Автобус №63

      

> Согласиться

      

> Отказаться

      Я сжала стремительно потевшие ладони в кулаки и чуть ступила вперёд. Всё во мне бурлило и кипело, но я никогда не была сильна в выражении своих эмоций. Носик морщился, а губы тряслись в обиженной ярости на эту нахальную рыжую морду.       – Да пошёл ты, Двачевский! – выкрикнула я дрожащим голосом. – Не буду я ни на что спорить!       Я уже хотела развернуться и как можно быстрее пойти к библиотеке, но не успела опередить Лёшу.       – Да не ори ты так, горло сорвёшь, – произнёс он, закатив глаза. – Не хочешь – как хочешь.       Я взглянула на его лицо. Он слегка морщился, словно наступил во что-то липкое и грязное.       – Думал, что с тобой могло быть интересно. – добавил он чуть тише, развернулся и зашёл обратно в здание.       Я не знала и знать не хотела ничего о его мыслях и мотивах. Мне хватило этого идиотского предложения, чтобы вскипеть и до сих пор мучиться от усердно бьющегося, отзывающегося в ушах и глазах сердца. Даже если он так попытался привлечь девичье внимание – похуй. О таких вещах просто нельзя шутить и всё.       Ступая широко и небрежно, я добралась до библиотеки, всю дорогу пытаясь выровнять дыхание.       – Женя! – крикнула я, только войдя в помещение.       Библиотекарь обнаружился на привычном месте.       – Что за шум, Юля? Что тебе нужно? – недовольно проговорил он, вставая с места с кислой миной на лице.       – У нас отрядное мероприятие. Идём.       – Господи, да ты отдышись сперва. Я плохо воспринимаю информацию, если её так преподносят.       ~ Да в гробу я видала твои предпочтения! Непонятно зачем меня на роль гонца назначили, потом приставали с тупыми пошлыми спорами, теперь этот изволит канючить! Надоело! ~       Я вцепилась рукой в ближайший шкаф и опустила голову. Как следует дав себе сделать пару хороших, но скорых вдохов и выдохов, я продолжила.       – Мы играем в шахматы в клубах. Меня послали за тобой, так как тебя не было в столовой, когда об этом объявляли.       Мне отчаянно не хватало воздуха, и каждую фразу свою я заканчивала с ощущением сжатия чего-то внутри лёгких. Наверняка и лицо у меня было не из лучших, но я не могла ничего с этим поделать, учитывая мою ситуацию. Женя всё продолжал пилить меня этим недоумевающе-снисходительным взглядом, словно бы смотрел на мелкую зверушку, суетящуюся с припасами на зиму в лапках.       – Шахматы, значит. Значит, им не удалось уговорить провести карточный турнир. А жаль, – говорил он неспешно, поправляя очки на переносице. – Не хочется тебя туда-сюда мотать, так что я соглашусь. Будь на твоём месте кто-нибудь ещё, я бы, наверное, подумал дважды, но в издевательстве над девочкой нет никакого смысла. Идём.       Опять эта его манера, словно бы он с нимбом над головой сидит в позе лотоса на облаке и взирает на всех под собой, как на неразумное быдло. Не хочет над девочкой он издеваться, благородный он наш! А Лёню бы за тобой послали, что тогда? Посмотрел бы, как он через весь лагерь работает сломанным телефоном между Олегом Дмитриевичем и Вашим Высочеством? Какой же выскочка, и как естественно чувствует себя в этом образе! С меня как рукой сняло всё раздражение по поводу Лёши, ведь ему не нашлось места после очередного контакта с четырёхглазым принцем!       Оказалось, что мы с Женей уже какое-то время покинули библиотеку и шли рядом, а я пялилась в землю и бормотала себе ошмётки мыслей вслух и ещё каких-то нечленораздельных звуков под нос. Женя смотрел на меня с приподнятой бровью.       – Кто-то над тобой уже успел поиздеваться?       – М-можно и так сказать, – ответила я, подняв руки к груди и робко взглянув ему в глаза. – П-прости что орала, меня правда вывели из себя, и я п-просто не смогла сдержаться.       Женя вздохнул и поправил очки.       – Да чего уж. Все там бывали. Обстоятельства слишком часто диктуют нам свою волю поверх нашей собственной.       Тут он, впервые за всё наше непродолжительное знакомство, улыбнулся мне.       – Ты меня тоже прости. У меня всё как раз наоборот – я плохо читаю атмосферу происходящего и продолжаю гнуть свою линию, несмотря ни на что. Думаю, ты заметила.       Я чуть не застыла на месте, но вместо этого застыло лишь моё лицо со слегка приоткрытым ртом. Я не ожидала таких откровений, тем более от Жени. Но, быть может, он действительно не такой уж бука, каким постоянно кажется?       – Д-да ладно, брось ты. Все мы разные, – ответила я с небольшим смешком, проводя рукой сквозь волосы. – Б-будем считать, что мы квиты, короче говоря.       – Будем. – завершил он в уже своём привычном отстранённом тоне.       Остаток пути мы провели в тишине.       Войдя в здание клубов, внимание на нас тут же направил Олег Дмитриевич.       – А вот и вы! – по-доброму улыбнулся он нам. – Теперь настала пора тянуть билеты. Девочки?       Он повернулся к стоявшим рядом с ним Шуре и Лиде. Они держали в руках картонную коробку, в которой явно что-то находилось.       – Итак, рассказываем процедуру делёжки! – энергично начала Шура. – Так как нас в отряде девять человек, то участие в турнире примет и Олег Дмитриевич. Каждый потянет из коробки листок бумаги с цифрой на нём. Потом мы вскроемся и начнём процедуру распределения. Если твоя цифра – один, то мы находим игрока с двойкой и сажаем вас играть. Если у вас тройка – ищем четвёрку, и так далее.       – А тому, кому достанется девятка, предстоит сыграть с Олегом Дмитриевичем! – подытожила своим милым голоском Лида.       Весь отряд окружил коробку и принялся вытягивать билеты.       – Только чур не смотреть до вскрытия!       Очередное использование этого слова выдавило из меня дурацкую улыбку. Это заметила Лида.       – Юль, ты чего?       – Н-ничего… Игру предвкушаю.       Как только коробка опустела, все встали в томительном ожидании, пока Лида пошла относить её в здание напротив. Оставшаяся командовать Шура, держа свою бумажку на груди, глубоко вздохнула, и громогласно скомандовала нам:       – Вскрываемся!       Чуть дрожащими руками я перевернула свой листок. На нём покоился знак бесконечности. Почему-то мысль о том, что это лишь перевёрнутая на бок восьмёрка, пришла мне в голову крайне поздно. Лишь только я услышала чей-то голос, ищущий восьмёрку, так едва не треснула себя по лбу из-за тугой сообразительности.       – У меня восемь! У кого семь? – подняла я руку с бумажкой.       Владельцем до сих пор обезличенного голоса оказался рослый блондин, которому я сегодня утром помогала с розами.       – Привет, Юль! Весь день с тобой не виделись. Как обход? Понравился наш лагерь?       – Н-ну, думаю, что да. Тут очень спокойно, но при этом в-всегда что-то происходит, жизнь бьёт ключом. Заскучать за сегодня я т-точно не успела.       – Рад это слышать, – приятно улыбнулся он мне. – Пойдём за столик?       Славик сам выбрал нам стол, и я лишь последовала сесть напротив него.       – Ой, а как нам быть с тем, кто кем играет? – задался вопросом Славик. – Шур! А как решить кто кем ходит?       – Как и всегда – три раунда в камень-ножницы-бумага! Не первый же раз играете во что-то, ей Богу!       Прозвучало это так, словно бы рукодельницам было просто лень продумывать данную процедуру. Я лишь повела плечами и подняла кулак над доской, что потом сделал и Славик.       – На раз-два-три?       – Х-хорошо.       Раз… два… три!       Никогда не оставайтесь камнем в первом раунде. Вам всегда стоит занять самое далёкое от него положение руки как можно скорее, иначе вы привыкните к пассивности и непременно проиграете.       Но Славик, похоже, думал иначе. Его камень побил мои ножницы.       Раз… два… три!       Когда сомневаешься – копируй прошлый удар противника. Велик шанс того, что он не будет повторяться, или что даже скопирует ваш приём, что даст вам возможность проучить его за предыдущий проигрыш.       Но моя интуиция вновь подвела меня. Славина бумага накрыла мой камень.       Раз… два… три!       Ну, ножницы я ещё не пробовала. Он уже победил, так что какая разница?       В этот раз, однако, ножницы выставили мы оба.       – Д-давай лучше начинать, всё равно у тебя уже два очка.       – Ты уверена? Не хочешь доиграть?       – Всё в порядке, п-правда. Думаю, что пора начать.       Славик чуть кивнул мне и развернул доску, поставив перед собой стройные два ряда белых фигур. Передо мной развернулось два ряда моих чёрных войск. Слава взял пальцами центральную пешку и поставил её на две клетки вперёд. Игра началась.