Garden of Blood

— Лиам! Смотри! — Хм? Что… Он не успел договорить, потому как его тут же прервали прикосновением чужих губ к его. У Шерлока уже выработалась привычка удивлять Уильяма быстрыми спонтанными поцелуями, на которые тот не успевал ответить, но после которых всегда оставался с пылающими от жара щеками и приятным трепетом в груди; Шерлок любил за этим наблюдать. Сегодня все было иначе. Самодовольная, наглая ухмылка Шерлока была окрашена лишь чистым восторгом. Что же касалось Уильяма, он окончательно убедился, что его полусерьезный взгляд никак не смущал Шерлока, лишь подливая масло в огонь его постоянно растущей самоуверенности. — И тебе привет, Шерли. — Уильям сменил выражение лица на более мягкое, улыбка заиграла на его губах, когда он попытался избавиться от румянца. Он вернул книгу на свое место на полке в гостиной. — Да ладно, Лиам, — ответил Шерлок. — Я же знаю, тебе нравятся такие поцелуи. Уильям, как бы он ни был согласен с заявлением Шерлока, находил большое удовольствие в том, чтобы до последнего упрямиться. Поэтому, вместо того чтобы признать поражение, он преувеличенно вздохнул. — Ты никогда не даешь мне ответить на них, — рассуждал он, показывая наигранное недовольство. Они находились в Америке уже шесть месяцев, и только три из них Уильям был в сознании. За этот короткий промежуток времени он открыл для себя множество новых черт, которыми обладал детектив. Одна из таких заключалась в том, что Шерлок моментально таял от милых выражений, украшавших лицо Уильяма. И тот использовал свою силу сполна. А кто бы не стал? Та противоречивая буря эмоций, которая вспыхивала на лице Шерлока каждый раз, когда Уильям слегка надувал губы, была слишком манящей, чтобы от нее отказаться. — Ну… ты…! — Шерлок запнулся, издав разочарованное ворчание, смягченное нежностью. — Я уже знаю твои уловки, Лиам. Больше ты ничего не добьешься своими выходками! Уильям хранил возмутительное молчание. Его упрямство витало в воздухе, и он знал, что в конце концов победит Шерлока одним только своим взглядом. Как и было предсказано, Шерлок излишне театрально закатил глаза, а его щеки залил румянец. — Ну и ладно. Если хочешь нормального поцелуя, то можешь просто попросить! Перестань упрямиться и использовать это выражение против меня. Это нечестно! Губы Уильяма сложились в самодовольную улыбку. — Зачем мне просто просить, если твоя реакция так восхитительна? Шерлок насмешливо хмыкнул. — Я покажу тебе, что такое восхитительно! Теплые руки Шерлока нашли бедра Уильяма, притягивая его ближе; они оказались прижаты друг к другу вплотную, сквозь одежду чувствуя ритмично бьющиеся сердца, словно те были двумя кусочками целого пазла, наконец воссоединившимися и теперь сложившимися в единую картину. Картину удивительной и несравненной любви. Губы Шерлока вновь коснулись его, и на этот раз ему позволили раствориться в поцелуе, прижимаясь в ответ и наполняя их общее счастье своей любовью и привязанностью, которая так долго томилась взаперти и теперь наконец выплеснулась в эту минуту домашнего уюта. Ему можно было проявлять любовь, ему можно было поцеловать Шерлока просто потому что ему захотелось. Уильям по-прежнему с трудом принимал эту реальность. Двадцать лет своей жизни он верил, что неустанно работает, чтобы в конце концов умереть несмотря ни на что; но сейчас он стоял здесь, с Шерлоком, в их маленькой общей квартире в Америке, и целовал единственного человека, которого когда либо так любил за всю свою жизнь. Его кожа была испещрена множеством шрамов, свидетельствуя обо всем, через что он прошел, но Уильям был жив. Спустя три месяца он все еще не мог поверить, что таким чудесным образом до сих пор дышит, живёт в этом мире, над совершенством которого он так долго и усердно работал. Их губы слились, двигаясь в спокойном ритме, словно под музыку, известную лишь им двоим. Руки Уильяма легли на плечи Шерлока, и тот вздрогнул под теплым прикосновением чужих пальцев. Шерлок не меньше Уильяма был поражен, что после всего, что случилось, они могут быть вместе; их сердца кричали — умоляли Вселенную не разделять их никогда. В конце концов, кислород стал заканчиваться, и им пришлось отстраниться. Их губы соединяла тонкая нить слюны, совершенно обычная и прозрачная, но на пару мгновений в голове Уильяма пронеслись панические мысли о том, что она могла быть на самом деле кровавой, а все это — галлюцинацией. Он тут же успокоил себя тем, что не почувствовал медного привкуса во рту, а значит, все в порядке. Как только туман в разуме рассеялся, а мысли наконец пришли в порядок, Уильям осознал, насколько глубоким и интимным был этот поцелуй. Он тут же поспешил уткнуться в грудь Шерлока, прижимаясь щекой и пряча лицо. За последнее время он выявил для себя эту проблему — свою способность так легко смущаться — и теперь старался работать над ней. Сквозь одежду он почувствовал, как в груди Шерлока раздался смех, а на его светлые волосы тут же легла рука возлюбленного. — Что такое? — спросил Шерлок. — Неужели я лишил тебя дара речи таким умопомрачительным поцелуем? Уильям застонал и повернул голову, снова утыкаясь носом в грудь Шерлока и перекрывая себе доступ к кислороду. — Ты слишком много говоришь, — пробормотал он, приглушенный рубашкой Шерлока. Тот снова усмехнулся и нежно потрепал Уильяма по голове, безболезненно, но все равно вызвав у Уильяма изумленный возглас. — О, неужели. А мне показалось, что на прошлой неделе ты очень даже наслаждался моим голосом, когда я рассказывал, как впервые осознал, что влюблен в тебя. Несмотря на смущение, губы Уильяма изогнулись в улыбке от воспоминания о Шерлоке, во всех подробностях рассказывающего ему о том моменте, когда он понял, что безнадежно влюбился. Во время рассказа Уильям часто вставлял комментарии, дразня Шерлока, отчего тот начинал смущаться на минуту-другую, но потом все равно бесцеремонно возвращался к своему потоку мыслей. Уильям, в свою очередь, сначала рассказал о том, как влюбился, а уже потом сделал большой скачок к моменту, когда осознал это и перестал отрицать свою любовь к Шерлоку. Потому что для него это были совершенно разные события; вспоминая те дни, Уильям понял, как легко поддался на гипнотизирующие чары Шерлока — это произошло почти сразу, когда они оказались на борту Ноатика и случайно пересеклись. Словно эта встреча была начертана им судьбой на звёздах. Шерлок не стал шутить, пока Уильям рассказывал о том дне, когда принял свои чувства. Ведь это было не то, о чем можно было бы отзываться несерьёзно: тогда Уильям страдал, буквально захлебываясь кровью и выворачивая свою душу наизнанку перед братом, забившись в угол старого склада и слыша голоса терзаемых муками душ, жизни которых он отнял. Даже Шерлок, имевший ужасную склонность острить и шутить в самые неподходящие моменты, понимал, что юмор здесь не к месту. Уильям выдохнул, прижимаясь сильнее к Шерлоку, вспоминая свой рассказ и то чувство утешения, когда он смог наконец разделить эту тяжесть с единственным любимым человеком. Несмотря на то, сколько раз он показывал свои чувства, рассказывал об их проявлениях в прошлом, Уильяму все ещё было трудно произнести эти три слова вновь. Он ни разу не повторял этого с момента их воссоединения на крыше, но постоянно ощущал ядовитую змею вины на шее, которая вновь и вновь продолжала его душить. Шерлок всегда настаивал, что все в порядке, что Уильям не должен говорить этого, пока не будет готов. Сам Уильям часто задумывался о том, заслуживает ли он Шерлока. Однако тот твердо стоял на своем, прочно закрепив свое место в его жизни, и отказывался уходить, как бы ни твердили страхи и неуверенность Уильяма, что Шерлок лишь тратит время впустую с ним. Уильям, хоть и нерешительно, но принял любовь Шерлока в свое сердце, даже если это принятие происходило постепенно и медленно. Он не стал бы проходить через мучительные страдания Ханахаки, чтобы потом бросить Шерлока на произвол судьбы. — Что случилось? — Мягкий голос Шерлока прорвался сквозь опасные грёзы Уильяма. — Ты внезапно замолчал. — Вернувшись к реальности, Уильям заметил, что Шерлок продолжает перебирать пальцами его волосы. Он поднес руки к предплечьям Шерлока, его ладони легли на ткань, слегка сжимая ее, и он робко поднял голову, снова фокусируясь на чертах лица возлюбленного. — Прости. Я снова себя накручиваю. Вернее, начинаю. Шерлок хмыкнул. — Да, а что я говорил о сомнениях в моей преданности тебе? Уильям вздохнул. — Ничего не могу с собой поделать, Шерли. Что, если ты все же принял неверное решение, когда спас меня? — Эй, — укоризненно произнес Шерлок, в его тоне прозвучали строгие, но мягкие нотки. — Нет. Прекрати, пожалуйста. Спасти тебя было единственным правильным решением в той ситуации. Я никогда не пожалею об этом, Лиам. Глаза Уильяма опустились вниз. Он прикусил внутреннюю сторону щеки, решая, что ответить. Потребуется много терпения и времени, чтобы разобраться в их отношениях. Из-за неуверенности в себе и парализующей тревоги, оставшейся после бесчисленных лет работы в роли Преступного Лорда, Уильям не был готов к подобным отношениям. Однако Шерлок оставался непоколебимо настроен на то, чтобы вместе с ним решить все возникшие проблемы. — Иногда мне кажется, что все это — ненастоящее, — признался Уильям. — Что… ты ненастоящий. Или что я на самом деле мертв… Хотя, если бы я был мертв, у меня бы не осталось желаний… До его ушей донесся тихий вздох Шерлока. — Лиам… — сказал он. — Я реален настолько, насколько это вообще возможно. Я здесь, с тобой. И я люблю тебя. Уильям едва не вздрогнул от последней фразы. Ему стоило бы привыкнуть к тому, как легко Шерлок повторял эти слова из раза в раз в их разговорах, но он чувствовал, что не заслуживает их слышать. — …Спасибо, — сказал Уильям. — За то, что спас меня. Я осознаю, насколько… невыносимо я себя веду, но, действительно, спасибо тебе, что спас мне жизнь. Я у тебя в долгу, Шерли. Шерлок хмыкнул и покачал головой. — Нет, не в долгу. Единственное, что тебе нужно сделать, чтобы отплатить мне, — это продолжать быть таким же прекрасным, какой ты есть. Вот и все. И, по возможности, не отталкивай меня… это тоже было бы неплохо. Уильям кивнул. — Хорошо, если ты настаиваешь. Я постараюсь. Я постараюсь, Шерли. Обещаю. Шерлок кивнул в ответ, нежно проводя пальцами и убирая светлые пряди Уильяма с лица, обнажая под ними повязку. Рана к этому времени полностью зажила, но Уильям все равно предпочитал скрывать оставшийся шрам, не позволяя никому видеть это неприятное, по его мнению, зрелище. Ничего другого, что могло бы скрыть шрам, у него не было, потому пока приходилось обходиться бинтами. — Ты что-то читал? — спросил Шерлок, переводя разговор в другое русло, за что Уильям был ему безмерно благодарен. — И почему ты просто стоял перед полкой, а не присел? Уильям покраснел. — Я слишком увлекся чтением… — поспешил оправдаться он. Отойдя от Шерлока и улыбнувшись на протестующее «хм» бывшего детектива, он вытер вспотевшие ладони о брюки. Уильям взял книгу и протянул ее Шерлоку. Толстая, разваливающаяся, она была по меньшей мере полувековой давности. — Я рылся в той куче книг, что принес нам Билли, и нашел это. Собрание записей дневников, которые были утеряны со временем, и… — Он сделал паузу, затем глубоко вздохнул. — На восемьдесят седьмой странице… есть записи некой Майры Бенедикт… которая рассказывает своем опыте с Ханахаки. Ее заметки довольно длинные, и я решил просмотреть их ради интереса — вдруг узнаю что-то новое. Шерлок, нахмурив брови, пролистал книгу, пока не нашел нужный заголовок. Он просканировал первую страницу, слишком поспешно, чтобы что-нибудь запомнить, после чего перешел к следующей. Он выглядел неуверенным, но, очевидно, не хотел высказывать свои опасения. — Что ты надеялся узнать? — спросил он, не отрывая взгляда от потрепанной книги. Уильям вздохнул. — Просто хотел наконец понять, что означают цвета лепестков. Или было ли в тот день… — Ему не нужно было уточнять. Шерлок знал, о каком дне идет речь. — …это совпадением, вызванным предрассудками. — Здесь сказано, что она выкашливала синие лепестки, — сказал Шерлок, указывая на какой-то абзац. Уильям кивнул. — И она испытывала чувства к своей подруге, Юнис. — Бровь Шерлока приподнялась. Уильям наблюдал за тем, как кусочки пазла встают на свои места, а на лице Шерлока отчетливо проступало понимание. — То есть, любовь девушки к девушке, — сказал он. — Голубые лепестки у тех, кто любит женщин, и розовые — мужчин? — Я тоже так думаю. — Уильям взял книгу обратно и перешел к сто третьей странице. — Здесь она упоминает сына пекаря, который также страдал от этой болезни. Он испытывал чувства к девушке и лепестки тоже были голубыми, — пояснил он. — Похоже, Ханахаки тогда была распространена… — Он провел пальцем по странице. — Тут ничего нет о розовых лепестках. Но чисто логически очевидно, что цвет действительно зависит от пола, к которому человек испытывает влечение. На его губах играла улыбка, но в глазах не было и капли радости. Вернее, в глазу. Уильяму следовало бы уже привыкнуть, что второй глаз не функционировал. — Она… — Шерлок замолчал, вместо слов нелепо жестикулируя, будто это должно было помочь Уильяму понять, что он пытается сказать. Но он и так знал, что Шерлок имеет в виду. Он кивнул. — Я пролистал записи до конца, — признался он, быстро находя нужную страницу. — Смотри, вот: «Я знаю, что это мой конец, дорогая Юнис. Возможно, ты никогда не прочтешь эти записи, но я и не жду этого. Мои легкие переполнены шипами, в горле прорастают цветы. Я никогда не смогу признаться в своих неправильных чувствах к тебе. Наше общество просто не готово к такой любви. Но пусть это останется здесь, я очень люблю тебя, Юнис. Подруга или возлюбленная, ты всегда была моим лучиком света, даже в самые мрачные дни. Мое время уже пришло, но я знаю, что ты будешь продолжать ярко светить. Возможно, в другой жизни мы сможем быть вместе. Но до тех пор… прощай». Уильям закрыл книгу, прежде чем слеза успела бы скатиться по его щеке. Он вернул ее на полку и глубоко вдохнул, стараясь успокоиться. Он представил себя и Шерлока в ситуации Майры и Юнис, себя в роли Майры, а Шерлока в роли Юнис. Он не мог не представить, что почувствовал бы Шерлок, если бы Уильям умер в тот день — если бы он решил отдаться объятиям смерти, находясь в коме. Шерлок даже признался, что смерть Уильяма «сделала бы его жизнь невыносимой». Уильям тряхнул головой, чтобы прогнать эти мучительные мысли. — Ужасно, — прошептал Шерлок. — Надеюсь, мир сможет измениться, и в будущем такие люди, как мы, будут счастливы. Они тоже этого заслуживают… — Он покачал головой. — Мы не должны быть вынуждены скрываться. — Да, — согласился Уильям, — не должны. Это действительно заставляет меня ценить свою жизнь… тот факт, что я выжил, перенес тяжелую смертельную болезнь. — Затем, неожиданно почувствовав прилив уверенности, он прижался к губам Шерлока, удивив того неожиданным поцелуем. Шерлок удивленно вдохнул, понимая, что этот поступок — расплата за все те разы, когда он сам делал так. — Все благодаря тебе. Тот ослепительно ухмыльнулся, и вдруг притянул Уильяма за талию, начиная отступать назад и заставляя того следовать за собой. — Шерли! — Уильям резко вдохнул и засмеялся, обнаружив, что его совершенно не волнует, как странно он выглядит. — Что ты делаешь? — Давай оставим эту чертову книжную полку в покое, — заявил Шерлок, не давая Уильяму ответить. — Насколько я помню, мне причитаются объятия, да? Потому что кое-кто решил встать сегодня утром так рано. Сон в одной постели был для Уильяма все еще в новинку. Впервые они попробовали лечь вместе только на прошлой неделе, и, хотя Уильям все еще испытывал беспокойство из-за того, что делит постель со своим возлюбленным, за последние семь дней ему стало немного легче, и он верил, что в конце концов не будет дважды задумываться о том, чтобы забраться под одеяло к Шерлоку. — Мне нужно было в уборную! — защищался Уильям, едва не споткнувшись о ноги Шерлока. — Это ведь не преступление! — Ты даже не вернулся потом. — Шерлок нахмурился. — Вместо этого ты вытащил меня из постели в мой выходной! Уильям постарался не поморщиться при упоминании о выходном Шерлока, который был непосредственно связан и с самой работой. Он был рад, что Шерлок нашел работу. Но это не мешало Уильяму беспокоиться о нем, потому как работа эта порой оказывалась довольно опасной. — Я был голоден, — вместо этого сказал Уильям. — Не ты ли говорил, что сам будешь готовить? «Я позабочусь о тебе и не позволю и пальцем пошевелить». Шерлок застонал от того, что его собственные слова использовали против него. Он почувствовал, как ногами уперся в подлокотник дивана, и остановился. — Это не значит, что ты заставишь меня встать в восемь утра в мой выходной, чтобы позавтракать. — О, горе тебе. Щипок за бок был заслуженным, но он все равно вскрикнул в знак протеста. — Прошу прощения, что пытался призвать тебя к здоровому сну, — продолжал Уильям, готовясь к очередному щипку. Но этого так и не последовало. — О, кто бы говорил, человек с бессонницей, — проворчал Шерлок в ответ. — Мне напомнить тебе, как ты заснул за ужином на днях? Уильям покраснел, на его щеках появились пятна смущения. — Нет, не нужно. — А мне кажется, что да… — Шерлок хитро ухмыльнулся, а Уильям насмешливо хмыкнул. — Замолчи, пока я сам не заставил тебя заткнуться. — О? — Брови Шерлока изогнулись дугой, он переменился в лице. — Это угроза или обещание? — Ты…! — Уильям толкнул Шерлока в грудь, игриво и без всякой злобы, отчего тот споткнулся о подлокотник, на который опирался. Шерлок потерял опору, но, судя по всему, у него был коварный план утянуть за собой и Уильяма; его руки неуклюже схватили того за предплечья, удерживая в своей крепкой хватке, и они вместе перевалились через край дивана, падая на подушки, лежавшие позади них. Уильям попытался сдержать вскрик от удивления, когда они падали, но он уже вырвался из его горла сам собой. Он с ворчанием приземлился на Шерлока и предпочел остаться лежать в такой позе, чтобы не встречаться с ним взглядом. Он протяжно вздохнул, прижавшись к груди Шерлока, и тот засмеялся. — Попался, — подразнил он. — Черт бы тебя побрал. — О, какие неприемлемые ругательства для столь уважаемого господина. — Я выгоню тебя из чертового дома спать на улице, если ты не прекратишь. Шерлок фыркнул, отчего его грудь резко поднялась и не дала Уильяму скрыть смущение. — Неужели моего Лиама подменили, и теперь ему нравится быть грубым? Уильям не обратил внимания на то, как бешено забилось его сердце при этих двух простых словах: Мой Лиам. Мой. Он принадлежал Шерлоку, а Шерлок — ему. Он не думал, что когда-нибудь привыкнет к этой реальности. — Очевидно, это все твое плохое влияние, — проворчал Уильям. — Я становлюсь слишком грубым. Шерлок обхватил Уильяма руками за локоть и прижал его к себе. — Я был бы не против. Уильям насмешливо хмыкнул. — К счастью для тебя, я никогда не позволю себе опуститься до такого. — Оу. — Коротко вставил Шерлок. К несчастью для него, на Уильяма не действовали никакие попытки Шерлока дуться. Как бы он ни старался, у него никогда не получалось заставить Уильяма расколоться. — Да, да. Ужасная трагедия. Твоя жизнь так несправедлива. Не успев увернуться, Шерлок снова ущипнул его за бок, заставив Уильяма резко дернуться. Он поднялся, крепко упершись руками в бока Шерлока, и подушка просела под их тяжестью, едва не заставив его рухнуть обратно. — Ты весьма настойчив. — Это все моя харизма и обаяние, дорогой. — Шерлок сверкнул наглой, лучезарной ухмылкой. Уильям сузил глаза, всем своим видом излучая опасность, но Шерлок не дрогнул под его угрозой. Да будет так. Без всякого предупреждения Уильям резко, быстрым движением перехватил оба запястья Шерлока и, почувствовав самодовольство от чужого вздоха, поднял его руки над головой и вдавил в мягкое сиденье под ними. Он позволил силе тяжести взять верх и окончательно опуститься на Шерлока. Однако тот не предпринимал никаких попыток сопротивляться. Казалось, Шерлок просто позволяет тому наслаждаться своим положением, сидя на нем. Уильям склонился над Шерлоком, его волосы свисали вниз со всей элегантностью благородного человека, обрамляя лицо манящим золотом. Шерлок смотрел на него с благоговейным трепетом в сапфировых глазах. — Попался, — подразнил Уильям. Шерлок ничего не ответил, лишь вяло склонил голову набок. — Это должно было быть наказанием? — Не то чтобы, — ответил Уильям. — Но теперь ты не можешь ущипнуть меня, хотя, по непонятной мне причине, хочешь. Шерлок рассмеялся. — А кто бы не захотел? — Как непристойно. — Я… Шерлоку не дали договорить, потому как внезапно они услышали звук, с которым дверь в их квартиру распахнулась, и оба тут же почувствовали тревогу. Лишь у одного человека был запасной ключ от этой квартиры, и они не могли позволить себе предстать перед ним в столь сомнительном положении. Но из-за паники они не успели сесть как положено, и оказалось слишком поздно. — Эй, вы двое… ох! Черт. Одновременно запаниковавшие глаза Шерлока и Уильяма метнулись к Билли, застывшему в дверном проеме гостиной. Вид Уильяма и Шерлока, находящихся в таком положении, что сложно было определить, где чья конечность, не мог быть расценен иначе, как разврат в месте, где их мог застать любой. — О, простите! Я… — Билли неловко споткнулся о собственные ноги, неуклюже прикрывая рукой глаза и разворачиваясь на месте, как будто Уильям и Шерлок были совершенно голыми. — Я просто… оставлю вас. — Билли, стой! — пролепетал Шерлок. — Это не… это не то, о чем ты подумал! — Он потянулся, чтобы сесть, сбивая Уильяма с удобного места, и тот легко упал на диван. Их щеки украшал одинаково яркий румянец, все сильнее расцветающий от ужаса. — Нет, вы двое, развлекайтесь! Мои дела могут подождать! — Голос Билли уже стихал, когда он ушел обратно на кухню, а затем ко входу. Они слышали, как скрипнула дверь, но Билли не мог уйти, не бросив напоследок замечания. — Только, может, в следующий раз снимете комнату? — После этих слов дверь захлопнулась. Тишина окутала их. Но Уильяму показалось, что эта тишина была самым громким, что он слышал за последнее время. Единственным звуком раздавалось мелодичное тиканье старых часов в углу комнаты. Затем послышался смех. Мгновением позже Уильям понял, что смеется именно он сам. Шерлок бросил на него растерянный взгляд, нахмурил брови и скривил губы в неодобрительной усмешке, но Уильям знал, что это выражение предназначалось не ему. Оно предназначалось их незваному гостю, которого уже даже не было рядом. — Над чем ты смеешься, Лиам? — спросил Шерлок. — Я просто… — Уильям покачал головой. — Это было немного забавно. — Не было. — Было. — Он так молод… — Шерлок застонал, преувеличенно драматично, дополняя его многозначительным закатыванием глаз. — Он любит дразнить людей. Видел бы ты, что он творил, пока ты лежал без сознания. — Жаль, что я не видел этого. — Уильям фыркнул, не в силах скрыть улыбку, пропитанную весельем. Шерлок насмешливо хмыкнул. — Он никогда не даст нам забыть этого. — Скорее всего, это не последний раз, когда подобное случится. По телу Шерлока пробежала дрожь. — Не говори так. Не хочу, чтобы он был третьим лишним. Уильям склонил голову на плечо Шерлока, на его губах заиграла влюбленная улыбка. — Он сам виноват, что не постучался, прежде чем войти в комнату. — Мм, — хмыкнул Шерлок в раздумье. — Это правда. — Он поднял руку, но Уильям заметил, как она нерешительно повисла в воздухе. Как будто он боялся прикоснуться к нему, что было абсурдно, учитывая, как часто он бесстыдно проводил пальцами по его волосам раньше. Вместо слов Уильям просто одним движением сам опустил руку Шерлока в блаженный контакт с растрепанными мягкими прядями. Волосы Уильяма неуклонно росли с тех пор, как они с Шерлоком стали жить в Америке, и он решил не стричь их. Ему нравилось то, как это выглядит, отчасти потому что так было гораздо удобнее прикрывать свой раненый глаз, но, кроме того, было куда приятнее ощущать пальцы Шерлока, расчесывающие длинные пряди. В этом Шерлок разделял его мнение. Он поддерживал желание Уильяма отрастить волосы и решил не стричь свои тоже, и хотя рост пока не был слишком заметен, изменения, несомненно, были. Уильям уже пристрастился зарываться пальцами в волнистые пряди и позволять мягкости поглощать мрачные мысли, которые грозили подкрасться к нему, когда он меньше всего этого ожидал. Шерлок неловко усмехнулся. — Я боялся, вдруг прикосновения тебя перегружают, или… Уильям издал короткий, ласковый вздох. — Я скажу тебе, когда такое случится. Обещаю. Шерлок снова неловко, почти стыдливо рассмеялся. — Хорошо. — Затем, в момент приятного спокойствия, он пальцами начал перебирать светлые волосы, позволяя Уильяму погрузиться в блаженное оцепенение; не нужно было ни на чем сосредотачиваться, кроме как на присутствии Шерлока, полностью перекрывающем возможность думать о чем либо другом. Щебетание птиц за окном заполнило тишину вместе с непрекращающимся тиканьем часов; Уильям позволил себе погрузиться в теплое ощущение безопасности. — Шерли? — наконец произнес он. — Хм? — Нальешь чаю? Спустя секунду Шерлок усмехнулся, с очевидной и нескрываемой нежностью в голосе. — Ты действительно пользуешься моим заявлением, да? Уильям улыбнулся, хотя был уверен, что Шерлок этого не видит, поскольку его голова по-прежнему покоилась на чужом плече. — Что? Не понимаю, о чем ты. Шерлок поцеловал Уильяма в макушку — он любил это делать, как заметил Уильям — и поднялся на ноги. — Одна чашка чая для принцессы Лиам, сейчас будет. Уильям усмехнулся. — Чудесно. Наблюдая за тем, как Шерлок исчезает в коротком коридоре, ведущем на кухню, он задался вопросом, как ему удалось продержаться так долго. Как ему удалось собрать достаточно силы воли, чтобы продолжать жить, даже когда ему казалось, что он уже давно искоренил любые остатки желания дышать. Очевидно, Шерлок пробудил в нем часть самого себя — часть, о существовании которой он даже не подозревал, — которую он оберегал, заперев глубоко и надежно до момента, пока у него не появится причина жить. Как бы то ни было, Уильям будет дорожить предоставленным ему вторым шансом. Откинувшись на спинку дивана, он бросил последние слова. — Не забудь мед!

~ • ~

В дни, когда Шерлок большую часть дня пропадал на работе, Уильям не знал, чем развлечь себя. Чаще всего он занимался различными делами по дому, потому как в противном случае о них пришлось бы и вовсе забыть — Шерлок зачастую был слишком занят заботой о здоровье Уильяма, из-за чего нередко пренебрегал домашними обязанностями. Он всегда настаивал на том, что Уильяму не нужно напрягаться, поскольку он все еще поправляется, но тот, как всегда упрямый до последнего, все равно продолжал заниматься уборкой. Шерлок никогда не ругал его за это; он прекрасно понимал, что его слова не будут восприняты всерьез. К тому же, он достаточно хорошо знал своего возлюбленного. Однако сегодня Уильяму не хотелось сидеть в душной квартире. Когда речь заходила о том, чтобы выйти на улицу, он почти никогда не мог уйти далеко один из-за беспокойства Шерлока. Он знал, что тот не считает его слабым, отнюдь нет, но все же… Это беспокойство начинало душить. Хотя, надо признать, он и сам немного опасался, как бы не потерять сознание и не разбить случайно голову о землю. Джон поставил ему диагноз «анемия» много месяцев назад, и врачи в больнице подтвердили вердикт доктора Ватсона. Уильям все еще пытался понять, как справиться с ежедневной усталостью и периодическими приступами головокружения, но он достаточно доверял себе, чтобы не доходить до такого состояния, когда появлялся риск потерять сознание. Как бы то ни было, сегодня Уильям решил устроить небольшое приключение по тому небольшому уголку Нью-Йорка, где они жили. Он хотел исследовать новые места, в которых им с Шерлоком и Билли ещё не довелось побывать. Возможно, получится купить подарок для Шерли в знак благодарности за спасение моей жизни… Уильям обдумывал эту идею, идя по улице, но долго размышлять ему не пришлось: он уже принял решение, как только слова «Шерлок» и «подарок» появились в одном предложении. Возможно, это послужит доказательством его любви, раз он пока не может сказать те три слова. Побродив немного, он наткнулся на небольшой магазинчик, приютившийся на углу улицы. Прочитав надпись, вырезанную на деревянной вывеске, он не смог удержаться от того, чтобы не усмехнуться. «Маленькая сокровищница Ру». Звучало многообещающе. Когда он толкнул дверь, чтобы войти внутрь, дерево заскрипело и застонало в знак протеста, с глухим стуком закрываясь за ним. Внутри помещение оказалось таким же маленьким и уютным, как показалось снаружи; приятный запах безделушек дополнял общий вид — отметил Уильям, чувствуя как аромат проникает в темные уголки его сознания, в которых еще оставались неуверенность и чувство вины. Теплая, гостеприимная атмосфера говорила о безопасности. Сюда можно было бы прийти, чтобы отдохнуть от всего остального, когда мир вокруг начинал казаться слишком тяжелым. Почти то же самое он ощущал, когда был рядом с Шерлоком. Почти. Ощущение, которое он испытывал, когда был с Шерлоком, можно было описать многими словами, и среди них было одно, которого не было в этом магазине: дом. Рядом с Шерлоком он чувствовал себя как дома. Этот магазин, хотя и был приятным и уютным, домом не являлся. Тем не менее, Шерлок сейчас был на работе, так что Уильям мог предаться душевному спокойствию здесь, пока ждал возвращения возлюбленного. В помещении не было никого, кроме одной девушки, стоявшей за прилавком в дальней части магазина. Она подняла голову, услышав, что кто-то вошел, и на ее губах заиграла улыбка. — Добро пожаловать, сэр, — поприветствовала она. — Хотите найти что-то определенное? — Нет, спасибо. — Уильям покачал головой и ответил на дружескую улыбку. — Я здесь впервые. — О, вы приехали из Англии? — Можно и так сказать. — Уильям должен был действовать осторожно. Кто знает, в курсе ли эта миловидная дама о том, что Уильям пару месяцев назад жил в Великобритании? — Что привело вас в Америку? — спросила она, пока Уильям шел дальше по магазину, проходя мимо низких полок, загроможденных огромным ассортиментом украшений и безделушек. Это натолкнуло его на мысль, что, возможно, это не тот магазин, в котором стоит искать подарок. Шерлок порой был… непредсказуем. Уильям не был уверен, понравится ли ему украшение, подобное тем, что продавались тут. Он тихо усмехнулся, рассматривая ряд бронзовых фигурок лошадей. — Это долгая история. — У меня много свободного времени. Уильям покачал головой, снова рассмеявшись. — Нет, поверьте мне. Я бы не хотел такое рассказывать. — Хорошо. Прошу прощения, если показалась грубой. Уильям снова покачал головой. — Нет, все в порядке. — Он взял в руки одну из лошадей, не намереваясь покупать ее. — Что это за место? О, простите. — Он повернулся к ней с извиняющейся улыбкой. — Правильно ли я понимаю, что вы Ру? — О! — Она покраснела и покачала головой. — Нет, я Мари. Ру владеет этим местом. Но сейчас я здесь одна. — А, — признал Уильям. — Хорошо, Мари. Я Уильям. — Он решил, что здесь будет довольно безопасно представиться. В конце концов, его имя было одним из самых распространенных в мире. — Добро пожаловать, Уильям, — ответила Мари. — И, отвечая на ваш вопрос: Ру нравится собирать безделушки, поэтому появилась идея открыть магазин для таких же, как Ру. Ничего особенного или экстраординарного, правда. — Она пожала плечами. — Я — единственная сотрудница, и мне нравится эта работа. Вы ищете здесь что-то конкретное? Уильям вздохнул, задумавшись, и вернул лошадь на прежнее место. Он немного отошёл назад. — Я ищу подарок для моего… — Он сделал паузу, тщательно подбирая слова. Ему совсем не хотелось, чтобы к нему сегодня приставали с расспросами или обвинениями, хотя он чувствовал, что эта дама и мухи не обидит. — …другу. Мари кивнула. — Понятно. Что нравится вашему другу? — Если честно, я не знаю, понравится ли ему что-нибудь отсюда. Украшения замечательные, но он… — Он прикусил губу, размышляя. — …очень эксцентричный человек. Мари усмехнулась. — Интересно. Ну, безделушки не для всех. — Верно. Я просто… просто хочу поблагодарить его за помощь, но не знаю, что подарить. Все идеи кажутся странными для благодарности… Мари хмыкнула в раздумье. Она постукивала пальцами по подбородку, размышляя, но, пока она наблюдала за Уильямом, в ее глазах появился любопытный блеск. — Этот человек — просто ваш друг? Уильям вздрогнул. — Простите? — Прошу прощения, если вопрос слишком личный, — поспешила добавить она. — Я просто хочу знать, для лучшего понимания, что можно ему подарить. И… вы не сразу сказали, что он друг. Уильям прикупил внутреннюю сторону щеки и поморщился, задев старый шрам от шипов. — Он… особенный человек. — Пусть будет так. Все же лучше, чем говорить прямо. Мари кивнула. — Особенный, да… — Она снова замолчала. — Могу я предложить керамическую розу? Уильям заметно вздрогнул — более резко, чем он предполагал. — Нет. Никаких цветов. Мари нахмурила брови, раздумывая, в явном смятении на лице, и Уильяму стало немного стыдно за свою реакцию. — Хорошо… — сказала она. — Может… у вас есть что-то на примете? Иногда стоит довериться своей интуиции. — Интуиции? — спросил Уильям. — Не уверен, что… — И тут он резко замолчал: что-то яркое мелькнуло где-то сбоку, и он резко повернул голову в сторону блестящего предмета. То, что привлекло его внимание, оказалось набором колец, лежащим на столе. Он подошел ближе, и увидел в самом центре искусно сделанное серебряное кольцо с изящным изображением заката, вырезанным на металле. Осторожно, словно боясь разбить столь изысканное украшение, он взял кольцо в руки и повертел в пальцах, изучая мелкие детали. Кольца. Шерлок любил кольца. А закат можно было трактовать и как восход… Если немного подумать, то это вполне бы сошло за символ, напоминающий о том разговоре. — Вам нравится? — заговорила Мари. — Вашему другу нравятся кольца? — В ее словах прозвучал намек, и Уильям точно знал, о чем она думает. — Да, — непринужденно ответил он. — Сколько за него? — Хм… один шиллинг. — Так дешево? — Уильям не скрывал своего удивления. — Мне кажется, что это даже дорого, — рассуждала Мари. — Вы ведь берете это для особенного, дорого себе человека, поэтому мне кажется, цена должна быть ниже… Уильям улыбнулся. — Как насчет трех шиллингов? На это предложение Мари широко распахнула глаза. — Что? Не может идти и речи! — Она замахала руками перед собой, отчаянно пытаясь отговорить Уильяма. — Я не могу их принять. — Пожалуйста, позвольте, — мягко настаивал Уильям, протягивая руку. — Вы были ко мне очень добры. Я настаиваю. Мари колебалась, но, сделав глубокий вдох, кивнула. — Хорошо. Хорошо. Я обязательно потрачу эти деньги с пользой. Пожертвую их на благотворительность. — Пожалуйста, потратьте их на себя, — сказал Уильям. — Или на Ру, если вы близки. Мари вздохнула. — Мы просто друзья, — ответила она. — Но я не могу ничего сделать с этими деньгами, кроме как отдать на благое дело. — Вкусно поужинайте сегодня — сказал Уильям. — …Только если вы пообещаете мне одну вещь. — Хм? — Не… не бойтесь. Уильям недоуменно вскинул брови. — Что вы имеете в виду? — Я знаю, что мир — страшное место, но… не бойтесь любить его, хорошо? Уильям моргнул, ведь что еще он мог сделать? Мари была права… Уильям целый год провел словно под прессом ужасов своих «ненормальных» чувств, в то же время пытаясь бороться со смертельной болезнью, которая оставила шрамы на всем теле, как внутри, так и снаружи. Так почему же он должен продолжать бояться? Он перестал бояться. — Да, — ответил Уильям почти шепотом. — Да, хорошо. — Он достал из пальто нужное количество шиллингов и бросил их на прилавок. — Передавайте Ру привет. Мари кивнула. — Обязательно передам. Хорошего дня, Уильям. Надеюсь, у вас и вашего друга все будет хорошо. Уильям улыбнулся. — Обязательно. Спасибо. С этими словами Уильям развернулся на каблуках и вышел из магазина, крепко сжимая кольцо в кулаке. Оказавшись на улице и продолжая свой путь, он понял, что такой подарок может быть расценен Шерлоком как… ну. Кольца ведь дарят, когда делают предложение руки и сердца, верно? Уильям был не слишком сведущ в романтических отношениях. Его познания ограничивались уверенностью в том, что чувства, которые он питал к Шерлоку, были любовью. Но кроме этого, он не совсем понимал, как… быть в отношениях. Отличался ли принцип подарков от того, как это происходит с друзьями или семьей? Погодите, а они вообще в отношениях? Считал ли так же Шерлок? Или они просто окунулись в озеро романтики, чтобы понять, подходит ли это им? Шерлок предположил, что для излечения Ханахаки не обязательно состоять в отношениях — достаточно, чтобы человек отвечал на чувства взаимностью. Уильям знал, что иногда отношения не складываются, независимо от того, насколько сильно партнеры любят друг друга. Он понял, что, возможно, слишком много думает об этом. Шерлок достаточно умён, чтобы понять, что сейчас кольцо — это не предложение. Тем не менее он надеялся, что однажды сможет сделать Шерлоку настоящее предложение руки и сердца. А до тех пор он будет продолжать искать новые подходы, новые способы проявления своей любви; станет причиной чудесной улыбки на губах Шерлока.

~ • ~

К счастью, Уильям приехал домой раньше Шерлока. Теперь у него было время, чтобы придумать, как объяснить этот подарок, и его символизм. И что это не предложение руки и сердца. Для такого было еще слишком рано. Переодевшись в удобную домашнюю одежду, он растянулся перед камином, подпирая голову одной рукой, а второй держа кольцо. Он крутил в пальцах маленький предмет, разглядывая его с разных сторон снова и снова. В воздухе витал приятный аромат уюта под гармоничный треск поленьев и искр, и Уильям знал, что единственное, что может сделать этот чудесный спокойный момент лучше, — это возвращение Шерлока. Впрочем, момент был не совсем спокойный. Он боялся, что Шерлок вообще не вернется, и, сколько бы тот ни уверял его, что всегда найдет дорогу домой, Уильям не мог не сомневаться. Каждый раз ему казалось, что это не предел, что Вселенная обязательно выкинет еще что-то… он уже пережил смертельную болезнь и окунулся на восемьсот футов в неумолимую Темзу, так сколько же еще испытаний ему придется пройти? В конце концов, Уильям навострил уши, когда входная дверь со скрипом открылась, и его сердце затрепетало, узнавая звук шагов, эхом разнесшийся по квартире. Он чуть приподнял голову, чтобы посмотреть, кто переступит порог гостиной, хотя уже знал, кого увидит. — Лиам! — послышался голос Шерлока из прихожей. — Я дома! — Я здесь, Шерли, — отозвался Уильям, рассеянно крутя кольцо между пальцев и запоздало понимая, что на самом деле не смог ничего придумать. Может быть… может быть, ему и не нужны были объяснения. Может, он просто скажет правду? Нет, он должен сказать правду. Мгновением позже Шерлок материализовался в дверях, и они одновременно улыбнулись друг другу, настолько полные любви и преданности, что воздух вокруг них окрасился живым теплом и нежностью. Шерлок уже сбросил пиджак на кухне, оставив на плечах только рубашку, первые несколько пуговиц которой были небрежно расстегнуты в его обычной манере. Уильям сел, подтягивая ноги ближе и скрещивая их, слегка облокачиваясь на собственные колени и пряча лицо в кулаке. — Привет, — сказал Шерлок, приближаясь к Уильяму. Оказавшись достаточно близко, он наклонился и нежно поцеловал Уильяма в губы, после чего с довольным ворчанием уселся перед камином, несомненно, благодарный за отдых после целого дня, проведенного на ногах. Шерлок сел напротив Уильяма, неприлично раздвинув ноги и сложив руки между ними. Уильям мысленно усмехнулся. — С возвращением, — сказал Уильям. — Как работа? — Он поднял руку и провел пальцами по кудрям Шерлока, которые теперь стали настолько длинными, что челка доставала до подбородка. Шерлок театрально вздохнул, всем своим видом показывая, как измотала его работа, будто весь день ждал этого момента, чтобы наконец не сдерживаться. — Тяжело, — ответил он. — Боже, сегодня было ужасно много дел! У меня едва нашлось две минуты на перерыв! Клянусь, за пять часов я ни разу не садился. Уильям усмехнулся. — Добро пожаловать в мир ручного труда. Шерлок насмешливо хмыкнул. — Единственная причина, по которой я продолжаю ходить туда, — чтобы и дальше содержать нас обоих. И покупать тебе всякие вещи! Уильям покраснел, робкие бабочки запорхали в его животе. — Надеюсь, ты не забываешь заботиться и о себе. — Да, да, забочусь. — Звучало не слишком убедительно, но Уильям не стал расспрашивать. — Давно лежишь тут? — Шерлок перевел тему, неторопливо склонив голову набок, расслабляясь окончательно. Изящная улыбка украсила его губы, и Уильям в очередной раз возблагодарил все божества за то, что может наслаждаться этим зрелищем. Однако вопрос заставил его слегка опустить голову, в груди затрепетало. — Я… — Из его горла вырвался нервный смешок. — Недолго. Может, полчаса. Я ходил… прогуляться. Он поднял голову, чтобы посмотреть на Шерлока, невыносимо молчащего. На лице того промелькнула целая гамма эмоций, очевидно, он пытался прийти к единому мнению на этот счёт. — …один? — наконец спросил Шерлок, его тон был ровным, но усталым. — Да, — подтвердил Уильям. — Все было хорошо. Шерлок вздохнул. — Мне правда стоит больше доверять тебе… — Смущение волнами выливалось из него. — Я, э, просто… — Он поднял руку и провел пальцами по волосам, случайно дернув пряди и вздрогнув от этого. — Я боюсь, что ты можешь случайно упасть в обморок… ну или… не знаю. — Он пожал плечами. — Я знаю, какой ты сильный. Я просто… — Еще один вздох. — Я боюсь снова увидеть тебя в больничной палате без сознания. Уильям прикусил внутреннюю сторону щеки, от этих слов внутри что-то защемило. Он не думал, что когда-нибудь полностью оправится от чувства вины за то, через что заставил пройти Шерлока. — Я знаю, Шерли, — сказал он. — Но, как видишь, я в порядке. И со мной ничего не случится. Я не прилагал для этого особых усилий, а просто делал то, с чем, как мне кажется… нет, с чем я точно знаю, что могу справиться. Взгляд Шерлока блуждал по его фигуре, отражая внутреннее противоречие; Уильям мог сказать, что прямо сейчас в нем сражались две стороны, одна из которых хотела довериться, в то время как другая душила беспокойством за чужое здоровье так, что Шерлок готов был умолять Уильяма не ходить никуда без чьего-либо сопровождения. — Ты ведь не будешь делать ничего, что может показаться слишком тяжелым для тебя сейчас, правда? — спросил он наконец. — Тем более, что ты не до конца привык видеть только одним глазом. Уильям кивнул. — Конечно. Я обещаю, что со мной все будет в порядке, Шерли, — как можно спокойнее заверил он и поднял руку, которая до этого играла с челкой Шерлока, к чужой макушке и потрепал волосы, заставляя Шерлока таять от этого прикосновения; его веки дрогнули, а глаза слегка закатились назад. Блаженство поглотило его, снимая затянувшийся стресс, сменившийся приятным чувством ласки. — Да, — ответил Шерлок. — Ты прав. Только пообещай мне, что не будешь делать ничего сверх своих сил, хорошо? — В его глазах сияла не скрытая мольба, полная беспокойства, которое Шерлок изо всех сил старался побороть и довериться Уильяму. — И, пожалуйста, оставляй какую-нибудь записку, когда уходишь. Чтобы я знал, где ты, если вернусь домой раньше. Уильям улыбнулся. — Обещаю. — Он вдруг вспомнил о кольце, которое все еще сжимал в руке, и почувствовал, как на ладони остается отпечаток от ногтей. Он прикусил губу и тихо вздохнул. — Я хочу тебе кое-что подарить, — сказал Уильям. — А? — Шерлок открыл глаза и посмотрел на Уильяма любопытным взглядом. Уголки его губ поднялись чуть выше, словно выражая заинтересованность; он вскинул одну бровь в недоумении. — Ты не обязан ничего мне дарить только потому, что так делаю я, знаешь? Я не жду ничего взамен. — Я знаю, — заверил Уильям. — Я знаю. Я хотел подарить тебе что-нибудь в знак благодарности за то, что ты так долго заботишься обо мне. Я все еще не восстановился окончательно… и все же, сколько бы времени ни ушло, ты остаешься рядом… Шерлок слегка свел брови, хмурясь. Это была не та реакция, которой хотел добиться Уильям. — Ну, да. Я люблю тебя, мы вместе. Конечно, я буду заботиться о тебе, особенно после тех травм, которые ты получил, особенно после того, как едва не умер. Я не оставлю тебя страдать в одиночку. Уильям, множество раз получавший слова утешения, все же опустил голову, услышав это в очередной раз. Шерлок тихо усмехнулся на такую реакцию. Уильям не упустил и слов о том, что они вместе, что должно было быть очевидно, учитывая, как бессовестно близок Шерлок был с ним (не переступая за черту дозволенного, конечно), но все же услышать это непосредственно от Шерлока было огромным облегчением. — Я все же хочу подарить тебе кое-что, — настаивал Уильям. — Теперь, когда у меня есть такая возможность, я бы тоже хотел делать тебе подарки. Шерлок опустил глаза на разжатый кулак Уильяма. — У тебя в руке, да? Уильям улыбнулся, хотя и немного робко. — Как всегда в точку. — подразнил он. Шерлок фыркнул. — Ты мне льстишь, Лиам. — Несмотря на слова, его ухмылка была полна гордости. Попытавшись сдержать нервный вздох, Уильям поднял руку и медленно разжал пальцы, открывая небольшое украшение, сверкающее в теплом свете лампы. — Я заметил, что тебе нравятся кольца, поэтому, увидев это, решил, что тебе понравится, — тут же начал объяснять Уильям. — Это не предложение. Честно говоря, я только после покупки понял, что оно может тебе не подойти… — Он затаил дыхание и усмехнулся. В первые пару секунд Шерлок никак не отреагировал, но спустя несколько мгновений его глаза расширились, и Уильям не совсем понял, что означает этот взгляд. Не забирая кольцо из чужой ладони, Шерлок приблизился, чтобы рассмотреть ювелирное изделие под разными углами, то и дело наклоняя голову из стороны в сторону, словно щенок. Наконец, спустя, казалось, целую вечность, он снова поднял голову и посмотрел на Уильяма, и улыбка озарила его лицо. — Даже если оно не подойдет, можно изменить размер, — сказал он, и Уильям почувствовал облегчение. Даже если Шерлок не сказал этого прямо, стало ясно, что он оценил подарок. — Красивое. Где ты его взял? — спросил Шерлок, беря кольцо в руки и рассматривая ещё ближе. — Я нашел недалеко отсюда небольшой антикварный магазинчик, — ответил Уильям. — Примерно в пятнадцати минутах ходьбы. Случайно заметил его, пока гулял. Шерлок улыбнулся. — Мне очень нравится, особенно резьба с закатом. — А, это… — Уильям почесал затылок. — По-моему, это не закат, а восход. Символ того, что ты — свет в моей жизни; солнце, восходящее каждое утро, какими бы трудными ни были времена. Как бы тяжело ни было в некоторые дни продолжать жить, я знаю, что ты будешь рядом, чтобы направлять меня и освещать путь. Я всегда буду просыпаться под лучами яркого солнца. Ты — мое солнце, Шерлок. Шерлок ошеломленно молчал, просто смотря на него с непоколебимым, шокированным выражением лица; Уильям съежился от такого пристального взгляда. Затем на лице Шерлока отразился восторг. — Лиам. — Его голос и тон были переполнены любовью. — Я думал, что не могу влюбиться в тебя ещё сильнее. Кажется, ты сказал, что это не предложение руки и сердца? — Его губы сложились в ухмылку. Ну конечно, Шерлок найдет способ вставить дразнящее замечание в любой момент. — Не предложение! — Уильям был уверен, что его щеки сейчас пылали жарким румянцем. Шерлок усмехнулся. — Ага… Уильям посмотрел на него, в ярких глазах напротив не было ни капли злобы. — Я, между прочим, все еще считаюсь больным. Ты не можешь быть так груб! Шерлок игриво усмехнулся. — Могу, конечно, я ведь такой плохой человек. — Совершенно ужасный. Тот божественный ужин, который ты приготовил, был худшим, что я когда-либо пробовал. — Мм… — рассеянно отозвался Шерлок, разглядывая свой подарок. Уильям не беспокоился, что его слова могут принять всерьез: он знал Шерлока лучше, чем самого себя. Тот все ещё рассматривал кольцо, запоминая каждую деталь и раздумывая. — По размеру подойдёт? — спросил Уильям. Шерлок ухмыльнулся. — Я сделаю так, чтобы подошло. Щеки Уильяма мгновенно вспыхнули румянцем, и ему действительно некого было винить, кроме себя, в том, что это замечание застало его врасплох. Ему следовало ожидать чего-то подобного от Шерлока Холмса. Шерлок Холмс всегда был не прочь подразнить легко смущающегося Уильяма Джеймса Мориарти. — Очень самонадеянно, Шерли. Шерлок рассмеялся. — Посмотрим. В любом случае… — С большой осторожностью и аккуратностью он надел кольцо на средний палец. Оно сверкало рядом с привычным кольцом с черепом, каким-то образом уцелевшим после Темзы, и оба затаили дыхание, потрясенные тем, как идеально оно подошло. Словно Уильяму было суждено найти это кольцо и подарить Шерлоку. Шерлок поднял руку, растопырив пальцы, прямо перед их лицами. Любуясь сияющим кольцом, плотно прилегающим к коже, Уильям мог поклясться, что чувствует, как безоговорочная преданность Шерлока разгорается, опаляя его приятным теплом и проникая в самые кости, позволяя ему впитывать любовь, которая спасла его жизнь, распространяя тепло и заботу по всему телу. Шерлок сменил позу, сев теперь так же, как Уильям, скрестив ноги. Он наклонился вперёд, не желая отрывать взгляд от украшения на собственном пальце. — Оно тебе очень идет, — произнес Уильям. Шерлок хмыкнул в знак согласия. — Оно прекрасно. Почти так же, как и человек, подаривший мне его. — О, прекрати. — Уильям игриво толкнул Шерлока в плечо, вызвав восхищенный смех возлюбленного; затем тот опустил руку, фокусируясь на собеседнике, и Уильям заметил, как Шерлок тут же принялся играть с кольцом, беспорядочно крутя его взад-вперед на пальце. Его взгляд метнулся к кольцу, потом снова к Шерлоку. — Почему ты не носишь кольца на безымянном пальце? — спросил он, прежде чем успел бы подумать дважды. Этот вопрос томился в глубинах его сознания уже бог знает сколько времени, и когда ему наконец представилась возможность узнать ответ, он тут же спросил, не задумываясь ни на секунду. Улыбка Шерлока стала горько-сладкой, смутив Уильяма. — Оставил место на случай, если женюсь, — ответил он. — Если честно, я никогда не был поклонником романтики… но не то чтобы я против. Все же, у меня есть возлюбленный. — Он жестом указал на Уильяма. — Брак для меня — это что-то особенное. Мне не очень нравится мысль о свадьбе с кем-то, с кем я знаком всего пару недель. И не хотелось, чтобы кто-то неверно подумал, что я уже в браке. Кольцо на этом пальце должно символизировать мою преданность другому человеку. — Намек на грусть исчез из его ухмылки, сменившись восторгом, и та самая любовь, горящая словно пламенем, теперь разгорелась ярче. В его глазах были слова обещания, клятвы Уильяму, что однажды именно благодаря нему на его руке появится официальный символ их любви. Сердце Уильяма затрепетало, давая аналогичную клятву и сливаясь в единую гармонию вместе с чувствами Шерлока. Губы Уильяма растянулись в улыбке, и, прежде чем он успел бы сориентироваться, с его губ сорвался смешок. — Весьма поэтично, Шерли, — ответил он. — Из тебя вышел бы неплохой поэт. Шерлок рассмеялся и покачал головой. — О, нет. В поэзии нет никакой тайны, в отличие от раскрытия преступлений. Писать о моих слишком драматичных и мрачных чувствах было бы скучно. Это все вы, Уильям Джеймс Мориарти, вытаскиваете из меня эти строки. — Я польщен. Шерлок переплел их с Уильямом пальцы, сжимая чужую ладонь; его губы коснулись светлой кожи, целуя костяшки, после чего он медленно, со всей нежностью провел по ним большим пальцем. На этих костяшках, которые когда-то были покрыты синяками и ранами, теперь красовались слабые бледно-розовые шрамы, едва заметные, если только специально не рассматривать кожу вблизи. Подобные шрамы украшали все тело Уильяма, и если тот считал, что они уродуют его, то Шерлок полагал, что это делает его только красивее. Уильям этому удивлялся, но не спорил. — Я люблю тебя, — сказал Шерлок. Уильям уже привык слышать это, но что-то в груди все равно каждый раз вздрагивало, когда Шерлок так говорил. Уильям завидовал тому, с какой легкостью эти слова вылетают из чужих уст. — Я… — Голос Уильяма прервался. Шерлок лишь запечатлел еще один быстрый поцелуй на костяшках его пальцев. — Все хорошо, — заверил он. — Не торопись. Я знаю, что ты не ответишь мне отказом. Уильям внезапно подумал о том, что Ханахаки сделала его любовь к Шерлоку мучительно очевидной. Он прикусил губу, подавляя желание озвучить эту мысль. — Я хочу поцелуй, — сказал Уильям. Шерлок снова поцеловал его в костяшки пальцев. Это было приятно, но Уильям закатил глаза. — Уже было три, — заметил Шерлок с ухмылкой. — Хотя, вообще-то, четыре. — Хочу еще один. Такой же, как первый. — Что ты хочешь этим сказать? — Прямо сейчас. Шерлок хмыкнул. — Не уверен, что ты действительно этого хочешь. Уильям выдернул руку из его хватки и недовольно покачал головой. — Ты так любишь целовать меня в случайные моменты, а сейчас отказываешься? Иногда я не могу тебя понять, Шерли. — Тебя смущают неожиданные поцелуи, — спокойно ответил Шерлок. — Честно говоря, милый, они меня раздражают. Что-то заискрилось во взгляде Шерлока, когда он услышал так непринужденно брошенное обращение. Он наклонился и прижался ко лбу Уильяма. — Ладно, ладно. Ты не можешь просто называть меня так и думать, что я не влюблюсь в тебя еще сильнее. Уильям с ухмылкой посмотрел на него. — Я жду. Желанный поцелуй вспыхнул яркими красками в груди Уильяма, и он едва удержался от стона, чувствуя чужие губы на своих. Сколько бы раз они не целовались, Шерлок всегда удивлял его, так, что дыхание сбивалось и они сливались в единое целое. Ладони Уильяма нашли щеку Шерлока, нежно прижимаясь к ней и проводя большим пальцем по коже. В ответ Шерлок обвил его талию руками, притягивая ближе и почти усаживая к себе на колени. Уильям удивленно воскликнул, сильнее прижимаясь к губам Шерлока, но, к его сожалению, тот отстранился, прерывая поцелуй. — Устраивает? — спросил он. — Да. — Уильям кивнул, пытаясь окончательно перебраться на колени к Шерлоку, который ласково усмехнулся, собираясь помочь ему. Он просунул руки под чужие бедра и легко поднял к себе. Наконец усевшись, Уильям почувствовал, как его кожа пылает все сильнее. Он вновь коснулся пальцами щек Шерлока, обнимая его лицо. Они улыбались, смотря друг другу в глаза, разделяя любовь и все невысказанные слова, мысленно проговаривая каждое обещание в этой интимной тишине. Им не нужны были слова, чтобы знать о преданности друг друга; действия говорили обо всем. — Прекрасно, — прошептал Шерлок. — Хватит болтать, — вздохнул Уильям, наклонившись и снова поцеловав его, глубоко, со всей страстью и обожанием. Шерлок, похожий сейчас на ангела во плоти, ответил взаимностью с не меньшей любовью. Уильям наконец освободился от оков тревоги, наслаждаясь приятным потрескиванием камина где-то позади. Они с Шерлоком были вместе, здесь, в их уютной квартирке, где никто им не помешал бы. Хоть он и не знал, чем заслужил такую милость богов, был безмерно за нее благодарен. В этой жизни он никогда не станет ничего принимать как должное. Целуя Шерлока под мерцающим светом пламени и запоминая каждую деталь, он понимал, насколько прекрасен этот мир. Несмотря на гниль, что все еще кишела в уголках жизни, здесь было светло. И этим светом для него был Шерлок.

~ • ~

Уильям никогда даже не думал о быстром выздоровлении, как душевном, так и физическом. Он понимал, что эта глубочайшая рана, которую он нанес сам себе, насильно запрятал в самый темный угол своего сознания, не излечится чудесным образом за неделю. Из раза в раз возвращаясь в то ужасное состояние бесконечных страданий, он задавался вопросом, действительно ли заслуживает все это. Его мозг словно был поражен какой-то болезнью, которая не давала ему мыслить здраво, заволакивая разум темнотой. Прошло столько месяцев — десять с момента, как они оказались в Америке, или семь с начала их отношений, — но безусловная забота и любовь со стороны Шерлока не помогали. Несколько часов назад Шерлок уехал с Билли по работе. Уильям, как обычно, занялся домашними делами, но, не успел он закончить с посудой, как почувствовал вновь окутавшую его тяжесть вины в груди; силы заканчивать уборку пропали окончательно. От нескончаемых мучительных образов, мелькающих в голове, голова начала кружиться до того, что он почти перестал что-либо видеть своим единственным глазом и едва не свалился прямо посреди комнаты. По щекам бесконтрольно текли слезы, обжигая кожу. Ему удалось добраться до их спальни, где он рухнул на постель, отдавшись мукам печали, которая, очевидно, не хотела его оставлять сегодня в покое. Он не знал, сколько времени пролежал здесь, зарывшись под толстое одеяло, пока в голове пульсировала чума кошмарных мыслей. Единственное, чего он сейчас хотел, — чтобы Шерлок оказался рядом, чтобы обнял его и не отпускал, пока буря, бушевавшая в разуме Уильяма, не уляжется, и даже тогда оставаться здесь, прижимая его к себе. Я не должен быть здесь. Я просто обуза. Я должен был умереть. Мне здесь не место. Уильям еще глубже зарылся под одеяло, зажмурив глаза и крепко сжимая светлую простыню: ткань смеялась в его кулаке. С болезненным стоном он уткнулся лицом в подушку — подушку Шерлока — в отчаянной, но безрезультатной попытке заглушить кричащие голоса. Нет, остановитесь. Пожалуйста. Пожалуйста, исчезните. Я не хочу здесь находиться. Прости меня. Слезы жгли ему веки, стекали по коже и пачкали подушку, которой он отчаянно пытался защититься от фантомных образов. В голове непроизвольно возникло воспоминание — тот день, когда он написал письмо Шерлоку. Полчаса он боролся за то, чтобы заставить руки слушаться его, выводя те самые слова. Слова, которые Шерлок должен был услышать, но которые Уильям боялся произносить своими грешными устами. Кровь и слезы, которые он не мог остановить, капали на бумагу, оставляя следы доказательств его безудержных страданий. Теперь слезы были не на письме, но на подушке Шерлока. Круг завершен. Правда, на этот раз без крови и лепестков. Ханахаки должна была стать моей смертью. Я не заслуживаю Шерли. Я не… Он пытался заставить свой мозг отключиться, хотя бы сейчас уснуть, но кричащее чувство вины не давало этого сделать. Он дрожал всем телом, не в силах что-то сделать, кроме как лежать на кровати, парализованным страхом. Уильям понятия не имел, как долго находится в этом состоянии, когда вернётся Шерлок, и вернётся ли вообще. Я не хочу быть… Уильям задыхался, делая рваные вдохи, и все дальше падал в бездонную пустоту отчаяния. Внезапно поток его мыслей на секунду прервался звуком открывшейся двери. Который час? Кто это — Шерлок, Билли или незваный гость? Если это незнакомец, то, может быть они прикончат Уильяма? Избавят его наконец от проклятых страданий. — Лиам! Я дома! В голосе Шерлока звучала радость, и как же Уильяму нравился его голос, наполненный яркими эмоциями. Как бы глубоко этот звук не пытался проникнуть внутрь, Уильям просто не мог позволить себе так же предаться счастью и поглотить себя этим чувствам. Он был вынужден находиться за барьером горя, и даже у Шерлока не выходило с лёгкостью его разрушить. Не получив в ответ ничего, кроме тишины, Шерлок остановился. — Лиам…? — Его тон стал испуганным — он боялся самого худшего. Боялся, что войдет и увидит труп Уильяма. Неподвижный, холодный. Уильям попытался позвать, но в горле встал ком стыда. Ему удалось издать лишь тихий всхлип, который Шерлок, как он был уверен, не мог услышать. Мгновением позже, после громкого удара, источник которого Уильям не смог определить, он услышал неистовые и тяжелые шаги, эхом разносившиеся по квартире, отдавая повсюду паникой Шерлока. — Лиам! — Шерлок, кажется, почти плакал. — Где ты? Уильям был парализован. Он не мог ответить. Все, на что он был сейчас способен, — это позволить слезам лишь сильнее пропитать подушку под ним. Он услышал громкий треск, за которым последовало недовольное «черт», а мгновение спустя до него донеслись приглушенные шаги: Шерлок бесцеремонно ворвался в комнату, чудесным образом ничего не опрокинув. Уильям лежал на кровати, но Шерлок видел лишь неподвижный ком одеял, забившийся куда то в середину кровати. — Лиам! — Он бросился к кровати, и через несколько секунд Уильям почувствовал, как сильные руки вцепились в его плечо — Шерлок не рассчитал с силой, что вызвало у того болезненный хрип. Прежде чем Уильям успел понять, что происходит, Шерлок перевернул его на спину и резкими движениями сдернул с него одеяла. Уильям поморщился, скривив губы от отвращения, но все же открыл глаза, и, когда его взору предстало испуганное лицо Шерлока, измученное воспоминаниями о прошлом, он почувствовал, как в груди заклокотало сожаление. Хотя, по правде говоря, он не мог контролировать это — то, как он тонул в своем горе и был слишком несчастен, чтобы двигаться дальше. Темные волосы были беспорядочно растрепаны, локоны прилипли к уголкам губ, челка свисала на глаза, но Шерлок этого не замечал. Его единственной задачей было убедиться, что Уильям жив, а все остальное могло подождать. — Черт побери, Лиам, — задыхался он. — Ты меня напугал. Я думал, ты… — Он замолчал, и Уильям точно знал, какая у фразы должна быть концовка. — Я… — произнес он, чувствуя, как онемение проходит и его рот снова шевелится. — Прости, Шерли, я просто… я не могу… Шерлок, все еще стараясь отдышаться, озадаченно вскинул бровь. — Что случилось? Уильям прикусил губу. — Опять… То же самое. — Его голос был не более чем жалким шепотом. Шерлок, благослови его Бог, мгновенно уловил намек Уильяма и, как только его осенило, начал действовать. Он забрался на кровать рядом с ним, но не стал касаться его. Вместо этого он решил просто оставаться рядом, потому что в глазах Уильяма читалась очевидная невысказанная мольба остаться с ним, пропитывавшая весь его побежденный взгляд. — Могу я прикоснуться к тебе? — спросил Шерлок. Уильям долго размышлял над этой просьбой, прежде чем наконец медленно кивнул. — Да. Та же рука, что несколько минут назад неистово хваталась за него, теперь потянулась провести пальцами по его неухоженным волосам, и Уильям благодарно, почти бессознательно, склонился к ней. Впервые с тех пор, как он заснул в объятиях Шерлока прошлой ночью, на его губах появилась довольная улыбка, пусть и скромная, но она несомненно была. Глаза снова закрылись сами собой. Уильям позволил времени на мгновение ускользнуть от него. На мгновение он позволил Шерлоку избавить его от всех тревог и чувства вины, лишь одними нежными прикосновениями возвращая Уильяма к реальности, как он уже делал много раз в прошлом. В конце концов Шерлок осмелился заговорить снова. — Хочешь поговорить об этом? Уильям замер, его глаз вновь открылся, встречаясь взглядом с Шерлоком, который терпеливо ждал ответа. Никто не принуждал его говорить, Уильям мог сам решить, хочет он отвечать или нет. Пальцы в его волосах замедлились, но не остановились полностью. Уильям медленно покачал головой. — Не особо. Не сейчас… Шерлок почувствовал начало очередного круга страданий Уильяма. — Все в порядке, ты и не должен. Ты сегодня ел? Уильям снова молча покачал головой. — Может, хочешь чем-нибудь перекусить? К этому моменту Уильям смог набрать почти весь вес, что потерял за недели, проведенные в коме — первые несколько месяцев после пробуждения есть ему удавалось с трудом, а удержать пищу в организме ещё тяжелее. Рвота была привычным делом, к тому же очень походила на то, как он ранее откашливал кровь во время Ханахаки. Особого дискомфорта это не доставляло, но было очень обидно, что он не мог нормально принимать пищу, даже когда появлялось желание поесть. С помощью Шерлока ему удалось вернуться, хоть и медленно, к полноценному питанию, однако так и не набрав вес как раньше. Но он больше не страдал от недоедания, что было уже победой. — Э-э-э… — сказал Уильям, его желудок заурчал в ответ на предложение поесть. — Я просто чувствую себя… не очень. Не знаю, смогу ли нормально поесть… — Он не смог сдержать стыда, просочившегося в его тон. Шерлок заметил это, и его брови на секунду сошлись в беспокойстве, прежде чем он смог заставить себя принять нейтральное выражение. — Хочешь, наберу тебе ванну? — предложил он. — А потом приготовлю ужин. Если будешь чувствовать себя лучше. — Ужин… — повторил Уильям. — Подожди, который час? Я думал, уже слишком поздно. Шерлок усмехнулся. — К счастью, я сегодня рано освободился. Уильям опустил взгляд, уставившись на колени Шерлока. — А… — Идём. Я помогу тебе привести себя в порядок. — Без промедлений он соскочил с кровати и, как только встал на ноги, подхватил Уильяма под плечи правой рукой, а затем и левой, просунув ее под колени. Не без усилий Шерлок стащил его с кровати и крепко прижал к своей груди. При этом Уильям невольно вскрикнул от неожиданности и неловко схватился за шею Шерлока, чтобы не упасть. Тот усмехнулся, прижимая Уильяма к себе сильнее. — Я не собираюсь тебя ронять. В моих руках ты в безопасности. — Не знаю. Ты иногда бываешь довольно неуклюжим. Шерлок улыбнулся. — Я слишком дорожу тобой, чтобы уронить, дорогой. Он повернулся и быстро дошел до ванной. Оказавшись там, он поставил Уильяма на кафельный пол, убедился, что тот стоит ровно, и только после этого начал набирать ванну. Горячая вода хлынула из крана, и Уильям почувствовал желание окунуться прямо сейчас, хотя ванна не была набрана даже на половину. Пока вода лилась, Шерлок подошел к Уильяму и осмотрел его одежду. — Можно раздеть тебя? Уильям был ошеломлен неожиданной просьбой, и шквал противоречий захлестнул его с головой. С одной стороны, сердце колотилось неимоверно, требуя согласиться, но с другой — Уильям все еще не был уверен, готов ли он к такому уровню близости. Максимум, что происходило раньше — это когда они оба были с оголенным торсом, но ничего более. Они никогда не были полностью обнажены друг перед другом (не считая тех случаев, когда Шерлок помогал ему мыться после комы, потому что Уильям был слишком слаб даже для этого), не говоря уже о том, чтобы раздеваться или раздевать… Достоин ли я такого? — Конечно, — ответил Шерлок, и Уильям вздрогнул от ужаса, на мгновение поверив, что Шерлок каким-то образом читает его мысли, а затем осознав, что, скорее всего, он нечаянно произнес эти слова вслух. Его румянец стал гуще, окрасив щеки в еще более яркий оттенок. Шерлоку не нужно было пытаться угадать, чтобы понять, что он смущен: это было написано на его лице. — Черт, — выругался Уильям под нос, чем вызвал у Шерлока детский смех. Он наслаждался моментами, когда Уильям ругался. — Я сказал это вслух. — Сказал, — подтвердил Шерлок одним кивком. — И ответ — да, Лиам. Еще как достоин. Уильям вздохнул и покачал головой. — Я не знаю… — Ничего страшного. Я отвернусь, если ты… — Но я хочу попробовать, — резко вмешался Уильям, и брови Шерлока поднялись так высоко, что почти скрылись за челкой. — Я хочу попробовать. — Ты уверен? — Да. Шерлок вдохнул воздух, и по дрожащему звуку стало ясно, что он нервничает. Наверное, так же как и Уильям. Это успокаивало: он был не одинок в своем беспокойстве. Для обоих это был большой шаг, они впервые разделят более глубокий уровень близости, который ранее еще ни с кем другим не делили. Наконец позволят разрушить последние барьеры, только друг другу и никому больше — таким нежным и интимным это для них станет. Они были созданы друг для друга, их судьбы были высечены на звёздах с того самого дня, с первой встречи. — Хорошо. — С губ Шерлока сорвался резкий выдох, и, спустя мгновение, он слегка развел руки в стороны, вызвав смех Уильяма. Напряжение в воздухе ослабло, оба нервничали чуть меньше, чем пару секунд назад. Руки Шерлока потянулись к пуговицам на рубашке Уильяма; его дыхание стало прерывистым. — Хорошо. — Давай, — произнес Уильям, когда Шерлок вдруг остановился. Без лишних слов тот принялся старательно расстегивать одну за другой пуговицы на рубашке Уильяма, стараясь делать это с особой осторожностью. Он относился к одежде Уильяма как к изящному фарфоровому антиквариату, который мог дать трещину из-за малейшей ошибки. Расстегнув верхнюю пуговицу, Шерлок осторожно отогнул воротник и, как ни старался, не смог оторвать взгляда от обнажившейся груди. Уильям глубоко вдохнул, пытаясь заставить себя расслабиться, и по тому, как поднялась его грудь, Шерлок понял его беспокойство; наконец он оторвал взгляд от покрытой шрамами кожи, скрытой под тканью, и встревоженно посмотрел на Уильяма. — Ты в порядке? — спросил Шерлок. — Можешь закончить сам, если… — Нет, — перебил Уильям. — Все хорошо. Пожалуйста, продолжай. Покрасневшие щеки Шерлока Уильям списал на жар, исходящий от ванны. От воды в воздух поднимался пар, нагревая пространство так, что становилось тяжело дышать, но Уильям не возражал. Это было похоже на объятия после долгого, изнурительного дня, окутывающие каждый дюйм кожи блаженством, и он чувствовал, как с каждой секундой избавляется от неприятного ощущения тревоги, засевшего в груди. Шерлок продолжал без колебаний, становясь все более уверенным. Закончив с последней пуговицей, он осторожно, почти робко, спустил ткань с плеч Уильяма. Это было непривычно: раньше, когда он помогал тому мыться, Уильям настаивал, чтобы Шерлок отвернулся пока он раздевался и заходил в ванную. Сейчас Уильям понимал, что тогда и правда был не готов предстать настолько уязвимым, но в его голове все еще появлялись воспоминания о том, как больно тогда было физически. Конечности болели, навсегда оставляя в памяти отпечаток этой боли словно напоминание, доказательство того, как далеко он зашёл в прошлом. Шерлок лениво сложил рубашку и перекинул ее через спинку стула рядом с ванной. Повернувшись к Уильяму, он бросил взгляд на чужие брюки и тут же отвел глаза в смущении. Прикрыв рот рукой, он неловко прокашлялся; придя в себя, Шерлок наконец выпрямился, снова встречаясь взглядами с Уильямом. Уильям улыбнулся. — Все в порядке. — Хочешь дальше сам? — спросил Шерлок, явно имея в виду брюки Уильяма. Тот задумался. — …Не хочу. Но сниму штаны. — Сердце бешено колотилось под ребрами, возбуждение и тревога вибрировали в теле, унося разум в неопределенные дали, но он был готов сделать этот шаг. Продвигаться вперед было страшно, но он понимал, что не сможет преодолеть эту стену, если не будет смелым. А он был смелым. Шерлок верил в это. И Уильям начинал верить тоже. Глаза Шерлока расширились от удивления, но Уильям заметил отблеск возбуждения, таящийся под поверхностью этих красивых голубых радужек. Шерлок улыбнулся, и это помогло Уильяму успокоиться. — Хорошо. Я отвернусь, как в те разы. Принести порошок для ванны? — Чтобы скрыть обнаженное тело Уильяма, они насыпали в воду специальный порошок, чтобы образовался пенный слой, которого вполне хватало. В то время это был единственный способ, благодаря которому Уильям позволил Шерлоку помогать ему мыться. Но сейчас он чувствовал, что готов раскрыть перед Шерлоком всю свою сущность, вплоть до самых уязвимых мест: шрамы, недостатки, каждый изъян, который портил его кожу — он позволит Шерлоку увидеть каждый дюйм. Руки Шерлока все же торопливо расстегнули чужие брюки, и, когда ткань упала на пол, в животе Уильяма возникло беспокойство — кислое и непрошеное. Однако он не стал прятаться. — Еще есть время отступить, — напомнил ему Шерлок. Уильям легко, к его собственному удивлению, усмехнулся. Подняв руку, он провел большим пальцем по щеке Шерлока, надеясь, что это убедит того в его готовности. — Я в порядке, Шерли. Кажется, это ты хочешь отступить? Шерлок насмешливо хмыкнул. — Если бы. Ты даже не представляешь, как долго я хотел… — Он сжал губы, не давая себе закончить предложение, будто не желая признаваться в чем-то ужасном. Но Уильям не собирался так просто его оставить. В попытке успокоиться самому и дать понять Шерлоку, что все хорошо, он усмехнулся его робости. — Правда? — подразнил он. — Не собираешься договорить? — А ты, вижу, хочешь слышать концовку. — Конечно. Шерлок рассмеялся. — Разве для меня, безумно влюбленного, не естественно иногда представлять своего возлюбленного обнаженным? Уильям чуть не подавился собственной слюной. — Как бесстыдно. Теперь настала очередь Шерлока ухмыляться. — А-а, я понял. Тебя так легко смутить, дорогой. — А ты слишком стараешься, милый. Шерлок отступил назад, давая Уильяму пространство. — Что ж, скажи, когда будешь готов. — Он сознательно старался не концентрироваться на том, что ниже пояса, но чем больше он пытался, тем труднее это было сделать. Уильям нашел это забавным, запоминая образ такого Шерлока. С последним глубоким вздохом оставшиеся элементы одежды упали с его тела. Он отбросил все барьеры и встал перед своим возлюбленным, позволяя взглянуть на себя. Выражение лица Шерлока было невозможно описать иначе как чистый, ничем не прикрытый трепет. Его глаза бесстыдно блуждали по телу Уильяма, полностью обнаженному, осматривая каждый сантиметр — будь то шрам или гладкая кожа. — Боже, — прошептал Шерлок. Он нерешительно протянул руку к животу Уильяма, и тот дал разрешение кивком. Шерлок провел одним пальцем по середине торса Уильяма, вызывая дрожь по всему позвоночнику. Он закусил нижнюю губу, не зная, как заставить себя успокоиться. — Ты чертовски красив. Смех Уильяма был пропитан неловким беспокойством. — Э… спасибо. — Еще кое-что, — сказал Шерлок, и Уильям растерянно посмотрел на него, прежде чем Шерлок потянулся к его голове, чтобы развязать узел на затылке. Ах да, повязка. Шерлок ослабил бинты и поймал их, прежде чем они успели бы упасть на пол. Он изящно смахнул волосы Уильяма с глаз и затем запечатлел поцелуй прямо на шраме. С помощью Шерлока, хотя в этом не было особой необходимости, Уильям вошел в ванную. Он погрузился в пар и нежное тепло, которое окутало его, и с долгим удовлетворенным вздохом почувствовал, как его тело наконец начало расслабляться. Глаза закрылись сами собой спустя пару секунд. Это было именно то, в чем он нуждался после мучительного круговорота страданий, высосавшего из него сегодня все силы. Они погрузились в мирное молчание; Шерлок достал мыло и начал растирать кожу Уильяма, слегка вспенивая воду. Мочалка была немного жесткой, но ощущалось довольно приятно. Пока руки Шерлока нежно касались его, Уильям позволял себе забыться в этих прикосновениях — вернуться наконец к реальности, а не пугающим образам в голове. Где-то в мире еще оставалось зло, очерняющая Землю гнилью, но здесь и сейчас были только они вдвоем, только Шерлок и Уильям и мягкое, окутывающее его тепло ванны. Он вдруг осознал, как это удивительно приятно. Как только Шерлок появился рядом, окружая своей заботой, все тревоги, затаившиеся глубоко внутри, словно испарились при первом прикосновении. В нем зажглась искра, и он понял, что уже стал зависим — жаждал большего от этой обнаженной уязвимости. Спустя некоторое время Уильям нарушил затянувшуюся тишину. — Шерли. — Хм? Уильям наклонил голову и посмотрел на Шерлока. — Могу я рассказать тебе, что произошло днем? Шерлок ответил спокойной, подбадривающей улыбкой. — Конечно. Уильям сглотнул комок в горле и с горечью вспомнил ураган страданий и едкого чувства вины, который захлестнул его изнутри днем. — Я… снова начал прокручивать все это в голове. Не знаю почему, но… я пытался помыть посуду, когда вдруг меня… осенило. И снова появилось это неприятное тяжелое чувство вины, будто ком, не дающий нормально дышать… и оно полностью поглотило меня, как и раньше, Шерли. Я знаю, это так глупо с моей стороны — снова и снова возвращаться к тем мыслям. У меня нет права на рецидивы после всего, что ты сделал для меня и моего выздоровления. Но это случилось, и я не могу не чувствовать себя ужасно из-за этого. Как будто я тебя предал. Как будто я потратил впустую все приложенные тобой усилия, хотя ты так старался помочь. — Он облизнул губы, сдерживая подступающие слезы. — Меня практически парализовало, — продолжил он. — Просто… я не мог… не мог справиться… с собственной жизнью. С фактом своего существования. Голоса снова кричали… голоса проклятых душ, которые я безжалостно изгнал. И они настолько поглотили меня, что я едва мог дышать. Как и раньше, когда эти случаи… — На этот раз пауза была длиннее. — Когда я еще верил, что умру. Когда Ханахаки медленно продолжала убивать меня… — Он вздохнул, провел влажной рукой по лицу и запустил пальцы в волосы. — В какой-то момент я убедил себя, что тебе будет лучше без меня, — признался он, не смея взглянуть на Шерлока. — Честно говоря, иногда мне все еще так кажется… Его голос прервался, и, судя по интонации, он хотел сказать что-то еще, но в итоге промолчал. Тем не менее Шерлок подождал минуту или две, прежде чем снова заговорить. — Лиам, — осторожно сказал он. — Это ужасно. Мне жаль, что я оставил тебя разбираться с этим в одиночку. Уильям рассмеялся, глухо и прерывисто. — У тебя есть работа. Это далеко не твоя вина. — Да, но… — Шерлок вздохнул, понимая, что самокопания сейчас никому не помогут. — Ты правда веришь, что без тебя мне будет лучше? Уильям заколебался, но затем коротко кивнул. — Иногда. — Ну, ты ошибаешься, — резко ответил Шерлок, удивив Уильяма. Тот убрал руку от лица и с опаской повернул голову, чтобы снова взглянуть возлюбленному в лицо. Он с любопытством наклонил голову, когда Шерлок продолжил, — Знаешь, как бы я был расстроен, если бы тебя не было? Я бы чувствовал себя… Даже не знаю. Ходячим мертвецом, наверное. Уильям выдохнул недоверчивый смешок. — Ты чуть не стал настоящим мертвецом из-за меня.       — Но не стал ведь, — напомнил Шерлок, жестом указывая на себя, будто Уильям не понимал. — Ты спас мою жизнь так же, как я спас твою, Лиам. Уильям моргнул. — Каким образом? — Ну… — Шерлок выпустил длинный вздох, погружаясь в раздумья. — До твоего появления я был тем ещё разгильдяем. Как бы мне ни было неприятно это признавать, я не особо заботился о себе и нашей с Джоном квартире. Это он всегда наводил порядок дома, потому что я был слишком занят либо экспериментами, либо другими делами, и ничем больше заниматься не хотел. Вообще ничем, даже с обычной гигиеной у меня были проблемы… Не то чтобы я не мылся, но… как ты заметил при нашей первой встрече, от меня сильнее пахло наркотиками, чем мылом. Уильям не смог сдержать кривую улыбку, которая появилась на его губах при упоминании о первой встрече. Казалось, с тех пор прошло целая вечность, и вот теперь они здесь, несмотря на все преграды. Каким-то образом они оба пережили кульминацию его преступного плана, хотя Уильям тогда упорно не сдавался и стремился умереть. — Скорее всего, рано или поздно я бы умер из-за наркотиков, — признался Шерлок. — С тех пор как мы встретились я думал о тебе, и это меня вдохновляло. Я хотел стать лучше для тебя, а со временем понял, что хочу стать лучше и ради самого себя. Мы тогда не виделись часто, но даже так ты делал меня гораздо счастливее. Мысли о тебе придавали мне уверенности просто… продолжать жить. Развиваться дальше, а не зацикливаться на зависимостях. Уильям сглотнул; в горле у него образовался комок неуверенности — он был похож на цветочный лепесток, и разум невольно запаниковал, пока он обдумывал слова Шерлока. Это не могло быть правдой… разве нет? Неужели Уильям действительно так сильно повлиял на жизнь Шерлока? До такой степени, что Уильям переполнял все мысли Шерлока так же, как Шерлок его собственные? — О, — наконец прошептал Уильям. — Правда? Шерлок кивнул. — Да. И это еще не все, что ты изменил в моей жизни, Лиам. Уильям поджал губы, совершенно не находя слов. На этот раз Шерлок Холмс действительно лишил его дара речи, и он решил сосредоточить свое внимание на гладкой поверхности воды. Он ломал голову в поисках подходящих слов, но они все никак не приходили на ум. Он не мог опровергнуть утверждения Шерлока, потому что не знал, что чувствует Шерлок и о чем думает. Так кто он такой, чтобы говорить Шерлоку, что тот бредит? — Ты пытаешься льстить, — обвинил Уильям, придавая своим словам ласковый оттенок. Шерлок смущенно усмехнулся. — Ты всегда находишь нужные слова. Шерлок усмехнулся. — Открыл в себе новый талант. Уильям улыбнулся в ответ, но тут его осенила внезапная мысль, заставившая прикусить губу и погрузиться в раздумья. — У тебя такой вид, будто ты над чем-то задумался, — заметил Шерлок, не упуская ни секунды. — В чем дело? — Я просто подумал… — Уильям глубоко вздохнул. — …Не хочешь присоединиться ко мне? Уильям наблюдал, как на лице Шерлока появилось недоумение. Он покачал головой, вызвав у Уильяма забавное фырканье. — В смысле… присоединиться к тебе? — Он махнул рукой в сторону воды. Уильям кивнул. — Да. Вот… — Он передвинулся вперёд, оставляя достаточно места, чтобы Шерлок смог влезть. — Теперь ты не можешь отказаться, я уже освободил для тебя место. — Черт, — проворчал Шерлок, и его щеки окрасились в пунцовый цвет. Восхитительно. — Если ты настаиваешь. — Будь увереннее. А то я обижусь. — Нет-нет! — поспешно ответил Шерлок. — Я сейчас присоединюсь. Уильям не смел отвести взгляд от открывшегося ему зрелища. Руки Шерлока дрожали, когда он раздевался, но это лишь подтверждало, что нервничают они оба, а не один Уильям. Раздевшись полностью, Шерлок просто неподвижно встал перед Уильямом, совершенно обнаженный. И спустя пару секунд стало заметно, что он порядком успокоился, хотя все еще волновался. Уильям окинул взглядом все его тело, и у него перехватило дыхание: Шерлок был похож на искусно написанную картину, достойную музея. Его кожа вовсе не была безупречной; она была испещрена шрамами, как и у самого Уильяма, но эти шрамы лишь подчеркивали его неоспоримое очарование и каждый рассказывал свою историю, складываясь в единую композицию. Неловко усмехнувшись, Шерлок послушно шагнул в ванную, позади Уильяма опускаясь в уже немного остывшую, но еще теплую воду. От его тихого, подрагивающего стона по позвоночнику Уильяма пробежали мурашки. Больше. Слишком хорошо и слишком мало. Нет, не сейчас. Не время для таких грязных мыслей, Шерлок ведь просто собирается его помыть. — Давай. — Он почувствовал, как Шерлок раздвинул ноги, чтобы Уильяму было удобнее сидеть. По его телу вновь пробежал жар, закипая под кожей, и ему снова пришлось заставить себя прогнать непрошеные мысли. Когда Уильям не сдвинулся с места, Шерлок сам обхватил его за талию и притянул ближе, пока тот не прижался плотно спиной к его груди. От этого тесного, прямого контакта мир вокруг него словно растаял. Шерлок опустил лицо к шее Уильяма и счастливо вздохнул, целуя разгоряченную кожу. Уильям позволил себе погрузиться в облако эйфории. Он полностью расслабился, прижавшись к Шерлоку, и вдруг почувствовал, как его охватывает сонливость, которой не стал сопротивляться. — Удобно? — пробормотал Шерлок, его дыхание касалось обнаженных плеч. Уильям устало усмехнулся. — Да, как и тебе. Не засни. — Не засну, — произнес Шерлок с полной уверенностью, при этом находясь в нескольких секундах от того, чтобы тоже погрузиться в сон. — Я не… — Если я сейчас усну, то могу утонуть. А я близок к этому, так что ты не спи. — Он потянулся за спину, чтобы потрепать по голове Шерлока. Тот задрожал от удовольствия, прижимаясь ближе. Шерлок еще минуту наслаждался приятным чувством, а затем переместил голову и уткнулся носом в волосы Уильяма. — Тебе лучше? — спросил Шерлок. Веки Уильяма дрогнули; он почти погрузился в дремоту, но ему все же удалось улыбнуться и уверенно ответить. — Да, — сказал он. — Намного лучше.

~ • ~

Позже той ночью, уютно устроившись в объятиях Шерлока, прижимаясь к нему под одеялом, Уильям почувствовал, как в нем просыпается желание. Знакомое и в то же время новое. Он испытывал это чувство множество раз, но сейчас оно сопровождалось приливом уверенности — уверенности, которую он никогда прежде не ощущал. Возможно, на это повлиял недавний ужин — как всегда вкусный, старательно приготовленный Шерлоком — или же сегодняшний день, заполнивший его любовью и безграничной привязанностью. — Шерли, — прошептал Уильям, и его охватило легкое смущение, когда Шерлок, находившийся в двух секундах от того, чтобы погрузиться в сон, фыркнул в ответ. — Не спишь? — Его слова были пронизаны лаской, в то время как на лице появилась улыбка. Такая же спокойная и влюбленная, как и его сердце. Шерлок, вероятно, не мог разглядеть этого в темноте, но он знал. Он всегда знал. Шерлок пробормотал, или, скорее, промычал что-то в ответ, прижимаясь к Уильяму чуть ближе. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы насладиться приятной близостью. — Уже не сплю. Уильям тихо нежно усмехнулся. Он протянул руку, осторожно проводя пальцами по волосам Шерлока, на что тот одобрительно хмыкнул. — Я хочу тебе кое-что сказать. — Давай, я слушаю. — Я люблю тебя. В темноте он наблюдал, как на губах Шерлока медленно расцветает улыбка; Уильям в точности повторил его выражение — счастье было заразительно — и окончательно погрузился в это чувство безграничной, вечной привязанности, соединяющее их души. Глаза Шерлока распахнулись и заблестели в слабом свете луны, пробивающимся сквозь щели в шторах спальни. Уильям почувствовал себя окутанным любовью и безопасностью. Он никогда не испытывал такой глубокой любви к другому человеку. Он думал, что его сердце не сможет справиться со столь сильными чувствами, но каким-то образом оказался способен так глубоко кого-то любить. Его сердце не рассыпалось в прах. Уильям почувствовал мягкое прикосновение губ, запечатлевшее поцелуй на его лбу. Шерлок лениво перебирал светлые пряди волос, поглаживая другой рукой его по спине. — Я тоже люблю тебя, мой ангел.

~ • ~

— Чтож… Мистер-хвостик сегодня, вроде как, получил травму. Уильям уставился на Билли, не в силах осознать сказанное. Билли появился на пороге их квартиры один, без Шерлока, как раз в тот момент, когда Уильям ожидал их возвращения. Он почувствовал растерянность, будто не понимал смысла слов. — Что? — глупо спросил он. — Все не так плохо, — заверил Билли, быстро разводя руки в стороны. — Он просто вывихнул запястье. Мы с Миланом — моим знакомым — пытались убедить его позволить нам помочь, но он упрямился до последнего. Думаю, тебя он все же послушает. Уильям тяжело вздохнул, стараясь избавиться от внезапно нахлынувшего разочарования. Конечно, Шерлок не согласится на помощь. С тех пор как тот стал уделять все свое внимание Уильяму, казалось, он стал меньше заботиться о себе. Шерлок всегда настаивал, что с ним все в порядке, когда это было явно не так, и, похоже, пытался избежать любой помощи. Уильяму это было до ужаса знакомо. И теперь он понимал, как неприятно было оказаться в такой ситуации с другой стороны. — Где он сейчас? — спросил Уильям. — На улице, курит. — Я схожу за ним. Он проскочил мимо Билли и спустился на первый этаж здания, быстро и уверенно шагая. Добравшись до парадного входа, он толкнул дверь и высунулся наружу, высматривая детектива. Найти его не составило труда: как и говорил Билли, Шерлок действительно стоял там, прислонившись к стене, с сигаретой, небрежно болтающейся между губ. Дым медленно поднимался в воздух, создавая серое облако вокруг него. Уильям уже давно хотел уговорить его избавиться от этой привычки. — Шерли, — сказал Уильям. Шерлок тут же обратил на него внимание, выпустив облако дыма, прежде чем повернуть голову в сторону собеседника. Присмотревшись, Уильям заметил, что вторая рука Шерлока безвольно свисала сбоку так, чтобы казалось, что она здорова. Маскировка была неплохо продумана, но Уильям мог видеть чужую ложь почти что насквозь. Даже если бы Билли не сказал ему о травме Шерлока, Уильям все равно узнал бы — он улавливал слабые подергивания руки при резких движениях, сопровождавшиеся мелькающим отблеском боли на лице Шерлока. — Лиам, — ответил Шерлок с улыбкой. — Билли сказал тебе, что я здесь? Уильям вышел на улицу. — Да. Он сообщил и о том, что ты поранился. — он наклонил голову, ожидая подтверждения этой информации. Тот рассмеялся и покачал головой. — Конечно, он сообщил. — Ты отказался от их помощи? Шерлок насмешливо хмыкнул. — Справедливости ради, Милан был чересчур настойчив. Уильям изогнул бровь. — Что значит «настойчив»? — Говорил, что я не могу продолжать работать и что мне нужно закончить на сегодня. Хотя я был в полном порядке! Билли согласился с ним, неудивительно. Уильям моргнул. — Ты серьезно? — Да. Я в порядке! Вывих запястья не помешает мне выполнять свои обязанности. — …Я согласен с Билли и Миланом. — Уильям сделал шаг ближе. Осторожно забрал сигарету из пальцев Шерлока двумя своими и бросил ее на землю, затушив ботинком. — По-моему, тебе нужно хоть раз дать кому-то другому взять на себя ответственность. Позволь мне хоть раз позаботиться о тебе. Шерлок нахмурился, неуверенно глядя на Уильяма, всем своим видом показывающего, что пора к нему прислушаться. Тишина продлилась недолго. Шерлок не смог больше сопротивляться не терпящему отказа, умоляющему взгляду Уильяма и со вздохом сдался. — Болит до ужаса. — Как по команде, он вздрогнул и простонал, слишком резко пошевелив травмированной рукой. Уильям криво улыбнулся. — Могу себе представить. Давай. — Он протянул руку, чтобы переплести их пальцы, и потянул Шерлока за собой обратно в квартиру. Тот неохотно последовал за ним, и Уильяму приходилось прикладывать немного больше усилий каждый раз, когда он чувствовал сопротивление. Но в конце концов они добрались до квартиры. Войдя внутрь, они увидели Билли, сидевшего за маленьким обеденным столом, сосредоточенно вырезая из яблока непонятную замысловатую фигуру, похожую на птицу. Услышав звук открывающейся двери, он поднял голову и улыбнулся. — Мистер-хвостик! Неужели Уильям убедил тебя позволить себе помочь? Шерлок хмуро взглянул на американца. — Нет.       — Да, — в унисон произнес Уильям. Билли рассмеялся. — Ха! Я знал, что Уильям — твоя слабость! Он даже носит твою рубашку! — в его голосе звучали лишь веселье и ликование Уильям фыркнул, но предпочёл промолчать, предоставив Шерлоку возможность ответить. На самом деле, он уже и сам забыл, что сегодня взял его белую свободную рубашку на пуговицах, но был не против напоминания.       — Ошибаешься. Уильям не мог оставить это без внимания. Не раздумывая, он повернулся к Шерлоку, взглядом требуя полного внимания, и Шерлок оказался бессилен. Он изобразил преувеличенную гримасу, чувствуя, как щеки тут же окрашиваются алым. Ему удалось отвести взгляд, чтобы не поддаться выражению Уильяма, на что тот лишь усмехнулся. — Это несправедливо, — вздохнул Шерлок, когда позади Уильяма раздался восхищённый смех. — Мистер-хвостик, ты такой забавный. — А ты словно заноза. — Ладно, ладно, — сказал Уильям. — Идем, Шерли. Я должен сделать тебе перевязку. — Перевяжи как следует, Уильям! — Бросил им вслед Билли, когда оба скрылись в коридоре, ведущем в спальню. Зайдя в комнату, Уильям лёгким толчком в грудь указал Шерлоку сесть на край кровати, и тот тяжело опустился на матрас, не пытаясь более сопротивляться. Удовлетворенный, Уильям поспешил взять все необходимое из ванной, после чего вернулся, чтобы увидеть, как Шерлок пытается пошевелить запястьем, предположительно, проверяя, как сильно болит. Уильям вздохнул и покачал головой. — Шерли, — мягко упрекнул Уильям, замедляя шаг и останавливаясь перед ним. Он опустился на колени, игнорируя боль в суставах, и положил рядом рулон марли с маленькими ножницами. Нежными и аккуратными прикосновениями он взял руку Шерлока в свою покрытую шрамами ладонь и медленно потянул вперёд. Шерлок непроизвольно вздрогнул, резко рвано вдыхая, и Уильям быстро извинился за причиненную боль. — Я даже не знаю, как это произошло, — проворчал Шерлок. — Ничего страшного. Просто не шевелись. — Уильям дотронулся губами к шершавой коже на тыльной стороне руки Шерлока, наслаждаясь даже этим легким касанием. В последнее время ему всё больше этого хотелось — углубить их связь с Шерлоком, сделать ее более особенной, чем есть сейчас; сплестись душами, чтобы невозможно было отличить где — его, а где — Шерлока. Желание переполняло его нутро, но Уильям понимал, что должен контролировать свои порывы, и ненароком не навязать Шерлоку то, что могло его смутить. Он поднял с пола рулон марли и осторожными, расчетливыми движениями начал тщательно накладывать бинты на руку Шерлока, стараясь не затянуть пальцы слишком сильно. Старательно обматывая тканью мышцы и мозолистую кожу и шепча тихие извинения после каждого вздрагивания, Уильям чувствовал на себе пристальный взгляд. — Знаешь, ты совсем не обязан заботиться обо мне лишь потому, что я забочусь о тебе, — произнес Шерлок, нарушая тишину, повисшую между ними. — Я ничего не жду взамен. Уильям наклонил голову, чтобы взглянуть на Шерлока. В пляшущем свете камина тот улыбался, мягко и искренне. Шерлок выглядел чертовски серьезно, и Уильям едва мог скрыть свои усиливающиеся чувства к этому человеку. Но сейчас ему не хотелось погружаться в размышления. Он лишь желал, чтобы Шерлок принимал ту заботу, которую, безусловно, заслуживал. — Я делаю это не из благодарности, — сказал Уильям, отрезав бинт, — а потому что хочу. Ты точно так же заслуживаешь заботы. Шерли, ты так много работаешь ради меня, и… даже не находишь времени позаботиться о себе. Пожалуйста, позволь мне тогда это делать. Я больше не лежу круглыми сутками в больничной палате, я выздоравливаю. Шерлок тихо усмехнулся. — Да, я знаю… Просто… Принимать помощь довольно трудно. Я всегда убеждал себя, что сам должен помогать другим, а не наоборот… Мягкий смех Уильяма был окрашен дразнящим, но сочувствующим тоном. — Звучит знакомо. — Да. — Я понимаю это чувство. Нежелание принимать помощь. Но знаешь, чему ты меня научил? — Уильям встал на ноги. С коварной ухмылкой он наклонился, опираясь руками о кровать по обе стороны от Шерлока, так, что их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга — близко достаточно, чтобы чувствовать чужое дыхание, но не настолько, чтобы касаться. — Ты научил меня тому, что можно просить о помощи и принимать ее. — Он ненадолго поднял руку с матраса и нежно ткнул Шерлока в нос. Шерлок тут же машинально скривил лицо. Мысленно Уильям усмехнулся, запоминая очаровательно выражение. — Прекращай использовать мои же слова против меня, — он вздохнул. — Ты сам так легко поддаешься. — Нет… Ты слишком умен. Иногда это становится проблематичным. Уильям рассмеялся. — Но тебе ведь это нравится, не так ли? — Секрет. — Будешь и дальше упрямиться, Шерли? — Знакомый блеск в его глазах пресек любые попытки к возражению. Шерлок мгновенно уловил подтекст. — Да, мне это в тебе очень нравится. Хотя, думаю, я просто влюбленный идиот. — Неожиданно он крепко, но очень приятно обхватил Уильяма; рука идеально вписалась в изгиб его бедра, отчего Уильям почувствовал легкую дрожь по всему позвоночнику. Мелькнула мысль о том, что даже их тела идеально подходят друг другу. Правда, его немного огорчало, что вторая рука Шерлока сейчас не могла функционировать. Уильям просто наслаждался прикосновениями. Шерлок подтолкнул Уильяма, побуждая того сесть к нему на колени — переместить его самостоятельно одной рукой было слишком тяжело. Одну ногу тот перекинул через бедро Шерлока, после чего, сжалившись над возлюбленным, наконец полностью опустился к нему. Шерлок издал долгий, удовлетворенный вздох, наполненный ярким блаженством; очевидное наслаждение передалось и Уильяму, пробираясь глубоко и пронизывая все тело. Желая большего, он переместил руки на шею Шерлока и прижался своим лбом к его. — Кажется, я тоже просто влюбленный идиот, — прошептал Уильям нежным голосом, для Шерлока и только для Шерлока. — Я люблю тебя, Шерли. — Он запечатлел поцелуй на его лбу. Шерлок улыбнулся. — Я тоже тебя люблю, Лиам. Уильям задрожал, когда рука Шерлока скользнула по его бедру, слегка коснувшись подола рубашки. Как и следовало ожидать, он позволил своим пальцам лишь танцевать на коже под одеждой. Прикосновения ощущались легко, словно перышко, и вызывали приятный холодок. — Рубашка слишком велика тебе, — заметил Шерлок. — Но мне нравится. Уильям покраснел, хотя, скорее всего, это было незаметно в окутывающем их полумраке. — Можно считать, что рубашка уже моя. Я ношу ее чаще, чем ты. — В любом случае, у меня есть несколько таких же, — сказал Шерлок. — Оставь себе. Тебе она всё равно идет больше. Уильям улыбнулся. — Ты необъективен. — Может быть. Они поцеловались снова. Уильям с удовольствием позволил этому моменту затянуться, прежде чем решился нарушить атмосферу. — Шерли? — Мм?       — Ты останешься дома завтра. Уверен, Билли справится с работой. Из горла Шерлока вырвался детский смешок. — Но…! — Никаких «но», Шерли. Восстанавливайся. Позволь мне позаботиться о тебе завтра. Пожалуйста. Пауза вновь затянулась, и Уильям начал опасаться, что Шерлок продолжит спорить, но, в конце концов, тот издал тихий вздох. — Хорошо, — сдался он. — Хорошо. Звучит неплохо. На лице Уильяма появилась довольная ухмылка, полная радости и восторга. — Замечательно.

~ • ~

— Куда ты меня ведёшь? Уильям не смог сдержать ухмылку в ответ на вопрос Шерлока. Это было единственное, что он мог позволить себе, чтобы подавить ураган беспокойства, успевший захватить каждую клеточку его тела, угрожая расползтись страхом и паникой. Внутри все пылало огненным возбуждением — одновременно горячим от волнения и кипящим от напряжения. Он не был до конца уверен, что это хорошая идея. Но, черт возьми, он так сильно этого хотел. Ранее он уже подталкивал Шерлока к принятию решения, но не озвучивал своих истинных желаний. А ведь они скрывались за его словами, находились под поверхностью, так близко, едва не выплескиваясь наружу… В любом случае, сейчас был не самый подходящий момент, чтобы задавать однозначный вопрос. Они только что справились с очередным заданием, уничтожив врага и при этом избежав человеческих жертв. Адреналин, хлынувший в его тело, опьянял сильнее любых наркотиков и алкоголя. Возможность вновь без последствий сражаться, спасать жизни, была тем, чего Уильяму так недоставало, хотя он об этом и не догадывался. От Ханахаки и комы, конечно, остались последствия, которые будут всегда мешать, но Уильям научился справляться и с этим. Он не позволит травмам взять верх и докажет, что он по-прежнему Уильям Джеймс Мориарти — человек, который не сдается ни при каких обстоятельствах. Как бы ему ни хотелось поддаться отчаянию и позволить себе сдаться, пока он может мыслить, он продолжит сражаться. Он будет сражаться за Шерлока. Он будет сражаться за свою семью. Он будет сражаться за себя. Всего неделю назад он пообещал Шерлоку: — Я хочу, чтобы мы сражались дальше, разделяли наши заботы… и жили вместе. И Шерлок ответил ему тем же: — Лиам, я тоже хочу жить с тобой. Воспоминание об этих словах, сорвавшихся с губ Шерлока, отдалось мурашками по спине, придавая уверенности, в которой он сейчас так нуждался. — Увидишь. Пока они пробирались сквозь шумные толпы полуденных улиц Нью-Йорка и петляли между зданиями, предвкушение росло с каждой секундой. В конце концов они добрались до обычного переулка, выглядящего так же, как все остальные безвкусные улицы, которые они успели пройти. Но вместо того, чтобы проскочить мимо, Уильям остановился. Шерлок последовал его примеру и с недовольным выражением лица заглянул на темную, унылую грунтовую дорожку. — Только не говори мне, что нам сюда, — возмущенно фыркнул Шерлок. Уильям усмехнулся. — Не сюда, но в ту сторону. Доверься мне. — Не очень романтично устраивать свидание в таком грязном месте, знаешь ли! Уильям закатил глаза, но не смог удержаться от улыбки, которая появилась на его губах. — Ты любишь драматизировать. — Я не драматизирую! — резко ответил Шерлок. — Да ладно. Я верю, ты справишься. — Он взял руку Шерлока в свою и, пока никто их не увидел, повел по переулку. Они погружались в тень, воздух становился холоднее с каждым шагом; ни на мгновение Уильям не отпускал его. Чем дальше они заходили вглубь, тем крепче сжимали пальцы, опасаясь потеряться в лабиринте бесконечных дорог и таинственных туннелей. — Господи, как же холодно, — ворчал Шерлок. — Ты, случаем, не собираешься меня убить? — с сомнением съязвил он. Уильям фыркнул. — Я пытаюсь искупить грехи, помнишь? Даже если бы я захотел, то не смог бы тебя убить. — Ха. Ты разве когда-нибудь захочешь меня убить? — Давай сейчас не об убийствах. Мы уже почти пришли. — О? Жду с нетерпением. По мере того, как они приближались, Уильям чувствовал все сильнее, что нервы не выдерживают. Здесь находился уголок, очаровательный, спрятанных от любопытных глаз. Никто, кроме Шерлока, не заслуживал стать свидетелем признания. Им обоим не терпелось разделить этот момент друг с другом. Последний раз завернув за угол, Уильям улыбнулся, увидев улицу, ведущую к месту назначения. В конце аллеи унылых кирпичных стен красовалось величественное зеленое дерево, словно возносясь надо всеми и красуясь пышной кроной. Уильям оглянулся и ощутил, как в его груди разгорается гордость при виде потрясенного выражения лица Шерлока. Он потянул его за руку, зовя за собой. — Идем. Они вышли из тени под разливающиеся солнечным светом яркие лучи, и Уильям глубоко вдохнул, расслабляясь и избавляясь от скопившейся тревоги. Когда Шерлок рядом с ним, когда природа окружает их, как он может чего-то бояться? Он чувствовал себя на вершине мира, и ничто не могло помешать им. Аллея привела их к заброшенному парку, затерянному в глубинке, забытому временем и окончательно заросшему. Зелень покрывала все, что осталось здесь не прикрыто. Но, несмотря на это, все оставалось таким же потрясающим, как и прежде. Солнечные лучи пробивались сквозь щели между листьями густых крон, покрывая теплыми оттенками границы с холодной тенью. Приглушенные звуки птиц и снующих по деревьям белок не давали погрузиться в тишину, наполняя безмятежное пространство жизнью и уютом. — Красиво, не думаешь? — сказал Уильям, повернув голову, чтобы посмотреть на Шерлока. — Да, — согласился тот. — Почти так же красиво, как один мой знакомый. Уильям покраснел. — Конечно. Ты ведь говоришь о себе. Шерлок насмешливо хмыкнул. — Ты же знаешь, что это не так. Уильям промычал. — Ну… я подумал, что было бы неплохо провести тут время вдвоем. Просто чтобы отвлечься от суеты городской жизни, понимаешь? К тому же, всего неделю назад мы были в самом центре сражений… — Он вздохнул. — Мы заслужили выходной. Шерлок кивнул. — Полностью согласен. Уильям наклонился для поцелуя, и Шерлок с радостью удовлетворил его желание. Это было довольно смело — целоваться прямо на улице, где любой мог бы их увидеть; к счастью, вокруг никого не было. Они наконец чувствовали себя свободными, могли бесстрашно любить друг друга. Уильям был уверен, что когда-нибудь они смогут открыто выражать свои чувства, не опасаясь оскорблений и угроз. Но сегодня не тот день; он был счастлив, просто наслаждаясь моментом наедине с Шерлоком, жадно впитывая его поцелуи и прикосновения. Оторвавшись друг от друга, они начали неторопливо и неспешно продвигаться по старой дорожке из гравия, покрытой зарослями. Птицы защебетали мелодию, гармония природы словно поселилась в их душах. Они были гармонией. — Как ты вообще нашел это место? — спросил Шерлок в какой-то момент. Уильям улыбнулся. — Я слышал об этом парке от Ру. Помнишь, я рассказывал? — А, да. Ру из того маленького антикварного магазинчика, где ты купил это кольцо. — Шерлок поднял руку, на которой все еще надежно покоилось подаренное кольцо, и гордо улыбнулся, радуясь дорогому для него украшению. Уильям кивнул. — Один раз, пока вы с Билли были на задании, мы с Ру зашли выпить кофе. Я сказал, что не знаю здесь подходящих для свидания мест, и тогда мне рассказали про этот парк. Надо признать, Ру довольно интересная личность. Шерлок рассмеялся. — Жду, когда ты нас познакомишь. Я ведь не напугаю при первой встрече, как думаешь? — пошутил он с весельем в голосе. Уильям фыркнул. — Кто знает. Ты иногда бываешь весьма… эксцентричным, Шерли. — Ха! — покачал головой Шерлок. — Но разве это не то, что тебе во мне и нравится? — Ммм… — Уильям притворился, что размышляет, будто ответ был не очевиден. В его мыслях уже прозвучало уверенное «да», еще до того, как Шерлок закончил говорить. — Лиам! — протянул Шерлок словно ребенок; в его голосе звучала детская наглость и шуточный упрек, на что Уильям лишь самодовольно усмехнулся. Шерлок показательно надулся, но Уильям знал, что это ничего не стоит. Он на такое не купится. — Не пытайся меня дразнить! — возмутился Шерлок. — Я не дразню. — Нет, дразнишь. — Ладно, ладно. Прости. Но, да, я… — Он собирался сказать еще что-то, но внезапно замолчал, чувствуя, как внезапная волна усталости накрывает его. Тут же споткнувшись, он едва не свалился на землю — от этого его спас Шерлок, мгновенно среагировавший; он крепко обхватил Уильяма, удерживая за плечи и не позволяя упасть. Головокружение и тошнота накатили с новой силой, и на мгновение он вернулся в прошлое, когда болел Ханахаки, когда умирал в одиночестве, захлебываясь кровью и чувствуя свою беспомощность. — Тебе лучше присесть, — сказал Шерлок, ведя Уильяма за собой. Кончики его пальцев неприятно пульсировали, передавая легкое покалывание; сквозь туман в голове он понял, из-за чего это происходит. Не непосредственно Ханахаки, но болезнь прокляла его этой проблемой навсегда. Поблизости не было ни одной скамейки, и Шерлок решил найти ближайшее дерево, о ствол которого Уильям мог бы облокотиться. Он усадил его на поросшую мхом и травой землю, и Уильям с глубоким вздохом откинулся к неровной древесине, не обращая внимания на кору, давящую на спину. Шерлок сел рядом с ним, не произнося ни слова. — Прости, — сказал Уильям, не открывая глаз и пытаясь справиться с тошнотой. Он забеспокоился, что может случайно заснуть в таком состоянии. — Анемия. Снова… — Я так и подумал. — Мгновение спустя пальцы Шерлока начали нежно перебирать волосы Уильяма. — Ты в порядке? Уильям сжал губы, стараясь не дать волю тошноте, накатывающей на него. Однако он кивнул. — Да. Просто дай мне минуту.       — Не торопись. Прошло больше минуты, прежде чем головокружение и тошнота начали отступать; Шерлок все это время оставался рядом, мягко проводя пальцами по светлым волосам, стараясь облегчить страдания. Как только разум немного прояснился, Уильям сразу подумал, что, видимо, не осталось никаких шансов на идеальное предложение. Насколько уместно делать его после того, как он едва не потерял сознание? Уильям не хотел больше ждать — он усердно готовился к этому дню на протяжении недель, повторяя снова и снова, лишь бы все прошло как надо. Он неделями стоял перед зеркалом, сняв повязку и стараясь сосредоточиться только на себе, репетировал слова и внимательно следил за своим выражением. Он даже обратился к Ру за помощью. А теперь он все испортил. У него не осталось сил вспоминать все, что он так старательно заучивал. Со вздохом Уильям открыл глаза, наконец поднимая голову, но ударяясь о ствол дерева. Он опустился обратно и протяжно простонал, зарывшись лицом в ладони и потирая щеки в попытке избавиться от разочарования. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Шерлок. Уильям в ответ неопределенно промычал. — Может, нам пора домой? Уильям поднял взгляд и покачал головой. — Нет. Нет, мы не можем. Шерлок нахмурил брови. — Почему? Только не говори, что не знаешь дороги назад. — Из его груди вырвался смешок, словно он пытался разрядить обстановку. Обычно Уильям отвечал тем же, но сейчас у него просто не оставалось на это сил. — Нет, — просто ответил он. — Дорогу я знаю. Мы с Ру несколько раз специально ходили здесь. — Тогда… — Но Шерлок не смог подобрать нужные слова. — Ты не хочешь обременять меня своими проблемами? Я повторю снова, ты меня не обременяешь. — Нет, — Уильям вновь покачал головой, но тут же резко остановился. — Ну, может быть, отчасти… но это не главная причина. — Я запутался. Уильям издал грустный смешок. — Да, я тоже. Шерлок прижался ближе, их плечи соприкоснулись; на пару секунд это слегка помогло Уильяму унять тревогу, но, к сожалению, не спасло полностью. — Прости меня, — наконец сказал он. — За что? — Я… — Уильям вздохнул. Его тело задрожало, беспокойство вновь дало о себе знать с новой силой. — Все должно было быть идеально… Шерлок усмехнулся. — Мы еще не раз сможем провести время вместе. Все не испортилось просто потому что твое самочувствие ухудшилось. — Дело не в этом, — сказал Уильям, понимая, что такой неопределенный ответ, скорее всего, смутил Шерлока еще больше. — Это не должно было быть обычным свиданием. — О? — Шерлок наклонил голову, в его глазах зажглось восхитительное любопытство. — Пока что все идеально. — Пока, — подчеркнул Уильям. — Но я не знаю, как продолжить. Я так устал, Шерли. Я не могу мыслить здраво. — Все в порядке. Не заставляй себя. Уильям позволил себе прижаться к Шерлоку, и тот, не раздумывая, обхватил его за талию, притянув ближе. Уильям расслабился под теплом любви Шерлока, и хаос в его голове наконец утих. Не полностью, но достаточно для того, чтобы он смог сосредоточиться. Все шло не так, как он планировал, и в голове царила путаница, но разве это плохо? Уильям был мастером подстраиваться под любую ситуацию, так почему же сейчас он сомневался в себе? Рациональная часть его разума знала, что Шерлок скажет «да», но в то же время эмоции не давали ему здраво мыслить, отчаянно крича и затмевая собой все остальное. Но Уильям не собирался давать страху шанс на победу. Ничто не сможет помешать ему, если он заставит себя это сделать. — Шерли. — Мм? — Можно задать тебе вопрос? — Конечно. Уильям, хоть и неохотно, но отстранился, чтобы лучше видеть лицо Шерлока. Тот не убрал руку с его талии, за что Уильям был ему безмерно благодарен. Это прикосновение помогало оставаться в реальности, не позволяя уплыть в ужасную, мучительную душевную пустошь. — Ты помнишь, что я сказал неделю назад? Шерлок улыбнулся. — Как я мог забыть? — И что, по твоему мнению, я имел в виду? — Уильям в тревоге прикусил губу, осторожно ступая по тонкому лезвию слов: один неверный шаг мог привести к катастрофе. Брови Шерлока сдвинулись в замешательстве, а на лице появилась озадаченная улыбка. — Ты имеешь в виду то, что хочешь, чтобы мы жили вместе… и разделяли все трудности? Есть ли в этом… что-то большее? — В его взгляде мелькнула яркая, ослепительная надежда, и Уильяму отчаянно хотелось понять, что же на самом деле представил этот блестящий ум. О чем он сейчас подумал? Что же хотел услышать от него Шерлок? Уильям вздохнул, на его губах появилась задумчивая улыбка. — Да. Все должно было пройти идеально, я даже попросил Ру помочь, но… мое состояние дало о себе знать именно сегодня, как не кстати. — Он покачал головой, разочарованных вздох вырвался из него раньше, чем он успел бы подумать. — Эй, эй, — мягко произнес Шерлок. Его рука скользнула к щеке Уильяма, и тот, не раздумывая, прижался к теплой ладони. — Все идеально. Идеально, потому что я с тобой. Все хорошо, пока мы вместе. Уильям усмехнулся, на удивление легко и без тревоги. Его грудь наполнилась благодарностью к человеку, который завладел его душой и сердцем, каждым дюймом, показав ему настоящую, преданную, уникальную любовь, которой невозможно было найти даже в царстве самой Афродиты. — Что ж, — начал Уильям, — значит, мой следующий вопрос не удивит тебя. Брови Шерлока приподнялись в ожидании. — Не заставляй меня мучаться в догадках. Уильям глубоко вдохнул, стараясь успокоиться, но когда выдохнул, его голос задрожал, выдавая всю тревогу. Потратив пару секунд, чтобы собраться, он медленно опустился на одно колено, с трудом удерживаясь на неустойчивых ногах. Уильям с нежностью наблюдал за тем, как на лице Шерлока постепенно отразилось осознание, и от потрясения сердце заколотилось в груди только быстрее. Он потянулся назад и ослабил узел на повязке. Когда ткань упала с его лица, он поймал ее и положил на траву рядом с собой, не заботясь о том, что она может испачкаться. Грязь сейчас не имела значения, главное — сделать предложение Шерлоку Холмсу. Предложение стать его супругом. Губы Уильяма дрожали в улыбке, пока он сдерживал слезы. Слезы, появившиеся на его веках, были и тревожными, и радостными, но он не позволял им пролиться. Не сейчас. Сначала он хотел дождаться ответа Шерлока. Хотя у него было ощущение, что он точно знает, каким будет этот ответ. Он взял руки Шерлока в свои и слегка сжал, сделав последний глубокий вдох, чтобы успокоиться, прежде чем начать говорить. — Я подготовил целый сценарий, — начал он, на щеках его появился стыдливый румянец. — Но сейчас не могу вспомнить ни слова, так что… придется придумывать на ходу. — Он усмехнулся, давая себе пару секунд, чтобы привести мысли в порядок. — Если честно, я не уверен, что нам нужна длинная сентиментальная речь. Шерли… я вижу по твоему лицу, что ты уже догадался, о чем я буду говорить, но, пожалуйста, позволь мне сказать обо всем, что я хочу. — Его ухмылка стала более непринужденной, почти дразнящей. Лицо Шерлока окрасилось в приятный оттенок красного, а в глазах засияло безусловное наслаждение и счастье, настолько сильное, что у Уильяма перехватило дыхание. Шерлок лишь кивнул, давая Уильяму продолжить. — Если бы не ты, я буквально не дожил до этого момента, — произнес Уильям. — Банально говорить, что ты спас мне жизнь, но это действительно так. Ты всегда был ко мне добр, и я… Боже, Шерли, иногда мне трудно выразить словами, как много ты для меня значишь. С тех пор как мы встретились… я почувствовал искру в своем сердце. Это пламя разгоралось, когда ты был рядом. Я никогда не был сторонником теории существования судьбы и родственных душ, но, благодаря тебе, начинаю верить, что звезды и правда сошлись в момент нашей встречи. — Он сделал паузу, давая себе время перевести дух и осознавая собственные слова. — Перечислять все, что я люблю в тебе, будет довольно сложно. — Он осознал, что повторяет свое письмо, написанное им в Лондоне перед последним актом. — Недостаточно слов, чтобы описать, насколько ты особенный, насколько ты исключительный… Когда я узнал о своем Ханахаки, то думал, что оно поглотит меня полностью. Я и представить не мог, что ты ответишь мне взаимностью… Но еще большим потрясением стало то, что ты спас мою жизнь. Все сражения, через которые я прошел, будь то аристократия или Ханахаки, оставили на мне множество шрамов, служащих напоминанием обо всем, что я совершил. Они навсегда останутся на моем теле, но ты показал мне, как их любить. С неохотой он отпустил руки Шерлока и полез в карман. Немного покопавшись, он, наконец, смог достать кольцо, которое специально подбирал своему возлюбленному. Уильям чуть не уронил сияющее украшение, но успел надежно ухватить его, зажав между большим и указательным пальцами. В отличие от антикварного кольца, которое он подарил Шерлоку несколько месяцев назад, это выглядело новее и качественнее: толстое, золотое, с тщательно выгравированными изящно переплетающимися листьями. Это было не самое дорогое кольцо, которое он мог бы позволить купить, но стоимость сейчас не имела значения. Когда Уильям увидел это кольцо, он сразу почувствовал, что это оно, и не стал рассматривать другие. Это было именно то, что нужно. С первого взгляда. То же, что случилось с ними на Ноатике. Шерлок не сводил глаз с великолепного украшения, выражение его лица колебалось между недоверием и исключительным счастьем. Дыхание стало прерывистым, словно он тоже сдерживал слезы. Уильяму было трудно сохранять спокойствие, но он решил, что лучшим сейчас будет позволить себе показать эти эмоции, позволить Шерлоку увидеть его чувства, бурлящие в жилах. Это был самый интимный момент в его жизни — никогда он не чувствовал себя таким открытым, таким уязвимым, и лишь Шерлоку было позволено видеть эту его сторону.       — Признаюсь, получилось довольно сумбурно, но, честно говоря… мне так даже больше нравится. Все прошло не идеально, но ведь и мы не идеальны. Итак, Шерлок Холмс… — Слеза скатилась по его лицу, оставляя блестящий след на щеке, сверкающий в солнечном свете танцующих вокруг них лучей. — Несмотря на то, что это незаконно… Окажешь ли ты мне честь, бросив вызов закону и став моим мужем?              Шерлок наконец снял все барьеры и позволил слезам хлынуть, в унисон разливаясь потоком счастья, отдаваясь во всем теле и душе гармонией, что связывала их с Уильямом. На его лице был написан очевидный безмолвный ответ, без единого звука все было понятно. Да. Шерлок обнял Уильяма и зарылся лицом в его шею, всхлипывая от счастья. Это вызвало в груди Уильяма настоящий водопад эмоций: он почувствовал легкость и трепет, полностью расслабившись. Солнечные лучи обнимали их, словно отмечая их союз, от радости светясь ярче. Уильям одной рукой обнял Шерлока, стараясь не уронить кольцо. Они оставались так неизвестно сколько времени, и это не имело значения, пока их тела прижимались друг к другу здесь, на мягкой траве, в приятной атмосфере окружающей их природы. — Я думал, что уже сказал «да» еще неделю назад, — наконец нарушил затянувшееся, но комфортное молчание Шерлок. Уильям усмехнулся. — Но тогда я не предлагал прямо выйти за меня замуж. — Ты и сейчас не просишь меня выйти за тебя замуж, — с дразнящей ноткой ответил Шерлок, и Уильям не мог не восхититься этим. Шерлок теперь был его мужем, и он не собирался уклоняться от его шуток. Впрочем, ему этого и не хотелось. Он попросил Шерлока взглянуть на него, и, когда тот поднял голову, поцеловал его в губы. Затем, обхватив его щеку свободной рукой, легкими касаниями стал вырисовывать большим пальцем круги на коже. — Хорошо. Шерлок Холмс, ты выйдешь за меня замуж? Шерлок усмехнулся. — Да. Тысячу раз да. Они поцеловались вновь; Уильям сжал ладонь Шерлока в своей. Отстранившись, он дрожащими руками надел кольцо на безымянный палец Шерлока. Место, которое уже давно было отведено для кольца. Для него, Уильяма. Сверкающее на фоне двух других колец, оно идеально подходило. Это было обещание вечности — прекрасное зрелище, словно произведение искусства красовавшееся на руке. Слезы новой волной потекли по щекам Уильяма. Шерлок поднял руку, чтобы полюбоваться новым украшением, и не мог сдержать улыбки. Все было по-настоящему. Шерлок стал его мужем. Уильям никогда не думал, что зайдет так далеко; он предполагал, что его жизнь закончится на мосту. Он думал, что его тело унесет бушующей Темзой, и оно никогда не будет найдено, сгнив на дне. Он не смел мечтать о подобной жизни, где у него был возлюбленный, где он мог выйти замуж. Он не посмел бы и представить себе, что Шерлок станет его мужем. Тем не менее, он был здесь. Сидя под сияющим солнцем и небывало зелеными деревьями, Шерлок Холмс любовался кольцом, которое Уильям только что подарил ему в знак преданности их союзу. Затем Шерлок снял с указательного пальца кольцо с черепом. Уильям в недоумении наклонил голову, но тот не обратил на это внимания и, вместо любых слов, взял Уильяма за руку. Он поднес ее к губам, поцеловав костяшки пальцев, а затем надел свое любимое кольцо на безымянный палец Уильяма. На мгновение его сердце замерло, но спустя мгновение забилось в бешеном темпе, чуть ли не выпрыгивая из груди. — Вот так, — прошептал Шерлок, снова целуя руку Уильяма, прежде чем отпустить. — Идеально. — Ты… — Уильям не мог оторвать взгляда от кольца. — Ты действительно хочешь отдать его мне? — Теперь оно твое, — уверенно заявил Шерлок. — Кольца не одинаковые, но думаю, что этого достаточно, чтобы считать тебя своим мужем. Уильям едва не разрыдался, когда Шерлок назвал его таким интимным словом. Его глаза метались между Шерлоком и своей рукой. Затем он бросился в объятия, не веря, что всё это реально. Ему нужно было почувствовать Шерлока, прижать его руки к своему телу, чтобы удостовериться, что это не сон. Тот легко обнял Уильяма, прижимая его к себе крепче. Он поцеловал светлые волосы, и Уильям издал тихий, довольный вздох. — …Это ведь действительно происходит, правда? — спросил он, пряча лицо в рубашке Шерлока. Его голос затерялся в плотной ткани. Шерлок незаметно усмехнулся. — Да. Да, это все правда. Уильям закрыл глаза, вдыхая аромат возлюбленного. С тех пор как они впервые встретились, его запах изменился — он отказался от наркотиков, но под букетом свежести все еще ощущался тот легкий оттенок, который никогда его не покидал. Уильям не смог бы передать это ощущения в словах, настолько глубокими были чувства, но запах Шерлока, хоть и лишенный бьющей в нос химии, все равно оставался именно его запахом. — Я люблю тебя, Шерли. Шерлок наклонился и подарил ему еще один поцелуй. — Я тоже люблю тебя, мой муж.

~ • ~

В ту ночь Уильям и Шерлок слились в единое целое. Их души соединились в страстном и гармоничном танце, созданном ими; это была песня из вздохов и отчаянных мольб, взывающих к обжигающим прикосновениям с таким желанием, какого они не испытывали за всю свою жизнь. Тела пылали от эйфории, жаждая достичь блаженства. — Пожалуйста, — прошептал Уильям, когда его потянули обратно к кровати. В камине потрескивало разгорающееся пламя, освещая их страстное желание друг друга. Свет и тени плясали по комнате, шипение огня сопровождало их дрожащие стоны. Шерлок нежно обхватил лицо Уильяма, его холодные ладони прижались к разгоревшимся щекам, и их губы снова встретились в ритмичном танце — беспорядочном и сумбурном, но в то же время идеальном. Уильям издавал тихие удивлённые вздохи в перерывах между поцелуями, его тело и душа трепетали в такт любовным ласкам Шерлока. Шерлок осторожно уложил Уильяма на кровать, нежно касаясь его кожи, чтобы не причинить боли или вреда. Обычно Уильям жаловался на то, что с ним обращаются так, будто он хрупкий фарфор, но сейчас он чувствовал только любовь и заботу. От того, как глаза Шерлока горели жадным желанием и безусловным восхищением, как он лелеял возлюбленного, лежащего под ним, по позвоночнику Уильяма пробежали приятные мурашки, и с каждой секундой он всё сильнее чувствовал жажду прикосновений. Шерлок забрался на кровать следом за ним и навис сверху; его напряженный и непоколебимый взгляд был полон жгучего желания поглотить того, кто лежал перед ним. Рука Шерлока нашла щеку Уильяма и нежно провела большим пальцем по шраму под глазом. У Уильяма перехватило дыхание, и он не мог придумать ничего лучше, чем запустить пальцы в длинные бархатистые, темные локоны Шерлока и притянуть его к себе для очередного поцелуя. Их руки блуждали по телам друг друга, теперь бесстрашно исследуя каждый дюйм. Пальцы Шерлока легли на голую кожу бедер Уильяма и почти по-собственнически обхватили их, заставляя вздох сорваться с его губ. Их поцелуй чуть прервался, и Шерлок решил отстраниться, давая Уильяму воздух на настоящий стон. Возможно, завтра утром он будет отрицать это, но сейчас он мог думать лишь о бурлящем в жилах страстном желании. — Хорошо? — спросил Шерлок, и Уильям едва не толкнул его на кровать, чтобы тот просто уже сделал то, чего они оба хотели. Вместо этого он кивнул; его губы, распухшие от поцелуев, приоткрылись, когда он, задыхаясь, крепче прижимался к Шерлоку, умоляя о большем. — Да, — произнес Уильям. — Да, боже мой, Шерли. Можешь не спрашивать… — Я хочу, — сказал Шерлок, наклоняясь и прижимаясь губами к шее Уильяма, который застонал и откинул голову назад, обнажая кожу. — Я хочу услышать твое подтверждение. Мне нужно быть уверенным, что ты хочешь этого. — Да, Шерли, да, я хочу этого. Пожалуйста. Я так долго ждал. Шерлок со смехом прижался к его шее, вызывая у Уильяма ещё один вздох. Поцелуй коснулся кожи, и по позвоночнику пробежала дрожь. — Ты представлял это?       — Я не буду отвечать на этот вопрос. — Оу, — надулся Шерлок. Он поднял голову, изображая обиду, и Уильям игриво закатил глаза. — Какая жалость. — Особенно жаль, что ты остановился. Шерлок заметно вздрогнул от этой откровенности. На самом деле, в этих словах не было ничего сверх непристойного, но он почувствовал, что слаб на такие выражения из уст Уильяма. Тот, не задумываясь, использовал бы это в своих интересах. — Бесстыдник, — вздохнул Шерлок и тут же снова прильнул к шее Уильяма. От жарких поцелуев и укусов останутся следы, которые, наверняка, не сойдут еще несколько дней. — Шерли… — Чего ты хочешь, Лиам? — Тебя. Руки Шерлока двинулись вверх, касаясь торса, и Уильям задрожал от наслаждения, слегка выгибая спину в попытке получить большее. — Что ты хочешь, чтобы я сделал, Лиам? — Займись со мной любовью. Пожалуйста. Шерлок издал низкий стон, и Уильям почувствовал, как в его животе разгорается гордость за то, что ему так легко удалось довести Шерлока до такого возбужденного состояния. — Все, что пожелаешь, любовь моя. Уильям был человеком, который поклялся себе никогда не полагаться на чувства. Раньше он собирался избавиться от чувств полностью, доверяя лишь рациональности, имея единственную цель очистить Англию от заполонившей ее гнили. Однако по мере того, как время шло, а Шерлок медленно, но верно прокладывал себе путь в его сердце, он понял, что чувства могут быть самым замечательным ощущением, которое только можно испытать. Прямо сейчас, когда руки и губы Шерлока нежно касались его, заключая любовь в эти моменты, исследовали и поглощали каждый дюйм его тела, Уильям погрузился в эйфорию. Ему не хотелось ни на секунду остановиться или прервать это чувство всеобъемлющего удовольствия, полностью захватившего его и затянувшего в свои пьянящие чары блаженства. Экстаз разжигал огонь внутри, разливаясь по венам словно наркотик, и Уильям не мог сделать ничего, кроме как умолять о большем. Пожалуйста, Шерли. Возьми меня. И Шерлок, ангел во плоти, моментально откликнулся на его стоны и мольбы. Все, что захочешь, Лиам. Я здесь. В тот момент, когда их тела наконец соединились, а души стали единым целым, Уильям потерял всякую способность дышать и думать. Все его мысли были заняты Шерлоком: нежными руками повсюду, которым он поклонялся на самом глубоком и эйфорическом уровне, касающимся самых уязвимых мест глубоко внутри него и любящим каждый дюйм его внутри и снаружи. Возьми меня всего, Шерли. Возьми мое сердце. Забери мою душу. Я твой. Я твой. Воздух вокруг искрился стонами и придыханием — симфонией их безусловного влечения друг к другу. Вихрем теплоты, океаном желания. Картина преданности и обожания. — Я люблю тебя, Шерли. Уильям наконец чувствовал свою душу полноценной. Он позволил Шерлоку поглотить каждую частичку себя. Он позволил погрузиться в поклоняющиеся прикосновения Шерлока. Он позволил себе утонуть в озере нирваны. — Я тоже люблю тебя, Лиам.

~ • ~

Три года. Три года пролетели в один миг. Любовь, домашние заботы, особые моменты, которые терялись во времени, но никогда не исчезали полностью, пока Уильям и Шерлок помнили о них и хранили в своих сердцах. Иногда Уильям чувствовал, что время тянется мучительно медленно. Он с нетерпением ждал встречи со своей семьей и периодически впадал в печаль от того, как сильно по ним скучает. Но его любимый супруг всегда был рядом, чтобы поддержать его, так же как и он поддерживал Шерлока. Несмотря на все трудности, они всегда были друг у друга. Независимо от испытаний, которые им пришлось пережить раньше или которые еще предстоят в будущем, они всегда будут рядом, даря друг другу любовь, заботу и сострадание, чтобы пройти и провести за собой сквозь тьму. Эти три года помогли Уильяму стать самим собой. Понять себя было нелегко, и он, конечно, все еще находился на этом пути и всегда будет находиться на нем, но он был счастлив. Он никогда не испытывал настоящего счастья, пока не поклялся Шерлоку всегда быть рядом, вечно любить в жизни и в смерти. Однако было и то, что, как он думал, никогда не забудется. В частности, травма, нанесенная ему Ханахаки. Каждый раз, заболевая, Уильяма охватывала паника — он боялся снова начать кашлять кровью и задыхаться лепестками. Каждый раз этот мучительный и удушающий страх вырывался наружу, и хотя Шерлок старался скрыть свой ужас, ему это никогда не удавалось. Несмотря на то что Шерлок знал, что все так же сильно любит, он никогда не мог отделаться от воспоминаний, в которых Уильям кашлял и умирал от Ханахаки. Тем не менее, снова Ханахаки, к счастью, так и не вернулась. Любовь Шерлока к нему никогда не ослабевала, как и любовь Уильяма к Шерлоку. Она оставалось вечной и непоколебимой; на звездах была высечена их судьба, их история. Даже после смерти они найдут друг друга в следующих жизнях. Души Уильяма и Шерлока всегда будут связаны, независимо от того, сколько вселенных их разделяет. Уильям Джеймс Мориарти и Шерлок Холмс найдут друг друга в каждой жизни. Даже после трех лет совместной жизни пламя в их сердцах не угасало. Более того, с каждым днем оно становилось все более страстным. Америка отнеслась к ним благосклонно, не считая сражений, в которые они были насильно вовлечены. Но теперь настало время вернуться домой. Уильям и Шерлок должны были воссоединиться со своими семьями. В первую очередь Уильям посетил башню, в которой по собственной воле был заточен Альберт в знак своего искупления; Шерлок же направлялся на Бейкер Стрит. Но прежде чем они разошлись, чтобы поприветствовать своих близких после столь долгого перерыва, они встретились еще на одну ночь. Им предстояло провести как минимум неделю в разлуке, пока они будут воссоединяться с семьями, поэтому они хотели провести последнюю ночь вместе перед тем, как расстаться. Глубоко в лесу, под покровом лунного света, Уильям и Шерлок покачивались в такт песне листьев, нежно шелестящих под легким ветерком. Их руки были переплетены, а на губах играли улыбки. Сейчас в мире существовали только они. — Нервничаешь? — спросил Шерлок, проводя рукой от бедра Уильяма к его волосам, аккуратно расчесывая светлые пряди и убирая челку за ухо. Уильям издал легкий смешок. — Мягко сказано. Шерлок сочувственно улыбнулся. Он поцеловал Уильяма в лоб и задержался на губах на несколько секунд, затем отстранился и прижался лбом ко лбу. — Я тоже. Не знаю, как они отреагируют. Уильям хмыкнул. — Как отреагирует моя семья… Они так долго думали, что я мертв, а теперь я внезапно появляюсь… — Они вздохнут с облегчением. — В словах Шерлока прозвучала нотка, которая привлекла внимание Уильяма: он словно хотел сказать что-то еще, но не решался озвучить свои мысли. — Ты же не думаешь, что твоя семья не будет рада тебя видеть? — спросил Уильям. Шерлок усмехнулся. Уильям давно понял, что это был лишь его защитный механизм. — Не знаю. Джон точно будет рад, но… Я боюсь, как отреагирует Майкрофт. Вдруг он на самом деле никогда не жалел о моей смерти. Что, если моя гибель была для него ничем? Уильям покачал головой, даже не дождавшись, пока Шерлок закончит. — Он будет счастлив больше всех, это я могу гарантировать.       — Нельзя давать гарантии того, чего не знаешь, любовь моя.        Уильям улыбнулся. Он аккуратно смахнул волосы Шерлока с его глаз и посмотрел на него так, чтобы вселить в возлюбленного уверенность. Он позволил себе провести пальцами по длинным, густым волосам Шерлока, ощущая их мягкость и успокаиваясь. Уильям обожал так делать, он просто не мог отказать себе в этом. Это прикосновение помогло успокоиться и самому Шерлоку. Он словно таял под нежными касаниями, его веки трепетали, когда блаженство охватывало тело и разум. — Я знаю, он будет рад видеть тебя. Не переживай. А то поседеешь. — Надеюсь, ты прав, — сказал Шерлок, и Уильям был рад, что его муж не стал продолжать спорить на эту тему. — А ты намекаешь, что я больше не буду тебе нравиться, если у меня появятся седые волосы? Уильям рассмеялся. — Совсем наоборот. По-моему, ты выглядел бы великолепно с любым цветом волос, — ответил он. — Хотя я знаю, что ты сам будешь не очень рад, если вдруг обнаружишь у себя седые пряди. Шерлок насмешливо хмыкнул. — Самонадеянно. Уильям поднял бровь. — Я ошибаюсь? — …Нет. Улыбка Уильяма была полна самодовольства. — Видишь? — Да-да. Ты всегда прав. Уильям удивил Шерлока поцелуем, слишком быстрым, чтобы тот успел ответить на него. Недоверчивый вздох вырвался из уст Шерлока, радуя слух. — Эй! Дай мне хотя бы время ответить! Уильям наклонил голову. — Чувствуешь знакомое? — Ты подлец. — Но я твой подлец. Шерлок хмыкнул и крепче обнял Уильяма. — Ты — мой. А я — твой. Уильям положил голову на грудь Шерлока, когда они погрузились в тишину. Сердцебиение Шерлока и далекие звуки природы вокруг их окутали, успокаивая все тревоги Уильяма. Все будет хорошо. Но вскоре Шерлок заговорил снова. — Как думаешь, они наблюдают за нами? — Хм? — Уильям поднял голову. — Кто именно? — Звезды. — Шерлок смотрел на небо. Уильям откинул голову назад, чтобы тоже полюбоваться небом, усыпанным светящимися звездами на темно-синем полотне, и улыбнулся. Затем он опустил голову, переводя взгляд на Шерлока, и ответил: — Конечно. Они записывают нашу историю в своих светилах, чтобы сохранить ее на века. Шерлок тоже посмотрел на него. — Звучит романтично. — У меня талант. — Ты заставляешь меня любить тебя еще больше. Лиам, пообещай мне, что в конце каждого дня всегда будешь возвращаться в мои объятия. Сердце Уильяма забилось сильнее. Он притянул Шерлока к себе и снова поцеловал его — глубоко и нежно. Шерлок с готовностью ответил на поцелуй и обнял его так бережно, что Уильям не хотел отпускать. Да ему и не нужно было этого делать: сейчас он мог наслаждаться этим моментом сколько угодно, ничто не могло их потревожить. Уильям и Шерлок оставались во взаимном непоколебимом спокойствии. Их любовь расцветала на деревьях, поселяясь в сердце леса и окрашивая его теплом. — Обещаю, Шерли.