Vis a Vis: El Mundo

Визави
Фемслэш
В процессе
NC-17
Vis a Vis: El Mundo
автор
Описание
Макарена Феррейро родила сына и вышла замуж, но прошлое не отпускает ее.
Примечания
«Визави: Мир» Продолжение сериала «Визави» (включая гребаный «Оазис»). Для тех, кто не смотрел — советую все-таки глянуть, потому что самая соль в предыстории. Перевод испанского текста находится в примечаниях (за точность не ручаюсь). Флешбэки выделены курсивом. Плейлист с OSTами (VK): https://vk.com/audio?z=audio_playlist214931543_223/a999f536123d3c2def Вдохновляющее видео: https://www.instagram.com/reel/CmVUN2qI01Q/?igshid=YmMyMTA2M2Y=
Содержание Вперед

2. En la madrugada

Мака так и не вернулась в постель — всю ночь она пыталась найти хоть какую-то информацию о… воскресшей? Пила вино (благо, нашлась вторая бутылка), грызла ногти в качестве закуски и щелкала по клавиатуре как ненормальная. На рассвете ей пришла в кои-то веке трезвая мысль — заглянуть в инстаграм-профили сотрудников компании, где работал Альберто. Она зашла на страницу своего мужа, где было всего три фотографии (и каждая — с ней в обнимку, что, безусловно, ей льстило), и пробежалась по подпискам. Нужен был самый смазливый мальчик, то есть который ни одной юбки не пропустит. Если эта Сальма так популярна у мужского пола, то велика вероятность, что на нее вешались все красавчики. Мака закатила глаза от этой мысли, но не дала себе ни секунды на самоанализ. Неизвестно, какую бы собаку она откопала, если бы продолжила размышление в эту сторону. Так… Может, Алехандро Гарсия? Мачо на стероидах, одержимый собственными кубиками. Естественно, гей, но отлично это скрывает. «Как это все-таки лицемерно», — по-снобски подумала Макарена и, сменив вино на эспрессо, зашла в его многочисленные stories. Интуиция не подвела: Алехандро вел активную социальную жизнь и так же активно ей делился, выбрасывая в Сеть тонны селфи и роликов. Она пролистала с десяток бессмысленных фотографий и остановилась на той, которая ей была нужна. Сальма целовала Алехандро в щеку. Целовала без остановки — это был «бумеранг». — Вот же сука, — выругалась Мака, кусая губы. — Думала, я тебя не найду? На ролике был отмечен профиль Salma666. В описании аккаунта — несколько китайских символов (но не имя — вот почему она ничего не могла найти). Макарена, поставив чашку на стол, выдохнула. Не зря она просидела всю ночь. Она стояла на краю и должна была сделать первый шаг. Только куда вел этот шаг? В месть? В ярость? В безумие? В собственную смерть? Что будет, если она увидит новую жизнь Зулемы? Если она впустит эту «Сальму» — под свои веки? Даже подумалось: «Может, забыть все к чертовой матери? Будто ничего не произошло, будто я ничего не знаю…» Нет, слишком опасно. Теперь у нее есть ребенок — и неизвестно, какую беду эта женщина привезла в своем чемодане. С какой радостью она бы выбила этот ебаный чемодан из ее рук, а потом прописала бы в центр самодовольного лица! Профиль оказался вполне обычным. Ничего, что доказало бы, что Сальма в прошлом убивала людей, как москитов. Блондинка путешествовала по миру, плясала на вечеринках, тискала котиков и собак, даже медитировала (Мака подавилась кофе и долго откашливалась). Кажется, у Сальмы не было ни детей, ни мужа (иначе бы они мелькали в этой публичной исповеди). Макарена грызла ноготь на среднем пальце, листая счастливейшие снимки. Было острое ощущение, что она спит или сходит с ума. Все, что она видела на экране, невозможно. Невозможно встать из гроба и пойти. Невозможно свободно перемещаться по миру, когда ты убийца-рецидивист. Невозможно так улыбаться, помня, через что они все прошли. Невозможно продолжать свое существование — вот так, беззаботно и радостно. Не могло же быть у Зулемы близнеца? Она же скрывала свою дочь, пока ту не поместили в «Круз дель Норте» и не убили… Нет, это совсем абсурд. Это точно была она. Проклятая Зулема Заир. Или, как ее там, Сальма Зариф. Хм, над именем долго не думала. Изменил несколько букв — вот тебе и новый человек в базе. Только вот нутро не изменишь. Если ты эльф из ебаного ада, то им и останешься, сколько ни медитируй. Макарена всмотрелась в знакомое лицо. Что-то изменилось. Точно, на нем не было татуировки в виде слезы. Свела, что неудивительно. По татуировкам было легко определить личность. Свела татушки, оттянулась в кабинете пластического хирурга, вычеркнув десяток лет не только из паспорта, но и с физиономии. Это ж сколько работы… И денег! Судя по шмоткам и интерьеру, денег у Зулемы было предостаточно. Неизвестно, сколько она спрятала до своей «смерти». А сколько после? Куда она дела их — те кровавые — алмазы? Макарена отвела глаза в сторону, вспоминая сумму на своем счету — немного больше дырки от бублика. Все, что она могла вернуть полиции, она вернула. Даже фургон пришлось продать. Она как сейчас помнила свой последний визит. Посуда, вещи, книги, безделушки. Карты, в которые они часто играли. В одном из ящиков тот самый фотоаппарат и ворох снимков: озеро в тумане, цветы крупным планом, фейерверки, Зулема показывает «фак», Мака прыгает на батуте. Макарена запустила руку в глянец, пытаясь найти их первое — и единственное — совместное фото, но так и не нашла. Наверное, потеряли в переездах. В шкафу вещи Заир: черные толстовки, черные лонгсливы, черные штаны. Немного красного. Мака протянула руку, чтобы потрогать ткань, но передумала. Она перевела взгляд на смятую постель. Так спешили в эту чертову пустыню, что не успели прибраться. На столе стояла кружка Зулемы. Она бы, наверное, убила, если бы кто-то ее взял. Мака продала всё. Так и сказала покупателям: «Забирайте со всем содержимым. Хлам можете выбросить». А потом началась длительная битва за свободу, которую она все-таки выиграла. Правда, скрыв тот факт, что кое-где ею закопаны несколько трупов. И если бы не Кастильо со своими связями, если бы они не подкупили на последние деньги судей, если бы не ее сотрудничество со следствием, которое на многие вещи закрывало глаза, не было бы у нее сейчас счастливой семьи. И она, как и Сарай, жила бы со своим ребенком в долгой разлуке. Она даже представить подобное не могла. Лео был ее жизнью. Мака сделала очередной глоток крепкого кофе. Нужно было начинать приводить мысли в порядок. Сейчас они разбежались по голове, как тараканы, обрызганные ядом, а сердце стучало так, словно готово было вот-вот взорваться. Даже слегка подташнивало: не надо было столько пить ни вина, ни кофе. Она совсем забыла о своем теле, которое не было готово к такой встряске с отсутствием сна в придачу. Мака посмотрела на профиль Salma666 в последний раз. «И что мне с тобой делать?» — думала она, покусывая и без того искусанные губы. Тошнота усилилась настолько, что Макарена задержала дыхание и закрыла глаза. Ей было очень страшно. Зулема ничего не делала просто так — все ее действия имели определенную цель. И то, что она дала о себе знать спустя столько лет, тоже имеет какой-то — только какой? — смысл. Брюнетка выпрямила затекшую спину, которая поприветствовала ее печальным хрустом. Нет, одна она это не вытянет — ей срочно нужны были союзники. Точнее — ей нужны были люди, которые поверят в эту историю и не скажут, что она сбрендила. Которые смогут дать дельный совет посреди этого разворачивавшегося безумия. Мака с тяжелым сердцем вытащила из пачки сигарету, вышла на балкон, чтобы покурить и… позвонить Кастильо. Пусть посылает ее ко всем чертям, но она не может тянуть до обеда. Возвращение из самого ада — дело срочное. Она прислонила телефон к уху и затянулась сигаретой. — Прости, что так рано, Кастильо… — Макарена выдохнула дым и заметила, что дрожит. На улице было еще прохладно. — Я тебя, наверное, разбудила. — Макарена? — Мужчина закряхтел. — Что-то случилось? — Хотела кое о чем спросить. Как бы так сказать… — Она закрыла глаза, пытаясь успокоиться. — Вчера была годовщина смерти Зулемы. — Эх… Скучаю по этой сучке, если честно. — Кастильо кашлянул. — А что с ней? Нашли трупы, которые она закопала? — Нет. — Феррейро с шумом вздохнула. — Я просто хочу уточнить у тебя несколько вопросов… По делу. — Прошлая жизнь никогда нас не отпустит. Это какое-то проклятье. — Мужчина изверг из себя несколько отборных ругательств. — Как Альберто? Леопольдо? Давно их не видел. В последний раз, наверное, на свадьбе… — Я все еще замужем, Кастильо. — Ну что, отличный срок. Поздравляю. — А ты как? — Я все еще не в инвалидном кресле, — пошутил инспектор. — И я тебя поздравляю, сеньор. — Феррейро улыбнулась, показав ямочки на щеках. — Признаю, я думал, что ты найдешь себе женщину. После всей этой истории с Фабио. — Нет, как выяснилось, я люблю мужчин. — Ну и слава богу… Так что случилось, раз ты мне позвонила в такую рань? — Ничего, я правда хочу поговорить, но, наверное, лучше встретиться. Это не телефонный разговор. — Макарена решила сменить тактику. Сначала она задаст вопросы. — Ты в Мадриде? — Да, вот недавно вернулся. Мака, если что-то случилось, скажи сразу. Не тяни. — Скажу при встрече. — Мне брать успокоительные? — Возьми сигареты. — У меня дерьмовое предчувствие, — выдохнул мужчина. «И оно тебя как всегда не подводит», — подумала Ферейро, погасив окурок и сунув его в пачку, чтобы не оставлять улик. Альберто не знал, что его жена курит. — Сегодня сможешь? — Она посмотрела на экранное время. — В три? В каком-нибудь баре… — Хорошо. Я пришлю адрес. Ты будешь одна, я так понимаю? — Да, Лео с няней оставлю. А лучше — с Сарай. Пусть узнает, что такое воспитывать сына. — Тогда до встречи, Мака. — До встречи, инспектор. — Я уже давно не инспектор. — Для меня ты всегда будешь инспектором Кастильо. Мака потянулась за новой сигаретой, но остановила себя. Если она выкурит еще одну, от нее будет нести, как от пьяного мужика. Ее снова подташнивало: нервы, вино, кофе и еще сигареты. Она бросила пачку на крохотный столик и вцепилась в перила. Хотелось громко закричать.

***

— Ты что, не спала? — Альберто оценил «лук» жены (мокрые волосы, банный халат) и цокнул языком. Он подошел ближе. — У тебя глаза красные. Ты плакала? — Нет, просто не могла заснуть. — Мака прикрыла крышку ноутбука, который лежал на коленях. — Голова болит. — Что-то случилось, о чем я не знаю? — Ничего. ПМС, наверное — Она равнодушно дернула плечами. — Тогда мне стоит быть осторожным. — Мужчина покачал головой. — Не могу видеть тебя такой… Ощущение, что у тебя умерла любимая собака. «Собака не умерла — собака воскресла», — ответила Макарена в мыслях и натянуто улыбнулась. — Вот поэтому я никогда не заведу собаку. Потому что не смогу пережить ее уход, — произнесла она на выдохе. — У меня сегодня днем встреча. — О том, с кем у нее встреча, она, естественно, не скажет, потому что будут расспросы. — Лео оставлю с Сарай. Ну, или с няней, если она очень занята. — Разве ты не хотела поработать? — нахмурился муж, и Мака закусила губу, понимая, что работать в ближайшие дни она точно не станет. Ни одна из ее мыслей не сводилась к цифрам. — Ладно, я просто напоминаю, вдруг ты забыла. — У тебя нет сегодня вечером встреч? С переводчицей какой-нибудь? — Да ты ревнуешь! — Альберто засиял, как смазанный маслом оладушек. — Я так и знал… — Блондиночка действительно экстравагантная, — выдавила Макарена из себя и чуть не сдохла, пока это произносила. — Номера она не оставила, так что… — Мужчина игриво дернул бровями, давая понять, что шутит. — Забыл сказать, что у нас через два дня прием у консула. — Китайцы? — Они самые. И… меня пригласили с парой. — Ух ты, — без радости ответила жена. — Я видел, что у тебя есть несколько сногсшибательных нарядов, которые ты никогда не носила… — Они из прошлой жизни. Рука не поднимается выбросить. — Хочешь, я тебе новое платье куплю? — Не надо, я что-нибудь найду. — Макарена подняла взгляд на любимого мужа. А ведь он ни о чем не знал, даже не догадывался… Она поймала себя на ощущении, словно нахлебалась грязной воды. Это предательство — скрывать от любимого такое. Но как иначе? — Тогда я пошел. Не хочу опоздать. — Альберто присел и поцеловал жену в голую коленку. — Ты же знаешь, что я тебя люблю? — И я тебя люблю, милый. — Мака чмокнула его в лоб. — Беги. — Сегодня буду вовремя. — Подожди, ты что, не позавтракал? — Макарена схватилась за голову. — Я забыла тебя покормить, боже мой… Ты простишь меня? — Ничего страшного. Возьму чего-нибудь по дороге. — Милый, прости. Совсем вылетело из головы. — Если это из-за твоего романа, прощаю. — Ах да, роман, — вспомнила Феррейро. — Ты же от ноутбука не отлипаешь. Я все вижу. Альберто взял портфель с бумагами и вышел. Макарена услышала, как пискнула сигнализация, загудел мотор автомобиля. Она посмотрела на часы — восемь. Лео еще спал. Ну, ему-то завтрак она точно приготовит, а вот муж ушел голодным… И все это даже не из-за романа, к которому она вот уже несколько месяцев не прикасалась. Дошла до «якобы Зулемы» и бросила. Нет, о ней, конечно, надо писать, чтобы все знали: есть на свете такие сумасшедшие суки. Если она все-таки напишет книгу, все решат, что это такой — фактурный — персонаж. Но Зулема не была персонажем — она была злом.

***

— Мака, ты с ума сошла? Как я буду с двумя маленькими детьми? — Сарай страстно взмахнула руками, а потом, опомнившись, опустила взгляд на Леопольдо. — Малыш, дело не в тебе, просто, как бы сказать… Я крайне забывчивая мать. — Я потом тебе все расскажу, но мне очень нужна твоя помощь. — Макарена кусала губы. Она положила руки сыну на плечи. — Что-то случилось? — Варгас понизила голос. — Ты не хочешь мне говорить? — Сарай, дай мне время. — Мака посмотрела на подругу так, что та отшатнулась. — Ты спала сегодня вообще? Или косяк курнула? — А что такое «косяк»? — вмешался Лео, и подруга цыкнула, чтобы та меньше болтала. — Ой, растение такое. — Цыганочка взяла мальчика за руку. — Очень полезное для здоровья. Мы периодически такое употребляем, чтобы поправить вот тут. — Она постучала себя по голове пальцем. — Может, в мячик поиграешь? У меня мячик во дворе. — Футбольный? — А хрен его знает… Ой. — Варгас прикрыла рот ладонью. — Наверное, футбольный. Вот и увидишь, какой. Потом расскажешь. — Мам, ты надолго? — Лео поднял взгляд на мать, которая была в прострации. — Что? Нет, я быстро, малыш. Не успеешь соскучиться. Леопольдо отправился во двор, чтобы найти гипотетический мячик, а Сарай подошла к Маке вплотную. — Они тебя вычислили? — спросила она шепотом. — Что, блять, случилось? Почему ты выглядишь, будто саму смерть увидела? — На этой фразе брюнеточка горько улыбнулась. — У меня встреча с Кастильо. — Понятно. — Сарай заходила по дому кругами. — Значит, пиздец. — Мне надо все выяснить для начала. — Мака не могла ее успокаивать, потому что сама не знала, как перестать трястись. — Если все так хуево, скажи, собирать ли мне вещи… — Нет, тебе точно ничего не угрожает. — Значит, кто-то из ваших. — Сарай закусила губу, и Макарена поджала губы, понимая, что в голове Варгас Мака и Зуле все еще partners in crime. — Кто-то остался в живых? Хочет тебя укокошить? — Я ничего еще не знаю, но у меня есть кое-какие подозрения. — Мексиканцы? Или арабы? Может, китайцы? — Варгас не унималась. Она все еще маршировала по гостиной широкими лесбийскими шагами. — Ну не Зулема же из гроба встала! Макарена села на диван и закрыла лицо руками. — Малышка, я всегда буду на твоей стороне. Даже если придется нарушить закон. Ты меня поняла? — Сарай, у тебя двое детей. Ты о них думаешь? — Мака подняла на нее красные от слез и недосыпа глаза. — Ничего, старшая уже взрослая, а Арни… У него есть Паула. Она тоже мать. — Выкинь это из головы. Не будь дурой. — Да, я дура, потому что люблю своих друзей. — Цыганочка отчаянно взмахнула руками. — Ничего не могу с собой поделать. Это в моей крови. — Знаешь, я иногда скучаю по всему этому дерьму… — Мака поймала себя на желании взять сигарету, но они не курили. — В этом сложно признаться. Это как признать, что ты любил хлебать из унитаза. Но ведь было в этом что-то… Это была живая жизнь. Жизнь на пороховой бочке, где то ты убиваешь, то тебя убивают. Вечная борьба за существование. — Она выдавливала из себя слово за словом. — Но мы были семьей. Не как семья, а именно семья. Когда умерли родители, вы заменили мне близких. Все, даже… — Мака сделала вдох. — Даже Зулема. Может враг быть членом семьи, как ты думаешь? — Какой она тебе враг? Она же твою жопу спасала не раз! — искренне не понимала подруга. — А то, что вы жили вместе… Вы же не убивали друг друга каждый божий день! — Нет, но иногда мы кидались посудой… — Макарена не знала, что ей чувствовать. Грудь разрывало от противоречий. Жизнь явно катилась под откос — начиная с сегодняшней ночи. — Какая же она все-таки сучка, а! — Сарай рухнула на диван и стала гладить губы пальцем. — От нее только прах остался, а она все никак из наших разговоров не уходит! — Ладно, я пойду. — Феррейро поймала себя на желании сигануть в окно. — Я на твоей стороне, Мака. И эти руки, — Варгас размяла пальцы, — помнят, как отрезать мужикам члены. — В этом ты, конечно, мастер, — улыбнулась Мака, вспоминая Барби.

***

Пока Кастильо стоял в пробке, Мака сидела за барной стойкой, пила фруктовый коктейль и размышляла о жизни посюсторонней. Через два дня будет прием у китайского консула, и там с большой долей вероятности будет Зулема. И так уж вышло, что и Мака тоже там будет. Не бросать же Альберто ей на растерзание. Сальма-Зулема явно была в нем заинтересована. О будущей встрече страшно было даже думать — подступала нервная тошнота, и потели ладошки. Как бы в обморок не свалиться — от одного взгляда. Или — как бы не схватить паническую атаку, чтобы потом сидеть в углу туалета и дышать в пакет. Или — как бы не вцепиться ей в лицо на глазах у присутствующих. Последнее не сыграло бы на руку Альберто, потому что там точно будут все его начальники. И что все эти мужчины там делают? О чем договариваются? Впервые Макарена заинтересовалась работой своего мужа. До сего момента она считала, что Альберто обычный юрист-консультант, но, видимо, нет. Он был если не важной шишкой, то шишкой чуть выше остальных. И очень был нужен китайцам, раз они пригласили его к консулу, и не одного, а с женой. Мака всерьез задумалась. Надо будет выглядеть на все сто. Никто не должен распознать, что она фрилансер с копеечной зарплатой, а для некоторых — вообще безработная, потому что удаленную работу они за работу не считают. Да и Альберто будет приятно гарцевать в сопровождении шикарно выглядящей жены. И если все-таки прибудет Зулема в виде Сальмы, то, стоит признать, что и перед ней тоже не хочется выглядеть серой мышью. Признаваться было очень тяжело. И как ей представляться новым знакомым? Бухгалтер? Недописака? Мать? Жена? «А, может, лучше — убийца?» — прошептала в голове сумеречная Зулема-Сальма, и Мака сжала кулаки. Женщина-призрак точно пробралась в ее голову и теперь не дает ей покоя. — Прости за опоздание. — Кастильо приставил трость к стойке и поцеловал названую дочь в щеку. — Пробки. Не знаю, то ли я отвык от такого, живя за городом, то ли старость. — Он подозвал бармена. — Безалкогольное пиво, пожалуйста. А ты? Что там пьешь? Лимонад? — Перед ним был шот текилы. — Макарена улыбнулась, и Дамиан тоже. — Узнаю Макарену Феррейро. — Мужчина почесал отросшую бороду. — Так о чем ты хотела поговорить? — О Зулеме, — тихо ответила Мака и качнула стакан, чтобы лед в нем зазвенел. — А что с ней? — не понимал инспектор. — Греется в аду. Или всплыли ее очередные грешки? — Ты же проверил, что она мертва? — Мака посмотрела Кастильо в глаза. Тот нахмурился, не понимая, что может быть не так. — Да, я даже тростью потыкал. Пульса нет, холодная. — Она окоченевшая была? — Ну, я так не углублялся. Мне было достаточно, что она лежит в гробу. — И ты видел, как гроб зацементировали в стене? — Да, лично убедился, чтобы потом спать спокойно. — Инспектор прищурился. — Мака, что произошло? Говори. — Мне кажется, что… — Макарена не могла это произнести. Пришлось смазать горло холодным напитком. — Мне кажется, что Зулема жива. Нет, я уверена, что она жива. — Да этого быть не может! — Мужчина ударил себя по бедрам. — Я тоже не могла поверить, Кастильо, но увидела фото и узнала ее. — Вот сучка! — Кастильо провел ладонью по лицу. — Она сменила личность, — продолжала свою новость Феррейро. — Выглядит сейчас совсем по-другому. Даже не поймешь, что когда-то она могла резать людей, как кроликов. — Мака, ты могла обознаться… — Мужчина замотал головой. — Это невозможно! — Нет, я уверена, что это она. Вскрытия же не было? Ее же не сожгли? — Ну, она мусульманка. У них все не так, как у нас. — Кастильо сделал глоток из высокого стакана. — Да, вот это новость… Но я все же думаю, что ты просто обозналась. Много думаешь о ней, увидела похожую женщину и… — Он округлил глаза, когда Макарена показала ему фотографию. — Что?! — Сальма Зариф, переводчица с китайского. Да и вообще, успешная, судя по профилю в «инстаграме», женщина, не имеющая проблем с деньгами. — Вот дерьмо… — Мужчина щурился, разглядывая лицо восставшей из мертвых. — Хорошо выглядит для зомби. Как это возможно, Мака? Мы что, дураки? — Видимо, дураки. — Мака посмотрела в стакан. — Я не знаю, что мне делать, Кастильо. Она подобралась к моей семье. Познакомилась с Альберто. Представляешь? — Вот же дерьмо, блять! — Инспектор вернул ей телефон. — Какое же, блять, дерьмо! — Я ничего ему не сказала, иначе надо будет рассказывать все, а ты сам понимаешь… — Мака наклонилась к бородачу. — У меня сейчас новая жизнь. Счастливый брак. Ребенок. И тут она. Вернулась с того света с каким-то планом. Но я, черт возьми, не знаю, что она хочет. Даже боюсь об этом думать. — Переводчица с китайского? — Мужчина покачал головой. — Вот засранка… Видимо, эти самые китайцы и помогли ей выбраться из адского котла. — Думаешь, она успела завести друзей, пока шли разборки с Акаме? — Да кто ее знает… Все может быть. — Дамиан сделал еще один глоток. — Поверить не могу… Как это возможно? Она может сердце останавливать, как йоги? Ты за ней такого не наблюдала? — Не знаю. — Мака понизила голос до шепота. — Но самое главное даже не то, что она как-то вылезла из гроба, а то, что у нее новый паспорт и она, будучи опасной преступницей, путешествует по миру. И всем на это насрать! — Ее пальчики нигде не фигурировали, это я точно знаю. — Как такое возможно, Кастильо? Мы в ебаной книге приключений? — Судя по всему, да. Но я вышел из игры. У меня позвоночник в трусы осыпается. — Знаешь хороших копов, кому я могла бы довериться? — Ну, с такой порцией тротила я бы никому не доверял. Если они найдут Зулему, она сразу же тебя сдаст. — То есть она будет действовать по-другому. — Макарена задумалась, кусая губы. — Ты веришь, что Зулема может действовать как-то иначе? — Она умная женщина. Вообще, если бы не все говно, что она нам сделала, я бы ей восхищался. Такой талант пропадает… Мир многое потерял. — Дамиан взял Макарену за руку. — Я посмотрю, что мы можем сделать. Как-никак есть Фабио… Он работает в охранной фирме. — К нему я обращусь в последнюю очередь. Нет, Фабио она трогать не будет. Если она правильно помнит, у него тоже семья. И дети. — Через два дня будет прием у консула. Да, это китайцы, — кивнула Мака и сделала паузу, собираясь с силами для следующей реплики: И Зулема там тоже будет. Не знаю, как я это переживу. И что она мне скажет. И будет ли вообще говорить. Может, просто убьет меня. Или Альберто… — Макарена зажмурилась, чтобы не заплакать. — Если это не та Зулема, которая убивала направо и налево, а ее новая личность, то она на такое не осмелится, тем более на глазах у всех. — Дамиан протянул ей салфетку. — Это будет шахматная партия, Мака. Она не будет сшибать ногой королеву или короля. К ним надо еще подобраться. — Я так устала, Кастильо. — Мака громко высморкалась. — Я перестала спать. Перестала готовить любимому мужчине завтрак. Сын что-то говорит, а я не слышу. Я лишь слышу выстрел, от которого может умереть каждый из нас. — Она замотала головой. — Как же я ее недооценивала. Как же я недооценивала ее изобретательность. Доверилась, рот разинула, забыла. Забыла известный факт: то, что должно быть скрыто, лучше поместить у всех на виду, и тогда точно никто не найдет. — Она не хотела, чтобы ее обнаружили случайно. Она сама захотела быть найденной. Захотела, что бы ее нашла ты. И везде расставила свои ловушки… — Кастильо взял трость и ударил со всей дури об пол. — И она снова на несколько ходов впереди! Эльф из ебаного ада! — Он наклонился к дочери: Ты действительно ей так сильно насолила? Что между вами такого произошло, что она вернулась с того света? — Ну… — Макарена прокручивала в мыслях свои праведные грешки. — Я сдала ее копам. И вышла из криминала ради Лео. — Но убили ее не копы… — Инспектор вытянул губы. — Ошибся, не убили. Пытались. — В последнее время наши отношения испортились, если они вообще когда-то были хорошими. Признаю, мне хотелось от неё избавиться, потому что я понимала, что она ВСЕГДА будет мешать мне жить. — Макарена тяжело вздохнула: В общем, я выбрала не ее, а себя. А кто выберет не себя? По-моему, я правильно поступила. — Не жалеешь? — Дамиан развел руки в стороны. — Так, для справки… — Как можно о таком жалеть, Кастильо? Мы жили в аду! Я смотрела в зеркало и не узнавала себя. Где та Мака, которая мечтала о ребёнке? Которая ценит семью? Миленькая девочка, мечтавшая о мороженом? — спросила она риторически и затихла, потому что почувствовала, как в кровь, словно наркотик, проникает ложь. — Только не убивай ее. Потому что обязательно сядешь. Еще одно, пожалуйста! — Кастильо постучал ногтем по стакану. — И не факт, что получится… Теперь я верю, что она бессмертна. Думал, что это шутка такая. — Я тоже так думала, — Феррейро опустила взгляд. — Подожди, она же раком болела… — Кастильо нахмурился. — Или я что-то путаю? — Да, я сама в шоке. Отказалась от жизни, бросилась под пули, а потом… Здравствуй, новая жизнь! Мне кажется, я с ума схожу, настолько все это неправдоподобно. — Ты прости меня, Мака, но она удивительная во всех смыслах женщина. — Мужчина принял от бармена второй стакан и крякнул. — Зулема такая одна. Обманула болезнь, смерть, всех нас… О таких людях потом книги пишут. Как, кстати, там твоя книга?
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.