Небо хочет быть мной

Примерно в 7 часов вечера мы с Леной были на киностудии. Сестра была в длинном блестящем платье, нацепила на себя море драгоценностей, плюс – яркий макияж. В общем, я намекала ей, что выглядит она... Ну, что называется «чересчур», дак в ответ получала только пару ласковых. Можно было сравнить её образ с образом известной актрисы, прибывающей в довольно зрелом возрасте, которая была приглашена на Голубой огонёк. Не знаю, как для её нового ухажёра, но лично я это красивым не считаю. Ладно, хоть причёска ещё ничего. И меня сестрица уговаривала одеть платье или юбку. Нет уж, спасибо. Мне этих юбок и в школе хватает, а по улице хочу ходить в более удобный одежде. На студию я явилась в джинсах, простенькой блузке, любимых немного затасканных кедах и джинсовой куртке. Глаза я почти всегда красила от души: пышные ресницы (туши не желала от слова совсем), стрелки и чёрные тени. Ну и темно-красная помада. – Ты его давно знаешь? – Спросила я, когда мы зашли в помещение, а дальше направились по коридору в сторону рабочего отделения Лены. – Больше двух лет. – Ну ты и тормаз, Ленка. Или скажешь, что всё это время он тебе не нравился? – Нравился. – Нравился, но эти пару лет ты встречалась с другими мужиками... – Кивала я. – Да отвали ты! Привязалась, тоже мне... – Она нервничала, и я получала от этого удовольствие. Я не на столько опытна в делах любовных, как моя сестрица, но и то понимала, что видёт она себя максимально глупо и несогласованно. Вечно чему-то учит меня, отсчитывает, обругивает, а сама-то... Сама-то жить не умеет. Я достала из кармана жевательную резинку. Хруст упаковки прервал мысли Ленки, она одарила меня раздражительным взглядом. – Хочешь? – Спросила я, уже закинув жвачку в рот. – Нет. – Сестра тревожно втянула воздух. – С ним не всё так просто... Тебе просто даже не представить, какой он... – Ой, да какой такой? Ты так говоришь, будто прям сотни девок вокруг него трутся! – В этом и дело, тупая твоя голова! – А можно без наездов?! – Не выдержала я. – Щас развернусь и уйду! – Сестра остановилась. – Уходи. – Она толкнула меня в плечо, да так, что я еле устояла. Я молча глядела на Лену наполняющимися злостью и обидой глазами. Она дышала, как бешеный бык: вот-вот, и из ноздрей пойдёт пар. Встряхнув головой, я надула жевательную резинку и резко направилась к выходу. За спиной сразу же послышался активный цокот каблуков – сестра отдалялась. – Тоже мне... Избранница падишаха... – Шипела я себе под нос. Я была уже по горло сыта романами своей сестры, надоели чужие мужики, время от времени появляющиеся в нашей квартире; надоели эти крикливые разборки по телефону, выяснение отношений; надоели Ленкины свидания, которые заканчивались скандалами. Я прекрасно понимала этих мужчин и сочувствовала им. Моя сестра действительно невыносима – это я знаю, как никто другой. В коридорах, по которым я настойчиво двигалась к выходу, было довольно темно. Свет в помещение попадал только через форточки у потолка. Я не знала, куда сейчас пойду. Ключей от дома не было, Оксаны в городе нет. Куда податься? Шляться по улицам? Мне конечно не привыкать, но настроения не было. Можно пойти к Володе, если он дома. Хотя, где ему ещё быть. Завернув за угол, в поле моего зрения наконец-то оказалась дверь, ведущая на улицу. Твёрдо и быстро я шагала к выходу. Подойдя к двери, выставила руку вперёд и резко толкнула её от себя. Тут же последовал какой-то притупленный удар, какая-то преграда была по ту сторону, и поэтому дверь не открылась до конца, а медленно вернулась в исходное положение. Мои мысли тут же прервались. Когда с той стороны двери послышался давящийся стон, я поняла, что только что, возможно, сломала кому-то нос. Медленно приоткрыв дверь, я выглянула на улицу. Напротив меня стоял мужчина, немного скрючившийся от удара. – Ты чо, ребёнок?! – Скрипел он, схватившись за лицо. Мужчина глянул на меня, через щёлки пальцев. Потом посмотрел на свою руку, убедился, что крови нет и выпрямился, прожегая меня очень недобрыми глазами. Он показался мне вполне и очень даже симпатичным. Абсолютный блондин, с глазами как из синего льда. Лет 30, наверное. Нос я ему, слава богу, не сломала, но поняла, что сейчас будут кричать. – С ума что ли сошла?! – Я не знала, что с той стороны кто-то есть... – Этот молодой человек, одетый как с иголочки, сейчас был настолько озлоблен, что мне показалось, будто даже волосы его встали дыбом. – Думаешь, одна на земле живёшь? – Он снова потрогал переносицу и болезненно выдохнул. – Молодёжь... Хоть бы иногда голову включали... – Я ещё раз повторяю: я не знала, что Вы заходите внутрь! – Чётко, по слогам проговорила я. – Я не специально! – Мужчина всё так же проверял, в порядке ли его лицо. – Да всё у Вас нормально! Не драматизируйте! – Слушай, девочка, ты мне чуть нос не сломала и – всё нормально? Ничего больше сказать не хочешь?! Воспитали плохо?! – Ах, да! – Дошло до меня. Я низко поклонилась пострадавшему, что называется, по Станиславскому. – Простите меня, дяденька, Бога ради! Простите много грешную! Мужчина медленно помотал головой, неимоверно осуждающе глядя мне в лицо, и открыл дверь. – Как земля тебя только носит? – Практически сквозь зубы прошипел он и вошёл внутрь. Я вся вскипела. Гневно задула чёлку наверх и открыла дверь, глядя вслед новому знакомому. – На себя посмотри! Павлин блин... Параноик! – Он обернулся, а я тут же со всей силы хлопнула дверью и смылась с места преступления, от греха подальше.

***

– Нет, ну ты представляешь? Мы такие планы строили на эти два несчастных дня! А теперь что?Оксанка вынуждена картошку сажать с предками на своей даче, а я – здесь тухнуть! – Да, хреново конечно... – Пробубнил, как никто понимающий меня, Володя. Мы сидели вдвоём в его комнате, прямо на полу перед телевизором. Володька умудрился стащить банку пива из отцовского холодильника. Его папа сейчас был на ночном дежурстве, мама ушла на день рождения к подруге. В квартире только мы и дремлющая на диване сиамская кошка Муся. – Сколько время? – Спросила я, не отрываясь от телевизора. – Пол одиннадцатого. – Ответил Владимир и отпил из банки уже тёплое пиво. – Тебе дома не вставят? – Кто? – Ну мама? – Мамуля в командировке. – А, дак ты с Ленкой? – Усмехнулся одноклассник. – К сожалению. – Кивнула я. – Ленка то похлеще. Всыпет – неделю не сядешь. – Да мне по боку. Она сама фиг знает когда дома будет. У неё свиданка. – Мм... – Закивал Иванов, состроив соответствующее лицо. Он знал о внутренности моей сестрицы. – Угу. – Я дотянулась до кнопки телевизора и переключила канал. Глаза в то же мгновение зарезало ярким светом. Это было особенно ощутимо, так как мы сидели в темноте. На втором канале шёл фильм, судя по всему новый, так как раньше я его не видела. Да и вообще, телик я редко смотрела. Это для меня, как правн, пустая трата времени. Я повернулась к Мусе. Кошка лежала в уголке дивана, на который я облокачивалась спиной. Я всегда хотела кошку, а точнее – кота. Чёрного, зеленоглазого. Хочу и всё. Я погладила сиамскую красотку, та лениво зевнула. Телевизор работал очень громко – можем себе позволить. В фильме разговаривали двоя взрослых мужчин, лет сорока. Да, этот фильм я точно ещё не смотрела. Кадр сменился – снова разговор двух мужчин, но голос нового героя мне показался знакомым, накрыла неприятная настольная. Я развернулась и подняла глаза на экран. – Лучше б я упал вместо тебя... – Что ты, Геша? Спасибо. – Береги руку, Сеня, береги. Это же... Нет, не может быть... Хотя, почему нет? Вполне может. Это был он... Да, точно – он! Этот неприятный гражданин со студии. Возможно, это просто мой поддатый мозг обманывает меня, а если нет, то стало быть этот проходимец – известный актёр. Теперь понятно, от чего такой гордый. Я посмотрела на Володю. Он внимательно глядел на экран, просто растворялся в сюжете. – Это кто? – Спросила я друга. Тот мигом вернулся на землю. – А? Кто? – Это кто? – Я выставила руку вперёд, указывая на артиста. – Ты чего, Никусик? – Удивлённо улыбнулся Иванов. – Миронов это! А что? – Всё в порядке. Товар как в сейфе. – А ключ? – Что? – Как говорит наш дорогой шеф, если человек идиот, то это надолго. – Да, точно он... – В смысле? – Не понимал друг. Он немного сполз спиной по дивану и теперь уже почти лежал на полу. Володя подозрительно посмотрел на меня и лукаво улыбнулся. – Нравится что ли? – Чо? – Фыркнула я в его сторону и скривила лицо. – Кому такой вообще может понравиться? – Ну не знаю... Таньке нравится, мама вообще: видит его – визжит. – У твоей семьи, Иванов, испорченный вкус. – А тебе кто нравится? – Никто. – Я поднялась на ноги и взяла с дивана свою джинсовку. – Ладно, я пойду. А то щас мама твоя придёт, опять ругаться будет. – Она до поздна, по-моему. – Пытаясь меня остановить, уверял Володя, глядя на меня с полу. – Точно? – Слушай, – Он поднялся и сел на диван, скрестив руки в замок. – мама ничего против тебя не имеет. – Угу, я помню... – Пробубнила я себе под нос, вспоминая недавний день рождения Володьки. – Ника, тогда всем влетело. Какой матери приятно видеть, как дети выпивают? – А мы сейчас с тобой тут что делаем? – Он пожал плечами. – Не, пойду я. – Подожди тогда. – Он встал на ноги и стал прибраться в комнате, где сейчас стоял страшный беспорядок. – Я провожу. – Не надо. – Да я тебя не спрашивал. – По-отцовски грубо ответил Иванов. Он был не просто моим другом. Мы вместе уже 6 лет, и да это время Володя стал для меня как брат, а я для него как сестра, вечно влипающая в какие-нибудь истории. Да и он не лучше, если честно. Он был красавцем: высокий, с сияющими, практически зелёными глазами, густыми каштановыми волосами, но чувств к нему, как к противоположному полу, я никогда не испытывала. А вот Оксанке он нравится. Я уверенна. Это невозможно не заметить. Всю дорогу до дома мы обсуждали планы на лето, на будущее. Я, наверное, один из тех самых людей, которые не умеют строить планы. Я всегда живу моментом, мне кажется, что планировать что-то... Ну в общем, в наше время это пустая трата времени. Я не умею следовать строгому плану. А вообще, я не особо то и слушала, что мне говорил Володя. В голове крутилась одна, разъедающая мозг, назойливая мысль: «Я сегодня дала по физиономии известному актёру».