Incredibly loud and extremely close

Глава 16. Счастливая женщина

 

Март 2033 года

Барселона, Испания

    Впервые за долгое время я счастлива. Не как человек, который проживает прекрасную жизнь. Не как жена, у которой есть любящий муж, готовый ради неё на все. Не как тренер, чьи ученики добиваются высоких результатов. Не как мать, у которой растёт красивая и умная дочь. А как любимая и любящая женщина. Я буду лгать, если скажу, что Кристиан меня не любил или не показывал своих чувств. Нет, он прекрасный мужчина, который умеет сделать всё, чтобы женщина рядом с ним чувствовала себя желанной и красивой, но проблема в том, что я этого хотела не от него. Лишь находясь рядом с Юдзуру я позволяю своим чувствам пробудиться ото спячки и расцвести прекрасными цветами нашей любви.    Я не смогу вернуться к тем беззаботным отношениям с Крисом. Особенно не после того, как я изменила нашему браку с Юзу. Это нечестно по отношению к ним обоим — и меня просто охватывает дрожь от одной мысли о том, что надо будет объяснять Крису, почему я больше не могу быть его женой. Он знает, конечно, он всё понимает, но окончательно сказать «Давай разведемся» будет больно для нас обоих. Мы привыкли к тому, что есть эта тихая семейная гавань, где мы никогда не ругаемся, где наша дочь растёт в комфорте и спокойствии, где мы никогда не осуждаем друг друга, а поддерживаем любое решение. Но теперь... Мне надо будет как-то объяснить всё дочери, устраивать по-новому быт и искать вместе с Крисом решение, как мы будем организовывать их встречи. Я не буду препятствовать их общению, строя из себя злую мать, но и не допускаю мысли, что Кристиан заберёт её у меня. Это просто невозможно.    — Евгения Армановна, вы можете посмотреть за вещами, пока я отойду в туалет? — Маша смущается, подходя ко мне и тихо шепча.    — Иди конечно, я буду тут, — делаю глоток кофе, на автомате кивая ей. — У тебя есть еще десять минут.    — Я туда и обратно, — она подскакивает и чуть ли не бегом вылетает из тренировочного зала. Молодость...    Я пью кофе, стараясь не уснуть, пока мои девочки растягиваются. Сегодняшняя ночь... После того, как уложила Асю, я ещё долго переписывалась с Юзу обо всяких мелочах, наплевав на то, что мне очень рано вставать. Он, конечно, уговаривал меня лечь пораньше, но мне так хотелось быть рядом с ним хотя бы с помощью сообщений. То, что было между нами вчера вечером... Я ожила и почувствовала себя желанной. Его поцелуи, прикосновения — всё это такое знакомое и одновременное новое для моего тела. Я скучала по нему сильнее, чем думала раньше.    — Настя, ты опять бросаешь руки перед прыжком, — подзываю к себе ученицу, — а мы даже не на льду. Сколько мне тебе говорить об этом? Ты бросаешь руки – и твой корпус ведёт во все стороны.   — Простите, я сейчас ещё раз сделаю, — она пристыженно опускает глаза. — Я буду стараться.    Молча качаю головой, окидывая зал глазами, и допиваю свой кофе. Юдзуру утром, придя в номер, чтобы подменить меня, принес чашку со свежесваренным горячим кофе, с улыбкой смотря на мои плохо замаскированные синяки. Его легкий приветственный поцелуй до сих пор горит на моих губах, напоминая о том, что он ждёт меня в номере с Асей. Ася... Моя маленькая егоза может устроить ему всё, что ей удумается, но Юзу не будет жаловаться — это не в его характере.    — Собираемся, девочки. Пора переобуваться и идти на тренировку.   Выбрасываю пустой стакан в близлежащую мусорку и прохожу вдоль стены, краем глаза наблюдая за другими девочками. Чем-то их подготовка напоминают ту же самую, что была у меня в юности: поглядывают в телефон, кому-то быстро отвечая, кто-то улыбается входящему сообщению, другие усиленно растягиваются. У каждой есть свой ритуал, и особенно завтра это будет заметно, когда каждая выйдет на старт.    ***   — Я вернулась, — захожу в номер, на ходу снимая верхнюю одежду. — Есть кто живой?    — Мы тут, — я слышу голос Юдзуру из комнаты. — Заходи.   Скидываю ботинки и с некой опаской захожу глубже в номер, боясь представить, что меня там ждёт: Ася в своей манере могла заставить его делать всё, что угодно, а Юдзуру поддается всем её идеям и уговорам. Однако, когда они попадают в моё поле зрение, я немного выдыхаю: никаких бунгало из мебели и покрывал, никаких полос препятствий или следов разрушения. Оба лежат на животах на полу, старательно раскрашивая что-то на.... ватмане?    — Откуда у вас это? — я опускаюсь на колени рядом с дочерью, проводя рукой по её растрепанным косам. — И что вы рисуете?    — Я попросил на ресепшене, они с радостью поделились с нами бумагой, — Юзу поднимает взгляд на меня. — А рисуем мы волшебных троллей.    — Ого, — я разглядываю их рисунок, стараясь не засмеяться: единственное, что отличает каракули Юзу от попыток дочери — это чуть более ровные линии, а так... — Это очень... красиво. Да.    — Правда? — он прищуривает глаза, перекатываюсь на бок. — Тебе нравится, как мы нарисовали? Ты считаешь, что у нас талант?    — О, да, бесспорно, — смешок срывается с моих губ, но я наклоняюсь и целую дочку в волосы, пытаясь это скрыть. — Ты по мне даже не скучала?    — Скучала, но мне надо закончить нашу картину! Дядя Юзу, ты ещё не нарисовал Памплексу все руки. У него их шесть, а у тебя только две!    — Прости, принцесса, меня отвлекла твоя мама от процесса, я сейчас исправлюсь.   И он с серьезным видом приступает к рисованию недостающих рук. Я с удивлением смотрю на то, как они оба игнорируют меня, увлеченные процессом создания своего шедевра. Моя дочь, которая обычно максимально отстраненно ведёт себя с чужими людьми, сейчас просто игнорирует собственную мать.    — Да, не этого я ожидала, — нервно смеюсь, поднимаясь во весь рост. — Вы позавтракали хотя бы?    — Да, мы поели кашу с фруктами и выпили чай. Там ещё есть яблоко, можешь скушать, — Юзу машет головой в сторону стола. — Ты ела что-то кроме утреннего кофе?    — Неа, я спешила вернуться сюда после тренировки, закажу что-нибудь. Тебе, кстати, тоже скоро идти надо.   — Ага... Я своих уже разбудил, они собираются. Мне надо через сорок минут быть внизу.    — Может быть тогда заказать кофе и что-то перекусить ещё? Должны быстро принести, я надеюсь.    — Кофе будет супер, — он дарит мне ещё одну легкую улыбку, прежде чем отложить фломастеры в сторону. — Все, мой готов!    — Мне осталось чуть-чуть, — Ася что-то старательно рисует, пока Юдзуру поднимается и потягивается, разминая затекшее тело. Он изгибается во все стороны, благодаря чему его черная водолазка задирается и обнажает полосочку кожи на животе чуть выше пояса. Юзу ловит мой взгляд и игриво качает головой. А что я могу поделать?!    — Некрасиво подглядывать.   — Ой, можно подумать, — пожимаю плечами и берусь за телефон, чтобы заказать доставку в номер. Я голодна, да и уверена, что Ася тоже вскоре что-то захочет перекусить, поэтому заказываю несколько больше, чтобы мы все успели перекусить.    — Ты решила накормить целую роту? — Юзу устраивается на соседнем стуле. — Мы хорошо покушали, Жень, я честно говорю. Ася съела тарелку каши и половину яблока. Выпила чай. Мы даже обошлись без конфет!    — Ты молодец, спасибо тебе огромное за помощь. Завтра Сара заберет детей, потому что у нас с тобой там тренировки очень рядом, мы просто не успеем поменяться. И на время соревнований они будут на трибуне, я к ним присоединюсь, как откатают девочки мои. Ася давно хотела посмотреть.    — Отлично, это здорово. Они будут на обычной или виповской?    — На виповской, конечно, не хочу, чтобы они толпились. Не дай Бог Ася удумает что-то посмотреть и сбежит. Лучше пусть все вместе там сидят спокойно.   — Если ты не против, то я бы хотел присоединиться к вам, как сам освобожусь. У нас будет на втором катке тренировка, мне надо точно проверить время и как добраться оттуда до основного, но я приеду в любом случае.    — Мы всегда раду тебя видеть, ты же знаешь, — я кладу свою руку поверх его и улыбаюсь. — Всегда.   ***   — Ты уверена, что не хочешь, чтобы я забрала Асю на ночевку к нам? — Сара с легкой улыбкой спрашивает у меня, пока мы наблюдаем за игрой детей на улице. — Мне не сложно, места у нас достаточно. И если что — я всегда могу прийти к тебе.   — Не выдумывай. Сара, прежде чем переходить к таким отношениям, мне надо разобраться со своим браком. Юдзуру знает об этом и уважает моё решение.   — А что тогда было вчера?    — Прекращай меня смущать!     — Да ладно тебе, я же не мой муж. Он мне хоть и порассказывал о вас некоторые истории, но всё равно многое скрывает, я знаю. Он Юзу постоянно поддевает по этому поводу, а тот смущается, стоит упомянуть твоё имя, — Сара добродушно смеется. — Вы очень-очень милые.    — Может мы и милые, но история у нас не самая красивая, — я морщусь, вспоминая прошлое. — Это я его бросила в самый сложный для него момент карьеры. Когда ему нужна была моя поддержка и помощь, я оставила ради каких-то своим амбиций. А потом кусала локти все эти годы и думала о том, как ужасно я поступила с единственным мужчиной, который принимал меня такой, какая я есть.   — Ты несчастлива в браке?   — Счастлива, наверное, но как человек. Ты понимаешь, Крис для меня больше друг, чем муж. Я и сошлась-то с ним скорее из-за того, что его любовь нас накрывала куполом, а мне так хотелось снова почувствовать, что я любима и желанна, что забила на свои чувства... Но любовь к другу и любовь к мужчине — это совершенно разные вещи. Никогда я не смогу относиться к мужу так, как к Юдзуру. Это разная любовь.   — Да, это другая. Хави мой не первый мужчина, но только с ним я поняла, что значит быть любимой и любящей одновременно, когда ты всю душу, всего себя отдаешь человеку, а он не то, что не забирает у тебя это, а дарит ещё больше, создавая всё это вместе...    — Именно так. Но я не жалею о том, что у меня есть Ася. Это лучшее, что случилось в браке, — с улыбкой смотрю на дочь. Как я могла раньше жить без нее и думать, что у меня всё хорошо? Это была совершенно другая жизнь, другая я... Без неё словно всё в тумане было.    — Я тебя понимаю. Вот я иногда думаю, что я бы выжила без Хави, но без них... Без них я бы уже не смогла. Несмотря даже на то, что иногда они доводят меня до истерики и желания сдать их в детский дом, но стоит мне десять минут побыть в тишине, выпить бокал вина — и все налаживает.   — Это точно, — смеюсь в ответ, понимая эти материнские чувства. — Секундные желания ничего не значат, все мы люди, у всех есть слабости. Я вообще восхищаюсь тому, как люди справляются с двойней: я с одной еле-еле справлялась, хоть мне все вокруг и помогали, но год без нормального сна — это было ужасно.   — О, мы с Хави первый год жизни почти не помним. Ни мои, ни его родители особо и помочь-то не могли, так что нам пришлось справляться с этим исчадием ада вдвоем. А он ещё и работал на катке, выстраивал свой бизнес. После этого я поставила спираль и сказала, что никакого еще одного ребенка, баста! Лавочка закрыта!    — Я тебя полностью поддерживаю.   — А как же Юзу? — Сара вопросительно на меня смотрит, кивая в сторону детей. — Он же наверняка захочет общего ребёнка. Он хоть и общается очень мило с Асей, но ясное дело, что у неё есть свой отец.   — Мы ещё ничего не обсуждали, это слишком серьезный вопрос, а мы, как ты знаешь, еще вообще ни к чему не пришли. Мне сначала нужно разобраться со своей жизнью и браком, прежде чем строить полноценные отношения с ним. Это всё требует времени и сил, я не могу что-то решить сама сейчас.    — Ладно. Но в любом случае я буду рада понянчить ваших малышей, когда придёт время, чтобы дать родителям провести пару часов вдвоём. Это важно, — она подмигивает, прежде чем отвернуться к детям. — Лусия, прекрати бить брата! Сколько тебе говорить...    ***   — Ты волнуешься перед завтрашним днём? — Юдзуру спрашивает меня, когда мы сидим на диване в моём номере. Ася задремала на постели, и, чтобы не тревожить её сон, мы говорим в полголоса. — Это же первый твой ЧМ, куда ты приехала в роли тренера?    — Переживаю. Не так, как в роли спортсменки, но волнение всё равно сильное. Что, если я завтра не смогу найти для девочек правильных слов, чтобы настроить их на прокат? Я за главную... Да, Дима и Оля их поддерживают, с ними много разговаривают, но именно я должна им помочь буду в самую последнюю минуту.    — Ты их не раз выводила на старт, ты знаешь, что говорить. Тебе нужно самой успокоиться для начала: ты должна излучать спокойствие и уверенность в своих девочках, а не быть клубком нервов, понимаешь? — Юзу берет меня за руку и подносит к своим губам. — Будь самой собой.    — Когда я слушаю саму себя, то мне хочется завернуться в твои объятия и никогда оттуда не выбираться, — придвигаюсь к нему поближе, забравшись с ногами на диван. — Чтобы ты защитил меня ото всех проблем и напастий.    — Тебе стоит только показать мне, что ты этого хочешь, и я тебя никогда-никогда не выпущу, — он обвивает меня руками и прижимает к своей груди в убаюкивающем жесте, — просто позволь мне быть с тобой рядом, Женя.   — Я хочу этого. Быть с тобой, быть в твоих объятиях. Быть той, кто дарит тебе любовь и принимает её. Я устала быть сильной только из-за того, что я когда-то сказала тебе об этом, — слезинка невольно соскальзывает с своих ресниц, но Юзу ловит её губами.    — И не будь. Отпусти себя и позволь мне помочь тебе обрести себя наконец-то.   Он целует меня нежно-нежно, что сердце замирает, и все вокруг останавливает свой ход лишь для того, чтобы начать новый виток.