Отвага и нежность

Графиня Мишель де Ла Круа стояла на пороге новой жизни, держа в руке заветное рекомендательное письмо. В юности она не раз представляла себе этот момент — когда старания, труд и страсть к фехтованию, привитые с юных лет, приведут её в ряды королевских мушкетёров. Теперь, когда она стояла на придворной лестнице, её сердце сжималось от волнения и нетерпения. Спустя несколько дней после прибытия в Париж Мишель направилась к капитану мушкетёров. Город встретил её суетой, контрастами и множеством незнакомых лиц. Однако в этом хаосе была особая энергия, которой она сразу прониклась. Париж обещал ей новые возможности и приключения. Капитан Де Тревиль, будучи настоящим лидером, внимательно выслушал её историю. В нём сразу отразилась искра уважения: он видел в глазах графини ту самую решимость, которая была необходима для этого дела. Он оценил её достижения и упорство, с которыми она шла к своей цели, и потому не стал медлить с решением о приёме её в ряды мушкетёров. С этого момента началась новая глава в жизни Мишель де Ла Круа. Первые дни её пребывания в гарнизоне были заполнены интенсивными тренировками и учёбой нового для неё военного дела. Смешавшись в окружении опытных и закалённых в боях коллег, она стремилась совершенствовать свои навыки. Легендарные дуэли мушкетёров были захватывающим зрелищем, и её мечтой стало не только участие в них, но и победа. Каждый вечер, ложась спать, Мишель мысленно возвращалась в прошлое, к своей матери и наставлениям отца, черпая в этих воспоминаниях вдохновение и силу. Её путь был нелёгким, но свобода и возможность добиваться большего стали её главными спутниками. Постепенно Мишель приобрела уважение товарищей по оружию. Её непреклонный дух и умение быстро адаптироваться к сложным ситуациям стали залогом многочисленных успехов команды мушкетёров. Это было началом легенды о единственной графине, ставшей мушкетёром, чей путь был усеян палящими дуэлями, дружбой и преданностью королю и стране. Её звезда на военном горизонте взошла стремительно, как мечта о великом будущем, которую она лелеяла с детства. С каждым новым заданием, с каждым новым успехом она чтит память родителей, которые навсегда остались в её сердце. Мечта стала реальностью, и графиня Мишель де Ла Круа доказала, что сильной женщине по плечу самые высокие вершины. *** — Д’Артаньян! Берегитесь! Д’Артаньян чудом увернулся от шпаги, которую наставил на него коварный гвардеец Его Высокопреосвященства. Это произошло благодаря своевременному оклику Атоса. Гасконец, благодаря своей неуемной страсти, тут же поспешил обратно в бой, получив от схватки свою долю азарта. В то же самое время Атос, граф де Ла Фер, ощутил острую боль в уже раненом плече, где, похоже, снова открылась рана. Ощущая, как кровь пропитывает его камзол, он знал, что не сможет избежать удара опытного дуэлянта, который навис позади него. Но, когда он услышал свист близящейся шпаги, новой боли не последовало. Атос обернулся и увидел, как гвардеец, облачённый в красное, распластался у его ног. Перед ним стояла фигура в голубом плаще королевских мушкетёров. Этот незнакомец, будучи изящным и проворным, встал спиной к Атосу и выставил шпагу, готовясь к следующей атаке. Вскоре, осознав, что не в силах победить знаменитую четвёрку мушкетёров, люди Высокопреосвященства ретировались, забирая своих товарищей. Шум битвы постепенно стихал, и монастырь Дешо окутывало спокойствием, которое нарушали лишь удаляющиеся шаги гвардейцев Его Высокопреосвященства. Четвёрка Королевских мушкетёров осталась стоять на месте, ощущая на себе тепло недавней схватки. Граф де Ла Фер, известный как Атос, вглядывался в новую знакомую, стараясь удержать в памяти столь неожиданную встречу. — Что ж, любезный друг, хочу поблагодарить Вас за спасение, — начал он, обращаясь к молодой девушке, одетой в голубой плащ Королевских мушкетёров. Он не сразу заметил, что перед ним женщина, но теперь, увидев её ясные глаза и гордую осанку, сомнений не оставалось. — Я у Вас в долгу, — продолжил он и почувствовал, как его пробила догадка. Он узнал её, вспомнил тот момент, когда она впервые пришла на выручку. — Уже во второй раз, господин Атос, — ответила она, и на её губах заиграла озорная, но искренняя улыбка. Она коснулась полей шляпы, выражая уважение. Атос ответил тем же уважительным жестом, слегка склоняя голову. Пока они так вежливо обменивались приветствиями, их разговор подслушали Портос и Арамис, которым также было интересно узнать, кто же это столь искусно владеет шпагой. — Атос! Познакомьте же нас со своим другом! — громко заговорил Портос, поправляя мундир и подходя к девушке вместе с Арамисом. — Довольно хорошо владеете шпагой, мадемуазель! — добавил он с уважением. — Благодарю, — ответила молодая мушкетёр, слегка кивнув в их сторону. — Я вступила в роту королевских мушкетёров сравнительно недавно. Поэтому не имела чести быть знакомой с вами лично, господа. Разрешите представиться — графиня Мишель де Ла Круа. Она сняла перчатку и протянула руку сначала Портосу, затем Арамису. Они ответили ей взаимностью, пожимая её протянутую ладонь. Атос, наблюдая за этим обменом рукопожатиями, заметил, что рука Мишель, хоть и утончённая, была покрыта шрамами и мозолями. Этот факт говорил ему о её длительной и упорной практике в фехтовании. Сняв и свою перчатку, он не мог не оценить стойкость и мужество девушки, которая преданно служила наряду с ним в рядах королевских мушкетёров. Внимательный взгляд графа не оставил это без внимания. Когда все, включая д'Артаньяна, уже успокоили нервы после недавней схватки и уселись прямо на обломки стены монастыря, будущий аббат Д’Эрбле мягко задал вопрос о том, когда началась их история знакомства. Однако Портос, не отличавшийся излишней тактичностью, в своей обычной манере предложил уточнить: «Точнее, при каких обстоятельствах?» Он посмеивался, поправляя свою многострадальную перевязь под плащом. Атос задумчиво начал рассказ о том, как госпожа де Ла Круа спасла его примерно полгода назад. В тот день он провёл в таверне больше времени, чем планировал, и неожиданно оказался в компании гвардейцев Его Высокопреосвященства, которые "любезно" предложили проводить его. Атос замер, затем принял чудодейственную мазь матушки д'Артаньяна, прикрывая глаза от боли. Друзья моментально поняли, что он имел в виду и те «проводы». «Она так же, как и сегодня, прикрыла мою спину», — наконец произнёс Атос. «Отважная мадемуазель!» — воскликнул Портос, хлопая девушку по плечу с его неизменной жизнерадостностью. — «Вы не рассказывали об этом, Атос.» На необычное утверждение Атоса быстро ответил Арамис, но, как всегда, с мягкостью, свойственной лишь ему. «Не счёл интересным», — тут же отрезал он, осаждая пыл товарища. Оливье, сидящий рядом, благодарно моргнул в его сторону. Опустив взгляд на мадемуазель, Арамис продолжил: «Лучше расскажите, откуда Вы? Я так полагаю, что теперь судьба сведёт нас гораздо чаще». Госпожа де Ла Круа, скромно улыбнувшись, начала свой рассказ о тех землях, откуда она приехала, погружая собеседников в увлекательную историю, полную неожиданных событий и тайн. Казалось, что и стены старого монастыря внимали ее словам, оберегая эту небольшую компанию, собравшуюся на руинах, чтобы стать свидетелями зарождающегося приключения.