Цвет твоей души

—может поедем в центр, день защиты детей,—говорила Клодин не отрываясь от дороги— там наверное как обычно праздник.... Ловлю себя на мысли что в моих записях наша кузина предстаёт как минимум недалёким человеком, чьи слова не совсем уместны в тех ситуациях в которых она их произносит. Но, тут я обязан заступиться и попросить вас не думать о ней не хорошо, в её защиту идёт как минимум то, что сейчас, она сначала около часа ждала нас на парковке, в то время как на переднем сиденье, в автолюлька, гремя погремушкей находился её пухлощёкий ребёночек с именем Иннокентий, которое я к слову считаю крайне забавным. Да, не для всех время шло бесследно, и в то время как единственное изменение для меня было переезд от дедушки Филлипа в квартиру где когда-то мы жили с родителями, то Клодин за это время успела не только влюбиться, выйти замуж, родить ребёнка, но и потерять мужа, чьи останки, размазанные где-то по трассе, даже не наскребут в полном составе, а те его крики и заявления о том что таково не должно случиться, вряд ли уже чем-либо помогут несчастной вдове. Забавно, я тоже понимаю каково примерить на себя роль "родитель - одиночка", наверное сравнение неуместно, ведь я всё-таки был куда младше, что возможно компенсировалось помощью родителей, но в любом случае, я не перестаю восхищаться внутренней силой Клодин, которая не только сумела прекрасно справляться с ролью мамочки, но и исправно, без напоминаний и не требую благодарности помогает мне и Эми. С возрастом я стал более внимательно анализировать те воспоминания которые у меня остались из детства и я всё больше стал замечать то какими методами воспитания пользовались родители Клодин, "ребёнок ударился? Не плачь, на конфетку"/"оскорбили в садике? Срочно в машину и пошли покупать нового зайчика в коллекцию плюшевых зайчиков " что вы думаете на этот счёт? Нет, я ни в коем случае не хочу устроить третью мировую войну где в тоннах текстовых сваток люди будут решать необходимо ли маленькому ребёнку со всей взрослой осознанностью переживать боль, не пользуясь бесполезным дефоминовавым фастфудом в детстве и губительными антидепрессантами в будущем, или же необходимо сберегать чувствительную и нежную душу дитя прибегая к задариванию ребёночка, дабы тот умел не зацикливаться на несчастьях, зная что лучшее будет впереди. Нет, мне просто интересно что же другие люди думают на этот счёт, ведь я действительно не могу называть данный метод хорошим или плохим. Но то что я знаю: родители Клод может быть и были не лучшими психологами, как миниму её любили, той искренней и чистой любовью какая нужна была ребёнку, а это самое главное. Кто знает, быть может если бы наши родители не ушли из жизни, ну или хотя бы держались бы подольше, то мы с Эми сейчас ехали бы в центра не на последний в её жизни праздник, с ироничным и грустным названием "день защиты детей" а просто ехали бы хорошенько отдохнуть, и порадоваться что мы всё-таки смогли защитить младшего члена семьи от болезни. Связь эмоционального фона и заболеваний напрямую с нервной системой не связанных - тема серьёзная, в последние года особо популярная, но всё-таки сотни учёных всё-таки не могут прийти к единому мнению. Так что мои размышления не могут быть истинной последней инстанции, как минимум за отсутствием соответствующего образования. Но! Изредка бросая взгляд на автолюльку, в которой со своими игрушками развлекался двухгодичный юноша, я не мог отделаться от мысли о том что у него-то в любом случае абсолютно всё будет хорошо. И это... Угнетало. Ненавижу себя за это и оправдывать себя не буду, хочу сказать только то что люди, чьи дети не здоровы и по каким-либо причинам не могут входить в категорию "нормальные" лучше всяких чиновников и демографов могут оценить то КАК МНОГО ВОКРУГ ЗДОРОВЫХ ДЕТЕЙ. Это повод для радости, но я никогда с этого не улыбался, вот такой я человек.... Жестокий или завистливый, а может и вовсе мстительный - решайте сами. Я как-то и не заметил как мы доехали до площади на которой обыденно происходили все празднества, ровно также как и не заметил то как Эми, видимо чтобы не поддаваться апатии ответила на предложения Клод согласием. Когда машина остановились мы с Клодин почти синхронно пошли к багажнику доставать коляски, меня немного пробила дрожь, когда я в первые секунды заметил то чего ранее не замечал: как контрастировали две коляске в багажнике машины, детская колясочка Иннокентия была, возможно, яркой, но как минимум светлой и даже подсознательно могла вызвать какие-то приятные эмоции, в то время как более компактная, инвалидная коляска, Эми уже абсолютно точно была чёрной и не излучала ни грамма той радости, напротив, от одного созерцания этого предмета эмоции были исключительно негативные, быстро разложив инвалидную коляску и помогая молодой мамочке справится с детской коляской я мельком наблюдал как Эми уже сама вылазит из машины, эта девочка на редкость талантлива приспособилась к своей губительной особенности и точно была самостоятельнее многих детей, меня за это пробивала некая "отцовская" гордость и да, я считаю что титул отца может применяться и ко мне тоже. Честно сказать, там на площади, всё было так как я и ожидал. Кажется людям вокруг казалось что Эми - очередной экспонат, "призванный привлечь внимание людей к проблемам, с которыми сталкиваются дети на всей планете." или для чего там был создан этот праздник? В общем, как обычно к общества сохраняется та самая бестактность и они с интересом смотрят на мою сестрёнку, при этом не забывая пояснять детям что они должны помнить что их глупые капризы ничегошеньки не стоят по сравнению с теме страдааааааниями с которыми сталкиваются другие дети. Ну что ж, не смотря на "отцовскую гордость" своих детей у меня всё-таки не было и я не представляю оправдано ли желания родителей таким способом заткнуть своих чад, ой, ну что это я? Не заткнуть, а занять их размышления. Разумеется. В любом случае скажу так: они ведут себя как идиоты, с моей сестрой и со мной, когда узнают мою особенность без внешних проявлений, вообще все ведут себя как идиоты. Это не так плохо, просто даёт понять что под громким названием "социальная интеграция инвалидов в общество" на самом деле не скрывалось ничего... Ничего вообще не скрывалось, громкое слово, под которым снесли все, мало-мальски комфортные места для людей с ограниченными возможностями и не дали ничего взамен, ведь в любом случае, люди не научились надлежащему поведению по отношению к "другиииим". И уж простите, я не хочу превращать Эми в экспонат, или в учебное пособие. Посмотрев на сестру я уже умело определил: ей больно. И это ожидаемое, ей вообще всегда было больно. На самом деле она всегда пила недостаточно обезболивающего, просто потому что в ином случае сознание её полностью покинет. Так что приходилось искать баланс между стерпимой болью и спутанным разумом. Достав таблетки из бардачка, во мне заиграло какое-то злорадное желания отвести сестру прямо в одну из зон с какой-нибудь клишированной фразой, по типу "я выбираю жизнь без наркотиков." и там прямо на глазах активистов зачитывая состав препарата позволить Эмилии его употребить. Эми и сама бы оценила подобного рода выходку, но единственным препядствеяем для нас стали чёртовы дороги, которые славилась своей кривизной и максимальной НЕ приспособленностью к людям с инвалидностями, тут и здоровому человеку требовалась предельная аккуратность, а некоторые пандусы и вовсе были похожи на горку в ад, так что у меня просто не было желания устраивать такой аттракцион боли моей сестре, от чего я просто достал одну пилюлю и молча вручил ей в руки. Каким бы светлым и милым этот праздник не казался, сейчас он передо мной представлялся каким-то излишне лицемерным и противным, но мне не сильно хотелось уходить. Почему? Я представлял как останусь наедине с сестрой, а это пугало. Наверное я должен был с ней поговорить. Но как? Вы представляете какого это обсуждать с ребёнком, то что он умирает? Тем более когда это единственный ваш по-настоящему близкий человек. Какой бы Клод не была милой, обаятельной, я прекрасно понимал что мы бы с ней никогда бы не стали лучшими друзьями, она прекрасная заботливая старшая сестра, не менее прекрасный человеком, я бы называл её идеальной. Как раз та с которая приятно сходить в театр, или провести время в пятницу вечером, но она просто не та кто бы мог мне стать больше чем хорошим приятелем. Что до моего опекуна, любезно взявшего на себя полномочия родителя? Он мне был роднее многих, но лишь по крови. На самлм деле в жизни не была ещё людей столь же далёких от меня ментально, как он. Дедушка был строгих, почти пуританских правил, военный лётчик в отставке, из армии он принёс множество орденов, наград, а также нереальное количество правил уже это говорило о его характере, у деда не было друзей, только сослуживцы, с которыми он любил вечерком, в особо праздничные дни, пригубить стакан другой русской православной, расчехлив каждую свою наградку и с особым наслаждением, смакуя клишированный фразы, по типу "молодёж не та, не за них воевали", каждый раз когда дедушка на прогулке, (где мне полагалось как пёсику хвостиком за ним шнырять, не быстро не медленно) пересекался взглядом с любым неформальным молодым человеком, я молча отводил взгляд. Было страшно, говорю честно, ведь тогда бомба в его мозгу взрывалась, и тот с ума чуть ли не сходил, а тот факт что бить подростков считалось неправильным, если они не твои, то следовательно все шишки были мне. За то долгое время что я с ним прожил, он так и не стал мне никем больше "идиот, маразматик, кретин" за спиной, "Филлип Ильич" в лицо. Мне кажется в детстве он представал перед мною и, следовательно, вами куда более приятной и мудрой личностью. Оно и понятно, в детстве травка была зеленее, жизнь веселее, а в тот самый день, когда я потерял отца и мать, он потерял сына и смысл в жизни. А, как я понял с годами общее горе может на миг даже из дьявола сделать ангела, с порванными крыльями Конформистом мой дед был страшным, но почему-то ставил под сомнения самые базовые права человека, ведь как известно, в кругу людей сильно постарше, чёлка-шторка должна быть поводом лишить человека права на жизнь. В общем не было человека который родился бы в столь правильном месте, в столь правильное время, ему нравилось идти той дорогой, которой шло всё наше общество и это помогало ему быть яростным патриотом, если бы забрать у него все финансы, раскулачить с крутого дома, то он обещав стал бы вообще не отличим в толпе множества пенсионеров нашей страны. Но что-то я отвлёкся. Знаете я ловлю себя на мысли что сейчас, записывая эти строки, с желанием поведать вам о ней, мне почему-то тяжело сосредоточиться, вдохнуть воздух и наконец-таки переступить к моменту которого разделил мою жизнь на "до" и "после". Всё-всё исправляюсь, честно. Потерянная и незаинтересованная в чем-либо Эми, мотая головкой туда-сюда, скорее имитируя любование окружающими её стендами, внезапно останавливается и клянусь, в её глаза на секунду появляется особенный блеск. Устремляя взгляд туда же куда и она, я не сильно удивляюсь увидев стенд какого-то волонтёрского объединения. Знаете, детям инвалидам действительно вполне легко выучить наизусть каждого волонтера города, уже годам к семи. Те приходят особенно часто и в добрых порывах пытаются помочь чем могут, я, хоть честно признаться относился к ним с некой снисходительностью и пониманием, не наблюдая за ними особого вреда, пользы тоже видел не очень много, но радостно было, что молодые люди, вместо веселья в барах, или других развлечений, хотя бы раз в неделю помогают другим не требуя ничего в замен, помимо пара-тройки баллов для поступления. На порог я их конечно не пускал, зачем? Это было просто не нужно мне, как молодому парню, со вполне приличным наследством, всё-таки лучше чтобы они помогли кому-то, кого можно причислить к числу людей куда менее везучих, в то время как мне не трудно было протирать полы, да полки. Но это было не важно, ведь среди молодых ребят в пятнистых майках стояла она