Легенда о красной нити судьбы

В твоих глазах, Я вижу отражение своей любви.

Майки спускается в вестибюль, чтобы заплатить. Весь свой путь гонщик пытается совладать со своими эмоциями, так похожие на американские горки. Несмотря на то, что он был полон решимости сделать все, что в его силах, все равно слегка нервничал. Рой мыслей лез и так в забитую после разговора с врачом голову. Как паразиты вводили в мучительное сомнение, разводя внутри огромные плантации. Он боялся лишь одного: новое лекарство могло повлечь за собой не очень приятное последствие для омеги в эмоциональном плане или физическом. Деньги для него - ничто по сравнению со здоровьем омеги. Он сделает все, чтобы обеспечить комфорт Такемичи, и если для этого придется потратить все свои денежные средства, он готов это сделать. Это небольшая цена за счастье, и он был готов заплатить ее. Альфа наконец-то доходит в вестибюль, оплачивая прием и оформляет необходимые документы для дальнейшего лечения омеги. В добавок ко всему ему выдают таблетки уже лично для него, от чего Сано поморщился.

***

Медсестра помогла усесться в инвалидную коляску ослабшего от приступа Такемичи. Тело омеги пылало, словно дикий огонь, разносившийся по всему лесу, такой же беспощадный, не умеющий щадить. Разум граничил между здравомыслием и сумасшествием. В голове всплывал лишь один образ: черноволосый альфа с необычайным манящим запахом. Ханагаки ощущал недавние нежные чужие прикосновения, как будто это было реальностью. Окутывающий запах альфы дарил упокоение, но быстро исчез за белой пеленой рассудка. Внутренняя сущность хныкала, пытаясь, цепляется за призрачный образ. Внутри все кричало: «Я хочу, чтобы он был рядом». Для омеги уже ничто не могло сравниться с прикосновениями возлюбленного. Они подобны теплому одеялу, дарившие чувство защищенности от сурового и жестокого мира. Такемичи сам того не осознавая стал зависим от Манджиро. Пустые глаза буравили пол, а в голове была лишь одна пустота, не замечая ничего вокруг себя, омега не заметил как попал в больничную палату. В воздухе витало чем-то успокаивающим, такой знакомый запах Такемичи чувствовал лишь в доме Рюгуджи. Сознание начало медленно возвращаться. Он чувствует легкое головокружение и тошноту, а в животе неприятно урчало от голода. Омега осмотрелся: просторная и белая палата, а мебель так и кричала о дороговизне. Брюнет оглядывается по сторонам, оценивая обстановку и тут же натыкается на рядом стоящий белый столик, где и горела та самая свеча. — Я-я…В больнице?... — надломано прохрипел Такемичи и тут же прокашлялся, чтобы прочистить горло. – «Нет, нет, нет… Это очень плохо! Я могу окончить, как та омега из видео…», – пронеслось в голове брюнета. Внутри него поднимается паника, он чувствует, как его накрывала тревога и страх. Это усугубляло и без того нестабильное эмоциональное состояние. Это случилось пару лет назад, когда Такемичи в одном из выходных от скукоты, листал ленту. Было ли случайностью или нет, но парень наткнулся на интересный ролик одной блогерши-омеги. В тот же день все её ролики были просмотрены. Они оказались интересными и довольно смешными. Омега сразу подписался на нее во всех социальных сетях, и стал следить за столь интригующей персоной. Сначала все было хорошо: она показывала покупки, походы в кафе, и рассказывала о личной жизни с драгоценным альфой и как они познакомились. Этот парень носил на руках, чуть ли не целовал ей ноги. Эта история была похожа на романы, которые Мичи любил читать. Каждый раз он умилялся их совместными фотографиями. Казалось бы, ничего не сможет разлучить возлюбленных. Но счастье не бывает долгим, и белую полосу сменила чёрная. Альфа изменил этой омеге с другой, а после бросил ее. Она была подавлена, все посты вмиг стали вместо позитивных депрессивными. Девушка не могла выбраться из этой ямы. Её полностью поглотила пелена одиночества и глубокой тоски по бывшему. Иногда, она снимала видео, где всё же находила силы улыбаться, но огромные синяки под глазами говорили сами за себя. Добивающим стала больница. В преддверье течки омега-блогерша легла туда, думая, что ей помогут. Без своей пары она мучилась от сильнейшей боли, а внутренняя сущность отторгала других альф, поэтому ей никто не мог помочь. Вот поэтому было решено лечь на госпитализацию. Но реальность оказалось такова, что ее попросту обкололи всю подавителями. Из цветущей жизнерадостной омеги она превратилась в живого мертвеца. На неё было больно смотреть. Человек вмиг потерял все краски, превратившись в серую и безжизненную оболочку, пустой сосуд. Такемичи запомнил одну из ее фраз, сказанную в посте – «подавители… они не помогают… я чувствую лишь одну пустоту, которую ничем нельзя заполнить. У меня нет ничего, из чего бы я могла сделать гнездо. Бросивший альфа не навещает меня в больнице, а я его до сих пор люблю. Мне так плохо, зачем я вообще пошла в больницу?!» После этого блог перестали вести. Омега пропала, испарилась из всех социальных сетей, зрителям лишь оставалось гадать, что случилось с блогером. Вся эта история для Такемичи стала сигналом того, что ни в коем случае нельзя ложится в больницы, иначе он попросту потеряет себя. К врачам была потеряна вера, поэтому последние несколько лет омега даже не стал ложиться на плановое обследование и перестал приходить на приём к своему лечащему врачу, перебиваясь различными подавителями из аптеки. На подкорке он и сам все понимал. Подавители добьют его. — Отказная…я должен написать отказную… — мужчина сжал руки у груди, а тело дрожало. Если и проводить течку, то только дома! У него даже куртка Майки-куна есть! — «Майки-кун…», — звала отчаянно внутренняя сущность альфу, а Такемичи своего возлюбленного. Слезы выступили на глазах омеги. Ханагаки тихо всхлипывает, на что солёная жидкость быстрее скатывается по впалым щекам. Он вновь поддаётся своим эмоциям, давая волю слезам. — «Почему его нет рядом со мной?» — кричала сущность, но её быстро подавляют. — А почему он вообще должен быть рядом? О чем я думаю? — ладони закрывают лицо своё же лицо, тихонько рыдая. Мысли спутались в огромный клубок. Единственное, чего так хотелось – это чтобы кто-нибудь был рядом. Дверь в палату резко распахивают, а после закрывают, омега смотрит на девушку в медицинской одежде, судя по всему обычная медсестра, а не врач. Миниатюрная блондинка в самом расцвете сил. Пухлые губки и накрашенные глаза привлекали внимание к миловидной внешности, никаких сомнений не было – она омега. — Сейчас я вам поставлю капельницу, приготовьте руки, — её грубый голос выказывал неприязнь к Такемичи. — ОТКАЗЫВАЮСЬ! — громко кричит брюнет. Он не понимал, что его так разозлило: процедура или само отношение медсестры к себе. — Вы не в том положении, чтобы отказываться, — вновь грубое обращение со стороны медсестры распалили Ханагаки. — Несите отказную, иначе я отсюда сбегу, мне плевать, что вы там мне назначили, — брюнет резко встаёт с кровати, идя в сторону закрытой двери, сильно пошатываясь. Тело оказалось предательски тяжелым, омега норовился в любой момент шмякнутся на кафель. Медсестра хотела подойти к разбушевавшемуся пациенту, но вдруг дверь отворилась, альфа удивляется, когда перед собой видит своего возлюбленного. Он входит за порог, от чего Такемичи слегка попятился назад, притупив свой взгляд. Медсестра вмиг заробела, щечки порозовели от вида накаченного и сексуального альфы. Она буквально вытирает слюни со рта, глядя на мускулистое, подтянутое тело. Этого было достаточно, чтобы заставить ее покраснеть и смутиться. — Ах, ой извините, вы, наверное, ошиблись палатой, — смущенно посматривает на Майки, играя глазками. У Такемичи перед глазами начинает все плыть, а учащенное дыхание заставляет жадно хватать воздух. Он чувствует, как теряет равновесие, но его кто-то успевает поймать. — И куда это ты собрался? — тут же подхватывает Мичи, крепко сжимает легкое тельце. Подходит к кровати, аккуратно укладывая драгоценную ношу на мягкую поверхность. Ласково улыбается, надеясь, что Такемичи почувствует себя чуточку лучше. Садится на кровать, прямо под бок своего возлюбленного. Чужая рука накрывает молочную кожу паренька, пальцы поглаживали тыльную сторону ладони. — Майки-кун? — вопросительно проговаривает имя альфы. От альфы пахло чем-то ярким, запах заполнял собой все окружающее пространство. Они как будто растворялись в этом мире, или же он растворялся вокруг них? Их это не волновало. Чувствительность обострилась настолько, что легкое касание альфы доводило омегу до трясучки. Они оба чувствовали, как глубоко в груди бушевала любовь. — Я сидел возле двери, потом услышал шум из палаты и вошел. Что происходит? — обеспокоенно спрашивает у ошарашенной медсестры. Девушка прикусывает свою губу, расстроено смотря на Майки. — Помоги мне, она мне хочет подавитель поставить, — вскрикивает Такемичи, тело всё еще дрожало. Он жмется к Манджиро, ища в лице своей пары защиту. Гонщик аккуратно приобнимает, боясь навредить или сломать и так хрупкие косточки Такемичи. Объятья Майки успокаивали лучше любых сильнодействующих успокоительных и подавителей. Альфа кладет на талию омеги свою руку, другой ведёт по позвоночнику, вверх, оглаживает холку. — Вы издеваетесь? У него передоз подавителем, куда еще? Вы его добить хотите? — рычит на медсестру Сано. — Прошу, забери меня отсюда, хоть куда, но только не больница! — умоляет омега. — Я не собиралась ему ставить подавитель, а то, что ему прописали – препарат для ускорения вхождения в течку. Это оплаченная процедура, — шипит как змея медсестра, не вынося в свою сторону ложных обвинений. — Я ничего не платил! — омега отстраняется от Майки, делая это медленно, не резко, из-за своего состояния. Он чувствует лёгкий холодок, пробирающий до костей, хотелось снова пасть в крепкие объятия, но сейчас нужно разобраться с главной проблемой. В голубых глазах виднелись огоньки, взгляд полный ненависти метнулся в сторону медсестры. — Я заплатил, Такемучи, — поспешил успокоить разбушевавшуюся пару. — Что? Зачем?! — недоуменно вглядывается уже на альфу. — Это позволит тебе безболезненно войти в течку, — объясняет терпеливо гонщик. Голос спокойный и размеренный в нем не было никакого раздражения. — Но я этого не просил! — внезапно переходя на крик. Чёрные зрачки Майки расширяются от удивления, когда он видит, вытекающую кровь из маленького и аккуратного носика. Такемичи закрывает рот, грудь все начала вздыматься быстрее, чувствуя, как что-то теплое капало из носа. Он только собрался поднести руку к лицу, как вдруг… — Смотри на меня, — резкий и строгий голос заставляет остановиться. — А? — испуганно вскрикивает Ханагаки. Альфа осторожно вытирает рукавом чужую кровь. Гонщик делает это медленно и осторожно, не желая причинить боль. Когда кровь перестала идти, тёмные как ночь глаза взглянули на омегу, слегка улыбаясь, показывая этим, что все будет хорошо. Рука медленно переместилась на макушку, проведя по тёмным волосам вниз, чтобы успокоить. Они сидели так некоторое время, просто наслаждаясь тишиной, находясь, рядом друг с другом не замечая никого во круг себя. До тех пор, пока медсестра не кашлянула. Альфа недовольно вздохнул отстраняясь. — Ляг на подушку, — рукой надавливает на чужую грудь, укладывая на мягкую подушку. — Ты мне ничего не должен, Такемучи. А теперь может вы наконец-то поставите ему этот препарат?! — поворачивая голову к медсестре. Майки тем временем закрывает рукой глаза Такемичи, чтобы он ничего не видел, зная, как тот напуган. Сильная и мозолистая рука переплетается со свободной костлявой рукой. Твердая и сомкнутая ладонь покоится в чужих, нежно сжимая ее. Медсестра тем временем надевает стерильные перчатки. После чего подходит к мужчинам, беря руку омеги, на что тот вздрагивает, но ничего не предпринимает. Девушка исследует чужую руку, прежде чем вкалывать иглу в вену. Она выбирает место, которое лучше всего подходит для установки капельницы. Смачивает спиртом место укола, несколько мягких и быстрых движений, прежде чем пропустить иглу в вену. Омега отходит на пару шагов назад, чтобы впрыснуть жидкость в капельницу, слегка нажимая на шприц, убеждается в полной мере, что все сделала правильно. — Тридцать – сорок минут лежать, — говоря последние указания парочке. Она уходит, бормоча что-то под нос. Манджиро медленно убирает руку с глаз больного. Такемичи в свою очередь медленно открывает свои веки. Тело подрагивало, сам он выглядел крайне плохо. Дыхание было неровным и тяжелым, будто вообще не мог вздохнуть. Сердце, казалось вот-вот выскочит из грудной клетки. — Майки-кун, я ни за что не лягу в больницу, — в его голосе слышался ужас. — Не беспокойся, тебя не госпитализировали, — проговорил сдержанно гонщик. Сано смотрит в чужие глаза, полные беспокойства и страха. Он понимал, что Такемичи нуждался в его помощи и поддержке, но боялся ненароком причинить боль возлюбленному. Альфа теперь мог видеть чётко, какую непростую жизнь прожил этот солнечный человек. Сколько пришлось пережить унижений от людей и общества в целом. Больше такого не допустит. Вцепится в каждого, кто посмеет оскорбить или обидеть его пару. Растопчет этого самоубийцу, рискнувшего подойти ближе вытянутой руки. Бывший глава «Свастонов» был похож на охотничью собаку, оберегающую своего хозяина. Породистое и ревнивое животное не подпустит никого к своему возлюбленному. — Получается, меня отпустят домой? — с надеждой спросил брюнет, словно спрашивая разрешение. — Да. — Слава богу, — облегченно вдыхает Ханагаки. По щекам парня скатываются слезы. Он не мог справиться со своими чувствами, вновь выражая все слезами. Как будто снова возвращаясь в юношеские годы, когда мальчик плакал по любому поводу, выплескивая все эмоции. — Я тоже ненавижу больницы, дома действительно все легче переносится, — усмехнулся альфа. — У тебя был плохой опыт с больницей? — раздаётся робкий голос почти что над ухом. Мужчина вновь поворачивает голову к омеге, вспоминая о самом ужасном периоде в своей жизни. Они оба столкнулись с болезнью, которая перевернула их жизнь. Однако альфа справился с недугом, подавляя внутреннего зверя. — Было дело, если честно это ужасающий опыт. Майки отдергивает руку, но лишь для того, чтобы медленно пройтись подушечками пальцев по пальцам Такемичи, по-новому накрывая его руку своей ладонью. Ощущает, как вздрагивают пальцы под его ладонью, покрывающиеся множеством мурашек. Но чёрные глаза смотрели отстранённо. — Не вспоминай об этом! — воскликнул Ханагаки, смотря взволнованно на альфу. Паренёк сразу понял, у альфы были свои скелеты в шкафу, связанные с больницей. — Ты прав, — слабо улыбнулся гонщик. Они продолжали смотреть друг на друга в тишине, но теперь их взгляды были наполнены теплом. Эти чувства напоминали им, насколько они важны друг для друга. Первым тишину нарушает омега, когда живот вновь начинает неприятно крутить. — М-майки-кун, — дрожащим голосом подзывает гонщика омега. — М? — М-можешь купить еды мне? Я-я дам тебе денег, купи каких-нибудь несколько булочек дешевых? — щеки алеют от постыдной просьбы, а глаза опускаются вниз, рассматривая постель. — Такемучи, я не думаю, что твой организм сможет переварить их сейчас. Есть различные доставки, которые готовят специально для омег, может… — альфа не успевает договорить, как его быстро прерывают. — Д-да, ты прав, чего это я… — хрипловатый голос предательски выдавал досаду, а опухшие от недавних слез глаза вновь наполнились слезами. Такемичи захныкал, как маленький ребенок от стыда и обиды. Игнорирование Манджиро на такую безобидную просьбу вызвала бурную реакцию и так уже уставшего омеги. — «Всего-то умру от голода, ничего же такого? Почему к двадцати семи годам я ничего не достиг? А теперь он на меня, как на бедняка, смотрит, который только и делает, что ест подобное.» — вновь накручивая себя ужасными мыслями. — «Доставка еды для омег? У меня нет денег. Почему я так жалок?» — ругает самого себя Ханагаки. Прикусывает нижнюю губу, чтобы ненароком не ляпнуть очередную глупость, о которой станет жалеть. Гонщик не понимает такую реакцию, сводя это к эмоциональной нестабильности. Хмурит брови, сдвигая их чуть ли не вместе. — Такемучи, ты чего разревелся то? Тебе нельзя сейчас эти булки есть, после течки поешь! — поспешил снова успокоить возлюбленного. — Тебе не п-понять! — заикается, чуть ли не давится своими же соплями и слезами, снова жалобно хнычет. — Ну, конечно, не понять, из-за булочек так убиваться! — Майки аккуратно вытирает с опухшего лица слезы чистой стороной своего рукава, на что омега шмыгает носом, немного успокаиваясь. Альфе теперь точно нужно носить салфетки. — Х-хочу домой, — Ханагаки замечает, как сильно сжимает руку Майки. — «Ах, я его руку сильно сжал?» — испуганно хотел отдернуть ладонь, но сделать этого не смог. — «Он так крепко сжимает мою руку в ответ. Волнуется?» — чувствуя крепкую хватку Манджиро. — «И все-таки Майки-кун такой чудесный, повезло же его омеге.» — вновь делая себе же больно этими мыслями. — Не стоит беспокоиться, — с силой выпутывается из цепких чужих лап, переводя стыдливо взгляд в сторону. — А тебе тогда не стоит отказываться от помощи, — гонщик снова хватает руку омеги. Такемичи слабо улыбается на это действие со стороны Майки. Внутренняя сущность в свою очередь замурлыкала, затрепетала, позволяя принять ухаживание. Шерстка распушилась, показывая всем своим видом, что желает больше внимания и ласки. — Угх… — простонал омега, от накатившей теплоты внизу живота. — «Так тепло внизу живота. Нет, горячо. Приятно.» — неожиданно реагируя на сущность. Альфа встрепенулся, чувствуя, как его внутренний зверь начал желать нечто большего. Животное вмиг среагировало, принюхавшись, и тут же заурчал в ответ на омежью сущность. Оно рвалось отдать всё свое тепло паре, сделать приятное. Пометить с головы до пят запахом, накачать своей спермой горячее от возбуждения тело. Запах ванили с нотками пряной корицы зазывал его. Очаровывал. Завлекал. — Ха…ха… — постанывал омега, облизывая свои высохшие губы. Вместе с возбуждением накатывает дикая усталость. — Спать хочется, мм-м? — веки предательски тяжелеют, истерика сказалась моментально на слабом здоровье. Краем глаза видит раскрасневшееся лицо альфы, по его виску скатывалась одинокая капля пота. От чего же выглядел таким диким, Такемичи не понимал этот взгляд. — А?... — Спи, — нежный голос доносился до ушей, легкий и бархатный, как крыло бабочки. Рука легко накрывает красные от слез глаза. Манджиро выпускает свой феромон, от чего Такемичи окончательно проваливается в окружении любимого запаха дымного леса. Уголки губ слегка приподняты, слегка причмокивая на возлюбленный запах. — «Теперь я понял, почему врач сказал, что Такемучи пробудит во мне ту сторону… Ты просто невероятен, Такемучи…Одним лишь запахом покорил «Непобедимого Майки», — губы невесомо накрывают чужие.