Донор

Голуби, лениво бегая по парку, клевали раскрошенную вафлю, бросая подозрительные взгляды на девочку. Ринслет сидела на скамейке и кидала птицам кусочки поломанного рожка оставшегося от мороженого. Папа взял всем сначала эскимо, а потом предложил поесть ещё и по рожку, при условии, что никто не расскажет об этом маме. Какой-то большой, хотя скорее громадный, лысый мужчина с седыми усами, заметив около продуктового магазина папу, кинулся к нему и стиснул в своих медвежьих объятиях. Ринслет прямо слышала, как затрещали отцовские рёбра. Этот мужчина восклицал что-то про радость от встречи. Сначала папа пытался сопротивляться, но потом, когда люди на улице стали напрягаться, решив, что это покушение на президента, он расслабился и тоже обнял старого товарища. И строго-настрого приказал детям сидеть в парке, следя за пакетами, наполненными разнообразной едой, и доедать мороженое, пока он с Армстронгом пропустит по кружечки пива в баре напротив, отметив встречу. Ринслет совсем не нравилось то, что папа решил выпить. Ринс вообще не нравилось, когда папа употреблял спиртное. Потому что обычно весёлый папа, любящий шептать шутки “для взрослых” маме, когда вся семья собиралась в гостиной, уютно устроившись на своих привычных местах с тарелками полными ужина, после выпивки превращался в мрачного и холодного, как лёд и иероглиф имени Рина, человека, сердящегося, если что-то шло не так. Девочка чувствовала, что произойдёт что-то плохое, поэтому мечтала, чтобы папа поскорее закончил общение со своим старым другом, и чтобы они скорее вернулись домой. Дома безопасно и уютно, дома ждёт мама, готовя вкусный обед… На почти потерявшем листву дереве громко закричала ворона. Ринслет повернулась, задрав голову, разглядывая чёрную птицу. Той было абсолютно наплевать на девочку, сидящую на скамейке, она смотрела куда-то вперёд, а потом оттолкнулась от качающейся ветки лапами и улетела, снова закаркав. - Слушай, если он немного выпьет, это никак не повлияет на его поведение, - Рин вывел её из размышлений, положив руку на плечо и прижав к себе. Он был тёплым и приятно пах, поэтому девочка расслабилась в его объятиях. – Пьяные взрослые обычно, придя домой, тихо ложатся спать. Хотя нет, некоторые всё же немного буянят, - синец вздрогнул и непроизвольно, как решила Ринс, коснулся своей шеи, начав потирать горло. - Тебя папа бьёт? – до неё дошёл смысл этого жеста, и девочка, бросив остатки вафельного рожка птицам, пальцами коснулась ладони на своём плече, с ужасом заглядывая в чёрные глаза друга. – Он душит тебя? - Дура, нет! – слишком резко ответил Рин, но потом опустил глаза, разглядывая свои большие белые кроссовки. Они немного испачкались в грязи, пока они гуляли по парку. – Он иногда выпивает лишнего и думает, что надо меня и маму научить манерам, - парень покачал головой и печально улыбнулся. Ринслет поёжилась. В её семье алкоголь пили лишь по праздникам. В её семье насилие даже в воспитательных целях не считалось нормальным, хотя папа однажды сильно отлупил Трейна. – Он колотит меня совсем немножко, честно. Иногда он прекращает бить меня ремнём и требует встать в угол, но лучше бы он продолжал меня лупить, - Элрик невесело рассмеялся и, убрав руку с плеча подруги, закрыл лицо. – Когда он выпьет и поднимает на меня руку, я знаю, что он помнит о моём существовании и любит меня, даже если наказывает. Глупо звучит, конечно, я знаю. Особенно для тебя, так как твои родители любят тебя и никогда не поднимали на тебя руку. - Бедный, - грустно ответила Ринслет, прижав друга к своей груди, которая только начинала расти и в ней уже появились два каких-то шарика. - Так что твой папа будет просто спать, - отозвался синец, начав гладить девочку по спине, не поднимая головы. – Ну, или уединится с твоей мамой в их спальни, заставляя её тихо вскрикивать, как это делает моя… Не знаю что они там делают, но, так как я сплю у себя в комнате на полу, я прекрасно всё слышу, - поделился он, положив ухо к левой груди подруги, слушая как стучит её сердце. Ринслет задержала дыхание на пару секунд, думая, что сердечный ритм выровняется от этого. – Папа тяжело дышит, а мама стонет и просит его быть нежнее…Они думают, что я не слышу их, но я слышу, и у меня… - он охнул и затих, поняв, что сказал лишнее. Впрочем, Ринслет не требовалось продолжения, чтобы понять, что с ним там происходило. Скорее всего, он играл со своей “трубкой” что была у мальчиков, как это однажды делал Трейн, когда она застукала его, разглядывающего журнал с голыми женщинами. - Свали отсюда! - возмутился брат, поняв, что его заметили. Его щёки пылали, и он отчаянно прикрывал пах журналом. Взгляд у него был злющий-злющий. Ринслет испуганно отшатнулась к двери и рванула на себя ручку, сбегая из комнаты. – Расскажешь кому-нибудь – умерщвлю своими руками, поняла? – донеслось в след, и девочка, тяжело задышав, спряталась в ванне, чтобы успокоиться и умыть красное лицо. Её пальцы зарылись в светлых волосах парня, и девочка мысленно ужаснулась от того, в каком состоянии они были. Сухие, похожие на сено, что лежало в сарае у бабушки и на котором они с Трейном однажды спали, когда были маленькими. Ещё в том сарае пахло куриным помётом и топливом для машины, и мама была против, чтобы дети спали там… Но сквозь дырку в крыше можно было увидеть звёзды на небе, и Трейн, у которого в школе была астрономия, показывал Ринслет созвездия, которые уже мог найти сам. Волосы синца пахли как-то резко, словно он помыл голову уксусом. Или окунул голову в топливо для машин. - Стоять! – внезапно Рин быстро отодвинулся, сбросив с головы худые руки. – Никогда не трогай во де тоофа, - от раздражения он переключился на синский, сам того не заметив, но девочка его поняла, подумав о том, что даже при его желании больше никогда бы не притронулась к его неухоженным волосам. Ринслет подняла руки, показывая, что больше не прикоснётся к нему. На ладонях до сих пор оставалось неприятное ощущение сухости, и, когда она посмотрела на свои руки, девочка заметила что-то жёлтоватое. - Ты так неаккуратно кушаешь, - проворчал Рин, вытаскивая из кармана брюк чистый шёлковый платок, украшенный замысловатыми узорами и какими-то иероглифами на уголке, и вытер испачканную руку. Ринс наблюдала за тем, как шёлк медленно скользил по её ладони, и думала о том, что парень был не прав. Она не испачкалась в мороженом, потому что у пломбира был белый цвет молока, из которого его сделали. Возможно, что жёлтоватое пятно появилось до того, как она начала есть холодную сладость, а может после…Девочка собиралась сказать об этом другу, но её внимание привлекла женщина. Засохшая кровь на её светлой майке, что с трудом скрывала пупок. Кто-то из людей отшатывался от неё, кто-то предлагал помощь, но женщина, поправляя длинные волосы, игнорировала всех. Она целенаправленно шла через парк к бару, в котором находился президент Мустанг со своими другом. К бедру была привязана окровавленная тряпка, под которой было скрыто что-то чёрное, и сердце у Ринслет начало привычно ускоряться, словно собираясь порваться о рёбра. Густая кровь, вытекшая из ноздри, медленно потянулась вниз к дёрнувшимся губам. Трейн поправил яблоко на её голове и отошёл в сторону, поднимая… У этой женщины был в этой тряпке пистолет, и девочка не сомневалась в том, что она кого-то убила. А теперь она шла в бар, где был папа, чтобы выпить или снова убить. …тяжёлый пистолет, который они вместе обнаружили на шкафу в гостиной, когда искали подарки на Новый Год. Брат сразу решил, что это сюрприз, приготовленный родителями для него. Все одиннадцатилетние мальчики любят игрушечное оружие, и взрослые это знали. Ринслет же эта игрушка не понравилась. Когда Трейн сунул эту тяжёлую штуку в руки пятилетней сестры, предложив ей выстрелить в яблоко, которое он поставит себе на голову, она расплакалась, сказав, что не удержит его. Тогда брат забрал пистолет и поставил жёлто-красный фрукт на светлую макушку девочки, заявив, что сейчас покажет маленькой трусихе как надо стрелять. - Узри, ничтожная малявка, перед собой великого Трейна Хоукай! – брат поднял оружие двумя руками и тряхнул головой, отчего его длинные волосы рассыпались по плечам, а потом горделиво задрал подбородок. – Герой Ишвара, знаменитый Глаз Ястреба собственной персоной! Малышка смотрела в чёрное дуло и плакала, стиснув зубы. Это была ужасная вещь! Она пахла как-то странно, и от неё веяло не одной смертью. Брат дёргал что-то на пистолете, возмущаясь, почему игрушка не стреляет, потом щёлкнул какой-то штукой наверху и снова начал прицеливаться. А потом что-то оглушительно бабахнуло, мама, услышавшая слова Трейна про Героя Ишвара вовремя заглянула в комнату, накрыла Ринс собой, и они вдвоём оказались на полу. Потом разозлившаяся мама ругала их сильнее обычного, девочка громко ревела, сидя на полу, а Трейн с ужасом таращился на дыру в диване, которую проделала настоящая пуля. - Посмотри на меня! – обеспокоенный Рин встряхнул Ринслет за плечи, не отрывая чёрных глаз от её лица. – А теперь вдохни, - потребовал он, когда та перевела взгляд на него, - глубоко вдохни, чтобы все лёгкие заполнить! – девочка послушно втянула в себя воздух и чуть не захлебнулась кровью. Она закашлялась, вытаращив глаза и уставившись вниз, стараясь отдышаться. – Дыши, Ринслет, глубже дыши, - простонал синец, хлопая её по спине. – Вдохни гл… - Не заставляй меня! – прохрипела она, чувствуя, как завтрак начинает подниматься по пищеводу. – Надо… позвать папу… - сглатывая железную слюну, пытаясь обратно отправить пищу в желудок выдыхала Ринс, - у него в машине… лежит лекарство… если не вышел… срок годности… - Я сейчас позову, подожди только минутку, - Рин попытался усадить девочку поудобнее, но длинные белые пальцы вцепились в скамейку, не желая отпускать. Ринслет казалось, что её лёгкие уменьшились в размере и заполнились кровью, а что-то железное сдавило её шею, не позволяя живительному воздуху попасть в её грудь. – Эй, помогите, пожалуйста! – парень позвал кого-то, и воздух заполнился железным запахом. Как будто ей сейчас было мало привкуса крови во рту. – Ей нехорошо, пожалуйста, побудьте с ней, я сейчас вернусь, - Рин изо всех сил тараторил на аместрийском, глотая некоторые звуки, а потом отпустил плечи подруги, и его руки сменила чья-то сильная хватка. Кто-то засунул девочке в рот что-то горькое и, не позволив сплюнуть, заставил проглотить. Сердце на секунду, казалось, остановилось, а потом снова начало биться в привычном ритме. Ринслет снова могла дышать и, вытерев выступившие на глазах слёзы, отпустила скамейку, решив откинуться на спинку и отдышаться, чтобы после поблагодарить своего спасителя, но рука зацепилась за что-то мокрое. Какой-то предмет упал на траву, и девочка, подняв глаза, икнула от страха. За плечи её держала та самая длинноволосая женщина в окровавленной майке, а на траве лежали тряпка и пистолет. Мамин пистолет, потому что Ринс навсегда запомнила это дуло и серийный номер на затворе, из которого шесть лет назад ей чуть не вышиб мозг старший брат. И кровь была мамина, потому что иначе оружие не оказалось бы в руках незнакомки. - Тебе легче, малышка? – поинтересовалась женщина так спокойно, словно на траве ничего не лежало, и Ринслет, медленно подняв глаза, заметила, что это жительница Сины. – Они, правда, хороши, да? Эти таблетки, – она улыбнулась, помахав каким-то пузырьком, и девочку вырвало от страха. Рин всё это время стоял неподалёку, мрачно взирая на незнакомку. Когда та с отвращением отпрянула в сторону от его подруги, извергающей недопереваренный завтрак, парень перестал хмуриться и убрал нож с изогнутым лезвием обратно в футляр, спрятав в карман брюк. Рой Мустанг выходил из бара, в сопровождении своего старого товарища, и Элрик помахал ему, улыбнувшись.