Re: Рандеву с жизнью (не) с нуля альтернативно-современном мире

      В центре классной комнаты сидела девушка с белыми волосами. Она слегка покачала головой. Субару огляделся вокруг — убедившись, что кроме нее здесь больше никого нет. Пройдя слегка вперед, он даже посмотрел по углам слева и справа на всякий случай. Но и там никого не было. Почесав затылок, он вздохнул. — Знаешь, для начала я бы хотел кое-что сказать. — Конечно, я тебя слушаю. Говори все, что хочешь: свои чувства, свои мысли — все, что угодно. Я хочу услышать все! — Тебе так сильно идет эта школьная форма.       Смотря на сияющие от любопытства глаза Ведьмы, Субару показал на нее пальцем и внезапно выдал неожиданные слова. В ответ ведьма замерла на секунду, а затем буквально взорвалась от смеха. — Ха-ха, ну, спасибо тебе. Похоже, мои труды были вознаграждены. Эта одежда является самой яркой из твоих воспоминаний — ты на нее так часто смотрел. Она что, тебе так нравится?       Поднявшись со своего места и слегка взявшись за уголки юбки, она покружилась на месте. Ее белые длинные волосы развивались вслед за ней, а длинная утонченная фигура выглядела идеальной. На ней была серая юбка и темно-синий пиджак. Красный галстук на ее шеи говорил о том, что она принадлежит к тому же классу, что и Субару. На фоне темной одежды ее белая рубашка выглядела очень ярко и контрастно. Наверное, единственное, что его смущало в ее облике, так это… — Все-таки, я предпочитаю длинные юбки. Чем дольше поднимается юбка, тем больше она разжигает мужскую фантазию. — Понятно. Ну что ж, в следующий раз специально для тебя я надену длинную юбку. — А будет ли у нас следующий раз? И, кстати, такую одежду у нас носят все — вне зависимости от моих предпочтений. Это своеобразное правило — как, к примеру, форма королевских рыцарей.       Ехидна в ответ прикрыла рот и тихо захихикала. Похоже, что, несмотря на все оправдания Субару, она ему не сильно поверила. Пожав плечами, он пошел вперед, к месту у окна в предпоследнем ряду — и, вытащив свой стул, плюхнулся на него. По ощущениям это был обычный, деревянный стул. Ничего особенного. На доске были буквы, которые, судя по всему, написал предыдущий ученик. Под партой находилась все та же подставка для ног, которая каждый раз скрипела — когда он помещал на нее весь свой вес, засыпая. Внутри полки парты, по-прежнему, была грязь. Все это было точной копией то, что когда-то видел Субару в прошлом. — А я думала, что ты будешь удивлен. — Для этого тебе стоило больше постараться. Ведь вокруг нет ни одного человека — что очень странно.       Даже с учетом того, что сейчас обед, коридоры на его пути все равно были слишком пустынны. Как будто все, что было не особо важным для Субару, было отрезано от этого мира. — Все здесь уж слишком удобно для меня. Так что, можешь обломаться в том, что не увидела у меня нужной реакции. — Ну и ладно, ведь все это — тоже очень интересно. Любой опыт для меня — само по себе, счастье. И совсем не важно, какой это опыт. Если не учитывать того, на что это опыт может повлиять в будущем.       Говоря это, Ехидна безобидно махала руками в стороны — показывая, что совершенно не расстроена. Заметив, что она совершенно не злится на его реплику, ему мысленно захотелось прикусить свой язык. — Тогда… что это такое? Мне казалось, что я попал в твою гробницу посреди испытания, а затем… — Да, ведь ты прошел проверку. Поэтому испытания начались и для тебя. Разве ты не слышал этот голос? «Сначала ты должен заглянуть в свое прошлое»…       Отвечая на его слова, Ехидна спрятала руки за спину и медленно зашагала в сторону Субару. Ее прекрасные волосы буквально плавали под струями свежего и прохладного ветра, который дул в классной комнате. А сама она словно перетекала с места на место. Ее каждый жест был настолько соблазнительным для Субару, что он специально отвернул свой взгляд от нее. — У любого человека есть сожаления о прошлом. Каждый день мы совершаем что-то, о чем будем жалеть завтра. Изо дня в день человек всегда чувствует, что вчера мог сделать что-то лучше. В это вся человеческая сущность. — Звучит как-то очень пессимистично. Давай поменяем слово «сожаление» на «опыт». Сегодня мы осмысляем все то, что творилось вчера, понемногу накапливаем опыт — и, в итоге, находим правильное решение. Разве не в этом и состоит человеческая сила — накапливать и передавать опыт? — …Бинго!       Хлопнув в ладоши, Ехидна с безумной улыбкой приблизилась к лицу Субару почти в упор, заставил того инстинктивно дернуться назад. Но она все продолжала напирать, смотря в его глаза своими черными зрачками. Субару казалось, что он ощущал ее дыхание. — Казалось бы, все лишь игра слов, но посмотрев на ситуации под другим, более положительным углом, правильный ответ сразу изменился. Многие люди, смотря на жизнь, видят ее в пессимистичных красках. Поэтому в итоге они закрываются от всех и начинают сожалеть. — Знаешь, это, конечно, замечательно… но ты… слишком близко… находишься… — Но как их можно в чем-то винить? Ведь вчерашний ты точно менее опытный, чем сегодня. А завтра ты будешь уже чуть умнее, чем сейчас. Твои знания и память, которые ты скапливаешь в ходе жизни, будут различаться в зависимости от каждого прожитого дня. Вот она, истина!       Не обращая внимания на Субару, который был буквально придавлен ее любопытством, Ехидна продолжала напирать. Внезапно отвернувшись, она с силой ударила ладонью по столу. — Получается, когда люди встречают свои прошлые ошибки, они чувствуют себя потерянными и раздавленными. Но в процессе у них есть возможность встретить себя лицом к лицу. И вне зависимости от того, принимают ли они себя или отворачиваются, люди все равно находят для себя что-то новое. А новое для меня просто бесподобно! — Значит, в этом и состояла суть испытания? — Верно. Нужно было встретить свое прошлое и получить для себя какие-то ответы. Если испытуемый начнет бояться чего-то, не захочет взглянуть себе в лицо, они никогда не сможет пройти испытание. Впрочем, я лично считаю, что любой итог — не только принятие самого себя, но и отвергание — достойно похвалы, но да ладно… Собственно, в этом и есть первое из испытаний.       Кивнув Субару, до которого, похоже, стало доходить суть всего, Ехидна успокоилась и слегка откашлялся с краской на лице. — Знаешь, похоже, я слегка перевозбудилась… Извини меня за такое поведение. — Не беспокойся. Печально было, если у тебя вдруг попахивало из-за рта, но запах оттуда подобен свежим фруктам… И вообще…       Растроганно наблюдая за такой редкой картиной — за тем, как Ехидна смущается — Субару смахнул волосы с лица и облокотился вперед. — Раз я смог все сделать правильно, получается, я прошел все испытание? — Да, судя по всему, что я видела — от начала до конца… можно сказать, что ты получаешь оценку «хорошо».       Скрестив руки, Ехидна глубоко вздохнула — будто пыталась вдохнуть запах старого-доброго черного чая — и с невероятно довольным лицом… — Психологические травмы прошлого… Старые грешки… Похоже, что ты нашел на все ответы. Поэтому я тебя поздравляю! — Подожди-подожди… Ты сказала, что видела все от начала до конца? Получается, и мои слезы тоже?! — Это было так мило, что даже я не выдержала и расплакалась. — Да ну тебя! И не вздумай кому-нибудь рассказывать! Вот стремно-то как!       Он почувствовал, как счастливая картина расставания с отцом буквально разваливалась на кусочки — когда знаешь, что какая-то извращенка тайно подглядывала за ним. Да и вообще, не очень-то это и вежливо по отношению к чувствам отца и сына. Ехидна засмеялась и… — К сожалению, это испытание слегка запоздало. Ты уже нашел большинство ответов до того, как еще сюда пришел. — Аах… Ну да. Что ж, сочувствую тебе.       Примерно осознав, о чем говорит Ехидна, он глубоко вздохнул через нос. Если бы испытание прошло так, как она того желала, Субару вернулся к родителям, нянчил свою психологическую травму… да, со временем, он все понял. Сбежав от всего или встретив свое страхи, рано или поздно Субару нашел бы силы заглянуть в свое прошлое лицом к лицу. Но проблема в том, что он это уже сделал… — Пусть я довольно бесполезен, есть те, кто действительно меня ценит и уважает. Поэтому, вне зависимости от того, что творилось в прошлом, я уже осознал, кем я являюсь — полностью бесполезным куском мяса. — Такое ощущение, будто ты опустился еще вниз по духовной интеллигентности. Но, тем не менее, все это очень разочаровывает. В следующий раз, когда увидишь этого человека, передай, что одна ведьма очень недовольна ею. — Если ты говоришь, что брала из памяти только все необходимое для испытания… то зачем ты взяла эту форму? — Ну, для того, чтобы воссоздать атмосферу этого здания, которое вы называете «школа». Нет, ты не подумай, это точно не потому, что после обнаружения параллельного мира я вдруг заинтересовалась в женской моде и решили что-то примерить. — Ты, и правда, думаешь, что после таких слов я во все поверю?       Послушав слова Ехидна, которая сама призналась во всем, он вздохнул и покачал головой. Конечно, это не то, на что он рассчитывал — но теперь он кое-что понимал. — Конечно, это, наверное, и так понятно, но этот мир… — А, ну да. Это искусственный мир, который создан на твоих воспоминаниях. Поэтому в реальном мире твои родители все еще не знают, что с тобой, где ты, и, наверняка, жутко беспокоятся о своем сыне, который вдруг исчез.       Субару промолчал. — Что касается всего остального… Вообще, откуда ты можешь знать, что все это не придумано лишь тобой? Письма старого друга родителей, которые ты никогда не видел? Или старика, который знал твоего отца с детства? Или образ доброго отца, отличающийся от твоего реального?       Все сильнее ускоряясь, Ехидна продолжала говорить. — Ты что, думаешь, что если спрятать все глубоко в сердце, то оно никогда не вылезет наружу? Что все твои истинные желания вдруг не проявятся здесь? И вообще… как ты можешь быть уверен в том, что твоя сущность, так просящая любви, вдруг не создаст других, искусственных родителей, чтобы вымолить у них прощение?       Приблизившись к лицу молчаливого Субару, Ехидна заговорщицки зашептала ему эти слова, подтрунивая над его сердцем. И затем, находясь на расстоянии, достаточно близком, чтобы чувствовать дыхание друг друга… — Не слишком ли все это идеально и… неестественно, не правда ли?       Распахивая душу Субару своими словами, Ехидна мило улыбнулась. Но на этот раз в ней было и капли доброты, присущей любой девушке ее возраста — это была улыбка настоящей ведьмы. Ощущая моральное давление с ее стороны, Субару закрыл свои глаза. В его памяти вспыхнули последние мгновения, проведенные с его родителями… — Не смей смеяться над моими родителями… Ведьма. — …Чего? — Я уже поделился с ними всеми своими мыслями. И они ответили на них. Я смог сказать все, что до этого не говорил. И в ответ они приняли меня и пожелали удачи.       Поднявшись со стула и поставив руки на парту, он уткнулся лицом к лицу с Ехидной так, чтобы головы соприкоснулись. Смотря прямо в черные глаза удивленной ведьме… — Их голоса, их улыбки — все, что связано с ними — переполняет мое сознание. И они не какие-то пустышки, которые можно наполнить бессмысленными фантазиями. Поэтому… даже не смей смеяться над ними.       Ехидна промолчала. — Все, что я должен был сделать, я сделал. Поэтому ничего, что ты скажешь, не собьет меня с истинного пути.       Отодвинувшись от нее, Субару сел на место. Затем, облокотившись на спинку стула, он нагло скрестил ноги и воинственно посмотрел в сторону Ехидны.       На мгновение Ехидна замерла, удивленная реакцией Субару, а потом… — Ну, ты даешь… Даже на секунду не засомневался в правильности своих решений. Так ведь можно даже ведьму довести до слез. Невероятно! — Ой, ладно, я сейчас покраснею. Любая похвала заставляет меня тут же гордиться собой. Вон, даже сейчас я это чувствую!       Сдавшись, Ехидна улыбнулась и, вытащив стул перед Субару, села напротив него. — Испытание окончено — в полном смысле слова. Ты избежал от страшных когтей злобной ведьмы. И в качестве награды… Может, у тебя есть какие-то вопросы, которые ты хотел бы спросить перед тем, как вернуться? — А, ну да. Получается, я не могу верить любому твоему слову. Тогда мне больше не о чем с тобой говорить… Да, кстати, печать на Святилище спала? — Ха, ты уже определись, хочешь говорить или нет… Конечно, нет, ведь всего три части испытания. Но раз ты прошел первую, уверена, остальные тоже тебе по силам.       Не обращая внимания на слова Субару, Ехидна показал три пальца в ответ. Смотря на них… — В любом случае, нужно что-то сделать со Святилищем. Значит, пройдя два остальных испытания, печать спадет? Точно? — А для чего я тебе позволила пройти проверку? Конечно, да. Если ты или кто-то из полукровок сможет пройти испытания, храм будет освобожден от моих чар. Так интересно, как же ты пройдешь два остальных… Прям очень-очень интересно!       Наблюдая за кивающей Ехидной, Субару поднялся. Больше ему нечего было спрашивать. Поэтому не было причин больше находиться в этом искусственном мире. Конечно, ему было грустно уходить отсюда, но Субару уже попрощался со всеми. Даже если, как сказала эта ведьма, все здесь были всего лишь пустыми фантазиями. — Ехидна, знаешь… — Что такое? Ты хочешь ударить меня? Ну, в целом, я заслужила это — с учетом того, что я сказал до этого. Так что, если хочешь, давай. Правда, я же девушка, поэтому, может, хотя бы не по лицу… — Спасибо тебе.       Уже приготовившаяся встретить наказание, Ехидна вдруг растерянно замолчала. Впервые увидев ее такой, Субару почувствовал странное чувство удовлетворения. — Даже если это все не по-настоящему… даже если я не смог поговорить с реальными родителями… я все равно хочу поблагодарить тебя. Пусть даже благодаря твоему извращенному любопытству я смог увидеть людей, которых уже и не надеялся увидеть, и смог с ними попрощаться…       …и сказать, что их безнадёжный слабак-сынок стал чуть лучше, слегка вырос — и теперь, пусть и немного, они могут гордиться им. — Так что, я благодарен тебе. Спасибо. — …Я тебя совершенно не понимаю. Это настолько невероятно, что даже пугает слегка.       На этот раз она не кривлялась или врала — Ехидна действительно выглядели слегка испуганной. Увидев такую ее реакцию, он усмехнулся и… — Неужели великую страшную Ведьму так легко может напугать какой-то сопляк, как я? Ха. Так вот, а где выход? — А, это не проблема. Уже сейчас это мир начал исчезать. Помимо этого здания все пропадает. Так что, просто выйди — и ты окажешься в гробнице. — Как удобно. Ну, увидимся на следующем испытании.       Помахав рукой, Субару вышел из-за парты и покинул класс. Ощущая взгляд Ехидны, он продолжал двигаться, не оборачиваясь. За окнами окружающий мир практически пропал — выполнив свое предназначение. Значит, и отец, который обнимал Субару, и мать, которая гуляла вместе с ним, тоже исчезают… навсегда. — …Спасибо вам за все, чему вы меня научили.       Эмоции вновь переполнили его — и он почувствовал, как слезы стали поступать к глазам. Резко смахнув их, он поднял голову и гордо зашагал вперед — к выходу из этого умирающего мира. Внезапно все вокруг осветилось белым и ослепило его…       Когда он открыл глаза, то первым делам почувствовал грязь, попавшую в рот. Он неосознанно высунул язык и коснулся земли, которая уже успела смешаться с его слюной. Быстро выплюнув все и резко подскочив… — Тьфу, мерзость! Вот же гадость! Грязь попала мне в рот… Бееее!       Ругаясь, он стал крутить головой по сторонам — в надежде разглядеть что-то в темноте. Вокруг было очень холодно — и тут Субару, наконец-то, вспомнил, что находится внутри гробницы. — Точно, испытание же…       После того, как он попал на территорию гробницы, Субару тут же потерял сознание и попал в тот искусственный мир — в свое прошлое, встреча с которым и являлось первым испытанием. Хотя вряд ли это можно было назвать прошлым в полной мере — ведь после всех речей, слез и душевных разговоров оказалось, что все это было лишь постановкой ведьмы. Постепенно вспоминая все события, которые приключились с ним в том мире, Субару убедился, что с его памятью все в порядке. Его мысли заполнили встреча с родителями, которых он больше никогда не сможет увидеть, их разговоры, прощания и слова благодарности. Субару почувствовал, как все это наполняло его сердце невероятной силой и отвагой. — Все хорошо, я не забыл. Я помню каждое мгновение, проведенное там с ними. Больше всего он боялся, что его воспоминания могут быть повреждены или стерты чем-то. Но, к счастью, подобное не случилось. *** — Она успокоилась и уснула.       Заметив выразительный взгляд Субару, она недовольно посмотрела на него как на дворняжку. Ни обратив на это никакого внимания, Субару молча кивнул. Рам тихо вздохнула и… — Барусу, это на тебя не похоже. Ты и так обычно выглядишь не очень приятно, а если будешь ходить с таким выражением лица, на тебя вообще невозможно будет смотреть… — Вот только не надо тут… Хотя… Извини, что заставил поволноваться. — …Ты же какой-то там Барусу. Когда это ты вдруг стал таким проницательным?       Увидев внезапное удивление Рам, Субару прикусил язык и пожелал о том, что извинился. Хотя, несмотря на все, ему было действительно приятно, что она беспокоится о нем. Отведя взгляд от Рам, Субару посмотрел на дверь. — Простите, Рюдзу, за все. Наверное, мы доставили вам много хлопот. — Не стоит. Все-таки, это из-за нас она пошла на это испытание.       Ее голос доносился позади Субару. Комната, в которой они находились, была гостиной. Помимо нее и спальни, здесь была еще библиотека. Все эти комнаты принадлежали дому Льюис. Субару не мог избавиться от мысли, что такое жилье уж слишком скромное для того, кто является старостой храма. Но посмотрев на Льюс в ее образе маленькой девочки, попивающей в данный момент чай в углу комнаты, он осознал, что, наверное, для нее здесь было очень много места. — Ха-ха, карга, тебе больше делать нечего, как так рьяно приглядывать за ними. Стоит ли оно того? — Я не слишком хорошо понял, о чем ты… Но это точно было что-то неприятное.       Сидя напротив Рюдзу и тоже попивая чай из кружки, Гарфиэль оскалил зубы. Он как всегда говорил какой-то бред — но, похоже, на этот раз он был чем-то разочарован. И в ответ… — Если собираешь что-то там говорить о девочках за спиной, лучше тебе придется иметь дело со мной. А там уже решим все остальное. — Я никогда не говорю ничего за спиной людей. Я же не какой-то лох! Когда я хочу что-то сказать, то всегда это делаю прямо в лицо. А еще лучше сразу кидаю подачу с правой, усек?       Взмахнув свободной от чая рукой, Гарфиэль ответил на провокацию Субару со злобной ухмылкой. Тот выглядел явно недовольным — но тут единственный человек, который до этого молча — Отто — поднял руку и… — А можно мне спросить, что вообще случилось? Конечно, у меня нет желания слишком сильно вляпываться во все это, но лучше если все пройдет без драки. Так что, будем считать, что я что-то типа мирового судьи. — Точно, прости. А, вообще, да, ты идеально подходишь для этого. Ты ни с кем близко не знаком, не понимаешь, зачем ты здесь — да и вообще ты просто второстепенный герой, который ничем не занят и лишь развлекает народ. Так что, да, это идеальная роль для тебя. — Вот что за резкости? Разве вы так должны разговаривать с тем, кто пытается расслабить обстановку?       В ответ на его крик Субуру поднял палец к губам, призывая к тишине. Отто сразу же быстро закрыл свой рот. Однако, все еще недовольный, он покачал головой и… — Ладно, опустим это и лучше поговорим о другом. Во-первых, я бы хотел узнать, Нацуки, что с вами случилось в гробнице? — Даже не знаю, что тебе сказать…       Задумавшись, он схватился рукой за подбородок и просмотрел в потолок. Субару вспоминал все, что случилось внутри гробницы — само испытание и то, что произошло с Эмилией перед входом в гробницу. — Да, испытание прошло внутри гробницы. После того, как я пошел за Эмилией, со мной приключилось тоже самое. Однако я смог справится с испытанием, а вот Эмилия… походу оказалась недостойной пройти испытание. — Стоп-стоп-стоп-стоп-стоп, минутку!       Замахав руками перед Субару, Отто разочарованно посмотрел на него. Тот ответил удивленным взглядом — на что… — Я уже хотел молча проглотить все, что вы сказали… но, Нацуки, вы участвовали в испытание? — Ммм, ну да. Скажем так, знакомый заставил, невозможно было отвертеться. — Не может быть, Нацуки, у вас же совсем нет друзей. Пожалуйста, давайте без шуток. — Знаешь, а вот уже совсем не смешно!       Он стал злобно смотреть на него, как вдруг между ними появилась рука. Рам, отодвинув обоих, посмотрела на Субару и… — Получается, Барусу, ты прошел испытание. Верно? — Да, верно. Меня насильно занесло туда, когда я попал в гробницу. Отказаться было нельзя. — То, как это у тебя удалось, меня не интересует. Важно другое… то, что Барусу прошел испытание.       Она закрыла глаза и задумчиво прикоснулась пальцем своих губ. Затем, посмотрев на Рюдзу… — Слышали нашего мальчика на побегушках? Есть какая-то разница? Если испытание закончено, то печать с храма должна спасть. — …Нет, я ничего не чувствую. Хотя, может, если бы я попыталась покинуть храм, то было бы совсем по-другому… — Ясно. Тогда, может, пойдем сейчас проверить это? — Эй-эй-эй, стойте. Я еще не до конца не объяснил все, а вы уже напридумали столько всего.       Он остановил Рам, схватив ее за плечо — в то время как она уже пыталась вместе с Рюдзу выйти. Розоволосая девушка недовольно подняла свои брови и повернулся к нему. — Что такое? Если ты успешно закончил испытание, мы должны понять, можно ли выйти за территорию храма. Если твои слова верны, завтра жители деревни Арам могли бы уже вернуться к себе домой, а раны маркграфа Розвааля гораздо легче было бы подлатать внутри особняка… — Твоя последняя фраза ясно намекнула мне о твоей истинной цели… но извини, пока еще мы не может покинуть храм. Испытание не завершено полностью.       После этих слов глаза Рам слегка округлились. Она посмотрела в сторону, задумавшись, а затем, придя к какому-то решению, кивнула и… — Получается, ты солгал мне. Приготовься к смерти. — Стой, ты меня не поняла!       Вытащив небольшой палочку, Рам уже приготовилась привезти приговор в исполнение. Подняв руки вверх в знак мира, Субару махнул головой и… — Я не вру! Я, правда, прошел первое испытание! Но их еще два! И всего, в общем, три — поэтому, к сожалению, Рюдзу и остальные пока не в состоянии покинуть это место. — Всему есть свои пределы… Откуда тебе вообще это известно? — Я слышал это от того, кто создал эти испытания — от…       …ведьмы — хотел сказать Субару, но тут он почувствовал по телу дрожь. Он почувствовал себя так, будто все внутри замерзло — руки, ноги, мысли и даже кровь, текущая по венам. Внутри головы Субару была лишь пустота — и не более. Он ведь знал все об испытании, о том, что их будет еще два — ведь об этом ему сказать ведьма. Но… — Что такое, почему я не могу ничего вспомнить…       Напрягая свою голову, Субару не мог понять, в чем дело. Он помнил все события, связанные с его родителями, слезы и тепло каждого слова, которое они говорил ему. Но все, что касалось ведьмы, внезапно пропало из его головы. Заметив, как Субару глупо открывал и закрывал рот, Рам, готовая уже рушить все и всех, вдруг успокоилась. Убрав свою палочку обратно, она посмотрела на молчаливого Субару и вздохнула. А со стороны… — Что, уже все? Я понадеялся, что будет что-то интересное. Уже давно не видел, как Рам отрывается по полной. — Когда это нежная и милая Рам делала такие ужасные вещи… К тому же, я, кажется, поняла суть слов Барусу — так что, все нормально. — Что? Поняла?       Отмахнувшись от шутки Гарфиэля, она покачала головой в ответ Субару. — По крайне мере, я поняла, что Барусу не врет. Поэтому сделанное им уже достаточно. Барусу, ты не договорил с Отто. — Ааа, ну ладно… но…       Ему было тяжело понимать, что вокруг творилось — поэтому перед лицом подавляющей Рам Субару мог только кивать головой. Отто, который молча следил за всеми этим, откашлялся и… — Мы немного отошли от темы, но давайте вернемся к главному разговору. Бог с этими деталями, касающимися испытания… Лучше скажите, что со содержанием испытания?       Он неловко заерзал на месте, но Субару махнул рукой, показывая, что все нормально. Заметив любопытные взгляды Рам и Гарфиэля, он кивнул и… — Первое испытание состояло в том, чтобы встретиться с прошлым. Точнее, заглянуть в глаза своим страхам, разочарованиям, ошибкам — и прийти к какому-то решению. — А, теперь я понимаю… Вот почему детали испытания так различаются…       Естественно, у каждого человека разное прошлое. Поэтому в зависимости от этого, испытание может быть сложным или легким. И Субару смог легко проскочить это все — в то время как Эмилии, похоже, не повезло… — Хотя с учетом требований, которые приводятся для каждого участника испытания, все это мероприятие изначально должны быть тяжелым.       Ведь он — особый случай в отношении испытания. А у полукровок все по-другому. Их жизнь изначально была не самой лучшей. Они могли подвергаться преследованию со стороны других рас… а может что и хуже. Поэтому, принимая участие в испытаниях, им приходилось вновь переживать самые страшные моменты из всего этого. — Как это бессердечно — собирать здесь тех, кому и так нелегко жилось, чтобы вновь напомнить им об этом. Похоже, так ты никогда не станешь настоящим торгашем… Но знаешь, я все равно очень благодарен тебе. — И почему это вы вдруг разбиваете все мои мечты?! — Просто я смущаюсь говорить благодарности без подколов, уже извини. Но… мы отвлеклись от темы; Как я уже говорил. Я прошел проверку. Кто мне с этим помог, я не могу толком объяснить… Но зато могу сказать, когда это случилось. В тот момент, когда я ходил в гробницу вечером. — Это когда ты вдруг вырубился, и мне пришлось тащить тебя сюда? — Верно. Я точно не знаю, как так получилось… Но что сделано, то сделано. Возможно, я получил какое-то благословение после первого раза, из-за которого мне стало доступно испытание. Кто знает, может, и Розвааль смог бы попробовать сейчас? — Шикарно, давайте отправим его туда, будет весело смотреть, как он вновь будет корчиться. Да начнется кровавое зрелище! — Он захохотал — но, увидев проницательный взгляд Рам, пожал плечами и замолчал. Ее, кстати, не сильно удовлетворил ответ Субару, но… — В общем, ладно, будем считать, что Барусу вытащил забежал без спросу (как обычно) в гробницу и прошёл испытание. Похоже на правду… наверное. — Что значит «похоже»? Обидно! ***       Наблюдая за стороны за разговором Субару и остальных, Рюдзу допивала уже остывший чай. Ощущая едва слабую теплоту напитка, она с некоторым умилением наблюдала за перепалками между темно-серебрянноволосой эльфийкой и черноволосым мальчиком. — Интересно, что будет дальше… Неужели все пойдет по плану госпожи Ведьмы? — Ха, кто знает, кто знает. В любом случае, я уверен, что от результата мне блевануть захочется.       Слушая бормотания Рюдзу, он вскользь ей ответил недовольным тоном. Скосившись на Гарфиэля, Льюис тихо вздохнула со странным выражением на лица и… — Каким же надо быть бездушным человеком, чтобы возложить ответственность на плечи этих милых детишек… Эх, нет нам прощения. Надеюсь, что все хотя бы закончится хорошо…       Запивая чай, она едва слышно произнесла это — и звуки ее слов растворились по гладкой поверхности янтарного напитка. ***       Субару проснулся в темноте и медленно сел. Стянув с себя тонкое одеяло, он слегка потянулся — стараясь не делать лишнего шума. Сдерживая зевания, он размял шею и прислушался — вокруг было лишь слышно одно сопение. Даже несмотря на то, что он лежал на самом краю спящих на полу людей, Субару был единственным, кто проснулся в такое время. За окном собора было темно — и отсутствовали следы какого-либо солнечного света. Он не мог наверняка сказать, который сейчас час — но точно можно было сказать, что сейчас поздняя ночь. В любое другое время Субару бы спал все утро, но… — Блин, я слишком рано лег — и теперь не могу уснуть. Эх, скучаю по тем дням, когда я мог валяться в любое время…       Растрепав волосы на голове, Субару свернул одеяло и тихо поднялся. Людям, спящие рядом с ним — это жители деревни Алам, которые на данный момент находились в заключение внутри храма. Субару ушел из небольшого дома, который выделили ему — и решил спать здесь вместо со всем. А причина была проста… Для начала, люди здесь сразу дали ему место в углу. Наверное, ему было позволено спать в таком удобном месте, чтобы все остальные могли всегда видеть его. Помимо него, здесь также спали все дети — ведь они очень хорошо относятся к Субару и поэтому собирались вокруг него. Таким образом, он надеялся, что хотя бы как-то сможет успокоить детей своим присутствием. — Как это не похоже на меня — беспокоиться о других.       Он горько улыбался, думая об этом. Вот как жизненные обстоятельства меняют человека. Стараясь не разбудить детишек, которые также громко сопели, Субару проскочил через всех остальных спящих здесь и вышел на улицу. Влажный ветер подул ему в лицо. Погода была на удивление умеренной, что еще больше раздражало Субару. Подняв голову, он увидел густые облака, которые закрывали свет ночных звезд — поток за потоком они двигались по небу, ведомые ветром. Не было понятно, какая наверняка погода будет днем — но, похоже, будет точно пасмурно. — Кстати, если подумать, что-то я ни разу не встречал здесь дождя. Судя по тому, что мне говорили, не похоже это на те сезоны погоды.       Он вспомнил, как однажды ему рассказывали о том, что сезоны погоды здесь делятся по цветам — в зависимости от видов магии. Однако, наверняка, здесь должно быть что-то типа дождя — с учетом температуры и ветра создавалось ощущение его прихода. — Хотя дождь всегда мешает сушке белья. Особенно меня всегда волновал мой любимый старый матрас, который не всегда успевали высушить… С другой стороны, дождь всегда был лишним поводом не трогать его — и валяться на кровати.       Хотя, с учетом того, что он всегда лежал на кровати, матрас едва ли подвергался чистке. Иногда, правда, терпение матери заканчивалось — Наоко сбрасывала Субару с кровати и, как она сама говорила, шла делать подношение богу солнца. Вспоминая старые деньки, Субару занимался разминкой. Как и подобает своему названию, собор был огромным зданием, занимающим приличную территорию — настолько, что даже со всеми жителями деревни Алам здесь было достаточно свободного места. Кстати, у каждого было по одеяло — так что, в плане хозяйства здесь тоже все было спокойно. Единственное, чему был недоволен Субару, так это тому, что ему приходилось спать на полу — из-за чего некоторые части тела жутко болели. — Ах, где ты, мой любимый старый матрас… Ну, или моя мягкая кроватка из особняка… Впрочем, нечего ныть, другие люди спят здесь гораздо дольше — и все нормально.       Несмотря на то, как все стараются выглядеть перед Субару веселыми, тень сомнения с каждым днем все сильнее появляется на их лице. В трудные минуты Субару часто глумится, стараясь развеселить всех — но, тем не менее, атмосфера становится все тяжелее и тяжелее. Все-таки, они стали заложниками ситуации. Мало ли того, что им пришлось сбежать со своего родного дома, так теперь они даже не могли ничего высказать своему господину, который и так уже находился не в самом лучшем состоянии. Так что, общее недовольство с каждым днем накапливалось все сильнее. Субару думал, что раз он в некотором роде являются частью слуг их господина, то на него пойдет весь негатив, но… — Они ни разу не в чем меня не обвинили. Плохой из меня получится лидер, если я все время рассчитываю на доброту людей.       На самом деле жители ничего не высказывают Субару, потому что все еще чувствуют благодарность из-за того, что он спас их. Сам Субару просто не слишком сильно оценивал свои заслуги — поэтому списывал все на людскую доброту. — Не стоит привыкать к том, что все будут также хорошо ко мне относиться.       Он вместе с остальными живет здесь уже шестой день. Жители деревня Арлам находятся здесь еще дольше — почти две недели. Конечно, они от Субару узнали, что остальные люди, которые спасались в столице, уже вернулись обратно — и это многих успокоило. Но ничем не заниматься в течение двух недель было слишком морально выматывающим. Так что, даже план Розваля, благодаря которому он специально себя ранил, чтобы вызвать жалость, теперь начинал рушиться. Близился тот час, когда деревенские и местные жители начнут выяснять отношения — но Субару этого стремился во что бы то ни стало избежать. Ведь он хотел заручиться поддержкой обеих сторон. — Похоже, мы в тупике. Что же делать… — А ну, стоять!       Затерявшись в мыслях, Субару внезапно был остановлен чужим криком. Он замер, подняв одну ногу, и, вздрогнув, огляделся по сторонам. Вокруг не было ничего, кроме лесных деревьев и темноты. Но рядом с собором находился… — Уже так рано на ногах? Какая у тебя прикольная поза. Как будто зажало между двух тисков.       Как всегда, брякнув какую-то чушь, наверху, среди веток, сидел светловолосый парень, который тут же спрыгнул на землю. С растрепанными волосами Гарфиэль бесшумно приземлился на все четыре конечности и, закрыв один глаз, посмотрел на Субару. — Что-то ты не выглядишь сильно напуганным. Как-то даже не интересно. — Просто я ожидал, что встречу тебя, если вдруг буду гулять поблизости. Правда, не думал увидеть тебя на ветке среди деревьев. — И нафиг я тебе сдался?       Скептически смотря на Субару, он поднялся и встал напротив него. Ростом он на голову ниже. Субару зачем-то самоуверенно напряг свою грудь и… — Ну, я не прям так сильно надеялся… Хотя, в любом случае, рад, что натолкнулся на тебя. Кстати, а зачем ты хотел напугать меня? — Да не, просто тут впереди мое охотничье угодье. Так что, если ты вдруг заблудился бы там, я мог бы перепутать тебя с жертвой и… — Эй-эй, не надо так спокойно говорить, будто бы это обычное дело! Это совсем не ОБЫЧНО!       Испуганный таким заявлением, Субару недовольно заголосил, протестуя… и тем самым распугал всю живность в темном лесу, которая тут же разбежалась. — …Красавчик, и что я теперь жрать буду? — Знаешь, говорят, если питаться мелкой падалью, то ты лишь поглотишь их слабости. Так что, не стоит так огорчаться. — Канеш, че тут огорчаться, я просто отберу у тебя все мясо с этого дня в качестве расплаты. — Ой, извини, пожалуйста, я не специально! Сегодня я схожу с Отто и наловлю тебе рыбки!       Все это время Отто нечем было заняться — поэтому он каждый день занимался рыбалкой. Но, к сожалению, его улов едва ли достигал 5 сантиметров в длину — поэтому можно было сказать, что вся наживка уходила в пустоту. Услышав имя Отто, Гарфиэль усмехнулся и, показав свои клыки… — О да, этот кореш удачлив как утопленник. Что странно — ведь его котелок активно шарит. Такое ощущение, будто на него проклятие наложили — или еще что. — Ну, можно сказать, что его главная задача — это веселить всех своим глупым поведением. Так что, другого я не жду от него. Хотя Отто не раз спасал меня… Но все равно он чисто для клоунады.       Если Отто услышал подобное заявление, то, наверняка бы, долго жаловался с искренним недовольством на глазах. Гарфиэль же, почесав себе за ухом, хмыкнул и… — Ну и что, сильно клоунада помогает? — Ты о чем? — Не тупи. Понятно ведь, что все в соборе больше не могут терпеть. Думаю, без меня ясно, что ваши с ним кривляния долго не протянут. — Хм, а ты на удивление внимателен…       Гарфиэля такая случайная похвала порадовала, и он, засопев… — Еще бы, я ведь чаще всех остальных вас навещаю. Бабка и другие стараются не особо показываться. Так что… — Да, я не сразу поверил, что это ты нам готовишь еду. Поначалу мне казалось, что это шутка. — Слышь, не нравится — готовь себе сам. Хотя не об этом речь.       Сделав шаг вперед, он показал пальцем прямо в лицо Субару. — Они уже все на пределе. Долго ты будешь еще продолжать все это? — Все это… ты о чем… — Хорош уже, задолбал. О чем я еще могу говорить? О том, что вы так и не продвинулись в течение последних трех чертовых дней.       Почувствовав, что уверенность в голосе Субару ослабевает, Гарфиэль ухмыльнулся и оскалил зубы. Субару открыл свой рот, надеясь что-то сказать в ответ — но ничего в голову не пришло. Заметив это, Гарфиэль посмотрел на него своими изумрудного цвета глазами с полным разочарованием. — Давай начистоту. Что творится в твоей башке? Или тебе кишки вывернуть наизнанку? — Знаешь, разговор о кишках напомнил мне о весьма недобрых воспоминаниях — так что, может, не будем так шутить… Хотя, похоже, ты не шутишь.       Гарфиэль напряг свое тело. Нельзя было сказать, что он в бешенстве, но все же чувствовалось, что он сильно недоволен. Однако Субару это не сильно обеспокоило… — Давай расставим точки. Я на нейтральной стороне. И уверен, что вне зависимости от потраченного времени справлюсь со всеми испытаниями, в отличии… от Эмилии. — Вот щас я прям и поверил в эту брехню. Твоя принцеска уже три дня подряд выбегает со слезами на глазах из гробницы. Это так ты называешь «она справится»?       Их мнения столкнулись между собой. Гарфиэль смотрел на Субару серьезным пристальным взглядом. Тот пытался ответить тем же — пытаясь показать в своих глазах всю решительность. Сегодня наступило утро шестого дня с тех пор, как Субару и другие пришли в храм — и утро третьего дня с тех пор, как он смог выполнить первое испытание. И что же случилось после? — Кто бы мог подумать, что второе испытание невозможно начать, пока кто-то другой застрял на первом? Получается, все эти три дня мы проторчали впустую. Если бы мы заранее знали о таком исходе, то проще было бы сразу послать тебя, понимаешь? По крайне мере, сейчас мы бы не болтались на одном и том же месте.       Он говорил довольно прямо и грубо — но, в целом, был прав. То, что Гарфиэль сейчас сказал, в точности описывало нынешнюю ситуацию. С тех пор, как Субару прошел первое испытание, они больше не достигли ни какого прогресса. Почему? Потому что гробница до сих пор отвергает Эмилию, как бы она не пыталась в ней войти. — У меня есть предложение.       Взявшись за подбородок, он задумчиво произнес эти слова. Заметив, как речь Субару изменилась, Гарфиэль закрыл один глаз и ехидно улыбнулся. — Я весь во внимании. — Я согласен, что время для нас обоих — это главная проблема. — Вообще, я не особо верю в то, что принцеска сможет вообще справиться с чем-то, а позволить ТЕБЕ продолжить проходить испытания… ну да ладно, ты прав. — Давай эти моменты опустим. Итак, если ты согласен с моими основными словами, я уверен, что и мое предложение тебе понравится.       Слушая его, Гарфиэль молча прикоснулся к своему шраму на лбу. Заметив, как его внимание сосредоточено, Субару кивнул и… — Жители деревни Арлам сейчас тоже на взводе. Не удивлюсь, если в ближайшее время кто-то начнет возмущаться — или дойдет даже до насильственных столкновений. — Не думаешь, что мне пофиг? Одна или две сотни людей… Я раскидаю всех одним пальцем. — Ну, вообще, их всего сорок два… Впрочем, не важно. Я говорю о том, что такой конфликт сам по себе не желателен — как и его возможные последствия. К тому же, вряд ли ты хочешь драться с теми людьми, которых сам каждый день кормишь? — Ну да, согласен.       Посмотрев в сторону, он виновато цокнул своим языком. Субару почувствовал, что внутри того еще остались положительные стороны, и мысленно закричал от восторга. — Так что, чтобы этого избежать, я предлагаю освободить всех заложников. Они ведь больше не нужны. Как думаешь? — Эй-эй, а ну погодь. Это уже совсем другое дело. Сначала скажи, с чего это ты решил, что они больше не нужны? — Ну, во-первых, они попали в заключение для того, чтобы мы пришли сюда, так? Точнее, даже не мы, а именно Эмилия. И в данный момент мы уже находимся здесь — и даже начали испытания. Напомню тебе, что готовка еды и уход за жителями деревни требует ресурсов и сил, которые тоже не бесконечны. Ты же не просто так охотишься сейчас посреди ночи, когда можно было бы и поспать?       Из того, что увидел Субару, храм распространялся на большую территорию, которая охватывала и леса. Но пользовались здесь лишь небольшой ее частью. Таким образом, кол-во полукровок, живущих в храме, было примерно равным числу находившихся сейчас здесь жителей деревни Алам. Так что, в данный момент траты на еду в храме превышены вдвое. В связи с необычным местонахождением они вряд ли могли закупать пищу у странствующих торговцев — поэтому добыча еды происходила исключительно через охоту и хозяйство. — Зачем тебе нужно лишнее бремя? Даже без заложников мы не сможем отсюда уйти — не пройдя испытания. — А, вот ты о чем. Ну, зайдя на территорию храма, полуэльфи… в смысле, эта девка уже попала под силу проклятия, не выпускающего всех нас обратно. Чтобы уйти, есть только один путь — пройти испытания… Ну да, все верно.       Мысленно переваривая слова Субару, он кивал и улыбался коварной улыбкой. Наблюдая за ним, Субару осознал, что Гафриэль умеет быстро соображать в нужные моменты — и опираться только на факты. — Освободив жителей, мы решим проблемы с едой и внутренними конфликтами, верно? Таким образом, единственная преграда на пути жителей вернуться домой — это я? — Если все складывается лучшим образом, почему бы не поступать так дальше? Ты же хочешь освободиться из тисков Святилища, а не развязать здесь драку. — Если бы мы слушали старую клячу, все было бы гораздо проще… Впрочем, не суть.       Он отмахнулся от слов Субару и задумался, взявшись за подбородок. — Кстати, да, а почему ты ко мне обратился? Здесь бабка всем заправляет, не я. Тебе бы лучше поговорить с ней. Возможно, это прозвучит странно с моей стороны, но ты же шаришь, что мое вмешательство все может только ухудшить? — Я для этого и говорю сейчас с тобой, чтобы не сделать еще хуже. Уверен, что если я расскажу все плюсы и минусы моего предложения Льюис, она согласится. Но вот как ты тогда отреагируешь? Я этого не знаю.       Мудрая Рюдзу Мейер примет предложение Субару — это точно. Но вот что касается Гарфиэля… — Разговор с тобой можно отнести к самой сложной части. Печально признаваться, но если ты прибегнешь к физической силе, мне нечем будет ответить. Так что, я понял, что нужно решить первым — чтобы потом не беспокоиться. — Слышь, какой ты умный. Хочешь сказать, что если бы ты предложил свою идею Льюис, я бы что-то закосячил? Хочешь разобраться? Ну, иди сюда, решим все по-пацански! — А ведь секунду назад разговор шел так мирно… — Я привык работать головой только три минуты — не больше. Ты исчерпал мой лимит, поздно что-то говорить. — И почему ты говоришь все это так самодовольно?!       Гарфиэль воинственно поднял свои кулаки — на что Субару вскинул свои руки, показывая, что он сдается. Конечно, Гарфиэль всего лишь шутил, поэтому, завидев такую позу, он лишь вздохнул и… — Ха, не успело солнце подняться, а ты уже грузишь мозг. Ладно, делай, что хочешь. Если тебе удастся уговорить старую клячу, я и слова не скажу. Твои жители деревни Алам и так меня раздражают уже. Так что, если ты уберешь их отсюда, все будет норм. — Хорошо, тогда мы договорились… — Стоять, у меня есть одно условие.       Субару уже подумал о том, что самое сложное позади, и можно спокойно выдохнуть — как вдруг слова Гарфиэля внезапно осадили его. Заметив удивленное лицо Субару, он ткнул в него пальцем и… — То, что я согласен с тобой, еще ничего не значит. Сначала прими мое условие. — …Но мое предложение выгодно для нас обоих. Устранятся проблемы с едой и лишние конфликты. — Как будто, это так важно для меня. Если еда начнет заканчиваться, мы просто станем реже вас кормить. А если кому-то это не понравится, я объясню это своими кулаками. Понимаешь, мы ведь с тобой сейчас не на равных условиях находимся. — …Хорошо, что ты хочешь?       Услышав, как тот недовольно прошипел сквозь зубы, Гарфиэль оскалился и, осмотрев Субару с ног до головы… — С этого бы и начинал. Мое… хотя нет, наше условие — ты должен будешь пройти испытания. Сделаешь это — и все будет пучком. — Я и так собирался это сделать… — Что мне, что старой кляче без разницы, кто нас освободит. Главное — вырваться отсюда. Если тебе хочется, чтобы это сделала девка заработав в глаза заложников или нас уважение, то это только твои проблемы. Мне наплевать на все ваши заморочки и на ваше прошлое. Понимаешь?       Против таких слов невозможно было что-то сказать. Пусть это звучало неприятно, но Гарфиэль был прав. Субару совершенно не подумал о таких моментах и поэтому не имел право сказать что-то против. Ведь, как правильно было сказано, все эти заморчки с прохождением именно Эмилией испытаний относились только к желаниям Субару. Гарфиэль это несколько не должно было волновать. К тому же… — А нужно ли вообще копаться в прошлом? — Чего? — Уже три дня прошло. Три, понимаешь? И каждый раз мы видим, как эта девка пытается заходить в гробницу, а выходит вся побитая. Честно, я больше не могу это терпеть… ***       Закончив разговор с Гарфиэлем, Субару понял, что нужно принять все условия и добиться освобождения заложников. Субару подождал, пока остальные проснутся — и собрал всех нужных людей в доме Рюдзу, где должен был начаться разговор. После трудного разговора с Гарфиэлем он ожидал нечто подобного и от остальных. Но Рюдзу Мейер сразу же согласилась на его предложение. Вместо того, чтобы быть против, она даже пошла на некоторые уступки. В итоге, получилось все так, как Субару и хотел. Правда, его все равно терзало смутное чувство, что что-то здесь не так. Позже, когда проснулась Сателла, он объяснил ситуацию ей — а затем и самим жителям деревни Арлам. Поначалу они не поверили — но когда все поняли, были очень рады. Несмотря на то, что Субару был одним из главных виновников, из-за которых они оказались здесь, после того, как он объявил им о том, что можно возвращаться домой, все заложники сильно благодарили его — что очень смутило Субару. Таким образом, теперь все собрались на своих местах и начинали двигаться в путь. — Все-таки, как-то это странно.       Он сидел рядом с Субару и держал поводья. Как и в прошлый раз, их повозку вели два земляных дракона, Патраш и Фуруфу. Только на этот раз Субару решил составить компанию Отто. — Мммм? — Вы что, задрыхли? — Я просто задумался. Так говоришь, будто я от кого-то прячусь. В общем, я не расслышал, что ты там сказал. Повтори, пожалуйста — Если вы уж начали что-то делать, так имейте смелость отвечать за последствия… Ладно, в общем, суть в том, что все как-то неожиданно случилось.       Как всегда, разговор между Субару и Отто шел весьма хаотично. Конечно, Отто уже привык к выходкам Субару, поэтому особо не возникал. Лишь изредка огрызался на разные мелочи. — Я не ожидал, что нас так легко отпустят. У нас, торговцев, говорят, что «козыри нужно всегда держать в рукаве». — А ты уверен, что это фраза торговцев? Попахивает словами каких-то шулеров. С каждым разом мое мнение о твоей профессии все ниже, ниже, ниже — и ниже. Чем будешь крыть?       Вообще, если подумать, Субару почти не знал, почему Отто выбрал карьеру торговца. Был, конечно, один разговор о том, как тот закупил слишком много масла, поэтому пришлось с ним что-то сделать. С другой стороны, кто знает, может Отто просто скрытый маньяк-поджигатель. В общем, история этого человека, называющего себя торговцев, была весьма мутновата. — Что за странный взгляд, как будто я в чем-то повинен? — А вдруг ты и, правда, в чем-то повинен? Ты точно торговец? Почему-то я не помню, что бы ты делал что-то такое «торговое». — А разве не вы против моей воли заставляли меня разбираться со всеми этими бумагами и бухгалтерскими отчетностями с секретной информацией? У вас что, амнезия? — Это я так хитро пытался проверить тебя, вдруг ты шпион какой-нибудь. Ведь, если подумать, ты точно похоже на вражеского агента… — Что за сумасшедшая логика! Знаете, мне проще стать богом, чем что-то доказать вам, Нацуки. — Эй, Патраш, ты слышала? Этот парень рядом со мной заявил, что может стать богом… Что-то я беспокоюсь, мало ли какие психи нынче бродят. — Чего? Блин! Вот почему вы всегда… Аааа! Вот теперь даже Патраш смотрит на меня с укором! Ну, хватит уже!       В ответ на слова Субару Патраш издала короткий вопль. Услышав его, Отто печально обнял свою голову руками. Похоже, что Патраш что-то сказала ему. Неудивительно, если сам Отто сейчас бы с удовольствием отказался на секунду от своего благословения «Звериный шепот». — У вас что, всегда такой балаган?       Он бежал рядом с их драконьей повозкой и решил присоединиться к разговору. Сама повозка двигалась по лесному бездорожью — поэтому пока что передвигалась медленно. Хотя как медленно — даже если бы Субару бежал со всей силы, он бы не смог следовать за ним. С другой стороны, Гарфиэль вполне легко двигался наравне с ними — даже не запыхавшись. С каждым движением он преодолевал огромную дистанцию и отбрасывал землю ногами. — Ха, вы похожи на переносной цирк на колесах. — Что-что? С чего ты вдруг решил? …Хотя, ладно, похоже, ты не с нами просто разговариваешь. — Че? Это ты там на че намекаешь, упырь?       Он сморщил в недовольстве нос. Увидев это, Субару пожал плечами и… — Вообще, ты вызвался показать нам путь, но что-то я не вижу, чтобы ты что-то делал? Решил отвязаться от нас по-тихому? — Да не, просто ваши драконы и без меня шарят. Поразительно, они были на этой дороге раз, но уже все запомнили. — Другого от моей крошки Патраш и я не ждал. Для нее это мелочи. К примеру, что-то типа прыжков через огонь, передвижения на мяче или езда на велосипе… Эй, мадмуазель Патраш, что это вы так недовольно ворочайтесь?       Услышав слова Субару о всяких акробатических трюках, в которые он хотел ее втянуть, Патраш начала недовольно бегать зигзагами. Субару, схватившись за свое сиденье, стал истерично вопить. Наблюдая за это сценой, Гарфиэль покачал головой и, посмотрев на Отто, пытающегося удержать поводья… — А мне понравилось то, что сказал этот парниша. Про козыри там что-то. — Так ведь это правда. Конечно, это нельзя назвать хорошим поступком, но… чем больше у вас заложников, тем больше развязаны у вас руки, верно? К примеру, если вы хотите кого-нибудь напугать… — Эй-эй-эй! Такое ощущение, будто этот «парниша' совершенно не торговец, а какой-нибудь ужасный маньяк, который скоро собирается найти укрытие в другой стране! — Да что вы заладили о том, что я какой-то преступник!       Субару мысленно про себя подумал о том, что должен быть какой-то предел тому, как покупается на все эти слова Отто. Покачав головой, он… — Начнем с того, что я заранее все обговорил с Гарфиэлем и принял его условия… Вот поэтому все и прошло успешно. — Принял… его условия?       Заметив, что сам Субару не настроен это обсуждать, он вопросительно посмотрел на Гарфиэля. Тот улыбнулся своей жуткой зубастой улыбкой и… — Все просто — вместо сопливой девки наш пацан Субару закончит все испытания и освободит всех жителей Святилища. ***       После прохождения барьера и леса они смогли спокойно проехать остаток пути. В целом, если не учитывать какие-либо задержки, между храмом и особняком было восемь часов пути. Конечно, они дважды останавливались передохнуть — но жители так хотели вернуться домой, что старались сократить время отдыха до максимума. — Ох, пятую точку себе отсидел… Впрочем, не страшно.       Поднявшись на ноги и разминая свое тело, Субару расслабленно выдохнул. Наступил вечер — и они, наконец-то, пришли до места назначения. Вокруг были слышны голоса радости, возбуждённые крики и даже счастливые рыдания. С учетом тех страстей, которые упали на голову бедных людей, Субару не мог винить их в столь активном проявлении своих чувств. Впервые за долгое время деревня Алам вновь забила ключом с приходом остальных жителей. Их лица, опечаленные происходящим в храме, теперь сияли улыбками. А люди, которые ждали остальных в самой деревне, теперь могли с облегчением вздохнуть. — Нацуки, мы сразу же возвращаемся?       Заметив наблюдающего за всеми издалека Субару, он бегом устремился к нему. Пока Отто пытался восстановить дыхание, Субару покачал головой и… — Не спеши, мы может позволить себе слегка передохнуть. К тому же, мне нужно попасть в особняк, чтобы рассказать все Фредерике и Рем. — Ну да, вы правы. В смысле, мне тоже стоит поговорить кое о чем с другими торговцами. — Да? И о чем же?       Отто показал пальцем на владельцев шести драконьих повозок, стоявших у дороги. Они были наняты, что вывести жителей из деревни, но волей судьбы оказались заключенными вместе с другими жителями в храме. Сейчас им, наконец-то, повезло вырвать на свободу. Однако, наряду с чувством облегчения, они как-то странно смотрели на Субару… — Стоп, разве мы не в параллельном мире? У меня такое ощущение, будто в их глазах я вижу знаки доллара. — Когда мы все были наняты, вы обещали доплатить нам за это. Поэтому нужно обговорить с ними, сколько все это будет стоить. Конечно, плата будет разумной, но с учетом тех дней, что им пришлось провести в Святилище. Уверен, это будет, как минимум, довольно затратно. — С учетом того, что оплату будет происходить не из моего кармана… Я с удовольствием посмотрю на бледное лицо дядьки Роса, когда вы ему огласите приговор. — Отлично, я знал, что вы поймете нас, Нацуки!       Хлопнув в ладоши, Отто счастливо пошел к остальным торговцам. Услышав от него переданные слова, они одобрительно закричали на всю деревню. Каким-то шестым чувством Субару даже показалось, что они кричали даже радостнее спасенных жителей — но он решил не забивать себе этим голову. В любом случае, теперь проблем не должно быть. Отто разберется со всеми делами, которые касаются торговцев — а Розваль оплатит все. Представив, как тот сильно будет удивлен, когда узнает столь «счастливую» новость, Субару улыбнулся и пошел в сторону особняка. Пройдя пятнадцать минут, он, наконец-то добрался до своей цели. В темноте ночи особняк едва освящался слабыми огоньками и выглядел зловеще. Отметив это, Субару встал напротив его ворот. Как всегда, свет горел лишь в главном зале, в комнате слуг и, конечно же, в комнате на самом верхнем этаже — в кабинете Розвааля. — Конечно, Отто изрядно там все разобрал, но за неделю, скорее всего, там снова образовался бардак.       Фредерика, при всех своих заслугах, явно не смогла бы управиться со всем — хотя она в плане документальной работы ничуть не уступала Отто. Все-таки, даже с помощью Петры содержать в порядке весь особняк — задание непростое. Уже то, что в кабинете горел свет, говорило о том, что она до сих пор там работала. — Хорошо, тогда я навещаю лапши Отто еще больше и заставлю его пахать, как ездовую лошадь. Торжественно объявляю его «печатной машинкой лагеря Субару».       Задумавшись о том, как обмануть его красивыми словами о богатстве и славе, Субару открыл ворот и вошел на территорию особняка. Направляясь к главному входу, он постучался в дверь ручкой в форме сокола… — Простите за столь поздний визит! Прибыли пожарные!       Немного постучав, он крикнул на весь особняк. Кстати, если подумать, а как в этом мире люди справляются с пожарами и катаклизмами? Покачав голову, Субару попытался изгнать эту мысль из головы. — И в ответ тишина…       Он даже ожидал, что Фредерика опять нападет на него, набросившись, как коршун — но нет. Пожав плечами и простояв некоторое время, ему надоело ждать. Открыв дверь… — Эй, я дома! Быстро подайте мне еды, ванную и кровать!       Прокричав этот приказ — как хозяин этого места, Субару сделал самодовольное лицо. Но в ответ, по-прежнему, была тишина. Внезапно вспомнив, как в свое время он уже ходил по особняку в одиночку, Субару направился по лестнице — в сторону комнат остальных горничных, чтобы найти хотя бы Рем. — Будем считать, что тогда это была лишь разминка… Да, так мне больше нравится.       Он постучал в дверь и тут же резко ее открыл, надеясь удивить человека внутри — но в итоге лишь разочарованно пожал плечами.       Бормоча все это и поднимаясь по лестнице в сторону самого верхнего этажа, он очутился перед большой дверью в конце коридора и, прокашлявшись, постучал. Звук эхом отразился от стен — однако в ответ, по-прежнему, было тихо. Субару нахмурился. Все это было слишком страшно. Ее интуиция, развитая за последние месяцы, стала бить в набат. Пытаясь успокоить себя шутками, Субару бросил взгляд на коридор и потом снова на дверь. Прислонившись ухом к ней, он попытался услышать что-то — но ничего не было слышно. Если так подумать… в комнате Петры все было спокойно. Там была аккуратно прибрано — и по виду казалось, будто ее хозяйка собиралась ложиться спать. Аналогичный вид был повсюду в особняке. Порядок был на каждом углу этого места, и даже окна были кристально чистыми, без единого следа пыли — чего и следовало ожидать от дотошной Фредерики. И Субару больше всего беспокоило то, что при всем этом здесь было ни единой души. Толкнув слегка дверь, он бесшумно открыл ее. В следующее мгновение оттуда показался свет, который осветил коридор. По нему Субару проверил все, что было внутри. Стол, кожаное кресло и книжные полки были на привычном месте. От них, кстати, он чувствовал исходящий поток воздуха — и это при том, что окна были закрыты. Однако он знал, что там. Скользя по полу бесшумно, как мышь, Субару подошел поближе к полкам. Они были слегка приоткрыты, показывая скрытую дверь в стене. За ней была винтовая лестница, которая уходила далеко вниз… — Ну да, здесь скрытый проход. Я помню его.       Его используют лишь в случае надвигающейся опасности. И это сделать мог лишь тот, кто знает о его существовании — т.е. Фредерика. Если это были она с остальными, то тогда все складывается. За исключением… — А от кого они бежали?       Если это сделала умная Фредерика, то, скорее всего, у нее для этого были достаточные причины. Раз особняк в полном порядке, она, скорее всего, заранее почувствовал надвигающуюся опасность. В голову у Субару сразу вспыхнула мысль о Культе Ведьмы, но… — Уж слишком странно для Фредерики не оставить хотя бы одну подсказку. К тому же, жители деревни Арлам ничего не заметили… Если бы это было что-то такое же опасное, как Культ Ведьмы, она бы попыталась что-нибудь сделать и для них. — Все-таки, ее преданность Розваалю и семье Мураками была вне сомнения. Поэтому она постаралась сделать все, чтобы как-то разрешить ситуацию. И раз жители деревни не в курсе, значит, культисты здесь ни при чем. — Получается, Фредерика с остальными горничными уже покинули особняка. Тогда…       Он поскользнулся на полу и загремел. Первая мысль, которая посетила его — о том, какое это стремное начало. Ведь он надеялся создать героический вид. Поднявшись, Субару осмотрелся вокруг, пытаясь понять причину своего падания. И он увидел это — около двери в кабинет. Оно было розового цвета, довольно длинное и растянулось на весь пол, начиная от двери в кабинет. Присмотревшись, можно было понять, что это такое — то, что вылезло из распоротого живота Субару. — Чего?       Левая сторона его куртки была идеально разрезана — и его розовые кишки вылезли из раны. Они растянулись на весь пол. Получается, он даже не осознал, как ему разрезали живот. — …Кхаа!       В тот же момент из его рта потекла кровь — и его взор стал красным. Своими руками он судорожно пытался затолкать органы обратно в дыру на теле, но, обессилив, он упал на колени. Не в силах удержаться, Субару расползся по полу. Он не мог понять, что произошло. Ведь он только вышел… — Вы же не думали, что так легко избавитесь от меня?       Внезапно он услышал его — над своей головой. К сожалению, сил не хватало подняться, чтобы увидеть источник голоса. Субару пытался удержать себя в сознании. Он почувствовал, как распространяется холод по всему телу. С каждым кашлем кровь выплескивалась из его рта, разбрызгиваясь по всему лицу. Но Субару все еще старался удержать свой взгляд на мире, который, казалось, начинал расплываться. Что-то внутри подсказало ему, что это конец. Он осознавал, что это смерть — но просто так не хотел сдаваться. Пока он не узнает хотя бы что-то, нельзя было умирать. Хотя бы что-то, любую мелочь. Все, что угодно. Рядом были слышны чьи-то шаги. Тень, стоявшая посреди коридора, была вся заляпана в его крови. Запах от мутировавших мух, которые летали вокруг стоял невыносимый. Он был похож на Болотного Человека, которого можно было увидеть лишь в мифах и легендах. Субару сразу понял, что это был… — Мне захотелось вернуть долг старым знакомым, но не думал, что ты окажешься первым на очереди, Нацуки Субару.       Субару мысленно усмехнулся над таким сумасшедшим «обещанием» — и понял, что теряет сознание. Оно стало исчезать… исчезать глубоко в темноте… в темноте, где, пропав, оно снова должно появиться.