Сбежавшие подопытные

Перелистывая страницы старого дневника, Юкико не смогла сдержать легкой улыбки, которая возникла от ностальгии по детским денькам. Поменяв позу, девочка уселась поудобнее, опираясь спиной на ствол дерева. Пальцы осторожно прошлись по твердой корочке небольшой книжки, когда ее глаза остановились на первой записи. 11.05.2040 Я завела дневник. Не знаю, хорошая это идея или не очень, но я понимаю, что больше не могу держать все эти чувства в себе. Мне так тяжело играть роль прилежной дочери. Так тяжело смотреть в глаза мамы. Так тяжело натягивать эту дурацкую улыбку. Я не представляю, как мне продержаться еще столько лет со знанием правды… Но я не одна. Со мной Рэй и от этого мне действительно легче. Он проходит через то же, что и я, и несмотря на то, что наши шансы на побег малы, рядом с ним я чувствую себя спокойно, словно у нас все обязательно получится. Если Ворчун узнает об этом дневнике, наверняка будет в бешенстве, ведь это большая улика! Но я спрячу так, что никто не найдет! Что ж. Сегодня наш план наконец пришел в действие, Рэй стал шпионом и это должно помочь нам корректировать побег. На этой же странице продолжалась и другая запись, только под другой датой. 05.07.2024 Сегодня наша теория подтвердилась. В приют попала новая девочка — Алисия и как только я ее осмотрела, нашла на мочке уха рубец. В наших телах действительно есть передатчики. Рэй сказал, что выполнил какое-то поручение мамы, и теперь он ждет вознаграждение. Думаю, как только он получит нужные вещи мы сможем начать создавать устройство для их уничтожения. Также Рэй впервые попросил меня о помощи. Правда он еще не сказал с чем именно ему нужно будет помочь. Узнаю сегодня вечером. Перевернув страницу, блондинка заправила выбившуюся прядь, легонько касаясь уха, после чего продолжила чтение. 19.08.2040 Рэй уже начал создавать нужное оборудование, а я, благодаря полученной информации, корректирую план, надеюсь у меня все получится. Сегодня я снова «взорвала», как говорил Норман, его мозг. Он сказал, что я слишком неспокойная — я не согласна. Честно говоря, мне нравится проводить с ними время. Я веду себя глупо, безусловно, но зато я чувствую себя живой. Разве не это и есть счастье? 22.08.2040 Сегодня Эмме исполняется шесть лет, и я впервые задалась вопросом, почему мы не можем рассказать Эмме и Норману правду уже сейчас. Почему мы должны врать им в лицо? И… Рэй на это ответил так: «Они к этому не готовы. Их психика этого не выдержит.» Я у него спросила: «Почему? Я же выдержала.» Рэй: «Ты другая. Мы — другие.» Я так и не поняла, что он имел в виду под этими словами, но он мне больше не сказал ни слова. Но я в какой-то степени с ним все же соглашусь… Пускай хотя бы у кого-то будет нормальное детство. Мы и вдвоем справимся. 10.09.2040 Сегодня отправили Адель. Она была близкой подругой Майка. И как бы я не старалась заглушить в себе все чувства, как бы не старалась не думать о плохом, все это с каждым разом надламывает меня все больше и больше. Порой мне кажется, что я не выдержу в один момент и наш план рухнет, как карточный домик. Я проревела в плечо Рэя целую ночь. Интересно, как он еще не устал от этого? Юкико грустно улыбнулась, перелистывая страницу. 9.10.2040 Оказывается, Ворчун не такая уж и плохая подушка. Постепенно он вживается в свою роль, превращаясь из колючего ежа в удобную перьевую. На нем очень удобно спать, мне нравится. Не Рэй, если что! Норман сегодня опять заболел, и мне немного грустно, он так часто закрыт в изоляторе… Мама говорит, что у него слабый иммунитет. Надеюсь, он скоро поправится. 16.11. 2040 Мы с Рэем повздорили. Я пыталась донести до него, что Эмма не согласится на побег вчетвером, но он — тупоголовый баран, уперся и говорит, что побег успешен только в том случае, если мы не будем никого брать. С одной стороны, я могу понять его точку зрения и даже в какой-то степени согласна с ней, но, если действовать по его плану разве наш побег не окажется подлым поступком, омытым кровью? Ведь, по сути, мы сбежим, не давая другим возможности узнать правду. Они не знают правды, а потому и не имеют выбора, и мы, получается, решим за них. Разве у нас есть на это право? Наш побег будет ценой чьих-то жизней… Чем мы тогда окажемся лучше этих монстров? 14.12.2040 Скоро Рождество, жду не дождусь этого праздника. С недавних пор мне стало не все равно на них. Я бы даже сказала, что я рада проводить эти праздники в кругу друзей. Друзей… так странно говорить это слово… В последнее время Рэй какой-то нервный, говорит, что не может найти подходящую деталь, жаль я не могу ему помочь (боюсь, что из-за моего дурного влияния у него просто подожгутся провода). Я, кстати, тоже без дела не сижу! Я начала вести травник, если записи о приготовлении полезных лекарств можно так назвать. Пришлось потратить немало времени, чтобы изучить большую часть ботаники, но, я думаю, это пригодится после побега. 4.01.2040 Мне перестали сниться кошмары. Не знаю, с чем это связано, но я наконец-то могу нормально высыпаться. Что более удивительно, Рэй тоже начал высыпаться… Когда я рассказала об этом Норману, он почему-то рассмеялся, а Рэй, вроде бы, смутился… Кажется, я что-то не понимаю в этой семье. 15.01.2040 Сегодня день рождения Ворчуна. Угадайте кто поздравил его самый первый? Конечно, это я. Были сомнения? Он сказал, что мама в честь такого праздника дала ему подарки без поручений, надеюсь у него получится сделать этот прибор. А еще с сегодняшнего дня, он начнет сдавать тесты, надеюсь это не так сложно! Он будет первым из нас, надеюсь он нам все объяснит. (P.s. он ничего так и не объяснил.) Далее шли записи, которые не отличались чем-либо от прошлых. Поэтому, пролистав страниц десять, Юки заметила яркую запись. Яркой она была отнюдь не из-за цвета ручки или чего-то подобного, а из-за огромных разводов от слез… 17.05.2045 Сегодня мой день рождения. Мне исполнилось одиннадцать. Я жду. Знал бы кто-то как сильно я жду момента, когда мы сбежим. Мне кажется, в этом мире нет людей, которые жаждали чего-то больше, чем мы с Рэем жаждем сбежать. Я безумно устала от всего этого, от постоянной лжи и знания правды, порой мне кажется, что я не выдерживаю… Резко выдохнув, светловолосая захлопнула достаточно толстый блокнот, так и не прочтя до конца ту самую запись. Юки подняла голову к небу и быстро завязала веревочку на тетради, положив ее в тайник, который она сделала самостоятельно в том самом дубе. Заметить его было практически невозможно, особенно если не залезать на дерево. Прямо на верхушке растения, в стволе, была небольшая деревяшка, которая легко убиралась, а там уже было небольшое пространство для вещей. Этот тайник был ее секретом, о котором не знал даже Рэй. Спрыгнув с излюбленного дерева, которое успело уже стать достаточно высоким и большим, Юкико отряхнула белоснежные штаны — украла их у Нормана — и направилась обратно на поляну около дома. За все эти годы она подросла. Волосы стригла все также под каре, собирая в растрепанный маленький хвостик, на фоне синяков под глазами ее яркие фиолетовые радужки словно светились, кожа все еще была бледной, хотя летом Юки часто пыталась загорать, а еле заметная худоба преследовала ее еще с детства. Нет, она не морила себя голодом — просто ее аппетит был немного меньше, чем у той же Эммы. Кстати, эта рыжая девчонка совершенно не изменилась. Все такая же резкая, упертая и уверенная в себе. Вечно улыбается и плещет радостью. Пункт «надоедливая» Юки старается зачеркивать в своей голове, хотя выходит не очень. Но, на самом деле, несмотря на то, что Эмма как была Эммой, так ею и осталась, Юкико все же смогла поменять к ней свое отношение. Сейчас она уже выросла. Начала многое осознавать и принимать своих родственников такими какие они есть, а те в ответ принимали ее. Юки поняла одну важную истину — относись к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе. Наверное, Юкико может сказать, что почти ничего в их доме не изменилось, не считая новоприбывших детей и уже давно исчезнувших с лица земли старших. Девочка старалась не думать о плохом, но это редко когда получалось: грустные мысли из раза в раз возвращались. Как и предполагал Рэй, все шло по плану. Никого из легендарного «четвертета» не забрали. — Сегодня отправка Конни… — она произнесла это почти еле слышимо. Фиалковые глаза налились грустью, и девочка даже не заметила, как прикусила губу до крови. Сколько бы времени не прошло, Юкико не может привыкнуть к отправкам. К этому просто невозможно привыкнуть. Каждый раз отсчитывая дни, она думала, кто будет следующим. Каждый раз лживо улыбаясь уходящим, она умирала внутри. Не важно, что видели другие, важно лишь то, что было с ней на самом деле. В один момент ей даже хотелось уйти самой, лишь бы не дать еще одному ребенку умереть так жестоко. Но, как бы горько не было это признавать, ее смерть бы ничего не решила. Возможно, шансы на побег бы даже уменьшились. Но сейчас это не важно. Сегодня будет последняя жертва, которая погибнет в стенах этого дома. Сегодня все решится. Эта милейшая девочка, со своим зайчиком в руках появилась тут почти шесть лет назад, и так страшно понимать, что в таком возрасте ее уже не станет. Она чем-то напоминала яркое солнышко, которое согревало всех своей улыбкой и простотой. Наверное, если бы не Конни, Юки бы не наладила свои взаимоотношения с не любящим ее Доном. К слову, за эти годы Юкико поладила почти со всеми. Даже успела подружиться со стеснительной Анной и Гильдой, не без помощи Эммы, конечно, но все же. Как оказалось у них достаточно много общего, что не могло не радовать. Подняв глаза на зеленый луг, Юкико слегка удивилась такому большому сборищу детей в одном месте и, подойдя к толпе, задала вполне логичный вопрос: — Что тут происходит? Резко обернувшиеся на нее ребята, начали, как всегда, говорить наперебой, отчего уловить суть их выкриков было почти невозможно. — Давайте по очереди! — воскликнула Юки. Из толпы с малышом на руках вылезла Эмма, звонко говоря: — Они хотят поиграть в догонялки, но не могут найти воду. Вскинув брови, девочка возмущенно покачала головой. И весь этот гомон был лишь из-за этого? — Ну, давайте тогда я буду? И опять дети начали говорить одновременно, что за привычка дурацкая? Но по согласным кивкам, Юки поняла, что никого против не было. Когда Рэй засек время, все ребятня тут же разбежалась в разные стороны. — Ну наконец тишина… — выдохнул сидящий на траве темноволосый. — А ты чего не пошел играть? — приподнимая бровь, спросила у него младшая. — Не хочу. Хмыкнув, девочка воздержалась от ответа. — Сегодня все свершится. — произнес спустя время мальчик. — Я знаю. — Время. Открыв прикрытые ранее руками глаза, блондинка сорвалась с места, убегая в лес. Огибая веточки деревьев, и, перепрыгивая большие корни, она раз за разом находила и ловила малышей. Старшие же были ловчее и проворнее, так что находить их было чуть проблематичнее, но и Юки, спустя столько лет, уже могла считаться опытным игроком. Отловив почти всю ребятню, девочка поняла, что не поймала только Нормана. Петляя меж деревьев, она случайно вышла к запрещенному заборчику. И видимо удача сегодня была на ее стороне. Прямо перед ней стоял Норман, который, увидев сестру, бросился бежать, но… — Поймала! Отдышавшись, он с легкой улыбкой ответил: — Ты как всегда. От его слов улыбка у светловолосой стала еще шире. И ребята пошли на полянку. — Ну как тебе удалось меня поймать?! — спросила расстроенная своим проигрышем Эмма, подбежавшая к выходящим родственникам. — Нормана ты хоть и поймала, но почти к концу игры! Если бы он был чуть спортивнее, то наверняка бы выиграл! — Поздравляю с победой, Юки. — Рэй говорил привычно сдержано, скрестив руки на груди, словно недовольный чем-то. Услышав нытье рыжей, он добавил, обращаясь уже к ней: — У тебя отсутствует стратегия. Норман все спланировал, но и так его поймали. А у тебя только выносливость. — Стратегия, значит? — словно пробуя это слово на вкус, протянула зеленоглазая. Вдруг по округе прозвучал колокольчик, который созывал всех на долгожданный обед. Накрыв на стол, все уселись, и помолившись, приступили к трапезе. Юкико не особо вслушивалась в содержание активной беседы Нормана и Эммы, глубоко погрузившись в свои мысли. Потыкав вилкой рис с курицей, она приблизила к себе салат из зелени. Из-за недавно наступившей жары аппетит пропадал у многих детей, поэтому почти никому не хотелось кушать горячие блюда. Мама этим, конечно, была явно недовольна, но заставить детей кушать через силу не могла. После обеда Юкико, прихватив с собой нескольких детей, пошла в свое излюбленное место — в библиотеку. Конечно же, многие старались сейчас провести все свое свободное время с малышкой Конни, но блондинка просто не могла с ней находиться. Стоило ей увидеть счастливое детское личико, и душа разрывалась на мелкие кусочки. Поэтому до вечера она обычно занималась другими делами, не акцентируя внимания на главной персоне этого дня. Перелистывая страницу учебника по химии, Юкико откинулась на спинку стула. Рядом с ней чихнула Анна. — Будь здорова. — Спасибо, — тихо ответила ей младшая. — Тут пишут, что чихание — это один из первых признаков болезни, — она пододвинулась к сестре, пальцем показывая нужный абзац. — Ага, а еще признак аллергии, — не отрываясь от книги, ответила ей Юки. Далее диалог совсем не клеился, то ли это было связано с тем, что говорить было не о чем, то ли из-за того, что они были увлечены чтением. Время за книгой проходило слишком быстро. Настолько, что, когда девочки услышали, что их зовут помочь собраться Конни, удивились, думая, что еще слишком рано. Встав со своего места, Юкико потянулась, убирая учебник на его законное место. Вместе с Анной они направились в сторону спален. Зайдя в комнату, девочки увидели довольно большое столпотворение. Дети просто-напросто облепили кровать именинницы. Конни тем временем с важным видом собирала вещи (в основном это были игрушки), одевалась в приготовленную заранее одежду и собирала забавные хвостики. Подойдя к сестренке, Юки аккуратно надела на ее голову черную замшевую шляпку. Присев на уровне глаз малышки, она нежно ей улыбнулась. — Ты уже такая большая, Конни, — с мягкостью в голосе проговорила девочка. — Будь большой умницей, слушайся родителей и не забывай нам писать! — после чего она щелкнула ее по носу, а малышка смешно сморщилась. — Спасибо! — крикнула Конни. — Я обязательно буду вам писать! — добавила она, обращаясь уже ко всем, после чего крепко обняла старшую сестру. — Уже пора, — Рэй неожиданно появился в дверях, как обычно скрещивая руки на груди. Как только Юкико пересеклась с ним взглядом, ее улыбка дрогнула. Не подавая виду, девочка сказала: — Идем. Подняв на руки сестренку, она медленно спускалась по лестнице, словно пыталась оттянуть момент прощания. Хоть Юки и проводила все время вдали от уходящих, прощаться она старалась, как следует. С улыбкой. Спустившись, Конни сразу окружили, раздавая советы, обнимая или просто смотря на нее со стороны. Наконец, ребята отошли от девочки, и та, держа в руках чемодан, громко произнесла: — Ребята, спасибо вам большое за все! Я буду стараться изо всех сил, даже когда уеду из дома. Я не такая умная, как вы, но все же меня забрали, и вас тоже заберут ваши родители, я уверена! Я буду вам писать письма. Обещаю, я не забуду! — последние слова она произнесла громче, чем все остальные. Схватив маму за руку, малышка Конни навсегда попрощалась со всеми приютскими детьми и скрылась за дверью дома. Стоило Юкико услышать последние сказанные девочкой слова, как почувствовала, что дышать стало труднее. Ладошки моментально вспотели, а по спине побежал холодный пот. Кое-как проглотив густую слюну, которая медленно, словно слизь текла по горлу, она покачала головой и ушла в уборную. После того, как кто-то уходил, среди детей всегда наступала тишина. Все в один момент резко замолкали, словно предаваясь воспоминаниям об этом человеке, стараясь ничего не забыть о нем и надеяться получить от него письмо или хотя бы какую-то весточку. Все уже начинали понимать, что им ничего не напишут, ничего не пришлют, и эта надежда все чаще рушилась, разбивая сердце. Младшие переносили уход брата или сестры полегче, они не успевали привязаться, но все равно могли вспомнить и взгрустнуть. Старшим же давалось это тяжелее, особенно если отправляли их одногодок или ребят с разницей в два-три года. Каждый раз Юкико провожала детей, как в первый. Это было тяжело. Морально тяжело. Зная все, но не имея возможности ничего сделать, ей становилось тошно от себя. Все, что Юки могла сделать — это отпустить последнего ребенка на верную смерть, продолжая создавать план побега на будущее. «Неужели я не могу спасти всех?» — этот вопрос так часто появлялся в ее голове, что просто въелся в стенках сознания, вспыхивая каждую ночь и каждый день. Почему же жизнь так несправедлива? Почему, чтобы спасти одних, нужно пожертвовать другими? Юкико понимала, что они с Рэем тоже несут ответственность за смерти всех погибших детей, ведь они, по сути, имели возможность их спасти, могли изменить их судьбу. Хотя, даже если бы они спасли их тогда, никто не был готов к побегу и это все привело бы к сплошному провалу с еще большими потерями. Они просто выбрали вариант с наименьшим количеством жертв. Юкико даже не сразу заметила, как руки начало с неистовой силой трясти. Кое-как включив воду, девочка переключила на ледяную и ополоснула лицо, пытаясь привести себя в порядок. Тревога накатила на нее с головой. Со стороны двери послышался скрип, после чего она отворилась. Услышав посторонний шум, девочка резко обернулась, едва ли не падая на пол. На автомате натянув улыбку, Юки хотела было спросить, кто пришел, но увидела знакомую недовольную физиономию. — А… это ты… — ее искусственная улыбка тут же сползла с лица, позволяя Рэю увидеть ее истощенное состояние. — А должен был быть кто-то другой? — Рэй говорил твердо. Ничто в его голосе не выдавало его истинного самочувствия. Юкико ничего ему не ответила, лишь отвела глаза к окну. Она не видела, но чувствовала спиной сочувствующий взгляд Рэя. Он подошел к ней ближе, опуская руку на плечо и шепотом, почти еле слышимо, произнес: — Это последняя жер… — Я знаю. Прикусив с внутренней стороны щеку, она оперлась руками об раковину, смотря в свое отражение: — Не верится просто, что последний стала именно Конни… Им двоим не нужны были слова, чтобы понять чувства друг друга. За все эти годы Юкико научилась читать Рэя с одного только взгляда. Она легко могла определить, когда тот спокоен, взбешен или даже доволен. Ну, что уж тут скрывать, Рэй тоже понимал Юки с полуслова. Их дружба, в отличие от всех остальных, была на другом уровне. Она ощущалась несколько иначе. Да, безусловно, они постоянно ругались, препирались, спорили, но это никогда не было с действительной злостью. Скорей, это был их способ общения. За все эти годы они стали очень близки. Они всегда переживали утрату каждого ребенка вместе, словно разделяя свою боль друг с другом. Это помогало. Спустя время, когда сестра успокоилась, Рэй сказал: — Пошли, нужно убраться. Ответом ему послужил несильный согласный кивок. Когда двое подростков спускались с лестницы, услышали голоса их брата и сестры: — О нет, Норман! Конни забыла своего зайчонка! Что же нам делать?! — паниковала Эмма. Норман не успел и слова сказать, как Рэй подал голос: — Я думаю, что вы успеете отнести его. Через окно в ванной я увидел, как у ворот горел свет. — Точно, я тоже видела, — поддержала того Юки. — Х-хорошо! — заикаясь сказала Эмма, хватая игрушку. — Норман, пойдем со мной, Юки, ты с нами? Посмотрев на сестру, блондинка отрицательно покачала головой: — Я лучше уберусь. — Впервые вижу, чтоб ты выбрала уборку вместо прогулки… — прошептала себе под нос рыжая, но, встряхнув головой, громче добавила. — Хорошо! Как только двое друзей удалились из трапезной, Рэй шумно втянул воздух: — Ну вот и все. — Ага… Убрав всю грязную посуду и протерев со стола, ребята встали около большого центрального окна и начали наблюдать издали. Ничего особо видно не было, но через двадцать минут на поляне появились два силуэта, поэтому Рэй и Юкико быстро отошли от окна, чтоб их не заметили и пошли готовиться встречать друзей. — Как все прошло? — это было первое, что спросил Рэй, заметив пару на пороге дома. — Все нормально, зайца отдать не успели, — сдавленным, ломанным, глухим голосом ответил Норман, опустив взгляд куда-то в пол. Он прошел мимо них, даже не поднимая головы. Рэй ожидал услышать слова и от Эммы, но она лишь последовала примеру блондина и также молча ушла. Как только спины родственников совсем отдалились, Юки привычно закатила глаза, тяжело выдыхая: — Конечно же, зайца они не отдали… — Твою ж мать… — проныл Рэй, понимая, что у них появились новые неожиданные проблемы. — С этими двумя ничего гладко пройти не может. Еще около минуты они оценивали объем будущей работы для удаления проблемы, после чего пожелали друг другу доброй ночи и разошлись по комнатам. Стоило Юкико открыть скрипучую дверь, как она увидела сидящую на полу Эмму, молча утирающую слезы и старающуюся сдерживать крик отчаяния. Она какое-то время стояла при входе, оставаясь не рассекреченной. Фиалковые глаза с болью и огромным сожалением разглядывали силуэт Эммы. Юки понимала, насколько сейчас ей было тяжело. Она знала, каково это, ломаться с каждой секундой все больше и больше. Когда Юкико решила подойти поближе, то даже не старалась скрыть свое присутствие, но Эмма даже так не расслышала ее шаги. Только когда девочка опустила на ее плечо ладонь, та дернулась, резко оборачиваясь. — Эмма, что случилось? — включая свои актерские навыки, спросила блондинка, замечая уже опухшие, красные глаза подруги. — Юки! — хрипло пискнула рыжая. Но не прошло и минуты, как лицо солнечного ребенка искривилось в гримасе отчаянья. Отвернувшись от старшей, она пыталась стереть слезы: — Все хорошо, правда! Я просто очень скучаю по К-Конни… — ее голос дрожал так сильно, что разобрать что именно она сказала было очень сложно. — Ну что ты… Юкико плохо успокаивала людей, вернее, она просто не умела это делать. Поэтому, ей лишь и оставалось, что повторять действия Рэя, когда он пытался успокоить ее. Светловолосая присела рядышком с ней, опуская чуть дрожащую ладонь на рыжую копну кудряшек. Ее губы растянулись в кривой улыбке. Если бы Эмма сейчас не была в таком состоянии, она бы наверняка заметила странное поведение своей старшей сестры, но увы, сейчас в комнате было темно, да и Эмма не видела ничего перед собой, кроме слез. — Все будет хорошо, она будет жить счастливой жизнью, в хорошей семье, будет писать нам письма, — ей тяжело дались эти слова. Настолько тяжело, что Юкико было тошно от себя. На ее слова, рыжая лишь промолчала, поджимая губы. — Думаю, тебе стоит поспать, утро вечера мудренее. — Да, ты права, — вставая с холодного пола, шмыгнула носом Эмма. Когда та залезла на кровать, Юкико тоже пошла к себе. Кажется, Эмма уснула достаточно быстро, в отличие от Юки, которая не смогла сомкнуть глаз всю ночь.