Красный Нил

Сешат снился сон, точнее кошмар. Она искренне завидовала Кебхут и Упуауту, которые не мучались от подобных сновидений. То, что она видела вызывало ужас и страх у неё. Она стояла по среди огромной залы. Все было в полумраке и единственными источниками света были светильники. Все выглядело на столько реальным, что вызывало неподдельный ужас даже во сне. На каменном полу безжизненные тела... родителей Сешат - Маат и Тот. Тело Маат было изувечено и обезглавлено. Отрубленная голова богине справедливости и порядка лежала у ног Сешат. Тело Тота изранено и в животе воткнут хопеш, а на лице его застыл предсмертный ужас. Сешат хотела закричать от ужаса. Но словно ком в горле не давал ей сделать это. Она лишь могла беспомощно открыть рот. На глазах приступили слезы... Она краем глаза заметила силуэт в углу комнаты. Некто в тёмной накидке и маске смотрел на неё. Это взгляд пугал девушку. Внезапно тот пошёл к ней. У него в руках блеснуло лезвие ножа. Сешат, как на зло не могла, сдвинуться с места, чтобы сбежать. Единственное, что ей удалось это... Закричать. *** Несколько месяцев спустя… - На тебе лица нет, Сешат! - сказала Кебхут. Кебхут не сразу поняла, почему её вызвали. Но когда бабушка Сешат, Хекат, объяснила, что внучку беспокоят, который день мучают кошмары, дочь Анубиса оставила все свои дела и приехала помочь подруге. Видя дерганное состояние богини письма, Кеб сразу сказала, что той необходим отдых на недели две. Дальнейшее проникновение в сон показало, что подруга видела вещий сон. А такие сны склонны сбываются. Созвонившись с Сетом, Кебхут рассказала деду об сне подруги. Тот внимательно выслушал и обещал передать информацию Кеферу. Девушка-шакал чувствовала нарастание тревоги внутри себя. "Отец явно услышал это и передаст новости Тоту. Это хорошо!" - размышляла Кебхут. - "Но почему я чувствую тревогу..." *** Золотые пирамиды. Сегодняшний вечер был достаточно интересным. Светский раут, организованный Исидой, зашёл на ура. Собралось не мало народу. Все в основном собиралась говорить обо всем и не о чем. Лео, как и Кефер, не особо любил подобные мероприятия. Но долг почти наследника Золотого Фараона обязывал его посещать подобные мероприятия. "В Дуате праздники хотя бы душевнее были... Не думал я, что познакомлюсь с душой самой Хатчепсут!" - думал Лео, поправляя край одежды. - "Как там Кеб? Возможно, трудиться в своём морге... Ей работа явно приносит удовольствие!" Уокер вышел на балкон. На улице была тишь да гладь. Ничего особенного кроме... двух теней, крадущихся к тюрьме. По началу, молодой фараон вроде не заметил, но поняв, что побежал со всех ног в сторону темницы... *** - Куда ты так несешься! - крикнула Кебхут, поправляя на ходу капюшон. - Моим родителям грозит опасность! - вопила Сешат. - Точно... Сумасшедшая! - Кеб ускорила шаг. Обе бежали в сторону темницы Золотого города. Это был самый безумный план за всю жизнь. Не безумнее того, когда студенты у храма Тота устроили призыв халявы перед экзаменами. - Не с места! - послышался голос позади девушек. Если у Кебхут удалось вовремя затормозить, то Сешат не заметила, как врезалась в колонну и медленно сползла вниз. Задрав голову в верх, богиня бальзамирования увидела с воздуха, парящего... Лео в золотых доспехах. Тут же их настиг остальной отряд золотого войска. - Исфет! - выругалась Кеб и подала руку Сешат. Из носа подруги текла кровь. - Что вы здесь делаете? - спросил Кефер у девушек. - Моим родителям грозит опасность, дядя! - ответила Сешат. - Дядя? - удивился Лео, который спустился на землю и убрал шлем. - Нет времени... - Кефер не успел договорить, как из темницы послышался женский крик. - Мама! - Сешат хотела кинутся на спасение Маат, но была остановлена Кебхут. - Кебхут, Нейт! Отведите Сешат в медпункт к Осирису! - обозначил задачу Кефер. - Все остальное за мной! Так и сделали. Пока Кебхут и Нейт ответили Сешат в медпункт, отряд Кефера добрался до камеры Маат. Увиденная картина повергла всех в шок...