Кровавые Лепестки

      Драко ненавидел то, как Поттер разговаривал с ним сейчас. Даже когда он ворвался в комнату, чтобы указать ему на его глупость, а Гарри просто покраснел и согласился, что это его вина.       Это произошло потому, что Драко наконец-то нашел то, что могло уничтожить крестражи, не сжигая весь дом: яд василиска.       Драко вошел в комнату Поттера и обнаружил его за проигрывателем. Увидев его, зеленоглазый мальчик снял наушники и бросил на него растерянный взгляд.       — Это яд василиска! Он настолько ядовит, что может его уничтожить! Я только что прочитал об этом.       По крайней мере, Драко ожидал увидеть удивление в глазах Поттера.       — О, да, я знаю. Я уничтожил этим дневник на втором курсе.       — Выпендрежник. Что-то тут же затуманило его мысли.        — Поттер, — сказал он с необычным спокойствием.       Гарри, казалось, сразу заметил, что его тон был каким угодно, но не мирным. Драко увидел, как он подтянул колени к груди, прежде чем спросить «что» очень тихим голосом.       — Ты знал об этом, когда мы учились в Хогвартсе? — гриффиндурок просто кивнул. — А ты не думал, что, возможно, несколько клыков Василиска могли пригодиться ДЛЯ ОХОТЫ ЗА КРЕСТРАЖАМИ?       Он прокричал последнюю часть, это было очевидно. Драко ожидал, что Золотой мальчик скажет, что в этот момент у него на уме были другие вещи. Например, фантазии о Уизлетте и прочие несущественные мысли. Можете представить его изумление, когда Поттер просто покраснел как помидор и заикаясь извинился.        — Я... Ты прав. Я имею в виду... — Поттер прочистил горло. — Я не подумал об этом. Прости.       Драко захотелось ударить его. Он был готов к этому с того момента, как Гарри сказал, что он уже знает. Но сейчас, глядя на мальчика с виноватыми зелеными глазами, он просто не мог этого сделать.        — Не могу поверить, что Грейнджер или Дамблдор не подумали об этом. Они ведь тоже знали о дневнике, верно?       Поттер, казалось, загорелся при упоминании о том, что эти события не были исключительно его виной.        — Да, они знали.        — Я виню твой факультет. Вы всегда предпочитаете все усложнять. Теперь нам придется проникнуть в школу, — сказал Драко так, словно это была самая очевидная вещь в мире, но Поттер только нахмурился и посмотрел на него возмущенными глазами.        — Ты что, с ума сошел? Дамблдор мертв, как только мы ступим на территорию школы, они нас поймают.        — У тебя есть идея получше, Потти? — спросил он тем самым пререкающимся тоном, который любил использовать в общении с ним. Ему нужно было что - то знакомое, нужно было слышать, как парень бушует, как обычно. По крайней мере, как тогда, до их ссор. Или драк во множественном числе - он не мог понять, боролись ли они сейчас за что-то конкретное или за все в те ужасные месяцы.       — Любая идея лучше, Малфой, — он простонал в ответ. — Если нам нужно сделать это, то минимальное условие - получить все крестражи. Таким образом, мы уничтожим все до того, как они нас поймают.       — Или они поймают нас и заберут все наши крестражи, чтобы спрятать в других местах, хотя прежде убьют.       — Мы не вернемся в школу. Я облажался, я понимаю, но мы не собираемся так сдаваться.       Его голос звучал так решительно, так властно. Поттер всегда был прирожденным лидером... это заставляло Драко краснеть, когда он думал о нереальных вещах, например, о том, как сильно он хотел бы целовать эти решительные губы, до тех пор, пока они не распухнут.       Нарциссы, казалось, были так возбуждены его блестящей идеей, что начали биться о стенки его легких. Это было не так больно, как можно было бы предположить, после года жизни с такими симптомами все казалось более нормальным и привычным, чем раньше. После того, как Драко чуть не задушил нарцисс, все остальное было прекрасным по сравнению с этим.       Но он не смог удержаться и выкашлял несколько лепестков. Цветы, казалось, тянулись к мальчику, выпрыгивая из его рта.       Глаза Поттера почти мгновенно погрустнели, а затем он отвел взгляд.       — Я знаю, что ты скучаешь по нему... Я просто не могу рисковать тем, что тебя затащат обратно в поместье. Я не знаю, как отреагирует твоя семья, но...        Что-то душило его голос, Драко слышал это, даже если Гарри старался, чтобы он звучал как можно более нормально.       — Если ты хочешь пойти и быть с ним, я пойму. Может быть, нам пришлось бы стереть тебе память, потому что ты был здесь и знаешь все... но я понимаю, что быть вдали от него причиняет тебе боль.       Ох, эта ложь немного вышла из-под контроля, не так ли? Поттер на самом деле предлагал ему пойти и остаться с Теодором. Даже после того, что произошло, после всего. Драко не мог сказать ему, что это был не он, Малфой чувствовал, что мальчик сложит два и два, как только он это сделает.       Но и врать он не хотел, только не снова, поэтому просто ответил:       — Ты еще не понял, Поттер? Я не хочу уходить.       Гарри поднял глаза и встретился взглядом с Драко. На его щеках и носу появился нежный румянец. Малфой подумал, что еще никогда не был так близок к тому, чтобы поцеловать его. Их лица почти соприкасались, он мог сократить расстояние всего за несколько секунд. Нарциссы, казалось, поняли, что сейчас не тот момент, чтобы заставить его закашляться, и продолжали танцевать внутри него, даря удивительное чувство предвкушения.       Поттер опустил глаза и на миг сосредоточился на губах Драко. Любой бы пропустил это... любой, кроме него, он мечтал об этом слишком много раз, чтобы это прошло незамеченным.       Они не двигались, мгновение казалось затянулось, время стало гораздо медленнее, воздух был таким чарующим, и Драко мог поклясться, что магия Поттера звала его. Это было не то, что случается с натуралами. Он знал, что Тео и Гермиона уже говорили о том, что у него есть шанс, но почувствовать его? Это было совсем другое. Драко думал, что умрет от щекотки в легких. И нужно было что-то делать, потому что, сколько бы времени ни давали ему нарциссы, если он продолжит чувствовать их танец, то обязательно выкашляет несколько лепестков... А этого допустить было нельзя: Поттеру стало бы неловко и страшно.       Голос Пэнси, уговаривающий его попробовать, эхом отдавался в ушах.       Он слегка наклонил голову и сократил расстояние между ними, нежно поцеловав Гарри в щеку.       Драко почувствовал, как мальчик рядом с ним напрягся, и как жар под его губами начал разгораться, обжигая их из-за румянца Поттера.       Малфой заставил себя отстраниться от него, если он будет продолжать целовать его щеку, то может начать вырисовывать своими поцелуями челюсть, которую он так любил. Эта мысль тут же напомнила ему, что они в комнате одни и что, возможно, ему срочно нужно побыть одному.       Драко ужасно покраснел, когда встал. Возбудиться, поцеловав Поттера в щеку, как отчаянно.       Когда он повернулся, чтобы посмотреть на Гарри, то увидел, что тот, красный, как флаг Гриффиндора, смотрел на него широко раскрытыми глазами, ожидая. Но это было слишком, по крайней мере, для него сейчас.       — Я... я пойду посмотрю, не нужна ли твоему отцу помощь с ужином.       Он сказал это, прежде чем выйти из комнаты и закрыть за собой дверь.

----------------------------------------

      Драко снова читал, он даже не мог сомкнуть глаз после того маленького момента, который он пережил с Поттером. Того момента, который был одновременно и лучшим, что он когда-либо делал, и самым постыдным.       Цветы не могли оставить его в покое, они вызывали у него кашель, пытались заставить его постучать в дверь Поттера посреди ночи и закончить то, что он начал несколько часов назад.       Драко даже не поцеловал его. Только в щеку, но это не считается. Он повторял это как мантру, пытаясь заставить себя не слушать глупых нарциссов.       Он наложил Темпус: 3.10 утра. Час ведьм едва начался, когда Драко услышал крики Поттера из соседней комнаты.       Нарциссы отреагировали мгновенно, процарапывая себе путь наружу, страдая от того, что слышали Гарри. Драко спрыгнул с кровати и кашляя желтыми лепестками, быстро пересек спальню.       Он открыл дверь в комнату мальчика и подбежал к кровати, где Гарри беспокойно шевелился и издавал болезненные звуки.       — Поттер! — позвал он, слегка встряхнув его. Мальчик не проснулся, поэтому он сел на кровать и потряс его посильнее. — Поттер, это кошмар. Проснись! Поттер!        Когда и это не сработало, Драко наклонился, стараясь быть как можно ближе к его уху, учитывая, что тот продолжал вертеться.       — Гарри, ты в безопасности. Это не по-настоящему. Просыпайся, Гарри, — тихо сказал он.       Поттер, казалось, прекратил свои беспокойные движения, хотя он не открывал глаза, пока Драко не совершил огромную ошибку, проведя рукой по его черным спутанным волосам. Он винит в этом глупые цветы, они всегда забывали его запреты.       — Драко..? — спросил Поттер, полуоткрыв глаза. Зелень в них, казалось, светилась даже в темноте комнаты.       — Тебе приснился кошмар. Уже поздно, ложись спать, — прошептал он, в безуспешной попытке заставить мальчика закрыть глаза и забыть, что что-то вообще произошло. Он уже встал, чтобы выйти из комнаты, когда Поттер тихо произнес.       — Ты можешь остаться?       Цветы закружились внутри него, зачарованные всем этим. Драко покраснел. В голове промелькнуло множество вариантов ответа Поттеру, но он выбрал самый глупый.       — Зачем?       Он так долго медлил с ответом, глядя только на Поттера, лежащего на кровати, что Гарри интерпретировал это так, будто Драко согласился. Он видел, как тот отодвинулся в сторону, чтобы освободить ему немного места на кровати.       — Мне только что приснилось что-то ужасное. Пожалуйста.       В его голосе было столько мольбы... Как он мог сказать "нет" этому великолепному мальчику? Цветы продолжали двигаться, взволнованные, внутри него. Он был просто рад, что не кашлял, когда лежал рядом с Поттером. Гарри просто нахмурился.       — Разве не неудобней спать под одеялом? — прошептал он, и Драко покраснел еще сильнее.       — Я думаю, что мне в принципе неудобно спать здесь, Поттер. Это односпальная кровать.       Между ними повисло молчание, и блондин подумал, что, возможно, Гарри уснул, пока он не заговорил.       — В Хогвартсе есть только односпальные кровати...       И что это должно было значить?       — Там ты тоже спал поверх одеяла?       Это прозвучало так наивно, что он не удержался и тихонько захихикал. Ну, если он хотел прокомментировать его личную жизнь, было бы справедливо, если бы Драко сделал то же самое.       — А ты спал под одеялом с Джиневрой, Потти?       Мальчик скривил лицо, его щеки потемнели, он предположил, что это от смущения, но из-за того, что в комнате было темно, трудно сказать. Гарри отвел взгляд.       — Я не спал с Джинни, — Драко нахмурился.       — Она не могла остаться?? Вас двоих никто бы не прикрыл? — Поттер раздраженно вздохнул.       — Нет. Я имею в виду, что мы вообще не спали вместе. Типа... мы просто целовались. Только это.       Ради любви к Мерлину, это было самое драгоценное, что он слышал за последние месяцы. Понятно, что Поттер мог делать все, что хотел... он ничем ему не обязан, Драко, конечно же, делал с Теодором все, что желал...       Но Драко был единственным ребенком, который привык иметь все для себя, он не умел делиться, не научился этому. И вот теперь любовь всей его жизни говорит ему, что он только целовался, и просит его остаться с ним после кошмара.       Ему казалось, что это сон, а может, так оно и было, но ему было все равно. Цветы никогда не были такими укрощенными, такими расслабленными, тихо танцующими в дымке чистой любви.       Сердце Драко билось так быстро... Он заставил себя задать единственный вопрос, который был у него в голове в этот момент.       — Почему...? Она хотела подождать или что-то еще?       Глаза Поттера встретились с его полными вопросов и требующими правды. Драко подумал, что его великолепные зеленые глаза были для него хуже, чем сыворотка правды.       — Я не хотел... Помнишь наш разговор? Об отношениях? — он только кивнул. — Это было связано с этим, я думал, что должен чувствовать себя по-другому... Как ты понял с Ноттом?       Драко захотелось вернуться в канун Нового года и ударить себя по лицу. Все было бы гораздо проще объяснить, если бы он не заставил всех поверить, что его Ханахаки был вызван Теодором. Драко постарался ответить как можно правдивее.       — Он был мне просто нужен. Я не планировал этого... все произошло само собой, и я не жалею об этом.       — Хорошо, - прошептал Гарри с очень ранимой ноткой в голосе.       Драко не мог понять, почему вдруг Поттер снова стал грустным, но цветы начали беспокоиться, умоляя его вызвать улыбку на лице мальчика. Недолго думая, он слез с кровати и потянул на себя одеяло, чтобы забраться в постель. Сердце билось в груди в такт нарциссам, бьющимся в его легких.       Накрывшись одеялом, он посмотрел на Поттера, в зеленых глазах которого отражалось радость, не сочетающаяся с изумлением на его лице.       — Ты предложил, Потти. Ты не можешь забрать его обратно.       На губах Гарри появилась мягкая улыбка, и Драко почти услышал, как цветы ревут от триумфа. Затем Поттер прижался немного ближе, и запах его волос вторгся в ноздри блондина. Цветы немного подпрыгнули.       — Закрой глаза, Малфой, — ответил он с притворным раздражением.       Драко сделал то, что ему было велено. Этой ночью он спал и видел сны о Поттере, как обычно. Единственная разница была в том, что, когда он проснулся, обнаружил, что Гарри положил голову ему на грудь и обнимает его. Драко не смог сдержать широкую улыбку, которая растянулась на его лице.