Хорошие девочки плачут молча

— Дождемся ночи, когда… — удар. — Когда Зои станет получше и… — удар, удар. — И после этого мы выйдем на… — удар, удар, удар. — Ханна! Прекрати! Слова Сэма не имели веса для всполошенной Колдрой. Та не прекращала заниматься своим любимым занятием в доме Адли, куда ее силой затащил Пол — колотить руками, ногами и животным страхом по двери хозяйской спальни. Ханна не видела никаких преград на своем пути, а дверь тем более ни во что не ставила. И режущую боль во влагалище, и слезы, которые душили и делали обзор мутным. Все потеряло значение, когда у Ханны появилась единственная цель в нынешней жизни. Достучаться до сознания квилетов и убедить их не начинать войну. Пол тихо дышал, пытаясь сосредоточиться на голосе Вожака, но когда тот надломился, не выдерживая бесстыжего поведения Ханны, Лейхот с рыком вскочил на ноги и добрался до нее. Квил не знал, как именно брат решил успокоить девушку на этот раз, если до этого все его попытки были тщетны. В любой другой день Атеара бы вообще пресек все контакты Пола с Ханной. Но эта пара ублюдков пока потеряла для него значимость. Квил сидел на диване, затаившись в гостиной и ласково гладя спящую Клэр по волосам. Но парень не мог перестань обнюхивать руку каждый раз, как отстранялся. Она продолжала пахнуть удушающей трупной вонью одной кровососки из Калленов. Квил натурально рычал, не понимая, каким образом Клэр пересеклась с ней, и как Каллены посмели не только нарушить договор, но и покуситься на святое — на нареченных. Размяв шею и хрустнув холодными костями, Квил попытался отвлечься хоть на что-нибудь. Прекрасной темой для отвода глаз стал Пол Лейхот. Но и то, ненадолго, пока спящая Клэр опять не пронеслась в краешке глаза Атеары. Девочка дернула за ошейник, пригвоздив волка назад к дивану. Квил устало вздохнул, вернувшись. У него возникало чувство чего-то более страшного и никак не покидало ощущение, что они все что-то упускали. Как паразиты эти мысли прилипли к сознанию Атеары. Как Ханна Колдрой прилипла к душе Лейхота. Появившись в спальне, он грубо отодвинул Ханну от двери, перед этим открыв замок. Она пошатнулась, но устояла на ногах. И быстро вернула себе былую уверенность, не собираясь теряться под жгучим взглядом Лейхота, а молчать тем более. Но только рот бледнолицей успел приоткрыться, как Пол прервал все будущие издевки и разорвал дистанцию с девушкой. И, какая бы катастрофа не возникла в этом несправедливом мире, а все равно — что-то никогда не менялось. И сегодня, как в любой другой день, Ханна тихо ахнула, потеряв голос, когда Пол прижал ее к стене и вскинул вверх, вынуждая обвить ногами его тело. Так продажной девке будет лучше, для своего же блага и для блага Пола, у которого уже все волосы вставали дыбом от подобного поведения бледнолицей. — Может мне тебя отшлепать, а? Тогда ты успокоишься? — Пол звучал саркастично, но до тех пор, пока Ханна не надула губы и не дернула головой к потолку. Она совершила опрометчивый и опасный поступок, открыв свою шею и вынудив Пола прижаться к ней губами. Никто из других волков ее не защищал. Но Ханна бесилась не от этого и не от своей беспомощности, а от мысли, что им было все равно на несчастного Эмбри, раз они позволяли Полу бесстыдно лапать его нареченную. И о ней пока действительно никто толком не думал, кроме Пола — были проблемы посерьезней. Колдрой только дразнила зверей своими криками и стенаниями, сама себе не изменяя. — Не смейте нападать на Калленов, блять! Лейхот! Очнитесь — вам пудрят мозги блядские духи! — Ханна повторяла одни и те же слова. А Пол смотрел на нее одним и тем же взглядом, пропитанным диким раздражением. Не сдерживаясь, он безболезненно шлепнул ягодицу бледнолицей, но та только вскрикнула и попыталась его ударить. Махнула красной тряпкой, приглашая Пола разозлится еще больше и открыто зарычать. — Ханна, я никогда не причиню тебе боли. Но если ты не успокоишься, я спущу гнев на ком-нибудь другом, и это будет на твоей совести. — Не надо переваливать на меня ответственность, Пол! — красное лицо Колдрой освещало маленькую хозяйскую спальню ярче старых ламп. — Каллены, блять! Ка-лле-ны! Самые вонючие в семейке уродов! — Малыш, ни слова не понимаю. Вообще. И скоро достану ремень. Видя, что Ханна и в этот раз его не послушалась и только начала активней брыкаться, Пол запрокинул голову, сделав вдох и выдох. У него возникла идея, как можно было еще успокоить продажную девку. Но она была гаденькой. Прямо в духе ублюдка, каким Лейхот был в глазах Ханны. Та не могла не ахнуть, вновь, когда Пол резко склонил ее голову и прошелся горячим шепотом по красному уху. — Я реально достану ремень, девочка. Или поставлю тебя в угол. Или — раком. Что выбираешь? Предлагаю лучший вариант — успокоиться и не ебать мне мозг. Ханна мысленно затряслась и сказала отдельное спасибо телу, которое в реальности не дрогнуло, как бы Пол его ни зажимал. Но он добился своей цели, а ржавые ножницы, проехавшиеся по сердцу и не одобряющие данные слова, старался игнорировать. В них не было правды и никогда не могло быть. Но толк имелся. И большего не требовалось. Ханна повисла в руках Лейхота и понурила голову. Он сделал вдох и выдох, аккуратно проведя пальцами по контору губ. Тогда к Колдрой вернулись силы проявить врожденную гордость, а не безвольно принимать удары. Забавно, что Пол всегда был с Ханной нежен и заботлив, а та при первой возможности пыталась разорвать его в клочья. — Ублюдок. Какой ты ублюдок, Лейхот. Просто тварь. — Успокоилась? Или мне можно начинать? — Не посмеешь. Тебя остановят. — Если проблемы поважней, Ханна. И все желают, чтобы ты перестала истерить. Мне начинать? Ханна обдумывала эти слова. И, с радостью отметив, что не подавилась ими и не поперхнулась, закрыла рот. Просто поверила Полу. Мир других квилетов сегодня крутился не вокруг Колдрой. Пол попытал удачу еще коснуться бледнолицую, когда опустил ее на пол. Но было больно — шипы кололи и резали кожу. Лейхот понимал, конечно, что Ханна ничего не могла поделать со своими чувствами. Но его это не волновало, потому что отныне он делал все возможное, чтобы доказать ей свою любовь — только к ногам не ластился и не гавкал по команде. Еще чего не хватало. Квилет попытался натянуть на себя ухмылку, но Ханна в нее плюнула. В буквальном смысле. Пока Пол размазывал по лицу слюну с таким видом, будто не поверил в произошедшее, Ханна скрестила руки на груди и быстро убежала от проблемы к окну. Она аккуратно присела на краешек подоконника, прикидывая, от чего хозяева спальни будут его в дальнейшем отмывать — от ее крови или от ее слез. Но Пол не шевелился. Он громко задышал, отскочив в другой угол спальни. Это Колдрой немного утешило. И напомнило, что клетка под ребрами квилета всегда была, даже если она ее не видела. Ханна чувствовала себя никому не нужной. Но до поры, до времени. Пока в спальне не вспыхнул озлобленный Квил, напоминая Колдрой, что он всегда был лучшим. Перед тем, как открыть рот и начать рычать, Квил посмотрел на Ханну. Она все поняла — не было телепатии, но были чувства к любимому брату. Он извинялся перед ней, что не пришел раньше, потому что никак не мог прийти в себя и оставить Клэр в покое. Но когда появился в спальне, то хрустнул костяшками пальцев и одним из них вскинул на притихшего Лейхота. — Выйди нахуй из этой комнаты. И не смей к ней подходить. — Или что, Атеара? — Пол не собирался оставаться в стороне. А в Квиле он никогда не видел проблему. Тот всегда был слишком мягким. — Охраняй Клэр. Она воняет кровосоской, если ты уже забыл. Будто она ее тискала и расцеловывала, как свою дочку. Фу, блять! И что ты мне сделаешь, Атеара? Поучишь уму разуму? Ну, попробуй. Я тебе все кости переломаю раньше, чем ты обратишься. — Еще будут комментарии, Лейхот? — в голосе Квила не просочилось ни капли паники. Слова, напротив, его даже веселили. — Если нет, то повторяю тебе исчезнуть. Не смей больше трогать Ханну. Я вообще в шоке, блять, что ты ей сказал такое. И после этого продолжишь наседать на Эмбри, который был под влиянием духа, когда ты — сам отвечаешь за все свои слова? Ханна сочла слова Квила опасными. Провокационными, они могли зажечь фитиль и заставить Лейхота взорваться. Но Атеара держал лицо. И даже позволил Полу схватить себя за грудки. Квил и глазом не моргнул под ядовитым взглядом, а когда услышал тихий писк Ханны, прикрывшей ладонями лицо, то поспешил ее успокоить слабой улыбкой. Его взгляд был спокойным, будто ничего не происходило. Будто Пол не сжимал его черную футболку в кулаках и не смотрел так, словно был готов разорвать в клочья прямо при Ханне. Но в напряженной тишине Лейхоту хотелось разгадать, что скрывалось за маской спокойствия Квила. Его кулаки сильней сжали ткань, но парень не сопротивлялся, лишь слегка склонил голову, будто предлагая Полу воспользоваться положением. — Ты вообще осознаешь, добренький еблан, что он сделал? Посмотри еще раз на Ханну, сука. Она вся в синяках, блять. Он ее отодрал во все дыры. Когда я пришел, она захлебывалась слезами. Даже когда была уже в моем доме. Я говорил об этом, а ты все равно не понимаешь, почему я наседаю на Эмбри? Блядский дух, да? Окей. Тогда, может, ему ее все-таки оставить? Потому что духов у нас дохуя, Атеара. Ты можешь мне поклясться, что в будущем никаких проклятий больше не случится? И Ханна будет в порядке? Ты защищаешь своего дружка детства, сука, а на нее тебе плевать. Главное, чтобы тряпка был в порядке и не ебнулся умом, если она его бросит. А мои слова — это просто слова. Я ничего не делаю и не собираюсь делать, если ты не понял. Просто кроме меня никто из вас не попытался ее успокоить. Усек? Или как — закрепить информацию и проехаться кулаком по твоей морде? Кви… Сука… Ты что лыбишься?! Квил действительно широко улыбался, будто Пол рассказывал ему самый смешной анекдот на свете. Но глаза парня были печальными и мутными. Лейхот мог бы сосредоточиться на них, но вместо этого зациклил внимание на очередных вдохе и выдохе, чтобы не потерять контроль. Только не при Ханне. Иначе ее сердце точно бы остановилось. Она даже держалась за него, что Пол заметил, искоса взглянув на девушку. — Какой же ты дурак, Пол. Вообще. Не понимаю, почему я тебе раньше этого не говорил, — произнес Квил. Он ходил по тонкой веревочке, натянутой над пропастью, и не знал, куда ему упасть — в ехидные шутки или в жестокую правду. Но, подумав, парень выбрал последнее. — Мне тебя жаль, Пол. Но я тебя этим не собираюсь унижать, потому что, каким бы ебланом ты ни был, все-таки, ты наш брат. Но вообще не умеешь элементарно следить за словами, как бы сильно ты ни любил Ханну. Лейхот, ты вообще иногда можешь думать трезво? Ну, чтобы кулаки в этот момент не чесались? Брат… ты ее повторным изнасилованием запугал. Понимаешь? Хотел успокоить, не спорю. Действительно успокоил. Но ей от этого стало только хуже. Я в команде Эмбри не потому, что он мой близкий друг детства и любовь всей жизни, а потому что он умеет контролировать свою агрессию, а ты нет. Я не говорю, что ты будешь бить Ханну или еще, что похуже. Этого точно не будет — клянусь единственной извилиной Кэмерона. Но ты не мужчина ее мечты, пока не научишься следить за словами и не ляпать подобную хуйню. К тому же, если ты молчишь, а значит, автоматически продлеваешь сеанс со здравым смыслом, то я напомню тебе важное. Между вами произошло что-то очень неприятное и, по Ханне видно, что любовь у нее к тебе слегка угасла. Ну, то есть, вообще практически исчезла. Но ты прешь напролом, понимаешь? А Эмбри мог ее оставить, если бы она попросила. И ты не смеешь на него наседать, потому что даже под влиянием духа он смог как-то бороться и позвонить тебе. Пол, брат… Никто из нас не смог очнуться хоть ненадолго. Это о чем-то говорит. — Стыдно? — Не плачь. Я прямо слышу по твоему голосу, что ты от меня в восторге. Но как есть. Тебе нужно разобраться с собой, может, походить к модным психологам или попросить помощи у кого-то из нас. Мы же от тебя не отказываемся, Пол, и никогда этого не сделаем. Просто… ты не сможешь помочь Ханне, если сам себе не помогаешь. И… мне очень… Блять…. Мне очень жаль, что это случилось, сестренка. Выразить не могу, как нам всем жаль. Потом, когда мы разберемся с Калленами, если захочешь, родная, я буду полгода выполнять все твои просьбы. Все, что пожелаешь — даже оформлю развод с Эмбри или прямо сейчас поцелую любимого Лейхота. — Отлично. Прошу хотя бы тебя включить голову и не нападать на Калленов! — О, Ханна, забыл предупредить, что есть три правила, как у Джина из «Алладина». Нельзя загадывать не нападать на вампиров, которые нарушили договор. Нельзя повторять это требование в тысячный раз и думать, что это поможет. И нельзя так сильно краснеть, а то можно лопнуть от злости. — Квил! Пол молчал. Но он затих подозрительно, наведя на Ханну опасение, что еще чуть-чуть и парень, как минимум, проедется обещанным кулаком по лицу Квила. Но тот продолжал держать его, как ни в чем не бывало. Словно не пошатнул пол под ногами Лейхота и не имел никакого отношения к тому, что он резко отскочил, ударившись позвонками об стену. Но данную картину Квил высказал краткое мнение — оно проскальзывало в его опечаленном взгляде и в плечах, которыми Атеара передернул. Наверное, он перестарался и ударил по Полу больше, чем следовало. Но безболезненный урок не имел бы никакого смысла. Ханна теребила ворот клетчатой рубашки Пола. Перед тем, как притащить их в дом Адли, парень был настолько озлобленным и растерявшимся, что чуть не вытащил Колдрой из дома без штанов. А сейчас на ней были штаны Эмили, которые та любезно одолжила заместо огромных мужских шорт. Сидя на подоконнике в звенящей тишине и наблюдая за напряженными гляделками Пола и Квила, Ханне стало интересно, чем сейчас занималась Эмили. Но она быстро предугадала местоположение женщины в этом доме. Скорей всего, она была в ванной, рядом с Сетом и Зои. Прекрасный план спасения подвернулся Колдрой. Но она не успела известить квилетов, что хочет пройти в ванную, чтобы ополоснуть лицо. Взгляд Пола мазнул по нему, пригвоздив к месту тоской и легкой ноткой боли. Невкусно. — Прости, Ханна. А ты… — вскинув пальцем на Квила, Пол прикусил губу и пошел на выход из комнаты. — Завали свой ебальник. Всегда должны были быть свирепые Лейхоты и миролюбивые Атеары. Для баланса вселенной. Но Квил моментально помрачнел, когда до него долетели слова Сэма. Вожак начал негодовать с отсутствия Джареда, с игнорирования Леи, которая уже должна была прибыть на собрание. Ким вообще не могли вызвонить. Сэм предположил, что дела обстоят хуже некуда, и кровососы Каллены могли перехватить квилетов. Сейчас волки были в меньшенстве. И, какая бы ярость ни двигала тем же Полом, вернувшимся на кухню, все равно — преимущество на стороне Калленов. В численности. Прикрыв глаза, Квил сделал вдох и выдох, решив хоть как-нибудь разрядить обстановку. Он вооружился чувством юмора. — Я, кстати, всегда знал, что ты меня хочешь, Лейхот. — Оставь свои пидорские шутки, долбоеб, — Ханна не сдержалась и хихикнула. Громовой голос Пола ударил по ее ушам, а Квила развеселил еще больше. — Не пидорские, а гейские. Быть пидором — это призвание, а не ориентация. О, а быть Лейхотом — диагноз. Ханна была уверена, что Пол вспыхнет в этой комнате сразу, как моргнет. А в его руках будет лопата, которой Квил рыл себе могилу. Но Лейхот не возвращался, а Атеара вновь стал серьезным. Ханна подумала, что Сэм, отказывающийся присоединиться к цирковой труппе, вернул всех в колею. Колдрой вернулась к мыслям о бедных Калленах, пока Квил не отвлек ее, ласково приобняв. Она устало вздохнула. Больше всех ее расстраивал Атеара, ведь раньше она была уверена, что большое и доброе сердце парня не позволит взять над собой контроль никаким духам. Ханна собиралась в очередной раз попытать удачу, но не успела разразиться требованиями. Квил прижал ее к себе ближе и, глубоко вздохнув, поцеловал в лоб. Колдрой не знала, что он видел в темноте, когда прикрыл свои глаза. Наверное, Эмбри, которому Лейхот был и не нужен, когда бы он очнулся. Ощутив, как Квила начало потряхивать, Ханна решила хоть как-то успокоить брата. — Быть Лейхотом — диагноз, а быть с Квилом — по любви, — наигранный смешок Ханны утонул в крепком жаре, исходящим от Квила. Но он стал дышать ровней — это уже радовало. Ханна повторила тяжелый вдох парня, прикрыв и свои глаза. — Клэр очень повезло с тобой, Квил. Она сорвала джекпот. Глаза Колдрой распахнулись, когда она не смогла подобрать еще слов. В спальне Адли подсказок для поддержания разговора не было, отчего пришлось отдуваться бестолковой голове. Левые, сторонние темы — нужно было хоть что-нибудь. — Квил, а тебе не тяжело? Ну, в смысле, что ты запечатлен на ребенке? Просто, как бы сказать-то, помягче… Ты же мужчина. — А? — Ханна мысленно расправила сломанные крылья, услышав непонимающий голос Квила. А потом он полился весьма веселой и живой мелодией. — А, понял тебя, родная. Ты еще до конца не понимаешь запечатление. Эмбри не говорил тебе другое? Что волк может стать для нареченной не только второй половинкой, но и другом, братом или защитником? Если она захочет? — Говорил. А еще говорил, что никогда не думал со мной дружить, — слегка отодвинувшись от Ханны, Квил увидел, как она закатила глаза. Он покачал головой, слабо улыбаясь и пресекая вульгарные откровения. — Со взрослыми нареченными реально тяжело начинать с дружбы, Ханна. Сразу хочется не обниматься, а играть в шахматы, — Квил вынудил Ханну разразиться громким хохотом. Но сам не перестал быть менее серьезным. — Лично мою жизнь запечатление почти не поменяло. Клэр стала моей нареченной, когда ей было два года. Она росла на моих глазах и теперь, даже когда совсем вырастит, я уверен, что никогда не буду видеть в ней женщину. Я менял ей подгузники, кормил, воспитывал вместе с ее родителями и Эмили. Она стала для меня сестренькой или даже дочкой. Все гораздо глубже, Ханна. С ней я не оставил свой мир, а только стал частью ее собственного. — Вот бы так было со всеми, Квил… Ну, не в том плане, чтобы Эмбри и мне менял подгузники, — произошла смена караула — в этот раз смеялся уже Квил, а Ханна стала серьезной. — Ладно, поняла тебя. У тебя все действительно классно. А сам ты одинок? — Вот с этим уже сложно, Ханна. Не знаю, как объяснять, кто для меня Клэр и почему так важна. Там будет много вопросов, недоговорок, а я вообще не очень люблю врать. У меня нет девочки, Ханна. — Ты что — железный? — Нет. Я завожу свободные отношения, чаще всего через приложение для знакомств. Там есть фильтры, где можно найти девочку на одну ночь, например, которая и сама хочет отдохнуть. Воздержание для женского здоровья не полезно, я узнавал у Карлайла. Девочкам нужно о нем заботиться, если нет постоянного партнера. Как-то так. А почему тебе это так интересно? Но можем продолжить этот разговор. Хочу узнать могут ли твои щеки покраснеть еще больше. — Квил! Другого отклика от Ханны не последовало. Но она быстро очнулась от напускной реальности Атеары, насквозь пропитанной весельем и спокойствием. Квил прекрасно управлял ей, раз смог ненадолго выбить Колдрой из колеи. Но ненадолго. — Квил, вспомни Калленов. Умоляю, вспомни Калленов. — Ох, родная. Прекрати, пожалуйста. Клянусь, но даже я уже почти не выдерживаю. Тебе никто не причинит боли, Ханна. Но мы должны сохранять контроль, потому что в любой момент вампиры могут напасть первыми. Ты знаешь, что их запахи насквозь пропитали резервацию. Все наши дома. Нареченных — даже ты пахнешь. Я не понимаю, как это произошло и каким образом мы это упустили… Но Ханна… — Конечно пропитали, Квил! Потому что никакого договора и никаких границ нет в помине уже очень, очень давно! Каллены стали вам семьей! Вы даже вместе отмечаете все государственные праздники, Дни Рождения! Квил! Ты с Эмметом, Розали и Клэр в том году ездил в отпуск в Европу, твою мать, блять! Ну как ты мог такое забыть? Вспомни хотя бы Несси, Квил! — Несси… Квил поморгал. Он повторил имя девушки несколько раз. Перекатывал во рту, как сладкую карамельку, но не проглотил, а выплюнул. Вновь. Жаль, что под ребрами Ханны не было зверя. Может он бы смог достучаться до поплывших квилетов или хотя бы ударить лапой того же Лейхота. Услышав его громовой голос из кухни, которым он уже не просил, а грубо требовал Ханну помолчать, та прекратила свои попытки достучаться. Заметив потухший взгляд и губы, подрагивающие и искусанные, Квил нашел глазам убежище. Он начал игнорировать бледнолицую, смотря в потолок. Вдох и выдох — больно, с ноткой неизвестной опасности. Покачивая головой, Квил оставил поцелуй на щеке Ханны и собрался уйти. Но приостановился, обернувшись. Атеара услышал уже не тяжелый вздох, а возмущенное фырканье. — Что? — Да так, Квил. Забей. Ничего такого страшного не происходит, — и открытое передразнивание пролетело мимо ушей Квила. Ханна закатила глаза. — Просто вспомнила, что у меня на заднице выскочил прыщ. — И ты забей, Ханна. Пройдут прыщи — начнутся морщины. — Квил! Атеара тоже стал прыщом. Он выскочил на горячей коже Лейхота, когда присел рядом с ним за кухонный стол. Желваки на лице Пола играли, не выдерживая на себе пронзительный взгляд миролюбивого брата. Сэм парировал тем же взглядом, прилипшим к Лейхоту. Но тот молчал. И чувствовал, как каждая секунда тишины проходилась по его телу ржавым осколком. Он хотел что-то сказать, но слов не было — только привкус комьев грязи во рту. Уютная кухня Адли стала ареной для немого противостояния. Пол потянулся к кружке с остывшим чаем, под жгучими взглядами квилетов, после чего рука дрогнула и кипяток перелился на стол. Словно предзнаменование. И после него Сэм начал зачитывать приговор. — Если ты еще раз ляпнешь что-нибудь подобное, Пол, ты горько об этом пожалеешь. Мне очень жаль, что ты оказался между двух огней. Но, даже если бы Ханна выбрала тебя, ты все равно бы получил за такие слова. О чем ты думал, когда говорил ей их? — Я хотел ее успокоить, чтобы она замолчала и пришла в себя, — Пол говорил тихо. Квил показательно ковырнул пальцем в ухе, но немую остроту Лейхот проигнорировал. Он прикрыл глаза. — Без вас знаю, что обосрался. Заткну свой рот, обещаю. — И оставишь ее в покое. — Нет, — Пол вернулся в чувства. Моментально, едва ему велели пройти на выход. Вожак оскалил зубы. И неизвестно чем бы закончилась данная сцена, если бы мать не поставила всех в угол. Появившись на кухне, Эмили нутром почуяла опасность и откинула мокрую толстовку Зои в угол. Она подлетела к столу, схватив напряженного Лейхота за ворот футболки. Когда он вернулся на стул, то смог мимолетно одарить Эмили злобным взглядом. Но он померк и успокоился. Гневу Эмили даже Лейхот не мог парировать. Взгляд квилетки держал его в плену. А ее пальцы сжались так, что ткань воротника затрещала, а глаза сверкали огнем, словно она была готова испепелить его на месте. Лейхот всегда был уверенным и дерзким. Но подавленно опустил голову, как ребенок, пойманный на оплошности. Пол бы никогда ничего не сделал Эмили. — Успокоился первый. Успокоился второй, — вторым был Сэм, который понурил голову, едва поймал на себе вскинутый палец супруги. — Я даже не могу ненадолго вас оставить, чтобы вы не натворили дел. Что случилось, Пол? Объяснись. Так как-то обидел Ханну, пока я была в ванной? Пол съежился. Он почувствовал себя настолько неловко, что покраснел. Квил тихо хохотнул, считая такую картину неестественной, но очаровательной. Но для Эмили юмор сегодня был неуместным. Перехватив ее взгляд, Квил застегнул невидимую молнию на губах и выбросил ключик. — Эмили, прости. Я перегнул со словами. Хотел, чтобы она успокоилась и хотя бы перестала кричать на весь дом, — сощуренные глаза Эмили пытались поймать на красном лице Пола проблески вранья. Он приложил ладонь к сердцу, давая клятву. — Больше такого не повторится. Обещаю. Эмили, ну, хотя бы так не наседай на меня. Я люблю ее. Пиздец как люблю. Поезд в лице Пола Лейхота сдвинулся с мертвой точки. Эмили не удивилась этому, в отличии от квилетов. Ведь она была близка с Полом и нередко поддерживала его душевными разговорами. Неприступность мужчины, который никогда открыто не говорил о своих чувствах, когда-нибудь должна была рухнуть. Ханна выступила инициатором. Но не в самом лучше ключе. Эмили вздохнула, прикрыв глаза. Ее рука выпустила ткань мужской футболки. Она ласково погладила Пола по волосам и заговорила тихим материнским голосом. Лейхоту стало гораздо лучше — было спокойно, как никогда. — Все будет хорошо, дорогой. Но тебе придется оставить Ханну, если она сама этого хочет. Я скажу тебе как женщина. Нам сложно контролировать свои чувства, особенно в присутствии людей, которые нам не безразличны. Но Ханна сделала выбор. Эмбри она любит больше, либо что-то ее от тебя оттолкнуло. Уважай это. У тебя будет другая судьба. А сегодня вы должны вернутся к важным разговорам о том, что происходит и что вы будете делать. И жар у Зои так и не спадает. Это тоже важно. Ким и Лея не отвечают на звонки и сообщения. Я займусь Ханной, а вы занимайтесь нашей безопасностью. В конце концов, вы все мужчины. Не давайте волю своим эмоциям. Договорив, Эмили обвела каждого волка взглядом. Квил и Пол одновременно кивнули, а Сэм одарил Эмили знакомой любовью в глазах. Он улыбался, и супруга отразила его улыбку. Замешкавшись у стола, женщина поцеловала Лейхота в затылок, после чего прошла в комнату к притихшей Ханне. Эмили воспитывали женщиной, в стереотипном понимании этого слова. Она держала домашний очаг, одаривала материнской лаской и никогда не вмешивалась в мужские разборки, только если мужчины не начинали ходить по грани. Большую часть жизни она держала в руках половник. Но в нужный момент он цеплял не горячий бульон, а лица несдержанных зверей. Когда Эмили ушла, квилеты задышали. Что-то проклятью было неподвластно, пусть они и не могли вспомнить, откуда узнали о такой спасительной гимнастике. Сэм начал тяжелый разговор, постоянно кидая взгляд на входную дверь. — К сожалению, как сказала Эмили, Зои не может прийти в себя. Нам придется ее оставить. Я напишу сообщение ее матери и узнаю, как дела у Рэйчел. Пол, ты отправишься на поиски Кимберли, после чего укроешь ее в нашем доме. В это время Квил должен будет уловить след Леи. Я боюсь страшного. Что она могла столкнуться с Калленами и как-то пострадать. На Джареда, увы, у нас нету времени. Я не знаю, где он пропадает, но очень надеюсь, что с ним все хорошо. Я буду охранять дом и девушек. Постараюсь достучаться до Сета, чтобы он помог нам. Но, боюсь, это будет невозможно. — Он не оставит Зои, даже если я переломаю ему все кости. — О, да. Ты как всегда в своем репертуаре, — раздраженно ответил Квил. Пол отправил ему средний палец. — Тебе лишь бы что-то сломать, Лейхот. Ну, а если серьезно, то да, Сэм. Согласен. Он не очнется, пока не очнется Зои. Но что будем делать с Калленами? У них преимущество — их больше. — Ничего страшного. Моей ярости хватит на всех тварей. Плюс, не забывайте, что Джаред гнал новую кровососку. Она уже должна быть дохлой. А может, он все до сих пор ее гонит, поэтому не возвращается. В любом случае… Блять. Надеюсь, что с ним все хорошо. А мы должны напасть первыми! Потому что кровососы шлялись по нашей земле, как по своей, блять! Я готов сдохнуть в бою, но перебить большинство из них. Возьму на себя того укуренного блондинчика, который нам о новорожденных рассказывал. Я справлюсь с ним. А потом девок их перебью. Они вообще угрозы не представляют. Пока Сэм молчал, обдумывая слова и предложения Пола, Квил откашлялся и также заговорил, но слегка смущенно. Ему никогда не прельщало насилие. — Может, нам сначала с ними переговорить? Не смотри на меня так, Лейхот, — взгляд квилета обжигал кожу Атеары. Он бы мог выжечь и города. — Нас меньше. Я мыслю трезво. И мне кажется, что, если бы они собирались напасть, то давно бы это уже сделали. — Тогда объясни, почему они шляются по нашей земле, словно мы им это разрешили. И по домам. Ходят, как в гости, нахуй. И Клэр твою та блондиночка перетискала. После этого ты хочешь с ними переговорить? Сэм продолжал молчать. Он только слушал переговоры Пола и Квила. Мужчина прервал бы их, если бы те переросли в грызню. И, в большинстве своем, он был согласен с Квилом. У Сэма был трезвый взгляд на происходящее. Он не собирался наламывать дров. — Я зол не меньше, чем ты, Пол. Но держу себя в руках и понимаю, что мы можем сдохнуть, если полезем первыми. А ты подумай еще. Если Каллены хотят нас перебить, тогда что их держит? И почему они не причинили никому вреда, только так, отметились запахами? Я вообще нихуя не понимаю, честно. А еще припомни слова Сета. Он говорил, что их Док пытался уговорить его помочь Джейку. Пальцем никого не тронул и исчез, когда ему отказали. Это… блять, ну, реально. Я не понимаю НИЧЕГО. Квил подкинул годных размышлений. Пол действительно начал их переваривать, на пару с Сэмом. Когда разум квилетов немного прояснился, отдав поводья ясности, они сочли слова Атеары годными. Но было одно «но» — Калленов бы это все равно не спасло, потому что был нарушен договор и границы. А всю семью приговорил Карлайл, когда появился рядом с Зои. Подумав об этом, Сэм заговорил тяжелым и глухим голосом, играя зудящими кулаками. — Они обречены хотя бы потому, что по вине Карлайла Зои обращается. Если бы он не появился, то она бы не сорвалась. — Все верно, — прорычал Пол. Умница застыла в его мыслях с красивой улыбкой, а в настоящем рычала в ванной. — Карлайла тоже я возьму. Я разорву ублюдка на маленькие-маленькие кусочки. Может, волки были правы. И без проклятья Зои обратилась бы, едва услышала запах хладных демонов. До конца не было ясно, что стало отправной точкой к ее обращению. А поплывшие разумы волков не смогли бы сложить и дважды два, тогда, когда резервации и, в первую очередь, нареченным угрожала опасность. Каллены для них перешли черту и тогда, когда та же Розали коснулась мертвой рукой Клэр. Девочка крутилась в мыслях Квила, на что он невольно сжал кулаки и прижал их к голове. Насилие ни к чему хорошему не приводило — у Атеары перед глазами сидело одно из последствий, в лице Лейхота. А тот не изменял себе. Подумав об убийстве кровососов, Пол и сам не заметил, как растянул губы в ухмылке. Для него опьянение насилием — сладкая, ни в чем не сравнивая вещь. — Пол идет за Ким, а Квил за Леей. Я охраняю дом и дожидаюсь вас, — Сэм повторно проговаривал порядок действий. — А дальше… когда все будут в сборе и Джаред, надеюсь, также вернется, мы дождемся чем разрешится ситуация с Зои. После чего нападем. — На нас могут напасть раньше, блять, Сэм! — на вопль Пола Сэм сжал зубы и стукнул кулаком по столу, приказывая закрыть рот. Пол тихо порыкивал, но внял требованию. — Мы отвезем нареченных в резервацию Мака. Я позвоню дедушке Клэр, чтобы он их принял. У нас есть эта ночь — будем надеяться, что она закончится хорошо. — А Джейк? Как думаете, он очнется в ближайшее время? — грустно спросил Квил. Брат, спящий в гостевой спальне, нагнал на него сожаление. — Даже если очнется, в битву вступить не сможет. Ему нужен будет отдых. Думаю, что уедет вместе с нареченными. — После чего мы нападем на Калленов, так? И разорвем тварей. А еще шаболду Свон. Вот ей ты можешь заняться, Атеара. Чтобы отомстить за Блэка. — Не буду я ей заниматься, Лейхот, — возмущенно рявкнул Квил. Он не видел в Белле козла отпущения. Она просто стала для него кровососом, который также нарушил договор. — И мы разберемся с ней не потому, что когда-то она выбрала Каллена, а не моего брата. В этом нет ее вины. Она просто любила кровососа больше. — Я в ахуе с тебя, Атеара. Даже больше, чем с этой шлюхи. Как можно так себя не любить, чтобы долгое время трахаться с каменным трупом. Это же больно, ну, — Пол ухмылялся, оставляя сальные комментарии. Квил показательно прикрыл руками уши. — Он до превращения точно ее разорвал. Она дурная на всю голову, блять. Таким жить не стоит. — Закрыли эту тему. Нас не интересуют их личные жизни, Пол. Вы меня услышали? Приступайте к плану. Пол и Квил, одарив друг друга злобными прищурами, по итогу кивнули на слова Вожака и встали на ноги. Но замерли, услышав громкие шаги Ханны, стремящиеся на кухню. До этого до слуха волков доносились тихие разговоры Эмили и Колдрой. Последняя продолжала проявлять свою врожденную тупость, наседая и на Янг с требованием не нападать на Калленов. Пол чертыхался, переваривая каждое высказанное слово бледнолицей, когда она появилась на кухне. Слишком мягкая девчонка, какой бы сучий характер ни имела — таким в жизни никогда не везло. Но Ханне было все равно на мнение Пола и до раскрытия страшной правды о своем брате. И она продолжала не отчаиваться, особенно, когда Эмили, сама того не ведая, подкинула ей другой план спасения. С новой точки Колдрой не смог сдвинуть грозный голос Сэма, которым он велел ей скрыться с кухни и не влезать в мужские дела. Ханна фыркала, ставя на стол ноутбук Эмили. В спальне, когда она прекратила говорить о Калленах, женщина начала показывать ей семейные фотографии. Адли была потерянной. Ханне нужно было проверить остальных волков. Ведь где-нибудь ей должно было повезти. — Можете слать меня нахуй, избивать, выгонять из дома — вообще все, что захотите, но уделите мне пять минут. Умоляю! — Ханна, хватит говорить такие гадости! Никто тебе ничего не сделает! — Квил был обескуражен и зол. Ханна звучала на полном серьезе, будто не сомневаясь, что и другие могут причинить ей боль. Но даже если она в этом и не сомневалась, сейчас бледнолицей было все равно. Не заметив попытку пресечь ее и вернуть в спальню, Ханна поставила ноутбук сначала перед хмурым Сэмом. Она открыла папку с фотографиями семьи, после чего начала перелистывать их, останавливаясь на нужных и важных. Там, где был запечатлен кто-то из Калленов в компании квилетов. Белла и Эмили, на заднем дворе дома Адли. На этом фото Белла обнимала Эмили со спины, а та держала в руках свежие цветы с кустарника Жимоолости Мака. — Что ты видишь, Сэм? — с надеждой спросила Ханна, упиваясь взглядом в лицо мужчины. Он посмотрел на нее непонимающе. — Черный экран вижу, Ханна. Я тебя не понимаю. Ты нас отвлекаешь. — Вы дали мне пять минут, а прошло четырнадцать и уже больше секунд. Я считаю. Так, дальше… Модное селфи — Квил держал телефон, стоя возле магазина игрушек в торговом центре Порт-Анджелеса. За его спиной — девятилетняя Клэр, держащая белого плюшевого медведя. На руках улыбающейся Розали. День рождение юной Янг, где ей купили подарок. Переключив на такое фото, Ханна моментально отодвинула ноутбук от Сэма и повернула его к Квилу. Тот всматривался, как и Пол. — Черный экран, Ханна. Тоже самое. — Черный, черный, Ханна, — раздраженно повторял Пол. Под его жгучим взглядом Ханна встала на иголки и, чертыхнувшись, начала искать другие фотографии. Пальцы Сэма отбивали чечетку по столу. Ханна не раздражалась неровному ритму и даже взгляду Пола, которым он пытался вернуть ее в спальню. Если бы в комнате объявился блядский Апотамкин и сделал квилетам предложение попустить Колдрой, чтобы все вспомнить, она бы сразу же начала стягивать с себя одежду. Пол был прав — никогда Ханна не научится думать о себе. Следующее фото. Небезызвестный Пол Лейхот, ставший костью в горле Ханны. Он держал на руках улыбающуюся Несси, которая вскинула руку в воздух. А перед ними на корточках сидел Эммет, играя мускулами на обеих руках и ухмыляясь во весь рот. Сглотнув ком в горле, Ханна чуть успокоила внутреннюю злость. Теперь ее охватило грустью от того, что эти фото стали забытыми и никому ненужными, кроме нее, воспоминаниями. Крэйг говорил когда-то сестре, что ничего не вечно — и семья тем более. Тогда она ему не верила. Но теперь понимала, что, порой, и проклятье не нужно, чтобы забыть близких. Все умирали. Все умирали. — Ханна… Девочка, я прошу тебя — вернись в спальню. Отдохни, попробуй поспать, потому что утром вы отбываете в резервацию Мака. А я перед этим завезу тебя к родителям, чтобы ты объяснилась. Ханна… Ох… — Пол сделал вдох и выдох. Ханна трясла его за плечо с такой безнадежностью в глазах, что даже непробиваемому Сэму стало больно за сестру. — Черный экран. Опять черный экран. Ноутбук не работает, Ханна. Успокойся. Ты уже начинаешь нас пугать. Надежды в Ханне было меньше, чем осколков разбитого стекла. Но на какое-то время она смогла увлечься фотографиями. И чем больше она их показывала, тем громче слышала звонкий голос Элис или Эмили, кричащих «Улыбочку!» Ким и Карлайл. Оба в больничных халатах и с неуловимой улыбкой. Возможно, первый день Конвеллер в роли протеже великолепного специалиста. Рваное и светлое каре квилетки было уложено в блестящие кудри, а Карлайл выглядел также, как всегда — великолепно. Он приобнимал девушку. В его золотых глазах Ханне померещилась отцовская гордость. Сет, Эдвард и Белла. Любовная парочка улыбалась во весь рот, и Ханна мысленно ахнула. Белла всегда сдержанно улыбалась, но тогда, видимо, было очень приятное воспоминание. На нем Эдвард обнимал девушку за талию, а Сет стоял подле них, ставя вампиру рожки. Элис и Джаред. Ну и ну — Ханна уже тихо хихикала. От этого лица волков бледнели, предполагая, что у бедной Колдрой начала ехать крыша. А она действительно могла поехать после увиденного. Фото будто из параллельной вселенной, где Джаред обнимал Элис, а та показывала язык. Сэр Эммет и умница Зои. Ханна продолжала изумляться. Она, конечно, лично видела выдающиеся способности вампиров, но все равно удивилась, как одному из них легко удавалось удержать вес юной Сертори на ладонях. А она стояла ровно, ловко держа равновесие. С гордо поднятой головой и уперев руки в боки. За ее спиной протекала полоса холодного океана, а над головой сияли звезды и возле тела летали искры яркого костра. Джейкоб и Несси, с родителями последней. Ханна узнала гостиную дома бывших молодоженов. Мужчины сидели на диване, обнимая свои вторые половинки. Сердобольная мать семьи Калленов. На этом фото она была в своей тарелке. Ханна была уверена, что, определенно, вкусный торт в ее руках, с десятью свечками, она испекла сама. На плечах женщины сидела Клэр, сморщив смешную гримасу. Две снежных королевы — Лея и Розали. Но с такими искренними и красивыми улыбками, что Колдрой с трудом сдержалась, чтобы не открыть рот. Она не узнавала дом, в котором девушки стояли возле большого папоротника. Ханна подумала, что это был дом Клируотеров, где она еще ни разу не была. Все фото нагоняли тоску и слезы, какими бы жизнерадостными ни были лица. Но от следующего Ханна начала давиться мысленными рыданиями. По телу проходила неприятная чесотка, а кожу начало покалывать. И между ног зудела знакомая боль. Организм Колдрой выдал плохую реакцию, когда глаза увидели Эмбри. Он был в доме Калленов, в библиотеке. Парень сидел подле Джаспера за большим деревянным столом. Они в пол оборота обернулись на камеру, держа одну руку на спинке стула. Как зеркало. Даже хмурились одинаково. Мужчины точно услышали «Улыбочку!» или что-то в этом духе. — Тоже самое, Ханна. Прости. Мы не понимаем, что ты от нас хочешь, — Квил стал усталым. Сэм выглядел таким же. И только Пол продолжал не соответствовать ничьим ожиданиям. Его зверь под ребрами скулил и волновался, когда ловил слухом рваные удары сердца бледнолицей. Ханна натянула на себя кривую улыбку и решила закрыть ноутбук. Но не смогла. Как будто судьба сама начала управлять ее пальцем, двигая им по тачпаду так, чтобы открыть следующую фотографию. Колдрой сделала вдох и выдох. Три лица были незнакомыми. А вот волчьи морды — очень даже. Брейди, Коллин и Татум. Пляж Ла-Пуш. Костер. Звездная ночь. Молодость и жизнь. И «Черный экран, Ханна. Прости.» Ну, по крайней мере, Колдрой боролась. Иногда и этого хватало. Она аккуратно закрыла ноутбук и, ничего не ответив на обеспокоенные взгляды Сэма и Квила, поднялась на ноги. Пол преградил ей дорогу до спальни. Он изумился, видя, как с лица бледнолицей исчезли все эмоции, словно она разбилась вдребезги. Даже все остроты из нее вылетели. Ни одну Лейхот не получил, когда с надломом в голосе спросил, что происходит. И пустота в серых глазах пугала Пола больше слез. Ханна не собиралась что-то еще говорить. Ее голос бы дрожал, как тонкая нить, готовая оборваться. И в молчании бледнолицей Пол сердцем почувствовал боль и свою беспомощность. Хотелось обнять ее, удержать, поцеловать любимые губы. Но Эмили помешала, выпорхнув из спальни и утягивая Ханну за руку к себе. Она завела ее в комнату и ненадолго выскользнула, тихим шепотом предполагая: — Уверена, что у нее стресс. Сами понимаете. Тихо прикрыв дверь, Эмили ушла от Ханны, а еще избежала зарождающуюся катастрофу. Сэм вмиг подскочил к Полу, который громко зарычал и зашатался на месте. Он действительно никак не мог помочь Ханне пережить стресс. Но был способен избавить девушку от его причины. Квил вскочил со стула, встав перед Лейхотом непробиваемой стеной. За плечо его тряс Сэм, тихим, но уверенным голосом требуя прийти в чувства. Но голос Вожака стал обрывками для слуха Лейхота. А Квил подкинул лишнее полено в костер, и тот вспыхнул еще ярче. — Он не причем! ОН — не причем, Лейхот! Ты не посмеешь что-либо ему сделать! Включи голову, блять, Эмбри будет сам себя ненавидеть до конца жизни! — Конец жизни у него наступит в ближайшее время, — в рычании Лейхота Квил уловил ясное предостережение отойти от него подальше. Но он бы никогда этого не сделал, даже если бы ему прямым текстом заявили, что Атеара умрет, если не отступит от разгоряченного Пола. Можно было умереть за Эмбри — в конце концов, развод с ним Атеара еще не оформил. Атмосфера на кухне подстрекала к битве. Сэм, рыкнув, схватил Пола за грудки и потянул из дома на улицу. Голосом Вожака он пытался достучаться до сознания парня, который задыхался от ярости. — Не убивай его, Пол. Я прекрасно понимаю, что мы тебя не сможем остановить. Но я прошу… не как Вожак, а как брат и первый твой близкий друг. Пожалуйста, подумай о Ханне. Ей от этого станет только хуже. Не бери еще один грех на душу. Полу не стало спокойней. Но ему пришлось резко приостановиться, потому что слова Сэма буквально пригвоздили к месту. Он пробрался ими до холодных костей. А когда встал напротив Пола, скрестив руки на груди и прикусив губу, словно извиняясь за последний комментарий, Лейхот громко хмыкнул и покачал головой. Из нее тварь, причинившая Ханне боль, не вылетела, но на какое-то время отошла в угол, дожидаться своего часа. А Сэм внушил Лейхоту даже легкое веселье. Только, что бы он ни говорил, адвокаты никогда не отвечали за грехи своих клиентов. У всех у них был холодный расчет. Расчет Сэма — угомонить Лейхота и заняться планом, не отвлекаясь на Эмбри. Но Квил не переставал о нем думать. Выскочив к квилетам на крыльцо, он замахал руками и перешел на крик. — Если ты убьешь его, то потом убьешь меня. Потому что ты сильней, Лейхот, но это меня не остановит от расправы! Понял, сука?! — Квил гаркнул очередной мат и отскочил, не позволяя Сэму заговорить с ним твердым голосом. — Не надо тут, Сэм. После того, как я найду Лею, я отправлюсь за Эмбри и попытаюсь его остановить. И только попробуй, Лейхот, двинуться куда-нибудь, когда приведешь Ким! Не смотри на меня так, Сэм. Ты мне давно не Вожак. Я тебе могу не подчиняться! Ох. Горячий и свирепый Пол подкинул еще больше проблем своим поведением. Но Квил был даже очарователен в своей злости. Пол мысленно хохотал, наблюдая за ним. У того было не свое лицо и не свой голос. Он появился в этом мире, чтобы давать шанс любой заблудшей душе, а не угрожать другим смертью. Но он держался за семью, даже за Лейхота, как сам сегодня ему сказал. Эта мысль парню не понравилась. Он сделал вдох и выдох, вновь пытаясь успокоиться. Пол всегда плыл по течению за остальными. Но кролем — пряча лицо. В затянувшейся паузе между мужчинами только Сэм видел пользу. Потому что он не смотрел на Пола, а Квил не сводил с того взгляд. И не видел ничего хорошего. Даже в зрачках Лейхота белым мелом проскальзывали слова, которые были бы написаны в завещании Эмбри. Тогда Атеара не на шутку испугался. Он затрясся, а после недоброй ухмылки затихшего Лейхота в глазах потемнело, а горло сжалось. На плечи Квила давило все, даже холодный воздух. — Умоляю… — Умоляй. Сэм приоткрыл рот, готовясь вмешаться. Он мысленно попрекнул себя за то, что не уловил дьявольский взгляд Лейхота, когда тот замолчал. Ситуацию спас вернувшийся Джаред. Он не удивился, заметив мужчин, которые выглядели не просто напряженными, а вообще — почти неживыми. Запах Кэмерона они также не уловили. Он поравнялся с братьями, сунув руки в карманы шорт. Подняв глаза на Джареда и, увидев на нем знакомую серую безрукавку с капюшоном, который квилет натянул, Сэм сжал зубы. Даже вид Кэмерона показался ему провокационным, а долгое отсутствие — тем более. И трупные запахи. Джаред моментально скрылся от проблемы, отскочив почти на метр в сторону и вскинув ладони. — Я объяснюсь. — Объясняйся, сука. Очень интересно, что вообще происходит, — Пол был в своей колее. Он даже на Вожака часто рычал, а на тупого братца тем более. — Нашел себе новую семейку? Какого хуя, Кэмерон? Ты был в их доме?! — Был. Я дал понять тварям, что им скоро пиздец. А их батяня заявил, что они тоже готовятся к войне. — Ты был в их доме и не спросил, что вообще происходит, Джаред? Сука… ну, когда же ты начнешь прислушиваться к единственной своей извилине?! — Джаред с трудом сохранял самообладание. Он вообще не ожидал, что и Квил встанет на дыбы. — Ты реально не спросил, почему они шлялись по нашей резервации? — Спросил! — отважно поспорил Кэмерон. Но мрачный взгляд Сэма вынудил его искать пятый угол. Джаред закрутил головой по сторонам, договаривая. — Они сказали, что теперь им все равно на договор и границы. И к войне они готовятся, потому что заранее поняли, чем закончатся их гулянки. — Ноль смысла в твоих словах, Кэмерон. Ты говоришь, что вампиры поехали крышей и нарушили договор, чтобы у них было больше мест для прогулок? — Все. Тихо. В дом, Джаред. Мы услышали достаточно. Сэм отдал приказ. И, как бы Пол и Квил ни злились, они позволили Джареду пройти в дом. Сэм был в таком же бешенстве, но он пытался сохранять хоть какое-то спокойствие. Разбираться с Джаредом он собирался, как минимум, после того, как они отвезут нареченных в резервацию Мака. Кэмерон смог спокойно пройти кухню и остановиться в гостиной. Но на короткое время, пока не сделал вдох и выдох и не пошел на запах Ханны, притихшей в спальне. На его пути встала Эмили. Завидев квилета, он тихо ахнула, прикрыв ладонями лицо. Глаза женщины намокли. Чистые эмоции проскальзывали через слезный поток, не находя себе места внутри. — Живой… — Живой, Эмили. Всем на зло — живой, — Джаред позволил себе ухмыльнуться. В конце концов, он действительно все еще был живой. Эмили обняла его, после чего вернулась в ванну к Сету и Зои. Джаред опять задышал, улавливая неподходящие звуки для юной Сертори. Он всегда был уверен, что до конца жизни девочка будет только звонко смеяться, а не утробно порыкивать. Но в первую очередь для Джареда была важна Ханна. Она нужна была для плана Калленов и для душевного спокойствия Кэмерона. Хотя бы его смутное подобие его бы устроило. Только Лейхота явно не устраивали недоговорки Кэмерона. Он остановил его прямо возле спальни и, схватив за грудки, прижал к двери. За ней Ханна дернулась от грохота, а дальше затряслась от громкого голоса Пола. Тот опять отдал поводья гневу. — Та кровососка дохлая, Кэмерон? Порадуй. — Естественно. Даже умоляла не отрывать ей голову, — голос Джареда не дрогнул. Только сердце, покрытое бесчисленными шрамами. Пол оскалился, по-звериному. Отпустив брата, он добро стукнул его по плечу. Фыркнув, Кэмерон ответил ему слабой улыбкой. И та не треснула — это уже чего-то стоило. Нечеловеческих усилий, как минимум. Уйдя назад на кухню, Пол позволил Джареду пройти в комнату к Ханне. Ничего хорошего он там не увидел. Конечно, Кэмерон предполагал, что девушка в ужасе и в шоке, но сейчас на ее лице не было ничего. Оно было слегка опухлым от слез, которые и в данный момент лились. Джаред замер, понимая, что ввело Ханну в такое состояние. Она слышала их разговор. Кэмерон подходил к Колдрой тихой поступью, не сводя глаз. Она смотрела на него в ответ, присаживаясь на краешек кровати. Он медленно опустился перед ней на колени. Глаза Колдрой проводили его, после чего прикрылись. Кэмерон отметил, что сегодня Ханна Колдрой была слишком хрупкой, слишком нежной и полностью уязвимой. От ее грязного прошлого ничего не осталось — не проскальзывало ни во взгляде, ни в движениях. Голоса тоже не было — острот он не услышал. Отельный номер теперь казался ему не глупым стечением обстоятельств, а тяжелым роком, который ударил по Кэмерону больше, чем он рассчитывал. А теперь бежать было поздно. Надо было соблюдать простой порядок. Продолжая сидеть на корточках перед Ханной, дальше следовало обнять ее подрагивающие коленки, вжаться в них головой и заскулить, болезненно и с сожалением. Но после этого Джареду все равно не стало лучше. А когда он ненадолго поднял глаза и увидел, как Ханна подогнула рукав клетчатой рубашки Лейхота и обнажила свежий синяк, он в мыслях вырыл могилу и запрыгнул туда с разбегу. — Крошка, пошли меня нахуй. Пожалуйста. Только не молчи. — Джаред, ты убил вашу кровососку? Правда убил? Джаред продолжил скулить. Он опечалился, что Ханна повторила слова квилетов и назвала Ренесми именно «кровосоской». Потому что, если бы она произнесла ее имя, оно бы вылетело из сознания волков. А другие производные от хладных демонов держались — цеплялись к зверю под ребрами и шатали клетку. И Джаред не смог ничего ответить, потому что остальные услышали бы каждое слово. И все стало бы хуже некуда. Ну, только для Ханны было куда. Джаред чувствовал вибрацию под дрожащим телом бледнолицей и, услышав ее очередные слезы, сделал вдох и выдох. В любую секунду тут мог появиться заботливый Лейхот, чтобы утешить Колдрой, а еще вдарить Кэмерону и вытащить его из комнаты. Ему нельзя было уходить. Не сейчас. Поднявшись на ноги, Джаред присел на кровать и поместил бледнолицую на свои колени. Она все позволяла. Она — умирала. Но даже умирающая Колдрой огрызалась. Это был ее природный талант. — Понимаю, что ты сам себя не осознаешь, Джаред. Но все равно, ты — ублюдок, — слыша такое, Джаред чуть улыбнулся. Знакомые слова из прошлого. — Не бухти, крошка. Понимаю, что ты очень добрая девочка, но жалеешь вообще не тех, — ответил Джаред. Слова проехались по сердцу. Но других волков устраивали. Ханна резко закрутила головой по сторонам. Джаред держал ее крепко, не давая сдвинуться. Серые глаза бегали по спальне, будто пытаясь уловить здесь присутствие живой Ренесми. Колдрой не отчаивалась. В этом Джаред отдал ей должное, когда ненадолго перестал мысленно скулить. Он загулял ладонями по спине девушке, а когда перед глазами мелькнул свежий синяк на запястье, Джаред сжал зубы и перехватил его. Он ласково поцеловал руку сестры и потерся об нее щекой. Ханна неестественно улыбалась. Она чувствовала, что была близка к панической атаке, потому что последний раз пила таблетки в доме Эмбри. — Ханна… — дрожащий голос Кэмерона наводил на Колдрой легкую злость. — Я уверен, что тебя уже все окатили сожалениями. Но я не могу не сказать того же — мне очень жаль, сестричка. Мне пиздец как жаль. Я не прошу тебя когда-нибудь меня простить. Напротив, если ты это сделаешь, то я лично себя ебну. Блять, Ханна… Сука… Мне так жаль. Правда. Крошка… Бедная ты девчонка, черт побери. Ты не заслужила такого. Патриархальное воспитание расстроилось бы поведению бывшего мужлана. Они никогда не должны были рассказывать о своих чувствах, а тем более плакать. Ханна поморгала, поймав взгляд Кэмерона. Действительно — слезы. Фантастика. В эту секунду, когда Джаред тихо заплакал, в мире сдохли парочка тюленей и один бенгальский тигр. Колдрой сдалась, позволяя такому Кэмерону продолжать себя обнимать и аккуратно оглаживать синяк на запястье. Его прикосновения были настолько нежными, что она едва могла поверить в их реальность. Каждый жест Джареда говорил о том, что он боялся причинить ей боль, но при этом не мог оторваться от нее. Удивительно, но Ханна не могла ему ничего сказать. Хотя ей всегда было легко находить общий язык с незнакомцами. Пока Кэмерон не мог оторваться от ее запястья, наглаживая синяк так, словно держал в руке ластик и мог его стереть, Ханна тихо дышала. В темноте, вставшей перед ней за закрытыми глазами, Ханна представляла Ренесми. Тонула в изумрудных глазах, щемилась от яркой и доброй улыбки. Ей казалось, что она потеряла не только подругу и сестру, но и часть себя. Колдрой выпала из реальности, не чувствуя, как Джаред начал аккуратно тыкать пальцем ей в бок. Он хотел, чтобы девушка открыла глаза и посмотрела на него. Но почему-то не мог попросить об этом вслух, словно боялся навлечь на себя беду. Подумав о таком, Колдрой медленно открыла глаза, но тут же сощурилась. Перед ними встал яркий экран телефона Джареда. Поморгав, Ханна потерла кулачками глаза и вгляделась в телефон внимательней. Она увидела открытые заметки, где Джаред расписал какой-то текст. Но буквы перед глазами расплывались. Ханне казалось, что она вообще забыла алфавит. Но Джареда это явно не устраивало. Он осторожно щелкнул ее по носу, а в глазах отправил просьбу сосредоточиться. Ханна нахмурилась и начала пытаться уловить смысл в расписанном тексте. Неизвестно, сколько ей понадобилось на это времени. Вообще все цифры потеряли для Колдрой значение, когда она поняла каждое предложение. «Крошка, сегодня мы с тобой будем секретными агентами. Не вздумай кричать от радости и вообще хоть что-то говорить. Я боюсь, что Лейхот тут же прилетит. Ханна, я помню Калленов. И Ким их помнит. И ты тоже, я знаю. Несси жива, она в особняке. Сегодня я тоже там был и вместе с семьей мы придумали отличный план, как можем все исправить. Но, пока ты будешь читать другие сообщения, нам нужно будет пиздеть о чем-то, чтобы тишина никого не смутила. Вперед, крошка!» Ханна расширила глаза и открыла рот. Чуть позже Джаред увидел на нем бледные ладони, а под ними серые глаза, все еще мокрые, но светлые — сверкающие звездами. Он широко улыбнулся, не сдерживая вспыхнувших чувств. Ханна убрала ладони, являя такую же счастливую улыбку. Они начали играть — притворяться секретными агентами, как Джаред их назвал. — Это твоя рубашка, крошка? Просто она на пять размеров больше. Ханне хотелось посмеяться, но она сдержалась. Нужно было сохранить конспирацию и, вчитываясь в следующий абзац текста, ответить невозмутимым тоном: — Это не моя рубашка, долбоеб. Пол мне ее дал. Ты что, запах не чуешь? - когда Ханна договорила, Джаред молниеносно засунул что-то в карман ее брюк. — А можешь еще раз послать меня нахуй, лапочка? Я уже планирую туда переехать. Джаред пел песню, пока Ханна дочитывала остальной текст. Она стала бледной, как смерть. Но ее охватило не испугом, а шоком. Она по частям узнавала весь план Калленов и начала думать, что его конец ее убьет. Джаред оставил ласковый поцелуй на бледной щеке и, аккуратно потрепав ее, провел глаза до брошенного на кровать телефона. Ханна сделала вдох и выдох, вернув его в руки. Она не должна была давать слабину, как бы сильно они ни тряслись. — Кэмерон, отъебись. Можешь остаться в комнате, но ляпни какую-нибудь смешную шутку. А то все они тупые, как и ты с Конвеллер… Ханна говорила дерзости, но звучала так, будто зачитывала прощальные слова. Кэмерон нахмурился. Интонации в голосе бледнолицей должны были быть более резкими. Потому что помешанный на ней Лейхот почуял бы подвох. Когда скрипнула ножку стула на кухне, Джаред громко рявкнул: — Ладно, крошка, не могу придумать ничего смешного. Давай открою тебе анекдот. Джаред едва успел произнести последнее слово. Ожидаемо, дверь распахнулась, пропустив через себя заведенного Лейхота. Ханна подыграла Джареду, который вернул ей телефон. Она кратко взглянула на Пола и уткнулась назад в экран, стараясь в этот раз придать голосу как можно больше трезвости: — Лейхот, ты меня от анекдотов отвлекаешь. — Покажи телефон, — приказал Пол. Он встал напротив Ханны и протянул огромную ладонь. Ханна с трудом сохраняла невозмутимость, но сохраняла. И Джаред спас ее, переключив внимание Лейхота на себя. Он стукнул его кулаком в плечо и сказал, что Ханна читает анекдот про евреев. Тема для отвода глаз была удачной, потому что Кэмерон тому же Лейхоту постоянно присылал подобные стереотипные шутки. Но из жизни Пола вылетели все смехуечки, когда продажная девка была бледной и наигранной — с напускной маской, которую Пол знал наизусть. Но он не смог вырыть подкоп к Колдрой. Она резко отскочила, взяв себя в руки и завопив: — Отстань от меня, Лейхот! Я, блять, читаю анекдот! Ты мне мешаешь! Мне что, теперь нельзя смеяться?! — Лейхот, сука! Отъебись от нее! Квил возник в спальне с не менее свирепым лицом. Пол резко дернул головой к потолку, сделав вдох и выдох. Ханна была неподкупна и не прислушивалась к голосу разума, который точно ей твердил, что Пол искренне беспокоился. И ему было все равно, насколько сильно он нарушал ее личные границы. Свернул возникшую ситуацию Сэм, требовательно веля всем мужчинам выйти из спальни и оставить Колдрой. Ту перед уходом Квил ласково погладил по волосам, после чего одарил жгучим вниманием Лейхота и, вздохнув, покинул опасную зону. Последним из комнаты вышел Пол. Ханна не поднимала глаз от экрана, но нутром чувствовала, кто конкретно остался с ней. Сегодня она поняла, почему остальные, порой, хотели убить Лейхота. Она заняла очередь за Квилом, который уже всполошился, а теперь был ее черед. — Пол, ты реально перегибаешь. Я не обязана отчитываться за каждое свое действие. Даже если со мной что-то не так, ты не имеешь право так сильно на меня давить. А теперь дай мне дочитать анекдот. — Ты его читаешь уже несколько минут, Ханна, — прошипел Лейхот. Ни одному слову Колдрой он не верил. Вновь она между строк обзывала его модным абьюзером. — За конченного еблана не держи. — Что ты сейчас от меня хочешь, Пол? Молчишь? Ладно. Тогда поделюсь с тобой своим секретным оружием. — договорив, Ханна прокашлялась и надрывисто закричала. — Эмили! Спаси меня, пожалуйста, от маниакальной заботы! — Сука! — рявкнув, Пол быстро скрылся из спальни, будто его тут никогда и не было. Эмили не появилась в комнате. Видимо, она перехватила квилета в другой части дома. Ханна смогла тихо посмеяться, после чего дочитала оставшийся текст Джареда и убрала телефон. Пригладив волосы, Ханна сделала вдох и выдох. Взглянула на старенькие настенные часы и поняла, что до выхода на минное поле им с Кэмероном оставалось меньше пяти минут. План Калленов был расписан поминутно. Вначале очередь была за Джаредом. Он сидел с остальными на кухне, слушая информацию от Сэма. Парень сохранял лицо, но мысленно его потряхивало. Был шанс, что ничего не получится. И в этом случае волки не будут убивать Калленов после того, как укроют нареченных. Потому что они умрут этой же ночью. Вампирам нельзя было совершать никаких ошибок. Ставки были не просто высоки, а смертельно опасны. Но, подумав о таком, Джаред резко прикрыл глаза. Опять его душили слезы. Миролюбивые кровососы знали, что могут умереть, но не останавливались. Кэмерон мог оправдать это запечатлением Несси и Джейкоба. Но та же Розали грудью вставала на защиту Леи, а Эммет упал бы в ноги Лейхота, если бы того это привело в чувства. Открыв глаза и оглядев волков, Джаред хотел заговорить с ними о Калленах. Сказать, как Ханна, правду. Она прям перла из всех его щелей, стремясь защитить. Но после своих изречений ему бы больше ничего не оставалось, как начать играть в карты на шахматной доске. Потому что даже в этом было больше смысла. — А ты в курсе, что твоя Конвеллер не отвечает на звонки и сообщения? Ты вообще знаешь где она? — Знаю. Иначе меня бы здесь не было, блять. Она в Порт-Анджелесе, на свиданке со школьной знакомой, — сквозь зубы ответил Джаред. На сальную ухмылку Лейхота он вскинул средний палец. — Извращенец, блять. Тебе либидо жопу разрывает. Но стоило сказать Полу спасибо. Он слегка успокоил Кэмерона, когда Сэм затих. В молчании Джаред поднял руку и взглянул на время, на наручных часах. Минута. Опасно. Все присутствующие за столом, кроме Джареда, резко дернулись. За секунду они вскочили на ноги, выгнувшись струной и громко рыча. Кэмерон поддержал авантюру. Его рыки даже вышли максимально естественными. Но взгляд был другим. Слава богу, что озлобленные братья его не приметили. Потому что даже морщинки возле глаз Кэмерона сложили ладони, молясь, чтобы все закончилось хорошо. — Э-э-это… Это мне не мерещится?! — Сэм не мог сделать голос спокойней. В его глазах братья увидели вопиющий шок, когда он взглянул на каждого. — Вы тоже его чуете? — Это уже слишком, Сэм. Им всем придет коне… — Стоп! — крикнул Кэмерон. Он подорвался к выходу, договаривая и прекрасно играя. — Сука, я надеюсь, что нюх меня обманывает. Все выскочили из дома, за исключением Сэма. Он кратко обнял испуганную Эмили, после чего велел ей сидеть тихо. Вожак уверял, что ценой жизни будет защищать нареченную — и это было правдой. Оставалось надеяться, что Эдвард, который спокойно приближался к его дому, будто к своему, не имел каких-то максимально гадких планов. Пол встал непробиваемой стеной, готовясь встречать кровососа. Но, когда его отделяло от дома Адли буквально несколько километров, он ахнул и одернул ворот футболки. После чего взглянул на Джареда вместе с остальными. В доме он надеялся, что нюх его обманывает. Но он не обманывал, а издевался. Пока все шло прекрасно. Квилеты замерли и не планировали набрасываться на появившегося Эдварда. Джаред искренне боялся, что они сделают это, не сдержав зверей. И даже Ким, шею которой сжимал Эдвард, их не остановит. Каллен тоже был прекрасным актером. Он никогда не собирался поступать в театральное, но ему нравилось кино и сериалы. А раньше нравилась Ким, но сегодня ему приходилось обвивать рукой ее шею весьма болезненно, чтобы лицо квилетки побледнело, и она не вызвала подозрений. — Отпусти ее, — дрожащим голосом попросил Джаред. Он дернул ногой в сторону Эдварда и притихшей Ким, но Сэм вскинул ладонь, останавливая. Немигающим взглядом он смотрел на Эдварда, который ухмылялся. Ему нужно было натравить на себя волков. — Что тебе надо? Вам всем? Отпусти ее. — Не могу. После этих слов, Ким медленно закатила глаза и прикусила губу. Она старалась показать, что ей было больно и страшно, хотя мысленно квилетка разразилась хохотом от нелепости подобной сцены. Но она возымела должный эффект. Лица волков перекосились от ярости, но они продолжили стоять на месте. Сэм контролировал каждое свое слово, не давая Джареду самому заговорить. — Мы можем нормально поговорить. Договориться. Отпусти Ким, Каллен. — Отпусти ее, тварь, если ты мужик, блять, — Пол пролез в разговор, не спрашивая разрешение. И его Сэм не останавливал. Пол дернулся, ткнув пальцем в напряженного Эдварда. — Зажимаешь слабую и невинную девчонку и чувствуешь себя превосходно? Что тебе от нее надо, сука? — Отпусти ее! Ублюдок! Эдвард затаил молчание. Но мысленно отдал должное Кэмерону. Не зная как, но он даже смог побледнеть. Ким держала глаза закрытыми. Она вела отчет, считая секунды, которые вот-вот должны были перерасти в минуты, когда ситуация совсем обострится. Дальше дело было за Ханной. Она также следила за временем и, когда Эмили, закрывшаяся с ней и Клэр в спальне, вскочила и попыталась обнять испуганную бледнолицую, Ханна резко разорвала дистанцию. Она сделала вдох и выдох, сжав кулаки, а потом пролезла одним в карман. Эмили осторожно подходила к ней, боясь, что у девушки могла случится паническая атака. Но Ханна держала чувства под контролем. Они были лишними. С ними у нее бы не получилось резко достать шприц с мощным транквилизатором, который ей дал Кэмерон, а тому Карлайл. Колдрой моментально воткнула его в шею квилетки, выпуская вещество в ее кровь. Эмили не успела сказать и слова, как тихо ахнула и закрыла глаза, опрокинувшись на пол. На кровати привстала Клэр, но остатки сна до конца с нее не спали. Девочка и не заметила, как Ханна подскочила к ней и воткнула в шею другой шприц, с таким же транквилизатором. Еще одно дело сделано. После этого Ханна прикрикнула: — Эмили упала в обморок, а Клэр еще спит! А… — театрально девушка ахнула и тут же притихла. Волчий слух уловил бы и ее шепот, но она должна выдать испуг для убедительности. — Простите, простите. Не буду кричать. С Клэр все хорошо, и с Эмили тоже все будет хорошо, я также все время падаю в обморок и ничего… — Стой на месте, Вожак! — рявкнул Эдвард. Ноги Сэма тут же приросли к земле. Он дрожал. — Вы не в выгодном положении, чтобы действовать, как захотите. Я сверну этой девушке шею, если кто-то шевельнется лишний раз. — Говори, сука, что ты хочешь! — выкрикнул Пол. Он кинул короткий взгляд на Джареда. Тот продолжал выглядеть убедительно. Он кусал губы и бегал испуганными глазами по беззащитной Ким. И, когда два отморозка пересеклись взглядами, Ким отправила ненаглядному слабую улыбку. Она бы не смутила испуганных волков, потому что выглядела нервной. Но было забавно, что только зеркало в глазах Конвеллер видело Джареда таким, каким не видел никто. В глубине души испуганным, что Ким, как и Ханне, пришлось участвовать в плане. Но иного выхода не было. — Эдвард, говори, что вы хотите. Все сделаем, — тихо заговорил Квил. Но дышал — дышал, дышал, выдавая волнение с головой. — Все сделаем, Эдвард. Эдвард продолжал молчать. Сейчас была не его очередь. По предположению Карлайла в доме должен был всполошиться Сет. Потому что ситуация была настолько патовой со стороны квилетов, что он должен был оторваться от Зои. Солнечный волк, сам того не ведая, начал играть в чужую игру, когда появился в спальне и тут же не положил Эмили на кровать. Клэр не вызвала подозрений. Она всегда спала очень крепко и долго. — Не переживай, сестра. Я вас защищу, — твердо сказал Клируотер. Он снова исчез и за считанные секунды принес в спальню Зои. Она была мокрой насквозь, в черной майке и синих джинсах. Все время девочка лежала в холодной ванне. Ей пытались сбить температуру. И немного удалось это сделать. Когда Сет положил потерянную Зои на кровать рядом с Эмили, которая громко дышала с закрытыми глазами, Ханна мимолетно коснулась кожи квилетки. Ей стало легче, что какие-то просветы в непроглядной тьме были. Может быть, Сертори не обратится. — Сет, ты можешь принести мне стакан воды? Очередь Ханны. Но Сет не знал об этом. Колдрой не получила никакого отклика от парня, который стоял у входной двери, готовый переловить любую опасность. Сет вслушивался в разговор на улице, но все замолчали. И, казалось, даже холодный ветер утих. Ханне пришлось повторить свой вопрос и добавить подробностей, что, если она не выпьет воды, то впадет в паническую атаку. И принесет других неприятностей. Элементарно, навредит Полу, ведь он станет слишком растерянным. — Принеси ей воды, блять! Реще! — Лейхот подтвердил эти слова, крикнув с улицы. Сет чертыхнулся, но вылетел из комнаты. Ему не нужно было много времени, чтобы добраться до кухни. Произошла смена караула. Ханна не успела посмотреть на время, но была уверена, что все соблюдали расписанный порядок. Колдрой удалось даже зацепить взглядом вспыхнувшую Беллу. Волки были настолько растеряны, что не ощущали приближение других вампиров. Белла залетела в дом, взяв спящую Клэр на руки. И, когда Колдрой услышала громкое рявканье Пола и голос Квила, который стал похожим на разбитое стекло, она съежилась. — Белла… — Квил трясся и даже упал на землю, не выдержав увиденной картины. Белла также выглядела невозмутимой, как Эдвард. Они не репетировали содеянное, но, видимо, любовь к квилетам позволяла им вести себя, как нужно и не выдавать лишних эмоций. В противном случае, они бы не смогли им помочь. Какими бы демонами в глазах волков они сегодня ни выглядели — Каллены преследовали исключительно ангельские цели. — Отпусти ее, шлюха, — сквозь зубы рыкнул Пол. — Это ребенок, блять. Тварь! Белла молчала. Она начала издеваться, подогревая и без того горячую кровь в квилетах. Вампирша укачивала Клэр, словно она была ее ребенком или близким человеком. Так и было. Но не для Квила, который отогнал от себя лишнее волнение и зарычал громче и свирепей, чем Лейхот. — Отпусти ее! Свон, какая же ты сука! — Не могу отпустить. — Белла, пожалуйста, отпусти. Ей одиннадцать лет, у нее вся жизнь впереди, — произнес Сэм. Он был уверен, что Калленов гнали самые гадкие цели. Эдвард улавливал каждую мысль в сознании волков. Как же ему было больно — даже замершее сердце дрожало. Но они только начали. Иного выхода не было. Театрально прокашлявшись, Эдвард обвел взглядом квилетов, после чего улыбнулся Белле и заговорил непреклонным голосом: — Понимаю, что ситуация напряженная. Но много разговаривать мы не будем. — Простите, — шепнула Белла. Она запрокинула голову, прикрыв глаза. — Так нужно. Вдох и выдох. Только гимнастика Карлайла на вампиров не действовала. Но, в конце концов, Белла могла хотя бы попытаться. Ее действия были страшными. После них Квил заглотал открытым ртом воздух. А его сердце разорвалось. Белла взяла запястье Клэр. Последнее, что видел Атеара, прежде чем от боли чуть не потерять сознание, так то, как девушка впилась клыками в мягкую и нежную кожу. Она пахла озорством и юностью маленькой Янг. И загорелась от яда.