Incredibly loud and extremely close

Глава 41. Я буду тебя ждать

Япония Май 2018

Японские шоу-туры всегда приносят множество положительных эмоций, а в этом году, когда Женя провела много времени вместе со мной, это стало особенным разом. У нас у обоих словно выросли крылья, которые давали нам энергию и силы тренироваться и находить все новые образы для себя. Я посвятил Жене номер, о смысле которого знают лишь несколько самых близких человек, включая её саму. Она плакала у меня в объятиях, благодаря за такую поддержку и то, что я от неё не отвернулся после её позорного проигрыша на Олимпиаде. Я плакал вместе с ней, в очередной раз проклиная игры и её травму, которая убила весь прогресс, которого она добивалась долгие годы. Но нам обоим греет душу тот факт, что впереди, буквально через полтора месяца, наши совместные тренировки в Крикете у Брайана. Женя воодушевлена этим фактом и готова начать работать хоть сейчас, но ей нужно долечиться, как и мне самому. Мы берем этот месяц в качестве перерыва от своей деятельности, чтобы дальше продолжить работать, не жалея сил и усилий. — Шоу удивительно быстро пролетели, — Миша хлопает меня по плечу на последней репетиции, — даже не верится, что мы все снова разъезжаемся и увидимся совсем нескоро. — Не переживай, скоро соревнования, наверняка что-то да совпадет. — Нет, — Миша усмехается и поправляет очки. — Я не выйду в сезон и в целом завершаю карьеру. Я устал, Юзу, во мне нет такого же огня, который горит в вас с Женей. Да и возраст... Я хочу заняться хореографией, ставить программы и развиваться в этом направлении. Возможно, когда-нибудь смогу организовать своё шоу, вот тогда позову тебя, — он смеется спокойно и без какого-то сожаления. — Будешь у меня танцеваться сексуальные номера в обтягивающей рубашке. Морщусь от его слов, представляя себя в таком образе. Ну уж нет, если я и надену рубашку, то только на свидание с Женей, чтобы сводить её в какой-нибудь шикарный ресторан в Торонто, а не ради выступления. До такого я пока ещё не докатился, спасибо. — Ну, тогда я мечтаю увидеть тебя на соревнованиях в качестве хореографа, чтобы ты стоял за бортом и поздравлял своего спортсмена, — пожимаю его руку. — У тебя все получится, Миша, я знаю. — Спасибо, друг, — Миша обнимает меня и мы хлопаем друг друга по спине. — Да, все так и будет. — О чём вы тут секретничаете, мальчики? – Женя подъезжает к нам со спины и повисает на Мише. — Всемирный заговор? Составляете план, как сорвать всё шоу? — Разве что номер Юзу, — Миша заводит руки назад и придерживает Женю за бедра. Я не осознаю, что хмурюсь от этого, пока Женя не закатывает глаза и не надувает губы, как делает это каждый раз, когда я ревную её. А это происходит довольно часто. — Главное, чтобы не мой, не хочу, чтобы вы сорвали моё выступление, оно мне нравится, — она хихикает и кладет голову Мише на затылок. — Хочу вечером поесть мороженое и попить какой-нибудь японской вредной газировки. Теперь уже можно! — Это приглашение для посиделок или твой тонкий намёк для Юзу? — Миша смеется, хитро смотря на меня. — А то знаю я вас... — Скорее предложение встретить, — улыбаюсь ей в ответ. — Надо ещё Хави позвать, а то когда мы теперь все вчетвером соберемся. — Ну, разве что эти два пенсионера соберут свои кости и прилетят в Торонто, — Женя спрыгивает на лед и подъезжает ближе ко мне. — Мы в одном месте. Поэтому и вы должны будете туда приехать, чтобы провести с нами время. — Вы похожи на женатую пару, — Миша смеется, заставляя нас обоих смутиться. — Везде хвостиком теперь. Но мне это нравится. Глядишь, Женя из тебя человека сделает, а не нелюдимую машину для трикселя. — У меня хороший триксель! — Никто и не спорит, — Женя снова закатывает глаза, — просто ты столько времени проводишь с ним, что иногда я ревную и боюсь, что ты представляешь в некоторые моменты на моём месте его. Мы все разом замолкаем, смотря на неё, а потом взрываемся смехом, и я притягиваю её в свои объятия, не в силах удержаться. Моя маленькая глупышка, если бы она только знала, сколько раз я срывал этот чертов триксель, думая в неподходящий момент о ней, лежащей в моей постели и извивающейся на белоснежных простынях. — Я кончал от мысли о тебе чаще, чем успешно приземлял аксель, — шепчу ей на ухо, скользя руками по ребрам, — и покажу тебе это вечером снова. Я щекочу её, удерживая в объятиях так, чтобы она не упала на лёд. Я не хочу привлекать к нам внимание, но сейчас на катке лишь наша троица и Тесса со Скоттом, которые бросают лишь пару взглядов на нас, а после тактично отворачиваются, чтобы не смущать, за что я сильно им благодарен. Женя громко хохочет и извивается, то и дело прижимаясь ко мне своей попой и вызывая приятное ощущение тепла женского тела напротив паха. — Все, отдышись, а то шлепнешься, — перемещаю свои руки на её талию, продолжая прижимать к себе. — Не хватало, чтобы ты ещё в последний день себе коленки расшибла, упав с высоты роста на лёд. Она хихикает и откидывает мне на грудь, рвано дыша. Её руки находят мои, тут же переплетаясь пальцами. Такие моменты, хоть их бывает и совсем мало, помогают узнать эту жизнь. Наверное, мы бы именно так обнимались, если бы были обычными людьми и бегали на свидания между работой, учебой и какими-нибудь хобби. Только вот мы известные фигуристы, которые вынуждены пока что ловить эти минуты вместе на катке и в подсобных помещениях. — Ладно, давайте разминаться и репетировать, пока народ не набежал, а то придется после толкаться снова, — Миша служит голосом разума, и мне приходится всё-таки выпустить Женю из своих объятий. — А вечером тогда в чьём номере встречаемся? — В моём, он самый большой, места хватит всем нам. Я закажу мороженое и газировку, — подмигиваю Жене, — а что вам? — А нам нормальный стол, пожалуйста, с едой и напитками для взрослых, — Миша звонко смеется, показывая Жене язык, — а то Хави точно не придёт к нам, его без пива не выманишь. *** Вечером Женя приходит ко мне на полчаса раньше обговоренного с парнями, чтобы помочь с едой и напитками, которые мне уже доставили в номер. Мне нужно ответить на несколько звонков от спонсоров и Женя просто отмахивается от меня, прося лишь не мешаться ей под ногами, пока она все расставляется в гостевой зоне так, как ей хочется. Я перемещаюсь к постели, неотрывно следя за ней взглядом. Она не убирает волосы в прическу, позволяя им свободно струится вдоль лица, и тем самым постоянно притягивать мой взгляд к себе. На ней джинсовые шортики, подчеркивающие стройные бедра и тонкие ноги, а сверху обтягивающая черная маечка, под которой я могу разглядеть обычный бюстгальтер, а не привычный спортивный топ, который Женя обычно носит. — Может быть не откроем дверь, когда к нам придут? — обнимаю её сзади, когда наконец-то заканчиваю звонки. — И проведем этот вечер лишь вдвоём в моём прекрасном номере... — Это мы можем сделать и после того, как все гости уйдут, а пока я предлагаю тебе вылезти из этой спортивной одежды и переодеться в нормальную. — Чем тебе не нравится эта? — Тем, что я хочу видеть тебя в домашнем, а не в тренировочном, — она закатывает глаза и разворачивается в объятиях. — Мы же знаем, что ты человек обычный. И я видела твои серые штаны и любимую футболку. Вперёд с ней в ванную! А то сейчас все придут, ты же не хочешь, чтобы я тебя при них отчитывала? — Пусть завидуют, — усмехаюсь и оставляю поцелуй на её губах. — Ммм.... А можно я начну с десерта? — Боже, если ты сейчас не уйдешь, то ты останешься вовсе без него, — Женя со смешком отталкивает меня от себя, — давай. Если успеешь до прихода парней переодеться, то тебе достанется поцелуй! Я смеюсь над этим, словно она сама не хочет этого, но все-таки отправляюсь переодеться, стараясь сделать это в максимально короткий срок. Женя обожает, когда я в номере в простой одежде, которая совсем не показывает, что я какой-то спортсмен, а напоминает скорее бездельника или парня, которому наплевать на то, как он выглядит. Она всегда смеется, что мои фанаты выпали бы в окно, если бы увидели, что их кумир, на льду носящий стразики и цветочки, дома ходит в серых широких штанах и однотонной черной футболке, которую она сама утаскивает у меня, когда мы ночуем вместе. — А вот и мы! — я слышу, как парни заваливаются в номер и, судя по визгам Жени, тискают её. Поправляю волосы и выхожу из ванной, чтобы присоединиться к общей радости, но прежде. — Кажется, ты мне кое-что задолжала, — тычу пальцем Жене в плечо. — Евгения-чан? — А? Что? — она непонимающе смотрит на меня. — Поцелуй, — усмехаюсь и притягиваю её к себе, чтобы получить свой приз. Парни улюлюкают, когда я резко наклоняю Женю вниз так, что её волосы касаются пола, и возвращаю на место, смотря на её ошалевшее лицо. — Что это было? — она хлопает глазами, приходя в себя. — Юзу? — Просто хотел тебя поцеловать, — смеюсь и поворачиваюсь к парням, не убирая руки с её талии. — Ну что, готовы оттянуться перед отпуском? — О, да, только вот теперь сомневаемся, что ты серьёзно звал нас к себе, — Хави смеется и поигрывает бровями. — Я прям ощущаю в воздухе вибрации ваших гормонов. — Хави! — Женя шлепает его рукой по плечу. — Фу! Мы смеемся и перемещаемся к зоне отдыха, которую Женя очень уютно обустроила, расставив диванчики друг напротив друга так, чтобы мы все видели друг друга. Хави с Мишей без комментариев садятся на один, оставляя второй нам с Женей. Во мне все бурлит, настолько мне приятно, что в их обществе мы можем не скрываться, пытаясь украдкой прикоснуться друг к другу и случайно оказаться рядом. Мы вчетвером болтаем обо всем на свете, не стесняясь болтать о планах, которыми делятся парни, и своими мыслями о предстоящем сезоне. Женя с трепетом говорит о том, как ей уже хочется приступить к тренировкам, чтобы поставить программы и работать над техникой, что они очень долго обсуждали с Брайаном. Я же просто говорю, что у меня есть одна большая цель — четверной аксель, над которым я начну работу в этом сезоне и планирую презентовать на чемпионате мира. Эта фраза повисает в воздухе, создавая ненужное напряжение. Я понимаю, что все ждут моего комментария по поводу завершения, но как я могу сказать то, о чем сам еще не знаю? — Ладно, знаете, — Хави открывает еще одну банку пива, — я уверен, что у вас двоих все-все получится, что вы сможете усовершенствоваться технически и нагнуть всех, кто говорит, что вы уже старые. Старые — это я и Миша, поэтому мы ушли, а вы двое — это настоящее фигурного катания и его будущее, потому что вы оба толкаете его вперед, заставляя всех остальных дрожать, когда они оказываются поблизости. Вы — это лучшее. Что есть в этом чертовом спорте. За вас! — За нас, — поднимаю свой стакан с газировкой и чокаюсь со всеми, ощущая как сказанные Хави слова превращаются в уверенность, проникающую в мои мышцы. Он прав. Мы — это настоящее, мы сможем двигать этот спорт вперед ещё не один сезон, мы будем заставлять трепетать наших соперников и гадать, как нам это удается. В нас есть силы и желание побеждать. И мы продолжим это делать ещё долго, я уверен. Мы продолжаем болтать о всяких мелочах, обсуждая некоторые игры, а Женя уютно сворачивается у меня под боком, пристраивая голову на плече. Я ощущаю себя самым счастливым человеком в этот момент, имея возможность хотя бы перед самыми близкими людьми и друзьями не скрывать своих чувств к Жене. Мне нравится, что она лежит рядом со мной, что звонко смеется нашим шуткам и вставляет едкие комментарии, отвечая парнями сарказмом на сарказм. В наших разговорах нет злобы и зависти, сейчас место лишь дружеским подтруниваниям. Когда ближе к часу ночи Миша с Хави решают всё-таки пойти спать, Женя задерживается рядом со мной, задумчиво смотря на наши переплетенные пальцы рук. Она невероятно красива: на ней сейчас минимум косметики, волосы она успела заплести в две простые косички, чтобы они не зацеплялись за меня, и поверх маечки надета моя спортивная кофта. Она выглядит уютно и там по-домашнему, что я с легкостью представляю, как она будет так ходить по моему дому в Торонто. — Я буду ждать тебя в Канаде, — шепчу ей на ухо, — там начнется наша новая жизнь. Жизнь, наполненная каждый день совместными моментами. — Я буду ждать дня, когда сяду в самолёт и прилечу к тебе, любимый, — она произносит последнее слово тихо и нежно, что моё сердце подпрыгивает в груди и начинает биться сильнее. — Люблю тебя сильнее, чем аксель. — С разворота? — Женя хихикает и обхватывает меня за пояс своими ручками. — Твой коронный. — Сильнее, чем свои мечты о четверном, — касаюсь губами её лба и закрываю глаза. — Иди в душ, а я пока тут приберусь. — Сложить все в одну кучу — это не убраться, милый. Закатываю глаза и тихо хихикаю. Она выучила меня так же, как я её, и мне так радостно на душе от этой мысли, что мы с ней в этом едины. Женя оставляет меня одного и отправляется приводить себя в порядок ко сну, а я замираю около панорамного окна, смотря на ночной город. Мы пережили Олимпийский цикл, впереди новое четырехлетие, которое принесет свои имена и победы. Это будут сложные четыре года, и я пока все ещё не уверен, что хочу пройти их снова, в третий раз. Но у меня есть важные цели. Самое первое, я хочу приземлить четверной аксель. Брайан уже в курсе, что мы начинаем активную подготовку к тренировкам и перестраиваем мой план подготовки: я нашел нескольких специалистов, с которыми начнем работу уже через неделю в Токио, продумывая план занятий по укреплению моего тела. Это важно в свете прошлой травмы, мне необходимо укрепить ногу, чтобы приземлить его. И второе, которое заставляет мои руки подрагивать, это Женя. Теперь, когда она совершает самый важный поворот в карьере, ей как никогда важна поддержка самых близких и любимых людей. Для этого я буду рядом все время, помогая на пути и не оставляя её одной. Я сделаю все, чтобы она почувствовала себя в Крикете как дома. Я знаю, что ей важно, и обеспечу всем в Торонто. Я ощущаю в себе эту силу быть с ней рядом и жить ради неё. Пришло время менять свои приоритеты, и сейчас эта отправная точка: я начну помогать ей, убрав свой эгоизм на последнее место. Все, что будет происходить, будет делаться для неё. Впереди нас ждёт лучшее время в нашей карьере. И мы будем с ней вместе каждую секунду этого пути.

The end of the second part.