Тебя мне послали звезды

      Намджун его нашел. Не ясно было как, но на пороге комнаты появился альфа, который заставил Чимина взвизгнуть и осесть на пол. Сокджин не мог различить лица, но зато душный запах кедровых шишек забил ноздри.       - Намджун? – испуганно произнес омега, соскользнув с кровати к плачущему Чимину.       - Мин Юнги собственной персоной, владелец большой корпорации после смерти отца, - докладывал финансист, помогая омегам сесть на кровать. – Не поверил, что скоро станет отцом, но пришел лично убедиться, что я вру и хочу его шантажировать. Я ошибся, Чимин-щи? – заглянул он в глаза медбрату.       Голос Намджуна при этом стал значительно мягче, и Сокджина кольнула беспричинная ревность.       - Простите, Юнги-щи, - стал кланяться посетителю Чимин. – Простите за беспокойство. Господин Ким просто зря вас побеспокоил…       - Мандарины, - грудной низкий голос гостя прокатился по комнате, заставив Сокджина принюхаться. – Ты носишь омегу… омега? – неверяще уставился он на медика.       - Папашин нос, - хлопнул богача по спине Намджун. – Даже Джин не чуял запаха ребенка, а ты сразу разнюхал. Все еще думаешь, что я тебя развожу?       - Я вырву тебе клыки, Намджун, - грозился Юнги, - за то, что так долго скрывал от меня правду.       - А я ее и не знал, - развел руками финансист. – Чимин-щи стойко скрывал имя любовника, который бросил его с приплодом. Пришлось поковыряться в историях болезней онкологии. Откровенно говоря, я был не до конца уверен, он тобой совсем не пахнет… - фыркнул Намджун. – Но раз ты учуял…       - Мы… мы… не любовники, - всхлипнул Чимин. – Простите, Юнги-щи… Я не хотел вас…       - Пойдешь со мной, омега, - властно рыкнул Мин.       - Его зовут Пак Чимин, - холодно выкрикнул Сокджин, - и он никуда не пойдет с альфой, которому не нужен. Намджун, - обернулся за помощью больной.       - Звиняй, Юнги, - засунул руки в карманы финансист, - но слово моего омеги – закон в этом доме, и тебе придется отступить.       - Зачем ты тогда привел меня? – оскалился гость.       - У Чимина-щи токсикоз, - спокойно ответил хозяин дома, преграждая богачу путь к кровати. – Хотел, чтобы отец ребенка помог ему с тошнотой, и с сахарным диабетом, но видно, не каждый будущий отец готов ноги лизать своему омеге от благодарности.       - Я при вас что ли ноги ему должен лизать? – окрысился Юнги.       - Дурак ты, Мин, - вздохнул финансист. – Ты потерял единственного родственника и сейчас мог бы найти семью, а ты думаешь о том, кто что увидит и что подумает.       - Я не просил, - наконец осмелел Чимин. – И я сам справлюсь. Денег не надо. Но если… - глаза его забегали, - захотите видеться… Хотя, какому богачу нужен омега в наследники. Да, - он горько усмехнулся. –  Прошу прощения за неудобство от моих…       Договорить ему не удалось. Чимин бросился к туалету с рвотными позывами. Намджун поспешил следом, но был отдернут сильной рукой будущего отца.       - Дыши… Чимини, - как-то испуганно попросил Мин, придерживая беременного за плечи.       - Феромоном бы хорошо, - по-свойски подсказал Намджун.       - Я на подавителях, - признался гость. – Запах слишком сильный, ставит на колени и альф, и омег. Это мешает… в бизнесе. Прячу, - вздохнул богач.       - Доминант, - понимающе хмыкнул финансист. – Но твой запах так нужен твоему… - он кашлянул, - этому… Нашему Чимину, - наконец нашелся Ким. – Он столько сделал для нас с Джином. Ладно, отойди, папаша, давай я, всем омегам от моей герани лучше.       Игнорируя рык Юнги, Намджун заполнил туалетную комнату геранью, поглаживая беременному волосы. Сокджин, прислушивавшийся из комнаты, решил пойти на выручку альфам, хотя знатно удивился, что считал феромон Юнги даже сквозь подавители. Вызвало улыбку то, что Намджун назвал Чимина «нашим» и без всяких «-щи», но тут слабого омегу сбил с ног шквал кедра и герани, которые соперничали друг с другом.       Юнги рычал и хрипел, Намджун противостоял ему молча. Видимо, у будущего папаши сорвало крышу, и запах кедровой смолы пробил лекарственную блокаду, расползаясь по помещению.       - Моё! – клокотал Юнги. – Отдай!       Дезориентированный Сокджин все же дополз до туалетной двери, хотя зрение ему совсем отказало. Он испуганно позвал Чимина, но оказался в объятиях Намджуна.       - Он в порядке, - утешал финансист. – Ему эта хвойная ингаляция только на пользу. Джин! – встряхнул он обмякающее тело. – Что с тобой? Я убью тебя, Мин Юнги, - взревел Ким, отпуская и свой феромон.       Что там, как там Джин не узнал. Он очнулся от противной болючей судороги и даже заплакал. Он-то надеялся, что боли прошли вместе с чисткой, а теперь снова скручивало внутренности в узел. Разогнуть ноги было нельзя и вдыхать удавалось только поверхностно.       В воздухе все еще ощущался душный кедр, поэтому Джин поспешно уткнулся носом в подушку, благодаря небеса, что Намджун лежал с ним каждую ночь, и запах герани успел впитаться в постельное белье. Где-то далеко слышалось рычание спорящих самцов и высокий голосок Чимина. Надо успокоить… Надо остановить…              Но тут Сокджин ощутил, как тело его предало. Меж ягодиц стало чересчур мокро, и омега понял, что потек от запаха богача. Затуманенный болью мозг отказывался принимать первую естественную течку. А вот Намджун сразу ощутил разлившийся запах липового цвета и вбежал в комнату, оставляя гостей под надзором своих людей.       - Джинни… - кинулся он к кровати.       - Он меня… - заполошно дыша, выдавливал омега. – Своим запахом… Чимин говорил… Течка.       - Счастье-то какое, - набросился на омегу с объятьями финансист. – Твой цикл восстанавливается. Я даже не разорю Мин Юнги за его недостойное поведение.       - Ты рад? – не поверил ушам Сокджин. – Я… А ты…       - Чимин говорил, что течка желательна на этапе чистки, но и сейчас она нам в помощь, - уговаривал Намджун, прижимая скрючившегося омегу к своей шее. – Вернулся твой аромат… Оу! И, кажется, темперамент тоже, - хмыкнул он.       Омега потирался о мужские бедра будто в бреду. Давление на промежность притупляло боль, но близость пугала.       - Нет… нет… - шептал течный, не прекращая своих движений.       - Сокджини, - вдруг низко проурчал альфа, - позволь тебе помочь. На твоих условиях. Сделаю, что попросишь. Ну же, маленький.       - Я не… маленький, - зажмурился Сокджин, слыша писк своего внутреннего омеги. Тот просил вязки, но этого нельзя было позволить. – Только… не вяжи меня, - взмолился течный.       - Как скажешь, - чмокнул взмокший висок омеги Намджун.       Его сильные пальцы давили на поясницу течному, помогая проезжаться по своей плоти, потом сползли ниже и стали мять тощие ягодицы, соскальзывая к пульсирующему входу. Джин скулил, хотел вырваться, но тело льнуло к альфе, который был так осторожен и ласков. Осознавая, что феромон самца фонит страстью, Сокджин возбужденно прикусил хрящик чужого уха и длинно простонал. Альфа скользнул рукой под одежду и сразу принялся ласкать текущий вход. В попытке оттолкнуть нахальную руку, Сокджин ухвалил финансиста за запястье… а в следующее мгновенье уже оказался на его пальцах, выстанывая «нельзя». То что Намджун слушал его тело, а не слова, подарило омеге несколько ярких разрядок, прежде чем он опал в гераневых объятиях.       - Умница, - похвалил альфа. – Еще пару раз и сможешь уснуть.       - Не надо… пару раз… - хныкнул течный. – Так, положи так.       - Никуда я тебя не положу, - сталь в голосе финансиста пустила дрожь по позвоночнику омеги. - Если ты разляжешься передо мной, то удержаться от вязки я уже не смогу. А ты просил этого не делать. В этот раз.       - В этот? – поднял не верящий взгляд Джин, маня блестящими губами. – Ты будешь проводить со мной течки?       - Для всех ты – мой омега, - чеканил Намджун. – Твои течки будут принадлежать мне, и свой гон я буду проводить с тобой.       - Я… да… я понимаю… - кивал Сокджин. – Хорошо… хорошо. Я буду готов… к твоему гону…       - Я порывист, но не жесток, - зашептал финансист, лаская течного с двух сторон. – В бизнесе акула, но с тобой буду нежен.       - Спасибо, - прижался к сильному плечу Сокджин. – Спасибо.       От новой судороги он что было силы вцепился в плечи самца, пачкая свою одежду семенем и смазкой. Накатила какая-то спонтанная радость оттого, что он не помнит ласки бандитов и их темпераменты. Намджун для него стал особенным, и он поддавался этому альфе не только для отвода глаз окружающх, но и по собственному желанию.       От липкого сна Сокджина пробудил голосок Чимина. Видимо, медбрат наплакался в волю, потому что сильно гнусавил и часто хлюпал носом.       - Хён, он забрать меня хочет, сию секунду, а господин Ким не дает…       - Чимини, - мотнул затуманенной головой течный, - я только проснулся. Не слышал, что ты говорил раньше. Что случилось?       Пак испуганно отпрянул, будто выговаривался именно потому, что его не слышат, а под изучающим взглядом испугался. Но длинные пальцы Сокджина ласково огладили раскрасневшуюся щеку беременного, и он зашептал, потупив взгляд.       - Юнги-щи… хочет забрать меня… к себе. Ему нужен этот наследник, - Чимин сбился. – Вернее, он говорит… что ему нужна семья… и… мы нужны ему оба…       - Но ты не веришь в это, - констатировал Джин, - и потому Намджун встал на пути у этого богача. Защищает тебя, - счастливо прищурился течный.       - Я тебя не брошу, хён. Не могу же я оставить работу, - округлил рот Пак.       - Мне легче, Чимини, - успокаивал Сокджин. – От запаха этого Мина, - он фыркнул, - течка пришла. Постепенно все выровняется. А тебе и твоей цитрусовой омежке, - пальцы течного опасливо погладили воздух у живота медика, - нужен альфий феромон. И забота. И уверенность в завтрашнем дне. Просто приходите в гости, как друзья, - предложил омега. – Думаю, Юнги с Намджуном найдут общие темы для общения. Позови его, - смутился Сокджин, - только… простите, если наш… разговор затянется. Подождете?       Чимин счастливо закивал и выскользнул в коридор. Сокджин закрутился в одеяло, мешая внутренней омеге заставить его бросится на альфу сразу. Намджун, обнуляя все попытки омеги, навис и ласково чмокнул в висок. Сжимая бедра, течный уточнил:       - Ему можно доверять, этому душному кедру? Он не обидит Чимини?       - Я не хочу отдавать, но Мин подавляет даже без слов. Взглядом, запахом. Однако Чимини с ним легче, его мутить перестало и глаза слипаются. Но пусть побудет с нами до конца твоей течки. Как ты еще справишься…       - Юнги будет крутиться вокруг своего беременного омеги, - резюмировал Сокджин. – Готов к тому, что… они услышат… как я?...       - Оставить Мина в комнате нашего Чимини? – задумался финансист. – Я буду занят тобой… и делами…       - У вас могут найтись общие дела, - заискивающе мурлыкнул Сокджин и тут же закусил край одеяла, понимая, что заигрывает с самцом.       Намджун хохотнул одобрительно и выкрикнул в коридор подчиненным:       - Ни Пака, ни Мина из дома не выпускать, пока я не разрешу, - а потом вернулся к кровати, разматывая сопротивляющуюся шаурму. – Не мешай, Джини. Я не медик, но я твой альфа и помогу, чем смогу. Ну же.       - Мне надо то… что нельзя, - зажмурился течный. – Зверь просит… узел…Наверное, по старой памяти, - виновато признался он. – Я… шлюха… был… Или стал? И эта моя сторона…       - Получит, что хочет, - закончил за него Намджун. – Вязать в этот раз не буду, как и обещал, но, если твой омега просит что-то внутри, я готов дать.       Обреченно вскрикнув, когда альфа слитным движением стянул с него штаны, Сокджин закрыл лицо ладонями.       - Смотри на меня, омега, - велел финансист, и его властного голоса сложно было ослушаться.       Глаза довольно прикрывались, пока альфа прямо в одежде отирался пахом о промежность омеги, марая брюки в пахучей смазке. Сокджину вдруг вспомнилась первая встреча с Намджуном: разбитый, плачущий, тыкающийся в коленки… с шелковистыми волосами…       Рука сама потянулась к осветленной шевелюре самца, прочесывая и оттягивая пряди. Намджун замер, а потом улегся на омегу. Уютно так улегся, закрывая от всего мира, согревая собой и шумно внюхиваясь в липовый цвет. Сокджин уже решил, что альфа его пожалел и брать не будет, как длинные пальцы вбились в лоно, выбивая высокий визг.       - Оглушишь, - довольно засмеялся финансист. – Но не сдерживайся. Пусть беременный Чимин позавидует тебе. Может, и его альфа сподобится «утешить» омежку.       Царапаясь и кусаясь от точных проникновений чужой руки, Сокджин умудрялся наслаждаться властью самца. Да, течка требовала удовлетворения страсти, но не давала покорно принять ласку.       - Понимаю, почему они тебя парализовывали, - хрипел Намджун, упираясь лбом в чужую ключицу. – Доверься, Джини. Это же я.       Выгнувшись дугой от захлестнувшего оргазма, течный отчаянно мотал головой и отталкивал финансиста. Тот выдержал сопротивление, и уже обмякшую омегу притянул к своей пахучей железе.       - Что же ты так выдираешься, будто… - он напрягся и спросил сурово: - У тебя вообще был секс по согласию? Или тот год в плену – весь твой сексуальный опыт?       - Я… - захныкал омега, - не верю альфам. Они всегда обманывают. Сначала заманивают своим феромоном, а потом не принимают отказа.       - Рассказывай, - велел финансист, перекатываясь на спину и устраивая голову течного у себя на груди.       - Он… ну тот… мой первый… был фотограф…       - Мне сразу не понравилась эта история, - откомментировал Намджун, поглаживая каштановые кудряшки рассказчика.       - Сначала говорил «пуговки побольше расстегни», потом просил рубашку полупрозрачную надеть, сексуально в кадр смотреть. Но когда рекламируешь вино, это вроде как… в тему, - голос Джина стал глуше. – А потом он вжал меня лицом в стол и… ну, ты понимаешь.       - Поподробнее, омега, - протянул финансист тем тоном, которым разговаривал со своими должниками.       - Синяков мне наставил, взял в неудобной позе, ну, и… вот таким размером, - округлил глаза рассказчик и растопырил пальцы, - как вошел без всякой подготовки. Я потом читал, альфы должны позаботиться, - снова уткнулся он в сильное плечо, - а этот ничего не сделал. Даже не целовал ни разу.       - И часто ты с ним?.. – недовольно прогудел Намджун.       - Платил он хорошо, а Тэхён тогда борьбой увлекся. За секцию надо было платить. И я…       - Прости меня, - аккуратно приобнял течного альфа, перебивая.       - Это же не твоя вина, - надуто буркнул Сокджин.       - Я ничем не лучше всех твоих прежних самцов. Бросаюсь только на тело, - рука его властно приподняла подбородок омеги, - и никогда не целую. Я обещал позаботиться, и я выполню обещание.       Джин замер от чужого горячего дыхания, что опаляло губы, но не вырывался.       Поцелуи Намджуна сначала коснулись уголка губ, потом поднялись к глазам, которые затрепетали от нежной ласки, потом финансист громко чмокнул омегу в кончик носа, и лишь потом прижался к пересохшим губам. Чужое влажное касание вызвало вздох облегчения, даря новые ощущения. Что делать и как реагировать, Джин не знал, поэтому позволил вылизывать и посасывать, пока мурашечная волна не скользнула вдоль шеи. Он застонал от удовольствия, и Намджун тут же отстранился, давая возможность дышать. Капризно хныкнув, омега подался за ускользающими губами и получил довольный смешок и плотный гераневый шлейф, оседающий в носу и горле. Как маленький котенок, Джин все тыкался в чужие губы своими, а альфа довольно поглаживал ему поясницу.       Что-то томящее стало разрастаться в теле течного. Раньше он знал, что в него что-то вставят, и от трения организм сбросит сексуальное напряжение даже сквозь боль и дискомфорт. Сейчас же ощущения были иными. Действий было мало, чтобы вызвать накал страстей, но хотелось продолжать даже без наступления оргазма.       - Альфа… - прошептал Сокджин. – Мне этого мало. Я так не кончу.       Намджун низко засмеялся и пояснил:       - Целуются не для того, чтобы кончать. Целуются для комфорта, успокоения, заботы. Влюбленные целуются, чтобы почувствовать феромон пары глубже, чем это позволяет обоняние. Целуются на прощание, как обещание, что скоро вернуться, чтобы… - лицо его изменилось, и сухим трескучим голосом он закончил: - Чтобы оставить свой запах на партнере и оградить его от посягательств постороних.       Смену настроения собеседника Сокджин уловил сразу и повторил полученный урок. Коротко поцеловал сжатые губы финансиста и попросил:       - Расскажи, альфа.       Надежда на то, что самец подчинится, была слабой, но Намджун негромко заговорил, заставив оцепенеть своего слушателя.       - Минхёка родственники не любили. Он жил с дядей и тетей после смерти родителей, и именно они взяли у меня в долг, а в счет долга предложили своего племянника. И я согласился, - дернулся Намджун, чтобы встать, но течный толкнул его обратно. Повозившись, финансист продолжил: - Я намеревался вернуть свои деньги, отдав омежку в бордель. Выписал ему твою долю, - с горечью хмыкнул мужчина. – Чтоб раздвигал ноги за деньги. А потом… мы встретились, - вздохнул он, крепко обнимая слушателя, - и я понял, какой скотиной являюсь. Видимо, сглазил свое счастье, потому Минхёк и попал в ту группировку. Узнал, что его увезли люди, представившиеся моими подчиненными. Я опоздал всего на день, а за этот день… он умер, - голос самца дрогнул. – И моя кровь просит мести, но мне нельзя светиться, - сжал зубы Намджун. – Близость с тобой позволяет мне держать себя в руках, сохранять здравомыслие и не забывать… что случилось. Если сорвусь, могу попасть под меч правосудия, и тогда ты опять останешься без опеки. Не могу этого допустить.       - Если я нужен тебе, - шепотом выдохнул Джин, - я помогу. Скажи только, что делать.       - Поправляйся, - чмокнул его макушку финансист. – И терпи мои дурацкие выходки. Перед своими людьми я не могу раскрыться до конца, ведь кто-то же сдал им информацию про Минхёка. А с тобой мне легко говорить искренне. Я спрячу твою правду, а ты спрячь мою.       - Клянусь, - самозабвенно пообещал Джин, прижавшись к гераневой шее. – Никогда тебя не предам… Но сейчас…       - Омежке нужна очередная разрядка, - понятливо хмыкнул Намджун.       Мин все же покинул особняк, но лишь за тем, чтобы обставить детскую в своей резиденции и натащить омежьих вещей в остальные комнаты. Чимин с растерянной улыбкой показывал Сокджину фотографии и видео из переписки с Юнги и пожимал плечами. В альфе по отношению к себе он был не уверен, но ради блага чада готов был попробовать. Сокджин кивал, когда Чимин говорил о плюсах подобного сожительства, но помалкивал о минусах. Что он вообще знает о богачах? Судить он может только по Намджуну, а тот был, как две личности в одном теле. С Джином внимательный, заботливый, терпеливый, где-то слабый и виноватый, но с другими голос его становился, как стальная тетива. В выражениях он не стеснялся и должников ставил в унизительное положение. Сокджин с ужасом представлял, что придется подражать финансисту, когда здоровье наладится и надо будет примкнуть к делу. Намджун уже пообещал купить очки, как только силы вернутся к подопечному, а значит, близился день, когда придется предстать перед людьми Кима.       Чимин уезжал от них в статусе друга. Альфы обменялись номерами, а Намджун пригрозил забрать беременного обратно, если Юнги его обидит.       Оставшись в доме без веселого щебета медбрата, Джин стал пугливым и замкнутым. Намджун все чаще уходил из дома по делам и оставлял его одного. У омеги всегда появлялось неудержимое желание забаррикадироваться одному в комнате, ведь в двери не было замка, поэтому он закрывался в ванной при подозрительных шорохах. Как-то Намджун вернулся абсолютно без запаха и обнаружил эту странность Сокджина. Уговорив омегу выйти в комнату, он устроил допрос с пристрастием, а взамен получил упреки на отсутствие феромона.       - Я нашел их, - коротко пояснил альфа, и Джину не надо было уточнять кого.       Он замер и чуть пошатнулся. Если финансист скрывал природный запах, значит, был слишком близко к опасности, к людям, которым была безразлична человеческая жизнь. Стало ясно, что Намджун настроен решительно, но Сокджин не мог за него не волноваться. Боялся ли он потерять защитника или дорогого человека, омега и сам не знал.       Не дожидаясь расспросов, Намджун стал излагать подопечному все особенности текущих сделок.       - За… зачем ты мне все это рассказываешь? – испугался Сокджин.       - Если со мной что-то случится, заменишь меня в бизнесе, - отчеканил альфа. – Память у тебя хорошая, в деньгах разбираешься, и ты добрый. Мину я наказал, чтобы зрение тебе наладил, а Чимин поможет восстановиться. Людям своим я сказал, что ты – мой приемник, чтоб слушались как меня.       - Что ты, - запаниковал Джин, - ты что ли уезжаешь?       - Придется, - по-деловому выдал Намджун. – Подыщу тебе помощника, раз секретарь Чхвэ тебя пугает, и можно браться за дело.       Каждый день без гераневого феромона в носу все больше натягивал нервы омеги. Он плохо спал даже на сильном плече Намджуна, и когда тот приник с затяжным поцелуем, омега испугался, что альфа прощается, но Намджун шепнул со смешинкой в голосе:       - Я нашел тебе помощника. В финансах он, правда, не силен, но зато знаток компьютеров и сможет постоять за вас обоих. Готов с ним встретиться?       Джин так махнул головой, что было не понятно, согласен он или нет, но финансист позвонил охране и велел впустить гостя.       Намджун хорошо знал про острый нюх подопечного, поэтому, когда тот встрепенулся в его руках, отпустил сразу. Омега неверяще принюхался к ноткам цветущей сакуры и не смог сдержать радостных слез. Он подошел с двери комнаты и даже распахнул ее. На него обрушилась какофония альфьих ароматов, но родной до боли нивелировал все другие.       - Тэхён! – надрывно выкрикнул омега, а в следующую минуту оказался в знакомых объятьях.       Братишка раздался в плечах, но это был он.