Incredibly loud and extremely close

Глава 25. Через тернии...

Февраль 2019 года Нижний Новгород, Россия

Я вхожу в отель на дрожащих ногах, не веря в то, что только что произошло. Я сумела выиграть эти соревнования, даже совершив ошибку в произвольной, упав с нового каскада. Я чисто откатала короткую программу, ни разу не допустив ошибки или помарки, я выиграла старт. Я стала первой. Я снова на вершине пьедестала, я снова с золотой медалью на шее. — Евгения, ты молодец! — Трейси крепко меня обнимает в лифте, в очередной раз говоря похвалу. — Вот это ты! Та, которая всех устрашает на тренировках. Та, которая не останавливается перед лицом трудностей. Ты сегодня была той, которую мы видим с Брайаном на стартах изо дня в день. И как мы горды тебя видеть с медалью. И не просто медалью, а золотой! Он мне звонил, пока ты разговаривала с представителями Федерации, очень тебя хвалил. Просил передать, что гордится! — Спасибо и тебе, и ему. Спасибо, что продолжаете верить в меня! — Всегда, золотце, мы всегда будем верить в тебя. До самого последнего старта, а потом и просто в жизни. Мы навсегда с тобой и не бросим ни при каких обстоятельствах. Мы твоя семья. Ледовая. — Спасибо вам, — я обнимаю её в ответ, ощущая душевное тепло. — Мне очень помогла поддержка и вера в меня. Мы с ней прощаемся и расходимся по своим номерам, где меня уже ждёт мама, ушедшая чуть-чуть раньше с моими вещами, пока я давала автографы внизу. Она счастливо улыбается и принимает меня в объятия, в которые я с радостью падаю. Как же давно я не чувствовала себя такой живой. Такой счастливой и полноценной. Такой наполненной и реализовавшей свои цели. — Ты всё сможешь, — она шепчет те же слова, что говорила мне в детстве. — Ты сильная. У тебя все обязательно получится, потому что ты — Евгения Медведева. И сегодня ты это доказала всему миру. Для меня ты всегда победительница, но сегодня все это увидели. — Спасибо тебе, что ты рядом. Мамины слова возвращают меня мысленно к сообщению, которое я получила от Юдзуру и на которое еще толком не успела ответить. Он верил в меня все это время и не отказался от этого и сегодня. Его утренние слова о том, что я сильнее судьбы, въелись мне в головной мозг и остались там на время выступления. В тот же момент, как я подскочила после падения, я забыла о нём и катала так, словно все идеально получалось. Я не пыталась усложнить то, что не могу, я просто катала так, словно катаю только для своих близких людей. И поддержка трибун была свидетелем, что я сделала все правильно. — Что тебе заказать покушать? — Можно чуть попозже? Я хочу разложить вещи и ответить всем на сообщения и звонки. Давай через полчасика? Ты, если хочешь, можешь или заказать, или сходить вниз. — Я тогда приглашу Трейси сходить вместе, она тоже на нервах ничего толком не ела, — мама еще раз целует меня в волосы и улыбается, — моя доченька... Поговори со всеми, а потом спускайся вниз, иначе я принесу тарелку борща и заставлю тебя съесть все! — Хорошо, командир! Мама уходит, оставляя меня наконец-то одну, и я быстро пролистываю все важные сообщения, отвечая каждому кратко, пока не возвращаюсь к диалогу с Юдзуру. Я вижу, что он в сети, и мысленно прикидываю время и вспоминаю его примерный распорядок. Возможно, у него найдется десять минут времени на меня? Я нажимая на кнопку вызова, нервно закусив губу. Надеюсь, что я не помешаю ему. — Поздравляю тебя с победой, — его голос звучит радостно. — Ты умница! Ты справилась с поставленной задачей на отлично! — Ну, не совсем на отлично, — я неловко пожимаю плечами, только потом понимая, что он меня не видит. — Я упала на каскаде. Но это была моя единственная ошибка, в принципе. Ну, кроме мелких помарок, которые я сама знаю. Но из видимого всем — именно это. — Всякое случается, тем более, что это новый каскад, ты сама это прекрасно знаешь, ты исполняешь его второй раз на публике, Женя. Я уверен, что дай тебе ещё немного времени — и ты обязательно сможешь чисто его выполнять каждый раз. Я ведь прав? — Наверное... Но я все равно в душе рада, что победила. Лизка ошиблась в короткой, и это так несправедливо радоваться, но... Но я так счастлива держать в руках золотую медаль, Юзу. Я так счастлива, что она у меня на шее, что я выиграла, что стояла на верхней ступени пьедестала, что выступала и показывала себя. Что я боролась и смогла победить, смогла выступить... — Ты все смогла, моя хорошая, — нежность в его голосе пробивает меня на слезы. — Ты справилась, потому что это ты, родная. И ты работала столько времени, пахала как не в себя, ты не давала себе спокойно вздохнуть, все время тренируясь. И вот плоды. Ты в голове изменилась, что тебе и нужно было. — А трибуны, — перед глазами стоит картинка того, как на каждом углу были плакаты с моим лицом, со словами поддержки, — это просто нечто. Это такая поддержка... — Это любовь твоих настоящих фанатов, а не просто пустословов из Интернета. Им-то наплевать на то, что ты и как ты. Они с тобой всегда и везде. И именно их и надо ценить. Думай только об их словах, о том, что они с тобой, переживают за тебя. Они всегда будут рядом. — Да, и сегодня я это почувствовала. Это абсолютно не громкий старт в глубинке России считай, совсем не яркий и незначительный, учитывая наш с Лизой уровень, но они приехали, они поддерживали и были со мной сегодня, все они словно катали рядом Танго... Это непередаваемое чувство. — Я понимаю тебя. И именно поэтому напоминаю тебе каждый раз: думай о них. Нам легко концентрироваться на плохом, но нельзя забывать обо всем хорошем, что есть в нашей жизни. И твои болельщики — это одна часть из этого, — он делает небольшую паузу, во время которой я слышу, как где-то вдалеке хлопает дверь. — Я видел твою улыбку, Женя. Я видел, как ты сияешь. Я скучал по тебе такой. — Я тоже по себе такой скучала, — зажмуриваюсь, стараясь не допустить слез. — Я тоже... Спасибо тебе, Юзу, огромное спасибо, что все еще рядом со мной. Он молчит, но в этой тишине нет напряжения, которое было в последнее время. Мне уютно слышать его дыхание, в котором слышится его легкая усталость после тренировки, незначительный шум, когда он перемещается по раздевалке и устраивается на диванчике. Я знаю его движения, его жесты и даже представляю, в какие моменты он прикрывает глаза. Я скучаю по нашему теплому общению... — Хочу тебя уже увидеть. Мы произносим это одновременно и громко смеемся от собственной дурости. Боялись это озвучить и признать, что нам тяжело друг без друга, и только оказавшись на расстоянии нескольких тысяч километров смогли это признать. Юзу беззлобно подтрунивает надо мной, мол мне просто нужно было уехать далеко и выиграть старт, чтобы в этом признаться, а я говорю ему, что для него важно было увидеть меня счастливой с другими. — Если бы ты была рядом, я бы тебя никуда не отпустил, — он произносит это тихо, но так уверенно, что я не колеблюсь: он бы действительно так поступил, в этом нет никакого сомнения. Мы еще немного разговариваем и договариваемся о встрече сразу, как только я приеду, чтобы нормально поговорить и провести время только вдвоём. Я не хочу с ним прощаться, но мне нужно собрать вещи и перекусить перед поездом, а на это остается всего пару часов. Юдзуру меня отпускает и сам отправляется дальше заниматься, пожелав мне хорошей дороги и взяв обещание, что я напишу, когда доберусь до Москвы. Я быстро бегу в душ, смывая с себя тонну косметики, усталость и остатки негативных эмоций. Вещи практически собраны — мама, видимо, постаралась ещё с утра, пока я была в своих мыслях, поэтому я убираю в чемодан все свое спортивное, надеваю чистый костюм и закрываю его на замок. Все остальные вещи, которые могут мне понадобиться, у меня с собой в сумке. И теперь время сходить поужинать, только у меня есть ещё одно важное дело, которое я должна сделать прямо сейчас. Через несколько минут я стою перед 312 номером, держа в одной руке коробку канадских конфет, а другой стуча в дверь. Я знаю, что должна это сделать, и никакой телефонный звонок не заменит живого общения. — О, привет ещё раз, проходи, — Лиза улыбается при виде меня и придерживает полы халата, пропуская внутрь. — Я только из душа, прости за такой вид. — Ничего страшного. Я к тебе с миром, конфетами и дружбой! — О, Женя, как мило, — Лиза завязывает халат и обнимает меня. — Спасибо тебе, но не стоило! — Ещё как стоило! И это не из-за того, что было сегодня, — я неловко мнусь, не зная, что сказать, — а просто потому, что мы с тобой две старушки, которые остались в мире русской фигурки, должны держаться вместе! — Ой, ну тебе-то далеко до старушки, — Лиза звонко смеется и ведет меня к кроватям. — То, что произошло, это старт. Ты меня не заставляла вчера падать, так что забудь. И ЧР я не из-за тебя пропустила. — Я знаю. Но все равно. Я не знаю, какое решение будет принято, но понимаю, что мы с тобой до японских шоу не увидимся, поэтому лучше я сделаю это сейчас, чем по звонку, — я сажусь на заправленную кровать, нервно теребя рукав кофты, — Лизка, ты достойна туда поехать. — Как и ты. — Мы обе достойны, но квота только одна. — Да, поэтому пусть решают это они, а не мы с тобой, — она пожимает плечами так, как будто это самая естественная и простая вещь в мире. — Лучше мы с тобой в Японии по магазинам пробежимся, если мы попадем в один тур. Очень уж хочется мне туда! Мы болтаем о Японии так, словно шоу — это главное в нашей жизни, а все остальные старты — это просто незначительные вещи, которые стоят на пути к этому. Я знаю, что Лиза тоже невероятно хочет попасть на Чемпионат, потому что в этом сезоне она действительно сияла и показывала себя с самой лучшей стороны, сильной. Но и во мне живет это сильное желание продемонстрировать то, чему я научилась за последнее время. Показать и доказать, что я не просто Евгения, которая раньше побеждала, но я та, которая по-прежнему может занимать места на пьедестале и защищать честь страны. Я не одна из... Я возвращаюсь в номер с чистым сердцем: для меня было важно сказать Лизе эти слова лично, пока мы обе тут, а не списываться или созваниваться по телефону, когда объявят состав команды. Мне не хочется быть той, которая боится своих соперниц и бегает от них. — Наконец-то, — мама встречает меня у порога, недовольно качая головой, — ты же обещала спуститься на ужин, а сама где-то разгуливаешь. Женя, ты потеряла много сил, надо поесть... — Я поем, мам, просто нужно было сделать несколько важных вещей, — я навзничь падаю на кровать, прикрывая глаза. Да, усталость действительно подкрадывается ко мне, а нужно ещё выехать из номера и добраться до вокзала. — А поесть можно и в поезде будет, да? — Да, конечно, но ты дойдешь до поезда-то? Мне кажется, что у тебя совсем не осталось сил. — Для самого важного, мама, они всегда остаются где-то в резерве, а это именно тот случай, когда силы сейчас появятся и помогут мне. — Как скажешь, — я слышу, как мама передвигается по номеру, складывая вещи. — Я все подготовила, все вещи сложила, такси минут через 30 приедет, так что все поедем. Скоро будем дома, там сможешь выспаться наконец-то. — Я поговорила с Юдзуру, — я поворачиваю голову в её сторону и открываю глаза. — Мы не обсудили много вещей, но мы хорошо поговорили и кое-что оба поняли. Спасибо, что подтолкнула меня к этому. — Я рада за вас, доченька. Я снова прикрываю глаза, не скрывая счастливой улыбки. Я тоже рада. Очень-очень сильно рада тому, что мы спокойно сказали друг другу о своих чувствах. О том, что мы соскучились, что хотим увидеться. Сколько раз за последние пару месяц я говорила Юдзуру о своих чувствах? Пальцев одной руки хватит, чтобы сосчитать это. И почему-то именно сейчас, когда зал поддерживал меня и показывал свою любовь, я наконец-то поняла, что и я должна в ответ показывать свои чувства, а не прятать их за фасадом и фразами «ну я же однажды уже сказала это». Сама я хочу, чтобы Юдзуру все время говорил о своём состоянии, чувствах, не закрывался и был листом белой бумаги для меня: таким простым и понятным. Я же похожа на арабскую вязь, которой мы оба не владеем. На ум приходят наши встречи, которые заканчивались либо быстрым сексом, не имеющим ничего общего с теми занятиями любовью, которые были раньше, либо просмотров какого-то аниме или фильма, лежа на одной кровати, но не создавая особо никакого телесного контакта. Мне почему-то казалось, что так правильнее: держаться на расстоянии от него как физически, так и морально. И это получилось — я создала между нами стену, которую теперь с нетерпением хочу разрушить, чтобы все было так, как было раньше: легко, светло и искренне. Мне надоело прятать свои чувства и прятаться от самого Юзу. Я устала от того, что выгоняю его из своей жизни, тогда как последние несколько лет он был одной из важных составляющих её. Он всегда был в моей судьбе вне зависимости от того, где я жила и где находился он. Мы просто были с ним вместе, вот и всё. — Если ты хочешь поспать, то советую тебе потерпеть пару часов до поезда, — мама гладит меня по плечу, заслоняя свет лампы. — Совсем чуть-чуть осталось, потерпи. — Да я и не сплю, — открываю глаза и сажусь. — Надо уже поскорее выбраться отсюда в Москву, а потом и домой. Пора возвращаться к тренировкам, что бы меня ни ждало в этом сезоне. Даже если только шоу. — Все будет хорошо, Жень. Когда мы не прорывались и не находили выхода из самого ужасного положения? — мама подмигивает и тянется за своей одеждой. — Вспомни всю свою карьеру и пойми, что когда путь лёгок, то он ведет в никуда. А через тернии лежит путь к звездам. Мне кажется пошутить, что мой путь через тернии привел в Торонто в объятия Юдзуру, но мама права. Пока я побеждала, то у меня не было даже мысли, что я могу проиграть и что в ближайшее время появится кто-то другой, более сильный и технически подкованный, чтобы обойти меня. По крайней мере до Олимпийских игр. Но жизнь показала, что не всем моим мечтам суждено было стать реальностью, и серебро, лежащее дома, служит напоминанием. Все так, как суждено быть.