Я искал тебя всю жизнь

Стенки душевой кабины запотели. Вся ванная наполнена паром. Вода настолько горячая, что температура уже не ощущается: лишь ее касания к коже. Энтони сидит на пластиковом табурете; вода падает и разбивается о его острые плечи. Левая нога - длинная, сильная, изящная. Правая заканчивается примерно на двадцать сантиметров выше колена. На ней видны тонкие багровые рубцы. Стефан все сделал мастерски. Энтони отводит взгляд. “Почему так сложно принять себя? Миллионы людей по всему миру живут с такими же проблемами и принимают себя. Учатся жить дальше, продолжают работать, любить. Любить…. Почему это не отталкивает Азирафеля? Даже мне неприятно смотреть…. Почему? “ Мысли вязкие, тягучие, как патока, и такие же липкие. - Энтони, - голос Азирафеля звонкий, он как свет маяка в тумане. Энтони словно выныривает на поверхность. - Боже, что ты тут устроил?! Какая горячая вода. Ты не обжёгся? Азирафель открывает стеклянную дверцу душевой и входит, как есть, в домашней одежде. Места для двоих более чем достаточно, он стоит сбоку, и капли воды почти не попадают на него. -Все в порядке, - голос Энтони тихий, - я справляюсь. -Я вижу, - Азирафель улыбается, - но думаю, что моя помощь все же не помешает. Давай сделаем воду попрохладнее, а то твои плечи уже красные. Не против? Не дождавшись ответа, он слегка убавляет температуру, и теперь вода приятно тёплая . Щелкает крышечка шампуня - по ванной комнате разливается запах трав. Азирафелю нравится, что волосы Энтони отросли, теперь они завиваются еще более явно. И их так приятно трогать. Он растирает шампунь между ладоней и начинает мягко массировать голову Энтони. Энтони выдыхает и закрывает глаза. Так приятно. Азирафель аккуратно смывает шампунь, следя за тем, чтобы он не попал в глаза. Берет гель для душа, взбивает в пену. Руки мягко скользят по исхудавшему телу, нежно поглаживая и намыливая. Энтони перехватывает его руку, когда она оказывается на правом бедре. Азирафель видит, как он мелко вздрагивает. -Тебе больно?- обеспокоено спрашивает он. - Нет. Тебе…- Энтони запинается, - тебе не противно? - С чего бы это? Азирафель высвобождает руку из тонких, цепких пальцев и продолжает мягко намыливать ногу. Энтони продолжает мелко вздрагивать, он прижимается спиной к Азирафелю, шумно дышит. -Вот и все, - Азирафель перемещает руки на левое бедро. Он обнимает Энтони поперек груди прижимая к себе плотнее. -Если ты думаешь, что перестал мне нравиться, то ты глубоко заблуждаешься,- он говорит тихо, почти шепчет. -Ты все такой же прекрасный, для меня ничего не изменилось. Фелл нежно целует Энтони в плечо. -Я люблю тебя. Энтони шумно и рвано выдыхает. Чуть позже Энтони лежит в кровати и никак не может согреться под толстым пуховым одеялом. Зима не хочет сдавать свои позиции. Ранняя весна в Лондоне отвратительна. Промозгло и холодно, сырость пробирается в квартиру, в каждый уголочек, отвоевывает себе пространство. Энтони поплотнее заворачивается в одеяло и сворачивается в клубок. -Мерзнешь? Давай согреем тебя? - раздаётся тихий голос Азирафеля. И Энтони чувствует, как поверх одеяла ложится тяжелый шерстяной плед. Матрас проминается под весом Азирафеля. Он осторожно распутывает одеяльный кокон вокруг худого тела и ложится рядом. Обнимает Энтони за талию, притягивает к себе, мягко прижимает к своей груди. -Давай, вытягивай ноги, я погрею. Азирафель ловко подтягивает ногой ледяную ступню левой ноги Энтони к себе. Он чувствует, как Энтони напрягается всем телом и хочет отстраниться, но Фелл не позволяет ему. -Куда ты собрался? - с улыбкой спрашивает он и нежно целует рыжий всклокоченный затылок. Кроули спиной чувствует тепло исходящее от Азирафеля. Он постепенно согревается, расслабляется. Азирафель нежно, едва касаясь, поглаживает его через футболку в районе солнечного сплетения. Кроули приятна эта ласка. Он слегка поворачивается, чтобы лежать полубоком. Азирафель просовывает руку ему под шею, приобнимает за плечи. “Так приятно.” -У тебя рука затечет, - говорит Энтони, слегка ерзает, устраиваясь так, чтобы можно было повернуть голову к Азирафелю. -Тебе же удобно? -Да, очень хорошо. Азирафель легонько потирается кончиком носа о щеку Энтони. -Колючий, -со смехом говорит он. -Я побреюсь завтра, обещаю. -Мне нравится, ты такой милый. -Я не милый, - возмущенно фыркает Энтони. -Как скажешь, - Азирафель усмехается. Его поглаживания становятся настойчивее. Он задирает футболку и нежно оглаживает впалый живот, выступающие ребра, поднимается к груди. Энтони перехватывает его руку. Прижимает, останавливая. Азирафель чувствует под пальцами биение сердца. Сейчас сердце Энтони колотится быстро-быстро. Испуганно. -Что ты делаешь?- хрипло спрашивает Энтони. - Ничего такого, что тебе бы не понравилось, - голос Азирафеля тягучий, с искушающими нотками. Он мягко высвобождает руку, и его ладонь продолжает свое путешествие по груди Энтони под футболкой. Он легонько задевает сосок кончиком большого пальца. Энтони вздрагивает, дыхание учащается. Азирафель повторяет движение, но более настойчиво, затем вовсе захватывает сжавщийся сосок между большим и указательным пальцами, нежно перекатывает и легко потягивает. Отпускает, гладит ладонью. Повторяет с другой стороны. Энтони жмурится, кусает губы. Ладонь Азирафеля скользит вниз, вновь поглаживает ребра, живот, а затем кончики его пальцев забираются под резинку пижамных штанов. -Нет, - тихо просит Энтони. - Не нужно. -Ты не хочешь? -Нет…то есть да…но… -Но? -Ты увидишь… я… -Что я увижу, чего не видел еще? -лукаво спрашивает Азирафель. -Мою ногу, она…тебе будет неприятно. -Я уже видел ее, и не раз. Ты такой красивый. Азирафель нежно целует Энтони в губы. - Видишь, я не могу удержаться, - еще один поцелуй. Энтони чувствует, как теплая ладонь Азирафеля снова нежно поглаживает его живот, спускается к выпирающим тазовым косточкам, как пальцы скользят по коже вдоль резинки штанов. Собственное возбуждение ощущается несколько постыдно. Ладонь скользит вниз, Азирафель сжимает его член через ткань. И с удовольствием слушает первый стон, сорвавшийся с губ Энтони. Фелл продолжает свои дразнящие поглаживания через тонкую ткань. Энтони выгибается, пытается усилить контакт. Азирафель целует веснушчатую острую скулу, угол челюсти, легко прикусывает мочку уха. -Я не буду раздевать тебя больше необходимого, - этот шепот заставляет Энтони задрожать: никаких мыслей в голове, только голос Азирафеля и его мучительно- дразнящие прикосновения, а еще обжигающее желание. -Но только сегодня, - шепот снова обжигает, посылает волну мурашек, - у тебя восхитительное тело, и я хочу его видеть. Прикосновения становятся совсем невесомыми, Азирафель с удовольствием отмечает, как Энтони ерзает, пытаясь прижаться пахом к его руке, но Фелл слегка отдаляет пальцы, не позволяя усилить трение, но и не убирая совсем. Энтони тихо, разочарованно стонет. -Мне продолжить, или ты хочешь, чтобы я перестал? Еще одна волна мурашек по спине. -Нет, пожалуйста, - тихо, почти жалобно. Азирафель улыбается и ловко приспускает пижамные штаны Энтони, как и обещал, не больше необходимого. Обхватывает его напряженный член ладонью, нежно проводит большим пальцем по головке, распределяя смазку. Энтони выгибается, громко стонет. Движения Фелла медленные, тягучие. Глаза Энтони закрыты, он больно впивается отросшими ногтями Азирафелю в бедро, выгибается, приподнимает бедра, пытаясь самостоятельно толкнуться в кулак. Азирафель лишь крепче стискивает рукой плечи Энтони. И шепчет: -Такой прекрасный, такой громкий.. Внезапно рука исчезает, Энтони всхлипывает. Азирафель на миг отстраняется, чтобы что-то достать из ящика прикроватной тумбы. Энтони слышит тихий щелчок, а потом снова ощущает тёплую ладонь на своем члене. Только теперь там очень влажно, и прикосновения ощущаются острее, а еще чувствуется легкое покалывание и холодок. -Азирафеееель, - получается как-то жалобно. -Мы же не хотим, чтобы все закончилось так скоро? Рука Азирафеля приходит в движение. -Покричишь для меня? Не сдерживайся. Энтони громко и протяжно стонет. Слишком много всего. Слишком остро. То как Азирафель ласкает его, его шепот, еще немного и… Азирафель умело подводит его к краю, дразнит и не дает переступить черту. Слишком. -А- зи -ра- фееель. Прошу…. Не могу…больше. Энтони не хватает воздуха. Азирафель увеличивает темп, движения его жёсткие, с четко выверенным ритмом, точно так, как нравится Энтони. Энтони содрогается всем телом, громко кричит. Живот весь мокрый от спермы. Он пытается отдышаться. Рядом так же тяжело дышит Азирафель. Энтони откидывает одеяло, сейчас ему очень жарко. -Ты не дашь мне полотенце, - наконец, просит он. -Да, мне тоже нужно, - Азирафель смеется. -Ты тоже?.. -Да. Ты восхитительно кричишь, ты же знаешь, как это на меня действует. На щеках вспыхивает румянец. Об этой своей особенности Энтони знает очень хорошо, и ему до сих пор бывает стыдно. Проснувшись утром, Азирафель обнаруживает пустую постель рядом с собой. Он прислушивается к звукам в квартире. Слышит мерное постукивание костылей о дощатый пол и хлопок балконной двери. “Что он там забыл?” Фелл встает, накидывает теплый махровый халат, идет в гостиную, шлепая босыми ногами по полу. Энтони сидит на террасе в большом плетеном кресле, скорчившись под пледом. Вчерашняя вечерняя эйфория сменилась апатией. Весна на улице наступила только по календарю - за окном завывает ветер и бросает пригоршни снега с дождем в стекла. Терраса не отапливается, и на ней едва ли теплее, чем на улице. -Что ты тут делаешь? - спрашивает Фелл и замечает тонкую сигарету в пальцах Энтони. Кроули глубоко затягивается и выпускает струйку дыма в потолок. -Курю, а что? - сипло произносит Энтони. -Не думаю, что это хорошая идея. -Тебе-то что? -Энтони? Что случилось? -Ничего, - он снова затягивается, - То, что было между нами ночью, было не более чем ошибкой. -Энтони, давай обсудим это в квартире. Холодно. -Не хочу я ничего обсуждать! Я задолбался уже говорить одно и то же! Ты меня не слышишь! Никто не слышит! Хватит с меня! Азирафель вздыхает. -Ладно. Знаешь мне осточертели твои эмоциональные качели! С тобой случилось страшное, но ты не хочешь пройти через это вместе! Ты хочешь быть жертвой! Я устал доказывать тебе, что мое отношение к тебе не изменилось! Я тоже живой, я тоже чувствую, мне тоже больно! Это случилось не только с тобой, но и с нами! Я тоже больше не могу! Что там ты говорил?! Право на измену?! Отлично! Воспользуюсь! Иди к черту, Энтони Кроули! Азирафель громко хлопает балконной дверью, быстро пересекает гостиную и скрывается в спальне. Энтони бросает в пепельницу догоревшую до фильтра сигарету и прикуривает новую. Затягивается, выпуская в потолок облачко сизого, остро пахнущего дыма. Он видит, как Азирафель со спортивной сумкой на плече быстро пересекает гостиную и скрывается в коридоре. Громко хлопает входная дверь. “Ну вот и все”. Энтони смотрит в окно. Свинцовые тучи низко опустились над городом. Ветер завывает. Сигарета, сгоревшая до фильтра, обжигает пальцы. Кроули с тихим шипением бросает ее в пепельницу. Подтягивает к себе левую ногу и плотно заворачивается в плед. Он начинает сожалеть о сказанном. Кажется, что все внутри оцепенело. Душа и сердце покрылись коркой льда. “Она с ним только из жалости, - тихо говорит Патрик, указывая взглядом на коллегу в инвалидной коляске и его девушку - ну или из-за денег. Скорее второе. Такая красивая, она может с легкостью получить любого. Хотя я бы так не опустился. Если бы со мной случилось нечто подобное, я бы не стал никому портить жизнь». Энтони знает, что Кристофер, коллега Патрика, получил травму, когда они с Дженни, его невестой, путешествовали на мотоцикле в Индии. Мотоцикл занесло на мокрой дороге, и они упали. Дженни не пострадала благодаря тому, что Кристофер, при падении принял основной удар и затащил Дженни на себя, защищая ее от скольжения. Энтони неприятно это слушать, и он переводит тему. “Как ты мог мне лгать столько времени! Я тебе не нянька, я не хочу разгребать твои проблемы! О таком предупреждают сразу! Я не хочу возиться с инвалидом! Не собираюсь проводить свой отпуск в больнице! “ Энтони не хочется признаваться в том, что он до сих пор, несмотря ни на что, верит тем словам. “Позвонить Азирафелю, сказать, что сожалеет, что был неправ. А изменит ли это что-то? Он столько раз отталкивал его. Ты заслужил это, Энтони. Без тебя ему будет только лучше. А тебе? А тебе уже все равно…” *** Энтони сидит в пустой ванне. Он снова курит, стряхивая пепел на кафельный пол. Глубокая затяжка, глоток виски из хрустального стакана. Обжигающая горечь на языке. Он снова затягивается, запрокидывает голову на бортик, закрывает глаза и медленно выдыхает. Если смотреть сквозь стакан с виски на свет, то оно переливается красивым золотистым светом. Энтони покачивает стакан, кубики льда звякают друг о друга. Звонить Азирафелю не имеет смысла, его телефон выключен, а голосовая почта переполнена. “Глупо оттягивать неизбежное… Тебе больше не шестнадцать, ты точно знаешь, что делать… У тебя будет четыре минуты…” Энтони тушит сигарету о край ванны. Залпом допивает виски. Берет шприц, откидывает полу халата, нащупывает пальцами пульс на бедренной артерии. Первый укол неприятен, остальные почти не ощущаются - анестетик действует быстро. Он откладывает шприц в сторону, берет скальпель. “ Написать Хасу? Пусть он меня найдет. Он всегда меня недолюбливал. И Анн. .. Она будет давать заключение…” Пиликает телефон. Кроули откладывает скальпель на бортик. Сообщение от Азирафеля. “ Я хочу поговорить. В понедельник.” "Блять!" Энтони со злостью смахивает все с края ванной. Скальпель со звоном падает на пол, хрустальный стакан разлетается на мелкие кусочки. Мышцы на бедре онемели. “Что ж, посидишь в ванной. пока онемение не пройдет.” Энтони вздыхает и пишет смс: “Можешь приехать?” Ответ приходит через пять минут: “Когда? Куда?” “Сейчас. Ко мне” “Ок, сладкий”. Спустя пятнадцать минут Кроули все же удается выбраться из ванной. От выпитого алкоголя подташнивает, и кружится голова. Энтони пьет холодную воду прямо из-под крана. Наклоняется над раковиной, вызывает рвоту. Становится легче. Он умывается, затем кое-как прибирает беспорядок. Кроули быстрыми, отточенными движениями ставит назогастральный зонд. Он чувствует себя неважно, часть алкоголя успела всосаться. Кроули идет на кухню, греет баночку с лечебным питанием под горячей водой,отмеряет и вводит через зонд двести миллилитров. В желудке становится приятно тепло. “Что ж, раз уж придется задержаться здесь, то глупо отказывать себе в маленьких слабостях.” Энтони щелкает кнопками кофемашины, выбирая двойной эспрессо. Возможно, опять заболит живот, но ему уже все равно. Кофемашина перемалывает зерна, тонкая фарфоровая чашка наполняется ароматным напитком. Кроули слышит, как тихо щелкает замок на входной двери. Он неторопливо выходит в прихожую. Люсьен снимает куртку, стягивает кроссовки. Сегодня он одет очень просто, в свободный спортивный костюм. -Паршиво выглядишь, - говорит он, - что у тебя случилось? -Да так, - отводя глаза тянет Энтони, - я тебя с тренировки вытащил? -Не переводи тему. Я тебя пятнадцать лет знаю. Ты не умеешь врать. Вытащил, не страшно. Пойдем, нальешь мне кофе, я чувствую запах даже отсюда, и все расскажешь. Люсьен откусывает кусочек печенья с корицей и запивает кофе. -А жизнь налаживается, - со смешком говорит он. -Если бы все можно было решить чашкой кофе, - горько отзывается Энтони. -Что произошло? -Мы поссорились, снова. И, кажется, это конец. -Помиритесь. Фелл жить без тебя не может. -Нет, не думаю. Я столько ему наговорил. Он с вещами ушел. Он написал, что приедет в понедельник, - боюсь, я все испортил. У Люсьена мелодично звякнет телефон, извещая о новом сообщении. Он бросает взгляд на экран и ухмыляется. -Держу пари, что Фелл не за вещами приедет, - он разворачивает телефон экраном к Энтони. “Можем встретиться ? Нужно поговорить. Об Энтони”. -И что? -То. Мы встретимся и поговорим. О тебе. А сегодня я буду с тобой. Давай, собирайся, пойдем до кафешки прогуляемся, возьмем еду на вынос. Ты же знаешь, я хреново готовлю. Да и в погодном апокалипсисе затишье. -Я не могу долго ходить, ближайшая сносная кафешка на другой стороне парка. -У тебя коляска есть. -Не хочу я ей пользоваться. -А придется. Давай, иди переодевай свой богемный шик на что-то теплое. Хотя в халате ты офигенно сексуален. У меня исключительно неприличные мысли. -Ну тебя, - фыркает Энтони. Но встаёт и идет переодеваться. -Я готов, - мрачно сообщает Кроули. -Отлично, садись, - Люсьен хлопает ладонью по спинке инвалидной коляски. Энтони садится, отставляет костыли в сторону. -Накрыть тебя пледом?- спрашивает Люсьен. -Давай, - соглашается Кроули. Люсьен набрасывает флисовый плед на ноги Энтони. И выкатывает коляску из квартиры. -Спасибо, - тихо говорит Кроули, пока они спускаются в лифте. -За что? -За то, что все бросил и приехал. За то, что можешь заставить меня делать то, что нужно. И почему с тобой я не могу спорить? -Потому что ты не хочешь получить по жопе, - со смешком говорит Люсьен, потом он наклоняется к самому уху Энтони и шепотом спрашивает: - Или всё-таки хочешь, чтобы тебя отшлепали? Дыхание жарко опаляет ухо. Шепот Люсьена бархатистый, тягучий. Эта игра длится с самого начала их знакомства, правила известны обоим. И Люсьен знает, Энтони не пересечет черту «, будучи в отношениях. Но сегодня он чувствует, что Кроули необходимо вновь почувствовать себя желанным. Быть на грани Люсьен умеет. Он понимает, что тихое “спасибо” в лифте - это скорее крик: “Помоги мне! Я тону!” От шепота Люсьена становится жарко, и волоски на загривке встают дыбом. А кончики ушей стыдливо краснеют от всплывшего в памяти воспоминания. Энтони покашливает: - Люсьен… -А что? - белозубо сверкает улыбкой блондин, - твоей веснушчатой заднице очень шли отпечатки моих ладоней, - он смеется. Энтони ерзает, румянец расползается по щекам, в штанах становится тесно. Сейчас он как никогда рад длинной куртке и пледу. Люсьен бодро катит коляску через Гайд- парк. Им навстречу изредка попадаются одинокие бегуны да ошалелые от недосыпа молодые мамочки с колясками. По пути они заходят в бар “Серпентин” и берут кофе и безалкогольный глинтвейн навынос. Энтони греет озябшие пальцы о стаканчик с пряным вишнево-гранатовым соком, вдыхает аромат специй, да и в целом наслаждается моментом. С Люсьеном не нужно притворяться, он знает о нем, кажется, все. Они идут вдоль озера по Серпентин-роуд; у станции лодочного проката их обгоняет немолодой бегун. Вместо левой ноги у него беговой протез. -Смотри, вот он не сдался, не замкнулся и живет себе дальше. А ты бегаешь от Стефана и замыкаешься в себе. Давай, вылезай из скорлупы, Энтони. Если хочешь, то схожу с тобой. - Не знаю, я еще не решил, - тихо говорит Кроули, - есть сигареты? - С каких это пор ты куришь? - С утра. Так есть? Постоим у воды? - Есть. Люсьен подкатывает коляску к скамейке, обращенной к озеру. Достает из кармана холщовый шоппер, кладет его на мокрое сиденье и садится. Он достает электронную сигарету и протягивает Кроули. -Только такая. Хочу бросить, но, видимо, единственный метод - это заклеить рот никотиновым пластырем, - со смешком говорит он. -Давай хоть такую. Спасибо. Мятная? -Да. Энтони затягивается, язык обжигает ментолом. -Блин! -Что? -Почему она как пачка жвачки?! -Нормальная. Какое-то время они молчат, курят передавая друг другу сигарету. -Я хотел умереть сегодня, - глухо говорит Энтони. - Я сидел в ванне, вколол анестетик в бедро, чтобы проще было добраться до артерии. Приготовил сообщения для Хаса и Анн, чтобы они меня сразу нашли. А потом Азирафель написал мне, и я не смог, я понял, что должен расставить все точки. Я понял, что между нами не должно быть недосказанности. Люсьен берет из пальцев Кроули сигарету, затягивается. -Дурак ты, Энтони, - голос Люсьена тихий, но пронзительный. Энтони становится неуютно и стыдно. Люсьен встает, прячет холщовый шоппер обратно в карман. Молчаливо толкает коляску перед собой, они продолжают путь вдоль озера. Начинается мелкий дождь. Люсьен накидывает капюшон. Одной рукой неловко натягивает капюшон на Энтони. Кроули сердито фыркает, шапка сползает ему на глаза, под капюшоном ее неудобно поправлять. -Ты решил не разговаривать со мной больше?- с нервным смешком спрашивает Кроули. -Я злюсь, - отвечает Люсьен, - помолчи. Они продолжают молчать, дождь усиливается. Когда они, наконец-то, добираются до “ Китчен” - небольшого кафе, где можно перекусить по пути с работы или взять кофе с собой, а еще заказать полноценную еду навынос, Кроули стучит зубами от холода, ему кажется, что он промок насквозь. Люсьен протягивает ему стаканчик с чаем. -Ты решил устроить мне пневмонию? - спрашивает Энтони и дует на обжигающий напиток. -Кто ж знал, что дождь снова пойдет. Я вызову такси. - Люсьен прихлебывает свой чай, - я взял нам обед и ужин. А завтрак ты уж как-нибудь нам приготовишь. -А, - Энтони неопределенно машет рукой, - можно не утруждаться выбором еды для меня. У меня же лечебное питание. -Ага. Ты ходишь с этой штукой уже месяц и столько же сидишь на таблетках, тебе пора есть нормальную пищу. -Я не могу, - вздыхает Кроули. -Не хочешь, - жестко припечатывает Люсьен, - У меня тоже такое было, когда я активно выступал. И трубочка такая тоже из носа торчала…- немного помолчав он тихо добавляет - у меня кое-что есть, гарантирую, после этого есть тебе захочется, и блевать ты точно не будешь. -Нет, ты знаешь мою позицию на этот счет. -Ой, да перестань ты быть таким занудой! Сугубо в медицинских целях! Энтони вздыхает. -Ты больше не злишься на меня? -Немного есть еще. Все еще хочу тебя выпороть, но борюсь с этим желанием. О, а вот и наш заказ. Держи. Люсьен ставит пакет с контейнерами Энтони на колени, и они направляются к выходу из кафе. Люсьен развешивает мокрые куртки на сушилке. -Давай, топай в ванну, тебе надо согреться, - говорит он Энтони, - Справишься сам или помощь нужна? -Справлюсь. Энтони возвращается на кухню спустя пятнадцать минут и застает Люсьена за сервировкой стола. -Ты тоже весь промокший, - говорит Кроули. - Иди в душ, одежду любую бери в шкафу. Где полотенца и прочее знаешь. А я чай заварю. -Ага. Я мигом, сладкий. Люсьен действительно быстро возвращается. Он одет в спортивные брюки и на ходу вытирает волосы полотенцем. Когда он подходит ближе, Энтони улавливает запах своего травяного шампуня. Взгляд задерживается на обнаженном торсе. Тонкие, но сильные, рельефные мышцы. Ни грамма лишнего жира, идеально плоский живот, в пупке поблескивает золотая серьга с висюлькой-камешком. Неприятное чувство сожаления кольнуло где-то глубоко внутри. Когда-то, в прошлой жизни, он тоже так выглядел. Люсьен откладывает полотенце и натягивает футболку. -Ну что, давай обедать? - он разливает по тарелкам тыквенно- кокосовый суп. -Не думаю, что смогу поесть, - вздыхает Энтони, - так что не стоит мне полную порцию наливать. -Энтони, ты сам-то от этого не устал? Ты не не можешь, ты не хочешь. Не могу - это когда тебя тошнит даже от еды, введенной через зонд. Поверь, я знаю, о чем говорю. Анорексия и булимия - это чуть не стоило мне карьеры. Правда, целое состояние стоили новые зубы… -Люсьен… -Что?! Милый, я знаю тебя пятнадцать лет. И знаю, какой ты сильный и упрямый. Просто сейчас тебе не хватает веры в себя. Я в тебя верю и хочу, чтобы ты снова поверил в себя. Давай ты просто попробуешь сделать то, что я говорю? Согласен? -Да, - немного помолчав, соглашается Кроули. Про анорексию и полгода в клинике Люсьен вспоминать не любит, и рассказывал об этом лишь единожды за время их знакомства. - Вытащи зонд. - Я только поставил, и у меня нет еще одного. -Я, конечно, не врач, но что-то мне подсказывает, что он тебе не нужен будет. Давай. Я помню, как мне было страшно, когда его убрали, и я остался один на один с куриным бульоном, - Люсьен нервно смеется. - А если не выйдет? - Если не выйдет, то я лично поеду за новым. - Ладно. Энтони отходит к раковине, поворачивается к Люсьену спиной и быстро вытаскивает зонд, кашляет. Люсьен подходит к нему сзади, кладет руку на спину между лопаток, легко поглаживает. Энтони пытается отдышаться, но этот невинный жест вытаскивает из памяти воспоминания, от которых по спине бегут мурашки и перехватывает дыхание. -Все хорошо? - спрашивает Люсьен. -Да, - переведя дыхание отвечает Кроули. Он возвращается к столу и садится. Люсьен вручает ему ложку и ставит перед ним глубокую тарелку с тыквенным супом. -Приятного аппетита, - говорит он. -Если мне будет плохо, то виноват ты, - мрачно сообщает Энтони, зачерпывает первую ложку, дует и с обреченным видом отправляет в рот. -Ну как? - спрашивает Люсьен и макает кусочек тоста в суп. -Вкусно. Энтони сам не замечает, как тарелка оказывается пустой. -Ну надеюсь, мне не станет плохо, - со вздохом говорит он. -Перестань об этом думать, - советует Люсьен, - пойдем устроим киносеанс, поваляешься на диване, отвлечешься от грустных мыслей. С Люсьеном привычно и спокойно. Чувство тревоги и колючего беспокойства, что поселилось внутри после больницы, наконец, отступает. Пустынные пейзажи “Дюны” и ее неторопливый ритм убаюкивают Энтони. Он сам не замечает как проваливается в сон, неловко пристроив голову на спинке дивана. Люсьен осторожно укладывает Энтони на диван, укрывает пледом. Он убавляет звук на телевизоре и продолжает следить за сюжетом фильма, охраняя сон Кроули. *** Люсьен ласково ерошит рыжие кудри, осторожно сжимает плечо Кроули. -Просыпайся, соня! -А? Что? Я не сплю. - сонно пробормотал Энтони и открыл глаза. -Что, думаешь заснул на работе?- со смешком спрашивает Люсьен. -Ох, - Кроули садится, трет руками лицо, - долго я спал? -Около двух часов. Смотрю, фильм тебя не увлек. -Да, как- то потерял нить повествования, но виды красивые. -Как ты смотришь на то, чтобы продолжить наш киносеанс за чашечкой чая и хорошим косячком? -Чай - да, а вот косячок - это без меня. Ты же знаешь. -Ой, да ладно тебе. Зато ты гарантированно поужинаешь и мозги проветришь. Тебе это нужно, - продолжает искушать Люсьен. -Я помню, чем все закончилось в прошлый раз, - с упреком говорит Энтони - А-га, было круто, - масляно улыбается Люсьен, - у меня на компе даже запись есть. -Ты ее не стер?! -Не, мы там слишком охуенны. Кому первому пришла идея проверить, хватит ли растяжки на самые сложные позы из Камасутры? -Блять! Давай не будем! И, я надеюсь, запись у тебя очень глубоко затеряна на жёстком диске! -Только для личного пользования. Не парься, я не дам тебе натворить фигни. Ты же доверяешь мне? -Доверяю, - вздыхает Кроули. -Ну и все. Поверь, тебе станет лучше. Энтони выдыхает облачко резко пахнущего сизого дыма. Запах уже не кажется навязчивым и противным, в голове и всем теле ощущается легкость. События последних месяцев блекнут, становятся неважными. “ Он жив. Хорошо, а с остальным разберемся.” Впервые хочется есть. -Что у нас там с ужином? - заинтересованно спрашивает Энтони. -Я же говорил, что поможет,- улыбается Люсьен, - Сейчас все организую. -Кажется, есть в гостиной входит в привычку,- улыбается Энтони. Они сидят на полу за низким журнальным столиком. -Мне даже привычно, - пожимает плечами Люсьен, - я со своим графиком вообще дома только ночую последнее время, и то не всегда, а ем исключительно у телевизора. Энтони смеется: -По-моему, в твоей квартире кухней пользуюсь только я. -В точку, - Люсьен тоже смеется, но внезапно замолкает и спрашивает: -Что у вас произошло с Феллом? -Это вчера случилось. Мне кажется, он сделал это из жалости. -Что сделал? -У нас был, ну как бы, секс. Точнее, он мне подрочил. Он не раздевал меня, и я думаю, что если он увидит меня голым, то едва ли захочет. -Ох, держу пари, что недотрогу из себя изображаешь ты. Проблема у тебя в голове. Как и с едой. -Ну, ну. Пошли.- Энтони порывисто встает, слегка покачивается опираясь на костыли. Эй, давай осторожнее, - Люсьен тоже встает, придерживает Кроули за плечи. Они заходят в спальню и Энтони замирает перед большим зеркалом. Он дергает пояс халата, позволяет ему сползти с плеч на пол и остается только в коротких трусах- плавках. - Ну что?! Нравлюсь?! Ты бы захотел меня такого?! Люсьен встает позади него. Энтони худой, все еще чрезмерно, но уже не болезненно. Да, красивого рисунка мышц почти не осталось. Но он все равно красив. Веснушки, как карта звёздного неба, рассыпаны на коже, изящные лини тела, тонкая талия. Утонченный, хрупкий. Люсьен обнимает его за талию, стоит позади, позволяет Кроули опереться спиной на свою грудь. Он смотрит прямо ему в глаза, ловя взгляд в отражении. -Будешь рассказывать мне, какой ты некрасивый? Что за глупости? - он зарывается носом в медные кудри, вдыхает знакомый терпкий травянистый запах, - ты такой утонченный. Он невесомо касается губами его шеи. Легонько прикусывает мочку уха. Кроули издает тихий стон, больше похожий на всхлип, и закрывает глаза. -Давай же, посмотри на себя. Посмотри, какой ты красивый, - шепчет Люсьен. Его руки мягко оглаживают грудь Кроули, скользят по бокам. Тонкие пальцы вырисовывывают замысловатые узоры вокруг пупка. Люсьен точно знает как, где и с какой силой надавить, где погладить, чтобы с губ Энтони сорвался громкий стон. Ладони ложатся на бедра, мягко, но сильно сжимают. Люсьен вжимается пахом в ягодицы Кроули. Крепко держит за бедра, не позволяя отстраниться, но Энтони и не пытается: он почти лежит на Люсьене. Костыли отброшены в сторону, он позволяет Люсьену держать себя, зная, что тот не уронит. -Ну что? Чувствуешь, как ты меня заводишь? Держу пари, что под Феллом ты поешь так же сладко, как и подо мной. Все еще думаешь, что тебя никто не хочет? Люсьен ведет бедрами, крепче вжимается пахом в ягодицы Кроули, давая тому почувствовать собственное возбуждение. Энтони ерзает, постанывает. Люсьен легко прикусывает кожу в основании его шеи. -Пожалуйста…- всхлипывает Энтони. -Пожалуйста что? -Я…я… хочу тебя… Люсьен мягко сжимает член Энтони через белье. Энтони вскрикивает, и Люсьен тут же убирает руку, возвращая ее на талию. -Да, сладкий…ты вспыхиваешь словно спичка, мне всегда это нравилось. Он разворачивает Кроули к себе лицом и нежно целует. Энтони отвечает, одной рукой тянет белье вниз. Люсьен помогает ему избавиться от белья. Теперь Энтони полностью обнажен, и мужчина вновь разворачивает его лицом к зеркалу. -Давай же, посмотри на себя. Ты такой возбуждённый, такой красивый. Энтони закрывает глаза, не в силах смотреть. В голове пусто, тело ощущается легким и невесомым, зудящим от электрических искорок желания. Он чувствует возбуждение Люсьена, их тела разделяет только тонкая ткань спортивных штанов, его руки, нежно блуждающие по телу, ласкающие где угодно, но только не там, где хочется больше всего… -Пожалуйста, Люсьен, - стонет Энтони. Он тяжело дышит, слова даются ему с трудом. Люсьен легко, кончиками пальцев скользит по бедру Энтони вверх, обводит тазовую косточку, нежно ласкает живот. Пальцы скользят вниз, щекотно зарываются в короткие кудряшки на лобке, невесомо проскальзывают по члену, дразняще обводят влажную от смазки головку. -Ты мокрый такой, - жарко выдыхает Люсьен. Он закрывает глаза, медленно, рвано выдыхает сквозь стиснутые зубы. Он понимает: еще немного, и он сам не сможет остановиться, а остановиться нужно. -Держись!- он подхватывает Кроули на руки, пинком открывает дверь в ванную, - обопрись,- командует он, осторожно опуская Энтони в душевой кабине. Убедившись, что Энтони не упадет, он быстро раздевается: одежда небрежной кучей остается лежать на полу. Он входит в душевую кабину, притягивает Кроули к себе, одной рукой обнимая поперек груди, а другой нежно поглаживая по животу. Кроули вжимается ягодицами в пах Люсьена, с удовольствием ощущая его возбуждение. Он стонет,запрокидывает голову назад. В животе сладко тянет от предвкушения. -Сейчас, мой хороший, - сбивчиво шепчет Люсьен. Он нежно целует подставленную шею. -Ох, знал бы ты. .. Прости, сладкий…Потом спасибо скажешь…- Люсьен шумно выдыхает, дотягивается до крана и резко открывает холодную воду. -А-а-а-а-а! - кричит Энтони. Люсьен крепко держит Кроули, холодная вода постепенно возвращает способность трезво мыслить. -Х-х-холодно, - стуча зубами говорит Энтони, - з-з-зачем? Люсьен сам дрожит от холода. Он закрывает воду и вытаскивает Энтони из душевой. Дотягивается до полотенца, заворачивает в него ошалелого и дрожащего Кроули, подхватывает на руки и несет в спальню. -Я сейчас, милый, - говорит Люсьен, усадив Энтони на кровать. Он быстрым шагом возвращается в ванну, энергично растирается полотенцем и натягивает спортивные штаны и футболку. На обратном пути он достает из шкафа теплую фланелевую пижаму для Энтони. Энтони вяло вытирается полотенцем, когда Люсьен возвращается и протягивает ему пижаму. Кроули кое-как одевается, но все еще продолжает дрожать от холода. -Лезь под одеяло, - командует Люсьен. Дождавшись, когда Энтони устроится, Люсьен ложится рядом, поверх одеяла, накрывает их обоих пледом и обнимает Кроули. -Зачем ты это сделал? - слегка запинаясь и с явной обидой в голосе спрашивает Энтони. -Потому что это зашло слишком далеко. Я хотел показать тебе, доказать, что ты прекрасный, что ты все такой же желанный. Если ты хочешь, я с удовольствием выполню твою просьбу, сладкий, но на утро ты пожалеешь об этом. Я знаю тебя, ты не умеешь лгать, когда речь идет о чувствах. Ты знаешь, что я люблю тебя, только я не твоя история. Я не умею хранить верность, как бы ни старался и как бы сильно ни любил. Если ты останешься со мной, тебя это разрушит. А я хочу, чтобы ты был счастлив. И я не хочу разрушать то настоящее, что есть в твоей жизни. -Я и сам с этим неплохо справился, - горько говорит Кроули. -Что ты ему сказал? -Много чего. Не думаю, что он вернётся, утром он забрал вещи. - Знаешь, я неплохо разбираюсь в людях. И Фелл не из тех, кто бежит при малейшей проблеме. Не думаю, что он просил бы меня о встрече, если бы решил поставить точку. Вас ждет непростой разговор, постарайся не накосячить. -Постараюсь, если не поздно, - Энтони вздыхает. -Согрелся? - Люсьен немного отстраняется. -Да. -Я в гостевой спальне лягу. -Останься, пожалуйста, - просит Кроули. -Хорошо, - Люсьен улыбается, - Энтони? -Ммм? -Давай оставим случившиеся между нами? -Хотел попросить тебя о том же, - с тихим смешком отвечает Энтони, и немного помолчав, он добавляет: -Спасибо. -Пока рано говорить мне спасибо. Давай спать. *** -Он не слушает меня, - жалуется Азирафель. - Приведи БОЛЕЕ значимые аргументы, сладкий,- с усмешкой говорит Люсьен. Они с Азирафелем сидят в кофейне напротив театра, в котором работает Люсьен. Азирафель рассеянно наблюдает за тем, как прохожие за окном лавируют между луж. -Я не знаю, как ему доказать. У меня закончились эти самые аргументы. -И ты хочешь, чтобы я тебе помог их найти?- вопросительно приподняв бровь спрашивает Люсьен: сегодня он почти не тянет слова и почти не кривляется. “Выглядит просто шикарно,”-про себя отмечает Азирафель. -“Еще год назад, встреть я его в баре, вечер, определенно, закончился бы в постели”. -Так, что? Поможешь? Ты его знаешь лучше всех!- восклицает Азирафель. -Лучше всех его знает Вельз, - фыркает мужчина. -Я не могу у нее спрашивать совета в таком вопросе! Как ты себе это вообще представляешь?! -О, в красках, - Люсьен смеется. -Я серьезно! -Я тоже. Ладно, ради Энтони все, что угодно, милый. Только пообещай, что не будешь устраивать сцену ревности. -Обещаю. -Ну тогда слушай. Твоя задача затащить его в постель и просто и незатейливо трахнуть, только так, чтобы он голос сорвал. -Ты издеваешься?! -Нет. В прошлый раз помогло, ну тогда, после Патрика. Так что твой главный аргумент в этом вопросе у тебя в штанах. Покажи ему, что ты его хочешь, что готов разложить его на первой попавшейся горизонтальной поверхности. -И как я это сделаю? Люсьен пожимает плечами. -Тебе рассказать подробности? -Нет! -Ой, да тебе все равно растяжки не хватит. -Люсьен! -Что?! Ох, ладно тебе. Кстати, ты похудел? Шикарно выглядишь. Не встречайся ты с Энтони, я бы уже уложил тебя. -Люсьен! -Ох, какой ты скучный! - Люсьен смеется,- Прости, меня словно кто-то за язык тянет, не могу удержаться, - отсмеявшись говорит он. -Ладно, что уж там, я почти привык уже к твоей манере. Может, ты поговоришь с ним? -Уже поговорил. И ты попробуй воспользоваться безотказными аргументами. - Но когда ты успел?! Я не хочу на него давить. Он снова от меня шарахается. -Вчера. Он так и будет, как ты выразился, шарахаться. Ему важно быть уверенным в своей привлекательности. Азирафель, на него всю жизнь парни и девчонки пачками вешались! В клубе его на пять минут оставить страшно - уведут!- он смеется, - Не знаю во всех подробностях, что там у них с Патриком было, но это после него он стал стыдиться своей хромоты… -О чем вы говорили? -Тебе не нужно знать. Если Энтони захочет, он расскажет. -Но… -Пожалуйста, перестань ревновать его ко мне. Ты его счастливая история, не я. Я желаю ему только счастья. -Может, выпьем? - предлагает Фелл, - признаться, я весь последний месяц страстно желаю нажраться. -А давай. - соглашается Люсьен, - я знаю отличный клуб. -Я не хочу танцевать. -Там наливают, не переживай, да и отвлечься тебе не повредит. И я прослежу, чтобы ты не натворил глупостей. -Я не собираюсь творить глупости. -Ага, - хмыкает Люсьен, - пошли, я расплатился, так, что первый круг выпивки за твой счет. -Ты серьезно?! Гей клуб!!!- возмущенно восклицает Азирафель. -Ой, не строй из себя натурала, - тянет Люсьен, -то, что ты в отношениях, не означает, что нельзя посмотреть. Фантазии добавляют остроты. Люсьен снимает рубашку, оставаясь в короткой светло-сиреневой футболке открывающей его идеально плоской живот. -Давай, расслабься, забудь о проблемах на вечер, это пойдет на пользу всем, - он пританцовывает, увлекая Фелла на танцпол. Люсьен движется пластично, завораживающе. В темноте и мелькании разноцветных огней Азирафелю кажется , что Люсьен - это Энтони. Они чертовски похожи, и Фелл не уверен, смог бы он в темноте отличить одного от другого на ощупь. Атмосфера клуба пропитана свободой, беззаботностью и желанием. Тягучие ритмы музыки опьяняют. Люсьен танцует вокруг Азирафеля, то и дело дразняще проводит ладонями по его груди, бедрам, он то отстраняется от него, извиваясь в соблазнительном танце, позволяя рассмотреть, то приближается непозволительно близко, потирается пахом о его бедро. Азирафеля заполняет чувство сродни опьянению и возбуждение с ноткой стыда. - Извини, мне надо выпить, - хрипло говорит он и выворачивается из паутины танца, что сплел вокруг него Люсьен. Азирафель плюхается на небольшой диванчик в углу. На соседнем, таком же маленьком, рассчитанном на двоих, диванчике парочка увлеченно целуется, совершенно не обращая внимания на остальных. Люсьен, развязно покачивая бедрами, подходит к диванчику, и протягивает Азирафелю стакан. -Джин с тоником, надеюсь, ты любишь, - говорит он. Азирафель немного рассеянно принимает стакан, делает большой глоток ледяного коктейля. Он смотрит на Люсьена снизу вверх: на коже танцовщика в лучах цветных прожекторов поблескивают бисеринки пота. Люсьен делает глоток коктейля, и струйка напитка стекает из уголка рта на подбородок, скользит по длинной шее и впитывается в ворот футболки. “ Черт, это слишком”... Азирафель залпом допивает свой коктейль. Со стуком ставит стакан на столик и встает. Он забирает у Люсьена стакан, пристально смотрит ему в глаза. -Допивай, - его голос хриплый и властный, он прижимает край стакана к губам Люсьена, тот послушно пьет, струйка напитка вновь скатывается по подбородку. -Идем, - Фелл просовывает два пальца за пояс штанов Люсьена, тянет за собой. Кончиками пальцев он чувствует влажную от смазки крупную головку его члена. Азирафель грубо вталкивакт Люсьена в свободную туалетную кабинку. Судя по звукам, доносящимся до них, не только они решили воспользоваться этим местом не по назначению. Щелчок замка, и Фелл жадно сминает губы Люсьена в поцелуе. Привкус горько-сладкий, с нотками можжевельника. Одной рукой он крепко сжимает упругую ягодицу Люсьена, а второй расстегивает свои штаны. Он разрывает поцелуй и давит рукой на плечо Люсьена, тот понятливо опускается на колени. -Я надеюсь, что ртом ты работаешь так же умело, как и болтаешь, - с ухмылкой хрипло говорит Фелл. Люсьен влажно облизывает губы, стягивает с Азирафеля штаны вместе с трусами до колен. -О, я не разочарую тебя, сладкий. Надеюсь, что ты выебешь меня сегодня. -Не сомневайся…сладкий. Займись делом. Люсьен насаживается ртом на член Азирафеля сразу до конца, немного резко, в уголках глаз выступают слезы. -Блять! Азирафель запрокидывает голову, его пальцы жестко вцепляются в волосы Люсьена… -Джин с тоником, надеюсь ты любишь,- голос Люсьена рассеивает наваждение. Он со стуком ставит перед Азирафелем стакан на стеклянный столик, - я знаю, о чем ты думаешь, - с ухмылкой говорит он. -Что, так заметно?- Фелл делает глоток коктейля. -Что у тебя недотрах и что ты уже мысленно поимел меня во всех позах?- Люсьен плюхается на диванчик рядом с Азирафелем и закидывает ногу на ногу. - -Заме-етно. Да расслабься ты, я тебя тоже. -Отвратно себя чувствую. -Перестань. Я серьезно, расслабься. Фантазии - это нормально. -Я жалею, что вспылил вчера с Энтони. Пол ночи не мог уснуть из-за этого. Ему тяжело, а я… -Не кори себя. Все у вас наладится. -Думаешь? -Уверен. По крайней мере, он стал есть. -Что? Серьезно?! Как тебе удалось?! -Завтракал он вполне с аппетитом. Азирафель, у меня тоже была анорексия. -Может тебе в психологи податься? Ты за один вечер решил проблему, а четыре психолога придумали только антидепрессанты. -Приходи работать в театр,- Люсьен смеется, - ну что, не передумал напиваться? -Или поедешь домой? -Думаю, что Энтони пойдет на пользу немного побыть одному. -Правильно думаешь. Давай ещё по стаканчику и пошли на танцпол. -Я не умею. -Я научу, не будь таким скучным, сладкий! Азирафель с трудом открыл глаза. Сощурился от яркого света. -Ох, как голова болит, - простонал он, - никогда больше не буду столько пить… -Ох, согласен, - простонал кто-то совсем рядом, подозрительно знакомым голосом. Азирафель распахнул глаза и с ужасом осознал, что он лежит в чужой кровати. Хуже того: он точно знает, чья это кровать. Он осторожно поворачивает голову и видит Люсьена. Его волосы растрепаны, он кутается в одеяло, и похоже, что под ним он абсолютно голый. -Блять, Люсьен! Мы что, переспали?! -Блять, Фелл! Какого ты так орешь?!- не слишком разборчиво стонет Люсьен и натягивает одеяло на голову. -Люсьен! -Если бы переспали, то башка так бы не болела. Фелл, давай еще часик поспим, я нихера не соображаю, - доносится из под одеяла. -Люсьен, что вчера было? Почему я у тебя? -Не дашь мне поспать, значит?- Люсьен со вздохом откидывает одеяло, - Мы напились, все как ты хотел. А у меня ты потому, что я живу в десяти минутах ходьбы от клуба. В моей кровати потому, что дивана у меня попросту нет. Или предпочел бы проснуться на полу? -Нет, - вздыхает Азирафель, - у нас точно ничего не было? Помню только твои дикие танцы. -Сладкий, если бы у нас что-то было, то ты бы запомнил. Ну и после вряд ли бы нашел в себе силы, чтобы одеться. -Ох, когда-нибудь я привыкну к твоим шуточкам. -Так я не шучу, сладкий, - томно тянет Люсьен. - Ладно, раз уж ты, изверг, не даешь мне выспаться, то в душ я иду первым, - уже без кривляний говорит он,- Или пойдешь со мной?- добавляет он с озорной улыбкой. -Иди ты, - беззлобно огрызается Фелл, - в душ! Люсьен откидывает одеяло, встает. И легкой, упругой походкой направляется в сторону ванной. Азирафель видит, что спал он не нагишом, а в коротких и очень открытых трусах-плавках. Азирафель невольно засматривается на красивую фигуру танцовщика - ни грамма лишнего жира, четко прорисованные мышцы. Энтони был таким же до болезни. Сейчас же он, на взгляд Фелла, не менее красив, только более хрупкой, воздушной красотой. Люсьен возвращается довольно быстро, теперь вокруг его бедер обернуто полотенце, а второе, свернутое, он несет в руках. -Держи, - он вручает полотенце Азирафелю. Твоя одежда на стиралке лежит. -Ты, что выстирал мою одежду?!- брови Азирафеля удивленно взлетают вверх. -Ага,- пожимает плечами Люсьен, - что такого-то? -Да так… -Иди, или хочешь посмотреть стриптиз в моем исполнении? -Ох, прости, - Азирафель берет полотенце и торопливо отправляется в ванну. У Люсьена совсем небольшая квартира. Маленькая кухня, спальня, небольшая ванна. Большую часть спальни занимает высокая кровать, а напротив кровати висит большой телевизор. На боковой стене шведская стенка, турник и шкаф. Люсьен одевается: черные лосины, длинная до середины бедра футболка и толстые флисовые носки. Он повисает на турнике и начинает энергично подтягиваться. Выйдя из ванной, Азирафель застает Люсьена за растяжкой. Он много раз видел, как это делает Энтони. Азирафеля не переставало восхищать с какой лёгкостью и грацией Кроули выполняет упражнения. Люсьен тянулся по-другому. Он цеплялся пяткой сначала за вторую ступеньку шведской стенки и проскальзывал назад, ноги разъезжались и изгибались совершенно под немыслимым, с точки зрения Фелла, углом. -Эммм, а у тебя вообще есть суставы? - спрашивает Азирафель. -Есть, - смеется Люсьен, закидывает ногу на следующую ступеньку и проседает в шпагат еще ниже. Азирафель слышит тихий щелчок сустава. -Давай я хоть завтрак приготовлю?- спрашивает Азирафель,- в качестве благодарности. -Чувствуй себя как дома, - говорит Люсьен, - все что найдешь на кухне можешь брать, я закончу и присоединюсь к тебе. Правда готовлю я отвратно, так что с радостью воспользуюсь твоим предложением. -У тебя есть пожелания? -Не, я ем все. Люсьен с аппетитом ест омлет с помидорами и сыром, приготовленный Азирафелем. -Очень вкусно! -Да ладно, это же так просто. Как бы плохо ты ни готовил, омлет, думаю, сумеешь сделать,- отмахивается Азирафель. -Могу, только у меня всегда пригорает, - Люсьен смеется, - не складывается у меня с готовкой. -Зато с остальным складывается. И ты здорово людей чувствуешь. Если Энтони и правда стал есть, то я не знаю, как благодарить тебя. -Просто скажи спасибо и будь рядом с ним. Мне достаточно знать, что он счастлив. -И все же. О чем вы говорили? -Ты правда хочешь знать? -Не знаю. Но я хочу понимать Энтони. -Думаю, ты его понимаешь. И мои рассказы тебе не нужны. -Знаешь, я когда тебя первый раз увидел, то думал, что ты пустышка. Такой стереотипный сладкий мальчик. Хотя я не понимаю, зачем тебе этот образ. Люсьен смеется. -На то и расчет, - говорит он, - это моя защита. Мне удобно быть капризным сладким мальчиком. Вот скажи, ты вырос в благополучной семье? -Да. - А меня родила проститутка- наркоманка. И первые пять лет я провел в борделе. Потом мать умерла, и меня забрала опека. Я попал в семью цирковых артистов: у них не было плохо, но и хорошо тоже не было. Мне нравилось смотреть на воздушных гимнастов… Но гимнаста из меня не вышло, я боюсь высоты. Меня отдали в балетную школу. Я особо и не видел потом эту семью. Школа была интернатом, закрытая, я был под присмотром. Смазливый, талантливый, но без связей. Я рано понял, что если хочу чего-то добиться, то придется постараться. И одного таланта тут мало. - Что было дальше? - Тебе правда интересно? -Да. Расскажешь? - А дальше…дальше я надел маску “смазливого, красивого, сладкого мальчика”, немного стервозности, немного капризов и вот, у меня есть спонсоры. Чтобы твой талант заметили, нужно, чтобы тебе дали возможность его показать тем, кто оценит. В то время я ложился под любого, кто мог помочь мне с карьерой. Потом уже выбирал я. Так что мое умение чувствовать людей - это богатый жизненный опыт, которого я никому не пожелаю. Осуждаешь меня? - Нет. Мне кажется, ты очень сильный человек. Мы можем не продолжать, если тебе неприятно вспоминать. Люсьен пожимает плечами. -Было и было. - Тогда закончи рассказ. Пожалуйста. - Дальше особо не интересно. Я оттанцевал свое и стал хореографом. Езжай уже к Энтони. Думаю, он очень ждет тебя. - Спасибо, что поговорил с ним. И спасибо за вчерашний вечер. - Обращайся, - Люсьен шутливо приподнимает кофейную чашку на манер бокала с вином.