Шизофрения.

Утром Шарлотте нужно слишком много времени, чтобы проснуться. Сонная, в своей милой пижаме она идёт в ванную в надежде, что прохладная вода сможет помочь ей наконец разлепить веки. Но даже это не особо помогает. Пока девушка чистит зубы, ей постоянно приходится держаться второй рукой за раковину, чтобы не уснуть прямо здесь и не упасть. Её девушка (возможно, уже будущая жена?) явно не обрадуется, увидев на полу в ванной спящее тело Шарлотты, когда проснется. Неужели Анри правда реальна? Не очередная галлюцинация, придуманная больным воображением Шарлотты? Сколько бы Вайтлшайр не пила таблетки - Анри не исчезает. Она все ещё здесь. Сейчас спит в их общей кровати в своей шелковой пижаме. Генриетта всегда сложно просыпается, поэтому Шарлотта не будит её, если никуда не надо. А сегодня не надо. У девочек выходной, который они могут полностью посвятить друг другу. Но сначала нужно выпить таблетки. Каждый новый день начинается с них. После утренних процедур Лотта идёт на кухню, где лежит её таблетница. Анри каждый вечер заботливо кладет туда таблетки на весь день, а сами упаковки прячет. "Вдруг твои голоса в голове попросят тебя выпить сразу всё пачку" — говорила она Шарлотте. Правда, "голоса" ни разу не говорили ничего подобного. Галлюцинации у Лотты были в виде каких-то людей, которые сами собой появлялись в их доме и разговаривали с ней, а порой их даже можно было потрогать. Ей было очень сложно отличить реального человека от очередного плода ее шизофрении. Она до сих пор помнит, как рассказывала это психиатру, к которому ее потащила Анри, отведя взгляд белых глаз без зрачков в пол. Страшно признавать тот факт, что ты не нормальный. Не такой, как все. Вайтлшайр чувствовала себя каким-то "сбоем" в системе, ошибкой того, кто писал "код" для этого мира. Ах, и почему он ошибся именно когда создавал Шарлотту? Хотя..это лучше, чем если бы жертвой стала Анри. Лотта слишком любит ее. Она знает, как важно Генриетте вписаться в общество. Она бы ни за что не приняла собственную шизофрению. Если бы тогда в кабинете психиатра они поменялись бы местами, Уорхол наверняка швырнула бы пачку с таблетками в лицо врачу, крича, что она в порядке. "Почему я должна зависеть от пары грамм лекарства? Как наркоман какой-то.." — думала Шарлотта, рассматривая белые кругляшки таблеток в ее бледной ладони. А точно ли она больна? Вдруг все эти люди, что являются к ней, когда она не пьет лекарства - реальны, но видеть могут их лишь избранные. И общество при помощи врачей в белых халатах пытается отобрать этот "дар", вынуждая "избранных" пить таблетки, которые лишают их своих способностей. Какая глупая мысль...Но с каждой секундой она казалась для Шарлотты всё более реальной. Она так давно не разговаривала со своими...тульпами? Или же всё-таки с реальными существами? С тех пор, как Лотта пьет лекарства, они больше не приходят к ней. А вдруг они забыли сказать ей что-то важное? Теперь же у них нет никакой возможности встретиться. Или же есть... Нужно просто выкинуть таблетки. Точнее нет..смыть в унитаз, чтобы Анри ни о чем не узнала. "Я хочу быть такой, как все... Не зависеть от этих дурацких таблеток..." — шептала самой себе Шарлотта, замечая, как рука, в которой она держит пилюли, начинает слегка дрожать. Пальцы словно сами сгибаются, чтобы сжать руку в кулак и швырнуть таблетки куда подальше. Ослушаться свою любимую девушку, но побыть собой. Может, Шарлотта вообще давно здорова, но ее продолжают пичкать этими неизвестными веществами с какой-то целью? — Лотта. Знакомый голос раздаётся за спиной. Шарлотта вздрогнула и чуть не выронила лекарства из руки, но Анри вовремя подошла сзади и накрыла ее ладонь своей, чтобы они не высыпались на пол. — Вчера вечером ты забыла принять их. Точно...Вчера блондинка так устала, что даже не вспомнила о своей вечерней дозе и сразу легла спать. — Мне надо лучше следить за тобой. Голос Генриетты звучит строго, но в то же время ласково. Она злится, когда Шарлотта забывает о своем лечении, но долго сердиться на свою возлюбленную не может. — Извини.. — одними губами шепчет Лотта, но в пустой кухне её слова отчётливо слышны. Рука всё ещё дрожит. Анри помогает девушке сесть за стол и отложить таблетки в сторону от греха подальше. — Мы ведь договорились, что ты не будешь так пренебрежительно относиться к своему лечению? — продолжает Генриетта, пока ищет кружку, которую она когда-то давно дарила Шарлотте, и наливает туда воды. Могли бы попить чай с остатками сладостей в холодильнике, но любые лекарства не стоит запивать чем-либо, кроме воды. — Прости..прости... — шепчет Вайтлшайр, не зная, что ещё сказать в свое оправдание. — Я...Мне очень жаль, что разочаровала тебя. Брюнетка глубоко вздохнула. Потом села рядом со своей возлюбленной, протянув ей кружку. — Перестань извиняться перед всеми. Передо мной уж точно не надо. Просто выпей их и всё, пока твои "воображаемые друзья" снова не вернулись. И она с особой нежностью смотрит сквозь челку на все ещё сонную Шарлотту, которая наконец пьет свои таблетки, а потом тоже поворачивает взгляд на Анри. С утра девочки часто целуются. Сегодняшнее утро не было исключением. Генриетта, как обычно, потянулась к блондинке за поцелуем. На ее губах оставался немного горьковатый вкус лекарств. — А твои галлюны что-нибудь говорили обо мне? — улыбнувшись краешком губы, спросила Генриетта. — Что они про меня думают? — Это не смешно, Анри, — отвечает Шарлотта, однако не может скрыть улыбку на лице. Почему-то с уст Генриетты шутки над психическими расстройствами не кажутся такими обидными. — В любом случае, пусть даже не претендуют на тебя, — откинув волосы назад, произнесла Анри, за талию притянув Шарлотту ближе к себе. И двое возлюбленных мило смеются непонятно над чем, сидя в обнимку на кухне.