За плющовой занавесочкой

Дойдя до деревни за занавесочкой, четверо знающих пошли созывать тех, кому предстаяло прийти в хижину Шимирхэба сегодня ночью. Разделившись, они позвали Нэфэб, Дэрим, Хэба, Зхэ-Лоира, Щирифэб и Мирху (соседку Минирмэ). Надо сказать про Мирху. Это была девчонка лет семнадцать на момент смерти, с прямыми волосами, подвязанными тряпочкой как хайратничком и весёлыми серо-зелёными глазами. Довольно причтная девчонка, Минирмэ ей очень сильно доверяла, и вообще хранить секреты был её талант. У неё даже прозвище было Гэγúсхири — тайна. Ну, с чего бы ей не рассказать? Ну так вот, ночью все собрались в хижине Шимирхэба, Хивации по традиции налил всем иван-чая и Минирмэ пересказала всё, что рассказала сегодня Лао Гумма. — И что мы с этим сделаем? — спросила Мирху. — Ну будет она тут жить, а дальше что? Не забудет ведь своё ремесло! — А Мирху права, — согласилась Щирифэб. — Лао ничего про это не сказала? — Лао сказала, что больше нет никаких методов её обезвредить, — ответила Лира. — Только удерживать здесь как можно дольше. — Кто клал заклятье на плющ? — спросил вдруг Хэб. — По-моему... Стоп, а кто клал заклятье? — вдруг испугалась Щирифэб. — Мне казалось, что Гумма, а теперь я что-то стала сомневаться. — А не Рихиþ часом? — предположил Химмэ. Тут в дверь постучали. Все разом повернулись в сторону двери — вдруг Рихиþ пришла чаю попить? Шимирхэб открыл — на пороге стояла Лао Гумма. — Что, не ждали? — улыбнулась она, входя. — Не ждали, — признался Шимирхэб. — Но мы не против! — дополнил Хивации, наливая ей иван-чая. Гумма села на пол в позу полулотоса и спросила: — До чего дообсуждались? — Ну, Минирмэ рассказала про то, что Рихиþ убийца, мы подумали, что удерживать её в деревне — это не на долго, Лирафэб сказала, что ты сказала, что никакого другого метода её обезвредить нет, Хэб спросил, кто заколдовал занавеску и мы стали думать кто заколдовал занавеску, — пересказала Дэрим. — Неплохо, — одобрила Лао. — Значит, насчёт занавески: её заколдовали виргу в каком-то там условно четвёртом веке. То есть занавеска тут не при чём. — Ну хорошо, хоть занавеска тут не замешана, — вздохнул Зхэ-Лоир с облегчением. — Ну, занавеска-то замешана, — поправила его Лира. — Но косвенно. — Ну да, — согласилась Лао. — То есть всёж таки нет никаких других методов обезвредить Рихиþ, кроме как удерживать в деревне? — уточнила Нэфэб. — Вообще есть ещё один, — протянула задумчиво Гумма. — Но он вряд ли вам под силу... — Отправить её в Сибирь на каторгу? — спросил Химмэ. — Начнём с того, что мы уже в Сибири, — ответила Лао. — А ещё я вроде просила не обижать Рихиþ. — Ладно, но метод-то какой? — Снять с неё проклятие. Она убийца, потому что она проклята. Она была проклята не то ещё до рождения, не то в раннем детстве, и чтобы проклятие не мучало её, она вынуждена убивать, убивать даже после смерти. Собственно, я и прошу не мучать её дополнительно. Снять проклятье может только тот, кто его наложил. — И кто же его наложил? — поинтересовался Зхэ-Лоир. — Я плохо помню, — задумалась Гумма. — Вроде бы это был колдун из соседнего селения, которому чем-то насолила её мать и он проклял её, пока она была беременна. Кажется, его звали Дирихтом. Собственно, проклятье распространилось и на Рихиþ. С проклятьем она убила свою мать, потом продолжила убивать других. И теперь убивает. Она убила и того колдуна, который проклял её. — То есть он аланих? — догадалась Мирху. — В том-то и проблема, что нет. Она отрубила ему мизинец, чтобы он не преследовал её как аланих, поэтому он в Чертоге Смерти. Поэтому я и говорю, что это вряд ли вам под силу. — Так кто-то может пойти петь, Рихиþ его убьёт, он попадёт в ЧС [сокращение Чертога Смерти], найдёт там Дирихта и заставит снять проклятье, — предложила Дэрим. — Неплохо, — одобрила Лао. — Только захочет ли кто-то умирать ради Рихиþ? Все переглянулись между собой.