Великолепный век: Империя Эндрил

Небо сияло яркими переливами желтого, алого, лазурного, фиолетового, словно рассвет наступил раньше времени или солнце решило проснуться, чтобы посмотреть на эту красоту. - Видите, Повелитель? – Воодушевлённо произнёс Сет. – Вся эта красота для вас. Эндрю не ответил. Он вообще не поднял глаз к небу. Сет обернулся и обеспокоенно осмотрел его. - Повелитель? Эндрю лениво поднял взгляд. Небо озарилось яркими всполохами красного. Все звёзды были окрашены в цвет его волос. Волос таких ярких, что способны затмить само солнце. - Они мешают луне светить. – Сказал он между грохотами. Сет непонимающе перевёл взгляд с султана на улицу. Яркие вспышки действительно мешали лунному свету, но Сет не понимал, почему это такая проблема. Они смотрят на луну каждый день, а последние огни озаряли небо десять лет назад. - Зачем вам луна, Повелитель? – Всё-таки решился спросить он. Эндрю не ответил. Потому что Сету не нужно было знать. Он сам не хотел бы этого знать. Но он знал. Ему нужна была не луна, а её сияние. Потому что сияние было таким же цветом, как и его глаза. Чистые, как кристалл, острые, как лезвия. Глаза настоящего воина. - Мой Повелитель. – Подошёл слуга. – Дэвид Ваймалик Паша и Великий Визирь Вазир Эрнандес Паша просят вас принять их. Эндрю даже не взглянул на него. - Зови. Слуга ушёл, поклонившись. Сет встал, готовясь встретить высокопоставленных гостей. Он был другом султана, но это не меняло лично для него ничего. На балкон вошли двое. В одинаковых серых кафтанах с серебрянной вышивкой. Первый сразу встал на одно колено и поцеловал край одеяния султана. - Дэвид Паша. – Поприветствовал Эндрю, внимательно наблюдая за их действиями. - Повелитель. – Поприветствовал тот в ответ, склонив голову, но с колен встал. - Повелитель. – Вторил ему Эрнандес. Он склонил голову, но на колени падать не спешил, пропустив вперед сначала Ваймалика. Это могло показаться простой вежливостью, если бы правила чётко не гласили, что именно старший по званию должен приветствовать султана первым. Так он демонстрировал своё отношение к восшествию на престол именно Эндрю. Или был просто пьян. Подозрительно блестящие глаза намекали на второй вариант, но первый игнорировать тоже не стоит. Визирь повторил действия Дэвида и встал рядом с ним. - Мы принесли это, чтобы исполнить давнюю традицию наших предков. – Сообщил паша и забрал у слуги золотой ларец с подноса. Эрнандес открыл крышку и извлёк оттуда старинный свиток из кожи, украшенный золотом. - По старой традиции каждый Султан набирает себе новых советников… - Начал визирь, но Эндрю жестом остановил его. - Я знаю традиции, Паша. – Твёрдо сказал он. – Но и вы должны знать, что я чествую их так, как сам считаю нужным. От этих слов Эрнандес вздрогнул, не успев скрыть это, а вот лицо другого паши исказилось, словно он сдерживал улыбку. Интересно. - И с этой традицией я разберусь, как Султан. – Закончил Эндрю. Сет в отличии от пашей не сдерживал скромной, но триумфальной улыбки. Только склонил голову, чтобы она была не такой явной. - Ваша воля – закон, Повелитель. – Сказал Дэвид, покорно склонив голову. Эрнандес всё ещё пялился на свиток в своих руках. Даже забавно. Этот человек ожидал почтения от того, кто не чтит никого с семи лет. — Это Сет. – Кивнул головой в сторону друга. – Отныне он хранитель моих покоев. Теперь все трое вскинули головы в общем шоке, но Эндрю не смотрел на них. Он смотрел на холодное сияние луны. - Я сообщу об этом. – Заверил Ваймалик паша. Сет, наконец, отмер и поспешил преклонить колени. - Повелитель… - Начал он, но слов больше не нашёл, поэтому просто поклонился. – Благодарю, Повелитель. Эндрю бросил на него взгляд, но после вернулся к созерцанию ночного светила. Паши, поклонившись, удалились. Эндрю решил присмотреться к Дэвиду. Сет всё ещё стоял на коленях, пытаясь осмыслить такую честь, которую ему даровал правитель. Хранитель покоев равняется управляющий. Теперь весь этот огромный дворец был вверен ему. Эндрю взял виноград со стола и бросил ему в голову. Это помогло тому очнуться, и снова занять своё место, которое он занимал до прихода пашей. Небо перестало полыхать, но луна сияла так же ярко и величественно.