Pulled into PIDW

Шень Юаня провёл всю свою жизнь прикованный к больничным кроватям и своей комнате. Он ни к чему не стремился и ни в чём не нуждался. На самом деле ему даже не нужно было ходить в школу. Ему не нужно было даже пошевелить пальцем чтобы что-то сделать, ведь рядом с ним всегда был кто-то чтобы сделать это за него. Его родители и братья и сёстра любили его. Они никогда не игнорировали его и следили за тем, чтобы он всегда был окружён заботой. Он не был неблагодарным. Он просто… устал. Его тело было слабым. Временами, он с трудом мог ходить без трости или инвалидной коляски. Он легко заболевает. У него были боли в теле, которые часто заставляли его оставаться в постели. Он нуждался в кислородной маске ночью и ингаляторе — днём. Он постоянно нуждался в физиотерапии. За всю свою жизнь он перенёс несколько хирургических операций на постоянно отказывающих внутренних органах. Он никогда не мог выходить на улицу как его братья и сёстра, заводить друзей было сложно из-за того, что большее количество времени он проводил в отделении интенсивной терапии, и он был слишком измучён для того чтобы проводить на улице больше часа. В какой-то момент, он перестал сильно беспокоиться о своей смерти. Он не мог поделиться со своей семьёй мыслями о том, что когда-нибудь ему станет лучше. Он знал, что ему невероятно повезло, что он дожил до 21 года. Он проводил время, читая дрянные и хорошие новеллы, пытаясь сбежать в другой мир, где он не был Шень Юанем, третьим и смертельно больным сыном семьи Шень. Он представлял себя как NPC, путешествующего с главными героями, помогая им с выполнением квестов и приключениями в теле, которое могло угнаться за ним. Его фаворитом была новелла «Путь гордого бессмертного демона». Что ж, он ненавидел её — сюжетные дыры, пушечное мясо с низким IQ, и один прообраз— но, она была также и его любимой, потому что это давало ему некоторое воодушевление в жизни, когда он критиковал па-па-па и клише в каждой главе книги. По крайней мере, на какое-то время он обнаружил, что влюблен в разных персонажей. Ло Бинхэ был данностью. Главный герой был почерневшим жеребцом, восставшим из пепла, чтобы отомстить жестоким и коварным злодеям. Лю Миньянь за ее праведность и знаменитую красоту. Ша Хуалин за то, что она была тёмной лошадкой, которая определенно добавила некоторой остроты в гарем. Ему нравился Мобэй-цзюнь за его прямолинейный и холодный характер, за то, что он был самым преданным другом, который когда-либо был у Ло Бинхэ. Он, конечно, сочувствовал персонажам, которые исчезли во время завоевания Ло Бинхэ. Интересные персонажи, такие как Лю Цингэ, которые могли бы затмить Ло Бинхэ. Гуньи Сяо, которого отправили на границу, подальше от Маленькой хозяйки дворца. Так много персонажей, которые помогли бы объяснить сюжетные дыры в ПГБД. Он обнаружил что, больше всех любит и презирает главного антагониста, Шэнь Цинцю. У него была фигурка этого человека, и он поддразнил своего Эр-ге, что он, должно быть, вдохновил автора на создание персонажа Шэнь Цинцю. Его Эр-ге никогда не понимал его сравнения с этим человеком, особенно когда Шэнь Юань разглагольствовал перед ним о арке суда, где были раскрыты все преступления Шэнь Цинцю. Он прочитал это несколько раз, прежде чем заметил, что есть некоторые вещи, которые невозможно объяснить и которые не были подробно рассмотрены в предыдущих главах. Он все еще хотел, чтобы мужчину кастрировали за сексуальное насилие, но он не мог понять, почему ему было грустно читать, как это бросают в него. В конце концов, его семья отвезла его на виллу, чтобы вытащить из комнаты, после того, как его сестра настучала отцу о его ужасной истерике в конце истории. Он чуть не впал в шок от того, насколько он был зол, его сердце билось на пределе, и он напугал свою семью. В итоге, его Эр-ге взял его на небольшую прогулку по саду. «Здесь приятный воздух». Его брат фыркнул, останавливая инвалидное кресло у фонтана: «Конечно. Машин нет, воздух не загрязнен, и здесь немноголюдно». Шэнь Юань тихо рассмеялся, бережно сжимая одеяло на коленях: «Может быть, мне стоит переехать сюда?» Эр-ге на мгновение замолчал: «Это… Я могу попросить у бабы вместо тебя». «Правда?» «Ммм». Эр-ге двинулся рядом с ним, вздернув нос, с ничего не выражающим лицом. «Я мог бы переехать сюда с тобой. Просто чтобы составить тебе компанию». Шэнь Юань мягко улыбнулся: «… конечно… звучит заманчиво …» Некоторое время они молчали. Эр-ге ушел, чтобы принести ему лекарство и перекусить, потому что он пока не хотел возвращаться домой. Улыбка исчезла с лица Шэнь Юаня, и он со вздохом откинулся на спинку кресла. «Извини, Эр-ге… Я знаю, ты пытаешься, но я просто не могу…» Он поднял голову, уставившись в голубое небо. Усталость становилась все более заметной, пока он полностью не отключился. «Ты не должен продолжать тратить свою жизнь, заботясь обо мне…» Шэнь Юань закрыл глаза, плотнее натягивая одеяло, которое его мать и мэймэй приготовили для него, как будто это могло заставить исчезнуть чувство холода, растущее в его груди. «Если бы меня здесь больше не было. Вы все больше не были бы такими грустными… больше не тратили бы свои жизни впустую…» Возможно, это было его воображение, или, может быть, это было что-то еще, но его тело стало легким. Что-то изменилось вокруг него, возможно, сила тяжести, которая выдернула его из инвалидного кресла в незнакомое окружение. Когда Эр-гэ вернулся, все, что осталось, — это инвалидное кресло Шэнь Юаня. ____________ Юэ Цинъюань вместе с Лю Цинге и Му Цинфаном отправилась на задание в отдаленную деревню на границе, которую терзали Бродячие Саламандры. Эти существа были размером с дом, дышали льдом или огнем, в зависимости от их цвета, и питались только Визжащими Землеройками. Деревенский староста, который прислал мольбы о помощи, сказал, что стая существ разоряет их деревню, забирая домашний скот и людей. Юэ Цинъюань пошел только потому, что ему нужно было отвлечься после того, как его снова прогнал Шэнь Цинцю, а Му Цинфан не хотел идти с Лю Цинге один, учитывая, что Бог Войны на самом деле был очень беспечен, когда дело касалось миссий, связанных с безопасностью и благополучием других. О, он все еще беспокоился о жителях деревни, но обычно он не покидал гору, если только это не было вызвано дипломатическими причинами. «Никакого неуважения, Чжанмэнь-шисюн, но этот не может снова идти с Лю шиди один на один. Не после последней миссии. Пожалуйста.» Итак, с тяжелым сердцем он присоединился к своим шиди, убедившись, что Вэй Цинвэй знает и передаст сообщение Шэнь Цинцю, чтобы тот присмотрел за горой в его отсутствие. Без учета времени в пути и с учетом Лю Цингэ сама миссия не заняла бы больше дня или двух, чтобы избавиться от заражения и исцелить жителей деревни, которые пострадали в результате нападения. Юэ Цинъюань задумался, есть ли в деревне что-нибудь, что он мог бы купить, чтобы Шэнь Цинцю простил его за то, что он сделал на этот раз, чтобы заслужить гнев Повелителя Пика Цин Цзин, или ему следует купить что-нибудь на обратном пути. Му Цинфан, словно почувствовав мысли лидера секты, подлетел немного ближе. «Возможно, нам не стоит тратить время на эту миссию, Чжанмэнь-шисюн? Было бы лучше вернуться как можно скорее». Он посмотрел вперед и увидел, что Лю Цингэ в очередной раз поторапливает их. «Шэнь шисюн не будет долго злиться на тебя, я уверен». Пустые слова, конечно, Шэнь Цинцю всегда злился на Юэ Цинъюань. Но настроение было приятным. «Спасибо тебе, Му шиди». Они прибыли в деревню на следующий день после беспрерывного полета из-за рвения Лю Цингэ. Сначала жители были настороже, ущерб, нанесенный деревне, вызывал беспокойство. В одном районе было много людей, охраняемых фермерами всех мастей, учитывая, что поблизости не было ни культиваторов, ни солдат, которые пострадали в результате нападений. Му Цинфан должен был работать там, пока Лю Цинге и Юэ Цинъюань выходили бороться с заражением. «Они, вероятно, в заброшенных шахтах, всего в пяти ли к югу отсюда. По крайней мере, так сказал старик Цзао …» — рассказал молодой человек Юэ Цинъюаню. «Спасибо. Мы обязательно разберемся с этим беспорядком, чтобы вы и остальные могли покоиться с миром.» У него едва хватило времени поклониться, прежде чем ему пришлось гнаться за Лю Цингэ, который практически ускакал прочь с едва скрываемым волнением. Блуждающие Саламандры были на одном уровне с драконами, пришедшими из Бесконечной Бездны. Большинство культиваторов просто оставляли их в покое, и обычно эти твари держались подальше от цивилизации. Тот факт, что они нападали неизвестно откуда и, казалось бы, без причины, определенно означал, что за кулисами происходило нечто большее. Поскольку он входил в тройку сильнейших пиковых лордов этого поколения, это была очень простая работа. Блуждающие Саламандры не были умными, но определенно более агрессивными, чем большинство существ.Им не нужно чтобы произошло массовое нашествие. «Лю Шиди, притормози. Мы не знаем, со сколькими нам придется столкнуться». Крикнул Юэ Цинъюань, наблюдая, как его боевой брат убегает все дальше и дальше впереди него. Лю Цингэ махнул ему рукой в ответ. Этот человек был прирожденным следопытом. Поиск зверей и борьба с ними были тем, ради чего он жил и дышал. У него было чувство, что его боевой брат не вознесется, как любой другой до него, потому что на небесах не было ни монстров, ни сражений. Юэ Цинъюань снисходительно улыбнулся, ускоряя шаг, чтобы убедиться, что он на ногах и готов быть у него за спиной, если ситуация пойдет наперекосяк. Они набрели на большую пещеру, пахнущую серой и ледяным ветром. Лю Цингэ обнажил Ченлуань и начал заходить внутрь. Юэ Цинъюань достал свой второй клинок и последовал за ним. Зажегся талисман, стены пещеры внутри были покрыты как льдом, так и подпалинами. Внутри была идеальная температура, ни холодно, ни слишком жарко. По туннелям эхом разносилось тихое рычание и грохот. «Один из них должен привести к гнезду». Лю Цингэ кивнул. Юэ Цинюань сначала подошел к отверстиям у земли, касаясь краев и внимательно прислушиваясь, не станет ли шум громче из одного из них. Лю Цингэ сделал то же самое, слегка втянув носом воздух. «Этот. Вперёд». Лю Цингэ был ближе к клетке, уже прыгая в проем. Юэ Цинъюань запрыгнул на свой меч, чтобы взлететь и последовать за Лю Цинге. Это был гигантский лабиринт. Однако было легко найти тропинку, как только они определили запах серы, который сильно распространялся конкретно по одной тропинке. Чем дальше они заходили, тем громче становилось рычание. Как и голос. Лю Цингэ остановился, в результате чего Юэ Цинюань врезалась в него. «Лю шиди -?» Веселый смех эхом разнесся по туннелю вместе с мягким голосом. Было трудно разобрать слова, но этого было достаточно, чтобы Лю Цингэ и Юэ Цинюань встревожились. «Я… не чувствую никакой демонической энергии …» Прошептал Лю Цингэ, крепко сжимая Ченлуань, пока продолжал идти, держась поближе к стене. «Это может быть культиватор? Известно, что в прошлом Саламандрами было легко манипулировать». Юэ Цинъюань прошептал в ответ, встав с другой стороны. Смех продолжался. Рычание и шипение участились. Также слышался грохот, но они не могли определить, что его издавало. Юэ Цинюань моргнул, когда заметил, что свет начал просачиваться через отверстие туннеля, по которому они пробирались. Лю Цингэ первым бросился вперед, прежде чем Юэ Цинюань смог его остановить. Бог войны опустился на мох. Он слегка наклонился над мягкой листвой под ним. Лю Цингэ остановился и посмотрел перед собой. Группа Бродячих Саламандр была в центре, даже не подозревая о его присутствии. Судя по тому, что он мог видеть, их было около двадцати. Гнезда были сложены на камнях рядом водоёмами. Вокруг были разбросаны лед и пламя, он мог видеть гнезда с яйцами и крошечных саламандр, которые спали или ползали вокруг. «Лю шиди!» Шепотом крикнул Юэ Цинъюань, тихо опускаясь рядом с ним. «Ты не можешь просто…» «Эй, эй! Не облизывайся! Щекотно!» Они замерли, когда раздался этот жизнерадостный голос, пещеру наполнил смех, а урчание — мурлыканье — усилилось. Затем Лю Цингэ приступил к действию. Не уверенный в том, кто или что смеялось, Лю Цингэ прыгнул на ближайшего саламандра и проткнул его своим мечом. Внезапно саламандры взревели от гнева, сотрясая пещеру, когда тот, на ком был Лю Цингэ, отшатнулся и начал метаться, чтобы сбросить его с ног. Юэ Цинъюань был замечен во внезапном гневе и одновременно подвергся нападению огня и льда. Он отпрыгнул в сторону и начал атаку на взрослых саламандр. Лю Цингэ приготовился применить свою технику Меча Тысячи Призраков, когда сквозь хаос донесся голос третьего человека. «Прекратите! Остановитесь! Что вы, идиоты, делаете?» Юэ Цинъюань увернулся от удара и посмотрела в центр гнезда, чтобы увидеть сидящего там молодого человека. Он удивленно моргнул и едва успел увернуться от удара по голове, используя свой запасной меч, чтобы отсечь голову саламандре, которая пыталась схватить его за ногу. В рассеянности он был отброшен хвостом в стену и рухнул на землю в легком оцепенении. Лю Цингэ мгновенно оказался рядом с ним, сдерживая саламандр, поскольку его атака провалилась, когда он отвлекся на молодого человека в центре гнезда. «Оставьте их в покое!» Юноша снова закричал, саламандры остановились, загоняя культиваторов в угол. «Вернись! Отойдите от этих людей! Они убьют вас!» Лю Цингэ резко повернул голову, чтобы свирепо посмотреть на юношу: «Кого, черт возьми, ты пытаешься защитить, а?» Юноша свирепо посмотрел — скорее, надулся на Юэ Цинъюань — и снова крикнул: «Вы, придурки, вломились в их гнездовье! Они не сделали ничего плохого!» Внезапно саламандры отступили обратно в центр гнезда, каждый шипел и скалил зубы на культиваторов, одновременно пытаясь защитить молодого человека. Действие сбило мужчин с толку, атаки полностью прекратились. «Ты демон?» Спросил Лю Цингэ, крепче сжимая меч. «Демон? Ты что, слепой?» Юноша усмехнулся. «Используй свои глаза, тупица! И убирайся! Я не могу поверить, что ты убил Салли и Ингрид! Пеппа и Роб ничего тебе не сделали, когда ты ворвался и атаковал безо всякой причины!» Лю Цингэ ощетинился от внезапного оскорбления, и вмешался Юэ Цинюань: «Эти существа в последнее время мучают соседнюю деревню. Крадут домашний скот и едят людей.» «Невозможно. Вначале разберись в том, что случилось, а потом лезть с какой-нибудь самодовольной ерундой. Эти ребята были со мной все время, пока я здесь!» «Ты знаешь, как долго ты пробыл… здесь?» - спросил Юэ Цинъюань, продолжая держать Лю Цинге за руку. Юноша поднял бровь, прежде чем указать вверх, оба культиватора посмотрели вверх и увидели большое углубление в стене пещеры, несколько отверстий, через которые пробивался свет. Лю Цингэ смущенно хмыкнул, и Юэ Цинюань на мгновение замолчал. «Я здесь как минимум пять дней. За это время эти парни никуда не уходили». Лю Цингэ посмотрел на Юэ Цинюань: «Глава деревни сказал, что на них напали только вчера. Он лжет.» «Лгу?» Юноша закричал с возмущением, заставив саламандра рядом с ним сердито зарычать. «Я чертовски хорошо знаю, что я сказал! Я был здесь пять дней с этими ребятами! Они приносят мне плоды с фруктовых кустов и блестящие предметы из своих гнезд, но они ни разу не принесли сюда ни одного человека или животного! Это ты здесь сумасшедший! Не я!» Юэ Цинъюань задумчиво нахмурился, убирая меч в ножны и призывая Лю Цинге сделать то же самое: «Здесь… не пахнет кровью. Я не вижу никаких человеческих костей или животных… урон, нанесенный деревне… не было ни льда, ни огня. Атаки Бродячих Саламандр продолжаются в течение нескольких дней после того, как они на что-то нападают, вот что сказал Шень шиди…» Лю Цингэ напрягся в гневе и уставился в землю: «Что еще могло тогда напасть на деревню?» Юэ Цинъюань в раздумье скрестил руки на груди, прежде чем снова взглянуть на юношу. Детали было трудно разглядеть, учитывая расстояние между ними и гнездом, и он мог видеть крошечных саламандр, устроивших себе дом по всему его телу. К тому времени юноша уже не смотрел на них, его внимание было сосредоточено на малышах, которые были рядом с ним, он нежно гладил каждого из них и тихо ворковал. «Все в порядке. Все в порядке. Эти странные люди не причинят вам вреда, ребята». Тихо сказал юноша. Саламандра покрупнее поползла вперед, извиваясь всем телом, чтобы еще больше спрятать юношу, и зашипела на Юэ Цинъюань. Глаза лидера Секты слегка расширились от удивления от её враждебностью и того факта, что эти большие, тупые существа защищали что-то, ну, кого-то. Эти существа ничего не защищали, даже свои яйца. Должно быть, в юноше есть что-то особенное, но он не почувствовал в нем никакой духовной или демонической энергии. «Как тебя зовут?» Позвал Юэ Цинъюань, надеясь, что он был достаточно громким, чтобы собеседник услышал его сквозь различное мурлыканье и рычание. «Почему я должен тебе говорить?» Юноша прокричал в ответ с надменными нотками в голосе. Лю Цингэ раздраженно зарычал: «Тебе следует быть осторожнее в присутствии лидера моей секты! Отвечай на вопрос!» «Или что?» Другой прокричал в ответ, почти раздраженно. «У меня сегодня был отличный день, а вы, придурки, все испортили! Ненужные убийства и вы ещё имеете наглость злиться, когда мои друзья защищались! Тьфу!» Лю Цингэ снова ощетинился, и Юэ Цинюань поймал себя на том, что делает паузу. Юноша, молодой человек, говорил как ребенок. Избалованный и своевольный к тому же. Как будто он не мог понять серьезность ситуации, в которой он сейчас оказался. Как он вообще здесь оказался, тоже было загадкой. Как Блуждающие Саламандры не убили его, когда он вторгся на их территорию, и сдерживали его и Лю Цингэ нападение, было загадкой. Им нужно было знать больше. Этому молодому человеку нужно было пойти с ними. «Этого человека зовут Юэ Цинъюань. Этот человек — лидер секты горы Цан Цюн. Мы не хотим причинить никакого вреда, правда.» Заговорил Юэ Цинъюань. «Ты… это место не подходит для жизни человека. Мы обещаем не причинять вреда ни одному из этих существ, если ты согласишься пойти с нами». Лю Цингэ в замешательстве посмотрел на Юэ Цинъюаня, но промолчал. С другой стороны, юноша на мгновение замолчал. «Это угроза?» «Нет, вовсе нет. Нам все еще нужно выяснить, что именно атакует соседнюю деревню, и нам нужно больше времени, чтобы определить, правдива ли твоя история. Но ты не можешь оставаться здесь надолго. Бродячие Саламандры обычно не очень часто охотятся и могут месяцами обходиться без еды. Ты человек, верно?» Среди мурлыканья тихо раздался возмущенный возглас: «Конечно, я человек! Кем еще я могу быть?» Юэ Цинъюань слегка улыбнулся, забавляясь: «Тогда вы должны знать, что для выживания вам нужно нечто большее, чем лесные ягоды. И даже тогда вы, вероятно, не знаете, вредит ли то, что вы съели, вашему организму или нет.» От другого снова повисло молчание. Лю Цингэ за его спиной начинал волноваться. Юэ Цинюань не был уверен, поверит ли ему юноша или нет, но он не лгал. Блуждающие Саламандры, если он правильно помнил, действительно не очень часто покидали места своего гнездования. Визжащие Землеройки, на которых они охотились, жили дальше под землей, поэтому им не нужно было подниматься наверх. Если эти существа приносили ему ягоды в качестве еды, он не был уверен, что и в каком количестве ел этот юноша. «Почему я должен тебе доверять?» Внезапно спросил юноша. Юэ Цинъюань моргнул, молодой человек явно был настороже. Хорошо. Умно. «Я не могу дать вам веских оснований доверять мне. Я предлагаю любую помощь, которая вам может понадобиться, и защиту, если потребуется. Жизнь под землей на самом деле не является устойчивым образом жизни. Правильное питание, теплые ванны и хорошая постель — это неплохо, не так ли?» При этом большой саламандр, защищающий юношу, слегка отодвинулся, показав изящную руку и высунувшуюся голову, которую можно было разглядеть вдалеке. Юэ Цинъюань хотел разглядеть его более отчетливо, но ему пришлось набраться терпения. «Ты сказал, что ты культиватор, верно?» «Да». «Из горной секты Цан Цюн?» «Да». «… хм …» Он ждал в напряженном молчании. «… ванна звучит неплохо …» Юэ Цинъюань улыбнулась, медленно идя вперед: «Тогда ты присоединишься к этому и его шиди? Безо всяких условий, я обещаю.» Юноша выглядел нерешительным, и саламандры начали волноваться, когда Юэ Цинъюань подходил все ближе и ближе. Кто-то испытывал искушение броситься на него, но быстрый щелчок языка юноши заставил его быстро отступить. Внезапно саламандры впереди переместились за спину юноши, демонстрируя его более отчетливо. Дыхание Юэ Цинъюань слегка сбилось. ___________ Шэнь Цинцю был в отвратительном настроении. Был в отвратительном настроении с тех пор, как Лидер Секты покинул гору. Все его ученики чувствовали это. Он был совершенно неприступен, даже для Нин Инъин. Только один ученик, казалось, отважился приблизиться к своему Шицзюню, и это, конечно же, был Ло Бинхэ. И за это он получил два наказания подряд, даже Мин Фань втайне пожалел мальчика и молча поаплодировал ему за его глупую храбрость. Что бы ни натворил лидер Секты на этот раз, ученики Цин Цзин тихо прокляли этого человека за то, что он привел в ярость их колючую Ледяную Королеву Шицзюня. Разве он не знал, что им приходилось терпеть истерики своего Шицзюня после каждого визита Лидера Секты? О, их не было всего неделю, и им пришлось выдержать часы практики гуцинь, множество упражнений с мечом, в общей сложности не менее трехсот кругов и еще более жесткие словесные атаки, если кто-то хотя бы неправильно дышал! «Будь ты проклят, отправляйся в ад и обратно, лидер секты Юэ!» Нин Инъин в тот момент была с Ло Бинхэ в бамбуковом лесу возле ручья, в котором они обычно играли, помогая другому отмыть руки от ударов плетью, которые он получил сегодня на занятии. Его каллиграфии все еще не была достаточно хороша, и Шицзюнь был сегодня на лекции, чтобы понаблюдать, выделив Ло Бинхэ за отсутствие каких-либо улучшений. Нин Инъин даже не могла ничего сказать в его защиту. Он был перегружен своими шисюнами, и у него все еще не было реального времени, чтобы изучить буквы и попрактиковаться в письме. Итак, вот она была здесь, с тряпкой и пузырьком с лекарством, помогая уменьшить покраснение и небольшое кровотечение на его мозолистых ладонях. «Все в порядке, А-Ло. Не расстраивайся». Ло Бинхэ молчал, слегка морщась, когда она осторожно промокнула его руку своей тряпкой. «Шицзюнь просто строг к тебе, потому что хочет, чтобы ты стал лучше. Инъин знает, что он, должно быть, высокого мнения о тебе, если так сильно давит на тебя!» Прощебетала она, пытаясь смягчить его хмурое выражение лица. Ло Бинхэ только мягко кивнул, не потрудившись ответить. Он заставил себя улыбнуться, и Нин Инъин успокоилась. Он знал, что она не поймет. Их Шицзюнь нянчился с ней и был к ней благосклонен, ей никогда ни за что не делали выговоров. При этих словах в груди у него шевельнулось неприятное чувство, но он быстро подавил его. «Инъин невинна и наивна. Для нее нормально быть невежественной. Это нормально… хотя, возможно, она права… возможно, Шицзюнь действительно видит в этом большой потенциал и разочаровывается, что этот не может идти в ногу со временем. Этому просто нужно работать усерднее!» Улыбка на лице Ло Бинхэ стала более искренней. Он успешно убедил себя, что все еще может завоевать своего Шицзюня. Ему просто нужно было найти больше времени для практики. Нужно было еще немного поднажать, чтобы заслужить одобрение Шицзюня. «Хорошо, давай нанесем тебе мазь на руки и перевяжем. Нам нужно возвращаться к дневным занятиям». Прощебетала Нин Инъин, и Ло Бинхэ с энтузиазмом кивнул. Когда они вышли из леса, они были поражены, когда Лю Цингэ ни с того ни с сего упал в нескольких футах от них. Нин Инъин взвизгнула от неожиданности, а Ло Бинхэ чуть не подпрыгнул на десять футов в воздух при внезапном появлении Лорда Войны Пика Бай Чжань. Сам мужчина внезапно обернулся, на его красивом лице появилось хмурое выражение. «Где Шэнь Цинцю?» Он рявкнул, и двое детей испуганно уставились на него. «Где он?» «А-а—а-а, Шибо, Ш-Шицзюнь, должно быть, сейчас в библиотеке». — пискнула Нин Инъин, быстро кланяясь в знак приветствия и призывая Ло Бинхэ сделать то же самое. Лю Цингэ фыркнул и пошел — больше похоже, что он убегает от двух маленьких детей — туда, где, должно быть, Шэнь Цинцю. После минутного колебания Нин Инъин и Ло Бинхэ последовали за ним. Лю Цингэ так и не пришел на пик Цин Цзин, чтобы разыскать их Шицзюня. Обычно он противостоял другому до, после и во время собраний секты, даже не потрудившись ступить на пик Цин Цзин. Редко можно было увидеть его на пике Цин Цзин ради чего-либо, даже если это было сражение с их Шицзюнем. Любопытство, конечно, убивает кошку. «Шэнь Цинцю!» Демонстрация того как Лю Цинге врывается в библиотеку, пугает всех ее посетителей, включая самого Пикового Лорда. «Все это время у тебя был сын?» В последовавшем хаосе, когда два Пиковых Лорда кричали друг на друга, Нин Инъин и Ло Бинхэ были потрясены прозвучавшим заявлением. Конечно, они были не единственными. «У Шицзюня есть сын?» «С каких это пор?» «Я думал, Шицзюнь уже пережил всех своих ближайших родственников?» «Ну, он действительно ходит по борделям. На самом деле это неудивительно». «Может быть, это брат или племянник? Не может быть, чтобы у Шицзюнь был сын». «Если он это сделал, то, вероятно, сейчас он старик». «Ну, мы даже не знаем, сколько лет Шицзюню». «Старые пиковые лорды вознеслись около двадцати лет назад. Мы понятия не имеем, как долго Шицзюнь был внутренним или внешним учеником до этого.» «Хватит!» В библиотеке воцарилась тишина от громкого голоса их Шицзюня, даже Лю Цингэ. Ни один карандаш не упал из страха заразиться гневом их Шицзюня. «Все вы, занятия отменяются до конца дня. Сейчас же расходитесь по своим комнатам». Он прошипел, его глаза загорелись ненавистью и гневом в сторону Лю Цингэ, который ответил ему свирепым взглядом в полную силу. Ученики быстро поклонились и быстро ретировались. Ло Бинхэ хотел остаться и послушать, но Нин Инъин оттащила его. Последнее, что он услышал, было: «А теперь, Лю Цингэ, скажи мне, о чем, черт возьми, ты говоришь». ___________ Шэнь Юань сидел на медицинской койке на пике Цянь Цао, тихо паникуя от нового откровения. Он был в новелле "Путь Гордого Бессмертного Демона". Это подтвердилось, когда Юэ Цинъюань представился. Честно говоря, он думал, что умер. Его рай находился в мифическом мире со зверями, с которыми он мог взаимодействовать. Ему уже не хватало простоты детенышей саламандр и системы регулирования температуры взрослых саламандр. Само пребывание на пике Цянь Цао напомнило ему о том, что он был заперт в больнице. Его сердце бешено колотилось и причиняло ему боль каждую секунду, пока он сидел на кровати, представляя, что Юэ Цинъюань и Му Цинфан — как он узнал — не были в нескольких футах от него и не шептались друг с другом о нем. Худшая часть? Юэ Цинъюань выглядел почти точно так же, как его Даге, за исключением более длинных и чуть более темных волос. "Даге?" Он внутренне съежился, вспомнив, как по ошибке назвал Юэ Цинъюаня своим старшим братом, когда увидел его вблизи. Он был поражен, увидев его в старой традиционной одежде и с мечами, прикрепленными к бедру. Юэ Цинъюань, очевидно, тоже был поражен таким обращением, но терпеливо улыбнулась ему и больше не поднимал этот вопрос. Однако это приобрело большое значение, когда Лю Цингэ - Придурок номер один — поднял шум из—за его коротких волос и потребовал узнать от него вещи, на которые он не мог ответить. Саламандры тоже чуть не напали на него за это, пока Юэ Цинъюаню не пришлось его успокаивать. "Лю Шиди, тебе нужно успокоиться. Мы получим ответы достаточно скоро". Юэ Цинъюань отчитал его, продолжая напоминать о его Даге. "Теперь вы можете встать?" "... ах, эм ... нет... не совсем ..." "Что это значит?" Взволнованный Лю Цингэ рявкнул и уставился на него жестче, чем Шэнь Юаню было удобно. Шень Юань почти назло не хотел отвечать : "... У меня ... э-э, медицинские обстоятельства, которые ограничивают мои двигательные функции. У меня не было никаких болей с тех пор, как я здесь, но в данный момент я действительно не могу пошевелить ногами." Они были явно сбиты с толку, но Юэ Цинъюань быстро это замаскировал. "Тогда будет нормально, если этот возьмёт вас на руки?" Шэнь Юань хотел сказать "Ни в коем случае!", Но обнаружил, что не может. Не по отношению к человеку, который до боли напоминал ему его старшего брата. Вместо того, чтобы ответить устно, он просто медленно кивнул и протянул руку, как ребенок, желающий, чтобы его взяли на руки. Шэнь Юань хотел закрыть лицо и застонать от смущения за свои действия, но оставался абсолютно тихим и неподвижным. Он не был уверен, что происходит. Он полностью осознавал - по крайней мере, на девяносто пять процентов осознавал, - что все еще жив и дышит. Его увезли до того, как он смог принять лекарство, и он остро осознавал, что ему больно. Однако его переносимость боли была очень высокой, так что все было не так уж плохо. Какие бы ягоды, которые принесли ему саламандры, он ни ел, они облегчали его физическую боль в течение четырех дней после его прибытия сюда. Теперь они возвращались. Но он не стал озвучивать свои жалобы. Он не смог. Я не хочу снова доставлять хлопоты. Из-за него уже возникли проблемы с раскрытием его имени. Это привело Лю Цинге во внезапную ярость, и он выбежал с пика Цянь Цао, крича "Шэнь Цинцю!" во всю глотку. Он не был уверен, что хочет встретиться с подонком-злодеем. Художественные концепции многих персонажей за пределами официального релиза главных героев полностью отличались от того, что он думал. Лю Цингэ был несравненным красавцем. Му Цинфан, по общему признанию, был красивым мужчиной, а не каким-то вонючим старым доктором. Юэ Цинъюань был рослым и моложаво выглядящим мужчиной, который выглядел почти в точности как его отец. Изображения Шэнь Цинцю... напомнило ему о его Эр-ге. Он почувствовал, как болезненно сжалось его сердце, но ему удалось сдержать выражение лица. Ни капли боли не проявилось. Послышались быстрые шаги, приближающиеся к комнате, и Шэнь Юаню пришлось приготовиться к ожидающей его дерьмовой буре. Дверь с грохотом распахнулась, напугав двух других пиковых лордов, все еще присутствовавших в комнате и погруженных в свои мысли. Шэнь Юань держал лицо слегка опущенным, ровно настолько, чтобы он не мог видеть лиц и чтобы его очки не упали. Голос, которого он раньше не слышал, произнес: "Это он?" Лю Цингэ усмехнулся, входя внутрь: "Да. Он сказал, что его зовут Шень Юань. У него твоя фамилия!" Мягкие, грациозные шаги направились к кровати, которую он занимал. Он услышал, как Юэ Цинъюань сказал "Сяо Цзю", прежде чем его прервало злобное рычание. "Не называй меня так!" Шэнь Юань слегка вздрогнул и начал теребить край своего одеяла. То, которое он принес сюда с собой. То одеяло, которое было слегка обожжено и немного испачкано землёй, оставшейся от детенышей саламандр, которые прижимались к нему. Его сердце бешено колотилось. "Ты. Шень Юань", - прошипел голос, полный ненависти и чего-то еще, - "подними голову. Сейчас же". Шэнь Юань слегка отказался, отвернув голову. Щелчок языком был единственным предупреждением, которое он получил, когда чья-то рука схватила его за подбородок и заставила поднять голову. Хмурое лицо его Эр-ге уставилось на него сверху вниз. За исключением того, что это был не он. Что-то вонзилось в грудь Шэнь Юаня. Он открыл рот. И укусил обидчика, который посмел надеть личину его брата, за руку. "Ой!" "Шень шиди!" "Эй!" Раздалось несколько голосов, когда Шэнь Юань вцепился в руку, которая так грубо с ним обошлась. Его Эр-ге никогда бы не причинил ему вреда, даже случайно. Этот человек не был его Эр-ге. И это было больно. "Отпусти меня, ты, зверь!" Другая рука схватила его за короткие волосы, почти готовая оттащить, но остановилась. "Шэнь Шиди, не причиняй ему вреда. Он просто напуган". Сказала Юэ Цинъюань. Шэнь Юань сморгнул слезы с глаз и сумел поднять взгляд, чтобы увидеть Юэ Цинъюань, держащую запястье руки, которая больно вцепилась в его волосы. На лице нового человека было возмущенное и растерянное выражение. Му Цинфан через мгновение оказалась рядом с ним, нежно коснувшись его щеки: "Пожалуйста, отпусти руку Шэнь шисюна, Шэнь шицзэй". Шэнь Юань быстро моргнул, прежде чем разжать челюсть. Не-Эр-гэ практически вырвал руку, все еще свирепо глядя на Юэ Цинъюаня, когда он ослабил мертвую хватку в его волосах, чтобы с отвращением вырвать свою руку из хватки Юэ Цинъюаня. Му Цинфан выглядел так, будто хотел что-то сказать им, но был остановлен, когда заговорил Лю Цинге: "Ты причинил ему боль". "Ни хрена себе! Он укусил меня!" "Нет". Он указал на Шэнь Юаня. "Посмотри на его лицо, Шэнь Цинцю. Любой укусит, если ты его вот так схватишь". Шэнь Юань слегка нахмурился, но поморщился от боли в челюсти. Глаза Юэ Цинъюаня расширились, и он немедленно присел на корточки, взяв лицо Шэнь Юаня в свои руки. По бокам его подбородка уже образовались темные синяки. "Шэнь шисюн, ты не можешь так жестоко обращаться с хрупкими пациентами". - выругался Му Цинфан, обходя вокруг, чтобы взять целебный бальзам. "Тебе нужно контролировать свою силу. У него даже нет духовных вен." Шэнь Цинцю стиснул зубы, глядя на свою руку. Она была немного красной, но на ней не было даже следов укуса. На самом деле, сам укус совсем не болел. Сама неожиданность того, что его укусили, спровоцировала такую защитную реакцию. Лю Цингэ скрестил руки на груди, наблюдая, как Му Цинфан нежно втирает бальзам ему в подбородок. Каждая клеточка его существа дрожала от ревности и ярости. С кем переспал Шэнь Цинцю? Почему они смогли подарить ему сына? Причем хрупкого? Его бросили? Шэнь Цинцю вообще знал о его существовании? Шэнь Юань надулся, когда ему на лицо нанесли вонючий бальзам. Он не мог выносить обеспокоенных взглядов Юэ Цинъюаня, которые напоминали ему о его Даге, и ему было ненавистно видеть это хмурое выражение на лице Не-Эр-ге. И у него болела грудь. Плохо. Как только Му Цинфан закончил, он начал кашлять и сжимать грудь. "Шень Шицзей? Ты в порядке?" В ответ он захрипел. Юэ Цинъюань посмотрел на Му Цинфана, прежде чем посмотреть на Шэнь Цинцю и Лю Цинге. "Мы отложим вопросы на другой день. Шень шицзей нуждается в отдыхе". Шэнь Цинцю усмехнулся, хватая свой выброшенный веер: "Я думаю, что нет, Чжанмэнь-шисюн. Мне нужно знать, почему у этого... у этого сопляка мое имя и почему он...!" Шэнь Цинцю не закончил свое заявление. Но "почему он похож на меня" было понято остальными. Возможно, он прикидывался дурачком или действительно не был родственником молодого человека на кровати, они не были уверены. Еще один приступ болезненного кашля отвлек остальных, и они на мгновение оставили Шэнь Юаня в покое. Му Цинфан приказал ученику приготовить чай со специальной смесью, чтобы облегчить кашель Шэнь Юаня, в то время как остальных силой заставили покинуть комнату. Итак, Шэнь Цинцю, Лю Цинге и Юэ Цинъюань молча стояли за пределами комнаты. Все в равной степени смущены и с любопытством наблюдали за молодым человеком внутри комнаты.