Горький вкус твоих таблеток

— Опять пальцы стирать, сказка,- Скара усмехнулся, внимательно вслушиваясь в звук струн, дабы настроить гитару. Кадзуха внимательно наблюдал за действиями сиделки, разглядывая инструмент, на котором и сам когда-то учился играть. — Черт тебя дери,- Скара недовольно искривил лицо, пытаясь поймать правильный звук. Настраивать свою девочку он никогда не любил, ведь хороший слух далеко не всегда обозначал, что ты сможешь очень быстро подкрутить все до нужного состояния,- есть,- парень довольно стукнул по гитаре и глянул на Кадзуху,- что тебе сыграть? Вопрос ввел последнего в ступор. Почему у него интересуются-то? Как будто Кадзуха сам знает, чего хочет, сюр… — Давай ты выберешь,- подросток умоляющим взглядом посмотрел на Скару, дабы тот не переспрашивал лишний раз одно и то же. — Лаааадно,- протянул парень, слегка облокачиваясь на стенку за собой и обводя задумчивым взглядом комнату,- тогда, с твоего позволения, сыграю то, что когда-то играли мне,- Скара усмехнулся, тёплым взглядом одаривая гитару. В глазах парня, казалось, сконцентрировалась вся любовь этого мира,- небо из ведра не льёт. И, бывает, даже тает под ногами лёд, когда наступаю на ошибки прошлого, как можно аккуратно, но не слишком осторожно. Если честно?… — Если честно мы как Читес и как Честер... — Если честно? Если честно, как Паола и Франческа… — Если честно? Если честно, то метафор тут не счесть… — Отелло, Дездемона, Моника и все в таком ключе. — Но это если честно, конечно… Факт того, что слова знали оба очень облегчал пение и создание общей атмосферы. Не хватало лишь костра и легкого ветра, чтобы почувствовать себя максимально комфортно. Хотя, быть может, это было и необязательно. Кадзуху, уж точно, устраивало абсолютно все. Живая музыка, которую он безумно любил, была незаменимым наркотиком для ушей парня. Если бы только можно было вернуться в то время, когда Кадзуха ещё мог учиться играть на гитаре. Это было самое прекрасное, чему он когда-либо пытался научиться. Пальцы Скары в какой-то момент перестали так уверенно и сильно зажимать аккорды. Пусть звук был и не очень чистым, но именно в тот момент, когда парень закончил с высматриванием нужных струн и полностью погрузился непосредственно в пение, сама игра стала более живой и искренней. Паузы Скара тоже переодически делал там, где хотел, что заставляло и Кадзуху останавливаться и удивленно хлопать глазами в ожидании, когда же его аккомпанемент продолжиться. — Что ж…- Скара довольно хлопнул по корпусу гитары,- это мне играл парень, с которым я познакомился в лагере. Я, вроде, про него сегодня рассказывал, это тот, который на год младше. Специально приехал в мой город, чтобы повидать меня спустя столько лет и сыграл мне это, где-то года… три назад это было,- казалось, что если Скару не затыкать и не переводить тему, то он сможет бесконечно рассказывать какие-то истории из своей жизни и делиться любыми моментами из неё же. Кадзуха слушал внимательно и… слегка завидовал, возможно. Скара рассказывал, как минимум, про двух парней, которые ему нравились взаимно. И нет, не то, чтобы Кадзуха считал себя геем или тем же бисексуалом, но почему-то мысли о том, что у Скары была взаимная любовь к парням без гомофобии, вызывала странные мысли. Девушка Кадзухи была очень милой и приятной, но… быть может, отношения с ней были сложными из-за того, что парню нужна была вовсе не девушка. Кадзуха не очень хотел лишний раз думать об этом. Только мыслей о своей ориентации ему не хватало в список переживаний. Подросток не желал разбираться в себе и думать о том, кто именно ему нравится. На это было лишь две четко осознанные причины. Во-первых, Кадзуха и не рассчитывал найти себе партнера после того, что с ним произошло. Не считал себя достойным чужой любви и не хотел становиться чьей-то обузой, ведь восприятия себя останавливалось на одном лишь этом слове. Во-вторых, Кадзуха боялся усложнять себе жизнь. Он осознавал, что нетрадиционная сексуальная ориентация обречёт его на гораздо более сложную судьбу, чем у него была сейчас. Понимание того, что большая часть возможных объектов влюблённости может оказаться не просто гетеросексуальной, так ещё и гомофобной, приводило к тревожности и навязчивым мыслям. Не хотелось ещё больше отличаться от других, ведь сливаться с общей массой было гораздо проще и безопаснее. Рассказы Скары пусть и были атмосферными и чувственными, но вызывали в душе Кадзухи странную тоску и желание… попробовать также. Просто попробовать переступить через свои страхи и осознать, что, возможно, поиски парня будут гораздо более логичными, чем поиски девушки. — Я вот что-то не понимаю. Ты решил в стенке дыру взглядом прожечь, да?- с усмешкой на губах уточнил Скара, размахивая ладошкой перед лицом задумавшегося Кадзухи. Тот резко дернулся, выводя себя из мыслей и пытаясь поскорее о них забыть. — Нет, нет, задумался, все хорошо,- Кадзуха мягко улыбнулся, оставляя все свои переживания где-то глубоко, там, где точно никто не сможет их достать и увидеть, где никто не сможет за них осудить… — Хорошо, больше не пугай. Что играем дальше?- парень скрестил ноги, садясь в позу лотоса и легонько покачиваясь из сторону в сторону, с теплой улыбкой на лице и ярким огоньком в аметистовых глазах. — Может… «Ты согласна»?- неловко уточнил Кадзуха, пожимая плечами. Скара задумался и, через пару секунд поняв, о какой песне идёт речь, быстренько наклонился корпусом вперёд и начал. — Ты боишься темноты, но не можешь спать при свете… — Ты согласна спать с любым, кто ответит... — Ты мечтаешь про любовь, но одной мечтать опасно… — Ты согласна спать с любой… — Ты согласна! Песня, которая убивала в Кадзухе любую надежду на то, что он натурал, как бы неэтично не звучало это слово. О том, что он «не такой как все» подросток стал задумываться лишь тогда, когда у него появилась первая девушка. А это было в лет… 13. Что ж, именно в тот момент Кадзуха осознал, что, возможно, его холодность к прекрасному полу основывалась лишь на неравнодушию к парням. Вот только проблема была в том, что и в какого-то конкретного парня Кадзуха ни разу не влюблялся. Он просто понимал, что… мальчики всегда казались ему более привлекательными, чем девочки, и строить догадки о своей ориентации лишь на основе этого парень не хотел. Кадзуха решил пойти по пути наименьшего сопротивления и просто быть «как все», чтобы не создавать проблем ни себе, ни людям вокруг. Это неприятными воспоминаниями отдавалось в сердце и заставляло грустить ещё больше от осознания того, что ничего со времен спокойного хождения в школу не поменялось. — Прекрасная песня, мой гимн просто,- Скара звонко засмеялся, сверкая огоньками своих глаз в и без того смущенного собственными мыслями Кадзуху. — Да… хорошая песня. — Все в порядке?- уточнил парень, заметив легкое волнение белокурой макушки. — Да… да, все хорошо. Я могу задать тебе вопрос как другу?- Кадзуха слегка поджал плечи, выводя ступней узоры на цветочной простыни. — Разумеется,- Скара облокотился на гитару в ожидании. — А как ты понял, что би? Вопрос вызвал на лице сиделки двоякие эмоции. Скара вскинул брови, поджал губы в думающем мотиве и поводил глазами из стороны в сторону. — Нуууу,- протяжно начал парень,- думаю, после моего первого раза,- взгляд темных глаз вновь вернулся к двум алым озёрам напротив. В лице Кадзухи читалось явное непонимание всей ситуации и, возможно, легкое удивление. — И когда это случилось?- можно ли назвать такой вопрос тактичным? Разумеется, что нет, но будто бы Скара теперь мог от него отвертеться. — Нам тогда, вроде, было 14 или 15. Все по обоюдному и чисто, чтобы попробовать. Это был парень с моей параллели, прекрасный человек, который на тот момент ровно также, как и я сомневался в своей ориентации. Нашли как-то друг друга и решили попробовать. Ну вот тогда я и понял, что вполне себе могу мутить с парнем. Девушки были позже. Какое-то время я даже думал, что гей, но, оказалось, что прекрасный пол меня тоже привлекает, пусть и в меньшей степени. — А… это не сложно? Отличаться от других? Теперь вопрос Кадзухи слегка удивил Скару, который лишь мельком бросил взгляд на алый румянец щёк напротив. — Нет. Мне насрать на то, что подумают люди. Жизнь одна, и я не хочу быть в ней несчастным в угоду общественного мнения. Просто пофиг, это самая простая позиция для спокойной жизни. Очень рекомендую,- Скара усмехнулся, понимая, что Кадзуха не продолжит задавать вопросы. Тот лишь кивнул, опуская задумчивый взгляд на простынь. Скара и сам когда-то был на месте Кадзухи и прекрасно знал, как сложно бывает переварить всю эту информацию и принять позицию «пофиг». Но, раз уж подросток был в силах об этом спрашивать, значит, все, как минимум, не потеряно. Аналогия с собой умилила Скару, и тот осторожным движением потянул Кадзуху на себя. — Садись рядом,- тихо предложил парень, поджимая ноги под себя и давая подростку разместиться у стенки. Так было меньше шансов на установление зрительного контакта, что сейчас очень не помешало бы смущённому Кадзухе, который надеялся на то, что Скара не понял, к чему были эти вопросы. — Никому никто не виноват. Каждой луже по своей Луне. Только больше нет координат, на которых ты найдёшься мне. Я уже не там, а ты не здесь. Развернулись глупо облака. Обезьянка ты пока что есть, обезьянка я жива пока,- Скара продолжал игру на гитаре, пока Кадзуха, удобно устроившись рядом с ним, начинал погружаться в мир грёз. Многое Скара отдал бы за осознание того, что подросток смог с ним расслабиться и почувствовать себя в безопасности, но сейчас, пока это белёсое чудо тихо сопело на плече сиделки, тот был абсолютно счастлив. Доверительное отношение выстраивается долго, но, возможно, общий момент, который так волновал Кадзуху и был таким обыденным для Скары, смог бы помочь им обоим. Парень осторожно убрал гитару в сторону и аккуратно приобнял Каэдэхару за плечи. Все движения были плавными и мягкими, ведь Кадзуха виделся таким хрупким и нежным в глазах Скары. Возможно, парень просто преувеличивал, но этот мальчишка вызывал у него самые положительные эмоции, потому позволить ему уснуть на своем плече было в радость и для сиделки. Волосы Кадзухи спадали на его лицо, пока его черты внимательно разглядывали глубокие аметистовые глаза. Скара думал, думал и наблюдал за Каэдэхарой. Пока лишь думал, хоть в душе уже все понимал…