Горький вкус твоих таблеток

Недолгие секунды казались часами, а в контексте всего происходящего тянуть время было не просто нельзя, но и опасно (возможно, даже для чьей-то жизни).  Скара понимал, что пока Кадзуха оклемается, может пройти достаточное количество времени, которого сейчас просто не было. Решение нужно было принимать незамедлительно, дабы снизить любые риски. На кону стояло то, ради чего Скара был готов пожертвовать собой.   На чаше весов находились любимый парень и тот, кого называл братом. Скара не мог позволить себе рискнуть хоть кем-то из них. — Доставай вино, будешь знакомиться с моим парнем,- одной рукой Скара держал телефон с Тартальей на трубке, а другой крепко обнимал хлюпающего носом Кадзуху.  Не менее зареванный Тарталья удивленно уточнил: — Вы вместе приедете? — Да, обещаю, что он никак не помешает нашему разговору. — Приезжайте вы уже. Он пьет?  Скара задумался, легонько потормошил Кадзуху по плечу. — Солнце, ты пьешь вообще?  Подросток поднял заплаканное личико на Скару, отрицательно мотая головой. — Мое ты счастье,- парень чмокнул Кадзуху в бледный лоб,- не пьет, ему чай,-вновь обращаясь к Тарталье, передал Скара. — Жду, только приезжайте, пожалуйста. — Уже, жди.  Скара сбросил звонок и еще раз глянул во внимательные алые глазки напротив. Разглядел в них слезы и легкую красноту. — Поедешь со мной к Тарту?  Кадзуха кивнул.  — Значит, едем.   Сборы, казалось, затянулись еще на полчаса. Даже в такой ситуации Кадзуха был жутко придирчив ко всему. И то ему не нравится, и это ему не нравится, и опять он некрасивый, и опять он ничего не хочет… — Зайчик, ну ты чего? Ну давай не начинать сейчас, пожалуйста…- уже просто умолял Скара.  Кадзуха, как на зло, начал истерить еще сильнее. То ли боялся знакомиться с новыми людьми, то ли просто не успокоился от предыдущей истерики. Ничего уже не казалось Скаре понятным. Парень и сам начал выходить из состояния равновесия, хотелось разреветься на месте. С одной стороны заплаканный Кадзуха, с другой Тарталья, серьёзность намерений которого Скара так и не понял. Все случалось так не кстати…  Вот уже Скара сидит и минут пятнадцать молча обнимает Кадзуху. Уже не только его успокаивает, но и себя. Пытается не просто спрятать хрупкого подростка в своих руках, но и расслабиться, собраться с мыслями самому. Вокруг тишина стала такой… ощутимой, окутывающей все тело своей пеленой. Скара закрыл глаза, собирая все, что чувствовал в один клубок и пытаясь сообразить, что сделать. Кадзуху долго пришлось успокаивать от истерики. Она была самой настоящей, той слепой, когда человек не слышит да и не видит никого.   Секунды тянулись невыносимо долго, а Кадзуха, кажется, начал постепенно успокаиваться. Скара заметил это, осторожно обхватил руками бледное личико, вглядываясь в заплаканные рубины. — Мальчик мой, пожалуйста, давай соберемся сейчас. Тарталье очень нужен взрослый, который сможет помочь. Давай возьмем себя в руки и поможем, да?- достаточное время проведенное с пациентами-детьми очень позитивно сказалось на умении Скары убеждать.   Не прошло и получаса, как выход из квартиры, наконец, оказался успешным. Такси подъехало быстро, что стало подарком для Скары, который на эмоциях решил, что мучиться с коляской он не хочет. Таскать Каэдэхару на руках было уже вполне привычным.   Кадзу молча хлюпал носом, поглядывая в окно. На улице было уже достаточно прохладно, как обычно и бывает вечером, а машина своим приятным теплом будто убаюкивала.   Скара не смог бы уснуть при всем желании. Парень крепко сжимал левую ладонь подростка, переодически замечая, как водитель устало зевал. Молодой парень за рулем точно не был настроен на общение, что было так кстати.  Скара тихо напевал себе под нос знакомые слова: «Покажи, покажи, покажи, покажи, покажи, покажи мне любовь». Парень переживал за состояние друга, боялся, что из-за долгого отсутствия их с Кадзухой Тарталья мог что-то сделать с собой.   По бледной щеке прокатилась одинокая слеза. Скара вздохнул, уткнулся щекой в холодное стекло, наблюдая за тем, как сменялись за окном пейзажи ночного города.  Скара очень давно не плакал вот так. Не было времени на негативные эмоции. В суматохе жизни произошла полная расбалансировка всех чувств. Настолько, что если бы Скаре сейчас дали это сделать, он бы разревелся на месте. Но на данный момент стоило держать себя в руках. Впрочем, как и обычно.   — Ты придурок, Тарт! Ты чертов придурок!- причитания Скары были уже привычными для Аякса. За любой необдуманный поступок Тарталья получал подзатыльник и выговор.  На этот раз Аякс вляпался очень сильно. Это даже могло грозить ему отчислением.   Шестнадцатилетний подросток выставил в инстаграмм совершенно безобидную фотографию, вот только суть была не в фото, а в подписи к ней: «Бегу в гости к парню». Все бы ничего, но одноклассники узнали в знакомом доме адрес репетитора по физике.   Жутко неловкую ситуацию смогли загладить обеспеченные родители Тартальи. Мама лишь тяжело вздохнула, а отец потягал сына за ухо и пригрозил, что если еще раз услышит о любовных похождениях сына, мало ему не покажется. Говорил это с долей иронии и огромной любовью к сыну. Отец пусть и был старой закалки, но Тарталью принимал любым, вне зависимости от пола его будущего партнера.  Тарталья смеялся с серьезного лица Скары и уворачивался от обильных подзатыльников. Парень смеялся звонко и, кажется, совсем не волновался за произошедшую ситуацию. — А если бы ты его подставил?! А если бы тебе влетело?! Влюбленный дурак!- многочисленные слабые удары посыпались по всему телу Тартальи, пока тот все также смеялся. — Вот когда влюбишься, тогда и поймёшь!- воскликнул Аякс сквозь смех, на что Скара лишь недовольно скривил лицо. — Никогда не буду таким же влюбленным дураком!  Репетитор по физике (на тот момент еще достаточно юный Чжун Ли) так и остался причиной постоянного смеха и любовных рассказов Тартальи. А Скара действительно ни в одних отношениях так и не почувствовал себя влюбленным дураком…   Мысли Скары о приятном времени, которое он провел с Тартальей, прервало тихое и такое восхищенное: — Последняя модель…  Скара перевел взгляд сначала на Кадзуху, а после и на окно, в которое последний так завороженно смотрел.    Перед глазами парня пулей пронеслось еще два мотоцикла. Скара вновь метнулся взглядом на Кадзуху, который приоткрыл рот, сверкая алыми глазами. — Милостивые архонты… Потрясающие,- теплые воспоминания о своей страсти к мотоциклам накрыли Каэдэхару с головой. — Обязательно покатаемся, когда теплее станет… — Вряд ли,- подросток перевел взгляд на Скару, грустно улыбаясь. Глаза все также блестели всей той любовью, которую он испытывал при виде мотоциклов. — Обязательно, милый. Даже не сомневайся,- по привычке хотел было поцеловать любимого парня, но вид зевающего водителя все-таки отговорил его от этой затеи.   Скара крепче сжал тонкую ладонь, слегка потянул ее на себя, одной рукой поглаживая белые волосы и мягко укладывая чужую голову себе на плечо. Кадзуха против не был, удобно улегся на Скаре, прижался покрепче и прикрыл тяжелые от выплаканных слез веки.   Скаре стало спокойнее. Сейчас он был влюбленным дураком, наконец-то был просто влюбленным дураком.   Оставалось лишь ждать прибытия в пункт назначения и убеждать себя в том, что с Тартальей все в порядке.    Даже с Кадзухой на руках Скара умудрялся достаточно быстро ходить и даже бегать. Нервно парень крутил в ладони ключ от квартиры Аякса.   Ключи от дверей друг друга они хранили всегда. Это было для них само собой разумеющимся.  Вот только дверь оказалась не заперта… Скара сглотнул, крепче прижимая Кадзуху к себе. Последний слышал, как участилось сердцебиение парня. До нервного тика сейчас, кажется, дошли оба.  Со скрипом дверь открылась, Скара осторожно прошел внутрь, закрывая за собой на ключ. В квартире стояла гробовая тишина, а на кухне в самом конце коридора явно горел тусклый свет.   Скара на секунду замер, не решаясь идти дальше, но тихий всхлип, доносящийся из кухни, позволил выдохнуть.   Парень, который бывал в доме Аякса не реже, чем у себя, прошел в гостиную, включил там свет и усадил растерянного Кадзуху на диван.  Подросток похлопал белыми ресницами. — Милый, посиди пока тут, вот, можешь почитать,- Скара взял случайный журнал со столика Аякса (телефон Кадзухи валялся на беззвучном где-то в дальнем шкафу его комнаты уже давно),- мы поговорим с Тартом, и потом подойдем, хорошо?- просил парень нежно, ласково.  Кадзуха, выдохшийся от всей этой суматохи и своих же истерик, устало кивнул. — Отлично,- Скара, отодвинул белую челку, прижался теплыми губами к бледному лбу, оставляя мягкий поцелуй,- люблю тебя, мое счастье…    Скара застыл в проеме кухонной двери, глядя на Аякса жалостливо и как-то будто даже пусто.  — Поможешь?- хрипящий от истерики голос Тартальи стал последней каплей.  Скара разрыдался на месте, упал рядом с другом на полу, утыкаясь в чужую грудь и крепко обнимая за плечи и шею.  Аякс, который думал, что все слезы уже выплаканы, в след за Скарой подхватил плач, но уже гораздо более тихий и спокойный.   По руке текла кровь, потому ею он друга не трогал, лишь прижимал к себе правой, не изрезанной. В объятиях Тартальи Скаре стало спокойнее. Парень чувствовал, что друг рядом, что с ним все хорошо.   Да, до селфхарма Аякс ни разу до этого не доходил, но это лучше, чем увидеть вместо любимого друга безжизненное тело.  Скара плакал, крыл благим матом Тарталью и Чжун Ли на пару, был готов надавать другу безмерное количество подзатыльников, но сейчас хотелось только плакать. Реветь от осознания всего страха, который он испытал.   Парень чувствовал себя также, как тогда, когда бежал к тому мосту, когда боялся даже думать о том, что все может быть кончено.   Тарталья чувствовал себя виноватым перед другом, но знал, что тот никогда не осудит всерьез. Так легко было вместе со Скарой. Ни одни отношения ни с одним человеком не смогли бы заменить Тарталье его крепкую дружбу…   Если Скара и позволял себе слезы, то плакал он навзрыд. Парень понимал, что в соседних комнатах все слышно. Знал, что Кадзуха прекрасно понимает, что его парень сейчас ревет как не в себя, но это уже не было такой проблемой.   Каэдэхаре может и нужен был взрослый и окрепший эмоционально партнер, коим Скара искренне хотел быть, но парень не мог сейчас скрыть свои эмоции. Он боялся за Аякса так сильно, что считал свои слезы позволительными. Усталость после нелегкого дня и многочисленных истерик Кадзухи разом навалилась сверху на и без того вымотанного парня.  Скара плакал уже молча, чуть тише, но все также сильно.  Послышалось легкое шарканье, которое парни даже не сразу заметили. Обратил на него внимание лишь Тарталья, когда звуки стали доноситься совсем близко.   Еле-еле ковыляя, облокачиваясь почти всем весом на стену и отталкиваясь от нее же рукой, Кадзуха смог добраться до злополучной кухни.  Тарталья поймал зрительный контакт с таким же заплаканным Кадзухой, улыбнулся молча, косясь на ревущего Скару. Каэдэхара смягчил взгляд, осторожно опустился на пол, обнимая парня со спины.  Только сейчас Скара заметил, что Кадзуха здесь. Мог бы удивиться тому, как подросток сам, прилагая для этого немалые усилия, дошел (пусть это и громко сказано) до кухни. Мог бы попросить уйти, чтобы не представать перед любимым в слабом состоянии, но не хотел уже. Так устал за сегодня, что сил не осталось.   Объятия двух самых ценных людей в жизни помогали справиться с осадком от прежде ощущаемого чувства страха. Вымотанный всем происходящим Скара ничего не сказал, молча кивнул, слегка разворачиваясь от Тартальи и прижимаясь щекой к его груди.   Скара открыл красноватые от слез глаза, взглянул в алые рубины любимого парня, увидел в них такое тепло, что все внутри, кажется, окончательно расслабилось. Парень убрал руки от плечей Аякса, просто опустил их, закрывая глаза.   Теперь объятия стали совсем уж умиротворяющими. С обеих сторон по важному человеку. Никогда еще Скара не чувствовал такого спокойствия, захлёбываясь в собственных слезах….