Легенда о красной нити судьбы

Доверие — это основа любых крепких отношений. Для него требуется время, и его можно разрушить одним-единственным действием. Ложь, предательство, небрежность по отношению к партнёру могут разрушить самые прочные узы. По своей глупости люди сами того не понимая разрушают свои отношения с близкими людьми, думая, если промолчат так будет лучше. Но это может привести к дальнейшему недопониманию и обиде, что в конечном итоге разрушит всё. Простая истина, которая далась Такемичи с большим трудом. Перед самым выходом омега вновь слышит звук уведомления. Достав из кармана гаджет и намереваясь увидеть сообщение от Майки, быстро спускается с небес на землю. Его поведение, наверное, было нормальным для человека, который находился в отношениях. Только его самого напрягала такая привязанность. Больное желание нуждаться в альфе, и чтобы сам альфа нуждался в нём. Собрав свои мысли в едино, Ханагаки видит смску от своего друга. «Тебя заберет Казутора, он знает адрес Майки, поэтому не парься, так что выходи прямо сейчас». — Все предусмотрел, — горько ухмыльнулся, убирая телефон в карман. Перед выходом оглядывается на непривычную пустую квартиру. Пустота и тишина комнат, казалось, отражали его собственное одиночество. Квартира, когда-то наполненная воспоминаниями и смехом, теперь была холодной и заброшенной. Несмотря на то, что тот здесь жил совсем недолго. С этими чувствами он покидает её.

***

Под нежным летним небом Токио, прохладный ветерок приносит дыхание свежести, окутывая улицы города легким туманом прохлады. Омега глубоко вдохнул свежий ветер, слегка расслабляясь после тяжелых мыслей. Возле выхода его дожидался Казутора, стоявший около своей машины. Высокая фигура альфы прислонилась к двери. Он докурил сигарету и выдохнул облако дыма в воздух. — Приветики, — помахал рукой длинноволосый, замечая слегка замявшегося Такемичи. Судя по всему, Ханемия специально вышел, чтобы ненароком его приятель не потерял. Удостоверившись, что его заметили, мужчина сел на переднее сиденье. — Привет, — тепло приветствует Такемичи, садясь на заднее сиденье. Внутри салона оказалось уютно. — Ну и потрепал же ты нам нервы, — ухмыльнулся Казутора, бросая взгляд на приятеля. Плавным движением переключил передачу, и машина покатилась вперед, выезжая с места стоянки. Окружающие здания замелькали, когда машина набирала скорость, направлялась к месту назначения. — Почему? — удивленно спросил, глядя на профиль мужчины с сережкой в ухе. — Чифую буквально нам мозг проел с Баджи про тебя, как он хочет с тобой пообщаться, как он недоволен Майки и прочую штуку, — откровенно выдал всё, считая, что Такемичи должен знать об этом. Конечно, пару дней ада с выносом мозга от своей омеги альфы чуть ли не выли от безвыходности. А после их откровенного разговора Мацуно светился от счастья. В парах омега-альфа: в первую очередь играет роль эмоциональная составляющая омеги. Это было связано с тем, что эмоции омеги особенно сильны и могут оказывать глубокое влияние на альфу-партнера. Стоило вообще говорить, какой был секс у них в тот же вечер? Шикарный. — В этом весь Чифую, — хмыкает спокойно Ханагаки, уже прекрасно осведомлен о неприязни. Их разговор быстро заканчивается. В салоне повисает гробовая тишина. В прошлом они не были особенно близки, а о чём говорить сейчас? Лёгкая неловкость повисает между ними, но совсем не тяжелая. Омега поворачивает голову к окну, его взгляд блуждает по знакомым улицам за окном. Он смотрит, как мимо расплывается городской пейзаж, а его разум занят собственными мыслями. — «Может спросить Казутору что-то о Майки? Он же входил в состав основателей, тех, кто ближе всего был к Манджиро.» — промелькает в темной шевелюре. Размышления внезапно прерываются, как раз в тот момент, когда машина попадает на выпуклость, заставляя слегка подпрыгнуть на сиденье. — А… — на миг замявшись. — У Майки до меня, сколько было омег? — быстро пробормотал, стыдясь своего вопроса. Зачем он вообще пытался об этом узнать? Не всё ли равно, сколько и кто был до него? Он чувствует укол ревности, думая обо всех других людях, которые были до него, и жгучее любопытство к прошлому Майки. Больше всего на свете задавался омега вопросом, был ли когда-нибудь кто-то, кто мог бы достучаться до сердца альфы, пусть даже совсем чуть-чуть. — Будешь ревновать его к пол Токио? — резко спросил Ханемия. Выражение лица стало серьезным. — А? — грудь сжимается, когда острая боль пронзает его сердце. Он сжимает кулаки и отворачивается от окна, пытаясь сосредоточиться на чем-то другом, чтобы отвлечься от чувств, бурлящих внутри. Казуторе искренне жаль мечущуюся омегу. Но он считал, лучше рассказать правду, чем сталкиваться с последствиями лжи. — Хааа… Он меня потом прибьет, — он сжимает крепче руль, чувствуя вину, но понимал, что лучше сейчас сорвать пластырь, чем позволить приятелю томиться в собственных заботах и тревогах. — Что значит пол Токио? Это…

Он любил одноразовые связи?

— Да-да, это о чем ты подумал, — закивал головой, словно додумывая его слова. Чем дальше заходил этот диалог, тем сильнее инстинкты внутренней омеги становились все более и более сильными. Непреодолимое желание пометить альфу и заявить на него права, укусить его до крови и слить их тела воедино поглощало омегу. И делать это до тех пор, пока число не достигнет максимума его одноразовых связей. Казутора мельком глянул на него, заметив у того помрачневшее выражение лица. — Но, на одной из наших многочисленных пьянок в прошлом. Он как-то признался, что всегда любил лишь одну омегу, которую в прошлом потерял. Такемичи заметно оживился, а глаза заблестели интересом. Неужели кто-то смог заполучить внимание одного из самых завидных альф Токио? Что из себя представлял, какая внешность…? — А… — прежде чем мысли начали уходить не в то русло, его тут же перебивают: — Ясен фиг, была речь о тебе. Так что не парь себе мозг тем, что у него кто-то там был. У тебя поди тоже были партнёры, Майки же не ебет себе мозг этим, — уверенно подмигнул через зеркало приятелю. На эти слова омега густо покраснел, снова отворачиваясь к окну. — «Какие партнёры?! Я был чистым девственником! А если бы у меня и правда был в прошлом альфа, то как бы Майки на это отреагировал?» — закравшийся новый поток мыслей заполонил оставшуюся дорогу. Такемичи почему-то был уверен, Манджиро точно так же бы ревновал. А возможно ещё сильнее, исходя из характера внутреннего зверя и самого хозяина. Когда они начали жить половой жизнью, практически каждую ночь альфа шептал на ухо, кому принадлежал омега, а бывало и вовсе начинал, как ума лишенный, спрашивать кому тот принадлежал. Лицо сильнее запылало при мысли, что они творили. Да даже в просмотренном им порно не сравнится опыт Сано Манджиро. И теперь он мог понять, от куда столько познаний в сексе… — И всё же я рад, что он стал вновь встречаться с тобой. От судьбы не убежишь, — подал голос Казу, загадочно улыбнувшись. Действительно не мог нарадоваться за своего бывшего главу, который пережил слишком много страданий и боли. Тая столько лет чувства к одному-единственному человеку. Ханагаки Такемичи появился в их отряде также неожиданно, как и исчез. «Солнце» — по-другому в отряде не могли охарактеризовать. Несмотря на плохую физическую составляющую, эта омега, казалось в плохие времена поднимал боевой дух всему отряду. Сано Манджиро гордился своей парой, даже слишком. А однажды одна группировка даже пыталась украсть сокровище главаря. Этому же главарю снесло крышу, стоило узнать об этом. Подросток чуть не убил, если бы не подоспевший омега. Тогда все всё поняли. Слабое место главаря банды — Ханагаки Такемичи. Так и есть по сей день. Такемичи не смог сдержаться, легкая улыбка тронула уголки его губ. В груди, где совсем недавно кололо, вновь затрепетало. Автомобиль остановился на небольшой стоянке рядом с жилым домом. Внешний вид здания не представлял собой ничего особенного, сливаясь с другими, обычными постройками, окружавшими его. — А вот и приехали. Мужчины вышли из припаркованной машины, направляясь на средний этаж, где их уже дожидался весь изведенный Мацуно, не дававший покоя Баджи. Казутора открыл дверь, пропуская вперед робкую омегу вперед и приглашая побыстрее войти в их обитель. Такемичи, разувшись, аккуратно повесил своё пальто на свободную петельку и поплелся за хозяином дома прямиком на кухню, где сидели Чифую с Баджи, дожидавшиеся своего гостя. — Всё, я привёл его~ — осведомил своих парней Ханемия с гордо поднятой головой. Кейске облегченно выдохнул, наконец-то переставая чувствовать напряжение своей пары. Такое ощущение, словно Мацуно волновался о Такемичи, как за свою омегу. При любом упоминании, рычал подобно альфе. — Такемучи, привет! — бросился в объятия счастливый Чифую, трепля и так во взлохмаченные волосы своего лучшего друга, смущая ещё больше. — Ты его сейчас задушишь, Чифую, — оскалился Кейске, слегка пугаясь за и так хрупкую вторую половинку Майки. Майки с них спустит три шкуры, если с Ханагаки что-то произойдет. В первую очередь — ему. — Ну Баджи-сан! Я его долго не видел, — надулся омега, но послушался и отпустил запыхавшееся тело. — А меня ты дольше не видел, обними меня! — театрально захныкал Казутора, уже потягивая свои ручки к любимому. — Ещё чего! — ударяет по этим загребулям Мацуно, давая понять, что ничего этому идиоту сегодня не светит. Ханемия обижается, надувая свои щеки, как шарик. Несмотря на эту сцену, атмосфера между ними сохранялась теплой. Баджи встал, сплетая руку с Казуторой, уводя с кухни прочь. — Ах, Баджи, ты хочешь меня грубо взять? Мы можем побуйствовать~ — хихикнул распалившийся альфа. — Побуйствуешь в магазине, разгребая всю работу, от которой ты увиливал! — обнажил зубы Кейске. — Как будто ты тоже не отлынивал, когда мы… — ухмыльнулся альфа. — Оба взяли и поехали в магазин доделывать то, что я сказал вчера! — каркает на них разозленный Мацуно. Не хватало ему тут ещё пошлостей при невинном Такемичи. Гревший уши всё это время Ханагаки нисколько не смутился. По пошлым шуткам или рассказам их обгонял Майки. А за их совместное проживание, парочку раз уж точно слышал подробности… — Вот так мы и оказались под каблуком у Чифую, — хохочет Ханемия. — Вечером будем дома, — бросает Баджи, уже волоча за собой мужчину. Двое альф ушли, оставив омег одних дома. — У вас такие… — Да раньше я за ними, как собачонка бегал. Но теперь всё изменилось. Ты только представь, эти два оболдуя в работе столько ошибок совершают! Я их готов прибить в этот момент, — тяжело вздыхает, вспоминая как намучался с двумя альфами. Если с одним было кое-как сложно справится, а тут целых два. — Но всё же ты с ними до сих пор, — улыбнулся Ханагаки. Омега нервно переминался с ноги на ногу, не решаясь сесть на стул. Чтобы хоть как-то занять себя, принялся осматривать уютную кухню, рассматривая мелкие детали: магнитики с чёрным котом, похожим на Пек Джея; разноцветные полотенца… Явно постаравшийся Чифую благоустроил всё это. — Хоть Баджи и не доучился на ветеринара, а Казутора сразу плюнул на учебу после школы, в нашем трио мне пришлось быть мозгом, — недовольно жалуясь на своих альф. Он плюхнулся на стул и тут же указал на соседний для тормозившего друга. Недолго думая, Такемичи последовал жесту, садясь рядом. — Когда-то давным-давно ты мечтал быть пилотом, — наклонил голову и снова улыбнулся, а отросшая чёлка спадала на лоб. Он помнил своё удивление, узнав о том, кем на самом деле хотел стать его партнёр. Омега, любившая читать сопливую сёдзе мангу тянулся к такой серьезной профессии. На тот момент подростки все свято верили: они будут теми, кем мечтали. Кажется, прискорбным, что их мечты в конечном итоге разбились об суровую реальность. Если Чифую себя хоть как-то нашёл в другой сфере деятельности, то вот Такемичи окончательно потерялся в своём самокопании. — Быть пилотом одно, а быть бизнесменом с хорошим постоянным денежным потоком еще лучше, — гордо выпалил Мацуно, явно гордясь собой. И тот искренне радовался за своего лучшего друга, но не без зависти. Такемичи мечтал стать режиссером, создавать собственные сценарии или снимать по полюбившимся книгам. И какой же из него режиссер по итогу? Ведь неспособен самостоятельно формировать свою жизнь, а обвинять других или жаловаться — глупо. В его глазах единственным человеком, которого можно было привлечь к ответственности — он сам. Сейчас омега мечтал о собственной семье. Даже будучи не способным родить любимому альфе ребёнка, хотел создать с ним семью. Чифую, вернувшийся с двумя кружками чая, стукает одну из них рядом с поникшим и вновь зажавшимся приятелем. — Ты не голоден? — Нет, я поел дома, — вцепился в тёплую кружку, согревая слегка замершие ладошки. — Хорошо, что он хоть кормит тебя, — сарказмом отвечает Мацуно, отпивая совсем немного чая. Нахмурившийся Ханагаки сначала хотел ответить на колкость, но тут же вспомнил о другом. — Пока мы ехали до сюда, Казутора сказал, что с ним пол Токио….кхм… — недоговаривает, а лишь неприятно поморщился, вспоминая ту омегу из прокатного магазина. Слишком расфуфыренная и наглая, походившая явно на шлюху, чем пару Майки. И почему же он подумал, что это его пара? — Так это правда, я, о чем тогда и говорил тебе. Многое ли тебе Майки рассказал о себе? — не скрывает своё злорадство к бывшему главе. — Но я хочу ему верить! — громко вскрикивает Такемичи. — Если мы не будем верить друг другу, то наши отношения ничего не будут стоить, — выпалил на своего друга. — А у тебя не возникала мысль, что он попросту тобой пользуется. Знаешь… Незакрытый гештальт прошлого хочется закрыть, — не унимался Чиф, всё еще пытаясь добиться от своего друга капельку здравомыслия. Нет, он не хотел испортить личную жизнь, а наоборот, добиться наконец-то счастья для него. Чтобы Такемичи отпустил старую любовь, что так жестока с ним поступила, и двигался дальше. — Чифую! — обидчиво произнес омега, чуть ли не плача. Мысль о том, что у них с Манджиро могло ничего не получиться снова — пугала. Омега не представлял теперь, как предстоит жить без этого неугомонного альфы, который за пару месяцев сделал для него больше, чем кто-либо за всю жизнь. — А что?! Ах, ладно, извини, что перегнул палку. — Я и сам боюсь, что эти отношения могут пойти по не той дорожке. «Вот мы счастливы, а потом я ему становлюсь не нужен», — произнес тихим и тревожным голосом. — И мне кажется, Майки чего-то мне недоговаривает, — признаётся в своих догадках другу. — Касаемо чего? — приподнял бровь Мацуно. — Он зачем-то пьет сильнодействующие подавители, — не на шутку волновался за свою пару омега. Остывший чай так и ютился в руках. Глаза Чифую расширились от удивления. Это был явно не к добру звоночек. — Поначалу мне казалось, что они лежат на черный день, но потом я удостоверился, что он их принимает каждый день. Я волнуюсь, вдруг ему плохо или ему нужен другой омега с ярким запахом, — прикусил досадливо губу при упоминании другой омеги. — Такемучи, — оставив свою кружку, мужчина не на шутку стал серьезным. — М? — Даже не знаю, стоит ли такое рассказывать. Мы всей верхушкой решили тогда никогда эту тему не поднимать, — слишком тяжело давались ему эти слова, особенно признаваться в этом человеку, которого он явно сильно любил, но он имел право знать. — О чем ты? — испуганно взглянул на друга. Сано Манджиро всё ещё представлял опасность для общества, особенно для Такемичи. Попавшись в сети альфы, он явно больше не посмеет упустить свою «добычу». — Если кратко, однажды у Майки в процессе одной из битв с какой-то левой бандой произошел гон. Это как раз было где-то спустя полгода, как вы с ним расстались, — вспоминал тот злополучный день. День, когда всё слишком резком изменилось. Чифую, никогда не боявшись альф, впервые почувствовал липкий страх и ужас при виде обезумевшего главы. — Гон? — переспросил Такемичи. — Или не гон, но это было явно что-то страшное. Он просто… Был монстром воплоти. Его никто не мог успокоить. Он кидался на всех, будто желая что-то заполучить. Баджи тогда позвонил Шиничиро, приехали он и Изана, и даже в таком составе они не могли его успокоить! А дальше… Внутренняя омега затрепетала, желая поскорей увидеться со своей парой. Сано Манджиро явно пережил сильную боль в прошлом, только от чего-то не спешил делиться с ним… Неужели он не доверял ему? Или же по какой-то другой причине гонщик хранил молчание. — Чифую? — Приехали явно не «обычные» врачи и его куда-то увезли. После всем было запрещено вообще об этом тему поднимать. Майки долго не появлялся на собраниях, и к нам приходил ебучий Курокава Изана, которого наши терпеть не могли. Но стоит отдать должное — нашу банду не поглотило «Поднебесье», скорее мы были под их крышей, — выпалил друг, сжимая руки в кулаки. И в тот период произошел раскол между всеми ими. — Но гон же просто так не случается! Вдруг у Майки-куна что-то тогда произошло? — зашептал обеспокоенным голосом Ханагаки. Ему казалось, что сейчас раскрылся ящик Пандоры, который явно не стоило трогать. Тайна, хранившееся между членами бывшей группировки, постепенно приоткрывалась, проливая свет на прошлое. — Я не знаю, Такемучи. Скорее всего ему с того момента прописали пить подавители, чтобы он так более ни на кого не сорвался. Но чтобы пить их спустя двенадцать лет? Это очень странно. Ты пытался с ним поговорить на эту тему? — Мацуно сам напрягся. Больше всего пугала мысль, что этот зверь мог сотворить с невинной омегой. — Мне не хватило смелости, это же его личное все же, — тихий и хриплый голос, передавал удивление и волнение омеги. Чифую замолк, а после опустил глаза вниз. — Что такое? — Мне сейчас в голову пришла крайне мерзкая мысль, не хочу тебе ее озвучивать. — Говори, — настоял на своём Такемичи. — Есть же альфы, у которых проблемы с внутренней личностью. Такие обычно ходят по шлюхам, чтобы ее удовлетворить, — вполне логично предположил Мацуно. — Если это так, то я не понимаю, почему мы встречаемся? Разве я его не удовлетворяю, — заметно поник мужчина. Вспоминая их сексуальную жизнь и то, что они вытворяли, было трудно поверить, что Майки не удовлетворялся. Поначалу альфа и правда был нежен, но с каждым их разом заметно смелел, а порой и вовсе бывал груб. Их секс не заканчивался одни разом. Гонщик из раза раз кончал в него, словно пытался заклеймить своим запахом. Зачем из раза в раз говорил, как любит, если и правда не удовлетворялся им? — Забудь, я сказал чушь. Может он чем-то болеет или период сейчас сложный? — громко вздыхает Чифую, откидывая голову назад, больше не в силах думать о ненавистном ему человеке. Не хватало еще сильнее запутаться в этом. — Болеет? — удивлено переспрашивает друг. — ААА, давай пообщаемся о чем-то ином, — взлохматил себе волосы и так уже поплывший от этой темы Чифую. — Тем более ты мне так и не рассказал, что делает на тебе брачный чокер? — возвращая свой взгляд на старого друга. Возможно, партнёр был прав. Такие вещи сначала стоит обсудить напрямую с Майки. В голове уже образовалась идеальная картинка, как они обсудят проблемы и постепенно вместе выберутся из своих проблем, помогая друг другу. По крайней мере, так хотелось верить. Верить в лучшее. Такемичи тронул пальцем чокер, и улыбнулся. Да, у них непременно всё будет хорошо. — Такие вещи дарят тем, кого действительно любят. Поэтому тебе не стоит сейчас загружать себя тем, что он тебе чего-то недоговорил. Придет время, и он расскажет, я надеюсь, — похлопав своего друга по плечу и видя его искренние чувства к Сано. Всё же это личная жизнь Такемичи. Если он так решил, то Чифую непременно поддержит, несмотря на свой протест. После омеги стали общаться ином. И так быстро пролетел день. Больше той темы с Сано Манджиро они не касались. Ближе к вечеру Казутора и Баджи вернулись с приподнятым настроением, гордо сообща, что все дела, которые повесил на них их возлюбленный сумели решить. На что получили закатывание глаз к небу и удар по хребту за их безалаберность. Ханагаки захихикал и уже было засобирался домой. — Не хочешь остаться переночевать у нас? Мы все вместе какой-нибудь фильм посмотрим! Я знаю, ты эксперт в фильмографии, — предложил друг, не желая отпускать своего лучшего друга. — Ну… Не знаю, — стушевался Такемичи на резкое предложение. Сознание омеги заполонил образ пустой квартиры, сопровождаемый чувством одиночества без своего альфы. Ему не хотелось возвращаться в ту квартиру. Запах и вещи Майки до боли напоминали, как сильно скучал по нему омега. — Хорошо, я согласен, только я не взял одежду. — Я тебе дам свою чистую.