♧|Архив зарисовок|♧

Зарисовка: Архангельск/Санкт-Петербург Персонажи: Рафаил Верфской/Александр Романов Осень только наступила, а всё вокруг уже сменило своё одеяние на более яркое и красивое. На фоне окружающей природы Рафаил казался бледным пятном. Весь чёрно-белый, замученный жизнью, с огромными синяками под глазами. Иногда Верфовскому хотелось просто закончить своё ничтожное существование, настолько ему было печально и тоскливо из-за того, что у него забрали всё, насильно сделали его никем. Им просто воспользовались, сначала дали надежду, а потом так жестоко лишили неё. Почему же он до сих жив? Всё очень просто! Были у него две конкретные причины продолжать свои мучения в этом бренном мире: сын и тот, кто раньше был его врагом. Было достаточно удивительно то, что тот, кого он некогда так сильно ненавидел и презирал, теперь же занял основное место в его сердечке. Романов так близко подобрался к его душе, что в какой-то момент все неприятные чувства, связанные с ним сами исчезли, против желания Верфского. Нет, возможно, он всё ещё немного злится на него, но эта злость была такой незначительной, что она и вовсе была незаметной. Кленовый листок плавно упал на голову Рафаила, выводя мужчину из бешенного потока мыслей. Голубоглазый мягко взял его в пальцы, рассматривая упавшую на него красоту абсолютно стеклянными глазами. Такой яркий, красно-жёлто-зелёный, но жизнь поступает с ним так несправедливо, вынуждая опасть, а позже и засохнуть, потеряв свою красоту. Верфовскому этот лист напомнил его самого, а потому губы мужчины дрогнули в порыве чувств. Вот за что ему это всё? Однако уже через секунду на талию Рафаила ложатся чьи-то ладони, спрятанные в кожаные перчатки. И Верфовскому не нужно оборачиваться, чтобы узнать кому они принадлежат. Лишь один человек мог так бесцеремонно его касаться. — По твоему выражению лица я могу со сто процентной точностью утверждать то, что ты вновь размышляешь о том, как тебе не повезло в жизни, — родной голос Саши сладко ласкал уши Рафаила, а потому мужчина прижался спиной к груди бывшего врага, насупившись и покрутив в руках кленовый листок, — Ну вот чего ты опять себя в депрессию загоняешь? Мне больно смотреть на такого тебя, — мягкий поцелуй упал на щёку архангелогородца. — Так если больно, тогда зачем ты остаёшься со мной? Зачем ты выбрал меня? — язвит Рафаил, всё ещё смотря лишь на кленовый листок. С уст Романова слетел тихий смешок, а после ещё один поцелуй упал на щёку Верфовского. На самом деле оба прекрасно знали ответ, но голубоглазый хотел услышать его прямо от Романова. Он хотел, чтобы тот сам сказал ему это. — Потому что я люблю тебя, — покорно отвечает Саша, чётко понимая, что от него хотят, а Рафаил вздыхает. Архангелогородец разворачивается к любимому, отпуская кленовый лист в свободное падение, и устало смотрит прямо в серые, нежные глаза любимого, похожие чем то на туман. Они очень нравились мужчине. Верфовский мягко гладит Романова по щеке и губу закусывает, задумываясь. Сейчас, когда Саша рядом, Рафаилу вовсе не казалось, что всё в его жизни плохо, наоборот, даже хорошо. Рядом с Романовым ему хотелось жить и Верфовский глаза закрывает, принимая это. Он тянется к губам любимого скорее по инерции и поддаваясь чувствам, но петербуржец не против такого расклада. Их губы соединяются в мягком поцелуе, рассеивая все мрачные мысли Рафаила. И вот, в голове голубоглазого проскальзывает основная мысль…

…Не так уж и плоха моя жизнь…