безумно влюбленная и кусала губы. Голова напомнила о том, что произошло в машине, и Макарена громко простонала, чувствуя лютое возбуждение, которому, кажется, не было конца. — Ну что, курочка Феррейро? — кричала Сарай со стороны дома. — Устала, наверное? — Обязательно кричать об этом на всю улицу? — проворчала Феррейро и подошла к подружке. Та обняла ее за шею. — Ну вы даете… — Варгас посмотрела на часы. — Я уже хотела звонить, но увидела, что ты телефон не взяла. Конечно, зачем тебе телефон? — Я сейчас тебе врежу, Сарай. — Макарена прошла в дом и встретила заинтересованную Паулу. — Паула, только ты не начинай. Очень тебя прошу. — Я так тебе завидую, Макарена, — выдохнула хозяйка. — Ты живешь в сериале. — И чему тут завидовать? Тому, что они каждый раз глотки готовы друг другу перерезать? — не понимала Сарай. — Ты ничего не понимаешь, — покачала головой жена и отвернулась. — Что я должна понять? — Цыганочка обратилась к подруге. — Не знаю… Я в душ, — отмахнулась Феррейро. — И не надо ничего писать Зулеме, пожалуйста. Я знаю, что ты захочешь ее подколоть. — Конечно, захочу. А кто не захочет? — Не надо, Сарай. — Да я по-дружески. Не ссы. — Цыганочка ударила подругу по плечу. Макарена отправилась на ватных ногах в душ, а Сарай упала на диван. «Так, нужно срочно написать что-нибудь веселенькое», — подумала Варгас и напечатала первое слово. Палец завис над экраном. — Joder, — прошептала Сарай и прикрыла глаза ладонью, потому что память внезапно подкинула картинку, где Зулема смотрит на нее своими огромными глазами. Черт возьми… И как она могла забыть, что в пьяном бреду хотела засосать лучшую подругу? Ну ебучий же случай! О чем она вообще думала? Каким, скажите, местом? Неужели она действительно хотела ее поцеловать? Как это возможно вообще? Сарай напрягла свой мозг и попыталась вспомнить древние ощущения. Встретившись с пьяной хтонью, Варгас заблокировала телефон и, закинув ноги на диван, обняла себя за колени. Хтонь не предвещала ничего хорошего. И да, надо бросать пить. Однозначно. — Что-то случилось? — Паула стояла над ней. — Мака права. Не стоит ничего такого писать. — Ну вот, молодец. Я бы тоже не стала. — Жена растянулась в улыбке. — Как же я счастлива за них, Сарай! — Я тоже, — выдохнула Варгас. Ей хотелось провалиться в ад.

***

— Ты молчаливая сегодня, — тихо произнесла Макарена, переводя взгляд на руки, которые чистили яблоко пластиковым ножом. — Куда уходила вчера? Тебя весь вечер не было. Строишь новый план? — Слишком много вопросов, Макарена. — Зулема закинула в рот первую дольку. — От любопытства кошка сдохла. — У тебя какие-то претензии ко мне? — Мака дернула плечом, потому что чувствовала, что что-то в их отношениях изменилось. — У меня не может быть своей жизни? — Заир осмотрелась, будто искала кого-то. — Или мы уже помолвлены? — Ну, мы подруги. — Макарена скривила губы. — Разве нет? — У меня нет друзей. — Зулема вернулась к яблоку. — А мы всего лишь живем в одной камере. Не знаю, чья была идея поселить нас вместе… — Она слизала кислый сок с ладони. — Теперь ты за мной следишь, а я терпеть этого не могу. — Я не слежу. Мне просто интересно. — Феррейро отчаянно пыталась сохранить прежнюю беззаботность. — Ты же скажешь мне, если придумаешь новый план? — Конечно, скажу, дорогая, — с сарказмом ответила Заир и, увидев кого-то в толпе, улыбнулась. Мака обернулась, но так и не поняла, на кого Зулема смотрела. Кому она могла так приторно улыбаться? Макарена поймала себя на крайне неприятном чувстве, которое она никак не могла объяснить. Как ей казалось, у них не было тайн друг от друга, но тут явно было что-то, о чем Мака не знала. Нет, можно предположить. Но тогда… Нет, нонсенс. Макарена отмахнулась от столь смелого предположения. Был вариант проследить за Зулемой этим вечером, но если скорпионша заметит слежку, стопроцентно будет ссора, которая все еще сильнее испортит. Заир и так недовольна тем, что Мака задает слишком много вопросов. Макарена всмотрелась в блаженное лицо напротив и сцепила зубы. Если она задаст еще один вопрос, Зулема ударит ее подносом. В тот вечер Зулема никуда не исчезла, а, наоборот, осталась в камере и включила радиоприемник с приятной мелодией. Она повернулась к подруге, которая читала книгу о реинтеграции заключенных. — Не хочешь потанцевать? — предложила Заир, двигая плечами в ритм. — Ты закладку, что ли, нашла? — пошутила Феррейро и сняла очки, которые они делили с Зулемой. — Давно тебя такой не видела… — Какая ты скучная, Макарена, — протянула Зулема и зашагала по комнате в том же ритме. — Неудивительно, что ты все еще одна. Никто не любит скучных. «А ты разве не одна? — хотела спросить Макарена. — Или я что-то пропустила?» — Ты влюбилась? — спросила Феррейро в лоб, и Заир расхохоталась. — С чего бы? — поинтересовалась слишком веселая подруга. — Ну, или нашла заначку с порошком. Варианта два. — Макарена бросила книгу на постель. — Или все-таки придумала, как сбежать отсюда? — У меня просто очень хорошее настроение. Можешь объяснить это гормонами, если хочешь. — Зулема подошла к ней и протянула руку: Ты что, никогда не веселилась без повода? — Мы не в том месте, чтобы веселиться, Зулема. — Давай потанцуем, Блонди. Не порть момент. — Заир взяла ее за руку и потянула за собой. — Может, потом ты вспомнишь эти минуты как одни из самых счастливых? — Не буду я ничего вспоминать, — проворчала находящаяся в тупике Макарена. — Мы откинемся и разбежимся. И я сразу все выкину из памяти. — Меня тоже выкинешь? — не унималась Заир, танцуя вокруг смурной. — В первую очередь, — то ли серьезно, то ли в шутку ответила Макарена и задвигала плечами. Зулема снова громко рассмеялась. — Вот и отлично, — сказала она со смехом и, притянув сокамерницу к себе, обняла ее за талию. Феррейро задержала дыхание. — Ты будешь первой, кто меня забудет. — Это ведь дружеский танец? — прохрипела Феррейро, опустив взгляд на улыбающиеся губы. — Думаешь, я тебя соблазняю? — Зулема заглянула подруге в глаза настолько близко, что Мака отвела лицо в сторону. — Если бы я этого хотела, я давно бы это сделала. Не сомневайся. — Она ткнула ее в грудь. — Расслабься. Мне просто хорошо. Заир отвернулась и подняла руки. Макарена не знала, что чувствовать. Нет, конечно, она была рада, что у Зулемы все хорошо и она чему-то неизведанному радуется. Но, как говорится, не от всего сердца. «Разве я не могу быть привлекательной? Разве я скучная? — недоумевала Феррейро, разглядывая спину и затылок с пучком черных волос. — И почему меня это, черт возьми, так волнует?» Книгу ей читать, естественно, перехотелось, потому что все мысли устремились к тому факту, что Зулема не считает ее подругой. Как минимум. — У меня к тебе вопрос, Блонди. — Заир убавила музыку и обернулась. — Чем отличается любовь от влюбленности? — Вот это у тебя вопросы, Зулема. — Мака вернулась на кровать. — Ну, опыта у меня не так много, так что… — Так чем же? — Ну… Влюбленность скоротечна. Хотя она может перерасти в любовь. Любовь — это надолго. Хотелось бы думать, что навсегда, конечно, но жизнь доказывает, что это не так. — Феррейро нахмурилась. — Почему ты спрашиваешь? — То есть ты влюбилась в Кудряшку, но не любила ее? — Зулема прищурилась. — Не знаю. — Макарена закачала головой. — Даже не хочу думать об этом. — То есть они отличаются сроком? — Скорпионша прищурилась сильнее. — Не только. Влюбленность похожа на очарование. Ты постоянно вдохновлен, находишься в приподнятом настроении. Кажется, что жизнь заиграла новыми красками. Тебе хорошо, и всем как будто тоже хорошо. — Как думаешь, в меня можно влюбиться? — спросила Зулема так искренне, что Макарена открыла рот. — Ты под кайфом, я не пойму? — Феррейро изобразила всем своим видом скепсис. — Ну, ты сказала, что я молчаливая. То есть, когда я говорю, тебе тоже не нравится? — Просто все это так на тебя не похоже. Зулема не задает таких вопросов. Она либо любит, либо ненавидит. А если любит, то вгрызается в человека зубами, и он, если и отползет, то только без руки или без ноги. — Это интересно. — Заир улыбнулась. — Нет, я серьезно… Я знаю, что Ханбаль любил меня. И я его тоже. И наша любовь действительно выросла из влюбленности, когда ты с ума сходишь по человеку. Но в меня может влюбиться женщина, как ты думаешь? — А ты сама можешь влюбиться в женщину? Зулема посмотрела на Феррейро так, что той стало не по себе. И к чему этот разговор? Куда он ведет? Макарена ждала ответа, но Заир молчала: то ли не знала, что ответить, то ли не хотела говорить правду. Ну да, они же не друзья. Макарена решила пояснить свой вопрос: — Ну, у тебя же был секс с женщиной. Если верить Сарай… — Здесь у всех был секс с женщиной. — Заир очертила круг рукой. — Это женская тюрьма. — Да, я думаю, что в тебя можно влюбиться, — ответила Феррейро с наигранной легкостью и взяла книгу. — Странно, что ты вообще об этом спрашиваешь. Другой вопрос — какая женщина переступит через страх? Потому что тебя боится все живое. — И правильно. Пусть боится. — Зулема забралась на свою кровать. — Но мне обидно, что ты не считаешь нас подругами. — Макарена выпятила нижнюю губу. Она нацепила очки и открыла книгу на случайной странице. — Хотя я понимаю, что тебе дружить с такой, как я, не солидно. Я же гаджо, причем скучный. — Зачем начинать дружить, если ты сотрешь все из памяти после того, как откинешься? Ты сама сказала. Никто тебя за язык не тянул. — Ты права. Мы не подруги. И никогда ими не будем, — отрезала Феррейро и сосредоточилась на абзаце, который ее совсем не интересовал. Краем глаза она видела, как Зулема смотрит в потолок и кусает губы. — Я попрошу, чтобы меня перевели в другую камеру, — сообщила «не подруга» после паузы. — Я только «за». Тут все живут по твоим правилам. — А после будут жить по твоим, значит? — Зулема посмотрела на нее. — Да. — Логично, — проворчала Заир и спрыгнула вниз. — А лучше попрошу, чтобы тебя перевели. — С какой стати? — ахнула Блонди. — Я никуда не уйду. Ты же знаешь, что я плохо сплю на новом месте. — Ну да, а на синтетическое белье у тебя аллергия. — Да, и я боюсь тараканов, — добавила Макерена, поджав под себя ноги. — Вот зачем мне это знать, скажи? — Зулема закатила глаза. — Если хочешь перевестись, то пожалуйста. Никто тебя тут не держит. — Феррейро закрылась книгой, чтобы не показывать гнев. — Все только вздохнут с облегчением. — Я подумаю, — прошептала скорпионша и, накинув на плечо полотенце, вышла. Макарена захлопнула книгу и бросила в ноги. Эта женщина была невыносима. — А где Зулема? — в камеру заглянула одна из новеньких. Феррейро приподнялась на локтях. — А ты кто вообще? — спросила она с наездом. — Вы ведь подруги, да? — Новенькая скрестила руки на груди. — Ты меня с кем-то попутала, — огрызнулась Феррейро. — А к Зулеме не суйся. Она тебе лицо откусит. — Или вы трахаетесь? — продолжала наглая. — Что, блять? — не понимала Макарена, начиная свирепеть от тупых вопросов. — Ты умственно отсталая? Или глухая? Иди отсюда. — Ой, иди на хуй. — Новенькая закатила глаза. — Вали, пока пизды не получила, — выругалась Мака и, схватив книгу, кинула ее в непрошенную гостью. Та показала ей средний палец и вышла. На следующий день все стало проясняться. Макарена заметила, какие взгляды бросает новенькая на ее «не подругу» Зулему. Она попыталась разглядеть ее получше. Худенькая блондинка с татуировкой на всю правую руку. Ничего примечательного, но от этого легче не становилось. Мака даже узнала, за что эта крыса здесь — сбывала наркотики в немыслимых объемах, а потом вычислила копа в банде и сожгла ему лицо. Пока Мака витала в собственных мыслях, новенькая подскочила к Заир и что-то сунула ей в ладонь. Зулема состроила гримасу, которую Блонди не успела расшифровать. Заир не глядя сунула подарок в карман и пружинистым шагом отправилась дальше, будто ничего не произошло. Но все произошло, и Мака была тому свидетелем. Вечером Заир курила косяк, наполнив камеру сладковатым дымом. Макарена закатила глаза. Ей тоже хотелось расслабиться, но попросить она не решилась. Они же не друзья. — Отказалась от своей затеи? — спросила Макарена, разглядывая, как клубится дым под потолком. — От какой? — Зулема повернулась к ней. — Съехать. — А, ты об этом. — Заир сунула самокрутку в губы. — Она подкатывает к тебе? — Феррейро не решалась посмотреть ей в лицо. — Эта новенькая. — А, Вик… Ну да. — Скорпионша протянула ей косяк. — Будешь? Макарена медлила. Если откажется, потом будет долго себя винить. Секса не было сто лет и, чего уж греха таить, не предвиделось, поэтому можно и расслабиться — хотя бы так. Разговоры с этой женщиной отняли последнее спокойствие. Поэтому Феррейро мысленно влепила себе пощечину и взяла из рук «не подруги» самокрутку. — И тебе это нравится? — Мака затянулась ароматным дымом. — Что именно? — Подкаты. — Ну… — Зулема прижалась щекой к подушке. — У меня давно не было секса, так что… — Ты хочешь заняться с ней сексом? — Макарена подавилась и громко кашлянула в кулак. — А почему бы и нет? — Заир взяла самокрутку и посмотрела в потолок. — Я же не отношения начинаю. Это всего лишь секс. — А другую выбрать не могла? — выпалила Мака и прикусила язык. — Кого? — Зулема посмотрела ей в глаза. — Тебя, что ли? — Почему сразу меня? — Феррейро была готова провалиться сквозь землю. — Тут много разных девушек, которые не ведут себя как последнее говно. — А, вы успели пообщаться. Понятно. — Заир беззвучно рассмеялась. — Да, она ни с кем не церемонится. Сожгла морду копу, представляешь? — Я не буду с тобой разговаривать о ней, — закачала головой Мака и отвернулась, чтобы не показывать эмоции. — Это не дружба, Мака. Не любовь, — пояснила Зулема, свесив ноги с кровати. — Просто секс. — Я не хочу ничего об этом знать, окей? — Феррейро взгромоздилась на постель и укрылась одеялом с головой. — И мы с тобой не подруги. Ты забыла? Заир ничего не ответила. Когда Мака выбралась из укрытия, ее уже в камере не было. Феррейро сжала кулаки. Она не понимала, что с ней происходит и почему ее так волнует личная жизнь Зулемы. Наверное, потому, что у Зулемы уже давно нет личной жизни? «Да что такое со мной? Почему я об этом думаю?» — мучилась Макарена, сверля взглядом проклятый потолок. И зачем Зулема все ей это рассказала, раз они, как выяснилось, не подруги? Мака начала перебирать всех, с кем общалась Зулема, и поняла, что Заир лукавит: кроме скучного гаджо, она ни с кем не откровенничала. Мака, отдавшаяся странной природы страданию, представила, как Вик (и что за имя такое дурацкое?) хватает Зулему за руку и прижимает к стене. Или это сделает Зулема? Кто начнет? И кто будет вести? Зулема отдается долгожданному наслаждению, закатывая глаза, а Вик старается впечатлить королеву тюрьмы из последних сил. Зная характер Заир, она высосет из нее все соки. Макарена закрыла лицо ладонями. Докатилась… Было время, когда Зулема делилась своими сексуальными фантазиями о Маке и Фабио, а теперь сама Мака не может перестать думать о Зулеме и новенькой. Нет, она никогда не признается. Сложнее всего было признаться самой себе — о том, что женщина, которую она хочет придушить подушкой, волнует ее не только в общечеловеческом плане. Да, Зулема волновала ее. Только вот в чем проблема… Зулему Мака нисколько не волновала. — Спишь? — спросила Заир совсем рядом. — Нет, — проворчала «не подруга». — Не буду я съезжать, — доложила Зулема, рассматривая линии фигуры под одеялом. — Какая досада, — проворчала Макарена с сарказмом. — Теперь ты еще и злая, — выдохнула Заир и толкнула ее в бок. — Ну что? На ужин идем? — Нет уж, без меня, — ответила Феррейро, хотя с губ так и просилось: «У тебя теперь есть курочка, с которой можно это — и не только это — делать». — Если я тебя обидела, давай поговорим… — Зулема скрестила на груди руки. — Зулема, я не понимаю, то мы с тобой не подруги, то ты мне всю свою личную жизнь рассказываешь. — Макарена вылезла из укрытия, и Зулема улыбнулась, разглядывая взъерошенную шевелюру. — Как это называть? Ты не можешь определиться с моим статусом? — Господи, какие мы нежные… — Заир закатила глаза. — Знаешь, что? — Макарена метнула в сокамерницу подушку. — Я буду молить бога, чтобы на свободе мы никогда не пересеклись. — Но пока мы живем вместе. — Зулема взяла подушку с пола, медленно подошла к кровати Феррейро и, воспользовавшись отсутствием бдительности, ударила этим мешком Макарену так сильно, что та завалилась набок. — Спокойной ночи.