Хвост кометы

Реабилитация проходит тяжело, но стремительно. Вольный Торговец не может позволить себе долгого прозябания в постели. Уже через неделю, как и обещали медики, повязку на правом глазу снимают. Наконец Ифтидия видит обоими глазами, но привыкнуть все еще нужно. Она смотрит на отражение в зеркале и едва ли себя узнает. Оттуда ее глазами смотрит кто-то чужой и одновременно такой же. Уже ставший родным шрам, напротив – ожог, что ползет от низа челюсти к щеке, утыкаясь в нижнее веко; серебристые волосы, обкромсанные как попало. Спасибо, что не машинкой под 0. Ожог с лица прерывается на шее и вновь появляется, – как островок – у ключицы, переходя в металл протеза. Удивительно тонкая, даже изящная работа. Кромку между металлом и плотью линией перекрывает толстая лямка длинной сорочки, закрывающей грудь. Не гоже Вольному Торговцу щеголять прелестями перед кем попало, ведь что-то более укрывающее надеть попросту больно на грани возможного. Дверь в покои открывается, входит несколько человек – аккуратные, осторожные шаги по ковру и камню. – Госпожа, служанки прибыли, чтобы помочь вам с утренним туалетом и завтраком. Если будут какие-то указания – мы с радостью все исполним, только скажите, – главная служанка, женщина в годах с аккуратно собранными в пучок волосами и в накрахмаленном переднике, сгибается в уважительном поклоне. Несколько девушек за ней следуют примеру, как маленькие робкие птенцы подле наседки. – Подготовьте какой-то приемлемый костюм на выход. Нужно пройтись хотя бы до мостика. – Госпожа, лекари сказали, вам не следует далеко ходить… – пытается образумить ее старшая. Ифтидия вздыхает, что служанки воспринимают как самый настоящий удар хлыстом. – Я понимаю, но у нас нет времени. Нужно возвращаться в строй. Трость готова? – Ифтидия делает маленький шаг назад. Сейчас все ее шаги медленные, неловкие, – к новой стопе надо привыкнуть, а плоти – восстановиться. Старшая служанка тихо кашляет, поводит головой. Одна из девушек выходит вперед, опускается на колени и протягивает длинный футляр. – Мастера корабля не чета искусникам Даргонуса. К следующему возвращению на планету-столицу вас будет ждать более достойная трость, чем эта, госпожа, – женщина отщелкивает крышку, демонстрируя изящную тонкую черную трость с золотой рукоятью в виде аквилы. Ифтидия тянет руку, вытаскивает трость из футляра. Тяжесть нового предмета тянет раненое плечо – Ифтидия правша и все привыкла делать ныне искусственной рукой. Она тихонько шипит, меняя руку и беря трость соответствующе. Аквила под пальцами и ладонью удобно расправляется, не мешая двигаться. – Приготовьте костюм и передайте Сенешалю мою просьбу зайти. И приведите мои волосы в порядок, это какой-то кошмар… – Ифтидия привыкает к новому предмету, пытается сделать несколько шагов вперед и назад. Отражение-чужак следует за ней. Несколько неповоротливое, словно кукла с оторванными шарнирами. От прямой осанки, кажется, и следа не осталось. Только шрамы, ожоги, буйство и угнетение плоти. Служанки – все, кроме двух девушек, – удаляются, склонившись, в сторону гардеробной. Одна из оставшихся отходит к туалетному столику, где в недрах выдвижного ящика лежат все нужные парикмахерские принадлежности. Бедняжка на мгновение замирает, задумавшись, как бы подвести столик к госпоже, то ли придумать что-то еще. – Подождите, госпожа, мы подтолкнем столик… – она подзывает движением головы вторую. – Не нужно. Я подойду. Незачем вам таскать тяжести больше необходимого, – противится Ифтидия. Нечего себя жалеть, в гвардии никто с тобой сюсюкаться не собирался. Шаг за шагом, все ближе к стулу. Еще немного усилий, чтобы сесть. Служанки принимаются за дело, заслоняют собой отражение-насмешку. Уже через час Ифтидия готова. Волосы приведены в порядок и уложены. Светлые пряди по бокам лица аккуратно отвлекают внимание от ожога на правой щеке. Тонкая ткань легкого платья обнимает плечи и руки, не доставляя дискомфорта, но слишком просвечивает и смотрится открыто. Поверх него, чтобы придать образу более строгий и утонченный вид, накинут и застегнут плащ с фамильным гербом. В покои входят снова. Знакомые тяжелые шаги, уважительный предупредительный кашель. Сенешаль привычно щепетилен к приватности Лорд-Капитана. Ифтидия выходит к нему сама, лишь раз пошатнувшись, что взывает у служанок встревоженные вздохи и попытки поймать, удержать, но тяжелый взгляд госпожи заставляет их отпрянуть. Ифтидия выходит в холл своих покоев под внимательный взгляд Абеляра. Сенешаль уважительно кивает, скрывая тревогу во взгляде и проблеск мучительного сочувствия. – Нам стоит поспешить, – проходит мимо него Ифтидия, в такт своих шагов стукая тростью о пол. – Как пожелаете, Лорд-Капитан. Ван Калокс настаивал на встрече и… – кивает Сенешаль, идя вперед, чтобы открыть госпоже дверь. Прошедшие пару дней в визитах Дознавателю было отказано. Слишком больно и страшно привыкать к новому облику. Он видел ее в состоянии многим хуже нынешнего, но было в этой слабости что-то порочное, стыдливое. Ифтидия не успевает что-то сказать, ведь сам Инквизитор уже за дверью –оборачивается на выходящих. – Ифтидия, – склоняется в поклоне он, тянется к свободной руке, чтобы запечатлеть поцелуй. – Хейнрикс, составишь нам компанию по пути на мостик? – мягко, пусть и несколько нервно улыбается девушка. – Конечно, – учтиво отзывается Инквизитор. Нужно спешить и показать всем, что Вольный Торговец вновь в строю и никто не смеет упрекнуть ее в слабости и немощи.