(Не) Верь мне

Время текло медленно, словно любимый карамельный сироп Эндрю, когда Рене смеясь пыталась пародировать трюки барменов из фильмов и как всегда неизменно проливала всё мимо. Вязкая и густая масса времени придавила Эндрю к постели, заставляя его задыхаться и чувствовать себя мёртвой мухой, на веки застывшей в куске янтаря. Бред какой-то. Минуты тянулись кажется целую бесконечность, а не прекращающийся тик стрелок кухонных часов вводил его сначала в лёгкое раздражение, а затем и в настоящую ярость. Ебучие часы. Эндрю тяжело вздохнул и перевернулся на другой бок, зажимая уши подушкой, чтобы хоть немного заглушить это тиканье. Тик Так Тик Так Эндрю не мог спать на спине и животе из-за всё ещё достаточно болезненных ожогов и даже чтобы перевернуться на другой бок без боли ему приходилось сначала проснуться и сесть в постели. Хотя обычно Эндрю и спал на боку, но из-за невозможности лечь иначе его тело ужасно болело, а кости будто выкручивало изнутри. И было бы куда проще если бы ему удалось наконец заснуть и отключиться. Но его собственный разум находился в ловушке бессоницы и не позволял ему получить ни секунды покоя. Он пытался жмуриться, считать тупых овец, перепрыгивающих белый забор, и даже мычал мамину колыбельную себе под нос и ничего. Сон так и не пришёл, заставляя Эндрю вертеться и снова и снова прокручивать в голове события последнего дня. Как только Эндрю закрывал уставшие глаза на веках у него вспыхивало напуганное выражение лица Нила, а в ушах звучал его хриплый крик: «Больно! Мне больно!». В пять утра Эндрю всё-таки решил, что с него хватит этих бесполезных мучений и вылез из постели. Душ оказался настоящим спасением, а холодные струи принесли облегчение его горячей коже. — Блять. Выдохнул Эндрю, упираясь руками в ледяной кафель ванной комнаты. Он склонил голову вниз, позволяя воде свободно стекать по спине и рукам, смывая пот, стресс и сожаления прошедшего дня. Эндрю пытался не думать ни о чём кроме успокаивающего стука капель о его голую кожу, но хаотичные мысли всё равно упрямо лезли в голову. Эндрю качнул головой, выходя из душа и с тоской рассматривая себя в зеркале. Его тело больше было похоже на множество раз штопанное одеяло, чем на тело обычного парня. Эндрю медленно провёл кончиками пальцев по отметинам на своей коже: шрамы от ожогов, драк и даже острых собачьих клыков сплетались воедино, превращая его в уродливую версию самого себя. Обычно Эндрю принимал свои отметины как награды, как знаки почёта, выданные ему за отвагу и силу, с которой он цепляется за жизнь. Но иногда бывали дни, когда ему хотелось взять в руки лезвие и перечеркнуть их, представляя себя художником срывающим злость на одном из своих холстов. — Не сегодня. Прошептал он, смотря в глаза своему отражению, этому чудовищу в обличии человека. — Не когда он здесь. Эндрю не отличался эмпатией или особым человеколюбием, но и жестоким без причины он не был. Он бы не стал обрекать Нила на осознание того, кем он был на самом деле, а если таким был он то и Нил соответственно. — Блять. Сука. Эндрю крепко сжал зубы, подавляя отчаянный крик, и зажмурился, вспоминая раздетого Нила, в отчаянии прикрывающего свои собственные отметки на коже, пытаясь вспомнить было ли там что-то ещё. Касалось ли холодное лезвие и его кожи тоже, ненавидел ли Нил себя так же сильно, как Эндрю? Значило ли это, что теперь он больше не одинок? Отбросив ненужную надежду, Эндрю, как можно осторожнее, избегая ожогов, стёр полотенцем оставшуюся воду, ероша свои светлые волосы. Надежда ещё никогда, ни разу не оправдала себя и чтобы Рене не говорила, он не мог позволить себе этого. Однажды он уже позволил себе поверить и что получил взамен? Эндрю посмотрел на свои изуродованные руки, вспоминая чужие прикосновения и хриплый шёпот прямо на ухо: «попроси и я остановлюсь». Чтобы с ним стало в этот раз если бы он позволил себе поверить в это и позже разочаровался? Эндрю не думал, что он сможет это выдержать. Каким бы бесчувственным монстром его не считали другие, он никогда таким не был. «Вечно надеяться, никогда не отчаиваться — таково свойство человека большой души.» Эндрю не всегда видел в отражение человека и потому считал что такие глупости как надежда ему чужды. Жаль, что в конце концов Эндрю был всего лишь человеком, глубоко раненым и напуганным, но человеком. И как бы он не пытался давить в себе это чувство, надежда всё равно упрямо пускала корни. Заклеив ожоги новыми пластырями и с трудом натянув одежду, он отправился на поиски такого необходимого сейчас кофеина. Эндрю даже не стал включать свет, позволяя непроглядной темноте раннего утра поглотить его. Едва держась на ногах от усталости и практически облокотившись на кухонную стойку, Эндрю, опираясь только на свою идеальную память, сварил себе такой крепкий кофе, что у Аарона бы случился сердечный приступ только при его виде. Плевать. Сегодня ему нужно всё, что кофеин может ему дать. По опыту он знал, что мешать кофе с таблетками не самая лучшая идея и Эндрю на мгновенье замешкался прежде чем в последнюю секунду достать бутылку виски вместо аптечки и плеснуть алкоголь себе в кофе. Его рука замерла над чашкой. — К черту всё. Прошипел он и налил ещё, и лил пока полупустая чашка не заполнилась до краёв. Отставив ненужную теперь бутылку в сторону, Эндрю сделал небольшой глоток и слегка поморщился от горького вкуса, обжигающего горло, но алкоголь притупил непрекращающуюся ноющую боль и впервые со вчерашнего дня ему стало легче. Эндрю бросил быстрый взгляд в сторону гостиной и заметил, что Нил уже проснулся и, сгорбившись, сидел на диване, явно испытывая боль. Эндрю закрыл глаза, давая себе ещё несколько минут покоя прежде чем начать этот непростой день. — Выпей обезболивающее. Смотреть больно. Грубо сказал Эндрю, без предупреждения входя в тёмную комнату и садясь напротив Нила. Тот вздрогнул, выпрямляясь, чтобы скрыть боль, и дезориентировано огляделся вокруг. Эндрю, уже немного привыкший к темноте, воспользовался преимуществом, разглядывая Нила. — Эндрю… Выдохнул он, встречаясь с ним слегка мутным после болезненного сна взглядом. Эндрю внимательно оглядел его, критически подмечая бледность кожи и то как ярко веснушки выделялись на его скулах и кончике носа. Глаза были всё ещё немного сонные, но такие же ясно-голубые, как и всегда. Эндрю удивился сам себе, когда ему захотелось наклониться ближе и потрепать его по волосам, пальцами приглаживая торчащие во все стороны после сна кудри. Какого чёрта? Неужели он уже успел напиться? — О-без-бо-ли-ва-ю-ще-е. По слогам, словно говорил с ребёнком или слабоумным, снова повторил Эндрю слегка охрипшим голосом и сделал ещё один глоток кофе. Нил проигнорировал его замечание и с интересом проследил за ним взглядом, склонив голову на бок. — Я думал мы поговорим сегодня. — И? Нил слегка усмехнулся, поддразнивая. — Разве не ты сказал, что мы поговорим, когда я не буду под кайфом от таблеток? Неужели испугался? — Ну тогда страдай, раз тебе так хочется. Просто ответил Эндрю. Они оба замолчали. Эндрю не знал с чего начать этот непростой разговор. Вчера почти 2 часа после того как Нил лишился сознания на его диване он говорил с Рене. Она помогла ему прийти в себя и только поэтому Эндрю вообще находился сейчас в квартире, а не где-нибудь в баре. Ему было интересно. А как иначе? Не то чтобы Эндрю считал себя уникальным человеком или каким-то особенным. Но если ты единственный, кого нельзя трогать, волей-неволей задумаешься о том, что навсегда обречен быть одиноким. Но теперь, когда Эндрю знал, что не одинок, что его крошечный остров посреди бездонного океана наполненного акулами не был необитаемый, ему отчего-то стало страшно. — Кофе? Тихо спросил Нил и Эндрю усмехнулся, великодушно протягивая ему свою чашку и давая Нилу понюхать пар. Тот, ничего не подозревая, наклонился вперёд, но почти сразу же отскочил назад, морщась и гримасничая, как пятилетний ребёнок впервые попробовавший алкоголь. — Какой ужас! Что это вообще такое?! — Кофе. Припечатал Эндрю спокойно и сделал ещё один демонстративный глоток. Нил в отвращение высунул язык и затряс головой. — Мерзость. А нормальный кофе у тебя есть? — Есть. Согласился с ним Эндрю, но только пожал плечами, отставляя свою ещё почти полную чашку в сторону. — Но не для тебя. Глаза Нила комично расширились и он слегка поджал губы. — Почему это? Ты можешь поругаться из-за меня со своим мудаком парнем, вытащить при всех с парковки, обрекая себя на слухи, но не сделать кофе? Что ты за человек вообще такой? Нил возмущено ахнул и Эндрю, всё ещё внимательно за ним наблюдающий, заметил секунду, этот переломный момент, когда он азартно прищурился, а губы его сложились в лукавую улыбку. Сердце Эндрю пропустило удар и он в который раз порадовался, что его едва ли было видно в темноте комнаты. Впрочем, он на это надеялся. — Ты даже раздел меня. И я знаю, что после того как остаёшься у парня на ночь — тебе положен завтрак. Я так и быть согласен на кофе. Эндрю усмехнулся, поднимая с пола приготовленную на всякий случай аптечку и доставая оттуда бинт и лекарства. — Это после секса, придурок. Фыркнул Эндрю и этого хватило, чтобы Нил замолчал, а лицо его покрылось ярко-красными пятнами смущения. Эндрю не мог не быть довольным собой, но он просто молча протянул руку вперёд, ожидая, когда Нил догадается показать ему свою обожённую ладонь. — Ну как? Всё очень плохо, доктор? Эндрю поморщился от этого обращения и скривился будто откусил кислющий лимон. Нил рассмеялся звонким смехом, наблюдая за сменой эмоций на лице Эндрю. Нил в восхищении прикусил губу, он ещё никогда не видел Эндрю таким открытым и эмоциональным. Возможно это темнота, скрывающая их в своих объятиях, так влияла на него или же отвратительно пахнущий кофе, испорченный алкоголем. Эндрю ничего ему не ответил, беря в руки стерильную вату и начиная работать, пропитывая её противовоспалительным средством. Нил слегка вздрогнул от прикосновений к ранам и посмотрел на свою руку. Эндрю не стал его успокаивать, молча стирая засохшую кровь. Ничего страшного, решил Нил, хотя ожог на вид и был довольно ужасен, при правильном лечении он заживёт довольно быстро. — Ваш вердикт, док? Я буду жить? — Да, но не долго если не закроешь свой рот. Эндрю был груб и он это знал. Он пытался быть мягче с Ники и Рене, но всё равно периодически срывался и на них. Срываться на близких было намного проще, чем держать всё в себе, но Эндрю всё равно прикусил изнутри губу, бросая взгляд на Нила. Нил не выглядел расстроенным или обиженным, он стойко терпел чистку ран и любопытно разглядывал его, будто они не провели весь последний месяц рядом друг с другом. — Пялишься. — Разве? Эндрю закатил глаза, сильнее надавливая на ожог и вызывая болезненное шипение со стороны Нила. — Я сейчас наложу мазь и замотаю руку, чтобы не попала инфекция. Вечером поменяй повязку. Хотя бы это ты знаешь как сделать? Нил невпечатлено фыркнул, морща нос и бросая на Эндрю говорящий взгляд. — Конечно. Эндрю не собирался опускаться до его уровня и указывать ему, что если бы не он, сегодня Нил был бы уже в реанимации. Так что ему следовало быть благодарнее. Эндрю выдавил густую мазь на кончики пальцев, стараясь как можно мягче нанести её на его обожжённую кожу. Наверное это всё виски, алкоголь делал его мягче. — Только не говори никому, ладно? — Твои друзья не знают? Эндрю скрыл удивления в голосе, равномерно распределяя мазь. — Нет. Ещё нет. Я хотел им сказать, но удобного случая всё не подворачивалось. Да и как о таком скажешь? — Теперь у тебя есть удобный случай, у них точно будут вопросы. Нил невесело хмыкнул, разглядывая обожженную руку. — Можешь замотать и ладонь тоже? Вдруг попросил Нил, когда Эндрю уже начал разматывать бинт. Эндрю замер и с сомнением посмотрел на него. Нил обжёг руку, когда ударил кого-то из парней на парковке вчера и рана, пусть и не самая глубокая, тянулась вдоль его костяшек и внешней стороны ладони. Пары мотков бинта хватило бы, чтобы предотвратить инфекцию и возможный сепсис. — Почему. Эндрю внимательно посмотрел на него, отслеживая реакции и следя за языком тела. В комнате было темно, но на небе всё ещё виднелась Луна, даря им немного света, и этот полумрак в сочетание с тишиной и их хриплым дыханием, делал всё таким интимным. От этой мысли Эндрю чуть сильнее сжал пальцы отчего Нил зашипел. — Можешь или нет? Упрямо повторил Нил, смотря ему прямо в глаза. Эндрю заинтересовано прищурился, напоминая. — Сейчас моя очередь. Эмоции сменялись на лице Нила слишком быстро, но Эндрю отчётливо видел, когда к нему пришло осознание. — Правда за правду, да? Эндрю кивнул, всё ещё ожидая ответа. Нил тяжело вздохнул и провёл свободной ладонью по лицу, пытаясь стереть усталость. — Не хочу, чтобы мой брат узнал о том, что случилось. Я обещал, что не буду ввязываться в неприятности. Тихо признался Нил и Эндрю, не сдержавшись, фыркнул. — Неужели он настолько туп, что по бинтам не поймёт что произошло? — Я всегда могу сказать, что обжёгся на кухне. — Он всё ещё в это верит? Усмехнулся Эндрю, каким бы не был брат Нила, Аарон явно превосходил его в своей паранойе. — Он хочет в это верить. С лёгким сожалением ответил Нил и Эндрю принял его ответ, под благодарным взглядом полностью заматывая раненую руку бинтом. — Снова пялишься. В этот раз Нил не справился со своим смущением, слегка улыбаясь и прижимая руку к себе. Эндрю отчётливо видел как горят кончики его ушей. — Спасибо, что помогаешь мне. Шепнул Нил и Эндрю фыркнул, закрывая аптечку. — Заткнись. Эндрю сжал челюсть, пытаясь понять как лучше начать этот не простой разговор. Его руки сжимались и разжимались, пока Эндрю перебирал в голове варианты. — Эндрю? Эндрю посмотрел прямо на Нила. Их взгляды встретились и жидкое золото схлестнулось со льдисто-голубым в одной точке. В разные стороны полетели искры и в комнате стало так тихо, что слышно было как тикают часы на кухне. — Нил. Эндрю резко наклонился вперёд, опасно сокращая расстояние между ними. Пришло время для разговора. — У тебя есть только один шанс сказать мне правду. Нил мгновенно вспыхнул и возмущение прорвалось в его голос. — Я не врал тебе. Он не договаривал, скрывал и приукрашал, но никогда не врал о своей болезни. Но видимо это был не совсем тот ответ, на который рассчитывал Эндрю. Он сжал челюсть. — Но ты ничего не сказал. Одна из самых отвратительных разновидностей лжи — это молчание. — Молчание умеет ладить с совестью, оно оставляет лукавое право хранить собственное мнение и, возможно, когда-то сказать его. И если по твоему я врал о своей болезни то и ты тоже. Возразил Нил, заставив Эндрю немного отодвинуться назад. Они оба снова замолчали, но Нил не выдержал первым. — Что ты хочешь, чтобы я сказал, Эндрю? Печально вздохнул Нил, здоровой рукой потирая лоб. — Как насчёт правды? Нил слегка вздрогнул, снова возражая. — Я не лгал. Я просто не хотел снова быть изгоем, понимаешь? Эндрю понимал, вот только он умел отталкивать людей и не прибегая к козырю с аллергией. — Ты ведь тоже не кричишь об этом на каждом шагу в университете…никто о тебе не знает. Эндрю пожал плечами. — Меня никто и не спрашивал. Люди сами придумали историю и мне просто надо было немножко подыграть. — Итак…у тебя тоже аллергия? Нил поёжился. Аллергия, будто они чихали от пыли или покрывались раздражающей сыпью из-за орехов. Нет. Это простое слово не могло передать всю боль, страх и ненависть, таившихся в их телах и бегущих по их венам. — У нас обоих? Как это вообще возможно? Эндрю фыркнул, словно Нил неумело пытался уличить его во лжи. — Уже не веришь? — Глядя на ожог в форме отпечатка от ладони, невольно поверишь во что угодно… Блядь, это похоже на какую-то шутку. — Несмешная. Они оба замолчали. Нил думал лишь о том, что его жизнь больше не будет прежней. Нил медленно и словно приближался к бомбе, которая вот-вот рванёт, придвинулся ближе к Эндрю. — Сыграем? Эндрю заинтересовано поднял голову. — Ну в эту твою игру с правдой. Поочереди будем задавать вопросы и всё такое? — Мне надо выпить. Ответил Эндрю, заставляя Нила рассмеяться. Ему требуется всего несколько минут, чтобы сходить на кухню и вернуться с бутылкой виски и двумя стаканами. Открутив крышку Эндрю щедро налил себе выпивки и сделал большой глоток. — Виски во сколько? В 7 утра? Усмехнулся Нил, следя за ним взглядом. — В 6. Эндрю снова разлил алкоголь по стаканам и протянул один Нилу. — Оу, эмм…я вообще-то не пью. Неловко дёрнул плечом Нил и Эндрю вскинул брови вверх, если он не пьет то как он вообще справляется? — Почему? — Эмм… — Правда за правду, ты сам предложил. Нил тяжело вздохнул, признаваясь. — У меня не лучшие воспоминания связанные с выпивкой. — Почему? — Это уже 2 вопроса. — Задашь свои потом. Так что же случилось? Ты напился и совершил какую-то глупость? Усмехнулся Эндрю, он не редко творил глупости после нескольких шотов и не стыдился этого. — Можно и так сказать, я выпил немного. Как оказалось не из своей бутылки и поцеловал девушку, это было…больно. Нил всё ещё отчётливо помнил полное чувство разочарования, охватившее его после этого. — Поцеловал? Эндрю удивился, придвинувшись ближе. — Сколько ты провёл в больнице после этого? — Почти месяц. Эндрю присвистнул, внимательнее разглядывая его губы. Они были идеальны, слишком идеальны для человека. Эндрю внутренне упрекнул себя, что не заметил этого раньше. — Можешь задать свой вопрос. Нил недолго думал о том, что именно он хочет спросить. Вопросов было много, но над одним из них он думал ещё до того как узнал об Эндрю. — Кто говорил пожалуйста, заставив тебя возненавидеть это слово? — Я. Эндрю сжал зубы и отвернулся. Алкоголь разговорил его, сорвал все замки, за которыми он прятался и Нил вдруг ясно осознал, что этот Эндрю был настоящим. В мягкий чёрных домашних штанах, в мятой после беспокойно сна футболке и светлыми волосами торчащими в разные стороны, несмотря на попытки расчесать их пальцами. Время близилось к рассвету и темнота понемногу стала уступать свету, позволяя Нилу лучше разглядеть своего собеседника в тёплых красках восходящего солнца. Оранжевый, желтый и даже розовый плясали на светлой, почти мраморной коже Эндрю, превращая его будто в другого человека. Алкоголь расслабил его и напряжение будто всегда покоящееся на его плечах отступило, позволяя мышцам расслабиться, а упрямым морщинкам между бровей разгладиться. Эндрю позволил себе выглядеть слабым перед ним и Нил собирался это уважать. — Но… «Почему» так и не сорвалось с его губ, Нил мог догадаться и сам, что это история не была радужной и счастливой. Эндрю терпел его растерянный взгляд ещё несколько секунд прежде чем продолжить. — Он пообещал, что остановится если я попрошу. — И ты поверил ему? С сожалением спросил Нил, даже не представляя себе, что пришлось пережить Эндрю. — Нет, я сломал ему нос. Глаза Нила шокировано распахнулись словно он даже не ожидал такого ответа. Но Нил уже немного проснулся и начал соображать. Его взгляд метнулся к рукам Эндрю. — Тогда, в клинике ты сказал, что твои шрамы на руках не из-за меня…ты имел в виду, что они из-за кого-то другого? Из-за этого человека? — Я же сказал, я сломал ему нос и не остановился на этом. Крови было много, а ты и сам знаешь, что делает чужая кровь с такими как мы. «Мы», повторил про себя Нил. Как приятно было осознавать, что он больше не один. Нил кивнул и задал следующий вопрос, который теперь, зная историю Эндрю и его диагноз, готов был сам сорваться с языка. — Итак, Роланд в курсе, что происходит после того, как он трогает тебя? Ты ему рассказал о своей болезни? Нил замер в ожидании ответа, но не представляя, что именно он хочет услышать. Он даже не был уверен зачем решил задать именно этот вопрос. Хотел ли Нил, чтобы Эндрю скрывал свою болезнь от своего парня, как сам Нил это делал, общаясь со своими друзьями. Или Эндрю, что возможно ещё хуже, всё рассказал Роланду и Нил не единственный, кому позволили заглянуть чуть глубже. — Рассказал. Кивнул Эндрю, но Нил не почувствовал злости, только пустоту и страх. Страх за Эндрю, понял Нил. — Но как ты можешь? — Обычно я осторожен. Эндрю, как Нил уже знал, непроизвольно коснулся ожогов, спрятанных под футболкой. — И могу предотвратить последствия, но не в этот раз. — Что значит «предотвратить последствия»? Невинно поинтересовался Нил и Эндрю насмешливо изогнул бровь. — Презерватив, закрытая одежда и ещё кое-какие хитрости типа воска или горячей воды. — Я об этом не знал. Тихо признался Нил, в шоке выслушивая список Эндрю и представляя как отреагирует Жан на эту новость. Только подумать, у таких, как он, людей корчащихся в муках от обычного поцелуя, может быть секс. Нил мотнул головой, заставляя себя перестать об этом думать. Каковы шансы, что всё пойдёт по плану? С его то везением минимальны. Нил бы никогда не поступил так со своим братом и так уже пережившим его подростковый бунт. — Я так и понял. Ты ещё ни с кем этим не занимался, угадал? — А ты как думаешь? Нотки иронии и лёгкая насмешка всколыхнули что-то в Ниле, заставляя его защищаться. Это была не только самая неловкая тема, на которую Нилу приходилось говорить, но и самая непонятная. После того как Нил понял, что поцелуи его не привлекают он задавался вопросом был бы секс таким же разочаровывающим? — Боже, Нил, хватит всё усложнять. Секс это просто секс. Тебе нравится кто-то, а ты нравишься ему в ответ и вы просто…делаете это? Понимаешь? Пытался объяснить ему Жан, но Нил не понимал. — Но если мне никто не нравится? Что если мне никто никогда не понравится? Жан тяжело вздохнул в трубку, явно жалея что когда-то связался с ним. — Тогда ни к чему об этом думать. Есть люди, которым секс даже даром не сдался, для них это не имеет никакого смысла. Есть такие, для кого секс это смысл жизни и живут они только этим. Есть люди, которым всё равно на чувства и им важен только сам процесс: потрахались и разбежались. А есть и такие, как ты, которые трахают мозги своим друзьям, видимо получая от этого удовольствие. — Жан… — Нил! Простонал Жан в ответ, но когда он продолжил его голос утратил прежнюю насмешку. — Ты… Нил, я не думаю, что тебе вообще стоит об этом столько думать. Я не хочу быть злым или жестоким, но я не хочу чтобы мой лучший друг угробил себя из-за потрахушек с каким-то красавчиком. — Я не гей. Хрипло возразил Нил, зажмуриваясь. Жан, как и всегда, был прав. Нилу не светило узнать к какому типу людей он относится, потому что жизнь распорядилась так что даже обычные прикосновения отзывались в нём болью. Нил даже не представлял, что бы с ним случилось после секса. Наверное это была бы самая глупая и самая болезненная смерть. Нил несколько раз моргнул, беря себя в руки. Всё правильно, у таких, как они с Эндрю, не может быть серьёзных отношений. Только вот Эндрю каким-то невероятным образом удалось обмануть свою же судьбу. Вопрос в том надолго ли? — Тогда почему он не здесь? Спросил Нил, беря себя в руки и перенаправляя свой гнев со своей несправедливой жизни на парня Эндрю. — Ожоги совсем свежие. Это он наложил повязки? — Это вопрос вне очереди. Нил отмахнулся. — Брось, ответь и задашь свои. Кто помог тебе с ранами? — Это был не Роланд. Это мой брат. — Ники? С сомнением уточнил Нил, внутренне закипая от ярости. Неужели Роланд не помог даже с ожогами, которые сам же и оставил? Он вообще хоть что-то сделал, чтобы помочь Эндрю? — Нет. Фыркнул Эндрю с лёгкой, слегка пьяной улыбкой. Нил замер от нежности, прозвучавшей в его голосе, когда он заговорил о своей семье. — Ники разражается слезами даже при виде царапины. Я должен совсем лишиться рассудка, чтобы прийти к нему с этим. — Значит Аарон? — У меня больше нет братьев. Пожал плечами Эндрю, отчаянно желая закурить. — Но…почему? С запинкой спросил Нил так ничего и не поняв. — Если у вас с Роландом всё серьёзно разве он не должен быть рядом, когда тебе больно? Эндрю замер, обдумывая вопрос. Нил думал, что у них всё серьезно. Впрочем, так думал должно быть каждый, кто видел как Роланд виснет на нём в университетских коридорах. Возможно даже сам Роланд начал в это верить. Вот только Эндрю не считал их отношения серьёзными, скорее это было похоже на взаимовыгоду. Дашь на дашь. В самом начале Эндрю чётко обозначил границы, давая Роланду понять, чего он от него хочет и что может дать. Они оба согласились на эти не самые обычные отношения. Но не зашло ли это дальше чем того хотел Эндрю? Он этого не знал, но зато точно знал одно. — Потому что я не хочу, чтобы он был здесь. Нил невпечатлено закатил глаза. — Роланд, по-моему, какой-то идиот. Как можно знать, что ты делаешь и при этом не понимать какую боль ты причиняешь другому? И если бы он обладал хотя бы минимальным чувством ответственности, то сейчас был бы здесь! И если бы у него были к тебе хоть какие-то глубокие чувства он бы ни за что не стал бы вредить тебе! Итак, получается что он глупый, безответственный и совершенно не любит тебя. Я ничего не упустил? Нил был прав. Он был прав, но это совсем не значило, что Эндрю собирался это признать вслух. — Что ты знаешь о любви? — Ничего. Спокойно пожал плечами Нил. — Но в последний раз, когда я позволил себе вести себя глупо всё закончилось так. Нил указал на свою обмотанную бинтами руку. — А до этого: я думал, что встретил своего человека. И как все говорят, у меня и правда не осталось разума. Всё о чём я думал — это только о её губах, а потом мы перепутали бутылки. И я решил: раз уж всё равно валяться в больнице, то одним ожогом больше одним меньше… Послушался прерывистый вздох и Нил решил, что ему послышалось, ведь не мог это сделать Эндрю? Будто…будто он и правда переживал за Нила. — И ты поцеловал её? Эндрю нахмурился и с недоверием, словно говорил с умалишенным, посмотрел на Нила. Если он это сделал, то это самая большая глупость, о которой Эндрю только слышал. Одно дело заниматься сексом и совсем другой позволить другому человеку поцеловать себя. — Да. Кивнул Нил, зарабатывая неодобрительное качание головой от Эндрю. — Мой брат решил, что я пытался покончить с собой. — Ты пытался? — Кажется уже моя очередь? Я сбился со счёта. Усмехнулся Нил, сжимая здоровую руку в кулак, но Эндрю не повёлся на его уловку. — Нил. — Неужели нарушишь собственные правила? — Нил. — Не в тот раз. После нескольких минут молчания признался Нил и почувствовал как огромный груз на его сердце немного уменьшился. — Я лежал в психиатрической клинике после…инцидента. — Ха. Видимо только ты можешь назвать поцелуй, который мог тебя убить, инцидентом. Эндрю пришлось вонзить коротко стриженные ногти в ладони и напомнить себе, что это было в прошлом. Сейчас с Нилом всё в порядке. Что ж, относительно в порядке. — Смейся смейся, Кевин заставил меня пройти психиатрическое освидетельствование прежде чем позволил родителям забрать меня. Эндрю издал тихий смешок и Нил не поверил своим ушам. Неужели он смог рассмешить Эндрю? Боже, это был самый чудесный звук, который ему вообще доводилось слышать в своей жизни. — Мы друг друга стоим. Снова тихо рассмеялся Эндрю, вспоминая, где именно он встретил Рене, свою лучшую подругу. — А? Смущенно переспросил Нил, но Эндрю только покачал головой. — Ничего. Нил прочистил горло, возвращаясь к их разговору. — А твои родители? Твои братья? Они спокойно восприняли это? — Это? Хмыкнул Эндрю. — Я про твои отношения с Роландом? Эндрю тяжело вздохнул, возводя глаза к потолку. Если бы только его семья приняла, что он может жить как хочет. Но это только мечты. Пусть родители больше не читали ему лекции. Эндрю знал, что каждый раз выходя из дома его мама мысленно представляет, что это был последний раз, когда она видит своего сына живым. И Ники конечно больше не умолял его остановиться, но Эндрю иногда слышал его всхлипы из ванной, которые он маскировал включённой в душе водой. Эндрю знал, что Ники плачет из-за него. Только Аарон, пусть и смягчил свой подход не оставлял его в покое. — Они, конечно же, считают что я убиваю себя. Аарон впадает в истерику стоит ему увидеть на мне ожог, а Ники и родители практически смирились. — Думаешь? Нил не мог представить себе, что если бы он начал отношения Кевин оставил бы его в покое. Скорее всего он бы ночевал около его порога, тарабаня в двери и вызывая скорую помощь, пока его бы либо не арестовали, либо не оштрафовали. — Наверное надеялись, что я устану, разочаруюсь и решу позаботиться о себе. — Какие глупости, да? Фыркнул Нил и Эндрю просто показал ему фак. — Я уже не в том возрасте, чтобы можно было погрозить мне пальцем и запереть дома. — Но ты же можешь всё изменить. Ты не пытался объяснить Роланду всё? Что он не должен касаться тебя? Он должен увидеть чем это чревато! — Ты не понимаешь. Отрезал Эндрю, но Нил не вздрогнул, упрямо смотря Эндрю в глаза. — Нет. Не понимаю. Если отношения такие, то я не понимаю зачем они вообще нужны. — Ожоги, шрамы и боль это слабость и я не хочу ею делиться. Признался Эндрю. Нил поджал губы, наблюдая за ним, это он мог понять. Нил тоже не был одним из любителей пожаловаться и постенать. Но всё же если бы рядом с ним не было родителей, сверхзаботливого брата и лучшего друга, всегда готового выслушать, он не думал, что дожил бы до этих лет. — Разве отношения это не есть откровение? Разве твой партнёр не должен быть тем человеком, с кем ты сможешь поговорить обо всём без страха, что тебя за это осудят или высмеют? Ведь если это не так, то разве стоит ли оно твоей жизни? Эндрю позволил меланхолии охватить его и внимательнее всмотрелся в голубые глаза напротив. Нил выглядел таким вдохновлённым, таким счастливым и одновременно ужасно наивным. Эндрю всегда твердил себе, что любви не существует, что вера в идеального человека, который разделит с тобой это жалкое существование, полное горя и страданий, это самообман. Самовнушение, чтобы каждый второй не вскрывал себе вены, разочарованный в мире. Но что если…что если он может допустить эту мысль лишь на мгновение? Что если в этом мире есть такой человек, рядом с которым Эндрю позволит себе расслабиться? Перестанет прятать боль за усмешкой, а слёзы за злым прищуром? Эндрю показалось, что что-то треснуло и солнце затопила их небольшую гостиную, заставляя Нила зажечься в утренних лучах. Эндрю будто впервые по-настоящему посмотрел на него. — Может у меня и не было никогда настоящих отношений. С горечью признался Эндрю, боясь увидеть во взгляде Нила ненавистную ему жалость, но там было только понимание. Нил перевёл взгляд на губы Эндрю, затем проследил вниз до самых рук, спрятанных, как и всегда, в чёрных и слегка потрёпанных от времени и частой носки мотоциклетных перчатки. — Знаешь, у меня есть одна теория… Нил не пил, может это запах кофе так на него повлиял или это эффект вчерашних таблеток всё ещё его не отпустил. Не долго думая и не давая себе и шанса передумать, он выхватил из рук Эндрю стакан и сделал большой глоток. Что там говорил Кевин? Ожоги гортани заживают быстрее всего? Нил надеялся, что он не ошибся, а если и да, то он был готов заплатить за свой выбор. — Ты идиот?! Закричал Эндрю, вырывая стакан из его ослабшей руки. Нил прижал здоровую ладонь ко рту, кашляя в кулак. Крепкий алкоголь обжёг его горло словно лава и Нил на секунду засомневался в себе. Но нет, если бы это была аллергическая реакция Нил бы не почувствовал бегущий по венам незнакомый жар и мгновенную лёгкость, ударившую в голову. — Просто подумай, Эндрю. Что если мы совместимы? Эйфория то ли одной этой мысли об этом, то ли от выпитого алкоголя окрылила его и Нил понял, что широко улыбается. — Ты слишком много выпил. Эндрю покачал головой и, как заметил Нил, трясущимися руками потянулся за телефоном. Но Нил тут же встрепенулся. — Что ты делаешь? Эндрю не поднял на него глаз, быстро что-то печатая. — Я не могу залить тебе кипяток в глотку, так что я вызываю скорую. Ты видимо прямо жаждешь прокатиться с мигалками до реанимации. Выплюнул Эндрю, поднося телефон к уху и с яростью смотря на Нила. О чём он чёрт возьми вообще думал? Для чего им было так стараться вчера? Чтобы он всё равно попал в больницу, но на день позже? — Стой! Не надо! Нил рванул вперёд, осторожно, чтобы не задеть лицо Эндрю, вырывая из его руки телефон. Эндрю не позволил ему, вцепившись в свой телефон и смиряя Нила гневным взглядом. — Отпусти. Нил вздрогнул и первой его инстинктивной реакцией было послушать и отпустить. Но неужели он зря рискнул собой? — Не звони. Упрямо повторил Нил. Он был так близок к Эндрю, что мог не только услышать как у него заскрипели зубы, но и почувствовать сладкий аромат его шампуня. Кажется это были яблоки с чем-то сладким, возможно карамелью? — Отпусти сейчас же. Нил моргнул, фокусируя взгляд на Эндрю и понимая что немного отвлёкся. — Обещай, что не позвонишь. — Идиот. Ты хочешь умереть? Нил вздрогнул. Да, хотел крикнуть Нил. Он хотел умереть! Он мечтал о том дне, когда всё это наконец закончится и страдал не в силах поставить точку, помня о близких, которых он оставит позади. И разве можно его винить, что когда он встретил единственного человека, способного по-настоящему его понять, Нил ухватился за этот шанс? — От ожогов гортани не умирают. Возразил Нил упрямо, слыша как из телефона донёсся женский голос. Оператор ответил на звонок. — Я блять убью тебя если ты не отпустишь. Пригрозил Эндрю и Нил не выдержал. — Ты хоть представляешь, что это такое иметь человека совместимого с тобой?! Эндрю оторопело моргнул, не понимая как они вообще перешли на эту тему. Сожаление и горечь словно яд потекли по его венам. Зачем Нил спрашивал если и так знал ответ? — Нет. — А я да! Мой брат Кевин…мы…мы совместимы! И если бы не он я бы точно сошёл с ума. — Он у тебя есть, так зачем так рисковать? — Но у тебя нет такого человека. Тихо ответил Нил, отпуская телефон, но Эндрю сглотнул не спеша отвечать всё ещё зовущему его оператору. — Если моя безумная теория верна, то со мной всё будет в порядке. Прошептал Нил, облизывая губы. Его лицо раскраснелось от краткой борьбы и алкоголя. Эндрю засомневался, переводя взгляд с него на телефон и в конце концов поднял трубку. — Прошу прощения, я ошибся номером. Нил шокировано смотрел как Эндрю что-то настроил в телефоне и положил его рядом с собой, но как можно дальше от Нила. — Я жду 7 минут и если ты начнёшь блевать кровью на мой ковёр, вызываю скорую, хочешь ты того или нет. — Договорились. Нил упал спиной на диван, чувствуя как его ноги подкосились от облегчения. Эндрю же напряжено застыл в кресле, смотря на Нила, как на всё ещё живой труп. — Ты чёртов суицидник. Как ты вообще всё ещё жив. — У меня отличный ангел-хранитель. — Бедняга, скоро подаст в отставку. Эндрю потёр уставшие глаза, бессонная ночь давала о себе знать. А неожиданная выходка Нила резко его отрезвила. — Сейчас я жалею, что рассказал тебе о воске и горячей воде. С твоим везением ты блять убьёшься о чей-то член. Нил прикрыл покрасневшее лицо тихо пискнув. — Я не гей! Но Эндрю его проигнорировал. — Вода не панацея. Всего лишь уловка. Эндрю щёлкнул пальцами, чтобы лучше донести до Нила свою мысль. — Словно ходить не по канату, а по тонкой леске. Один неверный шаг и ты полетишь в пропасть. Эндрю остановил себя, когда вдруг понял, что начал говорить как его братья. — Впрочем это твоя жизнь, делай с ней что хочешь. Нил снова сел прямо, успокаивающе улыбаясь. Беспокойство Эндрю грело его сердце, заставляя слегка дрожать. — Я с детства привык к мысли о собственной мучительной смерти. И я понял одно: смерть неизбежна для каждого из нас. И мы не всегда можем решить как умереть, но можем выбрать, как мы живём нашу жизнь и как запоминаемся тем, кто остаётся после нас. Смерть для меня это покой и спокойствие, куда страшнее это ожидание. Пока ты жив, нужно заставлять себя есть, дышать и жить. Так что я больше не боюсь. — Вот поэтому ты такой интересный. Прямо бесишь. Нил склонил голову на бок, позволяя солнечным лучам скользнуть по лицу. — Постараюсь быть более скучным. — Как мило. Эндрю снова бросил взгляд на телефон, проверяя время и Нил слегка напрягся. Он лихорадочно думал как бы отвлечь Эндрю от бегущих минут. Если они несовместимы, то его поездка в реанимацию неизбежна, так почему бы не расслабиться? Дело уже сделано осталось только дождаться: изменятся ли их жизни сегодня. — Эндрю, расскажи что-то, что ещё никому не рассказывал? Вдруг попросил Нил. И его вопрос застал Эндрю врасплох. Но…почему бы и нет? Если Нил сегодня умрёт, какая разница если он унесёт в могилу ещё один его секрет? Эндрю прикрыл глаза, решаясь открыть Нилу ещё одну свою слабость, точно зная, что он его не осудит. — Я боюсь высоты. — Что? Нил оторопело моргнул, прищуриваясь. — Ты должно быть меня разыгрываешь? Да? Нет? Эндрю не ответил, только пожал плечами, будто позволяя Нилу самому принять решение: верить ему или нет. — Тогда что ты делал тогда на крыше? Нил вспомнил Эндрю, сидящего на самом краю крыши, освещённого лишь звёздами и уличными фонарями. Такого красивого и недоступного. Нил вдруг почувствовал как его сердце начало биться чаще и по шее разлился жар. — Чувствовал. Нил тяжело сглотнул. — Вспоминал чувство страха или пытался хоть что-то почувствовать? Неужели страха от постоянной опасности закончить день в реанимации для тебя недостаточно? — Человек привыкает ко всему и к боли тоже, но единственное к чему привыкнуть нельзя это к неизвестности. — Конец известен. Ты либо умрёшь, либо опять же окажешься в реанимации. Эндрю ничего на это не ответил, потому что в последний раз, когда он был на крыше, он почувствовал что-то ещё кроме страха. — Теперь моя очередь узнать что-то, о чём ты ещё никому не рассказывал. Нил задумался, прежде чем тоже открыть своё сердце. — Я выжил только благодаря тебе. Эндрю молчал и Нил из-под ресниц взглянул на него, начиная теребить шов одолженных ему штанов. — Когда я…когда я хотел умереть, я думал о тебе. О мальчике, на которого я спустил собаку. Я представлял, что с тобой и где ты? Как сложилась твоя жизнь? И хотел попросить прощения, надеялся, что я не испортил всё. Нил быстро заморгал, чувствуя как подступают слёзы. — Скажи ещё раз, что простил меня. Эндрю не пришлось просить дважды. Сейчас зная, что с Нилом было в детстве и через что ему пришлось пройти, деля единственного человека, к которому он мог прикасаться, он понял его лучше. Будь у Эндрю такой человек…нет, никакой напрасной надежды. — Я простил. Нил выдавил из себя улыбку и дрожащей рукой стёр с лица всё-таки пролившуюся одинокую слезу. — Если бы я мог… — Если бы да кабы. Фыркнул Эндрю. — Нет смысла думать о прошлом, когда неизвестно будет ли у тебя будущее. Нил хрипло рассмеялся. — Меня вдохновляет твой оптимизм. Эндрю бросил взгляд на часы. — 10 минут. — И я всё ещё не блеванул кровью. Пошутил Нил, пытаясь осознать, что эти 10 минут для них означали. Нил прислушался к себе, пытаясь отследить жжение или другую боль, но ничего не было. Слюна Эндрю попала ему в рот и ничего не произошло. — Ну ещё не вечер. Уверен ты найдёшь себе приключения. Отшутился Эндрю и всё-таки вытащил из кармана домашних штанов пачку сигарет, молча протягивая одну Нилу. Нил не стал отказываться в этот раз. Он прикурил, выдыхая дым густым облаком, и Эндрю потребовал сигарету обратно. Руки Нила тряслись, пока он следил за ним взглядом. Эндрю взял её в руки словно ядовитую змею обещающую ему рай и прижался губами в том месте, где она только что касалась губ Нила. — Пластика губ очень болезненна. Прошептал Нил, не сводя глаз с губ Эндрю. — И дорогая. Надеюсь, что мне повезёт так же как и тебе. Эндрю снова прикурил. — Разве не ты говорил, что надеяться глупо и надежда для идиотов, ничего не умеющих делать сами? Эндрю не ответил и Нил выпалил первое, что пришло ему на ум. — Хочешь поцеловаться? Эндрю так и замер с сигаретой во рту и уставился в шоке на него. — В смысле я знаю, у тебя есть парень и я не на что не намекаю, но если бы ты хотел знать каково это… — Закрой рот. Нил не мог себя остановить, нервничая всё больше и коря себя за поспешность и столь глупую идею. — Знаешь, как человек, у которого было на один поцелуй больше, чем у тебя, я экспертно заявляю, что целоваться лучше с открыты… Эндрю резко наклонился ближе, почти соприкасаясь с Нилом носами. Нил замолчал, не договорив. Во рту резко пересохло, а все мысли вылетели из головы, оставив после себя только пустоту. Нил опустил взгляд вниз на поджатые губы Эндрю, на вид слишком жёсткие и задумался были ли они такими же на вкус. Эндрю смотрел на него в ответ, разглядывая покрасневшие щёки и слегка потемневшие глаза. — Да или нет? Спросил Эндрю, снимая свои перчатки, но не отводя глаз и не прерывая их зрительный поединок. Нил не мог ответить ничего кроме глухого да. И прежде чем он вообще успел сообразить на что согласился, Эндрю сделал резкий вдох прозвучавший словно выстрел в тишине гостиной и подался вперёд. Его твёрдые, шершавые из-за неровных шрамов руки коснулись лица Нила и тот приложил все силы, чтобы не вздрогнуть. Тепло, вот что он почувствовал. Никакого ненавистного латекса или грубой ткани, только чужие руки и человеческое тепло. Возможно дело было в выпитом виски, бессонной ночи или пережитом стрессе, но в глазах Нила потемнело, когда чужие губы, трепетно и будто нерешительно коснулись его собственных. Это и близко не было похоже на его поцелуй с Мией когда-то. Ради такого поцелуя Нил бы не пожалел времени в больнице. Его голова закружилась и все мысли покинули его, оставляя только жар чужих рук на лице и ощущение твёрдых губ. Мир Эндрю пошатнулся и остановился на мгновенье. Но этого мгновенья хватило, чтобы накрыть губы Нила своими, обхватывая его веснушчатое лицо ладонями и прижимая к себе. Эндрю никогда не думал, что сможет испытать это. Его первый поцелуй. Первый поцелуй, который у него украл мальчик…нет парень, с прекрасными голубыми глазами и улыбкой, ради которой Эндрю хотелось умереть. Эндрю углубил поцелуй, чувствуя как губы Нила приоткрываются и мир снова начинает своё движения, прошибая Эндрю током и заставляя табун мурашек пробежать по его спине. — Эндрю могу я…? Его имя словно молитва сорвалось с уст Нила и горячий шёпот обжёг губы Эндрю. Эндрю кивнул, не доверя своему голосу. — Только плечи. Кратко ответил Эндрю на выдохе и тут же почувствовал дрожащие руки Нила на своих плечах. Их взгляды были устремлены друг на друга словно они не верили, что происходящее сейчас с ними было реально. Что это не один из тех бредовых снов, которые снятся тебе в лихорадку и забываются на утро. — Ты не настоящий. Видимо всё-таки бредя, прошептал Эндрю, не отводя взгляда от Нила. Его руки дрогнули и большим пальцем Эндрю мягко провёл по щеке Нила, наслаждаясь ощущением чужого тепла. — Я не галлюцинация. Пообещал Нил хриплым голосом, и Эндрю почувствовал как его здоровая рука сильнее сжимает плечо. — Ты чёртов мираж. — Времени и пространства нет. Настоящее — это всё сущее. Все события, которые когда-то были, есть или ещё будут — всё это только настоящее. Вчера и завтра не менее реальны, чем наше сегодня, больше похожее на бред или мираж. — Боже, закрой рот. Эндрю снова прервал его поцелуем, в этот раз быстрым и лёгким, словно Эндрю просто не мог остановиться и искал предлог снова коснуться его губ своими. Секунды тянулись медленно, но всё же время было не милосердно и им пришлось оторваться друг от друга. Эндрю отсел дальше, будто проводя между ними невидимую черту, которую Нилу из чистого упрямства тут же захотелось переступить. — Ты уверен, что никогда раньше не целовался? Нарушая повисшую между ними тишину, спросил Нил, и Эндрю издал тихий смешок. — Уверен, я бы знал. Нил сдержал желание коснуться кончиками пальцев своих же губ, чтобы поймать ускользающий с них жар, и весело прищурился. — Что ж, ты действительно хорош в этом.