За плющовой занавесочкой

Лёгким движением Фэин развернула и вытолкнула не сопротивляющегося Лико из избы. Охотника сразу засосала толпа: некоторые ободряюще трогали его за плечи, некоторые наоборот пинали и толкали. За Варахой вышла Виккорносигиэ и прекратила всю эту неразбериху. Лико отдали на произвол Гитхэ и Тшатжу в кузницу. Вернее, не произвол: им надо было заковать охотника в цепи и возможно немного попытать. Фэин следила за ними в маленькое окошко кузницы. — Что ж, я в некотором роде разделяю увлечения Сатто, так что сейчас мы набьём тебе татуировочку, — сказала Рируъин и взяла тавро. — Но тИзы, [ритх. учитель, мастер] ты же не считаешь, что он виновен? — упавшим голосом спросила Тшатжу. Гитхэ пожала плечами: — Не считаю, но хочу проверить. Если невиновен — выдержит. Ну, вообще я ставлю только одно клеймо, Хитити не исключение. — Тизы..., — Ришрируъин села на скамейку у стены и подпёрла подбородок руками. Лико сосредоточенно следил за тем, как Гитхэ раскаляла тавро. Когда наконец Рируъин вынула своё орудие пыток из огня и вдавила его в обнажённое запястье охотника, Вараха зажмурился и стиснул зубы, чтобы не закричать. Гитхэ давила на тавро так, что Лико казалось, будто оно сейчас пройдёт через руку насквозь. Продержав орудие с пять минут, Рируъин наконец отпустила руку Варахи и оставила тавро остывать на краю наковальни. Потом Гитхэ позвала жестом Тшатжу и сказала: — Скуёшь цепи? Ришрируъин кивнула и взялась за кувалду. В это время в деревне, а особенно в избушке Шимирхэба кипели дискуссии. — Лико виновен, — говорил Сатто, — Нет, — возражала Лира, — Виновен, — не соглашался Хивации, — Нет, — отвечал Титта, — Виновен, — настаивала Дэрим — Нет, — мотал головой Шацихэ, — Виновен, — решала Рино, — Нет, — отмахивался Хитити, — Виновен, — кивала Кауфо, — Нет! — кричали Фиŋ, — Виновен, — говорил Зхэ-Лоир, — Нет, — поднимала руку Щирифэб... На площади сменяли друг друга ораторы. В начале на бочке стоял Титта и орал, чуть ли не сложив руки рупором: — Да если даже Лико убил Рихи, разве он плохо сделал?! Вы наказываете охотника за убийство убийцы, но посчитайте сколько раз должна быть наказана Гороорэ! — Она подчинялась своей природе, а у Лико есть самоконтроль! — кричали из толпы. Титу ответил, входя в раж: — Охотники для того и существуют, чтобы убивать убийц! В конце концов ты сам, ОнхохЭб, попробуй, например, сидеть спокойно, когда у тебя перед глазами твой враг убивает твоих друзей, а у тебя в руках меч и тебя подталкивают убить врага остриями копий!!! И вообще, это только если Лико убил Рихи! Да, история, рассказаная им, неправдоподобна, но он скорее всего отбивался обухом топора от нинаниŋ и мог просто случайно задеть Рихиþ! К тому же Тшажу, которую мы все давно знаем как рьяную ненавистницу лживых выдумок, неоднократно подтверждала рассеаз Варахи! Не значит ли это, что на Винме случился просто неправдоподобный инцидент?! Бывают такие случаи, я испытывал их на своей шкуре!!! "А Титта прекрасный оратор", — подумалось Лире. Наконец Титу насильно стащили с бочки те, кто не был согласен с его мнением, и ораторствовать стала Рино: — Да вы хоть видели, сколько раз Лико покушался на Рихиþ?! — Вот именно, один! — выкрикнул из толпы не желающий заканчивать речь Титта. Уди-Виниŋ агрессивно пнула недавнего оратора по лицу ногой, параллельно откинув ему чёлку и обнажив ярко-жёлтые глаза. Титу от такого неожиданного пинка попытался отойти назад, но оступился и упал назад. Стоящая рядом Минирмэ подхватила его и поставила обратно на ноги. — Эта история настолько неправдоподобна, что то, что убийца Лико очевидно! — продолжала Рино. — Охотники — ещё более редкие саниŋ, чем убийцы! Как в один лес мог попасть ещё олин охотник, который охотился на Рихиþ?! Ладно, например он попал сюда, но, как нам известно от Лао, на двух охотников приходятся три, а то и четыре убийцы! Так почему этому второму охотнику нужна именно убийца из-за занавески, которая в лесу-то редко появляется?! Он просто пошёл бы убивать убийц, которые тоже охотятся в нашем и соседнем лесу! "Рино Уди-Виниŋ... А ведь когда-то ты была мне лучшей подругой и помощницей", — мысленно вздохнула Воγасиг.