Смысловые галлюцинации

***

      Что мы знаем о людях с наклонностью к самоубийствам? На самом деле абсолютно ничего.       Те, кто, действительно, хотят этого никому не откроются и уж точно не расскажут о том, что собираются сделать. Да и в любом случае, если такой человек поделится своими проблемами, разве на душе станет спокойнее? Он все так же будет хотеть спрыгнуть с крыши, вскрыть вены или наглотаться каких нибудь наркотиков, чтобы случился передоз. Борис ни раз хотел начать разговор с другом на эту тему, но что-то останавливало его или притормаживало. Наверное, это был его черствый характер, который не давал высказаться и поплакаться Декеру. Но парень безумно хотел поделиться хотя бы частью своей гребанной жизни. Теодор ведь вообще ничего не знал о Павликовском, кроме того что его отец тиран, а мать выпала из окна. Декер даже никогда не интересовался самочувствием товарища, его настроением и другой такой херней. И если Борис помрет, наглотавшись викодина, то Тео даже на похороны не придет, — так думает Борис, ведь по его мнению все люди в этом чертовом мире лишь козлы отпущения. — Сюда иди, идиота кусок! Я для тебя все делаю, а ты мне что взамен? — громко крикнул мужчина, стуча своим деревянным костылем.       Услышав говор отца, Борис быстро кинул окурок в пепельницу и спустился на первый этаж, нервно жестикулируя руками. — Ты что такой бардак развел? — Сам своё дерьмо убирай, — съязвил юноша и скрестил руки на груди, злобно рассматривая отца.       Павел Павликовский — мужчина сорока семи лет, с лысой головой и еле видной бородой. Его жена умерла, когда мужчине было сорок, а сыну девять. Знакомство с женой, вообще прошло очень странно: в шахте на Павликовского старшего упал камень, и он попал в лазарет, где медсестрой работала Евдокия, в больнице они постоянно спали с друг другом, а потом оказалось что Евдося залетела. У Павла не было любви ни к сыну, ни к жене, но, чтобы не платить алименты каждый месяц, ему пришлось жениться на ней. И вот шестнадцатый год мужчина живет со своим отродьем, которое никуда сплавить не получается. Но есть и плюсы: Павликовский может вымещать свою злость на сыне, зная, что парнишка не сможет дать отпор, ведь Борис худой и слабый; либо же парень попросту не хочет сражаться со своим так называемым отцом. — Ах ты сукин сын, а ну иди сюда! — Павел подошел к сыну и толкнул того в плечо. — Неблагодарная скотина!       Мужчина быстро повалил Бориса на пол и наотмашь ударил палкой, а юноша смог лишь зажать место удара, чтобы немного унять боль — снова новые синяки. Отец всё никак не унимался: он пнул Павликовского прямо по животу и ударил костылем по запястью, а Борису только и оставалось, что до скрипа зубов сжимать челюсть, лишь бы этот кретин ничего не слышал. — Будешь знать, как с отцом разговаривать! — злобно проговорил мужчина и последний раз треснул Бориса по лицу — щека сразу стала красной.       Павликовский младший начал сильно трястись в попытках встать. Воздух начал мгновенно покидать организм Бориса, а невидимый ком в горле не давал вдохнуть. Сердце начало стучать как бешеное и на лбу выступили капли пота, а голова кружилась словно на самом быстром аттракционе, совершенно дезориентируя в пространстве. Парень начал громко кашлять и хвататься за горло, отец же просто с отвращением смотрел на сына. Такие случаи были нередким явлением, поэтому Павел не придавал этому значения и называл это просто «припадком».       Борис пролежал так около десяти минут, пытаясь прийти в себя. И вот, наконец, через время, кислород начал лучше поступать в легкие, заставляя Бориса жадно глотать воздух. Павликовский, спотыкаясь, встал с пола и выбежал на улицу, потом осмотрелся и направился к Декеру. Их встречи запланировано не было, ведь после школы Теодору позвонила Ксандра и сказала, что придут гости, но разве эти гости помешают Борису? Конечно же нет, да и тем более парню идти просто некуда.

***

— Сегодня самые отстойные уроки… — грустно протянул Тео, — две алгебры — это же ад. — Да не парься, Поттер, как обычно прогуляем, — распластался Борис на свеже кошенной траве, затем достал из кармана пачку сигарет. — Ты идиот, Павликовский? Какой прогуляем? Томпсон вчера Ксандре позвонил вечером и она меня перед всеми гостями отчитала. — Декер развел руками и сел на землю рядом с другом. — И где ты вообще «Marlboro» взял? — Вчера у вас стащил, пока мы с тобой выходили.       Борис прикурил сигарету, поднес к губам и блаженно вдохнул дым. Его лицо расплылось в счастливой улыбке, но вся радость мгновенно ушла, как только глаза Павликовского увидели мелкого мальчика идущего за руку с блондинкой.

Марселин… Опять она

      Девушка вальяжно шла, а за её спиной развивались русые волосы. Бледная кожа будто бы сияла на ярком солнце, а худощавое телосложение обтягивала красивая дорогая одежда. Не смотря на её красоту, была она полной сукой — девушка строит из себя богатую стерву и не обращает внимание на других людей, ей интересна только она сама. Борис помнит её выражение лица, когда он зашел в дом Декеров. На лице было лишь одно отвращение. Борис знал, что это из-за того, что она смотрит на него и не видит дорогих одежек, красивых изящных причесок и украшений на шее и пальцах. Ей было мерзко от Павликовского, от этого и было больно на душе парня. Разве он не заслуживает этого всего? Борис тоже обычный человек, который хочет жить в любви и деньгах. Почему какой-то девчонке досталось это все, а он должен жить в нищете и тирании? — Эта Сабо, — с отвращением скривил губы Павликовский, произнося фамилию девушки, — она меня так бесит!.. — Ты ко всем так относишься, Борис. Взять ту же Маргарет, она за тобой полтора года бегает, а ты с ней пару раз потрахался и все. — Нет, с ними обеими разные ситуации. Мун еще та стерва, но спать с ней классно! — пошло улыбнулся брюнет и прикусил губу. — А вот Марселин — другая. Я прям нутром чувствую, что с ней что-то не так.       Теодор лишь закатил глаза и устало зевнул, затем наконец встал с земли и протянул другу руку. — Вставай, Борис. — Для тебя все, что угодно, Поттер.

***

      Направляясь в кабинет биологии, слушать очередные ненужные лекции мистера Томпсона. Борис заметил блондинку, сидящую на подоконнике и читающую какую-то книгу, вроде бы Гоголя. Павликовский на миг остановился, думая выполнять ли действие, которое только что промелькнуло в его голове или спокойно идти на этот скучный урок. Выбор был очевиден. Парень быстро подошел к окну и облокотился на стенку возле девушки, наблюдая за реакцией Марселин. — Привет, ты что-то хотел? — произнесла та и зеленые глаза столкнулись с черными.       Борис проигнорировал вопрос Сабо и наклонился поближе к девушке, затем ухмыльнулся и провел по белоснежным волосам, заплетенным в пучок. Парень обхватил холодной ладонью шею Марселин, от того девушка мгновенно вздрогнула и начала пытаться убрать руку, но попытки были безуспешны — Борис вцепился мертвой хваткой, хоть и не сжимал горло. — Ты придурок, убери!.. — прошептала Сабо и сжала губы, а Павликовский, наконец, отпустил шею и наклонился к уху девушки. — Думаешь я не видел, как ты на меня смотрела в доме Декеров, с этим... отвращением! Вы, богачи, здесь долго не задержитесь, я обещаю! — злобно ухмыльнувшись, он отпрянул от Марселин и скрылся за дверьми кабинета биологии, оставляя девушку одну.

***

      После случая с Павликовским, Марселин ушла с уроков не желая находиться в этом гребаном учреждение. Ей не было больно чувствовать руки Бориса на шее, ведь он прикасался еле еле, но то что он сказал — это было хреново.       Сидя на холодном полу в ванной комнате, Марселин не переставала утирать слезы, которые не хотели останавливаться. Из левой руки сочилась кровь и стекала на пол, заставляя девушку зажать разрез. Но душевные страдания совсем не утихали, Марселин с каждой секундой разрывала эта боль, будто бы пожирая все внутренности. Сабо взяла в руку окровавленное лезвие и еще раз провела им по предплечью. После этого действия Марселин улыбнулась, глядя на ванную сквозь пелену в глазах, и вся боль будто бы исчезла, но нет — девушка просто потеряла сознание.

***