XiChengTober2024

Да, он сам согласился поехать. Да, он понимал, что это гонки. Да, он недооценил способности Лань Сичэня совершать крутые виражи и с невозмутимой лыбой вдавливать в пол педаль газа. И да, он прекрасно знал, что такое адреналин и к каким последствиям он может привести. Но явно не к таким, чтобы с руки объекта своего тайного воздыхания он превратился в главного актёра порнографического ролика! С другой стороны, разве не он дал своё согласие перед стартом, что если Лань Сичэнь победит, он позволит себя «поснимать»? Что подразумевалось под этим словом, было видно по озорному взгляду Лань Сичэня. Не то чтобы Цзян Чэн не надеялся на взаимность своего желания потрахаться с этим красавчиком, но явно не ожидал, что тот начнёт с таких вот приколов! Может, Цзян Чэн и сам бы предложил подобное, рано или поздно, но не так быстро. И не с камерой! Хотя, учитывая, что Лань Сичэнь знал о его деятельности фотографа, такая извращённая идея могла возникнуть не на пустом месте. Когда они покинули гоночный маршрут, выехали за город и встали на пустынной обочине, было почти утро. Цзян Чэна ещё не отпустило, и излишний восторг своим водителем подтолкнул его на полную готовность исполнить обещание. Только снимать надо на его телефон! Надо отдать должное, Лань Сичэнь не стал его брать сзади на первой же «недосвиданке». Ограничились горловым. С другой стороны, он чересчур ответственно подошёл к своей роли режиссёра-постановщика. Вместо того, чтобы тупо встать на колени и отсосать, Цзян Чэн взобрался на капот почти что белоснежного спорткара, приспустил штаны, поправил полувозбуждённый член, чтобы тот лежал на бедре, распахнул рубашку и лёг на спину. Вот так, с перевёрнутой головой, свесив её с копота, он брал неглубоко, обсасывая головку, пока Лань Сичэнь снимал его на телефон, живописно проводя пальцами то по шее, то по оголённой груди, запрещая Цзян Чэну, который всё больше и больше заводился от происходящего, трогать себя руками. Опыта в отношениях у Цзян Чэна было не сильно много. Как и в сексе. Опыта такого откровенного и, признаться, не слишком удобного блядства у него и подавно не было. Скорее всего, когда организм успокоится, он будет чувствовать себя паршиво, а из-за прожигающего всё нутро стыда не выйдет из дома как минимум неделю. Но Цзян Чэн запрещал себе думать об этом прямо сейчас, ведь Лань Сичэнь улыбался, хвалил его, спрашивал разрешения слегка сжать шею, получая в ответ невнятное мычание. Когда челюсть начала ныть и невольно смыкаться, Лань Сичэнь сжалился над ним, вытащил свой член и, погладив немного головкой чужие щёки, довёл себя до разрядки рукой, излившись на лицо и грудь Цзян Чэна. Цзян Чэн готов был смириться, что кроме саднящей челюсти и дискомфорта в позвоночном отделе, ему ничего не светит. Но Лань Сичэнь помог ему встать, размял уставшие лопатки, после чего опустился на колени перед ним и любезно предложил трахнуть его в рот… чем преисполненный энтузиазмом Цзян Чэн решил воспользоваться. Вцепившись в короткие пряди, он толкался внутрь, будто бы забирая компенсацию за странную режиссуру. Глубоко, и сильно, но недолго. Ни одна капля не пролетела мимо.