Сестрёнка

Что же теперь делать? Рассказывать старшему обо всём или же оставить всё в секрете и просто соврать? Второй вариант привлекал больше, поэтому именно его и выбрал Тоша. — Я… э… мне твои таблетки не помогали совсем, но я это… решил не говорить, потому что не хотел, чтобы ты меня уколами лечил. Во-от… поэтому мне и стало хуже. Арсений поверил мальчику, он даже предположить не мог, что его маленькое чудо способно на такое враньё. — Ох, мой сладкий, мне очень жаль, но, понимаешь, твоё состояние ухудшилось, поэтому нам необходимо пройти обследование, завтра утром поедем ко мне на работу. Мальчик стал часто и как-то скомканно дышать, зрачки увеличились раза в 3, по всему телу пробежали зловещие мурашки, изнутри стало как-то очень жарко, душно — всё это говорило о том, что малыш боится, даже не так, он просто в полнейшем ужасе. Арс прекрасно понимал, что такой реакции не избежать, поэтому старался быть терпимее к ребёнку. — Солнышко… — А можно не идти? Ну-ну, пожа-а-алуйста. — Я понимаю, что мои слова вряд ли тебя успокоят, даже, наверное, ещё больше напугают, но уж лучше я скажу тебе это сейчас, нежели ты узнаешь об этом, уже сидя перед кабинетом… В общем, чтобы понять, чем ты болеешь, нужно сдать анализ крови, прости, но это правда необходимо, — Арсений ожидал, что мальчик не согласится и что придётся его уговаривать, но уж лучше он поистерит дома, а в клинику придёт, уже смирившись со своей участью. — Что?! Нет! Нет! Ну не надо! — начал выражать своё недовольство мальчик, но кто ж его послушает? «Ожидаемо», — пронеслось в голове у врача. — Зайчик, ну не надо капризничать, ни слёзы, ни уговоры не помогут, тем более если я что-то решил, значит, так оно и будет. Давай мы просто завтра придём в клинику, сдадим кровь и вернёмся домой, не волнуйся, Тоша, я буду рядом, — после этих слов Арс вышел, понимая, что мальчику нужно подумать, переварить информацию да и просто понять, что выбора у него нет.

***

Антон плакал, очень долго плакал, из его комнаты доносились как громкие всхлипы, так и тихие поскуливания. Как же врачу его было жалко, сердце кровью обливалось, когда он понимал, что сам довёл ребёнка до такого состояния. Арс пытался зайти в комнату и поговорить, но Тоша его и слушать не хотел, ему было слишком обидно. Обидно, потому что он доверился мужчине, а тот теперь поведёт его на эту пытку. А может, Антон сам виноват? Эта мысль пришла в голову мальчика вместе с осознанием всей ситуации. Ну вот почему всё так несправедливо?! — Кать, поговори с ним, пожалуйста, он меня и видеть не хочет, а разве я виноват, это же ради его здоровья, — как бы оправдываясь перед самим собой, умолял девочку мужчина. — Угу, хорошо, я попробую. *Стук* — Уходи, я ещё не готов говорить! — ответил Антон, думая, что это опять Арс пытается наладить контакт. — Антош, это я, можно? — приоткрыв дверь, спрашивала разрешение Катя. — Угу… Зайдя в комнату, девочка присела на кровать рядом с Антоном. Несколько минут были съедены молчанием, но вскоре Тоша будто вышел из своих раздумий и обнял сестрёнку. Та прижала его к себе, начав перебирать мягкие кудряшки, мальчик очень любит, когда она так делает, это заставляет почувствовать себя в безопасности. — Малыш мой, я очень не хочу на тебя давить, но, понимаешь, здоровье — это не шутки, его никак нельзя запускать, я прекрасно знаю о твоём страхе и понимаю тебя, но это не изменит того факта, что нужно лечиться, тем более уже совсем скоро школа. Я очень переживаю за тебя, ангелочек, пожалуйста, пойми, что мы заботимся, Арс не хочет сделать больно, он желает тебе только лучшего, ему можно доверять. Я думаю, тебе надо с ним поговорить, нет такой проблемы, у которой не было бы решения, всё будет хорошо, просто дай ему шанс быть тебе как настоящий папа. — Да-а, пожалуй, ты права… как и всегда, — улыбнулся мальчишка, он уже успел смириться, конечно, не хочется сталкиваться с его главным страхом лицом к лицу, но что ж делать-то? — Давай я сейчас позову Арса, поговори с ним. — Ладно… — Тоша вздохнул. Катя уже собиралась уходить, но тут её остановил неожиданный вопрос от братика. — Ка-ать, — протянул мальчик, — а почему ты его Арсом называешь, а не папой? — Э-э-эм, не знаю, Тош, всему своё время, наверное, ещё не привыкла, — после сказанного она вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Через минуты 2 на пороге оказался Арсений. — Тук-тук, можно к тебе, солнце? — Можно, — тихо, но уже необиженно произнёс мальчик. — Слушай, я не хотел тебя пугать, прости, но пойми… — Эх, я уже всё понял, — признался Антон, — и ты меня прости, — тихо добавил он. — Тош, нам лучше договориться, может, ты что-то хочешь в обмен на послушание на сдаче анализов? — О, а можно червячков мармеладных, я их просто обожаю, — предложил младший. Арсений улыбнулся такому заявлению: — Конечно можно, а вот я обожаю, когда детки слушаются и не капризничают, — сказал врач, но как-то не строго, а скорее заботливо. На том и решили: Тоша постарается стойко выдержать все испытания, а Арсений купит ему мармеладки.

***

— Пап, а это точно не больно? — уже в 101-й раз спросил Антон, сидя около процедурного кабинета. — Тош, солнце, я же уже говорил, чуть-чуть потерпеть, ну не переживай ты так. Вдруг дверь открылась, и из кабинета вышла девушка с маленькой девочкой на руках, на вид ей было года 3, совсем малышка. Девчушка выглядела напуганно, её маленькие голубые глазки совсем покраснели от слёз, на данный момент она была как-то растеряна, будто вообще не поняла, что произошло. — Так, а вот и наша очередь, пойдём, Антош, — Арс встал со стула, побуждая мальчика сделать то же самое. Мальчуган поднялся и на ватных ногах направился вместе с отцом в кабинет. Тот самый противный запах медикаментов ударил в нос сразу, как только мальчик оказался внутри. Всё тело неприятно подрагивает, а сердце билось так, будто вот-вот выпрыгнет. Страх… Как же не хочется здесь находиться. — О Арсений Сергеевич, здравствуйте, не ожидала вас здесь увидеть, — удивлённо посмотрела на мужчину невысокая молодая девушка. — Здравствуй, Наденька, а я вот тебе пациента привёл, нам нужен общий анализ крови из вены. — Угу, а это у нас кто, как тебя зовут, малыш? — очень по-доброму обратилась медработница к мальчику. — Я А… Антон, — чуть запинаясь, ответил Тоша. — Хорошо, Антон, вон видишь кушетка около стола, присаживайся, а я сейчас подойду, главное не волнуйся, всё хорошо, — девушка миловидно улыбнулась, после чего подошла к высокому стеклянному шкафу, чтобы подготовить всё необходимое. «Так, всё хорошо, я справлюсь, медсестра очень добрая, папа сказал же, что небольно, чуть-чуть потерпеть, фух…» — эти мысли проносились в голове у Тоши, он очень глубоко дышал, чувствуя каждый удар своего сердечка. Всеми силами он пытался себя успокоить, было очень страшно, но где-то в глубине души теплилась нить надежды, которая как-никак, но успокаивала. Антон очень робко начал подходить к указанному месту, где уже сидел Арс, приглашая на свои коленки. Мальчик сел к старшему и вжался в его тело, будто пытаясь в нём утонуть. Арсений обнял своё чудо, после чего почувствовал невероятно быстрое биение его сердца. Мужчина повернул мальчика к себе лицом, заглядывая в огромные зелёные глазки, наполненные страхом. Арс сочувственно улыбнулся и обнял своё чудо, стараясь спрятать его от всех мыслей. — Ну что, готов? — обратился педиатр к своему сыночку, на что тот очень неуверенно кивнул. Выдохнув, Тоша повернулся к Наде, которая уже с минуту сидела напротив малыша, наблюдая за тем, как он боится. — Так, солнышко, давай мне левую ручку и отвернись к окошку. Антон быстро выполнил всё сказанное и зажмурился, он боялся передумать, сорваться в истерике, убежать или ещё что похуже, ведь уже еле-еле контролировал свои действия. Девушка надела на протянутую ручку жгут, а Арсений прижал мальчика к себе, чтобы тот случайно не дёрнулся и не помешал медсестре. После того, как Надя провела холодной ваткой по месту будущего прокола, Антон ещё сильнее сжал руку отца, которая держала его правую ладошку. Буквально секунда, и Антон почувствовал несильное покалывание, которое заставило показаться свету нескольким капелькам слёз, выходящих из оков закрытых глаз мальчика. Слёзы потекли совсем не из-за боли, её Тоша почти не чувствовал, просто стало до жути страшно, так как он представил, что именно сейчас происходит (и зачем, спрашивается, глаза закрывал?). — Тоша, мальчик мой, уже всё, не плачь, солнце, — начал успокаивать мальчишку Попов. — Всё, всё, поехали отсюда. Надь, постарайтесь поскорее узнать результаты, как придут — отправь мне, пожалуйста. — Конечно, Арсений Сергеевич, до свидания. — До свидания. Арсений посадил мальчика на заднее сидение своего автомобиля, а сам сел за руль. — Малыш, неужели тебе было больно? — Нет… — виновато ответил Антон. — А что ж случилось, почему ты плакал? — Прости, я просто очень испугался. — Ох, моё солнышко, ну что, поехали в магазин за мармеладками, мой смелый мальчик? — Ага, — почти весело сказал мальчик, всё-таки надо ещё отойти от такого шока.

***

Вернулся Антон домой счастливый, ведь удалось уговорить папу на то, чтобы купить сразу две пачки любимых мармеладок. — Привет, Кать, мы дома, — прокричал на всю квартиру Антон, дожидаясь ответа. — Привет, а я вам блинчики приготовила, оцените? — Ух ты, Катенька у нас блинчики готовить умеет? Вот это да, сейчас оценим, я уверен, что они вышли замечательные, — приятно удивлённый такому произнёс Арсений. Катя смущённо улыбнулась. Вечер был проведён очень весело и вкусно. Чай, блинчики с вареньем, приятные разговоры, головная боль и озноб… Тоше стало как-то нехорошо, но, разумеется, он решил об этом не говорить, когда он уже начнёт учиться на своих ошибках? Антон лёг спать вместе со своим плохим самочувствием, ведь ни в какую не мог признаться о нём папе.

***

Надежда Юрьевна (медсестра)

Доброе утро, Арсений Сергеевич.

Пришли результаты анализов Антона.

У него грипп с осложнениями.

8:23

Арсений Сергеевич Доброе утро, спасибо большое за то, что так быстро. 8:25

Надежда Юрьевна (медсестра)

Не за что, это моя работа.

До свидания.

8:26

Арсений Сергеевич Всего доброго. 8:26 «У-у-у, грипп это нехорошо, это очень нехорошо, нужно срочно лечиться, ох, мой бедный ребёнок» Арсу было жалко Тошу, лечение удастся назначить без всяких инъекций, правда выздоровеет мальчик так дней через 10, а это значит, что придётся пропустить линейку, чего очень не хотелось. Можно, конечно, попытаться уговорить его на более эффективное лечение, пусть и с неприятными процедурами, но вряд ли он согласится, хоть оно и ускорит выздоровление раза в 2.

***

Утро Тоши началось с невыносимого головокружения и слабости во всём теле. Как же это ужасно болеть. — Доброе утро, Антош, как себя чувствуешь? — Утро добрым не бывает, кошмарно себя чувствую, сейчас голова лопнет. — Наверное ещё и температура поднялась, давай посмотрим. — Эх, а у меня есть выбор? — Хах, смешно, вот держи, — Арс протянул градусник, удивляясь остроумию мальчика. Антон чувствовал, что температура явно не обрадует, поэтому решил схитрить: он установил термометр таким образом, чтобы его конец чуть вылезал за пределы руки. По истечении пяти минут прибор запищал. Антон вытащил его из своей «мёртвой» хватки, но по своей неуклюжести уронил его. И знаете куда? За ту самую многострадальную прикроватную тумбочку. — Ох, аккуратнее, ладно, сейчас подниму, — Арс потянулся к ней, чтобы достать и посмотреть результат измерения, он ведь даже не догадывается, что там его ждёт. — Пап, оставь его, давай потом достанем. — Зачем? — действительно не понимал врач. — Э-эм… — Антон не знал, как оправдаться, отчего после недолгого молчания Арсений всё-таки передвинул мебель. — Анто-он, ты не хочешь мне ничего рассказать?! — увидев всё то добро, что находилось за тумбой, Арс прибыл в бешенство, теперь всё постепенно становилось на места в его голове. — Что-то я ничего не слышу, Антон, я с тобой говорю! — у-у-у-у, кажется, Антон кого-то разгневал, Арс не знал, куда девать всю ту злость, что сейчас прям и хлещет. Ох, не поздоровится мальцу. — Прости, пап, прости, пожалуйста, я… я… — Ответь мне на один вопрос и даже не пытайся врать! Зачем ты всё это устроил?! — Я… ну… — слова будто покинули голову, Тоша был так напуган, он ещё не видел своего родителя в таком состоянии, ну а впрочем виноват он сам. — Антон, я хочу слышать правду и ничего, кроме правды! Я тебя слушаю. Мальчик очень не хотел говорить правду, ведь она до тошноты глупа, ему, блин, просто не нравился вкус этих таблеток, а по итогу он сейчас стоит тут с осложнённым гриппом и с невероятно злым Арсом, ух, как же глупо вышло. — Прости, прости, пожалуйста, — очень невнятно произнёс Антон, задыхаясь в собственных слезах. Попов понял, что таким образом ничего не добьётся, поэтому постарался остыть. — Та-а-ак, ладно, — достаточно спокойно начал он, — успокойся, Антош, и расскажи, что тебя сподвигло к такому поступку. — Прости, просто твои таблетки были очень горькие, и п… потому я их сю… сюда выкидывал, я знаю, это было очень глупым решением, прости, — заикаясь, всё-таки рассказал правду мальчик. У старшего на такое словарного запаса не хватило, поэтому он просто молчал в полном шоке. Чуть придя в себя, Арс вспомнил, зачем двигал тумбочку, поэтому потянулся за градусником. — 37 и 2? Не может такого быть, — Арс подошёл к сыночку и прислонил свои губы к его лбу. Антон, поняв, что сейчас ещё и секрет с температурой будет раскрыт, покраснел, боясь, что папа вновь будет очень зол. — Антон, ну ты опять? — со вздохом произнёс Арс. — Вот тебе прям так нравится мне врать?! — очень грубо и зло спросил он. — Измерь температуру ещё раз, только без своих фокусов, я и так очень на тебя сержусь. Эти 5 минут казались вечностью, оба молчали, Антон, пытаясь не расплакаться из-за невероятного чувства вины, а Арсений, пытаясь не сорваться вновь. Как только термометр пропищал, Тоша рвано выдохнул, как же он боялся, что температура слишком высокая. — Ну что, малыш, допрыгался? 39 и 4. Ну и что мы будем делать? — ответа не последовало, лишь сухой кашель. — Ох, Антон, зла на тебя не хватает, ну раз тебе таблетками лечиться не понравилось, значит, будем по-другому. Мальчик даже не смог выдать своё коронное «Ну не надо», у него просто дар речи пропал, но какая-то часть сознания понимала, что он сам и виноват: не был бы таким капризным, всё бы было уже хорошо, как у Кати… Врач вернулся в комнату к мальчику после двухминутного гремения на кухне, в руках, на Тошино несчастье, он держал наполненный шприц и упакованную спиртовую салфетку. — Надеюсь, тебе не надо объяснять, что нужно сделать, советую тебе поторопиться, температура ведь и повыситься может. Мальчик очень часто дышал, и единственное, что он смог из себя выдавить, — это скомканное «Пап…» — Так, солнце, услышу ещё хоть один каприз, уложу тебя сам, сомневаюсь, что тебе это понравится, поэтому давай не будем терять время и тратить мои нервы, я ведь и снова сорваться могу, а этого, думаю, никому из нас не надо, — слова Арсения звучали очень внушительно, становилось страшно лишь от взгляда, такого замученного, но при этом очень уверенного. Каких-либо действий или намёка на них не последовало, поэтому пришлось брать ситуацию в свои руки. Арс с лёгкостью перевернул ослабленного ребёнка, но тот начал усердно сопротивляться, хоть и недолго, все силы были съедены болезнью. Как только мужчина стянул с Тоши пижамные штаны, сопротивления начались с новой силой. — Папа, не надо, пожалуйста, я больше так не буду, прости. — Малыш, насчёт твоего вранья мы поговорим позже, и ты понесёшь ответственность за свои проступки, ну а сейчас я просто должен сбить тебе температуру, это не наказание, поэтому постарайся расслабиться, иначе будет больнее. Как бы Антон не старался, расслабиться не получалось, поэтому Арсению пришлось пойти на хитрость: он шлёпнул мальчишку по мягкому месту, держа шприц между пальцами, отчего Тоша и не почувствовал иглу. Но вот зато лекарство он почувствовал шикарно… — Хватит, пожалуйста… — пропищал Антон буквально за секунду до того, как Арс вытащил иглу опустошённого шприца. Мальчик пытался успокоиться, ему было и больно, и обидно, он старался глубоко дышать, но дыхание было сбито, поэтому были слышны частые всхлипы. Сам для себя Арсений решил, что накажет мальчика, ну, во-первых, безинъекционное лечение отменяется, хоть Тоша и пострадает, но зато выздоровеет гораздо быстрее, ну а во-вторых, будет после болезненное наказание, какое? Он ещё не придумал. После всех утренних приключений в комнату к Антошке пришла Катя и принесла ему только приготовленную запеканку. Есть не хотелось, но это же приготовила Катя, она старалась ради него, надо хотя бы попробовать. Съев чуть больше половины, Антон выпил чай и лёг спать, сил не было, но он чувствовал, как становилось лучше, видимо, лекарство начало действовать.