За плющовой занавесочкой

— Именно! — прошептал Лъе-Лэ в ответ, входя. За ним так же роились снежинки, и только через несколько минут, когда дверь закрыли, а огонь развели заново (спустя множество попыток, увенчавшихся провалом), получилось внятно разглядеть пришедшего: невероятно длинные волосы стелились по балахону почти до земли, и, контрастируя с одеждой и косынкой, как и кожа и рога, казались почти чёрными, бледно-бирюзовые глаза ярко светились как три холодные звезды. Одеяния и косынка были настолько ослепляюще белыми, что невольно хотелось зажмуриться. На поясе висел длинный меч. Лъе-Лэ с интересом оглядел комнату и опустился на пол в дальнем углу в позе полулотоса. От него действительно как будто веяло холодом: комната как будто разделилась на две половины, в одной из которых было тепло от огня, а в другой — холодно от присутствия Лъе-Лэ. — Кстати говоря, зачем ты зашёл сюда? — поинтересовалась Сао. — Передохнуть. Я пришел издалека. — Как там, есть ещё нананиŋ в лесу? — спросила в свою очередь Лира. — Немного, но есть, — ответил Лъе-Лэ. Шимирхэб отпил чай. Тут в дверь постучали и в избу вошли Фиŋ в полном составе: Каэ, Финии, Чарха, Викхо и Лико. — Чего-то зябко у вас тут, — заметил Финии, зайдя. Тут он увидел Лъе-Лэ: — А, Лъе-Лэ! В кои-то веки! Тогда всё ясно. Фиŋ дополнили круг вокруг очага. — Стоп, Лико, с чего, кабахт, ты тут?! — не понял сидящий в углу бродяга. — Так, значит, в лесу спасу нет от нинаниŋ, поэтому мне дали место в деревне, я теперь с Фиŋ живу, — поторопился объяснить Вараха, чтобы как обычно во что не вляпаться. Вскоре пришёл Хитити. Реакция его на наличие в углу Лъе-Лэ была такова: — Лъе-Лэ, брат! Попытаешь меня ночью? — Ладно, — с улыбкой согласился бродяга. Отойдя, Хитити сел в тёплый угол и принял титул собаки Ёча. Сао спросила: — А что, собака Ёч, как у тебя вчера в итоге клеймение прошло? В ответ собака Ёч с гордостью показала ожог в виде "подписи" Гитхэ, сказав: — Мне Рируъин автограф оставила! Сидящие у очага засмеялись. В дверь опять постучали и вошла Инор. [это была особь сааγаних женского пола, умершая в последствие инфаркта в свои тридцать два года. В то время она исследовала рыбёх на ихтиологическом факультете и одновременно подрабатывала учителем биологии в какой-то дворовой школе. Родом была из Волгограда, но потом уехала в Петербург учиться. За занавеской жила уже десять лет и плохо ладила со всеми из-за стиля речи: она говорила со слишком сильным придыханием, вставляя "γ" перед каждой гласной. Вообще в этом и состоял акцент ритху, но Инор придыхала слишком сильно, что жутко всех бесило. Однако иногда она всё же появлялась кое-где. К слову о её внешности: она была сутулой, худощавой, носила полупучок и выглядела всё время как-то пришибленно. Зимний плащ ей очень шёл.] Все с удивлением воззрились на вошедшую, Иван-чай достал ещё одну кружку. На следующий день, когда Лира шла к Нэфэб одолжить иголку, чтобы починить ножны для Рии, она увидела Лъе-Лэ. Вроде бы ничего особенного, броляга как бродяга, только Воγасиг бросилось в глаза то, что оникак будто скользит по поверхности снега, не только не проваливаясь, но и не оставляя следов. Когда он прошёл мимо Лиры, с его стороны как будто подуло холодным ветром. Воγасиг дошла до дома Нэфэб и вошла внутрь. Хозяйка сидела за сооружённым с помощью Щирифэб ткацким станком и была так увлечена работой, что не заметила, что кто-то пришёл. Лира окликнула её: — Нэфэб, анимхэ! Новайрихириэ встрепенулась и повернула голову в сторону двери: — А? — Можно иголку с нитками, ножны починить надо? Нэфэб встала из-за станка, порылась в недрах шкафа, выудила оттуда катушку ниток, в которую была воткнута иголка и подала Лире. — НЭнго! [ритх. спасибо] — поблагодарила её Воγасиг и пошла к себе. Она сидела и чинила ножны, когда окно приоткрылось, и в хижину заглянул Лъе-Лэ, послав в комнату поток ледяного ветра и затушив огонь. Дэрим, гревшаяся у очага, выругалась и стала зажигать огонь заново. Лъе-Лэ окликнул Лиру: — Рии, можно тебя на минутку? Воγасиг отложила работу и вышла, спросив: — Чего тебе? — В общем, ты же меч Рии, верно? — уточнил бродяга. — Ну да, и что. — Кто Маи? — Чего? — не поняла Лира. — Кто меч Маи? — допытывался Лъе-Лэ. — А тебе зачем? — Он меч воды, нужно ему рассказать кой-чего про барьеры и замарозку. — А, тогда ладно. Шимирхэб Хивации. Поблагодарив Лиру, Лъе-Лэ удалился.