Шрамы, которые мы носим

Чай в кружках давно остыл. Сергей представлял, что будет трудно, но чтобы настолько трудно… Разговор с Олегом вспахал душу, вывернул неприятные мысли и откровения, чтобы они уродливыми червями теперь копошились на поверхности. — На Кирилле Макарове мы и опробовали алгоритм. Просто чтобы узнать, как система будет вести себя там, где практически нет ни соцсетей, ни связи в принципе. Аренда спутников, перехват сигнала… мы нашли его в военной части в Бурятии, хотя родителям говорили, что он в Волгограде. Зацепились сначала за это, потом за обеспечение части, удалось нарыть любопытное о поставках обмундирования. Думали, раз они на окраине России, то никто и не заметит… в целом, почти угадали, годами им удавалось скрывать свои схемы от столичного начальства. Всю информацию я передавал Лере, она писала сценарии для своего влога, потом заинтересовались журналисты… Так нам удалось вернуть Кирилла, фактически — на огласке, но в основе лежал алгоритм. Искать с его помощью людей — это вообще необязательная опция, игры в бога, слежка… но человек был спасён, и я держал это в уме, просто не озвучивал публично. Официально алгоритм все еще использовался для модерации чувствительного контента. Серёжа перекатил из ладони в ладонь снятый с запястья браслет с Марго. Олег свой снял уже давно. Может, оно и к лучшему: Марго бы не умолкала по поводу зашкаливающего пульса. — Дай-ка я кое-что проясню, — остановил рассказ Серёжи Олег. — После того, как я уехал, ты построил систему, чтобы… — …Не чтобы следить за тобой и за пределами башни, — вскинул руки Серёжа.— С твоей работой это было бы почти нереально. Но хотя бы знать, что ты все ещё жив, даже если не пишешь. Пока не доказано обратное. — Серёжа говорил с жаром. — Оказалось, столько людей сливают кадры из горячих точек в соцсети вообще без минимальных представлений о кибербезопасности… Он сбился, увидев взгляд Олега. Олег ничего не говорил, но Серёже было достаточно того, что он увидел в его глазах, чтобы вскочить со своего места, чуть не уронив стул: — А что, что я должен был делать?! — воскликнул он, не обращая внимания на то, что голос дрожит. — Ты хоть представляешь, как это тяжело — жить с мыслью, что ты настолько отвратителен, что твой самый дорогой человек предпочтёт умереть в богом забытой пустыне, чем жить рядом с тобой?! Я просто хотел сделать что-то хорошее! — Мне или другим? — спросил Олег, не сводя с него глаз. — Тебе! Всем! Я не знаю! — Серёжа поймал себя на том, что кричит. Он запустил пальцы левой руки в волосы и сгрёб пряди. — Если бы то, что я сделал, было настолько аморально, люди не пошли бы за мной! Они пошли, они решили, что это хорошо и правильно. Я никого не заставлял сидеть ночами и учить алгоритм вычислять живодёров по видео и отслеживать геолокацию. Я делал хорошую вещь, разве не так?.. Серёжа бормотал сбивчиво, сам не понимая что, а сам понимал, что с каждым словом закапывает себя всё сильнее. Он сталкер и военный преступник, как ни посмотри. Это осознание холодом сковывало внутренности. — Серый. — Я просто хотел как лучше!.. — Серый! Олег поднялся со стула, и Серёжу охватил невероятный ужас. Олег всё-таки уйдёт. Теперь он знает, что за его возвращение пришлось дорого заплатить. Человеческой жизнью. Олег не может этого не понимать, и он этого не примет. Он так боялся этого все эти месяцы… Горячие ладони Олега поймали его лицо и заставили смотреть в глаза. — Серый… Это был очень тяжёлый разговор, — медленно заговорил Олег. — Ты очень сильно устал. Прости, что заставил тебя пройти через это… Ты сейчас в шаге от приступа. Давай свернём этот разговор, примем лекарства и закончим на сегодня? И… всё? Серёжа содрогнулся всем телом, когда Олег провёл большим пальцем по его острой скуле. Откровение выпило Серёжу практически до дна. И хуже всего было то, что он вывернул душу наизнанку, рассказал Олегу всё, о чём готов был молчать вечно, а получил… это. Серёжа попытался убрать его ладони со своего лица. Осторожно, памятуя о пораненной руке. — Подожди, я… я не могу… вот так. Я столько рассказал… «А ты не рассказал мне ничего о себе в ответ…» — Тш, тш, Серый, притормози, — Олег продолжал держать его. — Мы ещё поговорим, ладно? Но не сейчас. Слишком много откровений за раз. Давай закончим на сегодня, пожалуйста? Мы можем сделать тебе укол сейчас, а можем перед сном. Ты как? Серёжа неверяще уставился на него. Пальцы замерли. Под ними повязка Олега ощущалась неестественно. — Какой ещё укол?.. Они же только для срывов… Всегда же были таблетки? Олег принялся объяснять ему. Медленно, спокойно, не убирая рук. Олег говорил про сложности с таблетками, про необходимость продолжать курс, про дозировки и схемы лекарств — а в ушах Серёжи звенело. В голове всплыло всё: грубые руки, вжимающие в пол, выстуженные комнаты, вкрадчивый шёпот Рубинштейна: «Ну же, Сергей. Что вы как маленький?» И другой: «Так надо. Олег сейчас очень слаб, он умрёт, если вы придёте к нему больной. Нельзя быть таким эгоистом». Картинки из кошмаров: Олег злобно смотрит на него и уходит из зала суда. И возвращается в белом рубинштейновском халате с негромким «так надо». — Серёж, посмотри на меня… — Я в душ, — коротко бросил Сергей и вырвался из рук Олега. Дверь за его спиной захлопнулась. Щёлкнул замок. В ванной он стянул ещё относительно свежую рубашку, скомкал и со злостью зашвырнул её в корзину для грязной одежды. Запутался в штанах. В попытках высвободить ногу, больно ударился коленом о стену. Из глаз посыпались искры. Стало неимоверно жалко себя, такого глупого, решившего разоткровенничаться. Что он получил взамен за свою честность? Снисходительное «ты устал». Обещание очередного укола от неправильных эмоций. Серёжа развернулся к зеркалу и чуть не вскрикнул: на него смотрел не он сам, а обезображенная обожжённая пародия на него. Он тут же зажмурился и больно ущипнул себя за руку. А разве так не должно быть?.. В чём Олег не прав? Они разошлись из-за того, что Сергей чувствовал не так, реагировал неправильно, и вот оно — живое подтверждение их правоты, ужасающие образы в отражении, которые он видит, когда реагирует неправильно. Всегда надо себя контролировать. Даже наедине с собой. Особенно наедине с собой. Как мало поменялось за столько лет… Дышать. Медленно и спокойно. Набравшись смелости, он приоткрыл глаза. Отражение дробилось. Это был почти он — бледный, посеревший, с синяками под глазами, с побледневшими, но все ещё уродливыми химическими ожогами на плечах и шрамом на шее. Голубые глаза смотрели с горькой обидой. — Бедный… бедный птенчик. Тень, упавшая на лицо, походила на когтистую птичью лапу. Знакомый голос появился в голове. Он звучал ещё ярче и отчётливее, чем вчера. — Снова предали, обманули… — проскрипел в голове ненавистный пугающий голос. Серёжу передёрнуло: волосы на затылке встали дыбом, будто их взъерошило что-то извне. — Глупый маленький Серёжа надеялся, что Олег решит все его проблемы, спрячет в свои объятиях от злого нехорошего мира… Однажды ты поймёшь, что я и только я желаю тебе добра. «Если бы действительно желал — перестал бы так мучить. Убирайся», — подумал Сергей с горечью. — С каждым разом твоё щебетание всё тише и неувереннее. Глупый маленький птенец, ну как же не желать? Разве Олег вытащил тебя из сумасшедшего дома? Вспомни, как ты, израненный и больной, сидел у его постели. Никто не помог нам, мы всё сделали сами. «Прекрати, — устало подумал Сергей. — Хватит… Хватит врать. Всё было не так. Если бы никто мне не помог, я бы провёл остаток жизни в психушке». — Неужели? Прекрати сдерживаться. Ты даже не представляешь, на что способен. Прекрати прятать свое истинное лицо. Наше лицо. Отражение потемнело, тень надвинулась, грозя поглотить его — и пропала. Во рту было сухо, как в пустыне, а глаза слезились. — Ни на что я не способен, — сказал он отражению и повернул кран. *** Олег расхаживал взад-вперёд перед запертой ванной. Давно пора было разобрать дурацкий замок. Мало ли что Серёжа может сделать с собой? Всё то время, что в ванной шумела вода, перед глазами Олега мелькали жуткие картинки. Он лихорадочно вспоминал, не оставил ли в ванной ничего острого. А таблетки?! Судя по звукам, Серёжа действительно принимал душ. Вода шипела совсем не так, как если бы душевую лейку бросили на дне ванны. Ненадолго повисла тишина, и через две минуты Серёжа вышел в тёмном халате с узорами из цветов и птиц. — Серёж, я… — начал Олег, но Сергей поднял ладонь. — Вечером. — Вечером? — переспросил Олег. — Укол, — пояснил он устало. — Перед сном. — До скольки ты сегодня? Серёжа прошёл мимо Олега, пропустив вопрос мимо ушей. *** Впервые за всё то время, что Игорь работал с ними, Олегу хотелось, чтобы он разбавил неловкую тишину своим присутствием. Пришёл, весь такой идеально всезнающий, нарушил скорбную тишину. Вот только вызвать Игоря предлога не было. Серёжа держался отстраненно остаток дня, отгородившись работой от Олега и мира. Когда часы показали десять сорок пять, Олег осторожно напомнил об уколе. Серёжа отреагировал равнодушно: выключил свои гаджеты, прошёл в спальню, небрежно скинул халат, лег на живот, спрятав лицо в подушку, и напряг все мышцы. На разговор не вёлся, на ласковые прикосновения Олега не поддавался, но начал тихо скулить ещё до укола. После — забился под одеяло с головой. Растрёпанной: он даже не причесал волосы после душа, хотя обычно шипел на всех, из-за кого причёска хоть немного портилась. А утром впервые за долгое время проснулся раньше Олега и ушел работать. Когда Олег вышел в гостиную после утреннего душа, он уже бодро распекал пиарщиков по видеосвязи и комментировал речь для очередного заседания — ядовито и с сарказмом. Олегу он только коротко кивнул. — Найдется, что бросить стервятникам, кроме меня? Волк в цирке не выступает, а Сергей Разумовский — очень даже. — Тебе не обязательно ездить в суд лично. — Олег узнал голос пиарщицы Ани Орловой. — Формально мы уже выполнили требования со стороны истца: приостановили ручное тестирование модерации, откатили к альфа-версии алгоритма. Компенсацию семья Сотникова получила. — А как же выступление перед журналистами? Восстановление репутации? Разве мы не этого добиваемся? «Свобода слова — неотъемлемое право любого человека, но она заканчивается там, где начинается свобода другого, и на тонком лезвии между первым и вторым мы и балансируем, пытаясь не сойти с ума»? — Серёжа выдал этот бред на одном дыхании. Олег потерял суть на середине, но пиарщики были более подготовленными. Аня запнулась только на секунду: — Устроим пресс-конференцию здесь, в стенах «Vmeste». Хороший способ напомнить о нашей открытости перед общественностью. — Аквариума-то все равно больше нет, а значит, никто не сможет его раздолбать… Вздохнув, Олег вышел из пентхауса. Его присутствие здесь явно не требовалось. Серёжа выглядел удивительно бодрым и для столь раннего для него утра, и особенно — на контрасте со вчерашним днем. И это тревожило. Олег пытался заняться своими делами. Если пиарщики готовят пресс-конференцию в Башне, пора погонять ребят из охраны по протоколам… *** Игорь зашел в спортзал, ни на кого не глядя. К счастью, утром любителей здорового образа жизни было немного — группка парней и девушек в разноцветных спортивных костюмах заняла тренажеры у окна, и еще пара сотрудников неспешно шли по беговым дорожкам в другом конце. Игорь мысленно отругал себя. В конце концов, нельзя же шугаться всех встречных. Или показывать, что шугаешься. Хорош охранник, боится собственной тени. Но у него все еще бывали дни. Такие, когда вывозить было сложнее, чем обычно. Началось всё ещё вчера, когда он, вместо того, чтобы спокойно обживаться на новом месте, постоянно дёргался к телефону, ожидая, что его позовут обратно. Не позвали. Было ужасно стыдно за это. Как собака, ей-богу. Снова бессонная ночь, снова попытки убедить себя, что ничего саморазрушительного не происходит. Снова провальные. Может, физическая нагрузка поможет расслабиться? Игорь запустил беговую дорожку. Бег — это хорошо. Помогает прочистить голову. Но сегодня и это не помогало. От себя убежать все еще не получалось. Кого он обманывает? Он не справляется. Как скоро это станет очевидно — Олегу, Сергею, остальным? До того, как он разрушит еще чью-то жизнь или после? Казалось, все вокруг знали. Шептались за его спиной — это он, мент-убийца, это Гром, смотрите! «Как у Достоевского». В углу рассмеялись. Игорь вздрогнул и вжал голову в плечи. Тут же выпрямил спину, чуть не споткнулся. Перешел на какой-то тренажер, с трудом разобрался, куда приладить руки, поставил большой вес. Поднял резким рывком, так, что отозвалось в спине. И снова, и снова. — Мне кажется, вы… Игорь обернулся, с грохотом опустив вес на стойку. Чуть не выкрикнул «да, я убил его! А он убил Диму!» Молодой парнишка за его спиной шагнул назад, на лице его мелькнул страх. — …неправильно ставите локти… эм-м, извините, зря вмешался. Он поспешно отошел, а Игорь остался — прижимать ладони к пылающим щекам. Руки подрагивали — от нервов и от правда неправильной нагрузки. Зря он пришел. Теперь это было повсюду, как бы Игорь не убеждал себя. Дима, Дима, Дима. Светловолосая девушка в углу показалась похожей на его сестру. Вера не плакала на похоронах. Она застыла, как статуя. Горсть земли, которую она мяла в пальцах, испачкала ее блузку, но она не шевелилась. А потом провела рукой по лицу — черная полоса копотью отпечаталась на мокрых щеках. Всплывали самые мелкие детали. Белые лилии на крышке гроба. Маленький скол на табличке, за который он цеплялся взглядом. На поминках впервые понравились маслины. Дима всегда его подкалывал, мол, не вырос ты еще, Гром, раз маслины не любишь. И вот… Игорь осознал, что тупо пялится в стену. Нервно заозирался. Никто не смотрел на него. В зале вообще никого не осталось. Они всё чувствуют. Тебя избегают. Сложно находиться в одном помещении с грозовой тучей. С непредсказуемой угрозой. С убийцей. В больнице его ограждали от газет, от соцсетей, от любой информации. Какие цветы были на могиле у того человека? Кто-то плакал над его гробом? Кто-то продолжает приходить? Олег появился в дверях, прошел за его спиной бесшумно, как призрак, и, прежде чем Игорь распознал движение, оказался у него за спиной. Игорь ожидал, что его отругают за беспечность, но Олег, казалось, сам его не заметил: выверенными движениями размялся, лег на скамью для штанги и, потянувшись к блинам тяжелого веса, вдруг коротко растерянно взглянул на перебинтованную ладонь. Поймал взгляд Игоря и смущенно усмехнулся. — Представляешь — забыл. — «Хе, склеротик», — процитировал Игорь, а потом спохватился: — Это из фильма, «Чародеи». Ну, новогодний такой, знаешь? Там колдун за санями с трубой побежал, хоть и мог колдануть, но забыл. А… Неважно. Ну вот, вывалил на человека какую-то совершенно случайную информацию. Молодец, Игорь, выстраивай горизонтальные связи. Но Олег, вопреки его ожиданиям, не скривился, и вообще никак не показал, что общество Игоря ему неприятно. А потом сказал что-то вообще неожиданное: — Пообедать хочешь? — Вместе? То есть, я приготовлю, конечно, — Игорь так хотел оказаться нужным, вернуть хоть немного контроля. Олег моргнул. — Я имел в виду, в кафетерии, но если ты хочешь приготовить — почему бы и нет? Тебе помочь? — Пошли ко мне, — предложил Игорь, млея от наглости, — там кухня такая роскошная, а я всё никак не могу опробовать. — Мхм, я помню, — кивнул Олег и почему-то отвел глаза. Они молчали до самых дверей в апартаменты. — А Серому… Сергею приготовим тоже? Он сегодня затворничает, я ему отнесу. — Только за продуктами надо. Где тут магазин? — Игорь открыл дверь апартаментов, пропуская Олега внутрь. — Зачем магазин? Попроси Марго, она закажет, а курьер охране передаст, принесут до дверей. — Блин, прости. Я пока разбираюсь, — Игорь смутился еще сильнее. Ему неловко было признаваться, что он все еще побаивается этого всевидящего искусственного интеллекта и лишний раз с Марго не взаимодействует. — Я должен извиняться, — пожал плечами Олег, — никто тебя нормально не показал, как тут все организовано. Устроить тебе нормальную экскурсию после обеда? — Было бы здорово. Это было так по-человечески. Простой разговор. Не выворачивать душу наизнанку, но и не говорить только по делу. Неужели у него получается? — Хорошо готовишь? — В кухне Олег занял место у стола, чтобы не мешать. — Отец научил, ну и так, по верхам нахватался. — Игорь почесал затылок, — Ты макароны любишь? С мясом, по-флотски. — Люблю. — Олег задумался, подсчитывая, — но тысячу лет не ел. — Плебейская еда. У вас, наверное, сплошь фуагра и лобстеры, — ляпнул Игорь прежде, чем спохватился. — Да нет. — Олег не казался задетым. — Конечно, есть всякие торжественные ужины и прочие выездные штуки, но если мы надолго в Башне, я готовлю сам. Опережая твой вопрос: могу фуагра, а могу картошку с колбасой. Макароны по-флотски, значит? Марго, закажи фарш, макароны-рожки, томатную пасту, — принялся перечислять он. — Я еще яйцо добавляю, — прогудел Игорь. — Блин, вчера там было несколько, я допользовал. — И десяток яиц, — добавил Олег. — Делается, — отозвалась Марго. — В холодильнике есть масло и всякие соусы, посмотри, что тебе понадобится. Не буду дергать охрану, сам спущусь за заказом. — Я пока воду поставлю греться. — Самого Игоря грела мысль, что Олег вот так легко присоединился к готовке. Олег кивнул и ушел, забрав его карту-ключ. Димка вот не любил готовить. Всё по доставкам, по фастфуду, стаканчики эти модные… Ну вот, опять залип. Пытаясь отогнать непрошенные мысли, Игорь грохнул дверцей холодильника. И перемкнуло. Там был тот же звук. Хлопок, потом грохот и звон. Потом… Погнутая дверца холодильника, вся в мелких алых крапинках, как в акварели. Человек под ним уже не шевелится, а он всё бьёт, потому что нет на свете силы, которая могла бы его остановить… Потому что он чудовище. Взвыв, Игорь рванулся в ванную — пустой желудок выворачивало, в горле стоял мерзкий привкус желчи. Он сплюнул в раковину, сунул голову под воду. Зеркало отразило его помятое лицо, мокрые глаза, растрепанные волосы. Жалкое, уродливое зрелище. Осколок человека. Осколки в ладонях. Мелкие и крупные, скользкие от крови. Игорь с недоумением посмотрел на них. На автомате сжал кулаки, чтобы не видеть, потому что это было неправильно. Под ногами хрустнуло, когда он сделал шаг назад. У него больше не было отражения, одна только рама, и это принесло короткое успокоение, словно и его самого больше не было. Рамы и рамки приличий убрать следовало тоже, но это позже. Входная дверь хлопнула. — Игорь, принес. Возьми пакет, тут ручка пор… Игорь?! — Там это… зеркало разбилось. Красивое. Жалко. — Игорь выдохнул эти слова, потому что люди обычно говорят, что им жаль, когда они что-то портят. К нему это не относилось, ему уже давно не было жаль, а портить приходилось все чаще. — Игорь, твои руки. Встревоженный голос Олега звучал как сквозь вату. Игорь поднял ладонь на уровень глаз. Раны поблескивали осколками, пальцы дрожали и не слушались, и только это его отрезвило. Руки. Ему нужны руки, чтобы работать. Если они поймут, что он бесполезен — когда они поймут… Олег зачем-то взял его за плечо. Осторожно, будто что-то хрупкое. Посадил на стул. — Я вызову врача. «Только не это!» Игорь, забывшись, схватил его за руку, пачкая кровью. — Пожалуйста, не надо! Ожидал, что Олег разозлится, но сегодня всё не соответствовало его ожиданиям. Вместо этого Олег заговорил еще мягче. — Тебя подлатают. Всё будет хорошо. — Можешь ты? — Он звучал так жалко. — Игорь, — ласково, как маленькому, — я не смогу тебя зашить. Игорь зажмурился, прошептал едва слышно. — Ты можешь… отвезти меня? Недалеко. Адрес я скажу. Там врач, она поможет… Пожалуйста, не говори никому. Я сохраню твою тайну, ты — мою, — он кивнул на повязку на руке Олега. Тот нахмурился, но спустя длинную паузу кивнул. — Тогда быстро. У тебя кровь течет. Кроссовки. Я надену, не смотри вниз, голова закружится, — Олег опустился перед ним на колени. Игорь зажмурился от этого невыносимого зрелища. «Бесполезный, бесполезный». *** Хорошо, что есть доступ к частному лифту. Прямо оттуда — на парковку, а пока они ехали в лифте, Олег коротко отчитался в голосовом сообщении, что они с Игорем ненадолго отлучились. Куда — уточнять не стал. Достал из багажника старую куртку, усадил Игоря, разложил куртку на его коленях. — Вот так. Не беспокойся что-то испачкать, съездим в химчистку. — По-дурацки себя чувствую, — прогудел Игорь, пристраивая руки ладонями вверх, — как ребенок, который свалился с ледяной горки. — Это ничего, — заверил Олег. — Давай адрес. Оказалось дальше и дольше, чем он думал — собрали все пробки, попытались срезать, уперлись в забор. Олег ругнулся, ударил ладонью по рулю и заметил, что Игорь потихоньку заваливается на бок. — Говори со мной, — попросил он, — рассказывай, что там с макаронами. Вернемся домой, будешь меня учить, а я повторять. Ничего, одна пара рук на двоих — это достаточно. Значит, тебя отец учил? Игорь отвечал отстраненно, медленно. Сонно моргал. Олег тогда тормозил резче, говорил громче. Помогало, но ненадолго. Наконец, они остановились у длинного ряда домов на тихой улице. Игорь встряхнулся, как собака, вышел из машины, чуть не уронив куртку. Завел его во двор, свернул, уверенно и привычно. — Пришли. — Ты уверен, что нам сюда? — Олег стоял у входа в подвал, подсвечивая себе фонариком. — тут ни вывески, ничего. Щербатые ступеньки уходили вниз, в темноту, где тускло поблескивала неожиданно добротная стальная дверь. — Да, да, — рассеянно пробормотал Игорь. Потянулся за телефоном и зашипел. Виновато посмотрел на Олега. — Слушай, зажми тройку, там быстрый набор, и поставь на громкую. Олег забрал у него телефон (никакой блокировки, как беспечно! Впрочем, поругается он позже) и набрал номер. — Алло, тёть Кать, позовете Жору дверь открыть? Я тут… то есть мы… в общем, как всегда, — пробормотал Игорь в трубку. На том конце что-то неразборчиво ответили. Через несколько секунд дверь открылась. На пороге стоял, видимо, Жора — мрачного вида парень с бритым черепом и татуировкой вокруг уха в виде змеи. — Здрасьте, — мрачно поздоровался он. Игорь, напротив, прямо расцвел в улыбке. — О-о-о, Жора, потрясающая прическа, как всегда. Олег, это Жора, лучший медвежатник России и стран СНГ. — Ну хватит, тащ майор, — закатил глаза Жора. — Это было давно. — Так и я уже… — начал Игорь, но сбился. — Веди. Олег удивленно озирался — внутри помещение было больше, чем казалось снаружи. Настоящие катакомбы — коридор с несколькими дверями, поворот, тупик с каталкой и… лифтом? — и еще одна дверь, которую Жора толкнул мясистой ладонью. Полноватая женщина с густыми темными волосами поднялась им навстречу. — Опять Игорь, опять с подарками. — Она поправила очки на широком носу и усмехнулась. — И с группой поддержки. Битый небитого везет. — Неправда ваша, мы оба битые, — отозвался Игорь. Олег заметил, что он оживает на глазах, словно пугающие интерьеры подпольной, во всех смыслах, больницы были ему роднее и приятнее апартаментов в Башне. Да, видимо, это так и было. — Катерина Дмитриевна Фурман, знакомься, Олег, реинкарнация Фаины Раневской. — Да будет тебе, негодник, — хмыкнула Фурман. — Показывай, с чем пришел. Подрался или так?.. — Разве что с собой. Бой с тенью, был такой фильм. В общем, я врезал зеркалу, зеркало врезало в ответ. И вот. — Игорь сел, укладывая ладони на смотровой стол. Катерина Дмитриевна окинула его выразительным взглядом и махнула рукой. —Ну, давай взглянем. Наркоз тебе платный или бесплатный? — А-а-а, опять колыбельную петь будете? — подначил Игорь, — Ну ладно, только не «Мурку». Олег не хотел, чтобы Игоря обезболивали «Муркой» или чем там ещё принято обезболивать в таких заведениях. Он сунул руку во внутренний карман куртки и достал бумажник. — Сколько? — спросил он. Игорь и Катерина Дмитриевна разом обернулись к нему. — Так, ну ты же понимаешь, что на такие вопросы отвечают «да»? — усмехнулась врач. — Я не успел предупредить, — улыбнулся Игорь. — Всё нормально, Олег, это у нас шутки такие. Олег хмуро посмотрел на них. Да, среди военных врачей тоже был распространен странный юмор, но это не успокаивало. Только профессиональные, отточенные движения Катерины Дмитриевны, которая натянула перчатки и, быстро обезболив ладони, начала доставать стекло. — Вечно Игорёк мне приносит подарки. То гвоздь, то дробину, однажды целый нож притащил. — Но хуже всего занозы. Первый и последний раз, когда я попытался сделать ремонт самостоятельно, — поддержал Игорь. — Олег, все правда нормально, клянусь. Он выглядел куда лучше, и Олег немного выдохнул. Потоптался и оперся на шкаф с препаратами, перенося вес с больной ноги. — Сядь на стул рядом, бинт подержишь, — ровно произнесла врач. «У нее что, глаза на затылке?» Олег сел на железный стул. Теперь заныла спина. «Ходячая катастрофа» — Игорь под пытками не расколется, тем более, обезбол я уже ввела. Как это все-таки вышло? — Она посмотрела на Олега в упор. — Катерина Дмитриевна! — взвыл Игорь, — Олег, ты можешь воспользоваться 51 статьей, она не только для родственников и партнеров! Олег дёрнулся, но попытался оставаться спокойным. — Думаю, я действительно не вправе. Пусть Игорь расскажет, если захочет. — Ну, как хотите, заговорщики. — Врач легко сменила тон. — В любом случае, повезло, сухожилия не задеты, вычистим, зашьем, через пару недель будешь как новенький. А вы, я смотрю, комплектом ранитесь, — она кивнула на повязку Олега. — Это я сам зашил, — похвастался Игорь. — Ага, сам нанес, сам зашил, — поддержал Олег. — То есть, ты не только с зеркалом дерешься. Ну, впрочем, как всегда. Он с детства такой, — доверительно сообщила Катерина Дмитриевна, наклоняясь к Олегу. Почему-то это не воспринималось как нарушение приватности. Олег поймал себя на том, что больше не воспринимает ее в штыки. — Не возражаешь, если я взгляну на шов позже? — спросила она Олега как бы между делом, бинтуя левую ладонь Игоря. — Да не стоит, наверное. Это не самая большая из травм, — ляпнул он, не подумав, и тут же столкнулся с ее проницательным взглядом. — А самая большая?.. — Пятьдесят первая статья! — выкрикнул он торопливо под общий смех. Вскоре Игорь обзавелся симметричной повязкой. Катерина Дмитриевна не напомнила о шве Олега. Поднялась, бросила что-то вроде: «посидите пару минут, а то его до машины нести придется» и вышла, прямая и гордая, как царственная особа. Молчаливый Жора зашел убраться, но вскоре ушел и он. Игорь молчал, уткнувшись взглядом в бинты, и Олег почувствовал эту давящую тишину. — Тебе на перевязку надо будет приехать? Я спрошу, когда, посидишь? Игорь отстраненно кивнул. Олег неохотно оставил его. Катерина Дмитриевна нашлась на крошечном подобии кухни. Она курила, выпуская дым в маленькое окно под самым потолком и, казалось, ничего не замечала. Когда Олег встал рядом, мельком кивнула ему. — Он сам не свой в последнее время. И давно не заходил. Не мое это дело, но у меня есть знакомая, отличный психолог. Я не говорю, что у него ПТСР, хотя все возможно, с его-то работой. — Вы не знаете?.. — Олег сказал это прежде, чем подумал. Ему казалось, они в таких доверительных отношениях. Неужели она не в курсе, что происходило с человеком, которого она, похоже, знает с его детства? — Он ничем особо не делится, телевизор я не смотрю, — она покачала головой, — новости мне приносят ребята, которых он по подворотням колотит, но и те… поиссякли. И тут вы двое, как снег на голову. Олег отстраненно кивнул. Не его это дело, конечно. Да и Игорь явно будет против психолога. Но, может, он сможет уговорить Сережу? Ему тоже нужно, но Олег мало разбирался в таких врачах, а когда садился гуглить, голова шла кругом: КПТ, АСТ, схема-терапия, расстановки… Может, по рекомендации будет проще? — Не уверен, что он сможет куда-то приезжать, — сказал Олег, имея в виду Сережу. Исправляться не стал. — Она ведет сессии и онлайн. Скольких она вытащила — уж явно больше, чем я. Света-светоч. Онлайн? Это не приходило ему в голову. В мире Олега все гражданские врачи принимали в тесных кабинетах разваливающихся поликлиник. — Звучит здорово. Дадите номер? Она кивнула. — Заедете на той неделе снять швы? — Оба? — Ну, если ты мне настолько доверяешь, — она мягко рассмеялась, — конечно, займусь и тобой тоже. Откроешь счет. Он понятливо потянулся за кошельком. — Позже, позже, — отмахнулась она. И вдруг посмотрела ему прямо в глаза, — не переживай так. Станет лучше. *** Первую половину пути Олег и Игорь молчали. Каждый думал о своём. Игорь — о том, что его, по всей видимости, пока не собирались увольнять, хотя проколов за душой собралось достаточно, чтобы вышвырнули на улицу. Игорь украдкой покосился на Олега. Тот сосредоточенно смотрел на дорогу, хоть в этом не было нужды: они крепко застряли в пробке, которая и не думала рассасываться. Наверняка волновался об оставленном без присмотра Сергее. И ради чего оставленном? Молодец, Игорь. Свою «вечеринку калечных» захотел. Психотерапевт Игоря («Ты уже третью неделю его прокатываешь с датой сеанса, не надоело?» — обругал себя Игорь) советовал применять детективные подходы и к собственным эмоциям. Игорь подумал про себя, что это лютая херня и что Юля могла эти деньги потратить на что-то более полезное. Например, на себя. Чтобы хоть как-то отработать инвестиции, начал в самом деле думать. Мозгоправ называл это «саморефлексией». Игорю больше нравилось папино «думать над своим поведением». По результатам размышления выходила нерадостная картина: Олег из вежливости уделил ему внимание, гораздо больше, чем Игорь заслуживал, а Игорь устроил показательный спектакль с порчей имущества и прочим хулиганством. И еду они не приготовили. «Стоп-стоп, Игорь Константинович, — сказал внутренний голос, в этот раз похожий на голос психотерапевта. — Почему я попросил Олега отвезти меня именно к Катерине Дмитриевне?» «Просто потому что она не смотрит новости», — уныло ответил Игорь сам себе. Утренняя отчуждённость к нему вернулась в тройном объёме. Видимо, теперь только так: жить и прятаться ото всех, принимать за высшее счастье, что с тобой вообще заговорили. — Игорь? — А? — встрепенулся Игорь. Ну вот как-то так примерно. — А вот ты говорил, что врача посещаешь… Нет, вот вообще не так. Игорь моментально помрачнел, съехал под ремнём ниже, нахмурил брови. Не хватало только руки сложить и губы надуть. — Да. Посещаю. — Как оно вообще? — спросил Олег вроде как даже с искренним любопытством. — После Снежневского-то? Сергей даже слышать не хочет не то что о психиатрах, о любом медицинском вмешательстве. Игорю не особо хотелось говорить об этом, но отмалчиваться и портить отношения с Олегом хотелось ещё меньше. — Нормально. Меня не мучили. Да, Рубинштейн со мной разговаривал, но я едва помню, о чём именно. Вообще это время я слабо помню, как когда после кошмара просыпаешься и помнишь, что испугался, а чего испугался — не помнишь уже. Видимо, раз не боюсь, значит, ничего плохого со мной не делали… Снова повисла неловкая тишина. Игорь разбавил её ещё более неловким вопросом: — А Сергей… а с ним там вообще что делали? Судя по хмурому выражению лица Олега, он и сам не знал. — Кололи что-то, это точно, — медленно сказал Олег. — Думаю, ему организовали аварию. Поэтому он боится водить. Даже на переднем не сидит. — Да ну, зачем? — следом за ним нахмурился Игорь. — Ещё скажи, что оленя на улицу выпустили, чтоб как в «Лекарстве от здоровья» было. — Тебе всё шутки шутить, — нахмурился Олег и стиснул руль. — Просто предположил. Он бы не лёг добровольно, он никогда… И замолчал. Игорь мысленно обругал себя за бестактность. Олег же сам переживает, что так мало знает, ещё он тут… Игорь постарался как-то реабилитироваться: — Нет, ну в принципе, аварию ему могли и без Рубинштейна подстроить, — пустился в размышления Игорь. — Недоброжелатели всякие у него имеются в избытке. Активисты вон те же. Хотя бы с парковки их прогнали… — Таких в дверь — они в окно, — мрачно сказал Олег и украдкой кинул взгляд на браслет. Не пришло ли сообщение? Пришло, только не от Сергея, а от подчинённых из охраны: кто-то из сотрудников «Vmeste» не выдержал и решил от души навалять кому-то из активистов, что опять столпились у входа, но наваляли по итогу ему. По крайней мере, он был в числе тех троих, кого отправили в больницу. — Помяни говно и вот оно… — Что там? — насторожился Игорь. — Что-то с Сергеем? — К счастью, нет, — хмуро ответил Олег. — Но мне придётся разбираться сначала в больнице, потом в полиции. Один из наших в драку полез. — В такое время? — Я ему за это добавлю. — Мда. Выходит, я обратно к Сергею и несу дежурство… Олег нахмурился ещё сильнее. Получалось, что так. Олег прекрасно понимал, что после такого тяжёлого разговора, да ещё закончившегося уколом, Серёжа на него по меньшей мере обижен. Вот только все вчерашние попытки подступиться Серёжа воспринял в штыки, а потому не лучше ли, чтобы с ним побыл Игорь? — Эй, — осторожно позвал Игорь. — Я правильно понимаю, что разговор у вас вчера не задался? Первым порывом Олега было огрызнуться. Откуда Игорь знает? Ах да, Серый же вчера велел Игорю не возвращаться, даже вроде как про разговор сказал… Конечно, Игорь же не дурак, он всё видит, даже больше чем всё — сыщик же. Привыкай, Олег: ваша личная жизнь уже нихрена не личная. — Не задался, — нехотя кивнул Олег. — А ещё я не смог ему добыть лекарства в таблетках. — Ага, ему самое оно после психушки, где его непонятно как содержали, уколы. Внутримышечно? — Да. — Мало того, что страшно, так ему ещё и унизительно… Олег стиснул руль. — Гром, ты сегодня в кэпы записался? — сердито рыкнул он. — Другого не было. В следующий раз тебе поручу добывать рецептурные препараты. Через Катерину Дмитриевну твою. — А зря сарказмируешь, я спрошу её, — пообещал Игорь и сам себя мысленно обругал. Ну кто за язык тянул? Она же не знает, что ты больше не майор, ну и как это будет выглядеть? «Здрасьте, запрещёнка есть? А если найду?» Всё, Игорь, пошёл по наклонной. — Вот и спроси. — Вот и спрошу. — Вот и спроси! Они чуть не влетели в Тойоту спереди, Олег успел затормозить. Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. — Без этих лекарств ему хуже, — сказал Олег куда тише. — А что вот эти конкретные делают? — спросил Игорь. — Я видел у него там целая таблетница. — Это чтобы он… — И снова сомнения. — Олег, да не тяни ты уже перед каждым клочком информации, — вздохнул Игорь. — Ну что он там, чертей видит? — Не знаю, — недовольно мотнул головой Олег. — Может и чертей. Без них он в пустоту бормочет и… Так скажем, более склонен к авантюрам. — Ага, шило в заднице заменяется иглой шприца подходящего размера. — Я тебя стукну когда-нибудь за твои шуточки. — Олег устало цокнул языком. Игорь в извиняющемся жесте поднял руки. Они как раз встали на светофоре, и Олег перевёл взгляд на белый бинт на пальцах Игоря — ещё одно напоминание о том, что у Игоря с Серёжей общая трагедия. Его собственная рана постепенно заживала, но всё ещё беспокоила. Олег привык игнорировать собственные травмы, но не травмы подчинённых. И не травмы близких. Игорь пока был в первой категории, но ох уж это «пока»… — Болит? — негромко спросил он. — М? — Игорь сперва даже не понял. Потом посмотрел на свою руку. — А… Да ерунда это. И разом сник. Постарался спрятать руку. От себя, от Олега… Олегу хотелось сказать что-то ободряющее, честно. Но сигнал сменился на зелёный, и сзади засигналила Шкода. Пришлось переключить своё внимание на дорогу. Момент был упущен. «Ему пойдёт на пользу побыть с Серёжей, — подумал Олег. — Да и Серёже тоже…» *** Сергей устало потянулся и выбрался из-за стола. Сладостное чувство, что он горы готов свернуть, начало его покидать. — Сергей, вы сегодня пропустили: завтрак, обед. Нерегулярное питание вредит вашему здоровью. — Марго, скажи, разные методы ввода лекарств могут влиять на их эффекты? Марго ненадолго замолчала, обрабатывая информацию. — Да, методы введения лекарств действительно могут значительно влиять на их действие. Способ введения определяет, как быстро и насколько полно активное вещество попадает в кровоток, что, в свою очередь, может влиять на силу и продолжительность эффекта… Общие слова, ничего особо нового. Но что бы Олег ему ни ввёл, это работало. Вместо полноценной еды Серёжа выудил из автомата шоколадку и зашелестел обёрткой. От первого укуса челюсть свело от сладости. Он может есть сладкое сколько захочет и никто ему не запретит. Сергей убрал ниточку карамели с нижней губы и зашёл в жилую зону. Прошёлся по всем комнатам, почти демонстративно откусывая от шоколадки. Запретильщики не вылезли из тёмного угла и не упрекнули в нарушении диеты. Даже Марго молчала. Сдалась, наверное. Браслет тоже молчал. Олег предупредил, что они с Игорем ненадолго уедут. В любой другой раз Сергей бы поминутно проверял геолокацию и думал о том, стоит ли написать. Сегодня ему по какой-то причине было всё равно. Мысль о том, что Олег сбежал от него, больше не вызывала дикого первородного ужаса. Это как смириться, что мама «из больницы» не вернётся. Обидно только, что снова сбежавший Олег забрал с собой Игоря. С Игорем было интересно… — Марго, ты можешь… включить что-нибудь? — попросил он тихо. — Что-нибудь хорошее. Подкаст какой-нибудь. Шоколадка теперь казалась приторной до тошноты, и он оставил её на столе, даже не потрудившись завернуть. Интересно, куда Олег отправится теперь? Хах, даже вещи не взял. Ну что ж… В этот раз у него останется что-то на память. — Представьте себе прохладное утро в лесу. Вокруг густой туман, и только слабый ветер шевелит деревья. Где-то вдали слышен вой — пронзительный и древний звук, разрывающий тишину. Это зов волка, существа, чьё присутствие… — Что-нибудь другое, — попросил Серёжа и забрался на диван, стиснув подушку. Завернулся в брошенный халат. «Ах… Я как будто маму прошу рассказать другую сказку… Я её уже почти не помню. Все уходят, Марго… И ты тоже когда-нибудь просто не включишься. И тогда я снова останусь один». — Помните те дни, когда вся семья собиралась у телевизора, чтобы посмотреть новый выпуск любимого шоу? Или как на школьных переменах обсуждали последние хиты с кассетных плееров? Сегодня мы вернёмся в то время, когда многое казалось проще и ярче. Поговорим о музыке, фильмах и трендах, которые были с нами в детстве. Готовы окунуться в тёплую ностальгию? Серёжа рвано выдохнул и промокнул глаза уголком подушки. Час от часу не легче. — Да. Уже лучше.