Incredibly loud and extremely close

Глава 83. Снова?!..

Октябрь 2021 года Москва, Россия

«Юдзуру Ханю из-за травмы снимается с этапа Гран-при в Сочи и пропускает всю серию» Все новостные порталы пестрят этим заголовков, вгоняя меня в своего рода ступор. Он травмирован? Снова? Прям перед Олимпиадой он опять получил травму? Быть этого не может... Я в ужасе листаю статьи, пытаясь найти какие-то детали, но везде указывается, что комментарии от Федерации и спортсмена будет добавлен позже. — Почему же ты мне ничего не сказал? — я захожу на сайт японских новостей и ищу знакомые иероглифу с его именем, но там, судя по размеру статьи, тоже нет никаких подробностей, только самые общие фразы и пожелания скорейшего выздоровления. Скорейшего... Открываю наш диалог, но Юдзуру не в сети. Из-за нервов не могу понять, который час сейчас у него, и просто пишу сообщение. Евгения 17:22:54 Юзу, это правда? Как ты себя чувствуешь? Что произошло? Я отправляю, пока не пожалела об этом, и зажмуриваю глаза. Чёрт! За эти несколько недель, что мы не общались, произошло то, чего он так боялся снова. Травма в ответственный момент, в момент работы над акселем, в ходе подготовки к Олимпиаде, когда у него хорошая физическая форма и весь процесс выстроен на основании еженедельного плана набора формы. — Пожалуйста, пусть все будет хорошо, — я шепчу эти слова, каждый раз посматривая на экран телефона в надежде, что он мне ответит и хоть что-то скажет. — Пусть это ошибка. Желтая пресса. Но Юдзуру не отвечает мне ни сегодня, ни на следующий день... *** — Как он? — мама садится в машину, пристегивая ремень безопасности, пока я вожусь со своей сумкой. — Ответил? — Нет, никаких новостей. Вроде как выпустили пресс-релиз, но это обычная вещь с кучей напыщенных слов, откуда ничего не поймешь. То ли он в порядке, то ли нет... Никакой конкретики, сама понимаешь. — Да, это естественно, — мама поджимает губы и вздыхает, — может быть позвони ему? Или попробуй связаться с Юми-сан, она может рассказать тебе. — Я не уверена, что это хорошая идея, — я немного мнусь, пока решаю, стоит ли рассказать маме правду или нет. — Понимаешь, у нас с Юзу произошла небольшая... ммм... ссора? Недопонимание? — Так, что на этот раз? — мама вздыхает и смотрит на меня. — Что не поделили? — Он узнал о нашем договоре с Ильей по поводу реклам с Даней и поддержании видимости чувств, — я закрываю лицо руками, благодаря себя за отсутствие сегодня макияжа, — и мы поругались. И не общаемся уже несколько недель. Мама молчит, и от этого ещё хуже. Я чувствую её немой укор. Да-да, твоя дочь самая настоящая дура, которая наступает на одни и те же грабли в очередной раз, даже не позаботившись о том, чтобы себе солому подстелить. Сколько раз происходило такое, а жизнь меня ничего не учит. — Почему ты так сделала? Ты же обещала, что все ему расскажешь. — Я побоялась, потому что... Как правильно объяснить? Сказать, что это шоу, поэтому нам нужно притворяться парой? Я честно не думала, что это будет таким масштабным и он что-то узнает.... — Ты хотела от него скрыть? — мама возмущенно ахает. — Женя! Чем ты думала вообще? — Я не знаю! — я повышаю голос, зарываясь пальцами в волосы, — я не знаю, чем я думала, но явно я думала неправильно, я уже поняла это, мама. — Вот именно, Женя, ты думала неправильно! Тебе надо было сразу сказать, а сейчас ты делаешь только хуже все, ясно? Почему ты не можешь нормально ему позвонить и все объяснить сейчас? — Потому что он не отвечает больше мне на сообщения. Мама молчит в ответ, и я поворачиваю голову к ней, чтобы понять, о чем она думает сейчас. Судя по маминому взгляду, она совершенно не одобряет моего поведения и принятых решений. — Ты должна сегодня же решить этот вопрос. Юдзуру получил травму, ему нужна поддержка близких людей. — Я постараюсь. *** — Почему же это так сложно? — я тяжело вздыхаю, смотря на открытый диалог с Юдзуру. Я хочу ему написать и спросить о самочувствии, но не знаю, как подступиться к этому... — Привет, как дела? Как это тупо! Боже... Я утыкаюсь лицом в подушку и зажмуриваю глаза. Ладно, хорошо, обычно у нас с ним диалог шёл легко даже в те годы, когда мы только начинали общаться. Лучше оторвать этот пластырь сразу, чем терпеть долгою Евгения 18:41:11 Это правда? Я выдыхаю и вижу, как Юзу входит в сеть, а потом сразу же читает сообщение. Считаю медленно до трех, прежде чем сделать вдох, и как-то стараюсь успокоить сердцебиение. Все хорошо. Все отлично. Юдзуру 18:42:00 Да, травма, снимаюсь с этапов. Евгения 18:42:09 Насколько все серьёзно? Как в прошлый раз? Юдзуру 18:42:17 Да, точно так же. Та же травма. Юдзуру 18:42:22 Надо же... Ровно как четыре года назад. Евгения 18:42:30 Сроки восстановления какие? Юдзуру 18:41:38 Несколько недель полного покоя, а потом постепенно возвращаться в режим. В принципе, все как обычно. Я несколько раз перечитываю его сообщение. Я знаю, что это значит. Он будет ускоренно готовиться к Национальным, чтобы все успеть, а потом к Играм. И ещё и аксель... Евгения 18:42:08 Можно я тебе позвоню? Или неудобно говорить? Юдзуру 18:42:19 Давай через десять минут. Евгения 18:42:23 Хорошо Я делаю глоток остывшего кофе и мчусь к зеркалу, чтобы поправить размазавшийся за день макияж и растрепавшиеся волосы. Все не так ужасно, как мне показалось сначала, но по-прежнему это выглядит не очень. К чёрту, нет времени на то, чтобы все переделать, пусть как есть всё, так и будет. Я падаю обратно на кровать и с нетерпением жду звонка. Ещё восемь минут... Чем он занят, интересно? Может быть заканчивает ужинать? Хотя он же не тренируется, поэтому нет смысла придерживаться обычного режима тренировок и питания. Заниматься он вряд ли может сейчас даже в зале. Может быть с мамой разговаривает? Все может быть, конечно... Обкусываю все ногти, пока жду его звонка, и когда наконец-то появляется его лицо на телефоне, я напряжена как струна. — Привет, — он осторожно произносит это. — Привет! — я наигранно бодро отвечаю и зачем-то машу рукой. — Как ты? — Как человек, который повредил связки перед важным стартом, — Юзу усмехается и качает головой, отчего челка падает ему на глаза, — все как всегда, как обычно. — Как ты сам? Когда это произошло? — На прошлой неделе. И, самое обидное, не на акселе даже. На прошлой неделе... Но он ничего мне не говорил, я даже не знала об этом все дни, думала, что все в порядке, а на деле... — Почему ты не сообщил мне? — Не знаю, — он пожимает плечами, – сначала было не до этого, а потом, когда я тебе звонил, ты была на съемке, не самое подходящее время, чтобы тебе рассказывать о травме. Ну а потом... Ну как-то не сложилось просто... — Лучше бы ты меня тогда прервал и все рассказал, ничего страшного бы не произошло. — Да, но у тебя же работа. Дела, контракты... — Прости меня за это, — я тихо шепчу, опустив взгляд. Не могу смотреть ему в глаза сейчас, мне никогда еще не было так стыдно, — я не знаю, почему я повела себя как последняя дура. Ведь сама себе говорила, что так нельзя себя вести! Так нет же, повела... — Если бы ты все сразу объяснила... — Да, ничего бы этого не было, я знаю. Просто мне показалось, что ты расстроишься, если узнаешь... — Но я расстроюсь, если узнаю это не от тебя, а из Интернета, — Юзу перебивает меня. —— Ты же понимаешь, как это неприятно? Как ты сейчас узнала о травме и снятии из газет раньше, чем я успел тебе сказать. Чувствуешь это? — Чувствую, — морщусь от неприятных чувств, — я понимаю, о чём ты говоришь. Прости. Я правда не думала. Не знаю, что произошло. У меня такие странные чувства из-за шоу. Мне нравится кататься, но тут зависит все вообще не от меня, я вынуждена подстраиваться под другого человека: учитывать его скорость, делать поддержки, не прыгать практически... Я скучаю по настоящему спорту. — Я понимаю. — И из-аз этого я творю глупости. Не только в том, что тебе не сказала ничего, но и в разных других вещах. Соглашаюсь на всякие контракты, встречи... — качаю головой расстроенно. — Юзу, я запуталась. — Может быть ты просто врешь сама себе, что закрыла дверь в спорт, а на деле до сих пор не закрыла эту тему? — Юдзуру склоняет голову вбок, и я наблюдаю за тем, как его челка снова падает на глаза. — Ты говорила с психологом? — Нет. Я уже объясняла тебе, что не планирую к нему идти, мне не нужно, чтобы копались в моих мозгах. — Женя, ты же сама признаешь, что принимаешь неправильные решения. Может быть тебе просто нужно поговорить с человеком знающим? Который поможет тебе разобраться? Я не отправляю тебя к психиатру, а просто к психологу, с кем ты сможешь обсудить эту ситуацию. — Спасибо, но нет. Давай больше не будем об этом говорить, пожалуйста, — я закусываю верхнюю губу, желая прекратить этот звонок. Зачем я начала эту тему вообще? — Как мама? — С ней все в порядке, спасибо, — он отвечает ровным голосом, но я вижу, что он еле сдерживает себя. — Как бабушка? — Она... — я тяжело сглатываю, — по-разному. Иногда лучше, иногда сложные дни... — Чем-то могу вам помочь? — Нет, все есть, спасибо, — пытаюсь улыбнуться, но выходит лишь нервный оскал. — Юзу... Все же наладится? — Однажды все обязательно наладится. Все будет хорошо, сложные периоды всегда бывают, после них становится лучше. — Что-то последние годы у нас исключительно сложные периоды в жизни. Когда уже эта белая полоса? — Я уверен, что скоро. Ещё полгода — и настанет следующий этап в нашей жизни. Я понимаю, что он говорит об играх. Это наш шанс с ним встретить, его возможность защитить свой титул ещё раз... И возможность открыто поговорить обо всем, что между нами происходит.