Очко Магнуса

В храме Кинарет Даника Свет-Весны узнала знакомые лица, приближающаяся к ней. - Оооооо... А вот и вы, я ждала вас, идёмте в подвал, все инструменты уже приготовила и обработала их по вашей инструкции. Целители и Булочка с Анкано на руках спустились вниз. По середине маленькой комнаты стояло деревянное кресло с держателями для ног. Оно было переназначено не только для женщин и для тех, кто страдает проблемами анусом. Возле кресла лежали металлические инструменты угрожающего вида. Анкано внимательно рассмотрел обстановку в комнате и чуть не потерял сознание от страха. - Булочка, посади Анкано на кресло и скажи, чтобы он расслабил попку. -вкрадчивым голосом объяснила Персик. Булочка так и сделала. Усадила любимого в кресло, положила его длинные ноги на поставки, внимательно посмотрела, как Анкано лежит в нелепой позе. Ей показалось это очень милым, смущённый взгляд аристократичного альтмера, его тонкие руки сложились к груди и пальцы ног свернулись от волнения. Венец божьего творения - чистокровный мер из-за насмешки судьбы по его вине, светит своим очком перед тремя женщинами. Анкано в её глазах выглядел особенно красивым. Булочка нежно гладила его ягодицы и поцеловала сжатое от напряжения колечко. Оно пустило поток воздуха со свежим запахом. Альтмер не мог найти себе место от стыда, старался не подавать вида, но свои чувства от избранницы скрыть он не смог. Довакинша принялась гладить эльфйские чресла для успокоения нервов объекта обожания: - Малыш, расслабься, если ты так не сделаешь, то инструмент будет с трудом проходить. - Не могу я так! - строго прокричал Анкано и положил свои руки на подлокотники пыточного для него кресла. Булочка снова поцеловала Анкано между ягодиц, в её глазах блестела страсть, и острый язык пролез в промежность и возбудил тело эльфа. Он держался из-за всех сил, но Довакинша не хотела останавливаться. Анкано закатил глаза от удовольствия и простонал неожиданным для него тонким голосом. Его стоны были похожи на вздохи смущения маленькой принцессы. Дух Булочки олицетворён в мужской активности и героизма, он восхищался женственным эльфом с хрупким телом и нежной медовой кожей. Да не могла Булочка полюбить таких же как она. - Я буду держать твою руку, лапочка моя, потерпи немножечко. Анкано позволил дать Булочке свою руку. Даника Свет-Весны держала чашку с лунным сахаром и подошла к больному поближе. - Какой несчастный, ты так мучаешься. Скушай лунный сахар, это поможет смягчить боль от операции. -Лунный сахар?! Вы что? За конченного наркомана меня считаете? - Без него тебе будет намного тяжелее переносить операцию. Булочка набрала в руку горсть лунного сахар и поднесла ко рту Анкано. - Давай, миленький эльфёнок, открывай ротик. Эльф недовольно кряхтел и сжал губы, Булочка их раздвинула пальцами и подцепила край зубов, чтобы альтмер раскрыл рот. Он неохотно проглотил лунный сахар, в это время Довакинша гладила его по голове. К эльфу пришёл приход - это эйфория сопровождающая зрительными галлюцинациями. Аргонианка заметила изменение в его лице и придержала его за плечи, чтобы любимый не свалился с кресла. Сладкий Персик подошла к больному и зала знак Данике Свет-Весны. - Всё готово приступаем. Пока Персик уверенно орудовала инструментами, наркотический приход обезболил не до конца, и Анкано почувствовал ужасные боли. Сильные протяжные крики эльфа доносились до ушей других страдающих от болезней сверху. Булочка крепко держала Анкано и успокаивала: - Радость моя, потерпи ещё немножечко, это не будет длиться вечно. Малыш, я с тобой… Всегда с тобой... Бедное моё сокровище. Анкано широко раскрывал рот от криков, слёзы текли из его глаз, их было настолько много, казалось, что на тело Анкано вылили стакан воды. Сквозь галлюцинации он увидел мокрые глаза Булочки и едва слышал её утешающие слова. Даника держала его ноги, чтобы эльф ими сильно не болтал. Руки эльфа тряслись, он едва не умер от боли, но Анкано беспокоило, как он лежит в кресле в раскоряку перед четырьмя аргонианскими глазами и двумя нордскими. Как в его анус умело запихивают инструменты старшая ящерица. Его душа разрывалась от гнева и стыда. Анкано не мог смериться, вдруг он такой чистокровный мер, попал в позорное положение, и что его жизнь и здоровье зависит от аргонианок. Капли крови текли в небольшой тазик, который блестел под креслом от множества ярких свечей. Альтмер потерял сознание, Даника поднесла к его носу ватку вымоченную вонючей жидкостью. Анкано пришёл себя, дернул голову от резкого запаха, мычал от страданий и сновал зарыдал. Булочка ещё раз поцеловала многострадальную попу эльфа и поглаживала его голое тело. - Всё закончилось, лапусечка моя, ты большой молодец. Я так за тебя переживала. Ты не представляешь, как я тебя люблю. У меня сердце разрывалось на части, когда ты так сильно кричал. - Булочка, сними Анкано с кресла, мы его перевяжем. Булочка взяла несчастного эльфа на руки и чувствовала его дрожь. - Мама! Мама! За что мне это? За что! Довакинша положила эльфа на небольшую кровать, находившеюся на другой стороне комнатки среди бочек с чистой водой. Анкано продолжал рыдать, лёжа на животе, Персик аккуратно раздвинула его ноги и перевязала его многострадальную попу. Потом Анкано закутали в простынь, в тёплое одеяло и вынесли наружу. На улице постепенно темнело, лунные мотыльки стукались об стекло светящихся окон. Горожане разошлись по домам, один только Бренуин продолжал слоняться без дела. Пока Булочка выносила на руках эльфа к воротам Вайтрана, проходящие мимо стражники провожали её взглядом. Его как младенца положили в повозку на мягкие подушки. Когда телега тронулась, Булочка с нежностью обняла свой сокровище. Несмотря на эти страдания, Анкано немного утешился, ему было приятно, как Булочка возится с ним как с новорожденным. Слёзы продолжали течь с его глаз, аргонианка аккуратно вытирала их платочком. Её рука полезла в карман и достала другой чистый платочек. - Анканчик, у тебя сопельки текут, давай вытру. Булочка поднесла платок к носу эльфа, Анкано с трудом высморкался, так как сильно был слаб. - Ты моя умница, какую я радость испытываю, когда удаляю с тебя разные выделения. - Понимаешь, ни одна из альтмерок, не смогла бы так возиться со мной, поэтому я им отказывал. - А много было таких альтмерок? - Много, я уже забыл считать. Я был самым желанным мужчиной в Саммерсете и охотно этим пользовался. Многие стыдили меня, что одна дряхлая девушка по имени Лариель убила себя из-за моего отказа. Я не стану за кем-то ухаживать, возиться с немощной девушкой ниже моего достоинства. Встречались эльфийки не такие чахлые, как она. Но и другие девушки от меня ожидали денег, ухаживаний и внимания. Ненавижу, когда мною пользуется. Ты понимаешь, Булочка, я из аристократичного рода и не потерплю, чтобы со мной обращались как с обычным мужиком-простофилей, который всё сделает ради дамы. Ты единственная, которая удовлетворила мои запросы. Я смог закрыть глаза на твою расу, но не вздумай хотеть от меня детей. Может это условие поможет в соблюдении чистоты крови. Я не хочу отказываться от своих прицепов. - Анкано, милый, я тебя так люблю, не хочу осквернить твои прекрасные гениталии своим телом. На самом деле рожать не собираюсь, так что не беспокойся. Знаешь, мне лестно слышать, что смогу быть не только с альтмером, но и с самым желанным у себя на родине. - Булочка, не покидай меня, а то я умру. - Что ты? Как я могу тебя покинуть, солнце моё? Я имею то, что остальные мечтать не смели. Самый прекрасный цветок Нирна - это ты. На самом деле за мной тоже бегали мужчины из Чернотопья, но я была к ним холодна. Мне так стыдно вспоминать, как я привлекала слишком много внимания на родине своим существованием. И приняла решение покинуть родину. Здесь в Скайриме к аргонианам относятся как к низшему сорту, и это было мне на руку, но всё равно попадались смельчаки, которые могли распустить свои похотливые лапища. Не желала пользоваться аргонианскими мужчинами, их мне было очень жаль. Ничего не смогла сделать, ни выходить замуж за местного и не встречаться с подобными мною. Мне уготовано судьбой быть только с тобой.