Очко Магнуса

Утром Анкано проснулся, чувствуя, что его голова раскалывается на части. Еле передвигая ноги, он подошёл к умывальнику и нагнулся над водой. Булочка поднялась с кровати, обнаружила, что Анкано проснулся и решила осторожно заговорить с ним, ощущая как лёгкие иголки волнения пробежали по её телу. - Дорогой, сегодня ты поздно проснулся. - Мне тяжело переживать вчерашние события. Мне так плохо, голова болит и немного подташнивает. - Давай я тебя умою. Твоё личико такое бледное и уставшее. Нужна ли тебе моя помощь? - Остальные маги вышли из Зала достижений, будь внимательна - нас могут увидеть. - Мне нечего скрывать, все маги знают о моей любви к тебе. - Только они не догадываются, что я позволил тебе ко мне приближаться. Не забывай: мне, как представителю высшей расы, позорно водиться с такими букашками, как аргониане. Ты намеревалась меня умыть, кажется? Давай, приступай. Как только Булочка обхватила тело Анкано, советник облокотился всем весом на её левую руку и серебристые волосы эльфа свесились вниз. Красота шевелюры Анкано вызвала у аргонианки вожделение, которое стало сильнее, когда она вдохнула тонкий аромат волос на макушке возлюбленного. Правой рукой Булочка умыла тёплой водой лицо Анкано и вытерла его полотенцем. - Можно хоть один маленький поцелуйчик? - Разрешаю. - ворчливым голом альтмер дал добро. Когда Булочка обняла Анкано, тот впал в состояние паралича, стараясь скрыть страсть к ласкам, но сильные руки аргонианки смогли его удержать. Эльф слегка открыл губы и томно промычал, маня к себе своей аристократической беспомощностью. Булочка нагнулась, и кончик языка появился между её губами и проник в рот Анкано. Затем аргонианка сладко присосалась к верхней губе альтмера, взволновав того до предела. Он не мог позволить своим сородичам женского пола так себя целовать, а тут неожиданно разрешил какой-то ящерице подобные вольности. Талморец захотел закрепить накал страстей и с театральным вздохом инсценировал потерю сознания. - Анкано, милый, что с тобой? Я не думала, что ты такой изнеженный... Почему я так страстно тебя целовала? Надо быть поаккуратнее с высшей расой. Анкано... Умоляю, приди в себя! Но тот притворялся дальше, пока Булочка не начала звать магов на помощь, и эльф, испугавшись внезапного внимания других магов, открыл глаза: - Голова что-то кружится...ты будешь меня таким любить? - Разумеется, мой мальчик. Хочу окружить тебя заботой и нежностью, ты такой прекрасный и хрупкий. У меня появилась идея: не попробовать ли нам сходить к морю недалеко от Коллегии? Конечно же, там водятся хоркеры, белые медведи и снежные саблезубы, но они мне не страшны, я могу тебя защитить. Ещё захвачу еду с собой, ты не против? - Мне не хочется выходить наружу. От жуткого мороза у меня ломит кости. - Я возьму для тебя тёплый плащ и одеяло. Анкано согласился и Булочка ушла собирать вещи. Альтмер остался один в Зале стихий и внимательно смотрел на Око. Лучи света отражались на его жёлтом лице, и буквы на Оке приняли другую форму, позволяя Анкано прочитать новый текст. «Если ты любишь эту женщину и она тебя, то сможешь её уговорить отдать посох. Под влиянием чувств она согласится на смерть с вместе с тобой и уничтожение этого мира. Магнус. » После прочитанного Анкано был очень удивлён, он знал о свойствах Ока, точнее способ, как на него воздействовать, но альтмер не думал, что сам Магнус с ним связался через артефакт. В Зале стихий появилась Нирия и заметила, как Анкано внимательно уставился на Око. - Думаешь, что его можно прочитать? Булочка говорила Толфиру, что эльфы могут читать Око, но я вообще не могу разобрать, что там написано. Мне кажется у Булочки не всё в порядке с головой. А ты сможешь разобрать, что там написано? Я такой язык не знаю. - Я тоже не понимаю ни строчки. - Анкано нагло соврал. - Мне очень подозрительно стало, что ты так внимательно смотришь на Око. Я всё время боялась что-то сказать против тебя, не хотела себе неприятностей. Но я просто обязана ввести архимага в курс дела, ярла и стражников Винтерхолда. Одним Богам известно, что ты задумал. - Вся Коллегия с ума посходила. Ваша вражда ко мне возникла из-за того, что я официальный представитель Доминиона. Ты и Фаральда страдаете манией преследования, и я вас не уважаю, несмотря на то, что вы альтмеры. А на счёт Булочки я скажу — тебе и другим магам не стоит воспринимать слова какой-то аргонианки всерьёз. И прошу тебя, Фаральду тоже, оставить меня в покое и перестать совать свой нос в чужие дела. - Я перестану, но не забывай, за угрозу магам Коллегии можно дорого заплатить. Булочка в тёплой одежде несла в руках большую сумку с вещами и едой, испугалась, заметив Нирию в Зале стихий, которая на неё внимательно уставилась. - Ты в поход собралась? Одна или с кем-то? Анкано нахмурился на Булочку, предупреждая взглядом, чтоб она не проболталась. - Я пойду одна, хочу немного развеяться, может ещё ракушек пособираю, для разных поделок. - Я в детстве очень любила собирать ракушки... А Саммресете их было очень много разных форм и размеров. В Скайриме ракушки не блещут разнообразием. Мне кажется не стоит говорить о родине при Анкано, чтоб не сыпать соль на рану. Я то знаю, что он недоволен Скайримом и всей обстановкой здесь. - Вот... Успела среагировать, то я бы высказал очень неприятные вещи в твой адрес, Нирия. Нирия без подозрений на договорённость Анкано и Булочки, удалилась в Арканеум. Булочка и Анкано мигом вышли из Коллегии, стараясь не попадаться на глаза. Только любопытный Бон Шай сидел на бочке, ел кусок хлеба и наблюдал за зрелищем. - Высокий эльф? Булочка? Ничего себе... Я много чего в мире видал, но аргонианина и альтмера вместе, никогда. Тяжёлые тучи плыли к замку Коллегии и застелили, как пуховое одеяло каменную крышу дымчатыми кудрями. Подул сильный ветер, и пушистые хлопья снега облепили лицо Анкано. - Опять этот снег! Зачем я только согласился? - Не переживай, моя капризулька. Я крикну, и снег перестанет идти. Булочка применила крик «Чистое небо», и тучи растворились в воздухе. От ярких лучей солнца искрился снег, как маленькие бриллианты, рассыпанные на земле. Парочка обошла высокую гору и направилась к северу, Анкано пристал к Булочке с капризами. - Мы так долго идём, у меня ноги устали. А от холодного воздуха у меня защипал нос. Булочка достала из сумки тёплый вязаный шарф и обмотала лицо Анкано. Из шарфа блестели жёлтые глаза эльфа, выражающие раздражение. И аргонианка с лёгкостью подняла любимого на руки и тащила весь оставшейся путь. Без капельки усталости Довакинша проходила сквозь толщину снега, камней и склонов гор. Булочка поставила Анкано на ноги и посмотрела в даль, морские волны развивались на берегу и оставляли пенку под порывом ветра. Аргонианке пришлось собирать доски от старого заброшенного корабля, который находился неподалёку и развела костёр, чтобы её любимый не замёрз от холода. Около костра расстелила шерстяное одеяло и помогла Анкано сеть на него. - Ты так устал милый, решила тебе помочь присесть. Бедняжка… Не надо было тебя таскать среди сугробов и скал. Думала будет лучше, что мы сможем общаться на берегу моря. Вдруг маги могут подслушать наши разговоры? А здесь они нас не найдут. Булочка завернула Анкано во второе тёплое одеяло, села и обняла его, чтобы альтмер не потерял тепло. - Я поражён, что ты весь путь несла меня на руках и на твоём дыхании не было даже одышки. - Я рада, что ты это заметил, обычно мужчины не ценят женскую силу. Сильных женщин воспринимают как соперниц и ещё хвастаются, что они их сильнее. Однажды я подралась с одним орком в таверне. Он сидел за столом, пил эль и хвастался, как он может убить любого голыми руками и смеялся, что все посетители таверны трусят с ним драться. Многие поверили его словам, но не я. Этот орк оказался неповоротливым и мне удалось его мгновенно одним ударом сбить с его с ног. Ты бы видел удивлённые глаза трактирщика, орка и посетителей. Я могу удивлять, но мужчины предпочитают женскую слабость. Но моя сила не мешала многим мужчинам преследовать меня по пятам со своими отношениями. Моему успеху радовалась бы любая женщина. Вся истерия вокруг меня среди от мужчин, зависть других женщин, доставили немало хлопот в жизни. Многие мечтают о привлекательности, но я считала это проклятием, пока не стала распугивать мужчин своей силой и бить навязчивых личностей по морде. Потому что знала, что найду такого как ты, буду любить и ценить, а остальные мне не интересны. - Я наоборот считаю это даром, а не проклятием. Может твоя красота доставила много проблем, потому что ты женщина. Мне кажется в мужской красоте больше плюсов, чем минусов. Я мог выбрать любую женщину, которую захочу. Разбивать многим сердца, но не получать наказания за свои поступки. Эльфийки думали, я же красивый, мои поганые, по их мнению, поступки ожидало большинство дам. Обладая популярность среди женщин, я так и не нашёл свою любовь. Эльфийки думали только о себе, а не о моей персоне. Ни одна эльфийка не смогла бы нести меня на огромном расстоянии. И поэтому я уважаю только альтмеров-мужчин, а эльфиек приравниваю к женщинам других рас. Мне было очень нелегко принять, что ты аргонианка, но я чувствую, что лучше любви я не найду. Мне пришлось нарушить те правила, которые уважал - посрамить чистоту крови. Большинство дур, только и делали, что жаловались на свою жизнь. Строили из себя неженок, слушали советы недалёких бабок, про рыцарей защитников, которые сразу кинутся спасать паразиток. Я не понимаю мужчин, которые набили себе гордость, что спасли очередного клеща. А нахлебница, как вампир, будет пить его кровь всю оставшуюся жизнь. Я просто ненавижу культ женщин-паразитов. Они просили меня купить платья, украшения, еду. Требовали ласк, поцелуев, комплиментов, секса и глаза обиженные строят, проговаривая: «Возьми меня на ручки». Ой... Как же меня тошнит… Я бы вместо ублажения взрослой эльфийки, которая возомнила себя младенцем, запустил пару огненных шаров в её смазливою физиономию. Но знаю, мне светит решётка за свои агрессивные вольности. - Очень удивлена, что в Саммерсете ты не нашёл достойную женщину. Анкано, когда я первый раз тебя встретила, заметила в твоих глазах вселенскую печаль. Остальные могут увидеть в них только твоё высокомерие и больше ничего. Ты скажи, что тебя тревожит, лапочка моя? - Я родившись чувствовал, что не должен жить в этом мире. О своей кошмарной участи огорчались не только я, но и все мои собратья. Мы должны находиться в Этериусе, а не в материальных телах. В первый день, оказавшись в живом теле, я испытал сильную боль, не только физическую, но и душевную. В детстве пытался себя обмануть, что не буду так сильно страдать, но несчастья произошли и может ещё произойдут. Сама ситуация от мира Богов до статуса жизни с червями — с людьми и животными, мы эльфы, волочим своё существование в страданиях из-за ублюдка Лорхана, одержимым идеей созданием Нирна. Вдруг огонь прокатился по мышцам Булочки, а её глаза выражали нечто пугающее, но через секунду, та реакция быстро пропала. Вдохнув полной грудью, как будто ничего не произошло, аргонианка продолжила разговор. - Мой мальчик, ты страдаешь, потому что в детстве очень сильно болел, а мама тебя еле выходила. Поэтому ты воспринимаешь своё тело как тюрьму, а не возможность. У Анкано внезапно вспыхнула ярость. - Что за глупости ты говоришь?! Ты не понимаешь насколько это важно для меня и для остальных альтмеров? То ощущение сначала быть богами, а потом опуститься вниз - это кошмарное унижение. Мне так больно, а ты решила оправдать это моими болезнями. Только я не могу понять, как ты о них узнала? Вспомнил, Дж`зарго говорил про Хист. - Прости, малыш, правда, я сглупила. Конечно тебе тяжело, только прошу, не убивай себя, чувствую всем сердцем, что ты каждую минуту думаешь о суициде. Логично думать про материальную оболочку, которая тебе мешает, и будет проще самим освободиться от неё, но убивать себя - это очень больно. Я попытаюсь всеми силами облегчить твоё существование. Мечтаю, чтоб ты ощутил защиту от Бога. - Только я не знаю, какого Бога ты имеешь виду. - Того, кто желает нам добра. Ты так волнуешься, сердечко сильно бьётся. Булочка расстегнула тёмно-фиолетовую рубашку под талморским одеянием и полезла туда рукой, чтобы пощупать грудь альтмера. - Я гневаюсь на тебя, но эта рука меня успокаивает. В груди сильно кололо, а сейчас всё прошло. У меня часто появляется ком, как будто сердце сжимает, и возникает ощущение страха. Но всё равно мне не избавиться от бесконечной боли и тоски, поверь, меня изначально прокляли. Это Лорхан всему виной, я его ненавижу. У Булочки внезапно дёрнулась нога. - Ты так удивлённо смотришь на меня, не понимаю, почему нога дёрнулась. Первый раз такое, может, неудобно села. - Это какой-то безумный сон, как я, высокий эльф связался со звеорорасой? Позор... Если Талмор узнает, я могу лишиться всех своих полномочий в нём. Уверяю тебя, информация о нас не должна просочиться вне стен Коллегии. - Значит ты талморец, я знала. - Я решил скрыть свою принадлежность к Талмору, чтобы не было проблем. Многие ярлы Скайрима приходят на прём к Эленвен и ни у кого не возникает подозрений. Моя связь с Талмором никому из магов Коллегии не понравится. Но в данный момент я рискую потерять всё, что мне дорого и ещё жалею, что пропустил тебя к себе и ещё в добавок признался. Будь готова, если предашь меня и проболтаешься, я тебя могу убить. - Не надо признаваться, я и так знала, что ты талморец, мой хороший. У тебя тельце так дрожит. - Булочка снова погладила его грудь. - твоя кожа такая нежная. Какое прекрасное создание, словно редкий цветок из оранжереи. Обещаю, что смогу сберечь тебя, только не бойся меня. Я тебя так люблю. - Мне так страшно, не смей мне вредить слышишь? - Не буду мой милый. - Только, пожалуйста, не покидай меня, я в твоих руках на минуту почувствовал облегчение. Я помню, когда ты меня гладила ночью, я притворился спящим. Я чувствовал, как твои руки меня упокоили. Эльфийки могли гладить меня, но их конечности как клешни - костлявые и ледяные, в них нет никакой силы. И поэтому я согласился быть с тобой. Многие меня посчитают безумцем, стыдно в глаза отцу смотреть, надеюсь никто из моих не узнает. Мне хоть бы на минуту почувствовать себя хорошо, я устал жить в постоянных страданиях. Анкано уткнулся в грудь Булочки и зарыдал. - Поплачь мой маленький. Может не так тяжело будет. Намного труднее сдерживать слёзы, когда хочется плакать. - Булочка крючком указательного пальца приподняла подбородок Анкано и посмотрела в его мокрые глаза. - Только милый, не совершай действия на эмоциях, я прошу тебя. - Ты меня не покинешь? Не предашь? Не будешь мне мешать? - Нет, радость моя. - Это только слова... Как я тебе поверю? Если ты меня покинешь, я могу не вынести и умереть. - Мне страшно за тебя Анкано. Моя миссия о тебе заботиться, ты мечта всей моей жизни. - Я тебя предупреждаю, твои действия не должны принести мне вред. Псиджик не просто так приходил. Я знаю, как все недомаги в Коллегии настроены против меня, я много разговоров подслушивал. Помнишь я говорил, что буду следить за всеми вами очень внимательно. Я следил и много узнал. - Милый, пожалуйста, не совершай ошибок, будь осторожнее, береги свои ручки. Дай я поцелую твои пальчики. Булочка с нежностью целовала пальцы эльфа, и распахнула его одеяние, Анкано сконфузился. Булочка лизала его шею, целовала соски и правая рука с лёгкостью обхватила область между ног Анкано и он вскрикнул от удовольствия. - О Боги! Я не могу себя сдержать… Ах… Ах… Ах… После приставаний Булочка помыла руки, достала кусочки яблочного пирога и горячий чай в фляге. Отломила от пирога маленький кусочек и поднесла к губам Анкано, тот с удовольствием его съел, тщательно пережёвывая. После нескольких кусочков с рук аргонианки, Анкано захотел пить, и Булочка поила любимого чаем из чистой пивной кружки. После перекуса, аргонинака собрала вещи, надела сумку на плечи, взяла на руки Анкано и понесла его прямо в Коллегию. Дж`зарго гулял около Коллегии, а Бон Шай захотел поделиться новостью, что увидел поздним утром и побежал к каджиту. - Ты не поверишь, что я видел! Альтмер с Булочкой пошли куда-то. Не по отдельности, а вместе? Что они задумали? - Анкано? Неужели он? Он захотел с ней общаться? Нихуясе, надо же, такое раз в тысячу лет встречается, даже не тысячу, а в несколько тысяч. Я то думал, что он её на хуй пошлет. Тем более лютый скандал был, но тебе про него не хочу рассказать. - А вон они идут, голубчики. Ей ребята, а вы где гуляли? - Бон Шай, прекрати! Перепуганные Анкано и Булочка быстро прошмыгнули, не проронив ни слова.