Изменение личности

‒ Мисс Мур, Майкл. Я понимаю вашу обеспокоенность Брайаном, но, в конце концов, он взрослый мужчина. Если он хочет исчезнуть, у него есть на это право. Согласитесь, его жизнь довольна... ну... насыщенна, и он всегда склонен делать всё по-своему. Не знаю, что вы ожидаете от меня на данном этапе. Нет никаких доказательств того, что было совершено преступление или какое-то злодеяние. Карл Хорват, стоящий с Майклом перед столом в кабинете Синтии Мур, был чутка в замешательстве. Брайан Кинни всегда был немного сорви головой. Он знал это по собственному опыту. За последние годы он вытаскивал его из пары довольно серьёзных передряг. ‒ Детектив Хорват, он пропал! ‒ снова раздражённо завелась Синтия. ‒ Брайан ‒ владелец и генеральный директор очень успешной компании. Компании, которую он поднял с нуля. У него есть сын, очень крепкие отношения с этой его сумасшедшей семьёй. Он глубоко вовлечён в жизнь своего сообщества, признаёт он это или нет. Бога ради, он чуть не обанкротился, свергая последнего начальника полиции! Это не безответственный человек! Яркий ‒ да. Порывистый иногда, да. Но он не безответственный! Не в том, что касается его семьи и бизнеса. Майкл молчал в течение большей части разговора с Карлом, лишь отвечая на вопросы и время от времени вставляя комментарии. «Брайан пропал». Эта мысль бесконечной петлёй крутилась в его голове, как какая-то мантра. Но она не успокаивала, а парализовывала. Майкл подошёл к окну, выходящему на парковку, ожидая увидеть «Vette» на своём обычном месте, но… Vette... секундочку... Развернувшись к остальным в комнате, Майкл умоляюще глянул на детектива: ‒ Карл, можем ли мы отследить машину Брайана? ‒ Что? ‒ Можем ли мы отследить его машину? Распространить розыскное объявление и поискать его машину? Если мы её найдём, то, возможно, отыщем и его. ‒ У Майкла не было абсолютно никакого представления о полицейской работе, но это идея казалась разумной. ‒ Майкл, мне нужна причина, чтобы отследить его машину. Честно говоря, я мог бы подать заявление о пропаже человека, но ты же понимаешь, что, если мы пойдём этим путём, пресса взбесится. Полицейские отчёты ‒ общественное достояние и пропажа Брайана Кинни ‒ это сенсация. ‒ Карл по опыту знал, что пресса сделает с такой историей, учитывая личность Брайана. Известный гей-бизнесмен, взрыв в Вавилоне, избиение, связь со Стоквеллом, личная жизнь Брайана... Боже. Это будет цирк. ‒ Ну, мы, чёрт подери, должны что-то сделать! ‒ Блядь! Он не хотел сейчас плакать. Подавленный чувством собственного бессилия, он повернулся обратно к окну и засунул руки в карманы джинсов. Его пальцы инстинктивно обхватили маленький клочок бумаги, который с раннего утра лежал в его кармане. Он вытащил стикер. ‒ Чёрт! ‒ выругнулся он себе под нос. Майкл протянул руку детективу. ‒ Карл, я совсем забыл. Нашёл это утром на кухонной стойке Брайана. Я не смог понять ни слова, но это точно не почерк Брайана. Не знаю, почему я это взял, но, возможно, это важно. Развернув мятую бумажку, Карл внимательно посмотрел на ровно написанные буквы и сунул стикер себе в карман. ‒ Уже поздно. Я предлагаю вам двоим разойтись по домам, ‒ вздохнул Карл. ‒ Пока я не буду передавать это в полицию. Как я уже сказал, если я это сделаю, к утру это появится на первой полосе всех газет. Но я знаю одного человека... частного сыщика... который, возможно, сможет конфиденциально провести расследование. Свяжусь с вами завтра. Усевшись в машину, Карл глянул на пустое место, где должна была стоять машина Брайана, и задумался, не ошибается ли он, не объявляя Брайана пропавшим без вести. Доказательств, конечно, было недостаточно, но интуиция подсказывала, что дело нечисто. С другой стороны, если Брайан попал в беду, то пара часов могли сыграть большую роль. ‒ Блядь! ‒ выругался он вслух. Какой пиздец.

* * *

Абсурдность его положения не ускользнула от него. Возвращаясь домой, Джастин даже не знал, где этот дом находится. В буквальном и переносном смысле. Его переполняло гнетущее чувство бездомности, которое никак не было связано с кирпичом или раствором. А скорее с кровью, костями и глазами цвета лесного ореха и каштана. И с раздирающим страхом... Он молча сидел на небольшой, элегантно обставленной кухне Синтии, рассеянно глядя на ложку, лежащую рядом с его левой рукой. Мизинец время от времени вытягивался, чтобы слегка наклонять её в то в одну, то в другую сторону. Отчаянно желая закричать, или кинуть эту проклятую ложку через всю комнату в порыве разочарования ‒ или вновь заплакать ‒ но вместо этого произнёс: ‒ Хороший чай. ‒ Это Кава. Я открыла его для себя во время поездки... неважно... несколько лет назад. Говорят, успокаивает. Джастин выдавил из себя короткий смешок. ‒ Хм, сейчас это в самый раз. ‒ Джастин, ‒ начала она. ‒ Мы найдём его. ‒ Мука, излучаемая каждой клеточкой его существа, грозила сломить остатки её собственной разбитой решимости. Синтия сглотнула страх, откашлялась и повторила: ‒ Мы его найдём ‒ Во второй раз это прозвучало уже не так убедительно. Синтия уже рассказала Джастину всё, что знала. О пропаже Брайана, лофте и о своём разговоре с Карлом Хорватом в её кабинете чуть ранее. До утра они больше ничего не могли сделать. Только переживать. Джастин поднялся из-за стола, взял свою чашку и поставил её в раковину. ‒ Спасибо за билет на самолёт, Синтия, и за то, что разрешила мне здесь переночевать. Не думаю, что смог бы справиться с семьёй... и с Майклом... ‒ Господи, Джастин, ты не должен мне ничего объяснять. ‒ Они оба горько засмеялись и вновь погрузились в молчание. ‒ Завтра я отправлюсь в лофт. Нужно разобраться с коммунальными услугами. ‒ Я так и предполагала. Утром первым делом позвоню в коммунальные службы. «Киннетик» возьмёт на себя все расходы. ‒ Мне просто нужно быть там. На случай если... Джастин закрыл лицо ладонями, из горла вырвались душераздирающие рыдания, а плечи затряслись. Синтия подошла и обняла молодого человека. Её собственные слёзы смешались с его. Больше нечего было сказать. Не сегодня.

* * *

Карл Хорват стоял у кухонной раковины в доме, который разделял с Дебби Новотны, выпивая уже третью чашку кофе. Сегодня он очень в нём нуждался. Как же наивно было с его стороны думать, что сегодня будет лучше, чем вчера. Прямо сейчас он бы предпочёл, чтобы каждый день в течение месяца, начальник надирал его уставшую задницу, чем столкнуться с тем, что ожидало его сегодня. Ему нравился Брайан. Действительно нравился. Но у парня точно был талант всё ввергать в хаос. В этом можно не сомневаться. И Деб... Чёрт, она разваливалась из-за чувства вины. Один из «её мальчиков» пропал, и она этого даже не заметила. Ну, можно сказать, что домашняя жизнь некоторое время не будет прежней. Опустошив чашку, Карл почувствовал, как завибрировал телефон. И, глянув на идентификатор звонящего, ответил с непривычным чувством паники. ‒ Хорват. ‒ Привет, Хорват! Это Кравчински. Нашли машину Кинни. На штрафстоянке. Вот дерьмо! ‒ Как долго…? ‒ Почти неделя. Отбуксировали от моста Либерти возле тоннелей. ‒ Есть ещё что-то? ‒ Да... ключи были внутри. БЛЯДЬ! ‒ А что там с запиской? ‒ Она на ирландском. Неудивительно. Мой человек говорит, что перевод приблизительно звучит примерно так: «Да пребудет с тобой мир, брат. Ты нас оберегал. Теперь наша очередь». Странно до чёртиков, Хорват. ‒ И не говори. Спасибо, Каз. Быстро сработано. Дай знать, если выясниться что-то ещё. ‒ Конечно, Хорват. Будешь должен... Опять.

* * *

Мужчина застегнул молнию на джинсах и схватил ключи, лежащие на облупившемся столике отеля. Натянув обувь, он бросил последний взгляд на помятую кровать и рыжие волосы, рассыпанные по дешёвой подушке, прежде чем закрыть дверь и направиться обратно к старой квартире. Утреннее солнце беспощадно усиливало его головную боль и, прикрыв глаза рукой, прошагал до обшарпанной двери здания. Облокотившись плечом на шершавый красный кирпич, он прислонил к нему пульсирующую голову. И, слегка передёрнув плечами, отключился. Мак заморгал от яркого дневного света и растерянно огляделся вокруг. Заметив ключи, свисающие с пальца правой руки, его охватила тревога. Нет. Его не должно было быть на улице. Он же был внутри. И была ночь. Иисус Христос! Трясущейся рукой Мак открыл дверь и поднялся по лестнице, испытывая благодарность за знакомый затхлый запах и полумрак узкого лестничного пролёта. Это немного отвлекало его от странного зловония собственного тела — мерзкой вони дешёвой шлюхи. И от неизвестности происходящего. Неизвестности, почему он оказался снаружи. И... вообще ничего. Страх начинал нарастать. Страх всегда сопровождал его. По крайней мере, он был знаком.